Глава одиннадцатая конкуренция

– Я слышала, Донна ЛаДонна встречается с Себастьяном Киддом, – говорит Лали, подавляя очки для плавания.

Что? Я пробую ногой воду в бассейне, поправляю лямки своего купальника «Спидо» и пытаюсь успокоить себя.

– Правда? – спрашиваю я, придавая твоему голосу будничность. – Откуда ты это взяла?

– Она сказала двум Джен, а они растрепали всем остальным.

– Может, она все выдумывает, – говорю я, разминая ноги.

– Зачем ей это нужно?

Я пожимаю плечами, и мы с Лали занимаем соседние дорожки.

– На старт… Внимание… Марш! – командует тренер Нипси, и, когда мы с Лали одновременно прыгаем в воду, я вдруг кричу: «Я была на свидании с Себастьяном Киддом». И успеваю заметить выражение шока на лице Лали, когда она животом плюхается в воду.

Вода холодная, около двадцати трех градусов. Я проплываю одну дорожку, разворачиваюсь и, когда вижу, что Лали меня догоняет, начинаю усиленно грести. Лали плавает лучше меня, зато я лучше ныряю. Мы дружим уже почти восемь лет и очень много времени проводим вместе. Перед соревнованиями мы встаем в четыре утра, проглатываем странную стряпню из сырых яиц, которая делает нас сильнее, и раскрашиваем наши лица в цвета школы. Летом мы ездим в специальные лагеря для пловцов, где веселимся по полной: меняемся одеждой и обувью, придумываем смешные танцы и демонстрируем их на дискотеках. На нас кричат тренеры, ругаются матери, из-за нас плачут маленькие дети. Нас определенно считают плохим тандемом, но мы все еще вместе, и никто не смог пометать нашей дружбе.

Мы плывем восемь изнурительных кругов разными стилями. Лали обходит меня на шестом круге, и, когда я, наконец, доплываю до финиша и дотрагиваюсь рукой до стенки, она уже стоит надо мной.

– Хороший способ сорвать соревнование, – говорит она, хлопая меня по ладони.

– Кроме того, что это правда, – говорю я, сгребая полотенце и вытирая голову.

– Что?

– Вчера вечером он пришел ко мне домой. Мы съездили в музей, а затем отправились к нему домой, где полночи целовались.

– Ага. – Она сгибает ногу, похлопывает себя по бедру, чтобы снять напряжение с мышц, и начинает делать растяжку.

– И он провел лето в Риме. И… – я оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто нас не подслушивает, – он грызет ногти.

– Ну, хватит, Брэдли.

– Лали, – шепчу я. – Я серьезно.

Она перестает тянуться и пристально смотрит на меня. Сначала мне кажется, что Лали сердится, но потом она ухмыляется и выпаливает тоном:

– Да ладно, Кэрри. С чего бы это Себастьян стал встречаться с тобой?

На какое-то мгновение мы обе ошеломлены этими ужасно неловкими словами. Так бывает между друзьями, когда вы как будто встаете по разные стороны баррикад. Что будет дальше? Ты говоришь что-то противное, чтобы защищаться. Она говорит что-то жестокое из вредности. Ты задумываешься, а будете ли вы после этого вообще разговаривать. Но возможно, она это имела в виду, поэтому ты даешь ей еще один шанс.

– А почему бы и нет? – спрашиваю я, пылясь прояснить ситуацию.

– Только из-за Донны ЛаДонны, – говорит она. – Я имею в виду, если он встречается ней… Тебе бы тоже показалось странным, что встречается с кем-то еще.

– Может, между ними ничего нет.

У меня сжимается горло. Я так ждала, когда смогу рассказать Лали о нашем свидании, все в мельчайших подробностей, что он сказал и что сделал, – но сейчас не могу. Что, если он действительно встречается с Донной ЛаДонной? Я буду выглядеть как полная дура.

