Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава шестнадцатая.

Глава первая. | Глава четвертая | Глава седьмая | Глава восьмая | Глава девятая | Глава десятая. | Глава одиннадцатая. | Глава двенадцатая. | Глава тринадцатая. | Глава четырнадцатая. |


Читайте также:
  1. Глава Шестнадцатая.
  2. Глава шестнадцатая.
  3. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ.
  4. Глава шестнадцатая. Wired
  5. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. В КЛЕТКЕ

 

На перроне в Лондоне его первый раз никто не встречал. Прислонившись головой к окну автобуса Лондон-Йоркшир, Снейп закрыл глаза, стараясь заснуть. Ему было страшно возвращаться домой. Там больше никого не было, там его ждала только тишина и пыль. Он не знал, что ему делать с этим домом. Он мог теперь завести там свой порядок, но эта перспектива его ничуть не радовала. Потому что это означало, что ему придется зайти в комнату к отцу… в комнату к матери. Собрать и выкинуть все старые вещи. Дом находился в его полном распоряжении, а он никак не мог к этому привыкнуть.
А еще ему нужно будет найти работу. Нужно будет думать о том, что надо что-то есть… Раньше об этом задумываться не приходилось – мать готовила и следила за тем, чтобы Север не забывал поесть хотя бы один раз в день. Он легко мог полениться даже разогреть готовое, зачитавшись или уйдя в подвальчик работать. Он был бы рад, если бы нашелся способ не тратить время на сон, еду и прочие мелочи, но осознавал, что они необходимы.

Волоча за собой чемодан, с автобусной станции он шел до дома пешком. Оставляя за спиной оживленные улицы, торговые кварталы, людные площади, приближался к заводским окраинам. Вокруг начинали вырастать трущобы. Облезлые разваливающиеся дома со слепыми окнами и заколоченными крест-накрест дверями. Пустынная брусчатая дорога, по которой далеко разносился скрип колесиков его поклажи. Маяком-указателем и символом рабства над этой нищетой возвышалась кирпичная труба. Сейчас она казалась Северу средним пальцем Мироздания, выставленным персонально в его, Снейпа, сторону.

Север даже не предполагал, что самым страшным, что будет ждать его дома, окажется вовсе не тишина. Когда захлопнулась входная дверь, и он остановился в прихожей, прислушиваясь к мертвой пустоте, из гостиной раздался женский голос:
- Кто там?..
Снейпу почудилось, что он сошел с ума. И тут же мелькнула мысль о том, что, может быть, похороны матери были всего лишь кошмаром… Он метнулся в гостиную, но она была пуста.
- Северус? Это ты, мальчик мой?
Он в панике развернулся. Кто?.. Где?.. И наткнулся взглядом на большой портрет над каминной полкой. Там, в старом кресле, с корзинкой для рукоделия у ног, с вышиванием в руках, сидела мать. В простом строгом платье, с гладкой прической, которая так ей не шла и старила ее лет на пять. На открытом лице обозначились горькие складочки возле губ, когда она попыталась улыбнуться.
- Я уже заждалась, Север. Думала, ты сюда не вернешься.
Снейп попятился. Мать, наверное, заказала портрет незадолго до своей смерти. Наверное, она сделала это, чтобы хоть так остаться рядом с ним. За спиной стукнулся об пол опрокинутый стул.
- Северус?..
- Замолчи… Замолчи!!
Кинувшись к портрету, он сорвал его с крючка, женщина испуганно вскрикнула. Взлетев на второй этаж, Снейп распахнул дверь в комнату матери и бросил картину на аккуратно застеленную постель.
- Северус?.. Что ты делаешь, сынок?.. – встревожено спрашивал призрак.
Распахнув дверцы шкафа, Снейп выхватил с полки какую-то шаль и накинул ее на портрет.
- Северус, что случилось?..
- Ты мне не нужна!.. – прокричал он, - Не нужна, слышишь?! Я хочу быть один!.. Оставьте меня в покое!
Свалившись по лестнице обратно в гостиную, он безумно огляделся вокруг. Увидев за стеклянными дверцами буфета бутылку, схватился за нее, глотнул прямо из горла. Крепкий коньяк обжег рот, он выплюнул его прямо на ковер, швырнул на пол бутылку. Сочный, душистый аромат алкоголя поплыл по комнате, опьяняя одним только запахом. Упав в кресло, Снейп закрыл лицо руками. От бессилия ему хотелось выть. Он боялся, что станет таким же, как отец. Он боялся, что начнет заглушать гнев и злость или душевную боль тем же самым средством. Он боялся, что не сможет сдержаться, и начнет превращение в такое же пьяное чудовище, каким был Тобиас. В эту минуту он ненавидел мать за то, что она вместо того, чтобы остаться с ним, подсунула ему вместо себя суррогат личности – дурацкий некрасивый портрет, который должен был бы давать ему советы и следить за его жизнью. Поздно! Ему не нужны советы. Он сам знает, что ему делать и как себя вести. А на то, что ей бы это не понравилось, ему было плевать.

