Причина или следствие

Существует два пути борьбы с нежелательным имиджем: устранение последствий или устранение причины. Первый путь — индивидуальное изменение привычек; второй путь — профилактический подход. Отдельные индивидуумы могут ле­чить болезнь соответствующей терапией; нация защищается от болезни только изменением условий, которые генерируют бо­лезни. Каким путем идти, такого вопроса просто не стоит. Различие этих двух подходов — фундаментальное различие между философией помощи нуждающимся и политикой соци­альных преобразований.

Известно, что застенчивость существует и является нежела­тельной для большинства страдающих ею людей, и, разумеется, существует необходимость немедленно помочь им (и вам). Но в

то же самое время мы способны уберечь этих людей от столк­новения лицом к лицу с такой тяжелой проблемой. Оба^подхода должны сочетаться.

Конечно, применение этой идеи на практике не так легко.

Анализируя застенчивость, мы тщательно изучили застенчи­вость индивидуальную и сделали робкого человека ответствен­ным за выполнение необходимых изменений по преодолению застенчивости. Но нужно учитывать и социальные и культурные корни застенчивости. Можно ли удалить эти корни путем тре­нировки уверенности, постепенной релаксации и другими по­добными упражнениями? Конечно, нет.

Итак, следующему поколению застенчивых людей уже при­готовлено место среди «ныне застенчивых», если в их рядах и образовались бреши в результате действия нашей и подобных программ по преодолению этого психологического недуга. Не­смотря на то, что человек меняется, сохраняется система. Не­смотря на чудодейственные лекарства, эпидемия распро­страняется.

Иногда мы не можем осуществить необходимые реформы, так как наши усилия направлены на изменение людей, а не ситуаций и социальных ценностей. Иногда мы не видим реше­ния, поскольку сами являемся частью проблемы, а иногда не желаем признать саму проблему.

Смягчить трудности можно, проверив некоторые инстанции, где ситуационные или социальные изменения сработают лучше, чем попытки решить «проблему человека». Рассмотрим приме­ры, приведенные ниже.

В Вашингтоне, в тюрьме для подростков округа Колумбия, агрессивное поведение подопечных было проблемой для сотруд­ников, которые пытались справиться с ней обычным для тюрем путем. Они поощряли хорошее поведение, давали консультации и необходимое лечение рецидивистам, наказывали неисправи­мых нарушителей — все впустую. Так было до тех пор, пока они не догадались проанализировать ситуацию, в которой возникало агрессивное поведение. Большинство инцидентов имело место в коридоре, особенно на углах, где один мальчик налетал на Другого, подбегая к повороту. Удар разменивался на удар, толчок на пинок, и завязывалась битва. Решение очевидно — разрушить стены, перестроить коридор с его глухими поворотами, расши­рить и выпрямить его.

Не стало интенсивного движения на перекрестке, и число инцидентов насилия значительно понизилось.

Для того чтобы предостеречь водителей от быстрой езды по какой-либо улице, дорожные знаки, штрафы и прочие средства воздействия куда менее эффективны, чем несколько рельсов, вкопанных в землю. Однажды стукнувшегося водителя не нужно дважды предупреждать об опасности быстрой езды по этой улице.

Постоянная проблема, которая беспокоила меня всю мою преподавательскую практику, — студенческие шпаргалки и спи­сывание на экзаменах. Было испытано множество приемов, предупреждающих мошенничество, но студенты — народ весьма изобретательный, а причины, заставляющие их списывать, весь­ма убедительны. Когда ни призывы к совести, ни жесткий контроль не помогли, несколько мошенников было отчислено из института, чтобы остальные студенты были лишены их вли­яния. Я пришел к убеждению, что в каждой бочке меда есть ложка дегтя.

Поскольку я прослушал огромное количество судебных раз­бирательств, относящихся к студентам, постоянно списывав­шим на моем курсе, я понял всю их бесполезность для будущего предотвращения мошенничества. Вопрос «кто списывает?» зву­чал чаще, чем «почему?». Начальной причиной являлась боль­шая конкуренция за высшую оценку. Кроме того, присутствовал страх быть недооцененным, неуверенность в собственных зна­ниях, и, в конечном итоге, влияла беспристрастная и неуютная обстановка самого экзамена: студент, один против всех, должен доказывать свое превосходство.

Превентивная стратегия, которую я избрал, — устранить причины мошенничества и, как следствие, сделать списывание неуместным. Оценка отмечала мастерство, с каким каждый студент владеет выученным материалом, а не превосходство над другими. Каждый мог заработать высший балл — А, если соот­ветствовал специфическому критерию (например, 80% правиль­ных ответов). Прекратилось соревнование с другими студентами, началась борьба с самим собой.

Страх уменьшился с увеличением количества мелких экзаме­нов на курсе, когда безболезненно повторялась экзаменацион­ная ситуация, которая обыкновенно снижает уровень мастерства в несколько раз: студенты сдавали экзамены персонально назна-

ченным ими же студентам-экспертам. Результат был налицо. Студенты стали работать больше, чем на всех других курсах, получая при этом удовольствие от процесса обучения; К слову сказать, большинство получили «А». Новые социальные меры сделали списывание ненужным и, в качестве побочного эффек­та, укрепили дружескую связь между экзаменатором и студен­том.

Эти примеры иллюстрируют альтернативный подход к лече­нию. Они предупреждают нежелательное поведение изменением контекста, в котором оно обычно возникает. Возможно, что только путь предупреждения застенчивости радикально меняет те ценности нашей культуры, которые способствуют ее разви­тию.

Дата добавления: 2015-07-11