6 страница

- За эту неделю было две облавы, причём одна в лесу на севере. Это место считалось абсолютно безопасным и крайне трудным для обнаружения...
Хэйвар, вздохнув, устало потёр переносицу и прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Принимая на себя обязанности, соответсвующие статусу Первого, он чётко знал, какую именно систему хочет создать. Никаких игр с людьми, никаких бессмысленных жертв и крови — такое приняли далеко не все ведьмаки, но со временем, при помощи рыцаря, Хэйвар набрал нужный авторитет, и повиновение его приказам стало обязательным для любого обладателя дара, который хотел спокойно жить. Ведьмы и ведьмаки, конечно, шалили, не без этого - пакостили по мелочам, наводили свои чары, пугали людей и получали агрессивных фамильяров. Но таких ситуаций, с которыми Хэйвар сталкивался, раньше, вроде повального впадения детей в кому или систематического лишения невинности молодых девушек, больше не возникало. По сути новый повелитель хотел мирного сосуществования и пытался донести эту мысль до охотников. Те верить отказывались.
- …Норен, Эфрас, Ультир, братья Тайст и Алеилл, - сухо закончил Драгус зачитывать имена погибших.
Хэйвар, до этого сидевший с немного отрешённым видом, при звуках последнего имени вздрогнул. Вот как... значит, не пожалели и её, раньше так активно помогавшую охотникам своими талисманами и ритуалами. А ведь Алеилл была совершенно тихой и безвредной, она на самом деле никогда не делала людям ничего плохого.
- Были ли донесены до охотников мои слова по поводу мира? - спросил Хэйвар, недавно сделавший очередную попытку налаживания контактов.
- Да, повелитель, - откликнулся Драгус.
- Было ли передано письмо, которое я написал вчера вечером?
- Да, повелитель, - на этот раз голос Ривийера.
Рыцарь вернулся лишь сегодня, к началу собрания, слегка потрёпанный в боях, но вполне здоровый. При виде него сердце Хэйвара привычно ускорило ритм, радостно приветствуя того, кто теперь выполнял не только долг телохранителя. Их энергии перекликались, сила перетекала из одного в другого — регулярный секс позволил сформироваться устойчивой системе циркуляции, и теперь Высшие не видели разницы между Первым и его рыцарем, одаряя их равно и щедро.
- Думаю, теперь у меня нет выхода...
Хэйвар встал, и его бело-золотое одеяние сверкнуло ослепительно-ярко, подобно солнцу, и все присутствующие почтительно склонили головы. Повелитель встретил этот жест невозмутимо, хотя всего несколько месяцев назад попросту не знал, как реагировать на подобное. Теперь же многое изменилось, и порой старая жизнь казалась парню странным сном, пусть и крайне реалистичным, но от этого не менее фантастическим.
Охотники не стесняются совершать облавы, находят пристанища, где проводят время множество обладателей колдовского дара, преимущественно слабые. В этом и заключалась общность действий двух сторон — по возможности скрывать основные силы, выставляя напоказ лишь самые низы. Драгус, Арна, Востон, другие по-настоящему сильные и опытные ведьмаки и ведьмы в стычках практически не участвовали, не говоря уже о рыцаре и самом Хэйваре. То же самое касалось и охотников — Первый лишь однажды слышал о Клайхе и четыре раза про Роу, но последнее, скорее, в виду особой горячности наследника, не позволяющей сорвиголове оставаться в стороне. Однако если ведьмаки ведут себя согласно мирному приказу Хэйвара, обороняясь и не совершая ответных действий, то чего добивается противник, специально ищущий убежища ведьм и убивающий без колебаний? Ответ очевиден — выманивает на сцену главного игрока.
- Я хочу, чтобы отныне вы следовали приказам, которые я изложу сейчас, и забыли про те, что звучали ранее, - начертив на столе пылающую сине-зелёным руну, чётко произнёс Хэйвар.
Его голос услышали все, кто приносил клятву верности. Чистый и громкий, ясный и уверенный — он звучал в их головах, и не было никакой возможности избежать этого. Повелитель должен уметь эффективно доносить свою волю до подданых. Лучшего способа, чем этот, пожалуй и не придумать...
- Все обладатели дара, которым я запрещал ранее участвовать в битвах, могут делать это в любой ситуации, когда это покажется им желательным. Я снимаю запрет на применение смертельных проклятий, на поиск охотников и на их физическое уничтожение. На пытки предметами и иллюзиями, удержание охотников, убийство учеников. Мне нужны результаты, и я надеюсь получить их от вас. Единственный запрет, который остаётся в силе — запрет на убийство воина Клайха. Этим я собираюсь заняться самостоятельно.
Руна пульсировала, передавая слова Хэйвара, и сотни ведьмаков и ведьм, закрыв глаза, внимательно вслушивались в то, что им говорили. Раньше повелителя ругали за нерасторпность, мягкость, излишний гуманизм и толерантность. Нынешняя речь позволяла закрыть рот абсолютно любому недовольному — кажется, у владельцев дара начиналась настоящая, полная полезных и приятных занятий жизнь.
- Мне остаться? - подойдя, тихо спросил Ривийер, когда все собравшиеся начали расходиться.
Вопрос вполне логичный, поскольку раньше Хэйвару требовалась поддержка после каждых серьёзных решений. Молодой повелитель многого не знал, постоянно опасался различных последствий, и каждый приказ, относящийся к охотникам, переживался им очень тяжело. Рыцарь всегда был рядом, неся утешение, но сегодня... сегодня Хэйвар чувствовал себя как никогда хорошо и спокойно. Он поступил так, как полагалось, и впервые за всё время по собственной инициативе и с чистой совестью повёл себя как ведьмак, а не как охотник. Судя по всему, эмоции по этому поводу были написаны у парня на лице, поскольку Ривийер, не дожидаясь ответа, усмехнулся и, коротко поцеловав своего хозяина в губы, покинул зал для собраний.
