Вежливость и риторика

Без исследования воздействия вежливости на течение и ход коммуникативного процесса невозможно представить изучение риторики. Не останавливаясь подробно на соотношении понятий риторика и вежливость, обратим внимание на некоторые моменты их практического взаимодействия. Риторика – это все-таки в большей степени искусство, мастерство прежде всего воздействия на умы и души собеседников, аудитории. Для осуществления определенных коммуникативных целей требуется как использование некоторых форм, приемов и тактик вежливости, так и включение, слияние этих частных тактик в более широкий стратегический план движения к цели эффективного, успешного речевого взаимодействия, определяемого глобальным принципом коммуникативного сотрудничества [Грайс 1985; Стернин 1996; Михальская 1996]. Сейчас активно ведется изучение обыденной риторики [Седов 1996; Сиротинина 2000], которая использует тактические ходы, свойственные и для вежливого РП (например, в ситуации просьбы, когда говорящий во что бы то ни стало желает получить нечто от адресата). Если вежливость, как и многие этические правила общения, в сознании носителей языка представляет собой набор стандартов, стереотипов, клише, то риторика, даже обыденная – всегда творчество, хотя и не всегда искусство. И в этом проявляется, на наш взгляд, «малое» творчество вежливости. Умело вставленный в процессе общения речевой ход разряжает обстановку, снимает напряжение, неприятие собеседника в ситуациях, угрожающих нарушению коммуникативного равновесия. Мы позволим себе привести небольшой пример из интервью известного журналиста (А) с крупным государственным и политическим деятелем (Б), лицом вышестоящим на иерархической лестнице:

А....Карьера Путина похожа на вашу

Б. Я бы хотел / чтобы у него она у него по-другому закончилась

А. Простите / не понял вас

Б. Я бы хотел / чтобы у него она завершилась не так

А. Вы считаете / что у вас печальная судьба?

Б. Печальная / это не то слово / это слово для воспитанниц Смольного института

А. Вот / я как раз оттуда

Б. (смех) Да / хорошо / просто я еще мог бы поработать / мне 47 лет / и у меня большой опыт работы / но политика / жесткое дело / иногда даже жестокое / Это / знаете / мммм / игрушку такую русскую / Ванька-встанька / вот политик должен быть / мммм / как Ванька-встанька такой / его [ пригибают к земле ]/ а он снова выпрямляется...

Говорящий применяет скрытую тактику, которая заключается в принижении собственной компетенции, причинении личностного ущерба во имя сохранения профессионального статуса с помощью приема самоиронии и для восстановления атмосферы беседы. Как видим, коммуникативная неудача заключается в разной трактовке реакции на незаслуженное произвольное действие неких сил в отношении Б. А. считает, что для нормального человека обидеться естественно, Б. – что для политика обижаться совершенно недопустимо. Подразумевая собственный пример, А. причисляет себя к «нежному» сословию намеренно, пытаясь нейтрализовать негативную реакцию, что принимается Б. Прием самоиронии в данном случае выступает в фигуре преувеличения, которая заключается в приписывании себе несвойственной и даже фантастичной, неактуальной роли. Тем не менее цель достигнута – заданный ход взаимодействия налажен. Пример подтверждает мысль, что вежливость определяется в категориях уважения и самоуважения как способа сохранения лица [Карасик 1992], особенно, подчеркнем, в условиях так или иначе регламентированных. В приведенном примере А. жертвует потерей собственного лица для восстановления лица Б. после собственной коммуникативной неудачи. Связь вежливости с риторическими категориями (эффективность, оптимальность) очевидна.

Убеждение по преимуществу использует риторические тактики и приемы. Особенно сложным испытанием оказывается переубеждение, во время которого порой приходится длительное время выдерживать негативное воздействие оппонента. Особых умений требует превращение отрицательной энергии оппонента в положительную. Приведем пример из опубликованного телефонного разговора одного из кандидатов в мэры г. Москвы с жителями города в разгар предвыборной кампании. Вопросы и настрой собеседников, как всегда в таком случае, разные. Особенно показателен фрагмент разговора:

А. Здравствуйте, господин Кириенко, меня зовут Людмила Николаевна. Вы знаете, сколько ваша жена тратит денег на питание в день?

Б. Я не могу сказать, сколько именно в день, но я знаю, сколько она тратит в месяц, поскольку знаю свою зарплату. Это 9 тысяч рублей.

А. Я учительница. До 1998 года жила нормально, будем так говорить. Сейчас же по вашей вине я нищая. Ну почему я должна за вас голосовать? Вы же ничего не делаете для меня. И страну этим дефолтом в такое положение втянули. Неужели вам не стыдно?

Б. Отвечаю, мне стыдно только за то, что я не успел сделать. А вот за то, что я сделал, мне не стыдно, потому что это кто-то должен был сделать. Ваше право относиться так, как вы считаете нужным.

А. Вас подставили.

Б. Хорошо, меня подставили. Но кто-то должен был это взять на себя? Вы учите детей и прекрасно все знаете.

А. Мне стыдно учить детей. Дети одеты лучше меня. Я в одной и той же кофте хожу все время на работу.

Б. Я вас очень хорошо понимаю, и мне стыдно за то, что у нас учителя в таком состоянии оказались.

А. Нищета унижает. Вам 36 лет, вы 9 тысяч рублей получаете, а мне 54 – я получаю 700 рублей. У меня тоже высшее образование. Я столько лет отработала.

Б. Мы хотим, чтобы все получали 700 рублей? Или чтобы все получали 9 тысяч? Вот я хочу, чтобы вы тоже получали 9 тысяч рублей и больше.

А. Я хочу, чтобы вы получали 5 тысяч рублей и еще десять человек получали остальные ваши 5 тысяч пополам на всех.

Б. Поэтому вы получаете 700 рублей, что мы 70 лет отнимали и делили. И значит, убивали у каждого человека стремление хоть что-то делать.

