Глава 8. Всё будет хорошо.

Ощущение дежа вю накрывает меня с головой, когда я вижу, как замёрзшая фигурка, обхватив себя руками, сидит на поваленном дереве. И, как и несколько дней назад, я не могу сделать и шага в сторону, наверняка, убитого отчаянием Сиона. Но… Если простою в стороне лишних несколько минут, то он точно заболеет, и придётся лечить и без того ослабленный организм ещё и от простуды.

— Сион, - я не знаю, совершенно не знаю, как начать разговор.

— Да? – он даже не поворачивает головы в мою сторону, но я всё равно замечаю, что его губы почти посинели от холода.

Чёрт!

Разматываю шарф, расцепляю ледяные ладони и притягиваю Сиона к себе. Кому, как не мне, знать, что ткань из спецволокон греет не хуже шерсти. Он даже не сопротивляется, позволяя укутать себя в тёплое одеяние.

— Сион, - кажется, все остальные слова просто вылетели из головы.

— Почему ты ничего не сказал? – его голос настолько тихий и безжизненный, что мне хочется завыть от отчаяния.

Вопрос в лоб. Он что, не понимает? Как бы я сказал ему? Ну как?

— Я не мог. Прости.

— Не думал, что когда-нибудь стану упрекать тебя в трусости.

Вот, значит, как. Выходит, я попросту трус? Что ж, возможно.

— Как ты себе это представлял? – понимаю, что спорить сейчас – не лучший вариант, но уж такова моя натура. — Вот скажи мне, как?

— Понятия не имею! – он, кажется, готов впасть в истерику. — Но, по крайней мере, я предпочёл бы знать, от чего умру!

— Ты не умрёшь!!! – я хватаю его за плечи и с силой начинаю трясти. Он не может сдаться прямо сейчас, он просто не имеет права! — Чёрт возьми, Сион, я не позволю тебе умереть!!!

— Почему? – в сгущающихся сумерках на меня в упор смотрят красные глаза, в которых на этот раз нет ни капли слёз, и я замираю, пытаясь подобрать достойный ответ.

«Потому что я тебе должен. Потому что обещал вернуть тебя той девчонке», - эти слова уже готовы сорваться с языка, но именно в этот момент, когда его глаза прожигают меня насквозь, я понимаю, что это ложь. Всё ложь, от первого до последнего слова. Хватит. Сколько можно бежать от правды, прикрываясь благородными намерениями? Сколько можно обманывать и себя, и его?

Я ничего не говорю, уже второй раз за вечер проводя пальцами по его щеке, затем склоняюсь и, помедлив всего секунду, касаюсь почти замёрзших, искусанных от многочисленных страданий, губ. Легко, почти невесомо.

«Отстранись, пока не поздно. Реши, нужно ли это тебе. Потому что потом – я просто не позволю».

Но губы, слегка дрогнувшие от моего прикосновения, неожиданно раскрываются навстречу, а к голой шее робко притрагиваются ледяные пальцы. И я перестаю сдерживаться, перестаю просчитывать каждый ход, перестаю выстраивать схемы дальнейших действий – просто обнимаю его, прижимаю к себе и утягиваю в поцелуй, чувствуя, как мою шею обвивают его руки, как он льнёт ко мне, как отвечает – робко, совсем неумело. Ещё бы, он же делает это в первый раз…

Зарываюсь пальцами в белые холодные прядки, спускаюсь к затылку, ни на секунду не переставая ласкать его ртом... вначале медленно, но затем, с каждой секундой, всё более настойчиво. Когда я касаюсь его губ языком, Сион вздрагивает. И я oщущаю, как часто бьётся его взволнованное сердце.

«Да... Ощути себя в безопасности. Почувствуй, что теперь ты - мой. Пойми, что я никому тебя не отдам».

Он всхлипывает, когда я проникаю языком ещё глубже. Не выдерживаю – отбрасываю в сторону с таким трудом дающиеся мне нежность и осторожность, прихватываю зубами и сминаю его губы в жёстком, требовательном захвате, обнимая так крепко, что всерьёз начинаю волноваться за сохранность его рёбер. Правда, все эти мысли заволакивает алой пеленой, сейчас имеют значение только его губы, отвечающие не менее жадно, его тело, изо всех сил прижимающееся к моему, его руки, всё ещё обнимающие меня за шею. Чувствую, как низ живота опаляет яростным желанием, и, с трудом сдержав рвущийся наружу стон, с усилием отстраняюсь.