Он сжал трясущиеся пальцы. Ему нужно было чем-то отвлечься, занять чем-то руки и голову. Найти что-то, что помогло бы забыть о тянущей боли в груди, серым комом скопившейся под ребрами. Люди обычно напивались в таких случаях. Но ему было слишком страшно стать таким же, как отец. А еще страшнее было оттого, что он понимал: если он начнет, он не остановится. Он утонет в опьянении мгновенно, и у него не хватит сил перестать. Потому что ему хотелось, до безумия хотелось протянуть руку, подобрать с пола бутылку и высосать из нее остатки коньяка, чтобы алкоголь затуманил мозг и больная реальность перестала рвать его нервы. Схватив за ножки валявшийся стул, Снейп с остервенением раздолбил им бутылку.
Отыскав на кухне чистую тряпку, собрал осколки и протер пол. Открыл окно, чтобы выветрился густой запах. Пройдясь по дому, собрал все вина, коньяки и наливки и собственноручно разбил каждую из бутылок возле свалки. Раз уж это теперь был его дом, он обустроит его по-своему. Подвал можно расширить, чтобы хватало места под лабораторию. В одной из комнат сделать библиотеку и рабочий кабинет. Другую отвести под спальню. Поставить шкафы, рассортировать книги, разобрать сундуки на чердаке и позволить наконец вещам занять положенные места. Потом – найти себе работу на лето. И начать жить своей жизнью.

Сидя на пустых ящиках в каморке, Север разбирал корешки, очищая их от глины и бросая в холщовый мешок. Три кната за пять фунтов очищенных корешков. Под ногти и в пальцы въелась коричневая глиняная пыль. Поворошив рукой в почти опустевшем ящике, Север вытащил очередную горсть и высыпал на фартук себе на колени. Ножом счищая и кроша комья земли, он выскабливал корни до белого цвета, ополаскивал в стоявшем рядом ведре и отправлял в мешок. Потом их нужно будет затащить на чердак и разложить на полках для просушки, обновить приманку для летучих мышей, выпотрошить короб рогатых жуков (крылья в одну сторону, головы в другую, усы и ноги в третью), истолочь в пыль несколько фунтов белой глины, которая лезла в рот, глаза и волосы. В удачные дни работы находилось на пять-шесть сиклей. Но иногда приходилось скучать за стойкой, подменяя хозяина, отвешивать травы и кипятить простудное зелье.
Мистер Багсберри относился к работнику без восторга: он взял его в лавку в прошлом году только потому, что Эйлин умоляла не отказывать парню в возможности заработать.
Север рад был вкалывать, как проклятый, чтобы забывать о пустом доме, в котором приходилось проводить ночи. Яростно кроша пальцами затвердевшие комки земли, Север клялся себе, что отучится ждать тихих шагов из-за спины и вздрагивать от скрипа половиц или пьяных голосов на улице. Теперь это была ЕГО жизнь. Отца год как НЕ БЫЛО.
Звякал дверной колокольчик, впуская и выпуская посетителей. Мистер Багсберри отсчитывал монеты из дневной выручки (кстати, с появлением Севера выросшей за счет увеличившегося ассортимента настоев, отваров и порошков) и отпускал Снейпа за несколько часов до захода солнца. Тот ужинал в "Трехпалом драконе" и возвращался домой.
Идти по вечерним пустошам, отделявшим поселок от Йоркшира, было приятно. Маленький городок магов для постороннего взгляда выглядел кучей наваленных друг на друга непривлекательных валунов. Ими не интересовались даже маггловские археологи. Запаливая крепкие сигариллы, Север выпускал дым в небо и шагал через безлюдные поля. Подобные прогулки были его единственным развлечением. Не считая курения, к которому он пристрастился этим летом. Горький дым, оседавший по рту, изгонял из головы ненужные мысли и рассуждения, позволяя сосредоточиться на длящемся мгновении: тлеющий огонек на конце скрученных табачных листьев, выдыхаемый дым, крепкий тяжелый вкус.
В выходные дни он вычищал дом, собирая упаковки из-под готовой еды или полуфабрикатов: готовить он так и не научился. Закрываясь в подвале, штудировал материалы шестого курса. Подсчитав сбережения, иногда позволял себе купить что-нибудь лишнее вроде приторных маггловских сладостей или консервов.
Лето подкатывало к середине. Жизнь была беспросветно скучна.

 

 


Дата добавления: 2015-11-14; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Глава пятнадцатая| Глава семнадцатая.

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)