18 страница. - Грейнджер, я вот понять не могу – ты что тупая?

- Грейнджер, я вот понять не могу – ты что тупая? Разве невозможно додуматься, что я не хочу с тобой разговаривать! НЕ-ХО-ЧУ!

Он самостоятельно вычистил все котлы, чувствуя на себе ее испытующий взгляд, но игнорируя его. Только один раз он открыл рот, сказав, что она еще должна быть ему благодарна, что это он занимается котлами, а она бережет свой маникюр. Закончив, он вышел за дверь, и только после этого снял с нее заклинание, при этом, установив на подземелья барьер, который помешал бы ей пройти пять минут, пока он не добрался бы медленным шагом до своей гостиной.

Чему он было рад, так это тому, что она практически не появлялась в Большом зале. И Драко прекрасно знал причину такого поведения. На уроках она сидела вытянутая в струну, мрачная, с горящими глазами и поджатыми губами. И каждый раз Драко убеждался в том, что его подарок работает без сбоев. Но он дивился ее выносливости, хотя порой убеждал себя в том, что всему виной ее блестящее актерское мастерство, которое так часто была возможность наблюдать ранее. Но ему садистским интересом хотелось увидеть ее вне общества, когда она одна-одинешенька, сжатая в комочек, рыдает, проклиная свою отверженность, словно прокаженная. В такие моменты в нем угасала любовь, и проявлялась жестокая животная ярость, которая тянула за собой и страсть… в эти моменты он хотел ее как никогда ранее, но хотел жестокой грязной похотью. Хотел сломить ее, растерзать, изувечить, пользоваться ею, ее телом и душой…

В голове возникли строчки…

Ce soir, la lune rêve avec plus de paresse;

Ainsi qu'une beauté, sur de nombreux coussins,

Qui d'une main distraite et légère caresse

Avant de s'endormir le contour de ses seins…*

Драко застонал, а потом зарычал от злости, вспомнив, откуда знает эти строки. Не зря он долго не мог вспомнить, откуда знает мелодию, потому что это было нововведение Грейнджер. Она напевала это стихотворение Бодлера, пока он рисовал ее нагую. Тут же захотелось вышвырнуть из головы и эти воспоминания, и эту мелодию, но она все крутилась и крутилась в мозгу, пока Драко не отправился в свою спальню и не провалился там, в беспокойный сон. Блейз покачал головой, глядя вслед другу, потом, запечатал письмо и тоже отправился на боковую.

* * *

- Профессор Снейп, я могу войти, - неловко спросила Гермиона, открыв дверь в кабинет зельевара.

- Да, мисс Грейнджер, - хмуро ответил тот, отрываясь от бланков лежащих на столе перед ним. – Вы все же решили продолжить изучение легилименции, или же у вас ко мне другое дело?

- Да, сэр, вы правы… другое дело. Понимаете, мне нужна помощь… я, правда не могу понять, почему я решила обратиться именно к вам… но мне отчего-то кажется что вам можно доверять, сэр.

- Блестяще, мисс Грейнджер, я очень польщен таким отзывом в свой адрес, - язвительно проговорил мужчина. – И что же вам нужно от меня, позвольте полюбопытствовать?

Он откинулся на спинку стула впериваясь глазами в ученицу. Гермиона едва не дрожала от неловкости и жжения в спине. Она всю неделю штурмовала библиотеку в поисках решения, но ничего не обнаружила. Это была, наверное, ее последняя надежда… Если бы он только не смотрела на нее, быть может все было бы более сносно…

- Сэр… быть может, вы заметили, что на Рождественском балу у меня была татуировка на спине.

- Да, мисс Грейнджер, такое трудно было не заметить. И хотя я не поклонник гравюр на теле, должен признать, что это было очень оригинально и смело.

