Гл. VI. Результаты непосредственного процесса производства 81

прибавочный труд. Существенно при формальном подчинении следующее:

1) чисто денежное отношение между тем, кто присваивает прибавочный труд, и тем, кто его поставляет: поскольку воз­никает подчинение, оно возникает из определенного содержания продажи, а не из предшествующего ей подчинения, благодаря которому производитель был бы поставлен в иное, чем денеж­ное, отношение (отношение товаровладельца к товаровладельцу) к эксплуататору его труда вследствие политического и т. д. отношения; именно лишь в качестве владельца условий труда покупатель ставит здесь продавца в экономическую зависимость от себя; это уже не политическое и социально фиксированное отношение господства и подчинения;

2) в первом отношении уже заключается то, — ибо в против­ном случае рабочему не приходилось бы продавать свою рабо­чую силу, — что его объективные условия труда (средства про­изводства) и субъективные условия труда (жизненные средства) противостоят ему как капитал, как условия, монополизирован­ные покупателем его рабочей силы. Чем в большей степени эти условия труда противостоят ему как чужая собственность, тем полнее формально имеет место отношение капитала и наемного труда, тем полнее, следовательно, формальное подчинение труда капиталу, условие и предпосылка реального подчинения.

В самом способе производства здесь еще нет различия. Процесс труда, рассматриваемый технологически, совершается точно так же, как и раньше, только теперь — как подчиненный капиталу процесс труда. Однако в самом процессе производства развивается, как было ранее показано: 1) экономическое отно­шение господства и подчинения, при котором происходит по­требление рабочей силы капиталистом, и стало быть, под наблю­дением и руководством капиталиста; 2) получает развитие большая непрерывность и интенсивность труда и возрастает экономия в применении условий труда, так как прилагаются все усилия, чтобы продукт представлял лишь общественно необходимое (или лучше, еще меньшее) рабочее время, и это делается как в отношении живого труда, применяемого для его производства, так и в отношении овеществленного труда, который, как стоимость употребленных средств производства, входит в него как образующий стоимость фактор.

При формальном подчинении труда капиталу принуждение к прибавочному труду — а тем самым, с одной стороны, к со­зданию потребностей и средств удовлетворения этих потребно­стей, как и массы производимого сверх меры традиционных потребностей рабочего — и создание свободного времени для

К. МАРКС

развития, независимо от материального производства, прини­мают только иную форму, чем при прежних способах произ­водства, но форму, которая повышает непрерывность и интен­сивность труда, увеличивает производство, благоприятствует развитию разновидностей рабочей силы и тем самым дифферен­циации видов труда и родов заработка, наконец, превращает самое отношение владельцев условий труда и рабочих в чистое отношение купли и продажи, или в денежное отношение, и освобождает отношение эксплуатации от всяких патриархаль­ных и политических, а также религиозных пут. Впрочем само производственное отношение порождает новое отношение гос­подства и подчинения (которое, в свою очередь, создает для себя политические и т. д. выражения). Чем меньше капитали­стическое производство выходит за пределы формального отно­шения, тем меньше развито денежное отношение, так как фор­мальное отношение предполагает только мелких капиталистов, которые по своему образованию и роду занятий лишь немногим отличаются от самих рабочих.

[474] Различие в характере отношения господства и подчи­нения, не касаясь еще самого способа производства, более всего обнаруживается там, где земледельческие и домашние побочные работы, выполнявшиеся только для потребностей семьи, превращаются в самостоятельные капиталистические отрасли труда.

Различие труда, формально подчиненного капиталом, от прежнего способа применения труда выступает в таком же объеме, в каком возрастает величина капитала, прилагаемого отдельным капиталистом, т. е. в каком, следовательно, возра­стает число одновременно занятых у него рабочих. Лишь при известном минимуме капитала сам капиталист перестает быть рабочим и оставляет за собой только руководство процессом труда и торговлю произведенными товарами. Вместе с тем реальное подчинение труда капиталу, собственно капиталисти­ческий способ производства, возникает лишь там, где капиталы известной величины овладевают непосредственно производ­ством — когда купец становится промышленным капиталистом, или же когда на базисе формального подчинения образуются крупные промышленные капиталисты ^а).

^а' [474а] Это а) относится не к последнему пункту, а к предыдущему ".