«Ну, вот и всё...» - выдохнул мысленно Хэйвар.
Он окинул взглядом опустевший зал, побледневшую руну связи на столе, подошёл ближе к огромному зеркалу на стене и вгляделся в его серебряную даль. Он отпечатывал в памяти каждую деталь, запоминал себя таким, какой он сейчас — бело-золотое одеяние, едва касающиеся плеч волосы, длинный завершённый ажур кэлхая. Он как будто видел это всё впервые, осознавал и принимал. Теперь уже окончательно на этой стороне. Навсегда и без всяких сантиментов.
«Что ж, Клайх... похоже, теперь моя очередь пытаться тебя убить...»

Глава 9

- Ох, ну я даже не знаю... - покраснев, девушка покосилась на расслабленно развалившегося в кресле охотника, небрежно приставившего к обитому алым вельветом боку меч.
- Слушай, Лити, он тебе не откажет, я же говорил уже, - вздохнул Ландор, покачав головой. - Другое дело, что ни на что великое и светлое рассчитывать не стоит. Сама знаешь, какая у Роу слава....
- Да, но... - Лити потупила взгляд и стиснула кулачки. - Он такой... я даже слов подобрать не могу...
Ландор закатил глаза и мысленно выругался — он совершенно не мог понять женщин. Роу неплохой парень сам по себе, да и боец крутой. Партнёрш своих он тоже не обижает и, если верить слухам, старается в постели на совесть. Только вот мальчик пока гуляет, и гулять будет ещё долго. Когда-нибудь остепенится, конечно, и сделает семье Лаубе нескольких таких же самоуверенных и нахальных наследников, но до тех пор самое большее, на что можно рассчитывать любой девушке — это несколько приятных ночей. А Лити, похоже, хочет что-нибудь из серии «...и умерли в один день».
- В общем, я тебя предупредил, - сдался Ландор, уже добрых полчаса убеждающий охотницу в поспешности её решений.
Девушка чуть младше его самого, и по возрасту уже должна быть с мозгами. Только вот всё испортило одно обстоятельство — её с детства готовили в качестве наследницы одного из главных артефактов, и ни на что остальное времени у Лити не оставалось. Так что выросла она прекрасным бойцом с одной стороны, и совершенно неприспособленной к реальной жизни вне боёв с другой. И вполне понятно, почему она по уши умудрилась влюбиться именно в Роу — у парня есть абсолютно всё, что она так отчаянно хочет, но никогда не решится себе позволить.
- Фарих задерживается, - оторвавшись телефона, задумчиво изрёк Роу.
- Он предупреждал... - робко откликнулась Лити, рассчитывая хоть как-то завязать разговор.
- Неужели? - наследник Лаубе красиво приподнял аккуратную, будто специально прорисованную бровь, а потом вновь вернулся к прерванной игре.
«Хорошо хоть наушники не нацепил...» - устало подумал Ландор, глядя на молодого, но гораздо более успешного во всех смыслах коллегу.
Погружённый в виртуальную реальность эпатажный парень, казалось, весь остальной мир не замечал напрочь, однако в какой-то момент, почувствовав что-то, понятное лишь ему одному, Роу вскинул голову и, прищурившись, неотрывным взглядом уставился на дверь в гостиную. Такой расслабленный и явственно отдающий пофигизмом образ парня-раздолбая преобразился мгновенно — сейчас Лаубе напоминал, скорее, приготовившуюся к атаке змею, неподвижную и готовую среагировать в любой момент.
- Роу? - обеспокоенно спросила Лити, подходя ближе.
- Бери оружие, - выдохнул парень и вскочил с кресла, одним безупречным движением поднимая меч.
Разница между наследником рода, пусть даже тот по натуре наглый бунтарь, и обычным парнем, получившим дар охотника просто по высшей прихоти, колоссальна. Ландор не слышал ничего особенного, он не чувствовал никакой опасности. И поэтому когда двери распахнулись и в комнату ворвались трое, его реакцией был самый настоящий шок.
Двое незнакомцев - один с двумя кинжалами, второй с двуручным мечом, а вот третий, тот самый, что по середине...
- Даир!.. - охнул Ландор, отступив на один шаг.
Узнать бывшего ученика Клайха оказалось не так уж просто, ведь он изменился разительно. И не столько в одежде и причёске было дело — изменился взгляд Даира, общая аура, витающая вокруг него. Раньше она ощущалась вполне обыденно, состоя преимущественно из азарта, юношеских восторгов и наивной смелости. Теперь же Ландор как никогда ярко и сильно чувствовал власть и угрозу. Казалось, что каждая клеточка наполняется страхом, гнетущим и неотвратимым, абсолютным. Сила Даира, расходящаяся вокруг ровными волнами, приказывала упасть на колени и склонить голову, подчиниться и исполнить любой приказ. Она пробирала до дрожи, и Ландор прочувствовал всю ничтожность себя самого и своих умений. Кто он вообще такой, чтобы сметь просто смотреть на стоящего перед ним?!
- А ты возмужал, брат, - ухмыльнувшись, Роу перебросил меч из руки в руку.