– Брэдшоу! – кричит, тренер Нипси. – Что, черт возьми, с тобой сегодня происходит? Быстро на трамплин.

– Прости, – говорю я Лали, как будто в чем-то виновата, беру полотенце и иду к мостикам для прыжков.

– Мне нужно, чтобы к четвергу ты научилась делать половину сальто назад и пируэт! – кричит тренер Нипси.

Великолепно. Я поднимаюсь по ступенькам, ведущим к трамплину, пытаясь представить прыжок. Но вместо этого у меня в голове воспоминания о той ночи в «Эмеральд», когда Донна ЛаДонна и Себастьян целовались у всех на виду. Может, Лали права: зачем ему добиваться моей благосклонности, если у него есть Донна ЛаДонна? Хотя, может, он и не встречается с ней и Лали просто пытается ввести меня в заблуждение. Но зачем ей это делать?

– Брэдшоу! – кричит тренер Нипси. – Я не могу ждать тебя целый день.

Ну, хорошо. Я поднимаюсь еще на четыре ступени, отталкиваюсь левой ногой и подпрыгиваю вверх и вперед. Как только я оказываюсь в воздухе, я понимаю, что прыжок будет ужасным. Мои руки и ноги разлетаются в разные стороны во время исполнения сальто, и я плюхаюсь в воду, ударяясь головой и спиной.

– Ну и что это было, Брэдшоу? Ты даже не стараешься, – распекает меня тренер Нипси.

Обычно я стойко переношу удары, но сейчас у меня в глазах стоят слезы, и я не уверена, что это только из-за боли от неудачного входа в воду – мое эго уязвлено не меньше моей спины. Я смотрю на сидящую на трибуне Лали, надеясь на сочувствие, но она не обращает на меня никакого внимания. И представьте мое удивление, когда буквально в футе от нее я вижу Себастьяна. Почему он продолжает появляться так неожиданно? Я решительно не готова к этому.

Я возвращаюсь назад на мостик, не осмеливаясь даже посмотреть на него, но я чувствую, он не отрывает от меня глаз. Моя вторая попытка выходит немного лучше, и, когда я врезаю из воды, вижу, что Лали и Себастьян разговаривают. Лали смотрит на меня и поднимет руку с зажатым кулаком, чтобы подбодрив меня:

– Давай, Брэдли!

– Спасибо, – машу я в ответ.

Себастьян перехватывает мой взгляд и подбивает.

Мой третий прыжок получается совсем неплохо, но Лали и Себастьян слишком увлечены беседой, чтобы заметить это.

– Эй, – говорю я, выжимая воду из волос, перешагиваю через ряды кресел, чтобы добиться до них.

– О, привет, – говорит Лали, как будто она меня сегодня еще не видела. Сейчас, когда Себастьян здесь, мне кажется, она должна чувствовать неловкость за то, что наговорила.

– Было больно? – спрашивает Себастьян, когда я сажусь рядом с ним. Он гладит меня по голове. – Со стороны это выглядело ужасно.

Я смотрю на Лали: ее глаза расширяется.

– Да ну, ерунда, – пожимаю я плечами. – Такое часто случается.

– Мы только что разговаривали о той ночи, когда лазили на коровник, – говорит Лали.

– Вот это было шоу, – подхватываю я, пытаясь вести себя так, как будто все в, порядке вещей, словно я нисколько не удивлена, что Себастьян ждет меня здесь.

– Хочешь, я подвезу тебя домой? – спрашивает он.

– Конечно.

Он провожает меня до двери в раздевалку, и мне становится легче: я вдруг понимаю, что злилась из-за того, что он разговаривал с Лали, а я не хочу его ни с кем делить. Ведь мы так мало знакомы, поэтому все время должны проводить вместе. И затем я чувствую себя ужасно: как вообще я могу так думать, ведь Лали – моя лучшая подруга.