- Да, сэр… так вот, эта татуировка должна была исчезнуть через пару дней после ее наведения, но… но она не исчезла и она доставляет такую адскую боль, - девушка принялась сбивчиво тараторить, заламывая руки и избегая смотреть на своего преподавателя. – Я … я перерыла всю библиотеку, но так и не смогла найти причины этого… и, мне кажется, вы можете помочь, вы знакомы с темными искусствами, более чем кто либо из тех кого я знаю… я же не пойду к директору…и… и я… я же не могу всю жизнь жить с этим. Я ведь тоже хочу семью, детей, черт возьми, - в голосе начало появляться истеричное отчаяние, - а я даже смотреть на них не могу, даже сейчас… пожалуйста, помогите, сэр.

С мольбой закончила она.

- Пожалуйста, мисс Грейнджер, успокойтесь, присядьте, и по порядку объясните что произошло, а то я ничего не понимаю… вот выпейте воды.

Он наколдовал стакан с водой и леветировал его девушке. Та присела на стул, так опасливо и неловко. Внутри нее словно сжалась пружина, и зельевару показалось, что одно движение в ее сторону, и она вспрыгнет со стула и умчится прочь из подземелий. Гермиона отпила из стакана и поставила его не стол.

- Итак?...

Гермиона принялась медленно, успокаивая саму себя, рассказывать, о том, что дракон на спине жжет ее каленым железом, когда она рядом с мужчинами; что это началось на следующий день после бала и что терпит она уже три недели; что она не может понять причины этого; что, даже сейчас, просто разговаривая со своим преподавателем, она испытывает боль, которую невозможно ничем заглушить. Зельевар все это внимательно выслушал, потом провел в размышлениях пару минут, пока Гермиона вновь утихомиривала слезы и, икая, пила воду. Ей уже надоело плакать… сколько уже можно? Но слезы все равно льются, против ее воли.

- Пожалуйста, мисс Грейнджер, встаньте и поднимите свитер… мне нужно осмотреть эту вашу татуировку!

Гермиона судорожно сглотнула, предчувствуя, что боль скоро увеличится. Дрожа, она поднялась на ноги, развернулась спиной к преподавателю и принялась тянуть свитер к голове. Ей было очень стыдно, непонятно от чего, и она принялась подбадривать себя мыслями, что это словно прием у врача… пока не услышала сухое:

- Расстегните его, пожалуйста…

Девушка вздохнула и дрожащей рукой расстегнула лифчик.

Зельевар сосредоточенно осматривал серебряного дракона. Ему стало интересно, насколько больно, когда к Грейнджер прикасаются мужские пальцы, и он осторожно коснулся очертания дракона. Тут же девушка взвизгнула, несомненно, от боли и отпрыгнула от него.

- Зачем вы это сделали?! – кричала девушка, красная от гнева.

- Простите, мне необходимо было удостовериться…

- Вы думаете, я вас обманываю?

- Теперь нет… подойдите, пожалуйста, ближе и повернитесь спиной… я не буду больше прикасаться…

Девушка вернулась и, закрыв глаза, принялась считать в уме, стараясь успокоить себя. Изредка она чувствовала холодок, пробегавший по спине, а иногда жар нарастал больше, и ей приходилось сосредотачиваться только на счете.

- Одевайтесь, - послышалось где-то на тысяче.

Девушка неловко застегнула бюстгальтер и натянула свитер. Зельвар сосредоточенно осматривал книжные полки. Затем обернулся и посмотрел на девушку.

- Ну что ж, мисс Грейнджер, могу вас поздравить, у вас появились недоброжелатели.

- Что?

- Я обнаружил следы постороннего вмешательства… сильная магия, хотя немного халтурная, будто ее делали не на трезвую голову или в первый раз…

- Я не понимаю…

- А вы дослушайте до конца, а потом перебивайте… итак, саму татуировку вы нанесли правильно, и она действительно должна была исчезнуть, если бы кто-то еще не потрудился над ней… как вы думаете, кто бы это мог быть?

- Я … я не знаю, сэр.

- А для чего служит татуировка, вы поняли?

- Ну… я не могу общаться с мужчинами, не ощутив при этом боли… значит…

- Значит, дракон призван ограждать вас от общества противоположного пола. На женщин она не реагирует, ведь так? А теперь сложите два плюс два, мисс Грейнджер.

