Лекции1.

Авторская печатная графика.

ГРАФИКА (греч. graphike,отgrapho-пишу, черчу, рисую), вид изобразительного искусства, включа­ющий рисунок и печатные худо­жественные произведения (многообразные виды гравюры). Они основываются на искусстве рисунка, и обла­дают собственными изобразительными сред­ствами и выразительными возможностя­ми.

Графика – это самое популярное из изобразительных искусств. Графика во многих случаях является подготовительной стадией для других искусств (в качестве эскиза, наброска, проекта). Несмотря на то, что графика часто играет подготовительную, прикладную роль, это искусство вполне самостоятельно. Термин «Графика»- греческого корня, значит скрести, царапать, писать, рисовать. Так «графика» стала искусством, которое использует грифель – инструмент, который процарапывает, пишет. Отсюда тесная связь графического искусства с каллиграфией. Новое значение термин «графика» получил в конце 19 нач.- 20вв., в связи с бурным развитием промышленной полиграфии и распространением каллиграфически четкого, контрастного линейного рисунка, наиболее удобного для фотомеханического воспроизведения в книге и журнале. Именно в то время графика определилась как искусство, в основе которого лежат линия, контраст черного и белого, в дальнейшем средства выразительности графики расширились: штрих, пятно и цвет.

Графика не исключает и приме­нение цвета. Наиболее общий отли­чительный признак графики - особое отноше­ние изображаемого предмета к пространству, важную роль в воссоздании которого играет фон бумаги или, по выражению В.А. Фаворского,- «воз­дух белого листа». Пространственное ощущение создают не только не занятые изображением участки листа, но часто (напр., в рисун­ках акварелью) и проступающий под красочным слоем фон бума­ги. При этом связанное с плоско­стью листа графическое изображение носит в известной мере плосткостный характер.

Не обладая та­кой полнотой возможностей как живопись в создании простран­ственной иллюзии реального ми­ра, графика с большой свободой и гибкостью варьирует степень пространственности и плоско­стности; ей свой­ственны тщательность объёмно-пространственных построений, инте­рес к повествованию, обсто­ятельное штудирование натуры, выявление структуры и фактуры предмета. Однако художник-график может ограничиться и беглым впечатлением, условным обозна­чением предмета или как бы намёком на него, обращаясь к воображению зрителя. Незакон­ченность и лаконизм при этом служат одним из главных средств художественной выразительности.

Ёмкость образа в графике часто дости­гается экономией и концентра­цией художественных средств, образно-выразительными, метафорами. Поэто­му в графике, наряду с завершёнными композициями, самостоятельную худо­жественную ценность имеют натурные наброски, эскизы произведений живо­писи, скульптуры и архитектуры (рис. Леонардо да Винчи, Микеланджело, Л. Бернини в Ита­лии, Рембрандта в Голландии, В. И. Баженова, А. А. Иванова, Вал. А. Серова в России, H.Пус­сена, А.Ватто, Э.Дега, О. Роде­на во Франции и мн. др.).

Спо­собность графики к резкому заостре­нию образа обусловила широкое развитие графической сатиры и гро­теска (офорты Ф. Гойи в Испа­нии, Ж. Калло во Франции, ли­тографии О. Домье во Франции, рисунки Ж. Гроса в Германии, Кукрыниксы - в СССР и др.).

Актив­ную роль в графике играют фактура материалов, специфика графиче­ских техник и приёмов (живо­писность и «бархатистость» офорта, создающего богатые пространственные и светотеневые пе­реходы, чёткость и гибкая контур­ность ксилографии, мягкие светотеневые нюансы литогра­фии, декор, броскость линогра­вюры и др.).

По технике графическое искусство разделяют на рисунок и печатную графику.

