ГЛАВА 6. У Таньки Макаровой были в Ленинграде дальние родственники

У Таньки Макаровой были в Ленинграде дальние родственники. Родители же её жи­ли Новгороде, и были людьми простыми и непритязательными.

Пироги-то какие мама пекла! Со сморо­диной, с черникой!

А вот дальние родственники... Когда Ма­карова к ним в дом попала, так думала, что попала в музей. Огромная, с высокими по­толками, прекрасно обставленная «петер­бургская» квартира произвела на провин­циальную Макарову впечатление... даже трудно сказать, какое.

Дальние родственники Макаровой были музыкантами во втором, а, может, и в тре­тьем поколении.

В общем, играла в оркестре, на скрипке, только мать семейства, а отец — концерты организовывал, и вовсю вращался в артис­тических кругах.

Трудно сказать, каков был источник та­кого достатка в семье. Что-то такое было связано с наследством, или ещё с чем-то.

Богатство родственников образовалось после войны, после блокады. Дед семейст­ва сколачивал. Точно Танька не знала, да и знать-то ей — особенно не хотелось.

Достаточно было в гости раз в неделю приходить. А то — и в месяц раз. Да при­нять в дар — абонемент в филармонию.

Сидела Танька в прохладной гостиной, на почти музейной мебели, листала альбо­мы с фотографиями, где на каждой страни­це мелькали известные лица... Потом чай пила из музейной чашки, такой тоненькой, что, казалось, она просвечивала. Замирало сердце Таньки. Если бы была Танька человеком недоб­рым, была бы способна на зависть — труд­но было бы ей. Но Танька просто отдавала должное тому, что видела. А жить к ним не просилась, не навязывалась ни в чём.

И поэтому щепетильные родственники принимали её уже четвёртый год подряд. Не думали, не гадали родственники, чем всё обернётся. Не могли они и предполо­жить, что невзрачная, серенькая Танька мо­жет заинтересовать их искушенного в сто­личной жизни, их экзальтированного и вы­дающегося сына.

Их сына, их — особенного сына. Тонко­го, интеллигентного, образованного...

Сын у них был, сын! Был он старше Таньки, лет на пять. К музыке способно­стей у него не было. Вообще, у него большие способности были, но... Никак было не понять, в какой же области были эти способности.

И поэтому носило Святослава, или Све­тика, как его мама называла — носило его по всем ленинградским вузам, начиная от филфака ленинградского университета, до оптико-механического института. И всё ему было — «не то», и всё — «не так».

От армии у него было освобождение, по болезни. Правда, по какой — не знала Танька.

В настоящее время учился он на третьем курсе, на экономическом факультете.

В своём теперешнем обучении подходил Светик к такому критическому сроку, с ко­торого уходил он из всех своих прежних ву­зов. Примерно с третьего курса он вузы бросал или выгоняли его. Какая разница, впрочем? А случилось вот что. Примерно год назад Святослав провёл Таньку на органный кон­церт. В порядке шефской помощи бедным родственникам, так сказать.

Погуляли, побродили они после кон­церта...

И влюбилась Танька, влюбилась по уши. Честно говоря, Танька была влюблена уже давно. Только она боялась даже намекнуть! об этом Святославу.

А тут... Святослав сам вдруг проявил ин­терес к Таньке...

Нельзя сказать, что Святослав был в сво­ей жизни обделён женским вниманием. В каждом институте была у него девушка, а то и две. Причём девушек он всегда выби­рал красивых, высоких, статных. И почти всех девушек бросал Светик вместе с вузом, а то и раньше.

Да, такие были у Святослава девушки, что Таньке — не чета. Но характер у Тань­ки был... Может, и то сыграло роль, что Танька не навязывалась Святославу, не покушалась на его независимость.

Танька умела сочувствовать, умела пони­мать, умела слушать. А ему было что paсказать.

Они не вмешивали родителей Святосла­ва в свои отношения. То есть — визиты

Танька наносила, как и раньше. Так же смотрела альбомы. Так же пила чай.

Они стали без устали гулять по Ленин­граду. Святослав рассказывал, а Танька слу­шала и удивлялась.

А потом она стала отвечать, и пришла очередь удивляться Святославу. Спокой­ный, простой взгляд на вещи, ничем сто­личным не замутнённое мнение Таньки о разных вещах иногда просто ставило Свя­тослава в тупик.

Оказалось, что Танька неплохо разбирается и в живописи, и в поэзии. Ведь она это всё сама изучала, читала обо всём — с мо­гучим рвением провинциалки, знающей, что никто ничего ей не расскажет, никто не принесёт ей знаний на тарелочке, как неко­торым столичным детям.

И ещё — мечтала Танька о путешествиях. Она могла рассказывать о далёких странах и морях, как будто сама побывала там. Она читала книги о путешествиях и путешест­венниках.

Никто не знал, что в десятом классе Танька всерьёз решала, в какой институт ей поступать — или в медицинский, или на геофак ЛГУ.

И даже непритязательная её внешность, не мешала Святославу. Кажется, впервые в жизни он сумел полюбить — так, как только мог. Во всю свою силу.

Любовь сделала Таньку Макарову милой и симпатичной. Девчонки же в общаге бы­ли в курсе, и тоже прилагали старания к улучшению Танькиного внешнего вида.

Таньке давались на свидания лучшие платья и туфли, Таньке подкручивали непослушные волосы, и «душили» Таньку — лучшими духами.

Но в общежитие Святослав не приходил ни разу. Не хотел. Его и не видел никто из девчонок, только Настя. Один раз, слу­чайно.

Танька взяла ей билет в филармонию, на Штоколова. Там и встретились.

Святослав был высок, строен, худощав, и просто — красив. И похожи были они с Танькой на принца с Золушкой.

Только с Золушкой, как бы не пошедшей до конца всех превращений в принцессу. Золушкой в процессе, так сказать.

Эх, любовь-любовь. Может, и получи­лось бы что-нибудь хорошее из этих отно­шений, если бы родители Святослава узна­ли бы об этом попозже, да если бы сам Свя­тослав был бы характером покрепче.

Или Танька была бы характером понапо­ристей, понаглее, что ли.

Да нет, всё получилось так, как и долж­но было получиться.

Дата добавления: 2015-07-25