- Кто-то проклял меня, чтобы я не общалась с мужчинами?

- Видимо это так. Есть предположения, кто бы это мог быть?

- Я не знаю, - отчего-то все мысли вылетели из головы, хотя только одно имя упорно пробивалось. – Может, это какая-нибудь завистливая студентка?

- Простите, мисс Грейнджер, я не хочу вас обидеть, но мне показалось, что вы не являлись для девушек такой уж откровенной соперницей… ввиду того, что обращали на парней не так уж и много внимания, всю себя, посвящая обучению.

- Вы же не хотите сказать, что это сделал Малфой? – наконец озвучила свою мысль гриффиндорка.

- А почему нет? Вы ведь расстались, я прав?

- Он бы так не поступил…

- Мисс Грейнджер, вы видимо, плохо знакомы с собственнической природой мужчин?

Внутри девушки начал нарастать гнев… неужели это правда, сделал он? Неужели он так жестоко отомстил ей? Она не хотела в это верить, но факты были налицо.

- То есть вы хотите сказать, что он проклял меня из ревности? – задыхаясь от гнева спросила Гермиона, и Снейпу показалось, что сейчас вместо Малфоя он попадет под горячую руку, объявленный виновным во всех смертных грехах. Девушка гневно расхаживала взад-вперед по кабинету…

- Так вот где проявляется ваша змеиная сущность?! - презрительно выплюнула она.

- Вы хотите сказать «слизеринская»? - саркастически поинтересовался мужчина.

- О, нет, что вы! Я уверенна, к этому склонны все мужчины!

- Даже я?

- А я не достаточно хорошо знаю вас, сэр, чтобы утверждать подобное, но, знаете, исключать не буду, - она была в бешенстве.

- Мисс Грейнджер, - ледяным тоном начал профессор, - то, что вы сейчас не вылетели из этого кабинета, как пробка из бутылки, должно говорить вам о том, что я с пониманием отношусь к вашему гневу и состоянию, в котором вы пребываете, но не думайте, что если вы позволите себе подобные реплики вновь, я не вышвырну вас из подземелий. Подумайте об этом, мисс.

Гермиона замерла, понимая, что хватила лишку. Она покраснела от стыда.

- Про…простите, сэр. Это было лишним…

- Вернемся к нашему вопросу. Вы можете рассказать мне причину, по которой вы расстались с мистером Малфоем? На балу вы поругались, это было видно, а потом, покинув бал, не вернулись… или же вы… провели оставшееся время вместе?

- Мы поругались, потому что я низко с ним повела себя… я поспорила с девчонками из Гриффиндора, на то, что смогу закадрить его… правда это было давно и.. я была пьяна, и не понимала что делала… И это было до того, как я… - девушка запнулась. Ей не очень хотелось рассказывать о любви к слизеринцу. – Я пыталась объясниться, но он и слушать ничего не хочет. Он избегает меня.

- Ну что ж, мисс Грейнджер, - в его голосе чувствовалось раздражение и даже намек на презрение, - вы можете идти, я подумаю над этим, и мы продолжим наш разговор завтра. Идите.

- Спасибо за помощь, сэр.

Девушка вышла из кабинета и побрела сырыми коридорами наверх в холл. Внутри было пусто, даже гнев на слизеринца исчез. Почему-то казалось, что это даже правильно. Что она заслужила это… Мерлин, неужели она стала так низко себя ставить, что согласна сносить подобную боль из-за глупой ошибки. Но она ни словом не обмолвиться ему, о том, как ей больно. Она не позволит ему чувствовать безраздельную власть над ней. Ведь даже у безграничной любви есть предел, когда она сталкивается со стальной гордостью. Он выслушает ее, и тогда сам будет решать, как поступать дальше. Но терпеть эту боль она не собирается вечно – она найдет способ избавиться от нее, любой способ…

Выйдя из коридора в холл, она увидела в нем мальчишку слизеринца, который кривлялся и дразнил первокурсницу-когтевранку, держащую в руках черную крысу. Девочка насупилась и зло смотрела на мальчишку:

- Дай мне пройти, дурак! – звонко крикнула она, а слизеринец в этот момент быстро оббежал ее со спины и, дернув за волосы, вновь оказался перед ней.