Его тон был весел, но вот глаза выдавали внутреннее напряжение — он, как и Ландор, не мог не чувствовать, кто стоит перед ними. Белоснежные волны одежды, ярко-чёрная, моментально приковывающая внимание татуировка на обоих руках. Что-то индийское, кажется, или арабское — в последнее время многие девушки делали себе такое, следуя веяниям моды. Только вот у Даира татуировка явно не простое украшение — она пульсировала совершенно отчётливо и даже, кажется, шевелилась.
- Как ты нашёл это место? - нахмурившись, требовательно спросила Лити, пытаясь резким тоном отрезвить саму себя и справиться со сковывающим тело страхом.
- Ваш друг опоздал не без причины, - оскалившись, ответил вместо Хэйвара Драгус.
Не было времени на возмущения и негодующие вздохи – Роу, как всегда блистательно быстрый и ловкий, совсем не зрелищным, но очень экономным и эффективным движением рассёк своим мечом воздух, скрестив его с тяжёлым оружием Драгуса, которое тот успел подставить в последний момент.
- Не терпится умереть? – ухмыльнулся Драгус, отводя меч противника в сторону и отступая на шаг назад, на исходную.
- Не терпится поговорить с Даиром наедине, - невозмутимо ответил Роу, бросив короткий взгляд на бывшего друга.
Тот в ответ посмотрел спокойно, без ярких эмоций.
- Ты хороший мечник, Роу, - произнёс Хэйвар. – Но теперь уже бесполезно говорить. Я предлагал вам мир неоднократно, но вы отказались, а значит отныне…
Речь Первого прервал выстрел, оглушительно-громко разнёсшийся по сводам небольшого зала. Совершенно неожиданный здесь, на месте боя владельцев дара, он заставил участников замереть. Всех, кроме одного – Хэйвар, в которого и направлялась пуля, вскинул руки, закрывшись ими как щитом, и ажурный кэлхай, полыхнув ярким светом, опалил заговорённый комочек металла, превратив его в раскалённую каплю. Ландор, опустив пистолеты вниз, поражённо выдохнул.
- Я вижу, Хранительница рассказывала тебе не всё, - отметив удивление стрелявшего, произнёс Хэйвар. – Правда в том, что меня можно убить только…
Свист лезвий рассёк воздух, два крика прозвучали в унисон – один привычный, грубый мужской, а второй тонкий, принадлежащий женщине. Ривийер, покосившись на хозяина, чуть покачал головой, видимо прося прощение за то, что его речь прервали уже дважды. Хэйвар, не особенно довольный подобным, нахмурился.
- У тебя красивое оружие, малышка, - с явным восхищением сказал рыцарь. – Его прошлый мастер был выдающимся воином.
Лити, бледная и сосредоточенная, не ответила ничего. Преимущество в этом бою у ведьмака, это с уверенностью подтвердил бы любой. И дело вовсе не в опыте бойца – глефа выиграет у двух кинжалов только в случае, если её владелец силён физически и в состоянии наносить тяжёлые удары, заставляющие противника использовать оба клинка для их блокировки. В случае с охотницей Ривийер может обойтись всего одним, второй пустив в атаку. Если бы в резиденции можно было использовать заклинания, он бы пустил в ход и их, но здесь, похоже, действовало лишь ограниченное число из них, доступное лишь тем, кто стоит на верхней ступени иерархии.
- Ландор! – от неожиданности вздрогнул даже сам Хэйвар. – Помогай Лити, отвлекай рыцаря на себя. Пистолеты не артефакт, но ущерб от пуль вполне реальный.
Серые глаза Роу светились яростью и отчаянной решимостью. Слишком много сейчас поставлено на карту, и люба ошибка обойдётся очень дорого. Ведьмаки сумели найти убежище Хранительницы, и если у них получится убить Сиволь, то остальное сопротивление будет попросту бесполезным. Кажется, об этом подумал и Ландор, только вот мысли увели его не в самом правильном направлении:
- Мой долг – защищать Хранительницу! – воскликнул ученик Клайха, негодуя.
Удар, поворот, удар, по кругу, блок – Роу, выдохнув, закричал:
- Делай, что я сказал!
Он добавил ещё несколько слов, весьма резких и совершенно непечатных, а потом, с криком, вновь бросился на Драгуса, скрестив с ним клинки. Ведьмак, основной кандидат в рыцари, сражался яростно и умело, но на стороне наследника Лаубе были скорость и гибкость – он уклонялся от ударов, будто танцуя, и состязание с ним отнимало немало физических сил.
- Знаешь, наследник мне искренне нравится, - громко поделился Ривийер своим секретом с противницей. – Он сделал самый правильный выбор из тех, что у вас сейчас есть.
Роу против Драгуса, Ривийер против Лити и Ландора – не у дел остался лишь Хэйвар, но только на первый взгляд. На самом деле, как и сказал рыцарь, наследник Лаубе верно оценил ситуацию – бросить вызов Первому может лишь Хранительница, и бесполезно пытаться взять его количеством и вмешиваться в бой.
- Будешь убивать – убей без издевательств, - уходя, приказал Хэйвар, глядя как Ривийер кружит вокруг охотницы, пока только примеряясь для удара.
- Слушаюсь, - усмехнулся Ривийер, и, поудобнее перехватив кинжал, бросился в атаку.
Дальнейшего Первый уже не видел – он, распахнув вторые двери, пошёл вперёд по длинному коридору, на стенах которого висели сначала портреты, а затем фотографии в рамках. Галерея славы, лучшие воины. Глупо и нелепо, неуместно показушно.
- Надо было убить тебя сразу, - вздохнула Сиволь, когда Хэйвар ступил в её кабинет.