Чтобы лишний раз не встречаться с Лали, я решаю пройти к парковке через спортивный зал. Я так и не досушила волосы, а джинсы, надетые на мокрое тело, неприятно липнут к бедрам. Я вижу машину Себастьяна – она на противоположном конце стоянки – и направляюсь к ней. Вдруг прямо передо, мной проезжает и останавливается бежевая «Тойота». Открывается окно, и из него высовывается Джен Эс.

– Привет, Кэрри, – как ни в чем не бывало говорит она. – Куда идешь?

– Никуда.

Из-за нее выглядывает Джен Пи:

– Хочешь съездить в «Гамбургер Шэк»?

Я одариваю их скептическим взглядом. Они никогда раньше не предлагали мне сходить в «Гамбургер Шэк», черт, да они вообще никогда никуда меня не приглашали. Они что, действительно думают, что я идиотка?

– Я не могу, – неясно отвечаю я.

– Почему нет?

– Мне нужно идти домой.

– Но у тебя же найдется время на гамбургер, – говорит Джен Эс. Возможно, все дело в моем воображении, но я слышу легкую угрозу в ее голосе.

Себастьян нажимает на клаксон. Я подпрыгиваю от неожиданности. Джен Эс и Джен Пи обмениваются взглядами.

– Залезай, – настаивает Джен Пи.

– Действительно, девчонки, спасибо, но как-нибудь в другой раз.

Джен Эс свирепо смотрит на меня. И в этот раз в ее голосе определенно слышится враждебность.

– Делай, как, тебе нравится, – говорит она и поднимает стекло.

Затем они просто сидят в машине и смотрят, рак я иду к машине Себастьяна и сажусь в нее.

– Привет, – говорит он и целует меня.

Я отстраняюсь.

– Лучше не стоит. За нами следят. – Я показываю на бежевую «Тойоту». – Две Джен. – Ну и что? – говорит он и целует меня снова. Я отвечаю на его поцелуй, но через несколько секунд отстраняюсь.

– Две Джен – это лучшие подруги Донны ЛаДонны.

– И?

– Ну, очевидно, они ей все расскажут, о тебе и обо мне, – осторожно говорю я, не желая казаться слишком мнительной.

Он морщится, поворачивает ключ зажигания, и машина с визгом трогается со второй передачи. Я оборачиваюсь назад: «Тойота» едет прямо за нами.

– Не могу поверить, – бормочу я. – Они преследуют нас.

– О, ради бога, – говорит он, глядя в зеркало заднего вида. – Может, сейчас самое время преподать им урок.

Он переключает рычаг на четвертую передачу, и двигатель начинает реветь, как дикое животное. Мы резко сворачиваем на шоссе и едем со скоростью семьдесят пять миль в час. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, как там «Тойота».

– Думаю, мы от них отрываемся.

– Зачем они это делают?

– От скуки: им просто нечем больше заняться.

– Лучше бы они нашли себе какое-нибудь другое развлечение.

– Или что? Ты собираешься их зверски избить? – хихикаю я.

– Что-то вроде того. – Он гладит мою ногу и улыбается. Мы резко съезжаем с шоссе на Мэйн-стрит и притормаживаем около моего дома.

– Не здесь, – снова паникую я. – Они увидят твою машину на подъездной аллее.

– Где тогда?

Я задумываюсь.

– В библиотеке.

Никто не догадается искать нас здесь, кроме, может быть, Мыши: она знает, что городская библиотека Каслбери – мое любимое место. Библиотека располагается в белом кирпичном доме, построенном в начале 1900-х, когда Каслбери был быстроразвивающимся фабричным городом и в нем жили миллионеры, которые хотели показать свой достаток, строят большие дома на реке Коннектикут. Но когда деньги на их содержание у жителей Каслбери закончились, они перешли в государственную собственность.