- Что здесь происходит? – властно спросила Гермиона.

- Мисс, он не дает мне пройти! Он постоянно мне мешает! Дразнит меня и мою крысу, мисс накажите его!

- Ничего подобного! – слизеринец при появлении старосты тут же примирел. – Эта дурочка все выдумывает!

- Замолчи! Не смей ее оскорблять! Пять балов со Слизерина за беспорядки в холле замка. Иди, Кэт, - девочка улыбнулась и, показав язык мальчишке, взбежала вверх по лестнице.

- Это не справедливо! Она мене обозвала дураком, а вы ей ни слова… Драко иди сюда, она с меня очки снимает!

Гермиона замерла от неожиданности, услышав имя Малфоя и поняв, что он находится позади нее. Она резко развернулась и встретилась с серыми холодными глазами. Слизеринец смотрел на нее долю секунды, и, повернувшись к мальчику, холодно спросил:

- В чем дело, Алан?

- Она сняла с меня очки!

- За что?

- За то, что он оскорблял девочку, - Гермиона неотрывно следила за блондином. – Хотя видимо это у вас слизеринцев врожденное.

- Ты оскорблял девочку, Алан? – сухо поинтересовался юноша, сверля глазами мальчика. Тот насупился, понимая, что парня ему не обмануть.

- Она сама виновата, - пробубнил он себе под нос.

- Пять балов со Слизерина. Иди немедленно в гостиную.

Сказав это, Драко развернулся и быстрым шагом направился к лестнице. Мальчик топнул ногой и убежал в подземелья, а Гермиона тупо продолжала смотреть в спину слизеринца. Потом, очнувшись, она побежала вслед за ним по лестнице.

- Малфой! Драко, подожди… ну, пожалуйста, остановись. Ну, дай же мне поговорить с тобой!!!

Парень шел быстрым шагом по коридору, не обращая внимания на девушку, которая едва поспевала за ним, иногда переходя на бег. Внезапно из примыкающего коридора появился Нотт и тут же, увидев Малфоя, воскликнув: «Ну, наконец-то, я тебя уже часа три ищу!», подошел к нему, и они продолжили путь вместе. По пути он заметил спешащую гриффиндорку, но, зная то, что друг даже не собирается с ней разговаривать, начал с Драко разговор.

Девушка остановилась посреди коридора, понимая, что шанс она упустила, и что любимый вновь спрятался от нее за спиной друга.

- Когда же ты поговоришь со мной?!!! – надрывно прокричала она.

- Не сегодня, Грейнджер! – услышала она позади себя сладкий голос. Девушка обернулась и увидела Асторию Гринграсс. Та презрительно ухмылялась и Гриффиндорка мгновенно ответила таким же презрительным выражением. – Тебе не надоело унижаться? Бегаешь за ним… Нет, я понимаю, тяжело отпустить такого парня! Особенно тебе. Ведь это лучшее, что было в твоей жалкой жизни, грязнокровка… Можешь меня поздравить, - беззаботно продолжала она, словно не замечая, как стали раздуваться ноздри гриффиндорки от гнева. - Отец сообщил мне, что я могу стать следующей леди Малфой. Конечно, это еще не твердая информация, но разве есть у отца Драко более выгодные партии на примете? Правильно, Грейнджер, нет!... Хотя без сомнения мне будет не очень приятно с ним спать, зная, что он прикасался к тебе, а такое грязнокровие как у тебя отмыть просто невозможно. Но ведь он отличный любовник, так что, может, я позабуду об этом на время?

Тут Гринграсс подошла ближе, ухмыляясь прямо в лицо красной от гнева Гермионе.

- Скажи, грязнокровка, он хороший любовник, а?