А. Мне жить не хочется.

Б. Людмила Николаевна, жить надо – все, что вы знаете и умеете, детям вашим надо передать.

А. Вы просто не были в таком положении.

Б. Был, когда работал на заводе мастером. У меня дочь родилась, жена без работы, и моей зарплаты в 180 рублей не хватало. Это было начало 90-х, когда я понял, что не зарабатываю. С сыном выхожу на улицу, в ларьках бананы появились, он мне тыкает пальцем и говорит: «Папа, банан хочу!» А мне стыдно ему сказать, что я не могу купить. Что я делал? Я пошел учиться заново. Получил второе экономическое образование, стал получать нормальную заработную плату.

А. Депутаты совсем обнаглели – какие зарплаты и пенсии себе установили.

Б. Посмотрите, какое решение мы вынесли на референдум об отмене депутатских льгот и неприкосновенности. Депутатская пенсия под шесть тысяч рублей. Вот это ненормально. Но если человек за работу нормально получает, не надо отбирать и делить. Ненормально, когда учителям и врачам копейки платят. Знаю хорошо, у меня жена – детский врач. У нее тоже зарплата мизерная. Задача не в том. чтобы у кого-то отнять и поделить, а чтобы врач и учитель нормально получали. А для этого нужно условия в стране для экономики создать. Для этого надо было пирамиду ГКО треклятую разрушить. Думаете, мне приятно ее рушить было? Но кто-то это сделать должен был. Не было же другого пути.

А. Извините.

Б. Это вы нас извините за то, что мы вам нормальную жизнь обеспечить не можем. Это действительно стыдно… Но это же наша ответственность – сделать так, чтобы и у вас зарплата и пенсия нормальные были. Для этого надо в Думу избирать нормальных людей. Это зависит от всех нас. Спасибо за ваш звонок. Только не повторяйте, пожалуйста, слова, которые вы сказали, о том, что жить не хочется. Жить есть ради чего. У вас есть ученики и дети. Спасибо вам за то, что вы делаете. И извините за то, что государство пока не может вам обеспечить за этот очень важный и нужный труд нормальную зарплату.

(КП, 17.12.1999)

Цель коммуниканта А. – обвинение. Это видно по тому, как он строит свою первую фразу – официальное обращение господин+фамилия, передающее более чем прохладное отношение. Говорящий задает неожиданный вопрос, заходит как бы издалека. Вместе с тем все это предопределяет направление беседы, намекает на дальнейшее ее развитие. Коммуниканту Б. ничего не остается, как прямо ответить на вопрос, который ему задали. Видимо, уровень зарплаты Б. послужил катализатором, ускорившим негативную реакцию А. – поток обвинений в адрес Б. Дальнейший диалог представляет собой по сути противоборство двух коммуникативных умений. Ответ Б. на обвинение – сдержанный, но твердый. Он разделяет ответственность за все произошедшее и в то же время признает право собеседника на собственную точку зрения. При этом используются следующие тактики: возражение под видом согласия, присоединение к жизненному опыту собеседника, понимание его проблем. Когда настрой А. на обвинение сломлен и он переходит к жалобам, Б. пытается доказать свою точку зрения путем логических рассуждений, разрушая пирамиду сомнений и обвинений собеседника. Победив оппонента, Б. стремится приобрести союзника. Теперь он переходит к применению тактик, направленных на кооперацию, сотрудничество: приводит примеры из собственной жизни, утешает, проявляет внимание к собеседнику (обращение по имени-отчеству), соглашается с частью проблем А., поддерживает его, объясняет причины своих действий и т. д. Умело и уместно использованные тактические ходы превращают минусы в плюсы. Отношение А. к Б. меняется, меняется и общий настрой беседы – от обвинений коммуникант А. переходит к извинениям. Б., не останавливаясь на достигнутом, продолжает использовать возможности вежливости, меняя тактику обороны на сотрудничество.

Категория вежливости – коммуникативно-этическая и риторическая категория. Искусство вежливости состоит именно в том, чтобы остаться на высоте даже в тех ситуциях, когда быть вежливым очень трудно по независимым от коммуникантов обстоятельствам. Специалисты по общению приводят такой пример: к вам подходит человек с улыбкой, разговаривает как старый знакомый, а вы не помните, кто это такой. Прежде всего важно перехватить инициативу разговора, не употреблять местоимения, если не помните, как раньше общались (на «вы» или на «ты»), задавать этикетные вопросы типа Как дела? Что нового? Как семья, работа?, в крайнем случае попросить собеседника дать визитку или записать телефон вместе с фамилией и именем и т. п. [Буйлова, Колосова 2000].

Аналогичные приемы можно применить к разным другим неожиданным ситуациям, используя творческий подход к речевому общению. При этом нужно помнить, что эти рекомендации насколько универсальны, настолько и избирательны для каждого конкретного случая.

5.3. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ЭТИЧЕСКИХ И КОММУНИКАТИВНЫХ НОРМ

Этика – 1) Философское учение о морали, ее развитии, принципах, нормах и роли в обществе. 2) Совокупность норм поведения, мораль какой-нибудь общественной группы[Крысин 1998: 841]. Именно это – второе значение слова этика нас и будет интересовать в связи с исследованием критериев хорошей речи. Изложение общих основ этики сознательно ограничивается нами сферой общения.

В поле «этики» попадают такие понятия как «мораль», «нравственность», «совесть», «справедливость», «стыд». Соблюдение таких составляющих поля этики является признаком хорошей речи, без них хорошая речь немыслима. Речь выступает как знак духовной деятельности человека, и категории морали и нравственности безусловно оказывают влияние на характер речевой коммуникации.

Умение соблюдать этические нормы всегда высоко ценилось в обществе. Знание норм этики, умение следовать им в поведении и речи всегда свидетельствовало и свидетельствует о хороших манерах, о хорошем воспитании и образовании говорящего и пишущего.