Рисунок – его начала восходят к древнейшим периодам в истории человечества. Уже от эпохи палеолита сохранились рисунки животных, процарапанные на кости и камне и нарисованные на стенах и сводах пещеры, причем можно проследить последовательную эволюцию в развитии рисунка: от линий процарапанных или вдавленных, к линиям нарисованным, от контура к силуэту, к штриховке, к тону, красочному пятну. Вся египетская живопись, и роспись греческих ваз – это же линейный, контурный рисунок, в котором краска не играет активной роли, исполняя только служебную роль – заполнения силуэта, этот рисунок принципиально отличен от рисунка в эпоху Ренессанса и барокко. В Египте рисунок- это письмена, образный шрифт, на греческих вазах. В средние века тоже нельзя говорить о различие между рисунком и живописью.

Только в эпоху поздней готики и раннего Возрождения, в пору зарождения буржуазной культуры, пробуждающегося индивидуализма, живопись начинает отделяться от архитектуры (в виде алтарной, станковой картины) и происходит разница между живописью и рисунком. Для рисунка пользовались деревянными дощечками, их часто соединяли в альбомы, связывая между собой ремешками или бечевками.

Впервые изобрели бумагу в Китае во II в. до н. э. ее делали из древесины – была рыхлая и ломкая. Через среднюю Азию бумага попала в Западную Европу. В I тысяч. н.э. центром бумажного производства был Самарканд. В Европе бумагу изготовляли из льняных тряпок. Художники стали использовать бумагу для рисования только в 14 в. Пергамент как бумага тоже оставался в ходу.

По назначению различают станковую, книжную и газетно-журнальную, прикладную графику и плакат. Станковая графика по­лучила широкое распростране­ние в основном с эпохи Возрождения. Стан­ковые произведения печатной графики (эстампы) в силу тиражности и, следовательно, большей доступ­ности, а также декоративных качеств широко используются для укра­шения интерьеров. Специфическими массовыми видами являются в станковой графике лубок, а в газетно-журнальной — карикатура.

Одной из основных областей применения графики является книга. С рукописной книгой древности и средних веков во многом связаны рисунок и мини­атюра, с печатной книгой - гравюра и литография; с искусством графики - книжный шрифт, поскольку буква являет­ся графическим знаком. Приклад­ная, в том числе промышленная, графика (Лисицкий, А. М. Родченко) приоб­ретает широкий круг функций, внося художественное начало в оформление печатных и промышленных изделий (почтовые марки, эк­слибрисы, товарные знаки, эти­кетки, различные виды упаковки и т. п.).

Искусство графики зародилось из разнообразных прикладных ее применений: из схематичной зарисовки лекарственного расте­ния в медицинской рукописи; из подготовительного рисунка жи­вописца, архитектора, скульптора, ювелира; учебного рисунка; пробного отпечатка с гравированного оружейником орнамен­та; схематичного оттиска на игральной карте. Важная особен­ность графического искусства - неотделимость «чистых» его форм от этих вспомогательных областей, продолжающих к тому же раз­виваться и множиться вплоть до нашего времени, отсутствие меж­ду ними явной границы. Отсюда и столь позднее признание графи­ки в качестве самостоятельного и полноценного вида искусства.

Чувство линии и ритма и движения в пространст­ве лежит в основе всего комплекса графических искусств. Мы можем говорить о сложности фактуры графического листа или его лаконичности, броскости силуэта или мягкости контура. Но в утверждении плоскостности графической работы как основы основ ее единства решающая роль принадлежит движению линии, ее ритму; отметим, что именно линия (это не только беспрерывная линия, но, и отрывистый штрих) дает жизнь пространству.

Линия, как известно, вообще положила начало ху­дожеству. Много тысячелетий назад первобытный охотник выбил впервые на скале изображение зверя как сим­вол счастливой охоты. Позднее рисунок наносился на вазы. Мы говорим о греческой росписи ваз как о гра­фике или как о своеобразной линейной живописи. Изоб­ражения различных сцен перешли и на стены домов. А когда была изобретена бумага, художник открыл для себя выразительность рисунка на поверхности листа. До нас дошли великолепные миниатюры древних руко­писей различных народов.

