Глава тринадцатая создания любви

На несколько следующих дней я решаю залечь на дно: пропускать общешкольные собрания, не ходить в кафетерий во время ланча – в общем, любыми способами избегать встречи с Донной Ла Донной. Но уже на третий день моего добровольного отшельничества Уолт выслеживает меня в библиотеке, где в секции самообслуживания, спрятавшись за этажерками, я читаю «Знаки любви» астролога Линды Гудман, тщетно пытаясь выяснить, есть ли у нас с Себастьяном совместное будущее. Проблема в том, что я не знаю, когда у него день рождения. Остается только надеяться, что он Овен, а не Скорпион, Потому что с первым меня ждет удача, а со вторым нет.

– Астрология? О нет. Только не ты, Кэрри, – говорит Уолт.

Я захлопываю книгу и кладу ее обратно на полку.

– А что не так с астрологией?

– Это глупо, – презрительно говорит Уолт, – думать, что можешь что-то предсказать только по знаку зодиака. Ты знаешь, сколько людей рождается каждый день? Два миллиона пятьсот девяносто девять. Как у двух миллионов пятисот девяноста девяти человек может, быть что-то общее?

– Тебе уже кто-нибудь говорил, что в последнее время у тебя ужасное настроение?

– О чем это ты? Я всегда такой.

– Это из-за разрыва с Мэгги, да?

– Нет, не из-за этого.

– Тогда из-за чего?

– Мэгги с самого утра рыдает, – неожиданно говорит он.

– Это из-за меня? – вздыхаю я.

– Не все крутится вокруг тебя, Брэдли. По-видимому, она поссорилась с Питером и поделала меня найти тебя. Она в женском туалете около химической лаборатории.

– Ты не должен бегать по ее поручениям.

– Мне не сложно, – говорит Уолт, как будто ситуация безнадежна. – Проще сделать то, что она просит, чем объяснять, почему я не буду этого делать.

С Уолтом что-то определенно не так, думаю я, когда бегу к Мэгги. Он всегда был немного саркастичным и циничным, и это мне в нем нравилось, но я никогда не замечала у него упаднического настроения, словно он несет на плечах гигантский камень и у него нет больше сил тащить его.

Я захожу в маленький туалет в старой части школы, которым сейчас уже вряд ли кто-нибудь пользуется: зеркало грязное, всей сантехнике уже лет шестьдесят, не меньше, кабинки списаны. Моя любимая надпись: «Хочешь хорошо провести время – звони Миртл». Ей, наверное, тоже шестьдесят лет. Интересно, когда в последний раз родители называли своего ребенка Миртл?

– Кто здесь? – кричит Мэгги.

– Это я.

– С тобой есть еще кто-нибудь?

– Нет.

– Хорошо, – говорит она и выходит из кабинки, ее лицо опухло и покрылось пятнами от плача.

– О господи, Мэгги, – говорю я и протягиваю ей бумажное полотенце.

Она высмаркивается и смотрит на меня.

– Я знаю, что сейчас ты думаешь только о Себастьяне, но мне нужна твоя помощь…

– О’кей, – осторожно говорю я.

– Потому что мне нужно пойти к… одному врачу. И я не могу сделать это одна.

– Конечно, – улыбаюсь я, радуясь, что мы, похоже, помирились. – Когда?

– Сейчас.

– Сейчас?

– Если у тебя нет занятия поинтересней…

– Нет, конечно. Но почему сейчас, Мэгги? – спрашиваю я с нарастающей тревогой. – И к какому врачу?

– Ну, ты знаешь, – говорит она, понижая голос. – Врачу, который занимается… эээ… женскими проблемами.

– Например, абортами? – не могу удержаться я.

Мэгги в панике:

– Даже не говори об этом.

– Ты…?

– Нет, – говорит она возбужденным шепотом. – Но я думала, что возможно, пока в понедельник не начались месячные.

– Вы что, не предохранялись?

– Не всегда можно спланировать, что, где и как, понимаешь, – пытается она защититься. – И он всегда успевает вытащить прежде, чем кончить.

– О, Мэгги. – Даже несмотря на то, что я никогда не занималась сексом, я кое-что в этом понимаю: во всяком случае мне точно известию, что прерванный половой акт не всегда помогает предотвратить беременность. И Мэгги тоже должна это знать. – Ты не пьешь противозачаточные?

– Пока нет, но собираюсь. – Она пристально смотрит на меня. – Вот почему мне нужно поехать к врачу в Ист-Хартфорд.

Ист-Хартфорд – это соседний с нашим город, но он считается очень криминальным, поэтому не пользуется популярностью и туда никто старается не ездить. Честно говоря, я не могу поверить, что там вообще может быть кабинет частного врача.

– Как ты нашла этого доктора?

– В «Желтых страницах». – По тому, как она-то говорит, я вижу, что она врет. – Я позвонила, записалась на 12:30. И ты должна поехать со мной, потому что ты единственный человек, кому я доверяю. Я ведь не могу поехать с Уолтом?