«Свободный рабочий обычно может свободно переменить своего хозяина: эта сво­бода в такой же мере отличает раба от свободного рабочего, в какой английский матрос на торговом судне отличается от матроса на военном судне... Положение рабочего выше положения раба, ибо рабочий считает себя свободным; и это убеждение, как оно ни ошибочно, имеет немалое влияние на характер населения» (T. R. Edmonds. Practical, Moral and Political Economy etc. London, 1828, p. 56—57). «Мотив, который принуж-

ГЛ. VI. РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 83

Если отношение господства и подчинения возникает вместо рабства, крепостничества, вассальных отношений, патриар|-хальных и т. д. форм подчинения, то происходит только изме­нение формы этого отношения. Форма становится свободнее, потому что она имеет вещный характер, формально доброволь­ная, чисто экономическая.

[475] Или отношение господства и подчинения в процессе, производства заступает место прежней самостоятельности в процессе производства, как, например, у всех самостоятель­ных крестьян, фермеров, которые должны* были платить лишь ренту продуктами, будь то государству или лендлорду, в сель­ских домашних побочных промыслах или в самостоятельных ремеслах. Здесь, следовательно, налицо потеря прежней само­стоятельности в процессе производства, и само отношение господства и подчинения есть продукт введения капиталисти­ческого способа производства.

Наконец, отношение капиталиста и наемного рабочего может заступить место отношения цехового мастера, его подмастерьев

Kita свободного человека работать, намного сильнее мотива, который движет рабом: свободному человеку приходится выбирать между тяжелым трудом и голодом (это место проверить), а рабу — между... и хорошей поркой» (там же, стр. 56). «Различие между положением раба и рабочего при денежной системе весьма незначительно;...хозяин раба слишком хорошо понимает свои собственные интересы, чтобы ослаблять своих рабов, недодавая им пищи; но хозяин свободного человека дает ему так мало пищи, как только возможно, потому что несправедливость в отношении рабочего падает не только на одного того хозяина, но на весь класс хозяев» (там же).

«В древние времена заставить людей работать сверх того, что необходимо для удов­летворения их собственных потребностей, заставить часть населения работать для того, чтобы содержать остальных бесплатно, можно было только путем рабства: поэтому рабство было введено повсюду. Рабство было тогда также необходимо для роста произ­водства, как теперь оно было бы пагубно для него. Причина ясна. Если людей не при-нуждатъ'к труду, то они будут работать тол бет на самих себя; и если у них мало по­требностей, то будет мало работы. Но когда образуются государства и появляется нуж­да в праздных людях для защиты государств от насилий их врагов, то во что бы то ни стало необходимо добыть пищу (VII-26) для тех, кто не работает; а так как, по предпо­ложению, потребности работников невелики, то необходимо найти способ увеличения их труда сверх размеров их потребностей. На достижение втой цели и было рассчитано рабство. Рабов заставляли обрабатывать землю, которая кормила как их, так и празд­ных свободных людей, как это имело место в Спарте; или они занимали все рабские долж­ности, занимаемые в настоящее время свободными людьми; они также использовались, как в Греции и Риме, для снабжения промышленными изделиями тех, чья служба была нужна государству. Здесь, следовательно, применялся метод насилия, чтобы ааетавить людей трудиться над добыванием пищи... Люди тогда принуждались к труду потому, что были рабами других; люди теперь принуждаются к труду потому, что они рабы собственных потребностей» (J. SUuart. [An Inquiry into the Principles of Poli­tical Oeoonomy]. Vol. I, Dublin, £1770) p. 38—40).

«B XVI столетни»,—говорит тот же Стюарт, —«в то время как, с одной стороны, лорды увольняли своих слуг, фермеры», превратившиеся в промышленных капиталис­тов, «увольняли праздные рты». Из средства существования земледелие превратилось в предпринимательство. Следствием было «изъятие... некоторого количества рабочих из мелкого земледелия тем путем, что вынуждали земледельцев работать интенсивнее, и тяжелым трудом на малой площади достигался такой же результат, кал легким трудом на большом пространств«» (там же, стр. 105).