Кроме того, нельзя обойтись, очевидно, и без таких понятий, как «этикет», «речевой этикет», т.к. под этикетом понимается установленный в данном обществе порядок поведения, форм обхождения [Формановская 1998]. Хорошая речь – речь целесообразная, уместная, в которой незатрудненно соблюдаются коммуникативные и этические нормы.

Соблюдение этических и коммуникативных норм всегда происходит в строгом соответствии с ситуацией общения. Хорошая речь – это речь успешная для адресанта и эффективная для адресата. Заметим, что эффективность для говорящего и слушающего неравнозначны. Под эффективностью для говорящего принято понимать достижение поставленной им при производстве текста задачи, т. е. успешную передачу информации, с уверенностью в ее правильном приеме, побуждение к тем или иным действиям, поступкам с их последующим совершением и т. п. Для слушающего эффективность речевого акта обусловлена получением нужной ему (слушающему) информации. Этим вызывается противоречие между говорящим и слушающим, которое в определенной мере сопряжено с противоречием индивидуального и социального в речевой деятельности. Это противоречие требует от говорящего совершенствования производимого текста с тем, чтобы он был интересен для слушающего, чтобы слушающий адекватно принимал ту информацию, которую хочет передать ему говорящий, совершал те действия, которые по замыслу говорящего должны осуществляться. Для этого говорящий обязан сообразовать свою речь с интересами слушающего и его коммуникативными возможностями.

Но всегда ли совпадают запросы слушающего и желание говорящего? Вопрос об истинности/ложности сообщения, искренности/неискренности выходит за рамки проблематики культуры речи, но соотносится с проблемами морали, являющейся неотъемлемой частью этических норм хорошей речи.

Речевая деятельность может быть признана эффективной лишь в том случае, если получатель речевой информации будет внимателен. Внимательность – это основное требование к адресату. Умение внимательно выслушать, умение прочитать, т. е. желание и умение разобраться в получаемом тексте – для слушающего требование того же порядка, что и требование вразумительности, четкости, понятности, доступности для составителя текста. Следует чаще напоминать (а еще лучше чаще вспоминать самим) о сменяемости ролей говорящего и слушающего [Винокур 1993]. Отправитель и получатель информации – это не постоянные, навечно закрепленные за индивидуумами функции, а лишь постоянно сменяемые ими роли.

Правильность текста, его понятность – необходимые, но лишь предварительные условия эффективности речевого общения. Полный успех речевого взаимодействия обеспечивается речью развитой. Развитая речь – это целый комплекс речевых умений адресанта. Традиционно к ним относят 1) умение привлечь внимание к своей речи как путем элементарного напоминания, так и путем внесения особо интересных элементов в текст; 2) умение заставить адресата думать совместно с адресантом; 3) умение развивать мысль, раскрывать обсуждаемый вопрос с разных сторон, не повторяясь, добавляя новые элементы; 4) умение внимательно слушать собеседника, стараясь вникнуть в содержание производимого им текста; 5) умение понять адресата, понять всё сказанное им в полном объеме; 6) умение найти и надлежащим образом сформулировать ответы на все прозвучавшие вопросы, предложения, просьбы и т. п. адресата.

Целенаправленно строить речевые произведения, создавать устные и письменные тексты, максимально точно и полно достигающие задуманного эффекта – в этом и состоит смысл коммуникативных нормы, для чего и нужно их соблюдение. Понятие коммуникативных норм во многом тесно смыкается с этическим критерием. Это фактически две неразрывные составляющие хорошей речи.

Хорошая речь – это всегда речь успешная. «Успешность речевого общения – это осуществление коммуникативной цели инициатора (инициаторов) общения и достижения собеседниками согласия» [Культура русской речи 1998: 59]. К условиям успешного общения принято относить: 1) коммуникативную заинтересованность общающихся, позволяющую установить паритетность вне зависимости от социального статуса и ролей участников разговора; 2) социальную настроенность на мир собеседника; 3) умение слушателя проникнуть в коммуникативный замысел говорящего; 4) способность говорящего варьировать способ языкового представления того или иного реального события, той или иной темы разговора; 5) внешние обстоятельства, в которых происходит разговор; 6) знание и соблюдение говорящим этико-этикетных норм речевого общения; 7) степень соответствия планов и схем речевого поведения собеседников.

Успешность речевого общения зависит от желания и возможности участников разговора выразить свои взгляды, мнения, желания, просьбы и т. д., от умения определить личные особенности собеседника, организовав в соответствии с этим свои реплики, содержащие информацию (полную, частичную, выборочную) и выражающие мнение, суждение, оценку в оптимальной при данных обстоятельствах форме. Побуждение к действию – поступку должно осуществляться говорящим всегда на достойном для собеседников интеллектуальном уровне и в интересном ракурсе [Культура русской речи 1998: 58-68]. Так при вступлении в разговор на деликатные темы говорящим могут быть использованы фразы: Стоит ли говорить об этом?; Вы сами прекрасно знаете...; Лучше сразу исключить между нами всякую недосказанность; Давайте снимем любую недоговоренность между нами; Я уверен, что Вы поймете меня правильно; Я надеюсь на Ваше понимание и мн. др.

Соблюдение этических норм во многом основывается на заведомом знании собеседников «в чем дело». Мимика, взгляд, жест, многозначительное молчание, пауза, намек, догадка, отсылка к известному факту, цитате, фразе, имени могут служить условием успешного речевого общения. Этика в значительной степени может находиться за пределами чисто лингвистического анализа. Следовательно, речь должна идти о проблеме объяснения не интенциональности в терминах языка, а, наоборот, языка в терминах интенциональности [Павиленис 1986: 382].

