Annotation 10 страница

В субботу вдруг приезжает Патрик. В ресторане в этот день никто не забронировал столики, и отец, предвидя спокойный вечер, дал мне отгул. На улице сыро, поэтому мы с Анной большую часть времени провели в гостиной, бездельничая перед телевизором и лопая попкорн. Лилла появилась только утром, страдая от чудовищного похмелья. Она выпила таблетки, сварила кофе и немедленно отправилась наверх. Мы уже досматриваем третий фильм, когда раздается громкий стук в дверь. Мы с Анной переглядываемся, как испуганные дети. — Блин. — Анна хихикает, садится и оправляет одежду. — Кто это? — Не знаю. По выходным я телепатию отключаю. Снова стук. Анна поднимает брови. — Иди посмотри. — Она толкает меня локтем. Я театрально вздыхаю, встаю, набросив одеяло на голову Анне, и выхожу в коридор. На крыльце стоит Патрик. Он хмурится и грозно смотрит, скрестив руки на груди. — Где Лилла? — спрашивает он, и я чую запах перегара. Патрик нетвердо держится на ногах. — Чего тебе надо? — спрашиваю я. — Лилла тебя приглашала? — Приглашала? — он смеется. — С каких пор нужно приглашение, чтобы навестить свою девушку? Анна подходит к двери и становится за моей спиной. Я жестом прошу ее отойти. — Слушай, старик. Ты пьян и не в лучшем виде, чтобы требовать встречи с Лиллой. Она только разозлится. Может, заглянешь как-нибудь в другой раз, когда протрезвеешь, а предварительно позвонишь? Я говорю наобум. Не исключаю, что Лилла сидит наверху и ждет; она, возможно, сама ему позвонила и пригласила, но отчего-то я сомневаюсь. У Патрика раздосадованный вид человека, который знает, что он нежеланный гость. Несколько секунд он смотрит себе под ноги, и я догадываюсь, что вариантов два. Он или утихнет и уйдет, или выкинет какую-нибудь глупость. Патрик поднимает голову. Лицо покраснело, губы искривились в злой усмешке. Видимо, он предпочел второй вариант. — Слушай, ты, придурок, — говорит он. — Не трахай мне мозги и не указывай, что можно и чего нельзя. Я в твоих гребаных советах не нуждаюсь. Иди и скажи Лилле, что я здесь. Он придвигается ближе, почти вплотную. Сердце у меня начинает колотиться, пальцы пощипывает от прилива адреналина. Хотя Патрик крупнее почти вдвое и накачан как тяжелоатлет, я не отказался бы от драки месяц назад, когда считал, что он и есть главная причина моих проблем. И, возможно, даже сумел бы отвесить ему пару мощных ударов. От отчаяния люди становятся на редкость бесстрашными. Я частенько представлял, какое удовольствие получу, если врежу Патрику кулаком по роже. Но сейчас шансов точно нет. Я хочу вернуться в дом и смотреть телевизор дальше. Мне плевать, я больше не ненавижу Патрика, даже немного жалею его. А при нехватке боевой ярости перевес явно будет не на моей стороне. — Патрик, кончай ругаться, — говорю-то я уверенно, а вот чувствую себя… — И остынь. Что-то ты слишком лихо начал. Лилле это не понравится, сам знаешь. Я блефую, но, кажется, Патрик задумывается. Он отступает и миролюбиво вскидывает обе руки. — Сходи и позови ее, ладно? Я хочу поговорить. Просто скажи, что я пришел. Он смотрит на меня налитыми кровью, отчаянными глазами, и я сочувствую ему еще сильнее. Отчаяние непривлекательно, и я не сомневаюсь, что Лилла не откликнется, не проявит уважения к чужим страданиям. Патрик тратит время даром и лишь усугубляет ситуацию. — Подожди тут, — говорю я. — Я сейчас. Оставляю Патрика на крыльце и запираю дверь, ничуть не смущаясь, что он услышит щелчок замка. Анна стоит на пороге гостиной, и я тихонько объясняю, что случилось, а затем поднимаюсь к Лилле. Она отнюдь не приходит в восторг, узнав, что Патрик явился с визитом. — Блин, — говорит она, закатывая глаза. — Ты сказал, что я дома? — Я не сказал сразу, что тебя нет. Вряд ли он теперь поверит, что ты якобы куда-то вышла. — Задолбало… — бормочет Лилла, встает и шлепает к зеркалу. Она проводит пальцами по волосам и вздыхает. — Я отвратительно выгляжу. На ней просторная футболка, волосы растрепаны. Лилла начинает возиться с расческой и заколками. — Лилла, тебе, блин, не все равно, как ты выглядишь? Я думал, ты Патрика больше видеть не хочешь. — Это вопрос гордости, — отвечает она, снимает футболку и надевает черный короткий топик. Я озадаченно и с удивлением наблюдаю, как Лилла перебирает шмотки. — В чем смысл? Какая разница, что он подумает? Разве ты не хочешь его отшить раз и навсегда? — Что? — Она гневно вскидывает голову. — Ты вообще о чем? — Если ты выйдешь к Патрику красоткой, то не поправишь дела. — Тим, заткнись, ладно? Не лезь, куда не просят. — Да, ты права. Я заткнусь. В первую очередь потому, что мне все равно. Лилла перестает перебирать вещи, подходит ближе, почти вплотную, кладет руку на плечо. — А вот и не все равно. Я знаю.