- Надо было, - эхом откликнулся ведьмак и, выставив впереди себя исчерченные кэлхаем руки, приготовился к бою.
Меч, глефа, копьё – владельцев этого оружия Хэйвар знал теперь лично. Оставалось всего два варианта, и учитывая, что одним из них был боевой топор, оружием Сиволь мог стать лишь…
- Санг кау, - зачарованно произнёс парень, чувствуя исходящую от артефакта мощь и жажду крови.
Сиволь, поудобнее перехватив оружие, без лишних слов бросилась в атаку. Не осталось места ни для восторгов, ни для разговоров — лишь свист воздуха, вскрики охотницы и мерные, спокойные вспышки кэлхая. Витые линии испускали свет, совершенно безобидный на первый взгляд, но с лёгкостью блокирующий любые удары. К чему привычная людям физика с её законами? Магия живёт по иным правилам, и в этом мире простая выжженая татуировка не уступает по силе экзотическому оружию, столь грозному в умелых руках.
Хранительница сильна — не даром она носит свой титул и считается правительницей, не уступающей по статусу Хэйвару. Они питаются из одного Источника, только получают разные дары и способности, и они, возможно, должны были жить мирно по изначальному плану. Только всё пошло наперекосяк.
- Почему ты стремишься убивать нас? - спросил Хэйвар, перехватывая серп гарды и оплавляя его.
Сиволь, вырвав пострадавшее оружие и выдохнув, с яростью ответила:
- Потому что вы убиваете нас. Мните себя высшими существами, играете с людьми и...
- А вы нет? - улыбнулся Первый.
В пору ученичества у Клайха, которая казалась теперь бесконечно далёкой, его впечатляли подобные речи и россказни о зверствах ведьмаков. Однако стоило лишь оказаться на другой стороне, как он осознал — далеко не всё, что он слышал, было истиной. И теперь, обретя власть, он сам лично сможет контролировать действия тех, кто поклялся ему подчиняться, избегая любых нежелательных последствий и конфликтов.
- Ты просто глуп, - пренебрежительно ответила Сиволь, когда Хэйвар поделился с ней своими мыслями.
Замах, короткое колющее движение — ведьмак, не успев подставить руку, получил ранение в бок. Ничего особенного, всего лишь глубокая царапина, но она мгновенно окрасила девственно-белую ткань хитона алым. Вынужденно отступив, Хэйвар, приложив к ране ладонь, торопливо зашептал на древнем языке.
С одной рукой сражаться сложно, особенно с противником, который использует двустороннее оружие. И пусть гарда пострадала, исказившись и не выполняя теперь в полной мере своих функций, Сиволь это ничуть не смущало. Она, будучи вдвое старше Хэйвара, точно знала, как вести бой и с каких углов атаковать.
Выпад, обманный удар — и вот красная полоса прочертила уже ключицу, распоров широкую белую лямку почти до конца. Хэйвар вскрикнул, Сиволь рванулась вперёд, пользуясь шансом, но вместо желанной цели наткнулась на выставленный блок кэлхая — в последний момент Первый успел подставить ту руку, которой до этого пытался исцелить рану.
Кровь, подгоняемая магией санг кау, продолжала течь, оставляя длинные узкие полосы на одежде.
- Значит, исцеление здесь не действует, - со странной интонацией произнёс Хэйвар.
- Естественно, - снисходительно ответила Сиволь.
Она побеждала — это было совершенно очевидно. Но полное, невозмутимое спокойствие противника выбивало её из колеи, не давало расслабиться.
- Это хорошо, - усмехнулся Хэйвар и одним быстрым движением вскинул руку вперёд.
Сиволь, отшатнувшись, выставила блок, направив санг кау прямо наперерез кхлхаю, но... ведьмак остановился на половине пути, будто бы передумав.
В карих глазах вспыхнуло чёрное пламя, перекрыв белок своими полосами, а кэлхай светившийся ровно-белым, заалел и жадно выпустил длинные плети энергии, напоминающие щупальца осьминога.
- Ты не хочешь мира, а я против войны, - с интересов глядя на собственную кисть, пульсирующую тягучей энергией, произнёс Хэйвар. - Поэтому я убью тебя, и закончу всё это сегодня.
Сиволь, болезненно охнув, согнулась пополам — по её внутренностям как будто прошлись раскалённым железом. Мимолётное ощущение, от которого хотелось упасть и закричать, и лишь огромным усилием воли женщина удержалась на ногах.
- Так ты всё-таки узнал... - прошипела она, и её обезображенное шрамом лицо исказилось ненавистью.
Для магии не обязателен прямой контакт — это касается даже кэлхая. Владея им в совершенстве, зная определённые правила и вовремя произнося нужные слова, можно добиться многого. Например, опалить внутренние ткани противника без малейших внешних повреждений. Так, как Хэйвар поступил сейчас с Хранительницей. В боях этот способ используют нечасто, поскольку ущерб не так уж и значителен и легко исцеляется простейшими формулами охотников, но... перестраховавшись и навесив в кабинете ограничения на магию, Сиволь блокировала и свою в том числе, а значит никаких рун и напевов — Хранительница может положиться лишь на оружие и собственный опыт.
- Ты не спрашивал у рыцаря, почему убили твоих родителей? - заставив себя не отвлекаться на боль, Сиволь выпрямилась и посмотрела противнику прямо в глаза. - Он не рассказывал тебе, почему после стольких лет охотники решили избавиться от Первых, живших рядом с ними годами?
Кэлхай, готовый в любое мгновение отразить или нанести удар, поутих, подчиняясь общему настрою хозяина. Хэйвар, вглядываясь в серые глаза Хранительницы, ждал ответов.
