Стрижевскій уездъ

С. Пет. Воля. Казалось бы, что безчинства австрійской администраціи должны были происходить въ военное время только въ Восточной Галичине, a въ Западной только тамъ, где русское населеніе живетъ компактной массой. Въ действительности же аресты производились и въ техъ местахъ Западной Галичины, где въ перемежку разбросаны русскія и чисто уже польскія селенія.

Везде, где только проявлялась русская мысль, куда доходили печатныя русскія изданія изъ Львова, дозволенныя цензурой, по большей части даже изданія напечатанныя не на литературномъ языке, a на местномъ галицко-русскомъ говоре съ сохраненіемъ единственно историческаго этимологическаго правописанія — везде съ наступленіемъ военнаго времени проникали щупальцы австрійскаго правительства въ лице галицкаго жандарма и извлекали изъ народныхъ массъ подозреваемыхъ въ неблагонадежномъ для Австріи образе мышленія. Клочекъ, случайно попавшаго въ домъ жертвы, русскаго письма, заемъ на покупку сельско-хозяйственнаго инвентаря, полученный крестьяниномъ въ одномъ изъ кредитныхъ русскихъ товариществъ во Львове, молитвенная книжка, напечатанная кириллицей, — все это служило власть имущимъ предлогомъ къ безчисленнымъ арестамъ и массовому истребленію русскаго жителя въ Галичине.

Я былъ арестованъ въ конце августа 1914 г. жандармами изъ Корчина и отправленъ на извозчике, которому уплачено моими же деньгами—въ Кросно. После несколькодневнаго странствованія изъ одного места на другое въ сопровожденіи жандарма я очутился въ судебныхъ арестахъ въ Стрижеве, где просиделъ до 21 сентября. Тутъ насъ собралось 13 человекъ. Насколько память мне не изменяетъ были тамъ: свящ. Мудрый изъ Бонаровки, свящ. Мих. Артемовичъ съ сельскимъ старостой Николаемъ Левдакомъ изъ Близнянки, священники Михаилъ Семко изъ Опаровки, Михаилъ Твердохлебъ и Николай Мельничинъ изъ Городка, псаломщикъ Петръ Завойскій изъ Бонаровки и трое россійско-подданыхъ изъ Царства Польскаго. На вокзале были мы попарно скованы и такимъ образомъ отправлены въ Санчъ, где по обыкновенію собравшіеся местные жители всячески издеваясь надъ нами требовали отъ конвоя немедленнаго нашего казненія. За неименіемъ свободныхъ местъ въ арестантскихъ помещеніяхъ въ Санче были мы направлены въ Вадовицы где просидели до 9 октября. Того-же дня пополудни приказано нашему транспорту, въ составе 63 человекъ, отправиться подъ усиленнымъ конвоемъ на вокзалъ для ссылки въ Талергофъ. Изъ знакомыхъ помнится были еще священники Іоаннъ Гладышъ изъ Турки и Левъ Коцыловскій. Въ Талергофъ пріехали мы 11 октября. Дома осталась у меня жена и семеро детей.

Крест. Павелъ Галько

Дата добавления: 2015-08-10