– Почему бы тебе не поехать с Питером? Он ведь тоже несет ответственность?

– Он сильно разозлился, – говорит Мэгги, – когда узнал, что, возможно, я залетела, страшно бесился и не разговаривал со мной целые сутки.

Что-то здесь не так.

– Но, Мэгги. – Я пытаюсь разобраться в ситуации. – Когда я видела тебя в воскресенье днем, ты сказала, что в ночь до этого ты первый раз занималась сексом с Питером…

– Я такого не говорила.

– Нет, говорила.

– Яне помню. – Она берет побольше бумажных полотенец и пытается спрятать за ними глаза.

– Это был не первый раз, так? – говорю я. Она качает головой. – Ты спала с ним и до этого.

– Той ночью, после «Эмеральд».

Я медленно киваю, иду к крошечному окну и выглядываю на улицу.

– Почему ты не сказала мне?

– О, Кэрри, я не могла, – плачет она. – Мне так жаль. Я хотела тебе рассказать, но я боялась… боялась, что все узнают. Все бы думали, что я потаскушка.

– Я бы никогда такого о тебе не подумала, пусть бы ты даже переспала с сотней мужчин.

Похоже, мои слова ее развеселили.

– Ты думаешь, женщина может переспать с сотней мужчин?

– Думаю, что да, но ей пришлось бы изрядно потрудиться. Представляешь, тебе бы пришлось каждую неделю заниматься сексом с разными парнями. И так в течение двух лет. У тебя бы не оставалось свободного времени ни на что другое.

Мэгги выкидывает полотенце, смотрит на себя в зеркало и умывается холодной водой:

– Это наверняка понравилось бы Питеру: он думает только о сексе.

Ни фига себе. Кто знал, что этот тупица Питер окажется таким извращенцем?

До врача нам нужно было ехать пятнадцать минут, мы уже проехали тридцать и до сих пор его не нашли. За это время мы чуть не врезались в две машины, когда сдавали задом, наехали на четыре бордюра и разбросали по дороге кучу картошки фри. По настоянию Мэгги мы заехали в «Макдоналдс», а когда вернулись в машину с едой, Мэгз так быстро тронулась, что вся моя картошка вылетела в окно.

Ну все, с меня достаточно! Я уже готова кричать, но не могу, не сейчас, когда я пытаюсь оставить одну из моих лучших подруг к какому-то ненормальному доктору, чтобы получить рецепт на противозачаточные таблетки. Поэтому я смотрю на часы, показываю Мэгги, что мы опаздываем, и ненавязчиво предлагаю заехать на заправку.

– Зачем? – спрашивает Мэгги.

– У них есть карты.

– Нам не нужна карта.

– Да что с тобой, подруга? – Я открываю бардачок в поисках сигарет, но он оказывается пуст. – И потом, нам нужны сигареты.

– Моя проклятая мамаша, – говорит Мэгги. – Она в очередной раз пытается бросить купить. Ненавижу.

К счастью, желание покурить пересиливает страх перед Ист-Хартфордом, и мы заезжаем на заправку. Мэгги сразу бежит в грязный туалет, а я пытаюсь выяснить у прыщавого заправщица, как нам найти врача. Я показываю ему кусочек бумаги, на котором написан адрес.

– Да, конечно, я знаю это место, – говорит он. – Прямо за углом.

Затем он демонстрирует мне свое умение складывать ладони таким образом, что тени, которые они отбрасывают, превращаются в животных.

– Заяц у тебя получается лучше всего, – говорю я.

– Я знаю, – отвечает он. – Я собираюсь уволиться отсюда и устраивать шоу теней на детских праздниках.

– Уверена, у тебя не будет отбоя от клиентов.

Неожиданно я чувствую какую-то нежность к этому милому прыщавому парню, который хочет устраивать шоу теней для детей. Он ничем не отличается от тех, кто учится в старшей школе Каслбери. Затем появляется Мэгги, и мы садимся в машину. Когда мы отъезжаем, я изображаю «лающую собаку».

– Что это было? – спрашивает Мэгги. – С каких это пор ты изображаешь руками тени животных?

С тех пор как ты решила заниматься сексом и не говорить мне об этом, хочу ответить я, но решаю, что лучше будет промолчать. Вместо этого я говорю:

– Я всегда их делала. Ты просто никогда не замечала.

Судя по адресу, кабинет врача находится на жилой улице с маленькими домами, прилепленными один к другому. Когда мы, наконец, находим сорок шестой номер, то замираем от удивления и недоверия: он ничем не отличается от соседних – маленькое голубое ранчо с красной дверью. Возможно, мы что-то перепутали? Но тут мы замечаем сбоку небольшую дверь с надписью, где говорится, что это частный врачебный кабинет. Когда путь пройден и остается только войти внутрь, Мэгги решает отступить. Похоже, она сильно испугана.

– Я не могу этого сделать, – говорит она, хватаясь за руль. – Я не могу туда пойти.

