Ограниченный папаша Кабе» и господин Грюн 3 страница

«Westphalisches Dampfboot» долгое время придерживался mode simple* «истинного социа­лизма». «Часа не проходило в течение ночи», когда бы он не проливал горьких слез по пово­ду бедствий страждущего человечества. Он проповедовал евангелие

— простого вида. Ред.

«ИСТИННЫЕ СОЦИАЛИСТЫ»____________________________ 547

человека, истинного человека, истинного, настоящего человека, истинного, настоящего, жи­вого человека, — он проповедовал изо всех сил, но силы-то у него были не очень велики. У него было мягкое сердце, и рисовую кашу с молоком он любил больше, чем испанский пе­рец. Поэтому его критика носила очень добродушный характер, и он охотно присоединился к таким же, как и он, милосердным, любвеобильным рецензентам, а не к недавно вошедшей в употребление бессердечной, холодной резкости суждений. У него было покладистое и не очень-то отважное сердце и потому даже бесчувственное «Святое семейство» было пощаже­но им. С величайшей добросовестностью сообщал он о различных фазах деятельности биле-фельдских, мюнстерских и других местных союзов, пекущихся о возвышении трудящихся классов. Величайшее внимание было уделено важным событиям в билефельдском музее. А для того, чтобы вестфальский бюргер и поселянин знали, что делается на свете, для этого в конце каждого номера, в ежемесячном обзоре «мировых происшествий», восхвалялись те же либералы, которые подвергались нападкам в остальных статьях того же номера. Заодно вестфальскому бюргеру и поселянину сообщалось также, что разрешилась от бремени коро­лева Виктория, что в Египте свирепствует чума и что русские проиграли сражение на Кавка­зе.

Ясно, что «Westphalisches Dampfboot» был журналом, который вполне мог рассчитывать на благодарность всех благомыслящих людей и на безмерную похвалу господина Фр. Шнаке в «Gesellschaftsspiegel»¹⁵⁹. Телец, самодовольно улыбаясь, редактировал на болотистом паст­бище «истинного социализма». Хотя цензор и урезывал его подчас, всё же ему никогда не приходилось вздыхать: «это было лучшее место»; вестфальский телец был упряжным жи­вотным, а не племенным. Даже «Der Rheinische Beobachter» никогда не посмел упрекнуть в покушении на нравственность ни «Westphalisches Dampfboot» вообще, ни д-ра Отто Люнинга в частности. Словом, можно было полагать, что «Dampfboot», который, с тех пор, как ему был закрыт Везер, плавает лишь по мифической, перенесённой в мир звёзд, реке Эридан¹⁶⁰ (ибо близ Билефельда нет других рек), что этот «Dampfboot» достиг высшей меры человече­ского совершенства.

Но, несмотря на все свои усилия, «Dampfboot» развил доныне лишь простейшую фазу «истинного социализма». К лету 1846 г. он вышел из-под знака Тельца и приблизился к зна­ку Овна или, скорее, — говоря с большей исторической точностью, — Овен приблизился к нему. Овен был человеком много путешествовавшим и в полном смысле слова был на высо­те своего века. Он объяснил Тельцу, как, собственно, обстоят теперь дела на

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 548

свете, что «действительные отношения» теперь самое главное и что потому необходимо сде­лать новый поворот. Телец вполне с ним согласился, и с этой минуты «Westphalisches

Dampfboot» представляет собой ещё более возвышающее зрелище: он являет собою mode

* compose* «истинного социализма».

«Овен и Телец» считали, что наилучший способ осуществить этот грациозный поворот — напечатать нашу критику нью-йоркского «Volks-Tribun»161, посланную нами этой газете в рукописи и принятую ею. «Dampfboot», который теперь не постеснялся напасть на своего собственного Льва, находящегося далеко в Америке (mode compose «истинного социализма» проявляет гораздо больше смелости, чем его mode simple), впрочем, был настолько хитёр, что присоединил к вышеупомянутой критике следующее человеколюбивое замечание: «Если кто-нибудь увидит в данном произведении самокритику» (?!) «Dampfboot», то мы ничего не будем иметь против этого.