Тут девушка не выдержала, схватив горло слизеринки рукой, она протащила ее до ближайшей стены и припечатала ее к ней. Гермиона тяжело, прерывисто дышала, готовая совершить убийство, лишь бы эта дрянь заткнулась. Она видела, как лицо Гринграсс покраснело, как глаза выпучились, как она цеплялась своими руками в руку гриффиндорки, впиваясь в нее своими острыми когтями, как она хватала ртом воздух, который не проникал в легкие. Гермиона прижалась своим лбом к ее лбу, с такой силой вдавливая голову девушки в стену, что было бы не удивительно, если бы послышался треск черепной коробки. Слизеринка начала синеть, а Гермиона, наконец, вернулась в реальность и ярость, затмевающая глаза туманом, принялась таять. Она резко отпустила горло слизеринки, а другой рукой влепила ей сильную пощечину, от которой Гринграсс повалилась на пол и со слезами на глазах, схватилась руками за горло, стараясь отдышаться. Гермиона склонилась над ней.

- Ты грязная сука, Гринграсс, не смей ко мне приближаться! И к Драко тоже, ты слышишь меня, дрянь?! Ты его не получишь! А в следующий раз я тебя убью! Я клянусь, я уничтожу тебя, мразь!

Гермиона поднялась на ноги и твердым шагом отправилась в свою гостиную, оставляя поверженную слизеринку на полу, но, понимая, что с этих пор ей нужно быть во стократ осторожней – от этой дряни можно было ожидать всего чего угодно.

Зайдя в гостиную, она устало повалилась на диван. Господи, как же ей все это надоело! Как же ей надоело преследовать Малфоя по всему замку. Астория права - она унижается… унижается перед всей школой, которая затаив дыхание наблюдает, чем же все это закончится. Это отвратительно! Она ненавидела, когда кто-то лезет в чужую жизнь. Всего чего она хочет – это получить прощение… это уже стало навязчивой идей… но она не успокоится, пока не достигнет желаемого.

Внезапно, она вспомнила, что позабыла об одной детали. Забини. Она была в какой-то мере виновата перед ним, и ей требовалось также, получить и его прощение. Ведь он, как друг имеет некую власть над Драко, значит мир с ним, более чем выгоден для нее. Завтра же она найдет слизеринца и поговорит с ним…

* * *

На следующий день у нее состоялся разговор со Снейпом, который сообщил ей, что существует только два способа снять с нее проклятие: убедить Малфоя, чтобы он сам его снял с гриффиндорки, либо осуществить черно-магический ритуал, с применением крови невинного человека.

- Убить ребенка?! Я никогда на такое не пойду!

- Разумеется, не пойдете. Я бы вам сам не позволил этого сделать. Соответственно у вас только один выход.

- Неужели, нет других способов снять это заклятие? Вы уверенны, что все просмотрели?

- Мисс Грейнджер, я уверен в этом! Других способов нет, так что желаю вам поскорее найти с мистером Малфоем общий язык. На этом моя помощь заканчивается. Удачи!

И Гермиона ушла разбитая и едва ли не поверженная. Она брела по коридорам, никуда особо не направляясь, автоматически передвигая ноги. Замок был пуст, многие уже были на ужине. И Драко там тоже… как бы она хотела быть сейчас вместе с ним, смеяться его шуткам, обнимать, упиваться его присутствием, наслаждаться звуками его голоса и твердой решимостью серых глаз.

Внезапно она с кем-то столкнулась, и, подняв глаза, увидела того, кто ей был нужен.

- Забини?

Слизеринец посмотрел на Гермиону и холодно кивнул в знак приветствия, продолжая свой путь. Девушка встрепенулась и помчалась вслед за ним:

- Постой, Забини! Мне нужно поговорить с тобой!

Парень обернулся и посмотрел на девушку со словами:

- Если ты хочешь, чтобы я устроил тебе встречу с Драко – этому не бывать, - и он развернулся, намереваясь идти дальше.