Знаю, что я должна быть обиженной на нее за то, что она заставила меня проделать весь этот путь в Ист-Хартфорд просто так, но вместо этого я понимаю, что именно она чувствует. Хочет уцепиться за прошлое, когда не было никаких проблем, и боится идти вперед, потому что не знает, что ее там ожидает. Хотя, вероятно, уже слишком поздно, чтобы отступать.

– Смотри, – говорю я, – я пойду внутрь все проверю. Если все в порядке, я вернусь за тобой. Если меня не будет через пять минут, вызывай полицию.

К двери прикреплен листочек, на котором написано, что нужно стучать громче. Я стучу так громко, что мне кажется, у меня на костяшках будут синяки. В двери приоткрывается щелка, и средних лет женщина в униформе медсестры высовывает голову:

– Да?

– У моей подруги запись.

– На что?

– Противозачаточные таблетки, – шепчу я.

– Вы и есть подруга? – спрашивает она.

– Нет, – говорю я, оборачиваясь. – Моя подруга в машине.

– Лучше бы она быстрее подошла. У доктора сегодня плотная запись.

– Хорошо, – говорю я, постоянно кивая. Я сейчас, наверное, похожа на игрушку с головой на пружине, которые водители грузовиков ставят на приборные доски своих машин.

– Или ведите свою «подругу», или заходите, – говорит медсестра.

Я поворачиваюсь и машу Мэгги. И впервые в жизни она сама, без уговоров, выходит из машины. Мы заходим внутрь в крошечную приемную, которая, возможно, раньше была комнатой для завтраков. Я делаю такой вывод, потому что на обоях изображены чайники. Здесь шесть металлических стульев, на одном из которых сидит девушка примерно нашего возраста, кофейный столик из МДФ с журналом для детей «Хайлайтс».

– Врач скоро вас примет. – Медсестра обращается к Мэгги и уходит.

Мы садимся. Я осматриваю девушку, которая с враждебностью уставилась на нас: ее волосы подстрижены по последней моде – короткие спереди и довольно длинные сзади, на веках нарисованы черные стрелки, напоминающие два крыла, из-за чего кажется, что глаза легко могут улететь с лица. Она выглядит крутой и жалкой одновременно. И еще мне кажется, что она хочет нас покусать. Я пытаюсь ей улыбнуться, но в ответ получаю свирепый взгляд. Она демонстративно берет «Хайлайтс», затем откладывает его и спрашивает:

– На что уставилась?

Я не переживу еще одну женскую схватку, поэтому отвечаю так мягко, как только могу:

– Ни на что.

– Да? – говорит она. – Лучше бы ты действительно смотрела ни на что.

– Я никуда не смотрю, клянусь.

Наконец, прежде чем это успевает зайти дальше, дверь открывается, и выходит медсестра, поддерживая другую молодую девушку за плечи. Девушка выглядит практически так же, как ее подруга, кроме того, что она бесшумно плачет и размазывает слезы ладонями по щекам.

– Ты в порядке, дорогая, – неожиданно добро говорит медсестра. – Доктор говорит, что все прошло хорошо. Никакого аспирина в течение трех дней. И никакого секса в течение по меньшей мере двух недель.

Девушка кивает. Ее подруга подпрыгивает к ней и кладет руки на лицо плачущей девушки:

– Все хорошо. Все будет хорошо.

И, бросив еще один свирепый взгляд в нашу сторону, она уводит подругу.

Медсестра качает головой и затем смотрит на Мэгги:

– Сейчас доктор вас примет.

– Мэгги, – шепчу я. – Тебе не обязательно это делать. Мы можем пойти куда-нибудь еще…

Но Мэгги уже встала, на ее лице читается решимость.

– Я должна это сделать.

– Правильно, дорогая, – говорит медсестра. – Лучше предохраняться, чем потом мучиться от последствий. Я бы хотела, чтобы все девушки предохранялись.

И по какой-то причине она смотрит прямо на меня. Спокойно, леди. Я еще девственница. Но возможно, уже недолго. Может, мне тоже нужны таблетки просто на всякий случай.

Проходит десять минут, и Мэгги, улыбаясь, выходит из кабинета, она выглядит так, словно с ее плеч упал тяжелый груз. Она не перестает благодарить медсестру, и это настолько затягивается, что я вынуждена напомнить, что нам нужно возвращаться в школу. Уже на улице Мэгги говорит мне:

– Это было так просто, я даже не раздевалась. Врач только спросил, когда у меня в последний раз были месячные.

– Отлично, – говорю я, садясь в машину. Я не могу избавиться от мыслей о рыдающей девушке. Она плакала от грусти или от облегчения? Или просто от испуга? В любом случае, это было ужасно. Я приоткрываю окно и закуриваю.

– Мэгз, – спрашиваю я. – Как ты узнала об этом месте? Только на этот раз скажи мне правду.

– Меня отправил сюда Питер.

– А он откуда его взял?

– От Донны ЛаДонны, – шепчет она.

Я киваю, выпуская сигаретный дым в холодный воздух. Наверное, я еще не готова ко всему этому.

Дата добавления: 2015-11-14