Я не спешу вниз. Более того, я намерен вернуться в гостиную, к Анне, но, спустившись, вижу, что входная дверь распахнута, а Патрик пьяно нависает над Лиллой и крепко держит за руку. Я останавливаюсь, чтобы убедиться, что ей ничего не грозит. — Хватит, — требует Лилла, отстраняясь. — Уходи. Поговорим, когда проспишься. — Что? — спрашивает он. — Я для тебя плох стал, что ли, как только ты перебралась в Фэрвью? Не желаешь разговаривать с собственным парнем? — Не говори ерунды, Патрик, ты больше не мой парень. Мы расстались, ты забыл? Ты, конечно, дурак, но все-таки, наверное, понимаешь слово «расстались». Лилла вздрагивает, потому что он грубо притягивает ее к себе, заметно усилив хватку. — Эй! — вмешиваюсь я, шагнув вперед. — Что, ты для меня слишком хороша, да, Лил? Думаешь, ты собой что-то такое представляешь? Типа, если у тебя большой дом, то ты самая умная? Ну, я бы на твоем месте не торопился. Твои новые соседи в курсе, что ты теперь нищая? Они знают, что ты вылетела с работы? Или ты забыла рассказать? — Отвали, Патрик. Езжай домой. — Лилла держится смело, но голос выдает смущение, даже тревогу. — Старик, перестань, отпусти. — Я кладу руку ему на плечо, пытаясь говорить спокойно и рассудительно. — Не делай ничего такого, о чем потом пожалеешь. Он не обращает на меня внимания. Крепко держа Лиллу, он тащит ее с крыльца. — Блин, Патрик, какого хрена… — Я просто хочу поговорить, — горячо заявляет он. — Просто хочу поговорить, а ты ведешь себя как полная стерва. Я догоняю и втискиваюсь между ними, так что он вынужден отпустить Лиллу. — Отвали! — орет Патрик. — Отвали и оставь нас в покое, ты, тупой лузер! Он снова тянется к Лилле, и я хватаю его за плечо, чтобы отстранить, но он сильнее, чем я, и вдобавок пьян и зол, поэтому моя попытка терпит неудачу. Одной рукой Патрик хватают Лиллу, а другой размахивается и бьет меня прямо под ложечку. Удар выходит вполсилы, тыльной стороной руки, но все-таки больно черт знает как, я задыхаюсь и складываюсь пополам, пытаясь перевести дух. С крыльца раздается крик, от которого мы замираем. Это Анна. Громко и возмущенно она требует: — Отпусти ее сейчас же и убирайся с моего участка! Я и не думал, что она способна так сердиться. От испуга я забываю о боли и смотрю на Анну. Глаза у девушки горят, щеки раскраснелись. В ярости она величественна. — Как ты смеешь сюда врываться и хулиганить! Немедленно убирайся! Сию секунду! Иначе я вызову полицию! Патрик, кажется, тоже испуган, как будто не верит, что эта хрупкая белокурая девушка на крыльце имеет какое-то право голоса. Он выпускает Лиллу, переводит взгляд с меня на Анну. Я вижу, как он усиленно думает и взвешивает разные варианты. Остаться и завязать драку — или уйти, пока события не обернулись к худшему? У Анны в руках телефон, который она показывает Патрику. Лилла скрещивает руки на груди и буквально пронизывает Патрика взглядом. — Ладно, ладно, — произносит Патрик, — не надо никуда звонить, я ухожу. Он отступает на шаг, но внезапно останавливается, быстро подходит ко мне, хватает за рубашку и притягивает так близко, что я чувствую на себе его дыхание и запах того, что он там пил. — Берегись, ублюдок. Не лезь в мои дела. — И не собираюсь, — отвечаю я. — Я вообще тебя видеть не хочу. Он меня отталкивает, и я с трудом удерживаюсь на ногах. Патрик, пошатываясь, бредет к калитке, совсем расклеившись. Зрелище довольно жалкое, и на безопасном расстоянии Патрик кажется смешным, а не грозным. Прежде чем перейти дорогу, он снова останавливается и тычет пальцем в мою сторону. — Я за тобой наблюдаю, Тим Элисон. Ах ты сукин сын. Я за тобой наблюдаю.
