Августа. Бунт в Барселоне

Бунт в Барселоне. Ферреро — "носитель масонского идеала"

Все предшествующие дни не до записок моих мне было: то то, то другое отвлекало меня от это­го занятия, ставшего для меня за протекшие полгода привычным и приятным трудом. С тех пор, как на него о. С. призвал еще и благосло­вение Божие, я стал смотреть на труд этот, как на произведение свое, на делание в том уголке вертограда Христова, который Божественным Промыслом предуказан мне, слабейшему из де­лателей единодесятого часа. Одного только я себе представить не могу, кому понадобиться могут мои записки, через кого и как, в какой форме они могут увидеть свет, чтобы исполни­лось на них батюшкино слово, и чтобы они по­служили славе Божией и делу спасения чад Свя­той Христовой Церкви. Но сила Божия в немощи нашей совершается. Буди, буди.

Намедни поминал я о том, что вниматель­ному христианскому наблюдению становится все более и более очевидным, что в миру идет подготовка таких событий, каких от века не было и не будет. Пришлось попутно отметить ужасы Ферреровского бунта в Барселоне. Те­перь читаю в одном французском епархиальном органе некоторые подробности этого сатанин­ского деяния и поражаюсь силе того зла, кото­рое извращенная человеческая воля ищет поста­вить на месте благого ига Христова. Вот что прочел я в этом журнале:

"Барселонский бунт был поднят под самым ничтожным предлогом. Произведенные бунтов­щиками поджоги и убийства вынудили испан­ское правительство объявить в городе осадное положение... Ферреро, как подстрекатель, был арестован; но вместо того, чтобы его тут же на месте расстрелять, его предали военному суду. Суд приговорил его к смертной казни, и при­говор этот получил утверждение. Вслед за этим, как по мановению волшебного жезла, во всем мире совершенно, казалось бы, чуждом Ферре­ро началась агитация: в газеты всех частей све­та были отправлены лживые телеграммы, в ко­торых сообщалось, что Ферреро не было дано законной защиты, что его защитника аресто­вали, и все это благодаря вмешательству в дело духовенства и папы. "Окровавленная рука Церкви", — пишет по этому поводу газета "La Lanterne" — "вела все это дело, а королевские пенсионеры были только исполнителями ее ве­лений. Все народы должны восстать против этой человекоубийственной кровавой рели­гии". При этом нарисована карикатура, изоб­ражающая священника с кинжалом в руке. Вслед за тем на испанского короля и папу по­сыпались и в Мадриде, и в Риме смертные при­говоры. По Парижу, Риму, Брюсселю, Лондо­ну и Берлину^[111] были разосланы петиции, распространявшиеся в огромном количестве эк­земпляров, с протестом против осуждения Фер­реро. Когда Ферреро был казнен, то вслед за его казнью во всех главных городах Европы и Франции были произведены манифестации, местами не обошедшиеся без кровопролития, а в Париже сопровождавшиеся, как бы под ох­раной войск и полиции, безмолвно присутство­вавших при них, пением самых кощунственных революционных песен.

57 городов Франции постановили имя Фер­реро дать одной из своих улиц.

Подобное сверхъестественное единство и внезапность действий по делу, совершенно чуж­дому интересам различных стран, ясно указы­вают на существование некоторой организа­ции, распространяющей свою деятельность на все народы, проявляющие свое влияние даже на самые безвестные уголки земного шара.

В числе документов, представленных след­ственною властью суду в Барселоне, были та­кие, которыми было установлено, что Ферреро состоял членом одной из влиятельнейших лож международного масонства, принадлежал к тому таинственному очагу, из которого по все­му миру распространяется зараза и тайная власть этой сатанинской силы.

За доказательствами ходить недалеко — само масонство выдает себя в этом деле с голо­вой: совет масонского ордена "Великий Восток" в Париже разослал по всем своим отделениям и по всем ложам мира нечто в роде манифеста — протеста против казни Ферреро. Манифест этот открыто признает Ферреро членом этого орде­на. "Ферреро", — заявляет он, — "был наш. Он чувствовал, что в масонском деле воплотился наивысший идеал, какой только может быть осуществлен человеком. И Ферреро остался на­шим принципам верен до конца. В нем реакция стремилась поразить не человека, а самый иде­ал масонства. Пред бесконечным движением прогресса человечества была воздвигнута за­держивающая сила тормоза, цель которого ввергнуть нас в мрак беспросветной ночи сред­невековья".