Его глаза словно подёрнуты дымкой, дыхание глубокое и прерывистое, а на губе застыла еле заметная капелька крови. Когда я успел его укусить?

— Вот если бы ты всегда был столь же убедителен в своих ответах, - шепчет Сион, касаясь горячим дыханием моего уха.

— Чудик, - почему в горле стоит ком, мешающий говорить?

Не разрывая объятий, утыкаюсь в его макушку, губами касаясь белоснежных прядок.

— Я не позволю тебе умереть, - говорю это скорее себе, чем ему, но он всё равно вздрагивает и ещё сильнее прижимается ко мне.

— Я верю тебе.

* * *

— Смотри, что мне удалось вывести, пока Гамлет не принёс… это, - взгляд Сиона падает на всё ещё лежащий на полу клочок бумаги, и по его телу проходит озноб.

Уже хочу притянуть его к себе, чтобы унять начавшуюся было дрожь, но он быстро берёт себя в руки, возвращаясь к исписанным листам.

— Что это? – после некоторых раздумий, всё же не выдерживаю, и быстро касаюсь губами его виска.

— Мне удалось вычленить две цепочки и даже соединить их вместе, - его пальцы быстро рисуют какие-то схемы на экране компьютера, - вот, смотри.

На экране появляется вполне привычная человеческому глазу двойная спираль.

— Тебе удалось его прочитать?

— Ага, - он кивает, - это ДНК пчелы.

— Ну, - я пожимаю плечами, - ничего удивительного.

— Как раз одна вещь меня удивила, - Сион откидывается на спинку дивана, - эта пчела может дышать под водой.

— Что?!

— Вот именно, - на его лице появляется задумчивое выражение, - и, знаешь, мне пришло в голову – а что если этот вирус зародился в воде?

— Он был получен в лаборатории в результате неудачного эксперимента, - не хочется его разочаровывать, но…

— Погоди. Откуда ты знаешь?

— Мы с Инукаси выяснили это в результате последней вылазки.

— Чёрт! Если бы ты сразу всё рассказал, мне не пришлось бы тратить время на вывод бесполезной теории!

— А нечего было сбегать с самого утра и заставлять меня сходить с ума от волнения.

— Прости, - он придвигается ближе, и я привлекаю его к себе, - сильно волновался?

— Больше о том, во что ты мог вляпаться в очередной раз.

— Хам, - он утыкается мне в шею, и, кажется, о чём-то задумывается,
- Недзуми…

— Что? – медленно перебираю прядки его волос.

— Ты сможешь принести мне воду из Шестой зоны?

— Конечно. Всё-таки, хочешь проверить?

— Ага. Только возьми её из нескольких источников, хорошо? Чем больше, тем лучше.

— Постараюсь, - я кидаю взгляд на стену со старыми часами. Половина двенадцатого. Будь у меня пробирки – отправился бы прямо сейчас, - только придётся подождать до завтра.

— Конечно, - он не отрывается от моей шеи, а сам я не собираюсь его отстранять, - тем более, мне нужно разложить ещё восемнадцать цепей. И… Недзуми…

Я чувствую, как его тело вновь пробирает мелкая дрожь, и тут же слегка отстраняюсь, взяв его за подбородок и вынуждая посмотреть мне прямо в глаза.

— Что случилось?

— Мне… будет нужна моя кровь. Но сам я не смогу. Ты… сделаешь это?

У меня перехватывает дыхание, когда я вижу, какие боль и страх застыли в его глазах при одном только упоминании об этом. Что же с ним будет во время самой процедуры?

— Иди сюда, - притягиваю его ещё ближе, провожу рукой по спине, - ну же, успокойся…

— Сделаешь? – его всё равно трясёт.

— Да, - стараясь не обращать внимания на ком, застрявший в горле, целую его в висок, скулу, щёку, - всё будет хорошо.

— Спасибо, - он закрывает глаза, льнёт к моим поцелуям, пытаясь угадать, куда ляжет следующий.