Когда он уходит, мы с девушками идем на кухню пить кофе. — Однако неожиданное приключение, — говорю я. — В какой канаве ты его подобрала, Лилла? — Он не такой, правда, — отвечает она. — Да уж вижу, — с досадой отзываюсь я. Ревность прошла, но как досадно, что Лилла по-прежнему заступается за Патрика. — Других слов, честно говоря, не подберу. Что он там такое плел про твою работу? Ты действительно не сказала, что тебя уволили. Лилла вспыхивает. — Всё сложно. Со мной нечестно обошлись. Я не сказала, потому что ты бы обвинил меня. И вообще не важно… — Она поворачивается к Анне. — Извини, я никогда раньше не видела, чтобы Патрик так себя вел. — Наверное, он просто один раз сорвался, — дипломатично отзывается Анна. — Вот именно, — подтверждает Лилла. — Завтра, конечно, он раскается, позвонит и извинится. — А я, блин, надеюсь, что нет! — Я вспоминаю вечер, когда увидел Патрика в пабе, а потом на тропинке заподозрил, что меня преследуют. — По-моему, ты его плохо знаешь, Лилла. 68

На следующее утро, впервые за несколько недель, я встаю чуть свет, чтобы покататься. Воздух прохладен, но вода теплая, и, оказавшись на берегу, я забываю обо всем, кроме волн, собственного тела, неба и моря. Я в полной мере наслаждаюсь жизнью, лишь когда катаюсь на доске или занимаюсь сексом, когда подхвачен мгновенным порывом. Шагая по пляжу, я предаюсь мыслям, которые всегда посещают меня после удачного катания: браню себя за то, что забыл, как это прекрасно. Хороший серфинг с утра пораньше способен задать надолго радужное настроение. Я клянусь себе, что постараюсь приходить почаще — каждый день, если получится. Вернувшись в Фэрвью, я бегом поднимаюсь к Анне. В комнате темно, шторы опущены. Я тихонько раздеваюсь, залезаю под одеяло и обнимаю Анну. Прижаться к ней — все равно что погрузиться в ароматную ванну. — Ой, — бормочет она, — ты холодный. — Ну так согрей меня. Анна поворачивается ко мне и обнимает.
Я иду на кухню и готовлю на троих яичницу с беконом и жареными грибами, потом опять поднимаюсь и говорю девушкам, что завтрак на столе. Лилла появляется в халате, на вид она гораздо свежее, чем вчера. Вскоре выходит и Анна. Волосы у нее влажные после душа. Мы улыбаемся друг другу. — Эй, перестаньте, — просит Лилла. — Хватит друг на друга смотреть, и так тошно. Каждый получает по огромной порции, и никто не отказывается от добавки. После завтрака Лилла варит кофе, и мы, довольные и сытые, сидим за столом. — Давайте устроим вечеринку, — предлагает Лилла. — Совсем недавно устраивали. — Нет, я имею в виду — небольшой дружеский ужин. Это же другое. — Она застенчиво улыбается и смотрит на Анну. — Я вот подумала: нужно пригласить твоих друзей. Того парня, с которым я познакомилась на вечеринке… Маркус, кажется? И его сестру. — Фиону. — Да. Они, по-моему, приятные ребята. — Очень приятные, — отвечает Анна, явно озадаченная. — Но я не уверена… — Погоди-погоди, — перебивает Лилла. — Сначала я задам один важный вопрос… — Она ухмыляется. — У Маркуса есть девушка? — Шутишь? — говорю я. — Ты еще не успела избавиться от Патрика. — Я уже избавилась от Патрика и не виновата, что он никак не осознает этот факт. — Не хочешь побыть одна хотя бы недельку? — намекаю я. — Разобраться в себе и все такое? — Не городи чушь. Оставшись одна, я в себе не разберусь — пойму только то, что мне одиноко. И я хочу секса, — добавляет Лилла. — О Господи. — Не