Bиновнaя

(Изъ газ. „Новое Время”)

Чистая сердцемъ, простая обычаемъ, небогатая, подчасъ голодная, сильная множествомъ, слабая непорядкомъ и темнотою строилась святая Русь. То — неладно, это — нехорошо, a въ общемъ, слава Богу, живы: Христосъ терпелъ и намъ велелъ. Но если многое свое она упускала, если порой робко сторонилась передъ самодовольнымъ хозяйничаньемъ блестящихъ западныхъ господъ, одного она никогда не могла вынести: плача и стоновъ, долетавшихъ до нея съ далекой чужбины. Сколько разъ ополчалась она, чтобы выручать своихъ и отъ злого татарина, и отъ зверя башибузука, и отъ закованнаго въ железо немца. Вся русская летописъ, оть древнейшихъ временъ и до последнихъ дней, не является ли сплошною повестью неволи и мученій, сплошнымъ и кровавымъ усиліемъ освобожденія?

Последнихъ своихъ детей, въ конецъ замученныхъ и обезсилевшихъ, святая Русь освобождаетъ Она очистила ихъ земли, но дальше, за пределами огненной полосы, еще томятся по тюрьмамъ, еще стонутъ въ оковахъ тысячи русскихъ галичанъ.

Она очистила ихъ земли: на крики распинаемыхъ, битыхъ, сожженныхъ, на вопли сиротъ задушенныхъ и прирезанныхъ, она устремилась непобедимымъ порывомъ сераго войска и ворвалась съ винтовкою въ рукахъ, въ изодранной, запыленной одеже, она только что разбила прикладомъ зеркальное окно великолепныхъ палатъ западной культуры, вскочила въ это окно и ступила тяжелымъ сапогомъ на мягкій, роскошный коверъ...

И вотъ она озирается, застенчиво и виновато улыбаясь.

Она какъ будто не можетъ понять что эти роскошныя палаты созданы вековою несправедливостью и рабскимъ трудомъ обобранныхъ и подневольныхъ ея сыновъ. Ей совестно помять причудливые цветники, вырощенные на дедовской земле чужими насильниками, прогнавшими съ родного поля голоднаго хозяина и его ребятишекъ. Цветники такъ красивы, и среди нихъ гуляетъ такой важный баринъ.

Растерянно глядитъ бедная, торжествующая виновница, — крестьянская Русь, робко замираетъ у нея на устахъ вопросъ: ”где же вы, мои сыны?” A сыны ея тутъ: это карпатскій пастухъ съ холщевымъ мешкомъ за спиной, a въ мешке хлебъ, да кусокъ овечьяго сыра, это - приниженный, бедный хлопъ, не знающій какому пану ему теперь нужно руку целовать, это въ голосъ ревущія поповы дети, подобранныя казаками въ лесу, куда они „втекли” после того, какъ мать ихъ закололи штыками „жолнеры”, a отца увели куда то въ кандалахъ по приказанію блистательнаго князя церкви, уніатскаго митрополита графа Андрея Шептицкаго.

— Ахъ вы бедные... все ли вы тутъ? —

Нетъ, не все; вотъ идутъ еще стройными рядами, смелые, довольные, со знаменами. Говорятъ: жилось намъ хорошо и тебя мы не знали. Чуръ, близко не подходи и насъ не трогай, да съ родствомъ своимъ не больно приставай, — не такъ ужъ лестно.

— Да кто же вы такіе?

— Вотъ, что обозначено на нашихъ стягахъ, a что на знамени, то и на сердце: видишь полотнище австрійскихъ цветовъ и на немъ портретъ Мазепы. Что ты - отвергла, тому мы молимся; что проклинаешь, то мы чтимъ. Не сыны мы тебе и ты намъ не мать.

И еще ниже клонится голова святой, крестьянской Руси, и еще смущеннее ея добрая, страдающая улыбка... Что делать? Какъ быть?

На выручку является господская, ученая Русь. Она все знаетъ, все читала, все порешила, всякую беду руками развела и распоряжаться мастерица. Вотъ она и учитъ: первее всего помни, что ты — дура, сапогами по коврамъ не следи и со своими хлопами да пастухами не лезь. Хлопы къ нищете привыкли, потерпятъ еще; беды не будетъ. Главное — помни, что на насъ смотритъ Европа, a немцы въ тысячу глазъ глядятъ, все ждутъ, на чемъ мы проштрафимся.

Такія поученія несутся изъ Кіева, Москвы и Петрограда, где суетятся печальники „несчастныхъ украинцевъ” и попечители „культурныхъ” немцевъ. Они охаютъ, какъ бы святая Русь не сделала неудобнаго шага, какъ бы не проявила усердія къ своей православной вере. Они въ ужасе шипятъ: начнутся безтактности, возня съ православіемъ, что о насъ будутъ думать вельможные прелаты, аристократическіе, нарядные враги?

Нетъ: бедная, чистая сердцемъ, святая страдалица Русь, — не виновна ты ни въ чемъ и... можешь съ высока поднятымъ челомъ вступить въ завоеванныя богатыя палаты. Стены ихъ тысячу разъ оплачены безценною кровью родныхъ страдальцевъ и нетъ въ нихъ места для насильниковъ и предателей. Оне не огласятся воплями зверскаго торжества, но звуки своей древней пламенной молитвы пусть громко наполнятъ эти стены величественной, торжественной хвалой.

А. А. Столыпинъ

Дата добавления: 2015-08-10