- Они тоже хотели мира, Даир, - усмехнулась Сиволь старым воспоминаниям. - Они убеждали нас, что не станут причинять вред людям... Только вот со временем их мнение изменилось. И твоё изменится тоже!
Хэйвар пропустил атаку — стремительную, неожиданную, очень умелую. Сиволь воистину обладала нечеловеческой ловкостью и владела своим оружием превосходно. Её движения, та мощь, какую она вкладывала в удары, позволили в итоге нанести замешкавшемуся ведьмаку серьёзную травму — острый наконечник легко, почти как в масло, вошёл под рёбра с левой стороны.
Кровь побежала по древку стремительным ручьём, пламя в глазах Хэйвара дрогнуло и он, закричав, упал на одно колено, рукой вырывая прочь пронзившее его оружие охотницы. Та, впрочем, щадить ведьмака не намеревалась, и поэтому быстро замахнулась для нового удара, метя на этот раз выше, в сердце.
Хэйвар, подняв голову, торопливо, но чётко произнёс три коротких, режущих слух слова...
Кабинет крутанулся, исказилось пространство, пойдя волнами, и у Сиволь заломило виски. Она, беспомощная и оглушённая, осела на пол, уронив свой санг кау, и принялась отчаянно трясти головой, в попытках хоть немного прийти в себя.
Минус один — у неё получилось заставить Хэйвара произнести весьма особенное заклинание, позволяющее спасти собственную жизнь. В этом и заключалась относительность бессмертия Первых — после третьего такого заклинания любое серьёзное ранение, даже нанесённое не артефактным оружием, становилось для них смертельным. Высшие Силы дают своим избранным многое, но богами их всё-таки не делают. И даже Хэйвар, управляющий всеми ведьмаками и почитаемый ими, на самом деле может умереть. Так же, как его родители.
- Почему... почему ты вообще оставила меня в живых? - тихо спросил бывший ученик охотника.
Его раны затянулись, и лишь следы на хитоне напоминали о них. Однако радости в глазах повелителя не было ни капли — он как никто другой понимал, как дорого обходится столь чудесное исцеление.
- Клайх меня умолял, - поморщившись, призналась Сиволь. - Умолял так, что я не смогла отказать.
Хэйвар вздрогнул, задетый её словами.
- Мы поставили на тебя уйму блоков и ограничителей. Клайх сделал амулет, внутри расписанный мощнейшими охранными рунами. Он переделал наши обряды так, чтобы убедить тебя, будто ты действительно обладаешь силой охотника, чтобы ты никогда не узнал, кем был рождён. Клайх хотел дать тебе настолько нормальную жизнь, насколько только мог, а ты, Даир... Как ты мог предать его после всего этого?
Вопреки всему, реакцией на последнюю фразу были вовсе не слёзы и не причитания раскаявшегося блудного сына — Хэйвар, стиснув кулаки, скрипнул зубами от ярости. Она поднималась в нём неудержимой, сметающей всё на своём пути волной, и, зарычав, парень закричал:
- Как ты смеешь спрашивать?! Обвинять меня! Ведь это ты подсунула ему Ландора! И если бы не он...
Кэлхай, вспыхнув, устремил к Сиволь свои алые плети, и женщина едва успела уклониться, отпрыгнув в сторону. Там, где она сидела, на ковре остались длинные жжёные полосы.
В кабинете разразился настоящий смерч — смело с полок шкафов книги и статуэтки, задрожал стол, стуча ножками и разбрасывая катающиеся по деревянной крышке карандаши. Хэйвар, не желая себя контролировать, выпустил дар на полную, заставив силу бесноваться и реветь штормовым гулом.
Пальцами вцепившись в санг кау, Сиволь рванулась вперёд, нанося новый удар, но он оказался блокирован так легко, будто парню это вообще ничего не стоило. Конечно, Хранительница знала — шансы на победу у неё велики лишь при соблюдении определённых условий, и, конечно, она предпочла бы встретиться с Хэйваром лишь в компании других воинов, как в тот день встретилась с его родителями. Только вот выбора не было, и мальчишка нашёл убежище раньше, чем кто-либо ожидал. Да ещё и это мастерство, это владение кэлхаем и заклинаниями из Источника... Сиволь примерно представляла, сколько времени отнимает прорисовка ритуальной татуировки до самых плеч, не зря ведь она Хранительница, владеющая недоступной другим охотникам информацией. С бегства Даира прошло чуть больше полугода, а значит на освоение навыков, необходимых Первому, у мальчишки было около четырёх месяцев. Ведь кэлхай всегда отнимает так много времени...
Острая боль, искажённое ненавистью лицо совсем близко, потоки крови на ковре и расписанная ажурным узором рука, погруженная в грудную клетку по самое запястье — Сиволь даже не успела осознать, что за ней пришла смерть.

- Вижу, твой отец не терял времени даром, - усмехнулся Ривийер, отводя в сторону широкое лезвие меча.
Залитый чужой кровью с ног до головы, тяжело дышащий Роу ничего не стал на это отвечать. Он весь был в бое, он жил им и не позволял себе отвлекаться ни на что иное, в том числе и на разговоры. Однажды рыцарь уже одержал победу, но больше мечник такого не допустит. У них с Ривийером личные счёты, они связаны узами прочнейшей ненависти, и в тот раз, на болоте, ведьмак не убил Роу по одной-единственной причине — не хотел портить отношения с Даиром.
