Этот загадочный Добби 15 страница

– Как же я ненавижу эту Жабу! – восклицала Гермиона, наливая в стакан Гарри зелье. – Она просто изничтожает тебя и меня!

– Наказание бы сменила, что ли, – проговорил Гарри.

В этот же вечер Амбридж снова упала с лестницы и сломала не только ногу, но и руку. Джинни радостно пересказывала, как все учителя неожиданно оглохли, и эту министерскую тушу тащил весь Инквизиторский отряд под непристойные песенки Пивза, впервые появившегося после расправы в Хогвартсе.

– Надеюсь, что меня на этот раз не накажут, – улыбнулся Гарри, – я в это время мыл полы под присмотром Филча.

– Я тоже свидетель, – подал голос Дин Томас. – Я проштрафился, поэтому мыл полы вместе с Гарри.

– Филч настолько оборзел, что сам уже ничего не моет и не убирает, – возмутилась Джинни. – Ждет, пока наша пучеглазая кого-нибудь накажет.

– А мне интересно, почему Амбридж падает с лестниц? – проговорила Гермиона.

– Только не говори, что тебе жалко эту жиртряску! – возмутился Рон.

– Разумеется, нет! – оскорбилась Гермиона. – Я от всей души желаю, чтобы она сломала себе не только руки и ноги, если бы только Гарри от этого не пострадал.

– Я не пострадаю, я не мог с ней ничего сделать, потому что отрабатывал у Филча. Филчу-то она доверяет! – возразил Гарри.

– Ты думаешь это поможет? – с надеждой пробормотала Гермиона.

– Ну если нет, тогда ей уже впору меня наказывать даже за то, что у неё повысилось давление!

– А что это ты вяжешь? – спросил Рон. – Лучше бы помогла мне сделать домашку по зельям.

– Я вяжу одежду для Винки и ее эльфеночка, – ответила Гермиона. – А домашнее задание по зельям сам делай. Если ты обратил внимание, то даже Снейп подобрел в последнее время.

– Да, – согласился Гарри. – Похоже, наша Жаба так его достала, что он перестал без дела снимать с нас баллы и уже давно не наказывал.

– Но домашние все равно трудные задает, – буркнул Рон.

– Несравнимо с тем бредом, который нам задает Амбридж! – воскликнула Гермиона. – У меня уже почти вся толстая тетрадь исписана пересказами того, что сказал Люциус Малфой, как чихнул Люциус Малфой, как моргнул Люциус Малфой!

– Так она тебе мешает вторую книгу писать, – ухмыльнулся Рон, разглядывая крошечные вещички, которые уже успела связать Гермиона.

– Какую? – удивилась девушка.

– Пособие по разведению домашних эльфов, – хихикнул он.

– Рон! – услышал он гневное восклицание Гарри и Гермионы.

– Мне хоть одного подарите, а? – пошутил он.

– Рон, наши эльфы – свободны, – сказал Гарри. – Они на нас работают, получают зарплату. И если захотят, то уволятся и уйдут.

– Поэтому никого мы тебе подарить не сможем, – добавила Гермиона.

Джинни потрясенно посмотрела на Гарри, а затем перевела взгляд на Рона. Тот выразительно подмигнул сестре и хихикнул.

– Так ты что, Гарри, тоже поддерживаешь Гермиону в ее взглядах на рабство эльфов? – засмеялась Джинни.

– Разумеется, поддерживаю. У эльфов должно быть право выбора хозяина. Ты читала книгу Гермионы?

– Да, – кивнула Джинни.

– И?

– Ну судьба бедного Добби, конечно, ужасна, – ответила девушка. – Но не все же эльфы так несчастны. Вспомни, как рыдала Винки, когда ее освободили. Эльфы к этому не готовы.

– Ничего подобного! – горячо возразила Гермиона.

– Винки теперь работает на нас, – добавил Гарри.

– Она уже не пьет, а старательно убирает, стирает наши вещи, – подхватила Гермиона.

– И у неё скоро будет эльфенок, – кивнул Гарри. – А в книге Гермионы сказано, что эльфы, когда несчастны, не размножаются.

