Кучум и Амазонка

Узнав о выставленной на продажу партии кобылиц-трехлеток, выращенных на конезаводе, кундрючане направили туда своих доверенных лиц. Это были старые конники, участвовавшие в Великой Отечественной, а кое-кто и в гражданской войне. Нужно начинать свое коннозаводское дело. Обстановка требовала совершенствования охранной службы с образованием конно-механизированной сотни. Существующий охранный взвод уже был не в состоянии обеспечить патрулирование и охрану территории кундрюченской с двумя крупными станицами и десятком хуторов. Рыбные инспектора просили о помощи в борьбе с браконьерами, совершавшими набеги из городов и рабочих поселков. Безработные шли на приступ, били любых животных, вступали в бой с егерями и милицией. Выпускники школ, ПТУ, техникумов, а зачастую и вузов организовывали хорошо вооруженные банды, терроризируя население хуторов и станиц. Гектарами выколачивались посевы подсолнечника, сносились бахчи и огороды. Участились нападения на скотные дворы и птицефермы. Особенно легкой добычей стал скот, находящийся на откорме и в нагуле.

На грузовых автомашинах вооруженные автоматами преступники приезжали на фермы, связывали не успевших сбежать сторожей и забивали скот. Нагрузив машины тушами, они скрывались в неизвестном направлении. Зачастую скотников освобождали лишь на третьи-четвертые сутки. О розыске не приходилось и мечтать. Даже случаи убийства не вызывали особого рвения у следствия.

В особенности тяжелое положение было у фермеров, обосновавшихся на ранее заброшенных хуторах. Они буквально находились в осадном положении. Что может сделать один-два человека, даже при наличии «Калашниковых»? На лай овчарки выскакивали хозяева с автоматами, но овчарок «успокаивали» штыковым ударом, а хозяевам предлагали идти отдыхать, если они не желают вместе с семьей поджариться в собственном доме.

Что делать? Принимать неравный бой и погубить семью или плюнуть? Обычно плевали. Две семьи сумели отбиться и остаться в живых лишь только потому, что имели свою систему обороны. Афганцы стоили свои дома с подземным ходом, ведущим к доту с хорошим сектором обстрела. В обоих случаях отцы с несовершеннолетними сыновьями успели по тревоге собаки занять боевые места и открыть огонь. Завязался настоящий бой. Когда утром, через четыре часа после окончания боя, прибыл наряд милиции, перед домом лежали несколько трупов, валялось оружие. Из защитников был ранен 14-летний подросток.

О какой производительности труда можно было мечтать с автоматом за спиной и ночными бодрствованиями? Долго судили, рядили казаки, пока пришли к выводу, что конно-механизированная бригада в составе взвода служилых казаков и взвода молодых допризывников со сменным личным составом, заступая на неделю в караульную службу, сможет обеспечить надежную охрану и отпор бандам. 60 человек составили 10 постов, в составе поста 3 часовых и три подчаска. У часового, старого казака, оружие табельное, у подчаска, молодого казака, клинок, боевая нагайка, ракетница, карабин. Патрулировали верхом в сопровождении служебной собаки. Посты оборудованы, в основном, на фермах и полевых станах. Возле подходящего помещения ставили 10-12-метровую вышку. В летнее время действовали два поста на кургане, господствующем над местом расположения ферм. Издавна их называли сторожевыми. Там установили вышку, балок и навес для лошадей. С 12-метровой вышки просматривается почти вся территория. Связь со штабом и между собой велась с помощью старых радиостанций «Урожай». Размещение постов обеспечивало надежную световую сигнализацию с помощью световых ракет. Фермеры и посты имели их в достаточном количестве, так как кундрючане успели скупить за бесценок при распродаже военного имущества вместе с ракетами хорошие бинокли и некоторую другую оптику.