Хорошая речь – это всегда поиск согласия. Этика речевого общения начинается с соблюдения условий успешного речевого общения, с уважительного и доброжелательного отношения к собеседнику, вербальной и невербальной демонстрации заинтересованности в разговоре. (Да, да, я Вас понял; Теперь понятно; Ясно; Нетрудно догадаться; Спасибо, что сказали; Конечно, конечно, мы взрослые люди; Конечно, жизнь есть жизнь); искренности в выражении своего мнения, сочувственного внимания.

Соблюдение этических норм – это умелая демонстрация правил должного речевого поведения, основанная на нормах морали и национально-культурных традициях. Главный этический принцип речевого общения – уважительное отношение к любому собеседнику – должен находить свое выражение начиная с приветствия и кончая прощанием на протяжении всего разговора.

Совершенно ясно, что владение навыками и умениями развитой речи, т. е. успешной речевой деятельности, теснейшим образом связано с уровнем культуры общающихся, а в конечном счете – уровнем культуры всех носителей данного языка на данном этапе [Культурно-речевая ситуация… 2000]. Эффективность речевой деятельности как части культурного процесса зависит и от уровня культуры всего общества, и от уровня культуры его членов. Соблюдение этических и коммуникативных норм находится в прямой связи с типом речевой культуры [Гольдин, Сиротинина 1993; 1997], который в свою очередь тесно связан с типом общей культуры. Как правило, носителем просто развитой речи выступает представитель среднелитературного типа речевой культуры, а носителем хорошей русской речи выступает представитель элитарного типа. (Несколько иная точка зрения представлена в главе 6.) Общекультурная составляющая носителя элитарной речевой культуры столь высока, что его речь можно рассматривать как образцовую, достойную подражания [Кочеткова 1999].

Хорошая речь предполагает соответствие этике общения и с точки зрения ее содержания (общение на трудные, запретные, деликатные, щекотливые, интимные и т. п. темы), и с точки зрения использованных форм выражения этого содержания. Содержание речевой деятельности диктуется определенными рамками этикета, при изложении которого после слов «принято»/»не принято» – может последовать длинный перечислительный ряд рекомендаций или ограничений. Элементарные правила приличия, общие нормы поведения знакомы практически всем членам общества (детям, взрослым, представителям различных социальных слоев и групп), но тонкое и доскональное знание этикета умело демонстрируют только носители высокой речевой культуры. Вспомним, когда людям не о чем говорить, то, как правило, они начинают говорить о погоде. Не принято говорить на некоторые темы в тех или иных условиях, так как это может вызвать отрицательную реакцию кого-либо из участников данного разговора. Так, известно, что за едой не принято говорить о мухах, тараканах, о пищевых отходах, нечистотах, об экскрементах, о некоторых так называемых физиологических отправлениях (даже детских) и т. д.

Не принято обсуждать темы, вынесение которых на обсуждение может быть неприятным, неудобным или даже болезненным для кого-либо из присутствующих. Признаком дурного тона является обсуждение поведения кого-либо (как присутствующего, так и неприсутствующего), распространение сплетен, ложных, недостоверных, непроверенных сведений о ком-то; впрочем, и истинные сведения отнюдь не всегда подлежат разглашению и тем более обсуждению.

Этикетные табу – это запрет не столько на форму, сколько на содержание. В современном обществе к таким табу относится обозначение ряда предметов и действий, связанных с некоторыми сферами жизни, считающимися «неприличными». Это могут быть обозначения, связанные с сексуальной деятельностью, с физиологическими действиями выделительной системы. Такие запреты социально обусловлены, но осведомленность о приличном и неприличном в разных социальных группах в полном объеме может и не совпасть, так как табуированным является само понятие, а не слово. Выбор соответствующего слова зависит от уровня общей и речевой культуры говорящего, от его принадлежности к определенному типу речевой культуры, социальной и профессиональной принадлежности, личностного языкового вкуса и речевых предпочтений. Это, например, прослеживается по наличию большого ряда эвфемистических замен отхожего места: туалет, уборная, санузел, нужник, сортир, клозет; место, куда царь пешком ходил. В интеллигентной среде часто возникают условные эвфемизмы типа маленький домик, кабинет задумчивости, изба-читальня, розовая комнатка и др.

Использование в речи эвфемизмов как этического компонента хорошей речи относится к фундаментальным правилам этики речевого поведения. Казалось бы, использование эвфемизмов относится к числу сравнительно малочастотных (или даже редких) явлений в речевой практике говорящих, но именно эти средства служат своеобразными квалификаторами речевой состоятельности говорящего, подчеркивают систему преимуществ его манеры общения с людьми [Кочеткова 1998: 167-179]. Степень эвфемизации речи помогает определить принадлежность индивида к тому или иному типу речевой культуры, уровень его владения языком. Употребление эвфемизмов всегда свидетельствует об интеллекте и языковом вкусе говорящего [Костомаров 1994]. Но это не только и не столько проявление утонченного языкового вкуса говорящего, а, скорее, яркий показатель его постоянной внутренней обеспокоенности, заботы о своем собеседнике и о соблюдении этических норм.

Факт возникновения эвфемизмов в речи может расцениваться как отрицательный только в том случае, когда говорящий осуществляет попытку скрыть свое бескультурье, что на практике приводит к нарочитой цветистости речи и не спасает говорящего от коммуникативных неудач. Если же с помощью эвфемизмов говорящий показывает хорошее знание системных возможностей родного языка, это, бесспорно, воспринимается как явление положительное и оценивается как проявление уважения к собеседнику. Следует согласиться с мнением Л.П. Крысина, что при таком отношении говорящего к собеседнику появление в его речи эвфемизмов можно расценивать как частный случай реализации одного из постулатов, сформулированных П. Грайсом, – постулата вежливости: проявляя заботу о собеседнике, говорящий с помощью эвфемизмов старается сделать свою речь «доброй», «благостной», «благопристойной», «радостно звучащей», т. е. хорошей речью [Грайс 1985: 217-237]. Основная цель, которая преследуется говорящим при использовании эвфемизмов – это «стремление избежать коммуникативных конфликтов и неудач, стремление не создавать у собеседника ощущение коммуникативного дискомфорта» [Крысин 1996: 391].