– Да, это моя теория, подтвержденная наблюдениями! Эльфы плодятся, когда они свободны и счастливы! – воскликнула Гермиона.

– Ну хорошо, а когда они наплодятся так, что их некуда будет девать? Что тогда? – спросила Джинни.

– До этого времени ещё надо дожить! – хмыкнула Гермиона. – Пока численность эльфов очень мала!

– Да и все эльфы все равно не смогут быть счастливыми, – сказал Гарри. – кому-то повезет с хозяином, кому-то не очень. Точно так же, как и у людей.

– А сейчас что? То же самое. Если хозяин добрый, то и эльфу хорошо, а если, как Люциус Малфой, то…– пожала плечами Джинни.

– Но Добби мог бы уйти, если бы не захотел так унижаться! У свободного эльфа всегда будет право выбора! – ответила Гермиона.

– У них будет право выбора, пока их будет мало, – возразила Джинни.

– Возможно, но пока их действительно мало, и бедные эльфы уж совсем несчастны, – проговорил Гарри.

– Джинни, это у них клиника на двоих, – хихикнул Рон, когда Гарри с Гермионой ушли в свою комнату.

– Как его Гермиона обработала! – Джинни даже завистливо вздохнула. – Боже мой, Рон, как он ее слушается!

– Ага, теперь им есть о чем в постели поговорить! – продолжил хихикать Рон. – Для усиления, так сказать, ощущений во время… гм-гм, ладно, ты ещё маленькая.

Джинни выразительно хмыкнула.

– Смотри мне, чтобы до окончания школы ни с кем не была, – грозно сдвинул брови Рон. – А то маме напишу.

– А мне уже бежать писать, как к тебе в спальню Парвати лазила? – ехидно осведомилась Джинни.

– Я – это другое дело! – возмутился Рон. – Я – мужчина! Мне можно!

– Кто это так сказал? – Джинни уперла руки в бока и стала похожа на миссис Уизли.

– Ну… порядки у волшебников. Ты должна быть честной, выйти замуж за нормального парня. Я потому и хотел, чтобы ты с Гарри встречалась.

– Гарри уже давно с Гермионой, и я из-за этого не собираюсь ходить всю жизнь девственницей.

– Но не с этим Дином Томасом встречаться же!

– А чем тебе Дин плох? Он между прочим один из немногих, кто теперь от Гарри не отвернулся. Посмотри, что происходит, Гарри общается только с нами и с ним. Остальные отмораживаются, потому что не хотят связываться с Жабой! А Дин поступает честно!

*

– Хоть я и люблю Джинни, и уважаю Рона, но их взгляды на проблему рабства эльфов меня убивают! – произнесла Гермиона уже в своей комнате.

– Если честно, я тоже удивился, – сказал Гарри. – Я думал, что они будут потрясены судьбой Добби, как над ним издевались. Но, наверное, это потому, что ни Рон, ни Джинни никогда не знали, что такое настоящее унижение.

– Вот именно, Гарри! – горячо поддержала его Гермиона. – А ещё… как они могут так говорить о размножении эльфов! Значит, им можно, а эльфам нельзя!

*

– Я так соскучилась по тебе, – Гермиона обнимала Гарри и радостно отвечала на его поцелуи.

– Скажем спасибо нашей Жабе, что забыла назначить мне наказания по воскресеньям. Даже не верится, что завтра мне не нужно висеть, – разомлевшим голосом отозвался Гарри. – Из-за этих наказаний мы часто спим друг с другом в прямом смысле этого слова.

– Это не самое страшное, – Гермиона ласково ерошила волосы Гарри. – Мне так хорошо сейчас…

–Я люблю тебя, – искренне произнес Гарри.

– И я… – Гермиона снова поцеловала его.

– Завтра не нужно рано вставать, значит…

– Можно продолжить, – довольно подхватила Гермиона. – И будем радоваться, что Жаба спит одна. Лично у меня от этого удовольствие только усиливается, – Гермиона тихо рассмеялась.

– Да, это, несомненно, бодрит, – смеясь ответил Гарри. – Но боюсь, что у Жабы все же есть источник эротического наслаждения.

– Воспоминания о бывшем министре, что ли? – недоверчиво спросила Гермиона.