Таким образом, mode compose «истинного социализма» достаточно подготовлен, и теперь он во весь опор, галопом мчится вперёд по новому пути. Овен, от природы воинственное существо, не может успокоиться на существовавшей до сих пор добродушной критике; ново­го барана-вожака вестфальского овечьего стада охватывает воинственный пыл, и прежде чем его робкие товарищи успевают его удержать, он, наклонив рога, бросается на д-ра Георга Ширгеса в Гамбурге. Раньше д-р Ширгесне был на таком плохом счету у кормчих «Dampfboot», но теперь положение изменилось. Бедный д-р Ширгес представляет mode sim-plicissimus** «истинного социализма», и mode compose, хотя сам ещё совсем недавно был весьма простодушен, не может этого ему простить. Поэтому в сентябрьском номере «Dampfboot» от 1846 г. на стр. 409—414 Овен беспощадно пробивает бреши в стенах его «Werkstatt»¹⁶². Насладимся на мгновение этим зрелищем.

Несколько «истинных социалистов» и soi disant*** коммунистов, кое-как познакомившись с блестящими сатирами Фурье на буржуазные условия жизни, перевели их на язык немецкой бюргерской морали. При этом они открыли известную уже просветителям и баснописцам прошлого столетия теорию о несчастье богатых, что и дало им материал для неисчерпаемых нравоучительных тирад. Д-р Георг Ширгес, ещё недостаточно посвящённый в таинства ис­тинной доктрины, отнюдь не придерживается того мнения, что «богатые так же несчастны, как и

— сложный вид. Ред. * — простейший вид. Ред. " — так называемых. Ред.

«ИСТИННЫЕ СОЦИАЛИСТЫ»____________________________ 549

бедные». Вестфальский баран-вожак за это сердито бьёт его рогом, как этого и заслуживает человек, которого «выигрыш в лотерее... мог бы сделать самым счастливым и довольным в мире человеком».

Да, восклицает наш стоический Овен, «вопреки г-ну Ширгесу, всё же верно, что обладания имуществом ещё недостаточно, чтобы сделать людей счастливыми, что наши богачи в весьма большой своей части... отнюдь не считают себя счастливыми». (Ты прав, честный Овен, здоровье — благо, которое нельзя сравнить ни с каким количеством золота.) «Если богач и не страдает от голода и холода, то ведь есть ещё и другие беды» (например, венерические болезни, длительная дождливая погода, а в Германии, между прочим, и угрызения совести), «дав­ления которых он не может избежать». (Действительно, от смерти не спасёт никакое зелье.) «Если заглянуть во внутреннюю жизнь большинства семейств... то всё в них— сплошная гниль... Муж целиком погружён в бирже­вые и торговые дела» (beatus ille qui procul negotiis¹⁶³ — удивительно, как у бедняги еще остаётся время для то­го, чтобы произвести на свет несколько детей)... «унижен до положения раба денег» (бедняга!), «жена воспита­на для роли бессодержательной» (за исключением того времени, когда она беременна), «пустой салонной дамы или хорошей хозяйки, которая интересуется только стряпнёй, стиркой и уходом за детьми» (говорит ли Овен всё ещё о «богатых»?) «и в лучшем случае интересуется только сплетнями» (ясно, что мы всё ещё находимся исключительно на немецкой почве, где «хорошая хозяйка» имеет прекрасную возможность посвятить себя то­му, чем «она интересуется», — достаточное основание, чтобы быть крайне «несчастной»), «при этом оба не­редко находятся в состоянии непрерывной войны друг с другом... даже связь между родителями и детьми часто разрывается благодаря социальным отношениям» и т. д. и т. д.

О величайшем страдании наш автор забыл. Каждый «богатый» немецкий отец семейства мог бы ему сказать, что супружеские ссоры со временем становятся потребностью, что ис­порченных детей можно отослать в Батавию и забыть о них, но что вороватая и непослушная прислуга представляет собой теперь невыносимое и, при всё более распространяющейся де­морализации мужчин и женщин из простого народа, почти неизбежное «зло».

Если бы господа Ротшильд, Фюльширон и Деказ в Париже, Самюэл Джонс Лойд, Беринг и лорд Вестминстер в Лондоне прочитали это описание горестей «богатых», как бы они по­сочувствовали доброму вестфальскому Овну!