Эвфемистичность речи носителя элитарной речевой культуры продиктована либо стремлением говорящего создать в любой ситуации общения и у любого собеседника коммуникативный комфорт, либо стремлением говорящего «снять», «погасить», «не допустить» возникший, чуть наметившийся или даже предполагаемый коммуникативный дискомфорт, т. е. сознательно и умело уйти от коммуникативных конфликтов (крупных поражений, серьезных промахов или мелких, досадных неудач). Хорошая речь всегда нацелена на доброе, гармонизирующее, эффективное общение.

Можно предположить, что в типологии речевых культур элитарная речевая культура в плане представленности в ней различных средств эвфемизации речи занимает особое место. Так, для речи носителя элитарной речевой культуры характерно бóльшее количество эвфемистических слов и выражений не только благодаря более полному владению лексическими возможностями языка, но и поскольку его социальная «многорольность» и разнообразная активная речевая практика затрагивают социально значимые темы, разнообразные сферы деятельности человека, широкий круг его отношений с обществом и другими людьми. Социальный контроль его речевых ситуаций настолько высок, что заставляет говорящего постоянно проявлять жесткий самоконтроль речи. Это становится для него нормой, естественным и обязательным правилом общения даже при высоком автоматизме речи (общение в семье, с близкими друзьями и проч.).

Следует обратить внимание, что в существующем словарном определении понятия «эвфемизм» уже заложена активная творческая позиция говорящего в выборе нужного лексического средства, т. е. говорящий в процессе общения сам оценивает ситуацию и сам решает, какое слово или выражение наиболее прилично, тактично, подобающе, пристойно, удобно, желательно употребить в данный момент в своей речи. Всё это и есть соблюдение этических норм. «Эвфемизм – эмоционально-нейтральные слова или выражения, употребляемые вместо синонимических им слов и выражений, представляющихся говорящему неприличными, грубыми или нетактичными…» [ЛЭС 1990: 590]. Более того, эффект использования эвфемизма изначально заложен в самом термине: «эвфемизм» – греч. euphesnismos от eu – хорошо и phemi – говорю.

Эвфемистичность речи свидетельствует о многом: о развитом интеллекте говорящего, о его хорошем воспитании и образовании, о его высоких моральных качествах и нравственных ценностях, о развитом чувстве чуткости к слову, о безошибочной реакции на «все тонкости и премудрости», возникающие в области человеческих отношений. Эвфемистичность речи выгодно отличает носителя элитарной речевой культуры от носителей всех других типов речевых культур, в речи которых могут наблюдаться даже обратные процессы (дисфемизмы в речи носителей литературно-разговорного и фамильярно-разговорного типов речевых культур: загреметь вместо упасть, сдохнуть вместо умереть, наврать вместо сказать неправду). При соблюдении этических норм особое значение имеет тщательность подбора лексических средств, общее стремление не к огрублению, а к смягчению речи, что позволяет сглаживать углы, а порой вуалировать суть упомянутого в речи явления: Учился он очень скромно (о троечнике); У него были временные трудности с английским; Она была несколько слабогрудой; Её вряд ли можно назвать красавицей и т. п.

Можно выделить несколько моментов, существенных для появления эвфемистических средств в речи носителей элитарной речевой культуры. Прежде всего это социальная обусловленность речи. Представление носителей элитарной речевой культуры о том, что следует прибегнуть к эвфемизации речи, может не совпасть с мнением говорящих из другой социальной среды, т.к. их уровень общей культуры значительно ниже. Так, если для носителя среднелитературного типа речевой культуры вполне нормативно употребить в своей речи слова и выражения плод, наркоманы, ослепнут, которые оцениваются в этой социальной среде как «нейтральные», «соответствующие норме», то более изысканный, утонченный языковой вкус носителей элитарной речевой культуры, их знания возможностей родного языка позволяют им использовать в речи и иные, более точные, тонкие, деликатные, эквивалентные средства выражения: (соответственно) будущая жизнь; лица, страдающие лекарственной зависимостью.

Совершенно неприемлемым для этически нормальной речи в любых ситуациях, безусловно, является инвективный способ общения и даже вкрапление в речевое общение отдельных инвектив в качестве сознательного (по какой-либо причине) нарушения этических (и эстетических) норм. Устная речь, особенно публичная, с включением в нее обсценизмов разрушает этические и эстетические ожидания слушающих. Даже минимальное использование подобной лексики относится к «аморальным деяниям» [Горбаневский и др. 1999: 172-173].

Но помимо этих крайностей, может наблюдаться иное нарушение этических норм, особенно в СМИ. Так, нельзя отказать бывшему ведущему аналитической программы ОРТ С.Л. Доренко в том, что его речь отвечает многим критериям хорошей речи, но в этическом плане она зачастую оказывается недопустимой. Вспомним хотя бы злое муссирование им в одной из передач болезни Е.М. Примакова, цикл передач накануне предвыборной кампании Ю.М. Лужкова. Можно вспомнить и его пассажи в адрес многих известных политиков, в частности, выпады против председателя РАО ЕЭС А.Б. Чубайса, которые этически являются совершенно непригодными и вызывают неприятие телезрителей, вынужденных даже переключаться на другую программу. Этически непригодная речь не может считаться хорошей речью.

Не впервые говорится о неэтичности многих рекламных роликов на TV. Так, И. Лукьянова (ЛГ 7.11.2000) справедливо негодует по поводу «патологического эгоцентризма и бессердечия», заполняющего рекламные паузы. Рекламные агентства производят на свет неуместные в общем контексте российской жизни «шедевры», которые «начисто отрицают все телепризывы к взаимопомощи, милосердию и состраданию». Неуместность рекламы типа «Самое время позаботиться о свежести вашего дыхания» непосредственно после сообщения о трагических происшествиях, гибели людей, терактов очевидна. В таком соседстве проявляется забвение этических правил (гласных и негласных) или пренебрежение ими.