- Нет, погоди, я вовсе не из-за этого! – слизеринец обернулся вновь. Вопросительно посмотрев на девушку. – Я… я хотела бы извиниться перед тобой! Я за эти месяцы совершила столько ошибок, но поверь мне, я не хотела тебя обидеть или как-то навредить тебе! Ведь Драко рассказал тебе, что я повелела ему переспать с тобой?!

Слизеринец, поджав губы, кивнул.

- Прости, я тогда была в гневе и не сознавала, что несу. Но ведь ничего же не произошло, так?... Мне так стыдно… Это так низко и подло. Я никогда не думала, что способна на подобное, - Гермиона, словно, разговаривала сама с собой. Забини терпеливо стоял рядом. Ему, в принципе, было все равно. Его ее поведение никак не задело, и ему тем более были безразличны ее исповеди. Но девушка продолжала говорить, а он никуда не спешил. Пусть говорит…

- Да еще и этот спор дурацкий. Драко рассказал тебе?... Да. Я ведь не хотела этого. Мы тогда напились и несли полную ахинею. Кто же знал, что она к такому приведет. Ты только не подумай, я не хотела заманить Мафлоя, для того чтобы спор выиграть, я и так была уверена, что это полный бред и даже не старалась его увлечь. Все как-то вышло само собой…

- Ты взяла деньги?

- Деньги?... А, нет, конечно! Вернее, я взяла их, потому что девчонки настаивали, но потом я выбросила их в озеро. Зачем мне они? Тем более такой ценой… Я ведь, люблю его, черт возьми. Мерлин, если бы мне кто-то в сентябре сказал, что я влюблюсь в Драко Малфоя, я бы подняла того человека на смех. А теперь я сама стала посмешищем!

На глаза выступили слезы, но девушка мгновенно взяла себя в руки и серьезно продолжила.

- Но мы не закончили с тобой. Я не знаю, как мне загладить свою вину перед тобой, но поверь мне, я сделаю все, что ты захочешь, чтобы ты простил меня.

- Ой, какие пафосные слова!

Гермиона посмотрела на него, видя, как рушатся ее надежды. Она потупила взор – неужели все впустую? Она, правда, хотела заключить мир с этим парнем. И что теперь?

- Мне от тебя ничего не нужно, Грейнджер… Раньше я сказал бы: «Сделай Драко счастливым!». Но теперь я ничего говорить не буду. Мне все это уже осточертело, понимаешь?! Я люблю, когда все просто – ты его любишь, он тебя любит, все счастливы, женятся, рожают кучу детей и внуков, живут до старости и умирают в один день! А эти ваши размолвки, споры, обиды… оставьте это для кого-то с более изощренным воображением, чем у меня! Ты хочешь, чтобы я тебя простил?... Грейнджер, я тебе простил! Иди на все четыре стороны!

Он развел руками и, саркастически улыбнувшись, развернулся и пошел прочь, оставив слегка недоуменную гриффиндорку одну посреди коридора.

* * *

- Гермиона! Привет, ты здесь? Можно войти?

Гермиона оторвала голову от диванной подушки и посмотрела в сторону входной двери, на которой ожила голова грифона и заговорила голосом Джинни.

- Да, заходи, - проговорила она и повалилась обратно на диван. Джин приходила к ней каждый вечер и развлекала ее своим обществом.

- Привет! – Джинни, как обычно радостно вбежала в комнату, и, скинув кеды, плюхнулась в кресло. Она выхватила из сумки две бутылки пива и тут же, открыв их, протянула одну Гермионе. – Чего такая грустная? Что-то случилось?

- Да, нет, все как обычно замечательно, - ответила девушка, села, скрестив ноги, и взяла протянутую бутылку. Джинни засмеялась.

- Мне писали Фред и Джордж. Не поверишь, эти идиоты собираются замахнуться на Дикий Запад и уже присматривают там магазины в аренду! Я им говорю, начните с Европы, а они ничего и слушать не хотят! Ну не придурки?

- Они молодцы! Такого достигнуть в их то возрасте! Я, например, даже не знаю чем заняться, когда Хогвартс окончу!

