ГЛАВА 2. — Танька, Танька

— Танька, Танька! Подожди, не убе­гай. — Раиска ухватила уходящую Макаро­ву за рукав.

— Что такое?

— Я не знаю, как и сказать тебе. Коро­че, мне кажется, я кажется знаю к кому Димка ходит.

— Ну?

— К Наташке нашей... Поливиной...

— Не может быть!

— Я пришла раньше, чем обычно. С лекции по терапии ушла, у меня голова болела.

— Ну?

— А Наташка с Димкой на её кровати сидят.

— Ну и что?

— В обнимку, в обнимку сидят! Обнима­ются, понимаешь? Я вошла, а они отпряну­ли друг от друга, как ошпаренные!

— Ты ничего не путаешь?

— Честное слово.

Макарова уже никуда не бежала. Она вернулась, и присела на свою кровать.

— Что делать будем? — спросила Раиска.

— А что делать? Подождём...

— Чего ждать? Может, ты с ней погово­ришь? Тебя-то она послушает больше, чем меня.

— Подождём. Если Наташка сама не пе­редумает, всё равно это дело проявится. Не скроешь такого. А вот девчонкам давай не говорить пока.

Макарова оказалась права. Всё чаще ста­ли появляться вместе Наташка и Димка.

Настя, хоть и мало дома была, тоже быс­тро поняла ситуацию. И решила перегово­рить с Макаровой. С кем же ещё...

— Что делать будем? — спросила На­стя. — Что, будем сидеть, и смотреть?

— Это ты о чём?

— О том самом. О Поливиной.

— Ты знаешь?

— Я не слепая.

— А Зинка знает, как ты думаешь?

— Думаю, что нет. Я думаю, что она просто предположить такого не может. Я так думаю — мы с тобой должны с На­ташкой поговорить. Без Зинки и без Раиски.

— А если она нас не послушает, тог­да уже...

— Тогда уже — видно будет.

Застать Наташку одну, без Зинки и без Димки — было сложно, но можно. Момент был найден в Зинкино дежурство по кухне, когда та отправилась за покупками.

Наташка прихорашивалась у зеркала. Тоже уходить собиралась.

— Наташка, мы с тобой поговорить хо­тим, — начала Макарова.

— О чём это — так таинственно?

— А ты не догадываешься?

— А какое ваше дело? — Наташка резко обернулась к ним от зеркала, держа в руках флакончик с духами. — Какое ваше дело, а?

— Конечно, это твоё дело...

— Девчонки, девчонки, я всё понимаю, что вы мне хотите сказать. Но это — прав­да моё дело.

— А Серёжка? Как ты можешь? Он там, на севере, где-то на корабле...

— Серёжка! Что вы понимаете в семей­ной жизни? Вы? Вы же старые девы! Синие вы чулки, вот вы кто! А лезете...

— Наташка...

— А что, нет? Вам уже больше двадцати. Серёжка... Да, Серёжка! — Наташка как бы входила в раж. — Да, я за него вышла, это точно. Но... Я только с Димкой поняла, как может быть...

— А как же ты с Серёжкой будешь? Что делать будешь? Разводиться, что ли?

— Разводиться? Да нет, пока не буду. Просто — поживу, как есть. А потом — вид­но будет.

— Ну, ты даёшь!

— А вы, девчонки, если вы подруги на­стоящие, то молчать будете.

— Мы и так молчим. Раиска тоже знает.

— А Зинка?

Зинка Наташку тревожила. Слишком давно они были вместе. Не была Наташка уверена в том, как Зинка поступит.

— Догадывается, наверно. С Зинкой ты лучше сама поговори, чтобы она не от нас всё узнала, а от тебя, — сказала Макарова.

— Я так и сделаю.

Наташка медленно закрутила пробку красивого маленького флакончика. Медленно поставила его на тумбочку и оберну­лась от зеркала к девчонкам.

Хороша была Поливина! Эх, хороша!

— Девушки, не переживайте! Всё будет прекрасно! И нечего смотреть на меня, как Ленин на буржуазию, — сказала Поливина.

Ни тени смущения не было в ней. Она точно знала, что делает.

Поливина поправила свою пышную при­чёску, взяла свою беленькую сумочку и вы­шла из комнаты, высоко подняв голову.

Дата добавления: 2015-07-25