будь таким чопорным, Тим. Почему я не имею права искать свою большую любовь? Я скучаю одна и открыто это признаю. Быть одной неинтересно. — Она жмет плечами. — Я просто подумала, что Маркус очень милый. Он настоящий мужчина. Кому повредит, если мы познакомимся поближе? Я же не собираюсь женить его на себе или что-нибудь такое. Чем плохо познакомиться с новым человеком, так сказать, расширить круг… Я смотрю на Анну, но трудно понять, расстроена она или нет. Впрочем, я не сомневаюсь, что от идеи она не в восторге. Анна делает какой-то неопределенный жест. — Что? — уточняет Лилла, глядя на нее. — Я тебя задела? У вас с Маркусом что-то было? — Нет, — отвечает Анна. — И у него нет девушки. А еще он очень застенчивый. — Да ничего страшного, — говорит Лилла. — Застенчивые мне нравятся, уж с этим я как-нибудь справлюсь. Сама я от застенчивости не страдаю, поэтому не возражаю, если мой парень будет застенчивым. Инь и янь, кармический баланс и все такое. — Ну не знаю. Он не из тех, кто любит… как бы сказать… свидания вслепую. Намеренные встречи. — Ничего такого, честное слово, — уверяет Лилла. — Мы устроим обычный дружеский ужин. Я не собираюсь афишировать свои намерения. Если получится, значит, получится. Если нет, значит, нет. Без обид. — Тогда, пожалуй, я его действительно приглашу, — говорит Анна. — Наверное, ты права. Ничего тут нет плохого. — Конечно, ничего плохого! Будет весело! — Лилла встает, хватает со столика телефон и протягивает Анне. — Позвони поскорей. — Только не сейчас. Потом. Еще слишком рано. — Сегодня? — Может быть. — Ну пожалуйста. — Хорошо. Сегодня, но позже. — Обещаешь? — Да. 69

Она выполняет просьбу Лиллы и звонит Маркусу. Он соглашается прийти на ужин в следующие выходные. Когда Анна говорит, что там будет Лилла, которая сейчас у них живет, у Маркуса слегка меняются интонации и явно появляется интерес. Анна сама не знает, отчего ей это неприятно, да и вообще — какие у нее права на Маркуса? Она совершенно не против, если он однажды влюбится. Особенно теперь, когда она с Тимом. И все-таки Анна чувствует себя выбитой из колеи и целое утро дуется. Днем Лилла предлагает вместе поехать в Мэнли. — В Корсо концерт. И погода просто супер. Самое оно, чтобы выпить пива. Тим сначала радуется, а потом смотрит на Анну, как будто не сразу вспомнив, что она не может выйти из дома. Он качает головой. — Нет. Давайте лучше останемся. — Что? Ты шутишь? С каких пор ты стал домоседом? Брось, погода отличная, надо развлекаться! — Я останусь, а вы езжайте, — говорит Анна. — Тим, правда, я не возражаю, — добавляет она как можно бодрее. — У меня все равно кое-какие дела. — Да перестань, Анна, — настаивает Лилла, хватает девушку за руку и буквально приплясывает вокруг. — Поехали, повеселимся! Хотя слова и действия Лиллы кажутся вполне дружескими, ее взгляд холоден, и это не дает Анне покоя, заставляет задуматься, какую хитрость та затеяла. Лилла как будто играет роль. Впрочем, непонятно, какую и зачем. — Нет. Правда. — Анна отстраняется. — Тогда я тоже останусь и помогу тебе с делами, — предлагает Тим. Анна качает головой и натянуто улыбается. — Нет-нет, развлекайся. Я побуду одна, ничего страшного. — Ты уверена? Видно, что он радуется. Хотя Анна этого и не выказывает — нельзя же держать Тима взаперти только потому, что она сама никуда не выходит, но все-таки ей досадно. — Конечно. Идите. Выпей там за меня.