На этот манифест "Великого Востока Фран­ции" не замедлил ответить и "Великий Восток Бельгии": "Бельгийский Великий Восток" — так говорится в этом ответе, — "вполне разде­ляя благородные чувства, вызвавшие появле­ние обращения "Великого Востока Франции", присоединяется от имени бельгийских лож к его негодующему протесту, адресованному Все­мирному Масонству и цивилизованному миру против бессовестного приговора, который был безжалостно приведен в исполнение над братом нашим, Франциском Ферреро".

В том же духе высказался и "Великий Вос­ток Италии", а с ним, вероятно, и прочие ма­сонские ложи...

Таким образом, масонство и словом и делом засвидетельствовало, что оно считает Ферреро своим и в нем защищает воплощение "масонс­кого идеала".

В чем же состоял идеал самого Ферреро? Его открыл сам Ферреро в мае 1907-го года в педа­гогическом обозрении "Humanidad Nueva", в котором он излагает принципы "Современной Школы", основанной им на деньги, выманен­ные не совсем чистым путем у благочестивой и верующей христианки. "Когда, шесть лет тому назад", — пишет Ферреро, — "нам удалось к великой нашей радости открыть "Современную Школу" в Барселоне, мы поспешили объявить, что система воспитания в ней будет научно- рационалистической. Нам желательно было предварить общество в том, что наука и разум суть естественные противоядия против всякого догмата, и что, в силу этого, в нашей школе не будет места никакой религии. И чем больше нам старались указать на безумие нашей смелости, дерзающей открыто противостать Церкви, до­селе еще всемогущей в Испании, тем больше мужества мы ощущали в себе, чтобы настаи­вать на проведение в жизнь наших проектов. Необходимо при этом заявить, что цель и на­значение "Современной Школы" не ограничи­вается одним лишь намерением изгнать из со­знания религиозные предрассудки. Несмотря на то, что предрассудки эти более всего мешают освобождению сознания личности, но с одним их исчезновением мы еще не добьемся полной свободы и счастья человечества, ибо можно со­здать человечество без религии и в то же время несвободным. Если рабочие классы, освободясь от религиозных предрассудков, сохранили бы, тем не менее, предрассудок права собственнос­ти в его современном виде; если бы рабочие про­должали бы неустанно веровать притче о не­обходимости бедности и богатства; если бы сведениями по гигиене и наукам, подготовляя только лишь хороших учеников, хороших ра­бочих, хороших приказчиков во всевозможные профессии: мы бы в таком случае только лишь продолжали жить более или менее здоровыми и крепкими, скромно питаясь от скромного свое­го заработка, но мы не освободились бы никог­да от рабства капиталу.

"Современная Школа" поставила себе це­лью одолеть все предрассудки, противоборству­ющие полному освобождению личности и в этих целях усвоила себе так называемый гуманитар­ный рационализм. Этот рационализм заклю­чается в прививке юному возрасту желания познать происхождение всех социальных не­справедливостей с тем, чтобы преодолеть их с помощью тех знаний, которые преподает им школа.

"Наш рационализм ведет борьбу против братоубийственных войн, как междоусобных, так и внешних, против эксплуатации челове­ка человеком, он борется против того рабского положения, в котором в наше время находится в общественной жизни женщина, — словом, рационализм наш борется против всех врагов всемирной гармонии, против невежества, зло­бы, гордости, против всех пороков и недостат­ков, разделяющих человечество на два класса: эксплуататоров и эксплуатируемых".

В одном из своих писем к другу Ферреро еще яснее выразил идею своей школы: "чтобы не испортить людей", — пишет он, — "и не давать государству предлога для закрытия моих заве­дений, я их называю "Современная Школа", а не "Школой анархистов". Мой обет — револю­ция. В данный момент нам приходится доволь­ствоваться обсеменением юных мозгов идеями бурных потрясений. Молодежь должна узнать, что против жандармов и рясы есть только одно средство: бомба и яд".

Следствие по делу Ферреро привело к откры­тию на вилле "Germinal", где он жил, докумен­тов, спрятанных в подземелье, превосходно за­маскированном и имевшем несколько выходов наружу. Документы эти доказали, что Ферре­ро был душою всех революционных движений в Испании, начиная с 1872-го года. Приводим из этих документов выдержки из циркуляров, помеченных 1892-м годом:

"Товарищи! будем мужественны, раздавим подлых буржуа...

Прежде чем приступить к созиданию, преда­дим разрушению все... Если кто из ведущих по­литику обратится с призывом к вашей гуманно­сти, убейте его... Отмена всех законов, изгнание всех религиозных обществ... Роспуск админист­рации, армии, флота... Разрушение церквей"... И, наконец, отметка рукой Ферреро на клочке бумаги:

"При сем рецепт для фабрикации панкластита (всеразрушителя)". Таков человек, кото­рого масонство представило миру в качестве носителя масонского идеала"...

Дата добавления: 2015-08-02