Что поможет виновникам инцеста?

Бригитта: А как ты работаешь, когда имеешь дело с виновниками?

Б. X.: Я разговаривал бы с ним с глазу на глаз и постарался бы обеспечить, чтобы ничто не мешало этой беседе. Я бы начал с воп­роса о том, знает ли он способ, который помог бы жертве освобо­диться от него и от того, что случилось между ними, — способ, кото-

рый помог бы повернуть к чему-нибудь хорошему негативный эф­фект страдания и его последствий. После такого вопроса клиенту больше не нужно защищаться, и он готов к сотрудничеству с тера­певтом. Первым шагом на этом пути было бы то, что клиент сожале­ет о случившемся. Это сожаление представляет собой, прежде все­го, внутренний процесс. Иногда рекомендуется, чтобы клиент ска­зал ребенку: «Я сожалею о том, что сделал с тобой». Это освобожда­ет ребенка и помогает ему больше, чем преследование виновного. Но на этом нужно остановиться.

Виновник не должен ни объяснять жертве свое поведение, ни оправдывать, ни приукрашивать, ни проклинать его. Кроме того, он не должен признаваться в своей вине ребенку и просить у него про­шения или ждать и требовать от него еще чего-нибудь, что принесло бы ему облегчение. Это было бы злоупотреблением, которое нанес­ло бы дополнительный вред ребенку и снова привязала бы его к ви­новнику. То же самое относится и к матери-соучастнице.

Но как бы то ни было, виновные родители остаются родителями в том смысле, что сохраняют свое системное превосходство перед детьми. Следовательно, нельзя устраивать открытого обсуждения, как между родителями и ребенком, так и в присутствии третьего лица, например, психотерапевта. Это унижает не только родителей в гла­зах ребенка, но и самого ребенка, несмотря на кажущуюся на пер­вый взгляд позитивность этого. Унижение родителей ребенок вос­принимает как их потерю.

В случае уголовного процесса я советую виновникам принять наказание, не стараясь прибегнуть к помощи юридических уловок или экспертиз. Только так они смогут вернуть свое достоинство.

Часто виновники, кроме юридического наказания, подвергают­ся и публичной травле. Бывают случаи, когда подозревают невинов­ных, которые не имеют возможности защититься, так как уже само подозрение действует как искра, попавшая в сено. Для таких людей я расскажу одну небольшую историю.

Укрытие

Один известный психолог, прочитавший на терапевтической конференции доклад о женском аспекте реальности, во время дискуссии был просто атакован несколькими молодыми женщи­нами. Они считали, что несправедливость по отношению к жен­щинам распространена и по сей день и что с его стороны как

мужчины было просто неслыханной дерзостью осмелиться об­суждать подобную тему в присутствии женщин. Психолог, сделавший доклад, имея самые лучшие намерения, по­чувствовал, что сейчас к нему относятся несправедливо и про­сто загоняют в угол, а он мог только слабо противостоять аргументам этой молодой женщины.

После дискуссии он задумался о том, что сделал неправильно. Он обсудил все со своими коллегами, а потом пошел к одному мудрому человеку, чтобы спросить у него совета. Мудрец сказал ему: «Эти молодые женщины поступили правиль­но. Как ты заметил, у них не было никаких трудностей противо­стоять мужчинам, и скорее всего, что сами они не переживали несправедливости со стороны мужчин. Однако они так впитали всю несправедливость, от которой страдали другие женщины, словно испытали ее сами. Они, подобно омеле, подпитывались силой от чужого растения. Из-за этого они не имеют большого веса и могут получить любовь только от людей своего пола. Но они помогают тем женщинам, которые придут после них, и по­жнут плоды, посеянные ими».

«Все это меня не интересует, — ответил психолог. — Я толь­ко хочу знать, что мне делать, если я снова попаду в подобную

ситуацию».

«Поступай так, как поступил бы тот, кого гроза застала в открытом поле. Он нашел бы укрытие и подождал бы, пока за­кончится гроза. Тогда он сможет снова выйти наружу и радо­ваться хорошей погоде и свежему воздуху». Когда психолог снова встретился со своими коллегами, они спро­сили его, что ему посоветовал мудрец. «Ах, — ответил тот, — я точно не помню, но мне кажется, он считает, что во время грозы мне нужно почаще выходить на свежий воздух».

Негодование

Б. X.: Иногда терапевт становится мишенью для негодования и возмущения, когда он, вместо того, чтобы преследовать, указывает и жертве, и виновнику путь, ведущий в безопасное будущее, для того, чтобы направить страдание и вину на что-то хорошее. Ведь негоду­ющие считают себя поборниками некоего нравственного закона, будь то заповеди Моисея, Христа, законы Неба, «естественные мо­ральные законы», законы, господствующие внутри какой-либо груп-

пы или то, что приказывает им «дух времени». Независимо от того, как называется этот закон, он всегда дает негодующим власть над виновниками и жертвами, оправдывая то зло, которое такие побор­ники закона причиняют другим. Вопрос в том, как должен посту­пать терапевт, столкнувшись с подобным негодованием, чтобы не навредить ни жертвам, ни виновникам, ни самому себе, ни справед­ливому системному порядку. На эту тему я расскажу вам одну извес­тную историю.