— Дурак, - провожу кончиками пальцев по метке и касаюсь чуть раскрытых губ, - не смей за это благодарить.

Он хочет что-то ответить, но я не даю, прижимаюсь ртом к его губам, медленно целую каждую, провожу по ним языком, проникаю глубже, пальцы перемещаются на затылок, ласково проходят по почти затянувшемуся шраму от скальпеля. Чувствую, как Сион раскрывается навстречу моему поцелую, как постепенно проходит мучающая его дрожь, как его руки обвивают мою шею, забираются в волосы. Одно движение – и тяжёлые пряди, больше не стянутые резинкой, падают на плечи, проходят сквозь его пальцы, и я не выдерживаю, отрываюсь от его губ только для того, чтобы уже в следующую секунду атаковать его шею.

Я только теперь понимаю, какая же нежная кожа на его метке. Прокладываю дорожку из поцелуев по яркой ленте, и, когда касаюсь её языком, слышу сдавленный стон.

Кидаю взгляд на Сиона – его голова откинута назад, глаза закрыты, губа закушена, а выражение лица…

Чёрт… Остановись, Недзуми… Немедленно!

Сжимаю зубы, заставляя себя оторваться от его шеи. Знал бы он, каких сил мне стоит сдерживаться… Но, встречаясь с выражением горящих красных глаз, я понимаю, что он, как никто, знает об этом.

Сион кладёт голову мне на плечо, и я, в который уже раз за этот вечер, утыкаюсь в его макушку. Кто мог знать, что мне это так понравится? Кто, вообще, мог знать, что это будет так просто?

— Хочешь спать?

Он снова чуть вздрагивает.

— А… можно… лечь с тобой?

Ему даже сейчас страшно?

— Думаешь, я бы позволил тебе остаться на диване? – касаюсь губами белых прядей. — Хотя идея, определённо, заманчивая.

— Нахал, - наконец-то, он улыбается.

— Ложись, я сейчас приду.

Выпускаю его из объятий, и, оказавшись в ванной, окатываю лицо ледяной водой. В противном случае, боюсь, я просто не дам ему сегодня заснуть…

Когда я возвращаюсь в комнату, на спинке стула висит его тёплая кофта, а из-под одеяла торчит только беловолосая голова. Улыбаюсь и откидываю одеяло, устраиваясь рядом.

— Засыпай, - притягиваю к себе тёплое тело.

В ответ он обнимает меня за шею, и, впервые по собственной
инициативе, касается моих губ своими. Сдерживая улыбку, отвечаю на поцелуй, но, когда он отстраняется, с языка всё-таки срывается:

— Ты быстро учишься, - надеюсь, он понимает, что насмешка в моём голосе совсем даже не злая?

— Наглец.

Разумеется, понимает.

* * *

Открывать глаза не хочется – с одного бока так уютно и тепло. Но, кажется, кто-то уже несколько минут настойчиво скребётся в дверь. Хотя кто ещё это может быть, помимо собак Инукаси?

Кидаю взгляд на Сиона – кажется, не проснулся. Вот только выбраться незаметно, когда его руки даже во сне обхватывают мою, немного затёкшую – чего только не сделаешь ради этого чудика – шею, неизмеримо сложнее, чем прошлым утром. Что ж… проснётся, значит проснётся. Осторожно выбираюсь из его объятий, сдерживая желание зарыться лицом в тёплые прядки.

Зевая, открываю дверь и кидаю хмурый взгляд на Зеро (который, кажется совсем не против того, что в то время, когда Сион не один, я ясно разграничил его пространство лестничной клеткой) и ещё одну псину, на этот раз серо-бурую, с большим белым пятном на лбу. Правда, куда больше пятна меня интересует записка, прицепленная к её ошейнику.

Всё достала. Можешь забирать прямо сейчас.

Киваю псине и прохожу в комнату. Так и есть, проснулся. Сидит на краю кровати, широко зевая.

— Как ты себя чувствуешь? – кладу руку на макушку, взъерошивая белоснежные волосы.

— Вроде всё в порядке, - он снова зевает, и мне приходится приложить все усилия, чтобы не наброситься на него, такого сонного, и…

— Тогда собирайся, - сжимаю зубы и заставляю себя отойти в сторону, - навестим Собачницу.