– Нет, один волшебный приборчик, похожий на содержимое чемодана тетушки Мардж, и мысли о том, какому наказанию меня подвергнуть. О, тогда мы с тобой отдыхаем!

Гермиона рассмеялась ещё громче. Гарри сел.

– Ну все, повеселились, теперь иди ко мне.

– Звучит заманчиво, – ответила Гермиона.

– Нет, ну это уже слишком, – неожиданно возмутился Гарри.

– Что? Что случилось? – спросила Гермиона, но все поняла секундой позже: из темноты светились любопытством две пары глаз.

– Добби! Винки! Это что вам – зрительный зал, что ли? – крикнул на эльфов Гарри.

Гермиона уткнулась в подушку, чтобы сдержать приступ громкого смеха.

– Не ругайте Добби, сэр Гарри Поттер, – донесся невинный голосок эльфа. – Просто Добби хотел показать Винки, какие у Добби хорошие хозяева.

– Все, посмотрел? Теперь ступай спать к остальным эльфам! Ну неужели не понятно, что я стесняюсь?

– Простите, сэр, – ответил Добби, и глаза исчезли.

– Ну что с ним сделать, чтобы он не подглядывал, Гермиона! – Гарри воздел руки.

– Не обращай на него, вернее, на них внимание, Гарри, – смеясь, ответила Гермиона. – Ну пусть себе смотрит. Зато когда Жаба вновь тебя накажет, Добби поможет.

– За то, что он меня спасает, спасибо, конечно, но смотреть я все равно не разрешаю!

*

В воскресенье после завтрака к Гарри подбежала счастливая Люси Луш и сообщила, что у госпожи директрисы был сложный перелом, так что мадам Помфри была вынуждена удалить изломанную кость и дать ей выпить костерост, поэтому теперь выздоровевшая, но злая профессор Амбридж требует его к себе.

– Знаешь, Гермиона, похоже, это была первая приятная новость, которую прохрюкала эта гаффелпафская свинья. Костерост – это классная штука, проверено.

Гермиона тихо хихикнула.

– Молодец мадам Помфри! Ну а ты, Гарри, скажи жабе, что был у Филча, так что ты ни при чем!

Гарри подошел к кабинету директрисы и ощутил мощную волну злости, раздражения и предвкушения. Юноша постучал в дверь.

– Войдите, мистер Поттер, – донесся девчоночий голосочек Амбридж.

Гарри вошел. Директриса сидела за своим кружевным столом, заваленным газетами и свитками пергамента.

– Вам известно, что со мной случилось? – сладенько осведомилась она.

– Да, Люси Луш рассказала, – ответил Гарри.

– Так вы полагаете, что это очень остроумно с вашей стороны, мистер Поттер, использовать против директора Хогвартса беспалочковую магию?

– Нет, госпожа директор, – как можно вежливей ответил Гарри, хотя его губы непроизвольно слегка кривились. – Я не использовал против вас беспалочковую магию, потому что когда вы упали, находился под присмотром Филча, отбывал наказание.

– Насколько мне известно, мистер Филч – сквиб, поэтому не мог зафиксировать тот факт, что вы применили магию, – ласково пояснила Амбридж.

– Да, но я находился далеко от вас, поэтому не мог применить магию, даже если бы захотел, – возразил Гарри.

– А вы хотели? – вцепилась в его слова Амбридж.

– Нет, – процедил Гарри. – Вчера вечером я хотел как можно поскорее закончить с наказанием, чтобы начать делать домашние задания.

– То есть вы хотите сказать, что вовсе не желали мне зла и чтобы со мной что-нибудь случилось? – Амбридж приподняла брови над своими выпученными глазами.

– Я не желал вам падения с лестницы, – снова процедил Гарри.

– А вот и врете, мистер Поттер, вы этого очень хотели, поэтому я и упала. Насколько я наслышана о ваших успехах в высшей магии, вам ничего не стоило таким образом заставить меня упасть с лестницы.

– То есть на этом основании я наказан! – не удержался от саркастической усмешки Гарри. – Ну что ж… я слышал о таком явлении. Когда слишком много людей кого-то мысленно ругает и желает ему всего-всего, то с этим человеком что-то плохое и происходит.