Заметим при этом, что этичной может быть речь простого человека, обладающего природным тактом, хотя и не знающего каких-то правил этики.

В современной русской речи интересно наличие разных норм обозначения отсутствующего лица. Местоимение третьего лица он, она не только в присутствии того, на кого местоимение указывает, недопустимо в хорошей литературной речи. Но это запрет, касающийся способа выражения, а не самого понятия. И относится этот запрет к области культуры речи; табу это касается именно образцовой литературной русской речи, в русских же говорах и просторечной культуре таких ограничений уже нет, но зато там «из уважения» появляется множественное число для обозначения одного человека (они).

К сожалению, проявления речеэтического бескультурья мы встречаем повсюду, и они достаточно разнообразны.

1) О невысокой культуре наших обычных объявлений не раз писали: «Завтра больница работает не до 17-00, а до 16-00». «В воскресенье поликлиника не работает». «Воду в доме на 12 дней отключат». В текстах этих объявлений очень много погрешностей и с точки зрения содержания, и с точки зрения оформления: отсутствие обращений, прямого указания на адресат, отсутствие указаний на даты, нет подписи адресанта. Главное, что отличает «сообщения» такого рода, это отсутствие заблаговременности предупреждения, предварительного информирования. вследствие чего такие объявления – свидетельства ложной заботы о человеке.

2) Справочная: А. (пассажир): Когда прибывает поезд № 206?

Б. (работник справки): Не знаю.

Больница: А. В какой палате лежит больной Иванов?

Б. Понятия не имею.

Поликлиника: А. Где находится кабинет окулиста?

Б. Это не ко мне.

Даже если предположить, что вопросы со стороны А содержат некоторую неточность и заданы не совсем по адресу, хотя и работникам соответствующих служб, полученные ответы не выдерживают критики с точки зрения этики.

3) А. (секретарь, женщина в возрасте, проработавшая в должности свыше 20 лет), обращаясь к начальнику: Я хотела бы...

Б. (начальник, раздраженно): Не беспокоить!

4) А. (посетитель): Можно ли к вам обратиться с просьбой..?

Б. (начальник): Для вас меня сегодня нет и не будет.

Даже высокий пост и непредвиденные обстоятельства не дают права руководителям разговаривать с подчиненными в столь грубой манере.

Сюда же относятся начальственно развязные обращения к подчиненным под маской демократичности (вот, мол, как хорошо я с простым народом умею говорить его языком). Так, молодой начальник, обращаясь к пожилому шоферу, говорит в присутствии посторонних: Ну ты, давай гони. Гони, Палыч (просьба подать служебную машину). Неоправданная замена этико-этикетных формул служебного общения на грубые (Ну ты) или фамильярно-панибратские обращения (Палыч) в последнее время становятся дурной модой.

«Революционные» изменения постперестроечного периода, коснувшиеся всех сфер жизни общества, безусловно, нашли отражение в языке. Ярким подтверждением этому может служить обращение к текстам объявлений. Если вспомнить объявления недавнего советского прошлого, то по стилистике они напоминали скорее всего окрики: «Тихо!!!», «Не курить!», «Не сорить!», «По газонам не ходить!», «Строго воспрещается принимать гостей после 11 часов» (объявление в общежитии), в которых «человеческий фактор» полностью отсутствовал. Стилистика объявлений последнего десятилетия кардинально изменилась как по форме, так и по содержанию. Объявления являются наиболее доступными, понятными и часто встречающимися в любых ситуациях текстами. Их малый объем, письменная закрепленность, отражение в них реакции на малейшие социальные изменения (позитивные, негативные) делает их «удобным» материалом для иллюстрации рассматриваемых положений. Объявления советского периода, которые в большинстве случаев имели категорично-запретительный и даже устрашающий характер, ушли в прошлое. Существенным образом изменилась внешняя и внутренняя эстетика объявлений.

Компьютерная графика дает неограниченные возможности для их цветового, шрифтового, художественного оформления. Зрительное восприятие текстов новых объявлений вызывает положительные эмоции. С содержательной точки зрения их можно назвать личностными текстами, так как в них содержатся уважительные обращения, корректные предложения, предостережения, сообщения каких-либо сведений в ненарочитой форме: тексты многих объявлений составлены так, что предоставляют читающему возможность сделать собственный выбор или принять решение. При этом сведения делового характера порой соседствуют с отдельными рекламными приемами. Своеобразной новинкой многих современных объявлений можно считать «добрые концовки», рассчитанные на создание хорошего настроения читающих. Забота о человеке, уважительное отношение к нему проявляются в форме пожеланий, в применении афористичных формул и т. д. Примеры:

1. Уважаемые проживающие!

Уважайте труд людей, которые убирают. Пожалуйста, пользуйтесь мусоропроводом. Не бросайте мусор через окна!

Чисто не там, где убирают, а там, где не сорят! (Объявление в ЖСК).

2. Внимание!

Уважаемые клиенты!

За оставленные без присмотра личные вещи администрация ответственности не несет. Мы рады обслужить вас. (Объявление в парикмахерской г. Саратова).

3. Уважаемые посетители!

Обращаем Ваше внимание. С 10 октября 2000 года все блюда подаются без гарнира. Стоимость сложного гарнира с картофелем – 12 рублей, с рисом – 8 рублей.

Мы стараемся, чтобы все были довольны в нашем кафе. (Объявление в кафе С.-Петербурга).

4. Уважаемые господа!

Санкт-Петербургский банк Сбербанка России предупреждает: незаконные операции с иностранной валютой преследуются по закону в соответствии со статьей 153 «Кодекса РСФСР об административных нарушениях».