Наследник Лаубе знал. Ему не положено было, но тем не менее. С самого начала понимал, с кем заводит дружбу, и отец, выяснив всё, устроил долгий разбор полётов. Но, не смотря ни на что, мятежный дух парня не позволил отступить и забить на кого-то только потому, что тот обладает некой смертельной силой. Даир ведь был хорошим парнем, интересным собеседником и пусть неважным, но зато смелым охотником. И в тот вечер Роу, чудом избежав смерти, сидя рядом с Даиром на заднем сидении и смотря на огни ночного города, молился о том, чтобы худший сценарий не оправдался. Судя по всему, его молитвы никого не тронули.
- Ты безумно талантлив, наследник, - изящно блокируя меч, продолжал Ривийер. - Даже в вашей семье такие способности — большая редкость. Я бы назвал тебя гением...
Роу, занеся меч для замаха, обманным движением заставил рыцаря отвлечься, и, воспользовавшись брешью в обороне, нанёс удар совсем с другой стороны. Стук, звон, шаг в сторону — у него почти получилось, он почти достал до зачарованной брони. Но Ривийер вновь сумел уйти в самый последний момент, будто предвидел каждое действие противника. У ведьмаков долгая жизнь, и поэтому неудивительно, что тот, кого Даир решил сделать своим защитником, умел фантастически много. Неужели и на этот раз Роу суждено проиграть? Закончить так же, как Ландор...
Вопреки правилам боя, мечник бросил короткий взгляд туда, где на полу лежал бывший ученик Сиволь, которому теперь не суждено заполучить Слезу Игиллы — горло перерезано очень профессионально и аккуратно, а кровь из него полумесяцем брызг залила всё вокруг. Синие глаза широко распахнуты и устремлены в потолок, пистолеты валяются рядом, выпав из ослабших пальцев. Роу точно помнил, что сказал Ривийер перед тем, как нанести финальный удар — он сказал, что Хэйвар будет доволен. Цинично и так по-ведьмавски...
- Не отвлекайся, - усмехнулся рыцарь, и Лаубе пришлось спешно блокировать клинок, уходя от второго.
Всё-таки у мечника в таком бою больше шансов, чем у девушки с глефой. Слава Высшим, что по какой-то прихоти рыцарь не стал Лити убивать, а лишь ранил и временно лишил возможности хоть как-то повлиять на исход боя. Признаться, Роу, имея старшую сестру, тем не менее считал, что девушкам не место среди охотников. Как многие мужчины, он был убеждён в исключительно созидательной природе женщин и отводил им роль спутниц и верных подруг, а вовсе не боевых товарищей. Странная мысль - ведь Хранительница, самая главная у них, как раз женщина...
Дверь, целую бесконечность назад закрывшаяся за Первым, распахнулась. Оба оставшихся в строю бойца, забыв друг о друге, обернулись как по команде и застыли, поражённые тем, что предстало перед их глазами - Роу никак не ожидал увидеть бывшего друга, а Ривийер не ожидал увидеть повелителя в таком состоянии.
- Хэйвар!..
Рыцарь, позабыв обо всём, бросился к своему повелителю, на ходу шепча что-то на древнем ведьмавском языке. Роу разобрал лишь «бездумно», «незачем» и «идиот». И последнее слово его весьма заинтересовало — как-никак, для слуги так называть хозяина попросту непозволительно.
- Ты слишком безрассуден, - с болью говорил Ривийер, прижимая ослабшего и едва держащегося на ногах Хэйвара к себе. - Я же предлагал тебе действовать иначе, взять в бой меня! Сиволь сильна, хоть и женщина, а ты ещё совсем молод...
- Потом... - еле ворочая языком, попросил парень. - Упрекай меня потом, когда восстановим силы...
Ривийер, понимая, о чём идёт речь, жадно припал к губам повелителя, взывая к его измученной и вылаканной силе, напоминая ей, что в своих потерях она не одинока. Дар, откликаясь, благодарно шевельнулся.
- Идём отсюда... - тихо сказал Хэйвар и, опираясь на рыцаря, сделал шаг.
Его карие глаза безучастно скользнули по обезглавленному трупу Драгуса, с некоторым удивлением по скулящей от боли, но живой девушке, а потом, широко распахнувшись, остановились на Ландоре. Ривийер замер — он точно не знал, порадуется ли повелитель подобному самовольству сразу или же, сначала отругав, отблагодарит только впоследствии, поняв, что рыцарь действовал лишь из желания угодить. Но Хэйвару удалось удивить своего защитника — он, усмехнувшись, не сказал вообще ничего, двинувшись дальше, к выходу с этой арены.
- Тебя учили убивать ведьмаков, Даир! Ты лучше других знаешь, какие зверства они творят! И ты всё равно пошёл за ними, отказался от нас!..
Роу, направив на Хэйвара окровавленный меч, сверлил бывшего друга яростным негодующим взглядом, желая объяснений и драки.
- Ты ведь знал обо мне? - подняв голову, спросил повелитель. - Знал, что я вовсе не из вас, и что в любой момент я могу превратиться в того, кем стал сейчас. Готов ли ты был убить меня, Роу?
Наследник, озадаченный вопросом, хмуро молчал.
- Готов был, - вместо него ответил сам спросивший. - Ты постоянно думал, что в случае чего нужно успеть снести мне башку до того, как я осознаю истинную природу собственной силы. И не отрицай...
Роу по-прежнему сохранял молчание, однако на этот раз оно оказалось ещё тяжелее и красноречивее. Разве можно возразить, если бывший друг прав? Прав до последнего слова.