К. МАРКО

и учеников, — переход, который частично проделывает при своем возникновении городская мануфактура. Средневековое цеховое отношение, которое в аналогичной форме развилось также в узких кругах в Афинах и в Риме и которое имело столь решающе важное значение в Европе, с одной стороны, для образования капиталистов, с другой стороны — для образова­ния свободного рабочего сословия, есть ограниченная, еще неадекватная форма отношения капитала и наемного труда. Здесь, с одной стороны, существует отношение покупателя и продавца; выплачивается жалованье, и мастер, подмастерье и ученик противостоят друг другу как свободные лица. Техноло­гическим базисом этого отношения является ремесленное пред­приятие, где более или менее искусное владение орудием труда составляет решающий фактор производства, а самостоятельная личная работа и, стало быть, профессиональное развитие работ­ника, требующее более или менее продолжительного времени обучения, определяет результат труда. Мастер здесь, правда, является владельцем условий производства, ремесленных инст­рументов, сырья (хотя ремесленный инструмент может при­надлежать и подмастерью), ему принадлежит и продукт. Постольку он — капиталист. Но как капиталист — он не мастер. Во-первых, он прежде всего сам ремесленник, и пред­полагается, что он должен быть мастером в своем ремесле. В самом процессе производства он фигурирует ремесленником точно так же, как и его подмастерья, и он посвящает своих учеников в тайны ремесла. Его отношение к своим ученикам совершенно такое же, как отношение профессора к своим сту­дентам. Его отношение к ученикам и подмастерьям, следова­тельно, не есть отношение капиталиста как такового, а есть отношение мастера в данном ремесле, который в качестве такового занимает в корпорации, а поэтому и по отношению к ним, более высокое положение, которое должно покоиться на его собственном мастерстве в ремесле. Поэтому его капитал, как по своей вещественной форме, так и по величине своей стоимости, есть еще связанный капитал, который еще отнюдь не обрел свободной формы капитала. Это не определенное коли­чество овеществленного труда, не вообще стоимость, могущая принимать и принимающая любым образом ту или иную форму условий труда, смотря по тому, на какую форму живого труда она обменивается для присвоения прибавочного труда. Лишь после того как мастер пройдет предписанные ступени ученика, подмастерья и т. д., сам представит образец своего искусства, он может в этой определенной отрасли труда, в своем собствен­ном ремесле, обратить деньги частично в объективные условия

ГЛ. VI. РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 85

ремесла, частично на куплю подмастерьев и на то, чтобы держать учеников. Лишь в своем собственном ремесле он может превра­тить свои деньги в капитал, т. е. применять их не только как средство своего собственного труда, но и как средство эксплуа­тации чужого труда. Его капитал связан с определенной формой потребительной стоимости и поэтому не противостоит его рабочим как капитал. Методы труда, которые он применяет, основаны не только на опыте, но и на цеховых правилах, — они считаются необходимыми, и таким образом и с этой стороны не меновая стоимость, а потребительная стоимость труда вы­ступает как последняя конечная цель. Не от его свободного выбора зависит то или иное качество труда, а все цеховое производство направлено на обеспечение определенного ка­чества. Как метод труда, так и процесс труда не зависят от его воли. Ограниченная форма, препятствующая функционированию его имущества в качестве капитала, обнаруживается далее в том, что на деле максимум для величины стоимости его капи­тала предопределен. Он не имеет права держать больше извест­ного числа подмастерьев, так как цех должен обеспечить всем мастерам определенную долю прибыли от их ремесла. Наконец, отношение мастера к другим мастерам как членам того же цеха; как таковой, он принадлежал к корпорации, имевшей извест­ные совместные условия производства (цеховая касса и т. д.), политические права, участие в городском управлении и т. д. Он работал на заказ — за исключением его работы на купцов — для создания непосредственной потребительной стоимости, и соответственно этому определялось правилами и число мастеров. Он не противостоит своим рабочим как простой купец. Еще в меньшей степени может купец превращать свои деньги в про­изводительный капитал; он может лишь «перемещать» [verlegen] товары, но сам не может их производить. Соответствующее его положению существование, — а не меновая стоимость как таковая, не обогащение как таковое, — выступает здесь целью и результатом эксплуатации чужого труда. Здесь решающим является инструмент. Сырье здесь во многих отраслях труда (например, в портняжном деле) доставляется мастеру самими заказчиками. Ограниченность производства рамками данного потребления есть здесь закон. Производство, следовательно, отнюдь не регулируется границами самого капитала. В капита­листическом отношении ограничения исчезают вместе с со­циально-политическими путами, в которых здесь еще движется капитал и который поэтому здесь еще не выступает как капитал. [476] Чисто формальное превращение ремесленного пред­приятия в капиталистическое, где, следовательно, первоначадьно

Дата добавления: 2015-07-20