Она наблюдает за ними из окна гостиной. Они шагают рядом. Красивые смуглые ноги Лиллы быстро переступают, чтобы угнаться за Тимом, у которого шаг намного шире. Они смеются, Лилла прижимается к нему на ходу, заглядывает в лицо, оживленная и веселая. Оба ни на что не обращают внимания и принимают как должное все вокруг. Мир принадлежит им. Когда Тим и Лилла скрываются из виду, Анна опускает шторы и возвращается в пустую комнату. Она ложится ничком на кровать, зарывшись лицом в подушку, и громко плачет. Никто ее не слышит, и она рыдает до хрипа, так что подушка промокает от слез и от слюны. Девушка плачет, пока образ Тима и Лиллы, идущих вместе по дороге, прочь от Фэрвью, не уходит из сознания и не сменяется черной пустотой. 70

— Мне нравится Анна, — говорит Лилла по пути. — Честное слово. Но ей надо лечиться, Тим. Будь осторожнее. Я знаю, что у нее умер ребенок и так далее, но она же устроила на чердаке настоящую молельню. Зачем… — Не желаю слушать, Лилла, — перебиваю я. — Перестань, иначе я разозлюсь. — Да брось, Тим. — Она искоса смотрит на меня. — Это жутко. Я по-настоящему испугалась. Будь осторожнее. Честное слово. Она в страшной депрессии. Почему, например, Анна не захотела пойти с нами? Ведь никаких дел у нее нет. Она очень странная. Бродит по дому, как старуха. Я рассматриваю лицо Лиллы, но не могу разгадать выражение. Она многозначительно улыбается — или просто, как обычно, бестактно шутит? — Видимо, Анне так нравится, — спокойно возражаю я. — Она независима и самодостаточна. Ты бы могла у нее поучиться. Лилла жмет плечами, и странная улыбка сменяется более естественной. — Да уж, — она смеется. — Может быть, ты прав, и стоит попробовать. Добравшись до Мэнли, мы некоторое время слушаем музыку, но на солнце жарко, в горле у меня пересыхает. Я страстно хочу пива, которое обещала Лилла. Поэтому мы идем в ресторан, где есть столики на улице, и заказываем пиво и горячие чипсы. Мы пьем и едим, приканчиваем первую порцию и берем вторую. Лилла болтает, рассказывает о коллегах, о боссе, о недавних проблемах на работе. Я киваю, но слушаю вполуха, наслаждаясь атмосферой, шумом, людьми. Я сижу, радуясь солнцу, музыке и собственному легкому опьянению, когда вдруг у Лиллы звонит телефон. Она кладет сумочку на стол и роется в ней, разбрасывая листочки и салфетки. Телефон наконец найден, но звонивший уже отключился. — Блин. — Лилла встает. — Прости, Тим, мне надо перезвонить. Подожди минутку. Она отходит, прижав трубку к уху. Я начинаю собирать разбросанные бумажки и складывать в сумку. Посреди хаоса замечаю фотографию. Она разорвана пополам и попорчена. Но, несомненно, на ней Анна — с кем-то еще. Видны светлые волосы и худощавое тело, но половина снимка оторвана, а лицо Анны исцарапано чем-то острым, исчерчено неровными злыми линиями, превращено в жуткое неразборчивое пятно. Я запихиваю остальное обратно и успеваю убрать выражение ужаса к тому моменту, когда Лилла возвращается. Она кладет телефон в сумочку и отодвигает ее в сторону. — Прости, — повторяет она. Я молча пью пиво. 71

Успокоившись и отдышавшись, Анна встает, оправляет одежду, распрямляет плечи. Она всегда чувствует себя опустошенной, когда теряет над собой власть и позволяет горю взять верх. Еще девушка немного смущена, как будто унизилась перед лицом мироздания, дала волю чему-то слабому и постыдному в собственной душе. Сначала Анна решает побывать на чердаке, чтобы приободриться и вернуть утраченное равновесие, но, проходя мимо комнаты Лиллы, краем глаза замечает нечто странное и останавливается. На полке, рядом с фотографией Лиллы, стоит керамический цветок. Тот самый, что подарил Анне отец. От этого зрелища у девушки начинает колотиться сердце, кулаки гневно сжимаются. Анна сердито заходит в спальню с таким ощущением, что ее оскорбили. С какой стати Лилла позволяет себе подобные вольности? Она забирает цветок и гладит знакомую блестящую поверхность. Надо отнести его вниз, в гостиную, и поставить на прежнее место. Когда Лилла вернется, она выскажет ей все и запретит трогать чужие вещи. Но тут Анне кое-что приходит в голову. Она подходит к полке и ставит цветок обратно. А потом выходит из комнаты и шагает по коридору к спальне Тима. Открыв дверь, девушка подходит к столу. Лэптоп включается, стоит поднять крышку. На экране появляются страницы, которые посещал Тим. Сайт, посвященный серфингу. «Фейсбук». Анна садится. Склоняется к экрану. И начинает искать ответы. 72