... «Однако, обнаруживая при этом» (как это было сделано выше), «что давление наших отношений» (а именно — давление атмосферы в 15 фунтов на квадратный дюйм) «тяготеет также и на богатом, хотя и не так сильно, как на бедном, мы получили тот результат, который вообще получается из описания наших отношений и порядков: разъяснение для каждого, кто хочет с этим познакомиться». (Пожалуй, при mode compose «истин­ного социализма» ещё меньше «получается», чем при mode simple.) «Недовольство богатых, разумеется, не приведёт к перевороту в пользу

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 550

пролетариев, для этого нужны более мощные пружины» (а именно: журналистские перья); также ничего не достигнешь и словами: «Обнимитесь, миллионы! Мир, лобзание тебе», но одинаковым образом не стоит во­зиться и с затыканием дыр и мелкими паллиативными средствами» (скажем, попытками примирения в выше­описанном несчастном домашнем хозяйстве) «и из-за этого совершенно забывать крупное — настоящие ре­формы» (по-видимому, речь идёт о разводе).

Сопоставление вышесказанного «разумеется» со следующим за ним «также» и «но одина­ковым образом не стоит» даёт, «разумеется», прискорбный пример путаницы, которая созда­ётся в голове вестфальца в результате перехода от простого «истинного социализма» к слож­ному; наше огорчение «также» не уменьшится, когда мы прочтём на следующей странице (413), что «в политически развитых странах... существует состояние, не знающее никаких ограничений», «но одинаковым образом» это не говорит в пользу исторических знаний вест­фальского социализма, когда на той же странице говорится: «эгоизм... в самый блестящий период революции, во время Конвента, нередко даже подвергался наказанию», — вероятно, палочными ударами. Тем не менее «мы не имеем никакого основания ожидать лучших ре­зультатов от дальнейшей деятельности «нашего Овна» и потому, вероятно, мы не скоро к нему вернёмся».

Посмотрим лучше, что делает Телец. Он в это время занят «мировыми событиями», ста­вит на стр. 421 (сентябрьский номер 1846 г.) «только такие вопросы, которые ставить необ­ходимо», и стремглав бросается в ту политику, которой, вслед за «Charivari», г-н Гизо дал прозвище — «большая политика». И тут прогресс очевиден по сравнению с ранним перио­дом простого социализма. Приведём несколько примеров.

В Вестфалию проник слух, что под давлением денежных затруднений, в которых нахо­дится прусское правительство, оно легко может быть вынуждено октроировать конституцию. Одновременно газеты сообщают о денежных затруднениях, царящих на берлинской бирже. Наш вестфальский упряжной телец, не будучи силён в политической экономии, tout bonne-ment** отождествляет денежные затруднения берлинского правительства с совершенно иными денежными затруднениями берлинских коммерсантов и развивает следующую глу­бокомысленную гипотезу:

«... может быть, ещё в этом году провинциальные сословные представительства будут соединены в общего­сударственное сословное пред-

Игра слов: «Triebfeder» — «пружина», «Schreibfeder» — «перо». Ред. * — простодушно. Ред.

«ИСТИННЫЕ СОЦИАЛИСТЫ»____________________________ 551

ставительство. Ибо денежные затруднения всё те же, и банк, видимо, не может их устранить. И может быть дажв, что начатые и запроектированные постройки железных дорог подвергнутся серьёзной опасности из-за денежных затруднений, и в таком случае государство легко» (о, sancta simplicitas!) «могло бы взять на себя постройку отдельных линий» (чрезвычайно остроумно), «что опять-таки было бы невозможно без, займа».

Последнее вполне правильно. В простодушной Вестфалии люди всё ещё верят, что они живут под началом патриархального правительства. По мнению даже нашего крайнего со­циалиста mode compose, прусское правительство так наивно, что даст конституцию только для того, чтобы при помощи внешнего займа вывести из затруднения берлинскую биржу. Счастливая слепая вера!

Но тонкое обоняние нашего вестфальского упряжного тельца находит своё наиболее утончённое проявление в его замечаниях» касающихся внешней политики. Несколько меся­цев назад mode compose «истинного социализма» пронюхал следующие новые парижские и лондонские тайны, которые мы сообщим для увеселения читателя:

Сентябрьский номер.