И все-таки долгое время графики как само­стоятельного искусства еще не было. Специфика языка графики, с присущими только ему особенностями, долго не осознавалась художниками. Необходимость графики признавалась, но, по сущест­ву,она была прежде всего «служанкой» других «знатнейших художеств» — живописи, скульптуры и ар­хитектуры. Ее считали важным, но вспомогательным средством. Правда, когда сегодня мы рассматриваем служебные эскизы, «варианты» и «почеркушки» масте­ров прошлого, те же рисунки итальянцев XV века, то поражаемся силе их искусства, серьезности. Постепен­но накапливался опыт, открывались все новые и новые графические техники, неизвестные прежде приемы и средства выражения.

На Востоке уже с VIII века с помощью долота и но­жа на деревянной доске вырезали нужный рисунок. За­тем делали с доски несколько отпечатков на влажной бумаге. Так родилась гравюра на дереве, или, как ее называют еще, ксилография. С изобретением книгопе­чатания гравюрами на дереве часто стали иллюстриро­вать книги. Позже дерево научились заменять более податливым и мягким линолеумом. Кроме линогравюры, были и гравюры на меди. С ними мы нередко встреча­емся в старой немецкой графике. Эту технику очень любил великий мастер немецкой школы Альбрехт Дю­рер (1471—1528). Гравюрой на дереве занимались почти все крупные художники Германии XV—XVI веков. Свой второй расцвет пережила она в русской советской гра­фике 1920-х годов. Мастера японской цветной гравюры ХVIII –начала ХIХ века вводят нас в свой мир через незаметно согласованный контраст плавного, музыкального силуэта линии и чистоты цветового пятна. Здесь возможно бесконечное варьирования одного и того же мотива, например, морская волна, и каждый раз будет возникать новое чувство. Зритель и художник вместе будут наслаждаться бесконечным разнообразием поэзии, заключенной в природе, и будут вызывать в своей душе ответную ноту.

Сам язык контрастов, присущий линогравюре, контрастов глухих черных плоскостей с ослепительностью белого листа способствовал через броскость и лаконичность поискам решений публицистического плана.

На металле, на медной или цинковой доске, пробо­вали рисунок не вырезать как в гравюре, а протравли­вать его контуры кислотой. Отпечатки с таких досок и пластинок получили название офорта. Великим масте­ром офорта был Рембрандт.

А. Дюрер «Геракл». Гравюра на дереве. Около 1496-1498

В офорте, пожалуй, как в никакой другой технике, движение нашего глаза совпадает с движением руки художника. Сам штрих, нанесенный иглой, тонкий, по­рой едва заметный, обладает пульсирующей силой. Он строит изображение незаметно, не подчеркивая его конструктивной точности. Здесь есть родство с живостью и быстротой рисунка пером, непосредственным и им­пульсивным.

В офортах Рембрандта быстрое, порой порывистое движение руки создает ощущение бликов света. То скользящих и придающих изображению момент таинствен­ности. То стремительно прорывающих темноту и откры­вающих нам предметы в неожиданных ракурсах и психологических состояниях. Штрихи более тонкие спле­таются с определенностью и динамикой глубоких «борозд». Острота и резкость могут сменяться мягкостью в зависимости от настроения работы. Хочет ли художник выразить драматизм ситуации или хочет показать тор­жественную праздничность природы...

Делали художники и отпечатки с камня — литогра­фию. Она была близка не только «чистым» графикам, но и живописцам особой пластичностью, сложностью отно­шений предметов в пространстве, мягкой, то возникаю­щей как рельеф, то почти растворяющейся в поверхности листа фактурой.

Было изобретено и множество иных сложных и инте­ресных графических техник. У каждой из них свои вы­разительные особенности.

В целом все формы печатной графики нередко сегодня просто называют эстампом. Это слово очень быстро прижилось и известно теперь почти всем. Картина, ак­варель, рисунок существуют в одном экземпляре. В то же время в эстампе довольно большое число оттисков сохраняют особенности авторской работы, жизнь ее чувств. Они могут считаться подлинниками. Каждый из них не репродукция, а настоящее произведение искус­ства...

График-станковист работает обычно в тех же жан­рах, что и живописец.