Разработана система сигнализации: при тревоге смена, несущая службу, и бодрствующая вступали в бой, отдыхающая обеспечивала их прикрытие огнем и охрану поста. На каждом посту по две верховые лошади и тяжелому мотоциклу. Несение службы засчитывалось как работа. То, что территория не обезлюдела, позволяло каждому служащему казаку затрачивать на это не более одной недели в год.

Лошадей не хватало. Они требовались и для караульной службы, и для школы верховой езды, и для служебного пользования. Купленных кобылиц разместили в новенькой конюшне и раскрепили по взводам. Постоянными конюхами стали старики-пенсионеры. Они дежурили по очереди, командуя молодыми казаками, заступающими на суточное дежурство.

Кучума, единственного жеребца, поручили Алексею Попову, имеющему в усадьбе подходящий сарай с денником. Кучум, злобный, агрессивный, никого не подпускал к себе, Алексей с трудом нашел с ним общий язык, однако всегда держался настороже. Жеребцу ничего не стоило схватить зубами шапку вместе с волосами и, шутя приподнять зазевавшегося. Ощущение получалось, мягко говоря, не очень! Ему ничего не стоило прижать хозяина к стенке. Действовали на него спокойствие и выдержка – не дай Бог закричать или ударить. Жеребец начнет рваться с привязи, бить всеми четырьмя.

Неожиданно для всех он подружился с Аней. Этому предшествовал случай, едва на закончившийся трагедией, во всяком случае, для детей и стариков. Как-то после работы Алексей, наскоро перекусив, отправился промять Кучума. Не менее двух часов ежедневной проминки Кучума в разных режимах – шаг, рысь, галоп – обеспечивали его заводскую упитанность. Не прошло и получаса, как на луг выскочил мотоциклист.

– Алексей, срочно сдай в правление пакет, что получил для доставки в Ростов – за ним уже приехали.

– Хорошо, езжай к дому, я следом.

Не слезая с седла, Алексей открыл калитку и въехал во двор. Кучума привязал к столбу, надежно стоящему здесь еще с прадедовских времен, а сам пошел за пакетом.

Большой белый петух сидел на крыше сарая, горделиво гогоча и приваживаясь, наблюдая за своим гаремом, копошащимся внизу у ямки с песком и золой. Внезапная быстрая тень накрыла его, мимо просвистел промахнувшийся ястреб, успевший все же дернуть по спине когтями. С воплем ринувшись с крыши, петух грохнулся под ноги Кучума. Жеребец оборвал чумбур, перепрыгнул через низкую изгородь, отделявшую чистый двор от огорода, и помчался по дорожке.

Аннушка, возвращавшаяся с реки, только что закрыла калитку на щеколду, обернулась на топот. Кучум несся прямо на нее, деваться было некуда. Калитку открыть не успеешь, с двух сторон высокая ограда, чтоб скотина не переходила с база в огород и не шкодила.

– Кучум, стой! – вскрикнула она, выставив ладонь.

Жеребец резко затормозил, упершись передними ногами. Фонтан песка из-под копыт плеснул на девушку.

– Кучум, ну, Кучум, – ласково заговорила она, – что же ты, глупенький, так летишь? Ведь стоптать мог.… Испугался, видно?

Кучум удивленно смотрел на нее, вытянув шею и принюхиваясь широко раздувающимися ноздрями. Подошел ближе, бархатные губы прошлись по девичьим рукам, потом по лицу, и тяжелая голова легла на худенькое плечо. Ласковые руки погладили его по носу. Жеребец стоял тихо, чутко прядя ушами, а по дорожке бежал бледный Алексей с пакетом в руке. Возле сарая замерли побледневшие старики.

– Папа, не волнуйся, у нас все в порядке. Ты не подходи, приготовь чумбур, а мы сами подойдем. Он хороший. Пойдем, мой маленький, пойдем.

Взяв за болтающийся обрывок, Аня повела тихого и покорного жеребца за собой. Он шел, приноравливаясь к ее шагам, то и дело, вытягивая шею и пуская теплые струи воздуха девушке в затылок.