«Франция. — Министерство вышло победителем из выборной кампании, как и следовало ожидать» (когда же вообще вестфалец ожидал «чего-нибудь другого», чем то, что «следовало ожидать»?). «Пусть даже оно пус­тило в ход все рычаги подкупа, пусть повлияло покушение Анри... во всяком случае, старая оппозиция (Тьер, Барро) потерпела значительное поражение. Но и г-н Гизо не сможет больше рассчитывать на такую компакт­ную консервативную, quand meme** голосующую за министерство партию, потому что и консервативная пар­тия распалась на две части: на conservateurs bornes^*** с органами «Debats» и «Epoque» и на conservateurs progres-sifs****, органом которых является «Presse»». (Телец забывает только, что г-н Гизо сам первый в своей речи к избирателям Лизье воспользовался выражением «прогрессивный консерватизм».) «Вообще» (здесь, «как и сле­довало ожидать», опять начинается уже отмеченная выше у Овна странная бессвязность), «абстрактно-политические партийные вопросы, которые вертелись только вокруг того, должен ли быть министром Тьер или Гизо» (это называется в Вестфалии «абстрактно-политическими партийными вопросами», — там всё ещё ду­мают, что до сих пор во Франции всё «вертелось только вокруг этого»!), «несколько отодвинуты на задний план. Политикоэкономы — Бланки... — избраны в палату, и в связи с этим там, пожалуй» (для просвещения вестфальцев), «будут стоять в порядке дня и политико-экономические вопросы» (вот каково в Вестфалии пред­ставление о «вопросах», которые там до сих пор стояли «в порядке дня»!). Стр. 426, 427.

- о, святая простота! Ред. - несмотря ни на что. Ред.

— ограниченных консерваторов. Ред. * — прогрессивных консерваторов. Ред.

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 552

Вопрос: Почему английская аристократия настаивает на телесных наказаниях для солдат? Ответ:

«Если будут упразднены телесные наказания, придётся установить новую систему набора солдат, а если бу­дут лучшие солдаты, нужно будет иметь также и лучших офицеров (!!), достигших этого звания благодаря своим заслугам, а не благодаря деньгам или покровительству. Аристократия именно потому против «отмены телесных наказаний», что с этой отменой она теряет новый оплот — обеспечение своих «младших сыновей». Но средний класс шаг за шагом преследует свои преимущества и одержит и здесь победу».

(Что за небылицы! Походы англичан в Индию, Афганистан и т. д. доказывают, что им в данное время не «нужны лучшие офицеры», а английский средний класс не хочет ни лучших офицеров, ни лучших солдат, ни другой системы рекрутского набора, и его вовсе не интере­сует вопрос об отмене плётки. Но всё дело в том, что «Dampfboot» видит с некоторого вре­мени в Англии только борьбу среднего класса с аристократией.) Стр. 428.

Октябрьский номер.

Франция. — «Г-н Тьер потерял принадлежавший ему много лет орган «Constitutionnel»; газета куплена од­ним консервативным депутатом и теперь медленно и незаметно» (конечно, «заметно» только для mode compose «истинного социализма») «переходит в консервативный лагерь. Г-н Тьер давно угрожал, что, если ему станет невтерпёж, он снова возьмётся за своё старое перо в «National», и он, повидимому, действительно купил теперь «National»».

(К сожалению, «National 1830 г.» был конституционалистским и орлеанистским, т. е. со­всем другим, чем республиканский «National 1834 г.», который г-н Тьер, «повидимому, дей­ствительно купил» anno* 1846. Впрочем, «Dampfboot» стал жертвой безответственной, мо­шеннической проделки. Какой-то бессовестный негодяй и враг благих начинаний подсунул редактору несколько номеров «Corsaire-Satan», и вот «Dampfboot», как некий оракул, повто­ряет bona fide** слухи, фигурирующие в этой ни в коем случае не подходящей в моральном отношении для вестфальского читателя газете. Не мог же «Dampfboot» сомневаться в том, что «Corsaire-Satan» имел, по крайней мере, такое же нравственное достоинство и был про­никнут таким же сознанием высокого призвания печати, как и он сам!)