— А завтрак? – он поднимает на меня сонные красные глаза.

— Она достала всё, что тебе нужно.

— Ух ты! – из его взгляда тут же исчезает сонливость. — Конечно, пойдём быстрее!

— Сначала умойся, - я усмехаюсь, - как ребёнок, честное слово.

— На себя посмотри, - он обиженно отворачивается, и я не выдерживаю, в два шага пересекаю разделяющее нас расстояние и впиваюсь в его губы безжалостным поцелуем. Забираюсь рукой в волосы, обнимаю, прижимаю к себе, и плевать на то, что день обещает быть насыщенным, а, значит, времени нет совсем…

— Детей… так не целуют… - он с трудом отрывается от моих губ, тяжело дыша.

— Ты - исключение, - касаюсь губами виска, - доброе утро.

— Доброе, - он трётся о мою щёку.

— Иди, умывайся.

— Уже иду, - он, и в самом деле, скрывается в ванной.

Смотрю ему вслед, размышляя о тех временах, когда наше утро будет начинаться не с вопроса о его здоровье…

Наше?..

* * *

— Ты просто чудо! – Сион с восхищением рассматривает коробку, которая почти доверху забита всякого рода приспособлениями, некоторые из которых я не видел даже в кабинете Такеши.

— Ерунда, - Инукаси хмыкает, а я напряжённо размышляю о том, какая же из лабораторий сегодня ночью лишилась некоторой части своего оборудования. Лучше не знать, - здесь всё, что ты просил.

— Здесь даже больше, - он широко улыбается, - как ты поняла, что именно мне надо?

Так. Кажется, в неизвестной мне лаборатории пострадал ещё и
сотрудник. Ничего. Главное, я снова вижу улыбку на этом лице, совсем было угасшую в последние дни.

— У меня есть связи, - её глаза косятся на меня, и я усмехаюсь. Пусть не переживает, от меня он точно не узнает, каким путём ей удалось так быстро достать всё необходимое.

— Есть разговор, - произношу я совсем тихо, пользуясь тем, что Сион всё ещё не в силах оторваться от восторженного разглядывания оборудования.

— Я слушаю, - она отходит на два шага, кидая на меня пристальный взгляд.

— Мне нужна хоть какая-то разовая работа, - никогда бы не попросил её об этом, если бы не вынуждающие обстоятельства, - можешь что-нибудь узнать на этот счёт? Мытьё собак я даже не рассматриваю.

— Если бы этим занялся ты, я бы заплатила втрое больше только для того, чтобы посмотреть на эту картину, - уголок её рта медленно ползёт вверх.

— Мне сейчас не до твоей иронии.

— Понимаю, - она кидает взгляд на Сиона, - как он?

— Всё знает.

В чёрных глазах появляется самый настоящий ужас.

— И он… так радостно улыбается после этого?

А вот о причине его хорошего настроения ей знать совсем не обязательно. А также о том, как крепко он прижимался ко мне этой ночью, думая, что я сплю и не ощущаю, как же ему, на самом деле, страшно. Глупый. Неужели он думал, что я не почувствую, как сильно его трясёт? Я тогда, не открывая глаз, лишь крепче обнял его, и сделал вид, что не слышал тихого «спасибо», прошелестевшего над самым ухом.

Но ей, и правда, не стоит об этом знать. В конце концов, она всегда считала его чудным и не от мира сего. Вот пусть и спишет на странности его, в очередной раз противоречащее логике, поведение.

— Пойдём завтракать, - я подхватываю коробку, и он, конечно, тут же пытается выхватить её.

— Я могу и сам!

— Непременно. Как только я донесу её до дома.

Он уже открывает рот, чтобы начать спорить, но один тяжёлый взгляд – и Сион покорно замолкает, благодарит Собачницу и следует за мной.

— Чем сейчас займёшься?

— Ну… - он задумывается, хмуря белёсые брови, - сначала постараюсь вывести хотя бы ещё несколько цепочек, а потом попробую посмотреть реакцию моей крови на различные реактивы.

— Такеши уже занимается этим. Зачем делать лишнюю работу?