Остерегайтесь мошенников! Не совершайте операции с валютой вне обменных пунктов банков! Берегите свои деньги! (Объявление в отделении банка СПбГУ).

5. Новый проект «Студенческие дебаты»

ЕСЛИ ВЫ ХОТИТЕ

- научиться логически мыслить,

- развивать авторские способности,

- получить опыт эффективного общения,

- познакомиться с интересными людьми

ЖДЕМ ВАС в комн. 94 («Крест») ежедневно с 11 до 18 (Объявление в РУДН, г. Москва).

Характерной приметой времени можно назвать столь популярные в нашей действительности мини-плакатики, появившиеся практически повсюду (в транспорте, в офисах, в общественных организациях и частных фирмах и т. д.). Они имеют этическую направленность, являясь своеобразными ненарочитыми предписаниями для каждого человека.

Например: «Входи тихо,

Формулируй четко,

Проси мало,

Уходи быстро»;

(на дверях приемных, офисов, канцелярий и т. п.).

Однако наряду с общими положительными изменениями в общей культуре оформления наглядных средств встречаются этически неприемлемые образцы, также вызванные новыми явлениями в общественной жизни (легальное предпринимательство, конкурентная борьба и т. п.). К серии «нарочно не придумаешь» можно отнести мини-плакат в Волжском районном отделении милиции г. Саратова: Лучше маленький рубль, чем большое спасибо. Во всех ситуациях, когда мы находимся в окружении людей, наше речевое поведение должно регулироваться двумя этическими нормами: 1) внимание к окружающим, в частности, к собеседнику; 2) экономия времени.

Уважительное отношение к собеседнику можно считать этикетным правилом № 1. Именно оно регулирует наши отношения и коренится в началах морали и этики, которые повелевают уважать каждого человека. Уже с раннего возраста человека приучают к соблюдению некоторых правил, которые позволяют выражать уважение к собеседнику и должны быть воспитаны с детства: 1. Будь внимателен к окружающим; 2. Запоминай имена своих собеседников; 3. Уместно используй обращения к ним; 4. Будь вежлив и доброжелателен. Поощряй других самим говорить о себе. 5. Доверяй собеседнику и сам говори правду. 6. Воздерживайся от резких критических замечаний. Многие из этих правил действенны для человека на протяжении всей жизни. Для детей существуют в дополнение к этим и другие правила этического порядка: они не должны мешать разговору взрослых, не должны перебивать старшего и т. д.

В зависимости от ситуации общения, темы, степени знакомства собеседников, их социального статуса говорящим должна быть верно задана общая тональность разговора. Во многом она создается выбором ты- или вы- общения. В хорошей русской речи Вы-общение используется сейчас при обращении: 1) к незнакомому малоизвестному человеку, 2) в официальной обстановке общения, 3) при подчеркнуто вежливом, сдержанном отношении к адресату, 4) к равному и старшему (по положению, возрасту) адресату; ты-общение используется при обращении: 1) к хорошо знакомому адресату, 2) в неофициальной обстановке общения, 3) при дружеском, фамильярном, интимном отношении к адресату, 4) к равному и младшему (по положению, возрасту) адресату.

Некоторые лица, особенно занимающие более высокое положение, чем их собеседник, позволяют в настоящее время использовать в общении ты, нарочито подчеркивая, демонстрируя свое «демократическое», «дружеское», «покровительственное» отношение. Это ставит в неловкое положение адресата, порой воспринимается им как знак пренебрежительного отношения, как посягательство на человеческое достоинство и даже как оскорбление личности.

Важно знать, что когда в разговоре принимает участие несколько лиц, то русские этические нормы рекомендуют даже с хорошо знакомым, с которым установлены дружеские отношения, с обиходно-бытового общения на ты перейти на вы. Это правило далеко не всегда соблюдается. Иногда в телевизионных передачах, когда между известным телеведущим и не менее известным его собеседником (политиком, ученым, артистом и т. п.) разговор ведется на общественнозначимую тему и ведущий, начиная диалог, как бы советуется с аудиторией, может ли он обращаться к собеседнику на ты, поскольку в жизни их связывает давняя дружба и для них привычнее обращение на ты, после чего собеседники переходят на ты, речевая норма не нарушается. Такие случаи не единичны и уже практикуются не только на центральном, но и на региональном телевидении. Телезрители относятся к этому достаточно спокойно. Передача воспринимается ими как зрелище. Переход на ты в подобных случаях не шокирует собеседников, лишь снижает официальность, заданную обстановкой, разговор приобретает непринужденный характер, что облегчает его восприятие, делает передачу более естественной, раскрепощенной, привлекательной для телезрителей.

Но соблюдение этических норм – это всегда проявление уместности, чувство меры при этом не должно подводить никого из участников разговора. В противном случае неизбежны «досадные недоразумения», «речеповеденческие провалы», вызывающие непонимание и даже осуждение со стороны слушателей. Например, на канале РТР 22.11.1999 в передаче «Народ хочет знать» ведущий журналист Иван Кононов предоставил слово известному актеру О.П. Табакову, который обратился к позвонившему молодому человеку на ты, после чего последовала возмущенная реакция последнего: «А Вы что, всех на ты называете?». После такой реакции возникла незапланированная пауза. Сгладить ситуацию удалось самому О.П. Табакову, который принес извинения, после чего попытался объяснить свое ты -обращение многолетней привычкой общения в качестве педагога со своими учениками. Инцидент был исчерпан. Можно вспомнить и столь нашумевшее в свое время, ставшее печально знаменитым выражение Е.К. Лигачева: Борис, ты не прав!

На общую тональность разговора могут влиять такие факторы, как форма общения (устная или письменная), а также официальность/неофициальность общения. Этим мотивируется выбор различных этикетных формул: приветствия, обращения, извинения, согласия, несогласия, благодарности, прощания и мн. др.