- О, так у тебя масса вариантов, с твоими то способностями!

- Масса то масса, да вот только ничто пока не привлекает!

- А ты найди себе богатого мужика, - засмеялась Джинни, отпивая из бутылки. Тут же, осознав, что сказала, она смущенно покраснела и добавила. - Прости!

- Да уж, с мужиками мне пока не везет… Я придумала, - ликующе воскликнула Гермиона, - я отправлюсь на какой-нибудь остров в Тихом океане и создам там общество Новых Амазонок! Ты со мной?

- Конечно! И Луну с собой захватим!

Девчонки захохотали, но вскоре Гермиона вновь посерьезнела.

- Как там парни?

- Скучают по тебе… строят планы по захвату Вселенной, и уничтожению Темного Лорда.

- Ну, ты их подбадриваешь, я надеюсь?

- Да! – весело ответила Джин, а потом тихо добавила, - особенно Гарри.

Гермиона подозрительно посмотрела на подругу.

- Вы что…

- Да… Он предложил узнать друг друга поближе.

- То есть?

- То есть, встречаться!

- Это хорошо? Я имею в виду… как ты к нему относишься? Он тебе нравится?

- Ну, Гарри всем нравится… даже Забини…

- Ты его любишь?

- Я не знаю... Пока нет. Он очень хороший, я отлично провожу с ним время, он веселый, надежный, внимательный, вроде как мечта любой девушки… - Джинни задумалась на минутку. - Знаешь, наверное, я в него влюблюсь… Да! Вот возьму и влюблюсь!

Гермиона развеселилась и, салютовав Джинни бутылкой, воскликнула:

- За тебя и за Гарри!

- За тебя и за Драко! – поддержала ее подруга, изменив тост, и тут же ободряюще подмигнув ей. Гермиона несколько секунд сидела, глядя на подругу, а затем улыбнулась и, подтвердив оба тоста, выпила.

- Как успехи? - после минутного молчания спросила Джинни.

- Смотря что ты имеешь ввиду... С ним все по-прежнему, но зато я знаю, в чем проблема с татуировкой.

- И что же? – оживилась девушка.

- Я пока не буду говорить, ты, прости.

- Ну ладно, - разочарованно протянула Джинни.

- Не обижайся… просто, мне самой не хочется вспоминать об этом. Причина оказалась несколько… гадкой.

- А что с Малфоем?... О! Предлагаю поймать его завтра после пар, отволочь в заброшенный класс и там заставить его выслушать тебя! Как идея?

- Замечательная! Правда вряд ли он поверит мне, если я так сделаю. Но я боюсь еще несколько дней преследования и я так и поступлю, - горько проговорила Гермиона.

Джинни пересела к ней на диван и обняла ее.

- Не расстраивайся! Все будет хорошо! Мысли материальны. Если во что-то сильно веришь, то это непременно случается! Верь, что он тебя выслушает и вы будете вместе… Неужели он лучше Гарри?

Сказав это, Джинни осеклась и робко посмотрела на подругу. Гермиона нахмурилась и оттолкнулась от ее рук. Серьезно глядя на девушку, она промолвила:

- Я вижу, ты давно хотела это спросить! Хочешь поговорить на эту тему? Продолжай.

Джинни тяжело вздохнула, но, обретя решимость, заговорила:

- Давай серьезно, Гермиона. Ведь это все маски! Мы… то есть я, Гарри, Рон, все гриффиндорцы… мы не можем относиться к нему как к…

- Как к равному? Как к своему?... Вы воспринимаете его через призму своих убеждений даже не подозревая, каким человек может быть на самом деле. Вы судите о нем, только по факультету, к которому он относится…

- Нас так воспитали.

- В предубеждениях? Это не ваше мнение, а мнение ваших родителей, и родителей ваших родителей. И его тоже. С самого детства вас сталкивают между собой. А мне все равно! Я родилась в мире, где этой вражды не было. И мне плевать, что красный ненавидит зеленый! Потому что Драко любит красный, а я люблю серебро… Почему-то все решили, что в Слизерине сосредоточены все подлые люди, а я могу привести массу примеров подлости гриффиндорцев. И я уверена, ты со мной согласишься!