— Ну, вряд ли у него есть те же данные, что и у меня? Я прав?

— Да.

Ведь он же прекрасно понимает, что я хочу отсрочить или вообще отменить необходимую, но такую ужасную для него процедуру, но всё равно спорит… Чудик…

— Всё будет хорошо, - он опускает глаза и некоторое время идёт, глядя себе под ноги.

Не будь у меня заняты руки, я бы сжал его ладонь, но сейчас могу только кивнуть, сожалея, что он, поглощённый своими мыслями, не может этого понять.

* * *

— Недзуми…

— Что? – я отвлекаюсь от приготовления обеда и подхожу к Сиону.

— Я разложил почти все цепочки, - он задумчиво трёт лоб ладонью, - и, знаешь…

— Пока нет, - через плечо заглядываю в его записи, - снова пчёлы?

— Как раз нет, - он перекладывает стопку исписанных листов, - все они принадлежат простейшим микроорганизмам.

— Ничего не понимаю.

— Ну, смотри, - он начинает объяснять, - эта ДНК, на самом деле, состоит из нескольких ДНК, принадлежащих тому или иному виду. И эта совокупность и объединяет дрянь, которая… - он слегка запинается, - в общем, ты понял.

— Понял, - успокаивающе провожу рукой по его волосам, - и что это за организмы?

— Ты не поверишь, - кажется, он и сам не верит тому, что говорит, - но все они принадлежат простейшим, которые зарождаются в воде.

— Вот почему та пчела могла жить под водой?

— Именно. Недзуми, - он переводит на меня взгляд, - мне нужна эта вода. Как можно быстрее.

— Хочешь, пойду прямо сейчас?

— Это не опасно? Днём?

— Не опасней, чем ночью, - касаюсь губами его виска, - давай пробирки.

— Ага, - он извлекает на свет с десяток стеклянных сосудов с крышками, - держи. Запомнил, что набирать нужно из разных источников?

— Нет, наполню все в ближайшем фонтане, - огрызаюсь скорее по привычке, нежели из-за вредности характера, но Сион всё равно улыбается.

— Только подпиши каждую, - он протягивает карандаш и несколько листков бумаги, - прижмёшь подпись крышкой, тогда ничего не перепутается.

— Соображу, - притягиваю его к себе, - я вернусь через несколько часов.

— Будь осторожен, - он обнимает меня за шею, - пожалуйста.

— Обещаю, - на полпути нахожу уже тянущиеся ко мне губы, - и ты тоже.

Он кивает, утыкаясь мне в плечо. Так не хочется отстранять его от себя…

— Я пока разберу коробку, - кажется, ему тоже, потому что он не спешит отпускать меня.

— Уверен, что там всё, что тебе нужно? – зарываюсь носом в седые волосы.

— Даже с избытком, - он, всё-таки, отодвигается, - иди.

— До скорого, - напоследок провожу пальцем по метке, пропускаю Зеро в комнату и закрываю дверь.

Ему, в самом деле, лучше не знать, насколько опасно мне появляться там днём. Ведь я же не хочу, чтобы он с ума сходил от беспокойства?

По дороге к стене разворачиваю в уме карту Зоны, пытаясь вспомнить наименее оживлённые участки города, которые содержат водоёмы, стоки, фонтаны, ну, или, на худой конец, водопроводные краны.

Когда я с усилием отодвигаю в сторону большой камень, план дальнейших действий уже полностью готов в моей голове.

Первая точка – старый пруд в парке, который привлекает меня как раз тем, что закрыт на реконструкцию памятников. Вряд ли несколько рабочих заметят серую тень, прячущуюся за деревьями, а утки и черепахи уж точно переживут потерю небольшого количества воды из своего покрытого илом жилища.

Кивнув самому себе, пробираюсь на другую сторону неприступной стены и окидываю взглядом виднеющуюся вдали Шестую зону. Мне должно повезти. Потому что теперь я чётко вижу смысл во всех своих дальнейших действиях. Этот смысл, наверняка, сейчас разбирает коробку из лаборатории, или же, выйдя на улицу, смотрит в ту сторону, в которой я скрылся двадцать минут назад.

Дата добавления: 2015-07-16