– Когда мощный маг желает этого, – уточнила Амбридж, вперившись в Гарри недобрым взглядом. – Я знаю, что Дамблдор занимался с вами персонально! Поэтому за мой перелом ответите вы, мистер Поттер!

– Хорошо, – пожал плечами Гарри. – Только тогда не забудьте меня наказывать всякий раз, когда у вас заболит голова, сердце или просто повысится давление. Я уже, знаете ли, так привык стоять в позе Атланта, что даже начал переживать, что будет со мной вскоре, когда закончатся все мои наказания.

– Привыкли, говорите? – прищурилась Амбридж и злобно втянула воздух. – В позе Атланта! Ну что ж! Тогда посидите, отдохните от забот.

Короткий толстый палец директрисы указал на стул, стоящий возле ее стола.

– Очень вовремя это доставили в школу, – хмыкнула она. – Присаживайтесь, мистер Поттер.

Гарри сел.

– Спиной не опираться, – приказала Амбридж.

Но едва Гарри шевельнулся, как ощутил острую боль.

– Больно? – Амбридж показала свои мелкие острые зубки.

Гарри ответил её злым взглядом.

– Так и сидите, мистер Поттер, и советую не шевелиться, а то будет такая неприятность, как боль, – произнесла директриса и пододвинула к себе свитки пергаментов.

Гарри остался сидеть. Он подумал о том, что наказание было бы намного проще, если бы рядом не присутствовала эта улыбающаяся жаба. От ее вида Гарри всего трусило от едва сдерживаемой ярости. Он не мог успокоиться и сосредоточиться на воспоминаниях о родителях, которые облегчали ему страдания во время наказаний. В присутствии Амбридж Гарри не мог рассчитывать на помощь Добби.

Впрочем, через некоторое время Гарри стал успокаиваться несмотря на то, что тело неприятно затекло. Он устал злиться на Амбридж и придумывать мысленно, каким наказаниям он бы ее подверг, если бы профессор Дамблдор и Орден Феникса уничтожил Люциуса Малфоя и его приспешников. Он вспоминал, что два года назад Амбридж тихо ушла с позором из Хогвартса, вернее совсем тихо ей не удалось, благодаря славному полтергейсту Пивзу. Теперь Гарри принялся мечтать о том, как он превратит Амбридж в огромную пучеглазую жабу и поселит ее в крошечном болоте на шестом этаже, которое профессор Флитвик непременно вернет в память о шутке близнецов Уизли. Будут проходить года, и все новые и новые поколения школьников будут приходить к этому болоту, чтобы послушать рассказ о веселых близнецах, знаменитом трехдневном бунте в Хогвартсе и поглазеть на Жабу-долгожительницу, с ненавистью выпучившуюся на школьников и противно ругающуюся на них на своем жабьем языке. Потом Гарри подумал, что было бы неплохо взять Амбридж за шкирку и уронить, пролетая над Запретным лесом, желательно над тем местом, где живет Арагог со своей многочисленной семьей, или, на худой конец, разозлившиеся кентавры. Почему-то Гарри был уверен, что второй раз Дамблдор не пойдет просить за Амбридж. Ну и, конечно, совсем неплохая идея подвесить коротконогую директрису в подземелье и заставить ее висеть там хотя бы половину того времени, которое она заставила стоять там Гарри. И запустить к ней Пивза.

– Вы улыбаетесь, мистер Поттер? – прервал мечтания Гарри голосочек Амбридж.

– А это запрещено? – спросил Гарри.

– Улыбайтесь, сколько вам угодно. Тем более что наказание на сегодня окончено.

Гарри поднялся со стула и почувствовал, что все его тело словно проткнула сотня иголок. Он не удержался от тихого вскрика. Спина не разгибалась. Руки занемели.

– Вам и теперь смешно, мистер Поттер? – осведомилась Амбридж, с жадностью на него глядя.

– Ровно настолько, насколько вам сейчас хорошо, – надерзил Гарри и медленно пошел к выходу. Спину пришлось вернуть в слегка согнутое положение.

– Завтра после уроков снова ко мне, – злобно квакнула директриса.

– С удовольствием, – огрызнулся Гарри.