«Перешел ли г-н Тьер, сделав этот шаг, к республиканцам, будет видно впоследствии».

Честный херуск, это словечко «ли» ты взял не из «Corsaire»; cela sent la foret teutoburgienne d'une lieue!*** — Зато он, дове-

— в году. Ред.

* — чистосердечно. Ред.

" — от него на милю разит Тевтобургским лесом! Ред.

«ИСТИННЫЕ СОЦИАЛИСТЫ»____________________________ 553

ряя «Corsaire», отстаивающему свободу торговли, склоняется к тому, чтобы агитации за libre echange* во Франции приписывать такое значение и успех, которых эта агитация вовсе не имеет.

«Наши предсказания, что все промышленные страны должны будут пойти по тому же пути и должны будут достигнуть тех же целей, что и Англия... повидимому, не совсем уж неправильны, так как они теперь осуществ­ляются. И мы, «непрактичные теоретики», повидимому, так же хорошо знаем действительные отношения» (ура!), «как и «практичные люди», которые так гордятся своим опытом, своим знакомством с практическими условиями, и мы даже лучше «практичных людей» расцениваем эти отношения».

Несчастные тевтобургские «теоретики»! Вы даже не «знаете» «действительных отноше­ний» «Corsaire-Satan»! (Эти милые вещицы находятся на стр. 479.) Ноябрьский номер.

Франция. — «Напрасно учёные ломают себе голову над вопросом, откуда происходят эти так часто повто­ряющиеся наводнения. Прежде по приказу Академии вырубались шумящие леса на горах как причина зла, по­том эти леса снова насаждались, а зло оставалось в силе» (стр. 522).

«Напрасно» стали бы «учёные ломать себе голову» над тем, что является здесь наиболь­шим вздором: 1) неужели вестфалец думает, что во Франции Академия может издавать при­казы, в частности приказы о рубке лесов; 2) неужели он думает, что леса вырубили не ради дров и прибыли, а из-за наводнений; 3) неужели он думает, что учёные ломают себе голову над причинами этих наводнений; 4) неужели он думает, что леса когда-либо считались при­чиной наводнений, в то время как во Франции каждый ребёнок знает, что именно истребле­ние лесов является их причиной, и 5) неужели он думает, что леса во Франции снова насаж­даются, — между тем, нигде, как во Франции, так не жалуются на небрежное отношение к лесам, на всё усиливающееся истребление лесов, при котором не заботятся об их воспроиз­ведении (ср., кроме специальных журналов, «Reforme», «National», «Democratie pacifique» и другие оппозиционные газеты за октябрь и ноябрь 1846 г.). Вестфальскому Тельцу не везёт во всех отношениях. Если он слушается «Corsaire-Satan», — то он запутывается; если же он слушается своего собственного гения, — то он также запутывается.

«Истинный социализм» в своей второй степени совершил, как мы видели, великие подви­ги на поприще высокой политики. Какая проницательность, какое глубокомыслие по сравне­нию с прежними отчётами о «мировых событиях»! Какое основательное знание «действи­тельных отношений»! Но самым важным

— свободу торговли. Ред.

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 554

«действительным отношением» для «Dampfboot» является положение королевских прусских офицеров. Лейтенант Аннеке, который с некоторого времени не сходит со страниц немецкой периодической печати; важный спор в билефельдском музее по поводу ношения шпаги; воз­никающие из-за этого судебные процессы об оскорблении чести и т. д. составляют главное содержание октябрьского и ноябрьского номеров. Мы получаем также интересные сообще­ния о неосуществившемся издании «Deutsche Zeitung», о погибшем в XVII столетии фран­цузском королевстве нищих, описанном Монтеем, и о других столь же «действительных» отношениях. В промежутках время от времени мелькает то тут, то там знак умножения¹⁶⁴, который полностью представляет ещё mode simple «истинного социализма» и с величайшим простодушием нагромождает все свои лозунги: немецкая теория и французская практика должны объединиться; коммунизм должен быть проведён в жизнь для того, чтобы мог быть проведён в жизнь гуманизм (стр. 455—458) — и т. д. Время от времени у Овна или у самого Тельца прорываются подобные отголоски прошлого, но это, однако, нисколько не нарушает божественной гармонии «действительных отношений».

