Местные выборы депутатов в ландтаг. Господствуют в одном анонимном циркулярном письме?

господствуют в одном анонимном циркулярном письме? Это так же невозможно, как невозможно, чтобы юридические инте­ресы безраздельно господствовали в Кёльне только потому, что в каком-то другом циркулярном письме, также обращенном к отдельным избирателям, этим интересам придается безраз­дельно господствующее значение! Разве в каждом" городе, как и в каждой семье, не могут быть тупые дети? Правильно ли будет судить обо всем городе или обо всей семье по таким детям?

Однако при более внимательном рассмотрении циркулярное письмо оказывается не таким предосудительным, каким хочет изобразить его нам достопочтенная кобленцская газета. Более того, оно полностью оправдывается целью сословных собра­ний, как это уже определено законом. Эта закрепленная в законе цель состоит, с одной стороны, в защите общих инте­ресов провинции, с другой — в защите ее особых сословных интересов. Общепризнано, что Кампгаузен и Меркенс являются достойными представителями интересов Рейнской провинции, и авторам циркулярного письма не было никакой необходимости поддерживать это убеждение или хотя бы даже упоминать о нем.

Так как совершенно не подлежало сомнению, что эти лица достойны быть депутатами ландтага в качестве представителей общих интересов, то речь шла, главным образом, об особых требованиях, предъявляемых .кёльнскому депутату. Речь шла о том, какие городские интересы, «как первоочередные и наи­важнейшие», должен представлять на «предстоящем ландтаге* Кёльн! Кто станет отрицать, что такими именно являются «торговые и промышленные интересы»! К тому же одного про­стого отрицания недостаточно, нужно еще привести и доказа­тельство.

Больше всего возмущается «Rhein-und Mosel-Zeitung» по поводу следующего места:

«Парусное судоходство и пароходство, буксирное судоходство и железные дороги вернут нашему городу времена старой Ганаи».

О, горе тебе, несчастный город Кёльн! Как тебя обманывают! Как ты сам себя обманываешь!

«Они воображают, — скорбит «Rhein-und Mosel-Zeitung», — что осуществление их желаний и надежд, которые в лучшем случае могут превратить тебя в огромный денежный мешок, вернет тебе времена ста­рой Ганзы!»

Бедная «Rhein-und Mosel-Zeitung»! Она не понимает, что под «временами старой Ганзы» здесь имеется в виду только былой

Местные выборы Депутатов в ландтаг¹ 305

расцвет торговли; не понимает того, что если бы Кёльн захотел воскресить политическое, социальное и интеллектуальное состо­яние ганзейских городов, воскресить времена средневековья, то «все духовные и всеобщие потребности» действительно были бы похоронены, «духовное состояние» оказалось бы совершенно извращенным, и все «исторические воспоминания» были бы выр­ваны с корнем! Разве в том случае, если бы какой-либо город совершенно отошел от всех разумных и здравых современных взглядов, чтобы жить отныне в грезах и прошлом, — разве в этом случае правительство не должно было бы объявить об­ласть «духовных и всеобщих потребностей» своим безраздельным частным владением! Разве это не долг правительства, его долг самосохранения, — покрепче взять в свои руки бразды правле­ния там, где всячески стремятся взорвать наше настоящее и будущее, чтобы восстановить прежние, устаревшие порядки! Мы хотим говорить нашим читателям чистую правду. В Кёль­не происходила серьезная предвыборная борьба, — и это служит наилучшим доказательством политической активности Кёльна, — борьба между людьми настоящего и людьми прошлого. Люди прошлого, люди, которые стремятся восстановить целиком, с головы до ног, «времена старых ганзейских городов», потерпели, несмотря на все свои махинации, полнейшее поражение. И вот приходят эти материалисты из области фантастики, — люди, непроходимая глупость которых доказывается ad oculos * каж­дым пароходом и каждой железной дорогой, — и лицемерно разглагольствуют о «духовном состоянии» и «исторических воспоминаниях». На реках вавилонских оплакивают они «ве­ликий город Кёльн, священный город Кёльн, мудрый город Кёльн». Так будем же надеяться, что слезы их не так-то скоро иссякнут!