Я изъявляю желание пойти домой, как только допиваю пиво. Лилла возражает и называет меня трусишкой, но едва мы встаем, как она сталкивается со знакомой компанией и решает остаться с ними. Я ухожу один. Анна сидит на кухне. На столе перед ней — мой лэптоп, на лице сосредоточенное, задумчивое выражение. Я присаживаюсь рядом. — Что делаешь? — Посмотри. — Она разворачивает лэптоп, чтобы мне было видно экран. Открыта страница Лиллы на «Фейсбуке». На одной из фотографий она стоит, воздев в воздух сжатый кулак. — Лилла всегда выпендривается, — я жму плечами. — Что тут особенного? Анна указывает на дом за спиной у Лиллы, переходит на другую страницу, и я снова вижу то же здание. — Но это же… — Да. Что интересно, фото загружено больше года назад. У меня от удивления отвисает челюсть. Даже не верится. Вряд ли простое совпадение — но что же тогда? — Не понимаю… — Я тоже. Но, кажется, вот-вот пойму. — Кстати, вот, — говорю я, достаю из бумажника фотографию и протягиваю Анне. — Это выпало из сумочки Лиллы. Я, правда, сомневался, стоит ли показывать тебе… — О Боже… — У девушки глаза на лоб лезут. — Лилла знает, что ты забрал фотографию? — Нет. — Вот и хорошо. Давай не будем ничего говорить. Нужно хорошенько подумать. Выработать план.
Мы лежим бок о бок в постели и молчим, отчасти еще не оправившись от шока после недавних открытий. Я поворачиваюсь к Анне, кладу руку ей на живот и касаюсь нежной белой кожи. — Ты в порядке? — Да, а ты? — Не знаю. Я запутался. Анна стискивает мою руку и отворачивается. Я обнимаю ее. Она ерзает, придвигаясь ближе. — Может быть, отменим ужин с Маркусом и Фионой? — спрашиваю я. — Нет. — Анна качает головой. Лица девушки не видно, но голос полон решимости. — Пусть все идет как раньше. Это отличный шанс, Тим. Мы соберемся вместе и наконец поймем, что происходит. Надо выяснить, что затеяла Лилла, и в чем дело. 73

Воскресенье я провожу на кухне, готовясь к приходу Маркуса и Фионы. Лилла едет в магазин и возвращается с запасом спиртного. — Коктейли! — провозглашает она, выгружая на стол бутылки с текилой и «Куантро» и пакет с лаймами. Лилла немедленно принимается за работу — складывает лед в кувшин, наливает спиртное, выжимает лайм и все перемешивает. — Хочешь? — предлагает она. — Пока нет. Я подожду. — Господи, Тим, ну ты и зануда. А где Анна? Давайте выпьем по коктейлю, пока не началось. — Анна наверху. В душе, наверное. Лилла пропускает мой отказ мимо ушей и насыпает соль на кромку трех бокалов, после чего наполняет их дымчатой жидкостью до краев и протягивает мне один. — До дна! — требует она, чокнувшись со мной. Я делаю крошечный глоток и морщусь от горько-соленого вкуса. — Не нравится? — Нормально. — Я ставлю бокал и возвращаюсь к своим делам. — Я же сказал, что не хочу. — Я тебя знаю лучше, чем ты сам. — По-моему, ты просто не знаешь слова «нет», — раздраженно отвечаю я. — Пожалуй, ты прав. — Лилла смеется, забирает два других бокала и выходит. — Более того, я даже не сомневаюсь, что так оно и есть. 74

Лилла заходит в ванную без стука, и Анна пугается, поскольку не привыкла к тому, чтобы другие женщины видели ее обнаженной. Она подтягивает колени к груди, погружается глубже в воду, прячет руки между ног. — Да брось. — Лилла демонстративно закатывает глаза при виде такой застенчивости. — Чего я тут не видела? Вот, попробуй коктейль. Она ставит бокал на столик рядом с ванной, разворачивается, но останавливается на пороге. — Заходи, когда закончишь. Предлагаю собираться вместе. Вид у Анны, наверное, смущенный или недоумевающий — а может быть, то и другое. Лилла смеется. — Мы причешем друг друга, ты мне посоветуешь, что надеть. А если принесешь свои вещи, я помогу тебе. — Я надену джинсы, — отвечает Анна. — Спасибо, но… — Ну нет, так не пойдет. Ни за что. Мы устраиваем вечеринку, Анна Лондон, и ты должна хорошо выглядеть. Точнее, мы обе должны. Веселиться так веселиться. Если ты обойдешься без помощи, то я нет. Лилла ненадолго замолкает и постукивает пальцами по краю бокала. — На самом деле у меня есть отличное платье, которое я могу