Оставим теперь главную часть вестфальской армии для того, чтобы проследить за манёв­рами отделившегося от неё отряда, окопавшегося в благословенном Вуппертале под юбкой некоей массивной Немезиды¹⁶⁵. С давних пор некий господин Фр. Шнаке в роли Персея держал перед публикой в виде щита Горгоны «Gesellschaftsspiegel» — и притом с таким ус­пехом, что не только публика заснула над «Gesellschaftsspiegel», но и «Gesellschaftsspiegel» заснул над публикой. Но наш Персей оказался шутником. Достигнув этого завидного резуль­тата, он сообщает (последний номер, последняя страница): 1) что «Gesellschaftsspiegel» опо­чил, 2) что, во избежание в будущем запаздываний, лучше всего его получать по почте. Так он и скончался, исправляя свои последние опечатки.

Уже это внимание к «действительным отношениям» показывает, что мы и здесь имеем дело с mode compose «истинного социализма». Всё же Овен и Телец существенно отличают­ся от нашего Персея. Надо отдать справедливость Овну и Тельцу, что они но возможности остаются верны «действительным отношениям», т. е. отношениям Вестфалии и вообще Гер­мании. Доказательство — приведённая выше душераздирающая сцена с Овном. Доказатель­ство — прочувствованные описания немецкой политической жизни, которые даёт Телец и которые нам пришлось опустить. При переходе на новую точку зрения они захватили с со­бой из mode simple простое, неподкрашенное мещанство,

«ИСТИННЫЕ СОЦИАЛИСТЫ»____________________________ 555

немецкую действительность. Что же касается ратования за человека, за немецкую теорию и т. д., то это предоставляется всяким знакам умножения и другим второстепенным звёздам. С «Gesellschaftsspiegel» происходит как раз обратное. Здесь военачальник Персей по возмож­ности отстраняется от мелкобуржуазной действительности, использование которой он пре­доставляет своей свите, а сам, следуя мифу, поднимается в эфир немецкой теории. Он тем более может проявить некоторое пренебрежение к «действительным отношениям», что стоит на гораздо более определённой точке зрения. Если непосредственно вестфальские звёзды представляют mode compose, то Персей — tout ce qu'il у a de plus compose en Allemagne*. В своём отважнейшем идеологическом полёте он, однако, всегда стоит на «материальном ба­зисе», и эта прочная подоснова придаёт ему в борьбе такую храбрость, что о ней ещё много лет будут помнить господа Гуцков, Штейнман, Опиц и другие выдающиеся личности. Но «материальный базис» нашего Персея состоит главным образом в следующем:

1) «Только с упразднением материального базиса нашего общества, частной наживы, человек тоже стано­вится другим» (номер X, стр. 53).

Если бы только mode simple, так часто высказывавший эту стародавнюю мысль, знал, что частная нажива является материальным базисом нашего общества, то он превратился бы в mode compose и под ауспициями нашего Персея вёл бы в полном благочестии и благопри­стойности спокойную и смиренную жизнь. Но так как он сам не имел никакого материально­го базиса, то с ним совершилось то, что написано у пророка Гёте:

И если зада не дано, — На что же сядет рыцарь?¹⁶⁷

Насколько «материален» этот базис, частная нажива, видно, между прочим, из следующе­го:

«Эгоизм, частная нажива» (которые, таким образом, тождественны; следовательно, «эгоизм» — тоже «ма­териальный базис») «разлагает мир принципом: каждый за себя» и т. д. (стр. 53).

Стало быть, это — «материальный базис», который «разлагает» не «материальными» фактами, а идеальными «принципами». — Нищета, как известно (если это ещё неизвестно, то Персей в вышеуказанном месте сам это разъясняет), тоже является одной из сторон «на­шего общества». Но, как мы узнаём, не «материальный базис, частная нажива», a, au con-traire**,

— наиболее сложное из всего, что есть в Германии. Ред. * — наоборот. Ред.

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 556

«трансцендентность повергла человечество в нищету» (стр. 54 — все три цитаты взяты из одной и той же статьи).