Написано'И. Марксом 9 марта 1S43 г. Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Rheinische Zeitung» Перевод с немецкого

M 68, 9 марта 1843 г.

На русском языке публикуется вперт*

• — наглядно. Ред.

306 J

«RHEIN- UND MOSEL-ZEITUNG» КАК ВЕЛИКИЙ ИНКВИЗИТОР

Кёльн, 11 марта. Несколько дней тому назад «Rhein-und Mosel-Zeitung» напечатала религиозную буллу, в которой осу­ждается благочестивая «Kölnische Zeitung»; ныне перед судом инквизиции в Кобленце стоит «Trier'sche Zeitung». И недаром.

Дело в том, что «Trier'sche Zeitung» в связи со смертью Фридриха фон Заллета написала, между прочим, следующее ^12S:

«Перед нами — его произведение «Евангелие для мирян», раскры­вающее нам в чистом виде священные вечные евангельские истины». «Он» (Заллет) «стремился к тому, чтобы быть человеком в высоком смысле того прообраза, которым явился Иисус. Как настоящий воин господен был он глашатаем вечной истины».

«Тот, кто прочтет эти слова, ничего другого не зная о прославлен­ном авторе», — говорит «Rhein-und Mosel-Zeitung», — «подумает, ко­нечно, что г-н фон Заллет был верующим христианином и с пламенным рвением проповедовал в своем «Евангелии для мирян» слово божие. Но что же в действительности содержится в этом евангелии? То ложное и пагубное учение, которое люди вроде Штрауса, Фейербаха и Бруно Бауэра и как их еще там звать — все эти апостолы современного язы­чества — преподносят в аудиториях, а также в своих произведениях, узкому кругу ученых» и т. д.

Для документального подтверждения своего взгляда «Rhein-und Mosel-Zeitung» цитирует

«одно только место из «Евангелия для мирян», а именно то, в котором проводится параллель между предателем Иудой и евангельским Хри­стом, т. е. Христом, каким его изображает библия».

Приведенные вслед за этим цитаты убедительно показывают, как сознательно противопоставлял Заллет свои взгляды исто­рическому христианству.

«RHEIN- UND MOSEL-ZEITUNG» КАК ВЕЛИКИЙ ИНКВИЗИТОР 307

Чувство ложной гуманности будет, пожалуй, оскорблено той беззастенчивой полемикой, которую «Rhein-und Mosel-Zeitung» направляет против только что скончавшегося человека, но разве апология этого человека в «Trier'sche Zeitung» не носит гораздо более антигуманный, гораздо более оскорбительный характер? Можно ли сказать, что я чту память умершего, если я искажаю его духовный облик? Несомненно, Заллет стремился быть глашатаем истины, но отнюдь не евангельской. Заллет стре­мился, несомненно, быть истинным человеком, но отнюдь не поборником церковной истины.

Напротив, Заллет полагал, что разумная истина может быть утверждена только противопостав пением ее священной истине, а нравственный человек — только противопоставлением его христианину; поэтому Заллет и написал «Евангелие для мирян». И что же? Разве почтил память этого человека его апо­логет из «Trier'sche Zeilung», поставив все дело его жизни прямо-таки на голову? Выражаете ли вы свое почитание Лютера, объявляя его хорошим католиком, а почитание папы Ганга-нелли, называя его покровителем иезуитов? Какое ханжество! Какое бессилие мысли! Заллет был республиканцем; какой же ты ему друг, если всюду оглушительно трубишь о его роялизме? Заллет больше всего любил правду, а вы хотите выразить свое уважение к нему, сказав о нем неправду? Или же в вашей душе борются христианство и чувство дружбы? Пусть так! Но тогда сознайтесь в этом и скажите: Заллет был хорошим человеком и т. д., но плохим христианином! Сожалейте об этом, если угодно, выражайте свое сожаление во всеуслышание, но только не выдавайте его произведения за блестящие свидетельства его приверженности христианству. Если вы осуждаете стрем­ления вашего друга, осуждайте их sans gêne *, как это делает «Rhein-und Mosel-Zeitung», но не ханжеским окольным путем, не так, чтобы хвалить его за то, чем он не был, а, следовательно, осуждать его как раз за то, чем он был в действительности.