одолжить. Оно просто супер. Мне оно маловато, в спине жмет, но ты худенькая, и тебе оно будет в самый раз. Приходи, я буду ждать. Анна не хочет спорить, и ей все равно, что надеть, платье или джинсы, поэтому она кивает в знак согласия. Лучше сэкономить силы для разговора о более важных вещах. Когда Лилла уходит, девушка берет бокал и, осторожно держа его в руке, ложится обратно в ванну, почти распластавшись на спине, так что над поверхностью остаются только голова и руки. Она держит бокал обеими руками и покручивает, так что содержимое даже переливается через край. А потом опускает бокал в воду — медленно, пока он не погружается полностью, пока мыльная вода не смешивается со спиртным.
— Сидит идеально! — заявляет Лилла. Платье — черное, короткое, обтягивающее. Впереди глубокое декольте, до половины обнажающее грудь, сзади — низкий вырез. Платье сидит прекрасно, оно узкое, но не тесное и заканчивается заметно выше колен. Анна пытается скрыть дискомфорт, когда Лилла подходит слишком близко. Ее руки буквально повсюду — они касаются локтей Анны, спины, бедер, одергивают платье, распрямляют плечи, туго натягивают юбку. Девушке хочется отстраниться, когда Лилла прикасается к ней, но вместо этого Анна закрывает глаза, глубоко дышит и притворяется, что она совершенно спокойна. Удовлетворившись тем, как смотрится платье, Лилла заставляет Анну сесть на табурет, чтобы заняться прической и макияжем. Она целую вечность возится, сушит волосы феном, распрямляет, наносит гель, чтобы придать объем. Когда с прической покончено, Лилла берется за косметичку. Три разных основания, румяна, карандаш. Лилла сосредоточенно покусывает губу, склоняясь над Анной, и на мгновение девушку наполняет острое сожаление. — Так, готово. Посмотри. — Лилла подводит Анну к трюмо и становится у нее за спиной. — Ну, посмотри же на себя! Платье сексуально и откровенно, оно сильно отличается от того, что обычно носит Анна. Широко раскрыв глаза, она рассматривает свое отражение. Лилла начесала ей волосы и собрала их сзади, так что лицо кажется резче и упрямей. Макияж пугающе ярок. Если Анна и пользуется косметикой, то лишь блеском для губ и совсем чуть-чуть, но Лилла, наоборот, основное внимание уделила глазам — они подведены густо-черным и кажутся глубоко посаженными и совсем темными. Вид у Анны сексуальный, страстный, немного безумный. — Спасибо. — Анна неуверенно улыбается. — На мой вкус, немного вызывающе. Непривычно. Но красиво. Мне так кажется. — Вызывающе?! Страстно, а не вызывающе, Анна. Страстно, — возражает Лилла и смотрит на нее, изогнув бровь. — Странный ты человек, Анна Лондон. Ты такая закомплексованная и старомодная, совсем как из книжки. Но я все равно не прочь с тобой дружить, не переживай. Как говорила моя няня, скучно, когда все одинаковые. — Я очень рада, что нравлюсь тебе, Лилла, — с холодным сарказмом произносит Анна. — Иначе не знаю, что бы я делала. — О-о… — Лилла смеется. — А у тебя злой язычок. Где твои манеры? Но тем-то ты и хороша. Ты неоднозначная. Оригинальная. Никогда не знаешь, чего ожидать. Лилла уговаривает ее остаться, пока она сама не выберет, что надеть. Испробовав несколько вариантов, наконец останавливается на короткой черной мини-юбке, черных сапогах и красном этническом топе. На шею она надевает многослойные бусы, на запястья — браслеты, которые музыкально бренчат при каждом движении. Лилла укладывает волосы с помощью геля и завершает туалет длинными серьгами. Анна наблюдает за ней с неподдельным восхищением. Лилла уж точно знает, как себя преподнести. — Шикарно выглядишь, — признает Анна, когда Лилла кружится перед зеркалом. — Ты просто красавица. — Не слишком шикарно для твоего консервативного друга? Анна жмет плечами. — Не знаю. Лилла подносит бокал к губам и делает большой глоток, потом обводит комнату глазами. — А где твой коктейль? — Допила. Уже давно, в ванной. — Я же говорю, что ты полна сюрпризов, — заключает Лилла. — На вид кроткая и нежная, а пьешь как старый солдат. Давай сходим на кухню и нальем еще. — А мы не напьемся до прихода гостей? — спрашивает Анна. — Надеюсь, что напьемся! — восклицает Лилла. — В том-то и смысл! Она берет Анну за руку. — Пойдем посмотрим, чем там занят Тим. Включим музыку и подождем красавчика Маркуса.