Он вышел из кабинета и, кривясь от каждого движения, поплелся к лестнице.

– Гарри, – услышал он голос Гермионы.

Девушка подбежала к нему.

– Что с тобой делала эта живодерка? – горестно спросила она, беря его за руки. – У тебя все тело затекло! И руки!

Гермиона заставила Гарри прижаться спиной к стене, разведя руки в стороны. Парень зашипел от ощущений, но вскоре почувствовал, что ему становится легче.

*

Гарри лежал на кровати в комнате за сэром Кэдоганом. Он чувствовал себя опустошенным и совершенно неспособным учить уроки. Ни уговоры Гермионы, ни угроза увеличения наказаний на него уже не действовали.

– Мне уже все равно, Гермиона, – пробормотал он. – Сколько я не стараюсь, жаба все равно наказывает меня. Завтра у меня снова наказания. И послезавтра тоже, потому за понедельник я не туда гляну, не так посмотрю, не вовремя чихну, на крайний случай у Драко зачешется задница и меня обвинят в том, что я навел на него темные чары. И снова на неделю мыть полы у Филча и сидеть на болючем стуле у Амбридж. Я не знаю, что это такое! Я уже не могу находиться в школе. Неужели Дамблдор полагает, что это самое безопасное для меня место? Я устал, Гермиона, меня тошнит от одного вида этой раздутой сволочи и ее любимого мерзкого хорька!

Гермиона ласково погладила Гарри по плечу.

– Осталось совсем немного, Гарри, – проговорила она. – Скоро каникулы, Рождество. Мы вернемся в наш дом и наверняка встретимся с профессором Дамблдором. Тогда и поговорим с ним, объясним создавшуюся ситуацию. Без его разрешения мы не должны покидать школу, любимый.

Гарри понимал, что Гермиона права, но накопившаяся злость и усталость просто душили его.

– Знаешь, бедной Тонкс снова не повезло, – произнесла Гермиона. – Мало того, что ей запретили видеться с Ремусом, так у неё ещё и Сириус заболел.

– Сириус? Что с ним? – спросил Гарри.

– Температурит маленький. Тонкс сейчас с ним в больничном крыле. И я очень сомневаюсь, что Амбридж разрешит ей пропустить занятия, чтобы она смогла побыть со своим заболевшим сыном.

*

Гермиона оказалась права. Тонкс не появилась за завтраком в понедельник утром, а на уроках была невнимательна и расстроена. Джинни сказала, что именно сегодня Амбридж приходила с инспекторской проверкой на уроки Нимфадоры и сделала ей кучу замечаний. Гарри хотел пойти к Тонкс после уроков, но должен был отправляться отбывать наказания. Филч заставил Гарри сделать в одной классной комнате генеральную уборку, что было очень утомительно, учитывая тот факт, что в этом кабинете давно уже не проводились занятия, потому что там навел порядок Пивз. Гарри устал так, как не уставал после штрафных хозяйственных работ у тети Петуньи. Отбывать наказание ещё и у Амбридж у Гарри не было сил, поэтому он решил, наплевав на все, не идти в кабинет директрисы.

– Что же вы не явились, мистер Поттер? – сладенько осведомилась у него Амбридж, которая словно ждала, когда Гарри освободится.

– Я до сих пор убирал. Мистер Филч пригрозил меня убить, если к завтрашнему дню я не приготовлю кабинет, потому что у вас будут накладки с расписанием.

– Меня это не волнует! – с удовольствием ответила Амбридж. – Вы проигнорировали наказание, значит, я снова вас наказываю! К тому же вы не были сегодня готовы на урок новейшей магической истории, за что тоже будете наказаны.

– Хорошо, – пожал плечами Гарри и пошел дальше, чувствуя спиной удовлетворенный взгляд директрисы.

Глава 39

Барсучок[/b]

Гарри не пошел в гостиную, а сразу направился в больничное крыло, чтобы узнать, что с маленьким Сириусом.

Впервые в жизни Гарри увидел заплаканную Тонкс. Она всегда была веселой, и даже когда злилась, все равно шутила и не теряла присутствия духа. Сейчас Гарри чувствовал исходящую от нее волну сильнейшей грусти. На кровати лежал Сириус.