Станковая графика, рисунок, графика выставок, как и иллюстрация, во многих отношениях близки живописи. Целый ряд художнических техник, например, темпера, гуашь и в особенности акварель часто понимаются как своеобразный мост между живописью и графикой. Это зависит от отношения художника к материалу.

Очень часто и живописец, и график существуют в од­ном лице. Порой бывает, что в творчестве одного мастера преобладает линейное, графическое начало.Он настойчиво и активно переносит и утверждает его и в живописи. Иногда «перевешивает» и живописное начало. Живопись и графика, несмотря на происшедшее истори­ческое разделение этих искусств, до сих пор являют собой сложное единство.

Чаще станковая графика рассматри­вается художником как беседа наедине со зрителем о вещах простых, личных, сокровенных. Такого рода гра­фику один из современных художественных критиков Ю. Герчук очень верно назвал «тихой», подразумевая под этим ее созерцательность, камерность, сосредоточенное размышление и предельную искренность.

Но широкое признание искусства графики было связано не только с виртуозностью мастерства отдельных ее представителей. Разнообразие и гибкость графических техник создали предпосылки многообразного использования графики в практической жизни людей. Не забывая о веках истории графики, мы по справедливости считаем ее наряду с кинематографом «музой XX века», искус­ством, рожденным современностью. Настолько графика глубоко и прочно вошла в нашу повседневную жизнь и быт.

Каждый день мы сталкиваемся на улице со всякого рода графической рекламной продукцией, прикладной промышленной графикой.

Как действенное идеологическое оружие активно используется политический плакат. Особенно велика была агитационная роль плаката у нас в период гражданской войны. Плакат активно боролся против старого, агити­ровал за новую жизнь. Он был страстен и патетичен, остроумен и беспощаден.

Среди самых любимых разделов графического творчества — проектирование и иллюстрирование книги: здесь по традиции работают крупнейшие художники. Знакомясь с иллюстрированной книгой, мы ждем от ху­дожника оригинального и неожиданного взгляда на ли­тературу. Он невозможен без собственного взгляда на мир. Мы верим художнику или «спорим» с ним. Он пред­лагает нам вариации на темы книги, не дублируя тек­ста, стремясь обогатить наше понимание книги, пытаясь пластическими средствами передать атмосферу чувств и времени. Его роль здесь можно сравнить в какой-то сте­пени с ролью режиссера в театре, который предлагает свое истолкование проблем драматургии и свое «виде­ние» литературы зрителю.

Но книга - вовсе не одна иллюстрация. Иллюстрация может смотреться в ней случайной картинкой. Книга - законченное стройное целое. Единый архитектонический, то есть соразмерный, слаженный во взаимоотношениях всех частей организм. Один из крупнейших мастеров нашей книжной иллюстрации В. Фаворский любил сравнивать книгу с домом.

Художники XX века открыли законы зрительного восприятия книги, ее внутреннее движение. Книга начала строиться как фильм с последовательным движением от разворота к развороту. Оказалось, что прежде считавшиеся чисто техническими, вспомогательными, типографские наборные элементы могут стать и смысловой основой книги. Из области экспериментальной эти приемы были быстро перенесены в практику издательств и в оформление журналов. Мы к ним привыкли, восприни­маем как должное, не подозревая здесь «работу» художника.

Особая сфера книжного искусства – иллюстрация для детей, где роль художника едва ли не равна роли литературного текста. Порой, в книгах для малышей, она даже значительнее его. Эта книга, часто построенная на цвете, его выразительности, цвете, впрочем, нередко ином по характеру, чем в живописи. Здесь он подчиняется декоративности листа, служит как бы основой игры цветом. Ребенок не только узнает многое о мире, но и учится творчески относиться к нему, видеть его, верить в силу фантазии как начала творчества. Здесь часто властвует иная логика. Художник, обыгрывая алогизм, или, точнее, буквализм, мышления ребенка, пробуждает в нем фантазию как творческое, созидательное начало жизни.

Дата добавления: 2015-07-25