Когда Тим видит Анну, у него глаза лезут на лоб, и он громко свистит. — Правда, она красотка? — спрашивает Лилла, но Тим не отвечает. Он хватает Анну за талию, притягивает к себе и целует. — О Господи… я лучше пойду и включу музыку. — И Лилла поспешно ретируется в гостиную. — Ты готова? — спрашивает Тим, когда она исчезает за дверью. В его голосе звучит страсть. — Готова к сегодняшнему вечеру? Ты в порядке? И что, черт возьми, на тебе надето? Он снова ее целует, не давая времени ответить. Когда Лилла возвращается, они уже порознь. Тим у холодильника, Анна сидит на стуле. Лилла усаживается на стол, болтает ногами, барабанит пальцами — нервная энергия исходит от нее, как жар от плиты. — Блин, ненавижу ждать, — говорит она. Вселенная отвечает: спустя мгновение раздается звонок. Лилла торжествующе вскидывает руку и спрыгивает со стола. — Веселье началось!
Они впятером топчутся в коридоре и заводят неловкий разговор. Анна чувствует, что Маркус и Фиона смущаются. Они с Тимом — тоже. — Господи, какая мука, — наконец объявляет Лилла, отталкиваясь от стены. — Нужно вас напоить. Мы, например, уже успели выпить. Не хочу показаться грубой, но видели бы вы себя со стороны. Вы оба как будто кол проглотили. У нас что, деловая встреча? Маркус сдавленно смеется. Фиона хмурится. — Я за рулем. Извини. — А мне завтра на работу, — говорит Маркус. — Поэтому я не могу… — Работа, хренота… Живем только раз! Лилла берет его за руку и пытается втащить на кухню, но Маркус упирается и не сдвигается ни на шаг. — Спасибо, Лилла. Нет. Она не сдается, хватает Маркуса за свободную руку и с силой откидывается назад, так что тот вынужден шагнуть. — Я не отстану, пока ты не выпьешь. Кроме шуток. Даже не думай от меня отделаться. Тим тебе расскажет, какая я упрямая. Анне хочется знать, устоит ли Маркус, и она с интересом наблюдает за ними. Он уступает, смеется и позволяет отвести себя на кухню. — Я тоже выпью, — говорит Тим. — Анна, хочешь коктейль? Фиона, ты уверена, что нет? Когда Тим уходит, Анна поворачивается к подруге и улыбается. — Господи, ну ты и нарядилась, — замечает та, оглядывая девушку с головы до ног. — Ты совсем по-другому выглядишь. — Конечно, по-другому! — Анна смеется. — Лилла дала мне платье. И накрасила. И макияж не размазался, видишь? Фиона не отвечает. Анна склоняется к ней и шепчет: — И вообще это все не важно. Важно только одно… я очень хочу, чтобы ты знала. Кажется, я тоже могу быть счастлива. По-настоящему счастлива! Мы с Тимом… Фиона резко отстраняется, словно почувствовав дурной запах. — Только не говори, что у тебя роман с Тимом! В твоем состоянии вряд ли стоит начинать новые отношения! — Но послушай, Фиона, — перебивает Анна. — Я знаю, что Тим писал тебе. Все не так, как ты думаешь. Пауки, краска на стенах… я не… — Анна, хватит. Замолчи. Сию же минуту. Я не желаю слушать это… эту… — Фиона отворачивается и шагает вслед за остальными на кухню. Но ее последние слова доносятся до Анны: — …этот безумный бред. 75

Дата добавления: 2015-07-16