- Ты мне нравился, Роу. Я считал тебя своими кумиром и мне жаль, что всё так вышло... - Хэйвар говорил совершенно искренне. - Но настоящие друзья, настоящие собратья по дару не готовятся убить друг друга в любой момент. Мы разные, и мы враги. Этого не изменить никакими красивыми фразами, никакими чувствами...
Последние слова прозвучали с горечью, и Роу потупил взгляд — об отношениях с Клайхом он тоже знал, правда лишь косвенно и от Ландора. Слишком мало информации, почти никаких фактов, но, тем не менее, общая картина ясна.
- Клайх искал тебя... - произнёс Роу в спину уходящему ведьмаку.
Тот, резко остановившись, обернулся.
- Он сказал, чтобы ты перестал слепо верить своему рыцарю, - смотря прямо в карие глаза бывшего друга, с нажимом сказал мечник.
Тишина, повисшая после этой фразы, показалась оглушающей. Все звуки как будто умерли, и могло показаться, будто во всей резиденции нет ни единой живой души. Даже Лити, терзаемая болью от раны, притихла, вслушиваясь в разговор.
- Видишь ли... - насмешливо ответил Первый. - Кроме Рива мне попросту некому верить. И он пока ни разу меня не обманывал.
Перепачканный кровью, вымотанный до предела, буквально повисший на своём рыцаре бывший охотник казался до бесконечности беззащитным, и даже аура опасности и мощи, исходившая от него при появлении в этом зале, почти полностью погасла, оставшись лишь жалкими лоскутками-отголосками, едва уловимыми и зыбкими. Как никогда сильно Роу хотелось броситься на помощь, поддержать, выпутать из того плена, куда Даир попал. Сам ведь не знает, во что лезет... или всё-таки знает?
- Роу... - тяжело, с хрипом выдохнула Лити, вложив в свой оклик всю мольбу и отчаяние.
- Не шевелись только, - стряхивая с себя остатки глупой сентиментальности и усаживаясь рядом с охотницей на колени, произнёс наследник. - Я сейчас тебя подлатаю, а потом вызовем специалистов.
Девушка, прикусив губу, коротко кивнула, смотря на Роу такими глазами, что парню становилось не по себе — столько страха, надежды и обожания одновременно он давно уже не видел.
- Что теперь будет?.. - тихо спросила Лити, следя за пальцами охотника, щекотно выводящими руны на её коже.
- Будем искать преемника, - покосившись на труп Ландора, раскинувшийся совсем рядом, буркнул Роу.
- Но...
Охотница замолчала, оборвав очевидную, но такую нежелательную сейчас фразу. Словно если не произносить её, то самое худшее и не случится.
У Сиволь нет прямых наследников, и единственным, кому она передавала знания, был Ландор. А значит истинного Хранителя охотникам больше не видать. Остаётся лишь подбирать замену — наиболее сильного, умелого, обладающего лидерскими качествами и способного повести за собой остальных. Как далеко — это отдельный вопрос, но, по сути, кандидатов не так уж и много...
- Я Хранителем становиться не собираюсь, - чётко и громко произнёс Роу, вставая и доставая из кармана сотовый. - Мне и без этого дерьма хватает!
Лити не знала, что лучше ответить и стоит ли вообще открывать рот.
- Да... да, это я. Нападение на резиденцию... нет... Ты думаешь, я шучу?!.. Да... Жду...
Роу нажал на «отбой», и в зале вновь воцарилась тишина. Наследник рода Лаубе замер, сверля пространство перед собой расфокусированным взглядом, потом, вздрогнув, осмотрелся вокруг, будто бы раньше ничего этого не видел — следы крови, разбитые графин со стаканами, пистолеты Ландора в углу...
- Сука! - выдохнул Роу, изо всех сил пиная ближайшее кресло.
Лити, видя все признаки грядущего срыва, прикрыла глаза, и в наступившей темноте старалась не прислушиваться специально ни к ругательствам, ни к грохоту расшвыриваемых предметов. И она, и Роу отлично понимали, что будет дальше. И бесило то, что поделать, собственно, практически ничего невозможно.

Эпилог

Всего лишь рыцарь — умелый, древний, сильный, но стоящий на той же ступени в иерархии. Хотя нет, к чему обманываться... Клайх всё слышал от Роу, да и без слов наследника легко было догадаться, к чему приведёт встреча бывшего ученика и телохранителя Первых. В мире всё не так просто, как кажется на первый взгляд, и пусть Даир этого не понимает, но ведь на самом деле...
- Хороший ход, - прокомментировал Ривийер, прикладывая ладонь к выщербленной поверхности стены заброшенного здания.
Вода, сочащаяся меж пальцев ведьмака, счищала руны, выбитые ножом в крошащемся бетоне, лишая Клайха маскировки, на которую он вчера потратил немало времени.
Замах кинжала, свист копья, трескучая песнь магических полей — Слеза, надрывно запев, отбросила клинок Ривийера в сторону, заставив рыцаря отступить на шаг.
- У тебя ведь был способ спастись, - вздохнув, ведьмак поудобнее перехватил оружие. - Тебе ведь наверняка предлагали стать Хранителем, просто не могли не предложить, в конце концов...
- Это не спасение, а отсрочка, - покачал головой Клайх и тут же сделал резкий выпад, непредсказуемый и потому достигший цели.
Короткая царапина распорола заговорённый доспех, но кожу самого рыцаря не оцарапала, к огромной досаде воина. Ривийер, едва успевший уйти от опасного удара, прищурил глаза, с оценкой и уважением всматриваясь в противника.