– Что с ним? – спросил Гарри.

– Воспаление легких, – всхлипывая, ответила Тонкс.

– А это очень страшно? – Гарри посмотрел на ребенка.

– Для взрослого – не очень. Есть специальные целебные настойки и зелья. Но Барсучок… Он ещё очень маленький… Мадам Помфри давала ему лекарства, но пока результатов нет.

Тонкс вытерла слезы.

– И эта мерзкая Жаба… специально сегодня приходила с проверкой, раскритиковала меня, сказала, что я очень плохо провожу уроки. Да не до уроков мне сейчас! У меня ребенок заболел! Она хочет уволить меня, Гарри. Я бы сама давно ушла, но… столько проблем! Ремус теперь никогда не устроится на работу, значит, надежда только на меня. Да и вас жалко…

– Не нужно нас жалеть, Тонкс, я уже сам на грани того, чтобы сбежать отсюда.

– Нет, Гарри, как ни плохо здесь, за пределами школы ещё хуже. Но сейчас я хочу только одного – чтобы Сириус выздоровел.

Гарри посмотрел на ребенка и подумал, что будет, если Барсучок умрет. От этой мысли его бросило в жар. Неужели сначала его отец, а теперь и сын? Нет, только не это! Именно этого боялась Тонкс сейчас, сидя рядом с Гарри и вытирая слезы.

Гарри прикоснулся к ребенку. Малыш был очень горячим. «Если очень любишь, то можно облегчить страдания…» – почему-то вспомнились слова отца, написанные в дневнике мамы. Маленький Сириус, похожий на большого… крестного…

Гарри неожиданно почувствовал, понял, что нужно сделать – перетянуть на себя это горячее облако, укутывающее ребенка. Вот так… Гарри прислушался к себе, затем, посмотрев на Тонкс, встал и отошел к другой кровати.

– Гарри, что случилось? – насторожилась Тонкс.

– Ничего страшного, – ответил Гарри, ложась, – я думаю, что Сириус выздоровеет… сейчас…

– О Боже, ты что, перетянул это на себя? – Нимфадора вскочила и подбежала к Гарри. – У тебя температура поднимается! Я бегу за мадам Помфри!

*

– Лили, нельзя как-то сделать так, чтобы оно на меня переходило? – обеспокоено спросил Джеймс. – А то мне и Гарри жалко, и тебя тоже… Ты все время его недомогания берешь на себя.

– Но, Джеймс, что поделать, если у тебя нет этого дара? Вернее, он есть, но не так ярко выражен, – ответила Лили, поправляя на ребенке одеяло. – А ещё… я заметила, что у меня начало получаться вот что: если у малыша живот болит не сильно, то я поглощаю эту боль, а не просто беру на себя. Как ты думаешь, может быть, эта способность совершенствуется?

– Наверное, – подумав, произнес Джеймс. – Но я не знаю, правильно ли то, что ты делаешь?

– Но как же я могу спокойно наблюдать за тем, как у Гарри что-то болит! – возмутилась Лили.

– Но ты не сможешь оберегать его от боли и болезней всю жизнь, – мягко возразил Джеймс.

– К сожалению, да, – согласилась она. – Но пока он такой маленький и беззащитный, я буду…

*

– То есть как это он заболел! – Гарри сквозь сон услышал голос Амбридж. – Вчера был здоров, а сегодня с утра болен!

– Но так ведь оно и происходит, госпожа профессор, – увещевала ее мадам Помфри. – Поттер, почувствовав себя плохо, пришел вчера в больничное крыло. Я дала ему выпить лекарство. Но оказалось, что все намного серьёзнее! У него – воспаление легких.

– Я вам не верю! Он прикидывается! – взвизгнула Амбридж. – Я приведу специалистов из клиники Св. Мунго. Они быстро приведут его в чувство!

– Они скажут то же самое, – твердо ответила мадам Помфри. – Поттер мог притвориться, но я – доктор, я могу отличить симуляцию от настоящей болезни.

– Вы покрываете его! – крикнула Амбридж. – Все в этой школе покрывают его! Никому нет доверия! И вам тоже, мадам Помфри! Я вызываю специалистов из Мунго! Если они не подтвердят ваш диагноз, то я вышвырну вас на улицу!