Изменница

Однажды один человек спустился с Елеонской горы в Иерусали­ме и направился к храму. У входа он увидел ученых-праведников, которые тащили молодую женщину. Они окружили его, вытолк­нули ее на середину, поставили перед ним и сказали: «Мы заста­ли ее на месте преступления, когда она изменяла своему мужу Согласно заповедям Моисея мы должны забросать ее камнями. Что ты скажешь по этому поводу?»

Но на самом деле их не интересовала ни эта женщина, ни ее измена. Они приготовили западню для этого мужчины, который был известен как добрый и снисходительный человек. Они него­довали из-за его снисходительности. И считали себя вправе во имя этого закона уничтожить как эту женщину, так и этого человека, если он не разделит их негодования, хотя он не имел никакого отношения к ее поступку.

Мы видим здесь две группы виновников. К одной группе отно­сится эта женщина: она изменила мужу, и негодующие назвали ее грешницей. К другой группе относятся негодующие: по свое­му образу мыслей они были убийцами, называющими себя пра­ведниками.

Обе группы подчиняются одному и тому же строгому закону, с той только разницей, что этот закон называет один плохой поступок несправедливостью, а другой — справедливостью, хотя он намного хуже.

Но мужчина не позволил им заманить себя в ловушку и сохранил внутреннюю независимость и от изменницы, и от убийц, и от закона, и от роли судьи, и от искушения возвеличить себя. Он наклонился и начал чертить что-то пальцем на песке. Он до земли поклонился перед ними всеми. Негодующие не поняли, что он делает, и со злым умыслом продолжали спрашивать его, как

им поступить с женщиной. Тогда он выпрямился и сказал: «Кто из вас без греха, пусть первым бросит в нее камень!» Потом он снова наклонился и продолжил рисовать на песке. В один момент все изменилось. Ведь сердце знает больше, чем ему позволено или приказано законом. Негодующие ушли один за другим, во главе со старейшинами.

Мужчина принял во внимание то, что они устыдились, и остал­ся сидеть, склонившись и чертя пальцем на песке. Только после того, как все они ушли, он снова выпрямился и обратился к жен­щине: «Где же они? Никто из них тебя не осудил?» «Нет, госпо­дин», — ответила она. Тогда человек сказал женщине: «И я тебя не о^ужгаю!»

На этом история заканчивается. В традиционном тексте можно найти еще одну фразу: «Больше не греши!». Согласно результатам современного изучения Библии, эта фраза является более поздним добавлением, сделанным, вероятно, тем, кто не мог выдержать зна­чительности и силы этой истории.

Надо обратить внимание, что ни сама история, ни негодующие не упоминают настоящую жертву — мужа этой женщины. Если бы негодующие действительно забили ее до смерти камнями, тогда ее муж стал бы жертвой вдвойне. Но когда никто из негодующих боль­ше не стоит между ними, перед мужем и женой открывается возмож­ность найти способ уравновешивания, помириться в любви и начать свои отношения сначала. Если бы негодующие встали между ними, это решение стало бы невозможным, и хуже стало бы не только ви­новнику, но и жертве.

То же самое иногда происходит и со совращенными детьми, ког­да они попадают не в руки любящих, а в руки негодующих. Негоду­ющие мало заботятся о жертвах. Потому что те меры, которые они предлагают и осуществляют из чувства негодования, только услож­няют все для жертвы.

Ребенок, даже если он стал жертвой, остается связанным с ви­новником и сохраняет ему верность. Если отца преследуют и он бу­дет морально и физически уничтожен, то и ребенок умирает мораль­но и физически или позже один из его детей сделает это за него. Та­ковы последствия негодования и последствия закона, к которому призывают негодующие.

Что же должен делать любящий терапевт? Ему не следует драма­тизировать события, а необходимо искать простые пути, где как жер­тва, так и виновник могли бы начать заново, но более осознанно и с

большим пониманием, чем прежде. Терапевт вместо того, чтобы смотреть на так называемый высший закон, смотрит только на лю­дей, вне зависимости оттого, жертвы они или виновники, ставя себя в один ряд с ними. Ему известно: закон кажется нам твердым и непо­колебимым, но на Земле все преходяще, и по завершении одного начинается что-то новое. Его помощь смиренна и содержит в себе любовь ко всем: к жертве, к виновнику, к тайным зачинщикам про­исшедшего и к мстителям, к числу которых он тоже когда-то при­надлежал. Я понятно объяснил?

Расстановка:

Что остановит женщин,

Дата добавления: 2015-07-10