Если даже признать, что «Евангелие для мирян» и могло дать повод к подобному толкованию; если признать, что Заллет в этом произведении еще далеко не уяснил себе своей точки зрения, что он сам считает себя проповедником истинного смысла евангелия, что цитате, которую привела «Rhein-und Mosel-Zeitung», нетрудно противопоставить иные цитаты, зву­чащие совсем по-христиански, — то все же «Rhein-und Mosel-Zeitung» права в том, что Заллет на место исторического христи­анства ставит христианство своего собственного образца.

* — без стеснения. Ред.

308 «RHEIN- UND MOSEL-ZEITUNG» КАК ВЕЛИКИЙ ИНКВИЗИТОР

В заключение, еще одно слово по поводу тех мест, которые цитирует «Rhein-und Mosel-Zeitung». Все они страдают одним коренным недостатком — отсутствием поэзии. Да и вообще, что за нелепая идея излагать в стихах богословские споры! Приходило ли какому-нибудь композитору в голову положить догматы на музыку?

Не говоря уже об этой ереси в отношении законов искусства, каково содержание цитируемых мест? Заллет полагает, что несовместимо с божественностью Христа, чтобы он, зная о пре­дательских замыслах Иуды, ничего не предпринял для его ис­правления или для того, чтобы предотвратить злодеяние. И по этому поводу Заллет восклицает («Rhein-und Mosel-Zeitung» приводит эти строки):

«Позор тому — кто б ни был он, слепец! —

Кто господа таким изобразил:

Сей каплей знания людских сердец

Он дорогой нам образ исказил» ¹²⁴.

Суждение Заллета говорит о том, что он не был ни теологом, ни философом. Если бы он был теологом, он не стал бы беспо­коиться по поводу того, что это противоречит человеческому разуму и человеческой нравственности, ибо для теолога челове­ческий разум и нравственность не являются мерилом для евангелия, а, наоборот, евангелие является мерилом для них. А если бы Заллет был философом, то он знал бы, что такого рода противоречия коренятся в природе религиозного мышления, он признал бы тогда и указанное противоречие неизбежным про­дуктом христианского мировоззрения, а отнюдь не осудил бы его как искажение этого мировоззрения.

Пусть «Rhein-und Mosel-Zeitung» и впредь с таким же пылом ратует за дело веры, набрасывая сан-бенито ^1№ на все рейнские газеты. Мы же посмотрим, как отнесутся к терроризму веры половинчатые — те, которые не являются ни холодными, ни горячими, а только теплыми, — будет ли он для них более приемлемым, чем терроризм разума.

Написано К. Марксом 11 марта 1843 г. Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Rheinische Zeitung» Перевод с немецкого

J\S 71, 12 марта 1843 г.

t 309

СТИЛИСТИЧЕСКИЕ УПРАЖНЕНИЯ «RHEIN- UND MOSEL-ZEITUNG»

Кёльн, 13 марта. На нашу статью от 9-го марта * о депутатах ландтага «Rhein-und Mosel-Zeitung» откликнулась сегодня ^12в. Мы не скроем от наших читателей некоторых образчиков этого стилистического шедевра. Здесь можно встретить, между прочим, и такие перлы:

«Так «Rheinische Zeitung» чересчур замахнулась, и притом не але­бардой, а своей привычной дубинкой» (подумайте только! Привычная ду­бинка! Замахиваться дубинкой!) «на призрак, который она будто бы уви­дела в статье «Rhein-und Mosel-Zeitung», и, как само собой разумеется» (что за роскошь это разглагольствование о вещах, само собою разумею­щихся!), «все ее удары не попали в цель, пролетев мимо», (не попали в цель, пролетев мимо! Не попали в «Rhein-und Mosel-Zeitung», следовательно, по-видимому, в ее редактора!) «и подвергшаяся нападкам газета» (под­вергся-то нападкам призрак!) «осталась в целости и невредимости».