Всё-таки силён — этого у Клайха, владельца одного из сильнейших артефактных оружий, точно не отнять. Умеет сражаться, просчитывать ход боя наперёд, удивлять неожиданными атаками и поразительными комбинациями. И так просчитался с учеником... А всё ведь из-за глупых идеалов, из-за странного гуманизма. Пожалел бедного мальчика-сироту, сына Первых, приблизил к себе и тем самым обрёк всех товарищей на истребление. Не мог ведь не предполагать, как всё закончится, и, тем не менее, пошёл на такой глупый риск.
- Ты всё ещё любишь его? - усмехнулся Ривийер, с наслаждением вычитывая боль в глазах охотника. - Не можешь отказаться... Объясни мне только: зачем ты пытался его убить? Решил стальные нервы проверить?
Клайх, качнув в руке копьё, посмотрел на рыцаря взглядом уставшего человека, чётко осознающего, что больше от его усилий уже ничего не зависит. Не было страха, отчаяния или обречённости — лишь осознание и принятие свершившихся фактов. И от этого взгляда Ривийеру стало не по себе.
- Моего Даира не стало с того самого момента, как ты пробудил Хэйвара, - ответил Клайх спокойным ровным голосом. - С того момента, как ты узнал в нём наследника, остальное было предрешено. Ты, вновь обретший надежду, ни за что бы её не упустил, а я, как идиот, вместо того, чтобы в самом начале честно всё объяснить, выбрал самый неподходящий на тот момент вариант, который, как ни странно, казался правильным. Под влиянием эмоций решил, что для удержания Даира от пробуждения лучше будет отдалить его от себя, свести к минимуму те риски, которые влекут за собой наши контакты. Глупее я ничего сделать не мог, и до сих пор себя корю...
Вечернее небо наливалось свинцово-синим, урывками расцветая золотыми лентами-всполохами ушедшего за горизонт солнца. Окраина города неумолимо погружалась в вязкую тьму, отдавая ей кусочек за кусочком. В этой грядущей ночи пламя в глазах Ривийера выглядело абсолютно гармонично, и как никогда остро Клайх почувствовал — ему больше здесь не место. Отныне воцарятся другие порядки и правила, все начнут новую жизнь, пусть и непонятно, лучшую ли. Ему, воину и учителю-неудачнику, осталась лишь последняя исповедь перед врагом. И её он намеревался закончить.
- Я давно, ещё до рассказа Сиволь, понял — Силы больше ничего не решают, - заговорил Клайх вновь. - Они создали мир слишком давно, и он надоел им, потерял всю свою новизну и прелесть. Они закрыли глаза на всё происходящее здесь, занялись другими делами... Первыми это заметили вы, и начали шевелиться, а за вами и мы потянулись. Борьба охотников и Первых, наша борьба за власть, идущая уже несколько столетий, очевидно, подходит к концу. Даир, думаю, пока не осознал истину, но это не займёт у него много времени, особенно когда рядом такой, как ты. И меня это, как бы цинично ни звучало, не особо волнует. По крайней мере не так сильно, как твоя ложь...
Глаза ведьмака напротив опасно блеснули, а рука с кинжалом дрогнула. Однако атаки не последовало, лишь в чертах лица рыцаря появилась жёсткость и готовность закончить всё в любой момент. Но пока он медлил.
- При родителях Даира ты никогда бы не получил столько власти, - покачал головой Клайх. - Тебе никто бы не позволил получить равную с Первым энергию, стать с ним одним целым. Даир обладает огромной силой, но он всего лишь мальчишка. Он слишком молод, чтобы противостоять твоему опыту и знаниям, наработанным веками. И я сожалею даже не о том, что приходит конец старому порядку в этом мире, а лишь о том, что когда мой ученик всё поймёт, будет слишком поздно...
- Я не люблю Хэйвара так, как он думает, в этом ты прав, - кивнул Ривийер, лениво прокручивая кинжал в руке и делая шаг навстречу противнику. - Но я и не желаю ему зла. В его возрасте уместно верить в романтические чувства, но став постарше он, уверен, сумеет меня понять и принять правду.
Клайх видел приближающегося к нему ведьмака, он понимал, какой удар тот готовиться нанести. По велению бывшего ученика, которые не пожелал, а может всё-таки и не смог самостоятельно убить когда-то любимого учителя. Где была ошибка? В сером приюте, среди равнодушных воспитателей и озлобленных детей? В заваленной всем подряд квартире, на обшарпанном кухонном столе? Там, в ритуальном зале, где верил — так правильно? Или уже потом, в коридоре, когда вместо слов правды опять выбрал бегство, достав копьё и пожелав попросту стереть прошлое. С глаз долой — из сердца вон?
Клайх, подумав об этом, лишь печально усмехнулся.
Он продолжал стоять неподвижно, взглядом следя за рыцарем, равнодушно и покорно ожидая конца. К чему сопротивляться? Война окончена, хоть сражения всё ещё идут. Можно лишь положиться на Роу, на его врождённую смелость и невероятную удачу — парень сумеет увести из-под удара большую часть охотников, он уже это делает, в том числе и благодаря тому, что Клайх многих отвлекает на себя. Но предел есть всему, и всех спасти точно не удастся. А что будет дальше... этого он уже никогда не узнает.
- Ты многим рисковал, играя с ним, - улыбнувшись максимально приблизившемуся рыцарю почти дружески, произнёс Клайх. - Но ведьмаки ведь смелы в словах...
Ривийер, наметив место удара, вскинул клинок:
-...и умелы в действиях, - закончил рыцарь известную поговорку одновременно в уверенным, решающим замахом своего заговорённого кинжала.

Конец.

Дата добавления: 2015-11-14