- Все равно, это тяжело Гермиона. Это сложно, после стольких лет соперничества доверять противнику. Гарри и Рон очень любят тебя, и не трогают его, только чтобы не причинить тебе зла. Но если они когда-нибудь узнают, что Малфой доставил тебе боль, они его уничтожат.

- Я знаю… Но от них такого не потребуется, - Гермиона задумалась. Ей было больно признаваться самой себе, что ее любимого и ее друзей разделяет пропасть из противоречий и непонимания. – Я не буду с ним вместе.

- Не поняла.

- Джинни, мы не можем быть вместе. И мы не будем вместе! И все именно из-за того, что я только что говорила. Предубеждения. Если мне плевать на это, то ему, то не все равно. И уж тем более не все равно его родителям, которые не потерпят, чтобы их сын был с маглорожденной… К тому же у него скоро помолвка!

- Как? С кем?!

- Имя Астории Гринграсс тебе о чем-то говорит? – горько сказала девушка.

- Гринграсс? Она станет женой Малфоя? И это после того, что произошло между вами тремя месяц назад?... Знаешь, мне жалко Малфоя! Она настоящая сволочь!... Представляешь, мне жаль Малфоя! Вот это да!

Девушки замолчали. Потом Джинни улеглась на диван позади Гермионы, а та вскоре последовала ее примеру и легла с другой стороны. Лежа валетом, они смотрели в потолок, думая каждая о своем, слушая, как по комнате разносится треск поленьев в камине и тиканье часов. Гермиона дума о том, что Драко, должно быть, сошел с ума, если позволит своему отцу женить его на Гринграсс. Девушка прекрасно помнила, как та оскорбила его своим заявлением, что не хочет даже прикасаться к нему после того, как он был с грязнокровкой. И как она говорила о нем вчера! Что ей противна сама мысль о том, что придется с ним спать!!! Гермионе захотелось разорвать слизеринку на части. Одной пощечины было определенно мало, нужно было ее еще ногами вдобавок забить за такие слова.

Внезапно Джин встрепенулась и приподнялась на руках, глядя на подругу.

- Слушай, я тут вдруг вспомнила… это правда, что Малфой рисовал тебя?

Гермиона медленно поднялась, глядя на девушку. Ей вдруг захотелось поделиться с ней тем счастьем, которое она пережила в тот месяц, доказать девушке, что Драко вовсе не злобный слизеринец, что он…

- Погоди! – она сорвалась с места и побежала в свою комнату. Джинни смотрела ей вслед. «Черт, так это правда! Рисунки действительно существуют!» Вернулась Гермиона с папкой в руках и сев на диван, протянула ее подруге, с таким видом, будто ее одновременно разрывало и нетерпение и желание забрать папку, ничего не показав подруге. Джинни открыла ее и вытащила стопку пергаментов. Она принялась, заворожено пересматривать рисунки: большинство изображало гриффиндорку обнаженной в совершенно разных позициях, от вполне целомудренных, до невероятно откровенных. При этом Джинни едва ли не заливалась румянцем и восхищенно поглядывала на подругу, которая осмелилась на подобное. Сама Джинни согласилась бы на это, разве что под бутылкой виски. Но попадались и другие рисунки. Два невероятно изящных портрета и несколько рисунков Гермионы, когда та занималась или сидела на подоконнике, глядя вдаль. Но Джинни поразила не прелесть рисунков, не мастерство художника, и даже не красота изображенной девушки. В них чувствовалась такая трепетность и любовь, с которой были выведены каждая линия и узор. Любовь к образу, к девушке запечатленной на пергаменте. Джин была поражена – неужели этот высокомерный слизеринец любил ее подругу. Она посмотрела на Гермиону, та сидела притихшая и тоже смотрела на рисунки, видимо воскрешая в памяти дни, когда они родились на свет.

Дата добавления: 2015-07-10