Какая щедрая логика, избавляющая читателя даже от необ­ходимости самому сделать вывод, что удары, пролетевшие мимо подвергшейся нападкам газеты, не попали прямо в нее! Какое богатство мысли, какая основательность исторического изложения! Подумать только, каким интересным делом должво представляться «Rhein-und Mosel-Zeitung» возвещать о том, что спина ее осталась в целости! Какую честь делает фантазии «Rhein-und Mosel-Zeitung» великолепная идея о «призраке», на который набросилась «Rheinische Zeitung», и об ударах, которые падают в стороне от нее! Доказательством тому могут служить следующие, столь же остроумные, сколь и порази-

• См. настоящий том, стр. 301 — 305. Ред.

310 СТИЛИСТИЧЕСКИЕ УПРАЖНЕНИЯ «RHEIN- UND MOSEL-ZEITUNG»

тельные вариации на эту грандиозную тему (излагая эти вариа­ции, мы не преминем обратить внимание читателя на их тонкие нюансы и оттенки). Итак:

1. ««Rheinische Zeitung» от 9-го марта чересчур замахнулась своей привычной дубинкой па призрак, который она будто бы увидела в статье «Rhein-und Mosel-Zeitung» и, как само собой разумеется, все ее удары не попали в цель, пролетов мимо».

2. «Эта статья наделила «Rheinische Zeitung» способностью духови-деиия» (только что этот дух был призраком, и с каких ато нор «Rhei­nische Zeitung» открыла признаки духа в атом захолустном ультрамон-танском листке?) «и вследствие этого сделала ее героиней, ведущей борьбу с тенью».

Итак, на этот раз мы попали, по крайней мере, в тень «Rhein-und Mosel-Zeitung»!

3. «Однако «Rheinische Zeitung» сама, пожалуй, сознает, что по от­
ношению ко всему существенному, истинному и крепкому» (не идет ли речь
о спине «Rhein-und Mosel-Zeitung»?) «ее силы становятся посмешищем»
(а какие духовные силы по становятся посмешищем, натолкнувшись
на спину?). «Все же она хочет доказать, что у нее имеются рога» («привыч­
ная дубинка» под шумок прекратилась в «рога») «и что она умеет бодаться»
(раньше — чересчур замахипатьсн). «Она создала в своем воображении
призрак» (раньше — «увидела» или «будто бы увидела»), «который она
пыталась выдать за подлинный дух нашей статьи» (повторение с целью
напомнить читателю обстоятельства дела!). «На этом призраке и прояв­
ляет она вволю свою ярость и испытывает своп силы» (крепкий ритори­
ческий оборот), — «подобно тому, как во время боя быков рассвирепевшее
животное» (несколько выше «Rheinische Zeitung» фигурировала как «че­
ловек с дубинкой», — в роли «животного» выступает, стало быть, «Rhein-
und Mosel-Zeitung») «изливает свою ярость на отданное ему на растерзание
чучело и, изорвав его в клочки, считает себя победителем».

Какой подлинно гомеровский язык! Какая, подумать только, эпическая широта изложения! И какое прямо-таки эзоповское глубокое проникновение в психологию животного! Это утончен­ное понимание душевного состояния быка, считающего себя победителем!