Пусть же, в таком случае, «трансцендентность» поскорее освободит несчастного Персея «из нищеты, в которую» его «поверг» «материальный базис».

2) «Настоящую массу приводит в движение не идея, а «правильно понятый интерес»... В социальной рево­
люции... эгоизму консервативной партии противопоставляется более благородный эгоизм жаждущего спасе­
ния» (!!) «народа» («жаждущий спасения» народ, который делает революцию!)... «народ борется именно за
свой «правильно понятый интерес» против исключительного, грубого интереса частных лиц, опираясь на нрав­
ственную силу и неутомимое рвение» (номер XII, стр. 86).

«Правильно понятый интерес» нашего «жаждущего спасения» Персея, который, без со­мнения, «опирается на нравственную силу и неутомимое рвение», заключается в том, чтобы «эгоизму консервативной партии противопоставить более благородный эгоизм» молчания, потому что он «ни одной идеи не приводит в движение» без того, чтобы не компрометиро­вать при этом mode compose «истинного социализма».

3) «Бедность — одно из последствий собственности, которая является частной собственностью и которая по
своей природе имеет исключающий характер!!» (XII, 79).

4) «Какие ассоциации здесь имеются в виду, нельзя определить; но если автор имеет в виду эгоистические
ассоциации капиталистов, то, значит, он забыл о важных ассоциациях ремесленников против произвола рабо­
тодателей»!! (XII, 80).

Персей счастливее. Какой вздор он хотел нагородить — «нельзя определить», но если он «имел в виду» только стилистический вздор, то он нисколько не «забыл» и не менее «важ­ный» вздор — логический. По поводу ассоциаций мы упомянем ещё, что на стр. 84 нам даёт­ся разъяснение относительно «ассоциаций в собственном смысле, которые поднимают соз­нание пролетариев и создают энергичную (!) пролетарскую (!!) совместную (!!!) оппозицию против существующих условий».

Мы уже отметили выше, говоря о господине Грюне, привычку «истинных социалистов» присваивать себе непонятные рассуждения посредством заучивания наизусть отдельных фраз и лозунгов¹⁶⁸. Mode compose отличается от mode simple только большим количеством этих дошедших до него окольными путями и потому наспех проглоченных, непереваренных кусков и вызванной у него, в силу этого, отчаянной резью в желудке. Мы видели, как у вест-фальца при каждом слове срываются с языка «действительные отношения», «политико-экономические вопросы» и т. д., как бесстрашный Персей оперирует «материальным

«ИСТИННЫЕ СОЦИАЛИСТЫ»____________________________ 557

базисом», «правильно понятым интересом», «пролетарской оппозицией». Этот последний рыцарь Зеркала, кроме того, ввёл у себя в употребление «феодализм денег», который, одна­ко, лучше было бы предоставить его автору — Фурье. Он так мало задумывается над данным термином, что в XII номере, стр. 78, утверждает, что этот феодализм «создаёт вместо фео­дальной аристократии только имущественную аристократию», откуда следует, 1) что «фео­дализм денег», т. е. «имущественная аристократия», сам, себя «создаёт» и 2) что «феодаль­ная аристократия» не была «имущественной аристократией». Затем он утверждает на стр. 79, что «феодализм денег» (т. е. банкиров, — феодализм, вассалами которого являются мелкие капиталисты и промышленники, если продолжать пользоваться образными выражениями) и феодализм «промышленности» (вассалами которого являются пролетарии} «едино» суть.

К «материальному базису» непринуждённо присоединяется ещё следующее благочести­вое пожелание рыцаря Зеркала (пожелание, которое напоминает радостную надежду вест-фальца на то, что французская палата депутатов прочтёт для их, тевтобуржцев, поучения курс лекций по политической экономии):

«Но мы должны заметить, что из присланных нам номеров «Volks-Tribun» (нью-йоркского) мы до сих пор почти ничего не узнали... о торговле и промышленности Америки... Отсутствие поучительных сообщений о промышленных и политико-экономических условиях Америки, из которых все же» (неужели?) «всегда исходит социальная реформа» и т. д. (X, стр. 56).

Дата добавления: 2015-07-20