Так, например, ситуация знакомства может быть непосредственной и опосредованной. Правила хорошего тона предписывают не вступать в разговор с незнакомым собеседником и самому представляться. Однако на практике это правило далеко не всегда соблюдается. Говорящий, которому необходимо срочно завязать деловое знакомство, может воспользоваться выбором из ряда следующих этикетных формул: Разрешите с вами познакомиться; Я хотел бы с вами познакомиться; Давайте познакомимся; Будем знакомы; Нам не мешало бы познакомиться и под. В современных условиях при трудоустройстве, при посещении учреждения (офиса, конторы, кабинета директора и т. п.), когда происходит разговор с чиновником и необходимо ему представиться, то носителями хорошей речи чаще всего полностью называются фамилия. имя, отчество, т. е. используются этикетные формулы: Позвольте (разрешите) представиться...; Моя фамилия Наумова; Моё имя Юрий Владимирович Нестеров. Разрешите вам представить… В последнее десятилетие при знакомстве стали широко практиковать визитные карточки. Визитная карточка подается во время представления. Тот, кому представляются, должен взять визитную карточку, прочитать ее вслух, а затем во время разговора, если он происходит в кабинете, держать визитную карточку перед собой, чтобы правильно называть собеседника.

В настоящее время установился определенный порядок делового представления с помощью посредника. Выбирать этикетную формулу посреднику следует с учетом служебного положения, возраста, пола тех, кого он представляет, факта знакомства в прошлом и т. д. Активно используются при этом такие формулы представления: Познакомьтесь (пожалуйста): Валентина Александровна Иванова; Я хочу (хотел бы) познакомить вас с...; Я хочу (хотел бы) представить вам...; Разрешите (позвольте) познакомить вас с...; Представляю вам нашего нового сотрудника: Ольга Борисовна Сорокина; Познакомьтесь, пожалуйста...

В настоящее время в речевом общении используется скудный объем формул вежливости, показательна таблица частотности употребления формул-клише в речи [Гвазава 2000: 84].

Общение чаще всего происходит при употреблении формул-клише, кратких и с меньшим эмоциональным оттенком. Формулы гипервежливости в настоящее время практически не используются (Очень тронут вашим вниманием; Разрешите поблагодарить вас; Я вам очень обязан). Самой частотной формулой благодарности независимо от типа речевой культуры является «Спасибо!». Любые иные формулы благодарности воспринимаются уже как отклонения от привычной нормы. Например, в московском ресторане «Славянский базар» обслуживающий уходящих гостей швейцар, услышав вместо обычного Спасибо! – Благодарю вас, отреагировал таким образом: «Благодарю» уехал в Париж, а «Спасибо» осталось в России.

Существует множество речеповеденческих стратегий и тактик, но при хорошем, этически грамотном общении отдается предпочтение тактике социальных «поглаживаний» [Формановская 1998]. Подробнее см. в главе 4. Сфера общения жестко регламентирует соблюдение этических правил. В бытовом общении человек наиболее свободно, раскрепощенно выражает свои чувства, предпочтения, вкусы и пр. В деловом, профессиональном общении незнание или непонимание требований этикета может отрицательно сказаться при трудоустройстве, при продвижении по службе и т. п. В настоящее время это особенно коснулось специалистов сервиса, сферы обслуживания, поскольку даже незначительная речевая оплошность (невежливость, нетактичность), допущенная в адрес клиента (пациента), может спровоцировать конфликт и привести к потере рабочего места в престижном учреждении.

Этика делового общения предполагает соблюдение целого ряда правил: правильно произносите имена собственные, умейте слушать других и показывать, что вам это интересно, говорите правильно, соблюдайте правила грамматики, говорите доступно, избегайте жаргонных, просторечных словечек, не допускайте резких и оскорбительных выражений, соблюдайте правила устной и письменной речи.

Значительные изменения коснулись этических норм письменной речи. Ушли в прошлое штампы и канцеляризмы советского периода. Деловое письмо предельно упростило содержание за счет отказа от всевозможных формул выражения приветствий, разного рода заверений в признательности, глубоком уважении и преданности и т. п., в отказе от многих традиционных формул вежливости (см. в главе 2).

В последнее время появилось множество всевозможных переводных пособий по речевой коммуникации, в которых есть специальные разделы, посвященные этическим нормам и этикету, однако далеко не все «западные предписания» могут быть взяты на вооружение в современной российской действительности. Попытка сформулировать некоторые правила современного служебного этикета была предпринята В.П. Веселовым [1993] и М.В. Колтуновой [2000]. В связи с заявленной темой мы обратились к деловому этикету не случайно: в нем отражается опыт, нравственные представления и вкусы определенных социальных и профессиональных групп. Степень владения деловым этикетом определяет в какой-то мере и степень профессиональной пригодности человека. Это прежде всего относится к государственным служащим, педагогам, юристам, врачам, менеджерам, предпринимателям, работникам сферы обслуживания, к тем, кто по своему роду деятельности постоянно общается с людьми. Соблюдение этических и этикетных норм позволяет человеку чувствовать себя уверенно, непринужденно, комфортно в любой ситуации.

Современные этические нормы по-прежнему строятся на триединой гармонии в речи – мысли, красоты, добра. Они отражают нравственное состояние общества, его моральные устои. Специфика развития культуры состоит в том, чтобы удержать высшие ценности, выработанные предшествующими поколениями, и отмести всё временное, уродливое, несущественное для человеческой культуры. История доносит до нас не столько человеческую глупость, сколько образцы высоких творений человеческого духа, по-настоящему значимые, гуманные и разумные нормы человеческих отношений. Ушел из жизни сословный этикет, но остались универсальные, общечеловеческие нормы поведения, облегчающие и облагораживающие человеческое общение.

Дата добавления: 2015-07-16