Было бы «очень по-детски и наивно», но в той же мере «пошло и тривиально», если бы мы вздумали вступать в спор по существу дела с таким «выдающимся публицистом». Мы добавим только, для характеристики сего мужа, следующее:

«Rhein-und Mosel-Zeitung» в своей статье, подвергшейся столь неудачным нападкам, «только» выразила «сомнение», «действительно ли вернутся назад времена старой Ганзы, если осуществятся надежды этих людей» (имеются в виду авторы циркулярного письма, призывающего к избранию господ К. и М. *). Но «о восстановлении прежних и отживших свой век порядков» в ее «статье нет и речи». Пойми, кто может!

• — Кампгаузена и Меркеноа. Рев.

СТИЛИСТИЧЕСКПЕ УПРАЖНЕНИЯ «RHEIN- UND MOSEL-ZEITUNG» 311

Далее:

«Rheinische Zeitung» пыталась «пустить в ход явную ложь, когда она писала: «Среди интересов, которые должны быть представлены в ландтаге, «Rhein-und Mosel-Zeitung» называет только более свободное общинное устройство и расширение сословных прав» *. Между тем в «Rhein-und Mosel-Zeitung» можно прочесть еще о «констатировании множества других нерешенных вопросов развития народной жизни»».

Но разве «Rhein-und Mosel-Zeitung» когда-либо уделяла внимание этим «нерешенным вопросам» или хотя бы упоминала о них? Полагает ли она, что такие расплывчатые слова, как «констатирование множества других нерешенных вопросов», могут иметь значение для формулирования этих вопросов с целью предъявления определенных требований к депутатам ландтага? И пусть наш читатель еще раз обратит свое внимание на ори­гинальный стиль «Rhein-und Mosel-Zeitung»:

К «интересам, которые подлежат защите» (в ландтаге), «относится констатирование столь многих нерешенных вопросов развития народной жизни»!

Нерешенный вопрос развития народной жизни! Констати­рование, которое подлежит защите!

Написано К. Марксом 13 марта 1843 г. Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Rheinische Zeitung» Перевод с немецкого

M 72—73, 14 марта 1843 г. „,

На русском язык«публикуется впервые

* См. настоящий том, стр. 302—303. Ред.

312 1

[ОТНОСИТЕЛЬНО ВЗГЛЯДОВ ГЕГЕЛЯ НА СООТНОШЕНИЕ

МЕЖДУ КОНКРЕТНО-ИСТОРИЧЕСКИМИ ФОРМАМИ ГОСУДАРСТВА И АБСТРАКТНОЙ ИДЕЕЙ ГОСУДАРСТВА]

(ИЗ «КРЕЙЦНАХСКИХ ТЕТРАДЕЙ» 1843 г.) ¹²?

При Людовике XVIII — конституция милостью короля (октроированная хартия короля), при Луи-Филиппе — король милостью конституции (октроированная королевская власть) ¹²⁸. Вообще мы можем заметить, что превращение субъекта в преди­кат и предиката в субъект, замена определяющего определяемым, всегда составляет очередную революцию и не только со стороны революционеров. Король создает закон (старая монархия), за­кон — короля (новая монархия). Точно так же дело обстоит с конституцией. И с реакционерами тоже. Майорат есть закон государства. Государство хочет закона майората. Итак, превра­щая тем самым моменты государственной идеи в субъект, а ста­рые формы существования государства в предикат, — в то время как в исторической действительности дело обстояло как раз наоборот: идея государства была всегда предикатом тех [старых] форм его существования, — Гегель лишь высказывает общий дух времени, его политическую теологию. Здесь дело обстоит точно так же, как и с его философско-религиозным пан­теизмом. Все формы неразумия становятся таким образом формами разума. Но в принципе здесь определяющими момен­тами сделаны: в религии — разум, а в государстве — государ­ственная идея. Эта метафизика есть метафизическое выражение реакции, для которой старый мир есть истина нового мировоз­зрения.

Написано И. Марксом в июле — августе IS43 г.

Впервые опубликовано в Marx — Engelt

---

Дата добавления: 2015-07-20