Себастьян подъезжает к библиотеке и паркуется за углом. Я поспешно вылезаю и осматриваюсь по сторонам: бежевая «Тойота» медленно едет по Мэйн-стрит мимо библиотеки. Две Джен готовы свернуть головы, лишь бы найти нас. Они так забавно вертятся в машине, что похожи на трубочки в коктейле, которыми кто-то помешивает лед. Я не могу удержаться складываюсь пополам от смеха. Каждый раз, когда я пытаюсь выпрямиться, я смотрю на Себастьяна, и у меня вновь начинается истерика. Я спотыкаюсь и падаю на землю, держась за живот.

– Кэрри, – говорит он, – это действительно настолько смешно?

– Да, – хохочу я. И меня накрывает новая волна смеха, пока Себастьян смотрит на меня и прикуривает сигарету.

– Держи. – Протягивает он мне ее.

Я поднимаюсь, опираясь о него.

– Это же смешно, ты не находишь?

– Это весело.

– Почему же ты не смеешься?

– Я смеюсь, но мне больше нравится смотреть, как ты смеешься.

– Правда?

– Да. Это делает меня счастливым.

Он обнимает меня, и мы заходим внутрь.

Я веду его на четвертый этаж. Тут мало кто бывает, потому что здесь стоят книги по машиностроению, ботанике и непонятным научным исследованиям, ради которых большинство людей не затрудняют себя преодолением четырех пролетов. В середине зала – старый, покрытый ситцем диванчик. К нему мы и направляемся.

Мы целуемся уже примерно полчаса, когда слышим громкий злой голос:

– Привет, Себастьян. А мне было интересно, куда это ты убежал.

Себастьян лежит сверху меня. Я смотрю через его плечо и вижу Донну ЛаДонну, нависшую над нами, подобно злой Валькирии. Ее руки сложены на груди, подчеркивая пышный бюст. И если бы дыханием можно было убить, я была бы уже мертва.

– Ты отвратителен, – бросает она Себастьяну, пока не переводит внимание на меня: – А ты, Кэрри Брэдшоу. Ты еще хуже.

– Не понимаю, – тихо говорю я.

Себастьян выглядит виноватым:

– Кэрри, прости меня. Я не представлял, что она так отреагирует.

А что же он «представлял», интересно мне. С каждой минутой злость во мне нарастает: завтра утром в школе это станет темой номер один, и я буду выглядеть или дурой, или стервой. Себастьян кладет руку на подлокотник, ковыряя деревянное покрытие обгрызанным ногтем, как будто он смущен происходящим не меньше моего. Возможно, я должна наорать на него, но он выглядит таким милым и невинным, что я не могу этого сделать. Я строго смотрю на него, сложив руки:

– Ты встречаешься с ней?

– Все так запутанно.

– Как?

– Мы с ней не то чтобы встречаемся.

– Это как «я не то, чтобы беременна». Ты либо встречаешься с ней, либо нет.

– Я – нет, но она думает, что да.

И чья это ошибка?

– Разве ты не мог ей сказать, что между вами ничего нет?

– Это не так просто. Я ей нужен.

Теперь с меня точно довольно. Как уважающая себя девушка должна реагировать на такую чушь? Предполагается, что я скажу: «Нет, пожалуйста, ты мне тоже нужен»? И что это за старомодная формулировка – «я ей нужен»?

Он подвозит меня к дому и паркуется.

– Кэрри…

– Я лучше пойду, – резко говорю я.

Что еще я должна делать? Что, если ему больше нравится Донна ЛаДонна и он просто использует меня, чтобы она приревновала? Я выхожу из машины, громко хлопаю дверью и иду к дому. Уже около двери я слышу его быстрые уверенные шаги позади. Он берет меня за руку.

– Не уходи, – говорит он. Я позволяю ему развернуть меня к себе и положить руки на мои волосы. – Не уходи, – шепчет он и наклоняется к моему лицу. – Может быть, мне нужна ты.

Дата добавления: 2015-11-14