Гарри открыл глаза и увидел решительно уходящую директрису. Специалисты прибыли примерно через час и к величайшему разочарованию Амбридж подтвердили диагноз школьного врача.

– Так вылечите его! – бушевала Амбридж. – Неужели это такая неизлечимая и страшная болезнь?

– Разумеется, мы поставим его на ноги, – удивленно ответила одна из прибывших волшебниц. – Через неделю он будет здоров.

– Неделя! – ахнула директриса. – Да как же это! Почему так долго?

– Такова специфика лечения воспаления легких, – ответила другая целительница, так же с удивлением наблюдая за разозлившейся Амбридж. – Вот специальная настойка, которую нужно давать больному три раза в день в течении семи дней, тогда болезнь полностью излечится.

– Да через неделю у нас будет Рождественский бал и каникулы! – Амбридж ухнула кулаком по прикроватному столику.

Гарри едва сдержал смех, несмотря на то, что ему было плохо.

– Думаю, к Рождественскому балу юноша выздоровеет и сможет принять в нем участие, – целительница попыталась успокоить директрису, полагая, что заболевший ученик играет одну из ролей в рождественской постановке. – Правда, к сожалению, репетировать он пока не сможет, ему нужно соблюдать постельный режим.

Амбридж обвела лютым взглядом ничего не понимающих волшебниц и выскочила из больничного крыла. Как оказалось, она побежала искать помощи у Снейпа.

– Посмотрите, что с ним можно сделать! – Амбридж ткнула пальцем в лежащего Гарри. – Вы же мастер зелий! Найдите рецепт, чтобы поскорее вылечить его! Мистер Малфой говорил мне, что вы его ненавидите!

– Я не смогу ему ничем помочь прежде, чем осмотрю его, – недовольно ответил Снейп.

Амбридж замолчала и, нетерпеливо подергиваясь, принялась наблюдать за тем, что делает Снейп. Зельевед коснулся тыльной стороной ладони лба, щек и шеи Гарри, нахмурился.

– Я попытаюсь, директор Амбридж, но ничего не обещаю. Мальчишка серьёзно болен.

– Попытайтесь, профессор, я не верю, что вы будете помогать Поттеру. Мистер Малфой говорил мне, что отец Поттера издевался над вами!

– Так и сказал? – Снейп тяжело посмотрел на Амбридж.

Та заелозила.

– Да, поэтому вы совершенно точно и справедливо ненавидите его сына.

– Тогда, быть может, мне сразу сварить яд и отравить Поттера? – осведомился Снейп так, что Гарри вздрогнул.

– Нет, Поттер должен быть жив, такой пока приказ, – ответила Амбридж и резко закрыла себе рот, поняв, что сболтнула лишнее.

– Так он и жив, вы все правильно делаете, – язвительно усмехнулся Снейп. – И совершенно точно умрет, если вы накажете его в таком состоянии. Поэтому нужно его сначала вылечить.

– Но наказания… Если Поттер пролежит ещё целую неделю в больничном крыле, то как же быть с его наказаниями?

– А это тоже приказ? – не удержался от ехидного вопроса Снейп.

Амбридж сделала вид, что не услышала.

– Не волнуйтесь, госпожа директор, будет ещё второй семестр. Разрешите отправиться в библиотеку на поиски чудодейственного рецепта.

Если бы кто-нибудь сказал Гарри, что самыми спокойными днями его семнадцатого года жизни будут дни, проведенные в больничном крыле с диагнозом воспаление легких, он не поверил бы. Но тем не менее, именно болезнь и прописанный постельный режим спасали его от наказаний и новых унижений со стороны Инквизиторского отряда. Он видел, как Малфой приходил в сопровождении своих верных телохранителей, но его не пустила мадам Помфри, а когда Драко попытался в очередной раз напомнить ей все свои школьные титулы и должность отца, то мадам Помфри сказала, что болезнь Гарри заразна. После этого Инквизиторский отряд резко расхотел передавать больному подарки вперемешку с какобомбами и открытки с песенками на стихи старосты школы и ушел готовиться к Рождественскому балу.

Дата добавления: 2015-08-10