С этого и началась дружба. Кучум позволял Ане мыть себя, чистить, смазывать копыта, послушно поднимал ногу, избегая резких движений. Через несколько дней Аня обратилась к отцу:

– Папа, давайте, я промну Кучума!

Алексей удивленно посмотрел на нее. Перед ним стояла невысокая девушка с изящной, словно тщательно выточенной фигуркой. Тяжелые косы оттягивали аккуратную головку назад, придавая ей гордую и даже несколько величественную осанку.

– Ты всерьез?

– Конечно! Он у меня как теленок, вы же сами видели.

Алексей покосился на жеребца.

– Да, теленочек, слава тебе, Господи, такой, что взрослые казаки подступиться не решаются!

– Он ласку любит, а они грубые, вот и не ладят, не понимают друг друга. Разреши, папа, все обойдется, все будет в порядке.

– Хорошо, Аня, только я подстрахую тебя вначале, а там посмотрим.

Место выбрали ровное с невысокой густой травой. Алексей привел Кучума уже оседланным, со стременами, подогнанными под Аню. К надежному недоуздку подвязал капроновый шнур. Проверил подпруги. Черезподушечная показалась слабоватой, и он подтянул ее еще на одну дырку. Аннушка прибежала, одетая в водолазку, свободные шаровары и брезентовые сапожки.

– Садись!

Подброшенная мощной рукой, Аннушка взлетела в седло. Кучум повернул голову, нюхнул ее коленку и удовлетворено фыркнул. Шаг и рысь по кругу успокоили Алексея. Кучум шел, как-то особенно гордо и с явным удовольствием неся на себе это ласковое и легонькое существо.

Алексей отвязал шнур:

– Аня, не посылай его в галоп. Не дай Бог, понесет!

Очутившись на свободе, Кучум вел себя также примерно, охотно слушался поводьев. Залюбовавшись им, отец не заметил, как дочь, слегка толкнув ногами и отпустив повод, послала его в галоп. Алексей хотел крикнуть: «Стой!», но удержался, опасаясь, что крик может подхлестнуть жеребца, и он понесет. Проскакав метров двести по широкой дуге, Аня направила Кучума к отцу, перевела его на рысь, а затем на шаг и, остановившись в двух шагах, доложила:

– Брат вахмистр, юначка Попова упражнение закончила.

– Упражнение выполнено хорошо, но за самовольное галопирование получите замечание. На первый раз прощаю, но только на первый.

– Есть получить замечание!

– Теперь, дочка, иди управляться, а я его еще немножко погоняю, уже жирок накапливать стал.

– Ничего, в воскресенье сделаем марш-бросок до Константиновской и обратно. У меня там дела!

Перетягивая стремена, Алексей обратил внимание на то, что Кучум не отрывает глаз от уходящей Ани, вытягивает шею и жадно втягивает ноздрями воздух. Увидев, что Аня взялась за калитку, Кучум обиженно заржал. Аня обернулась и помахала рукой:

– Пока, Кучум, не обижайся, вечером встретимся!

Алексей покрутил головой: – Дела! Около месяца Аня тренировалась под наблюдением отца. Самое трудное было попасть в седло. Можно было, конечно, залезть, но казачке это не годится. Помогла неплохая спортивная подготовка и отцовские советы. Скоро легкого прыжка с одновременным рывком за переднюю луку было достаточно, чтобы попасть левой ногой в стремя и очутиться в седле. Только после этого Алексей разрешил дочери самостоятельные выезды на прогулку и даже на небольшие марш-броски к недалеким хуторам. Он попросил ее избегать контакта с другими лошадьми. Он ведь не мерин, не дай Бог, учует кобылу в охоте – запросто может выйти из повиновения. Если такое случится – ноги из стремян, прыжок в сторону, клубочком и держись подальше!

Аннушка благополучно провела осень, зиму и весну, а летом, попала в ситуацию, которая вначале испугала, а потом и рассмешила ее.

Дата добавления: 2015-07-20