19 страница. — На вас? — спросил Винси.

— На вас? — спросил Винси.

Вейл нахмурился.

— Это было бы правильно, но нет. Даже если бы стало общеизвестно о роли Доверия в создании «срока годности», одним убийством меня дело бы не ограничилось. Корнем их бед всегда было человечество: война, бедность, угнетение, Последний флот. Даже «срок годности»: на кнопки нажимали мы с Морган, но потребовал этого человеческий вид в целом. Он запланировал проект, оплатил его. А теперь у людей появилось биооружие? У них есть ядерная бомба? Скажи мне, что хоть долю секунду верил, что Партиалы не попытаются отомстить, не набросятся на остров со свей своей смертоносной мощью. Пусть даже от вашего вида останется лишь одна треть — вы все равно в десять раз превосходите их численностью. У вас есть вертушки, вездеходы, даже несколько танков — по крайней мере на одну танковую бригаду. Люди до сих пор живы только благодаря вашей милости, и, если весть о бомбе станет известной, эта милость окончится. Я хочу найти боеголовку не меньше тебя, но мы должны хранить все это в тайне.

В изнеможении и досаде Вейл закрыл глаза. Из радио раздался писк.

— Генералу Вейлу — это отряд «Стрела», — произнес голос. — Белый код, повторяю, белый код.

— Белый код, — проговорил Вейл, резко открывая глаза. — Они нашли ее.

— И «Стрела» — один из моих отрядов, — ответил Винси, и по линку растеклась медленная волна страха. — Это значит, что Делароса в городе.

— Черт. — Вейл поднялся на ноги и подошел к радио. — Это генерал Вейл. Линия связи не защищена, повторяю, линия связи не защищена. Мы придем к вам. Сообщите свое местоположение. Прием.

— Линия не защищена: принято к сведению, — ответил отряд «Стрела». — Контрольный пункт номер семь. Прием.

Винси разложил на столе карту и быстро ее просмотрел.

— Здесь, — сказал он, указывая на западную оконечность города. — Это бывший колледж.

— Всего в миле от центра, — отозвался Вейл. — Если она взорвет бомбу там, то убьет каждого Партиала в Уайт-Плейнс.

— Тогда нам лучше позаботиться, чтобы этого не произошло.

Винси нахмурился, а затем нажал на кнопку радио и проговорил:

— Контрольная точка номер семь — будем через несколько минут. Конец связи.

В распоряжении Вейла был небольшой джип, работающий полностью на электричестве. Партиалы содержали атомную электростанцию, которая вырабатывала энергии более чем достаточно — столько, что в течение долгих лет изгнания Морган забирала часть этой энергии для своей тайной лаборатории. Поездка до старого колледжа прошла быстро. Прибыв, Вейл и Винси обнаружили, что на контрольной точке полно солдат — гораздо больше, чем входило в состав одного поискового отряда. Вейл выругался и выбрался из джипа.

— Доложите ситуацию, — твердо произнес он, подкрепив свой приказ зарядом линка. Девушка-сержант начала говорить, едва успев повернуться к нему лицом:

— Сержант Одра, сэр, — представилась она и отдала честь. — Мы обнаружили людскую мятежницу приблизительно двадцать минут назад. Увидев нас, она попыталась привести свой груз в действие, поэтому нам пришлось обезвредить ее.

— Вы ее застрелили? — спросил Винси.

— Она ранена, но жива, — ответила Одра. — «Срок годности» нашего медика вышел еще в прошлом году, но мы сделали все возможное, чтобы состояние задержанной было стабильным.

Вейл кивнул. Врачи были одной из первых созданных моделей — их обучение включало в себя особые требования, — и поэтому погибли тоже в числе первых. Он выразительно посмотрел на толпу солдат, ощущая, как в линке трещит их беспокойная энергия. Они были напуганы.

— Почему здесь столько людей?

— Не беспокойтесь, сэр, у всех них есть допуск. Мы все — отряды, организованные командиром Винси. — Она помедлила, и Вейл почувствовал еще один выброс тревожного страха. — Как только мы поняли, в чем заключается ее груз, сэр, мы подумали, что будет лучше позаботиться о дополнительной охране.

Вейл скрипнул от досады зубами. Теоретически, допуск был у всех поисковых отрядов, но мужчина бы предпочел, чтобы о поклаже Деларосы знал только тот отряд, который обнаруживший мятежницу.

— Отведите меня к ней.

Следом за сержантом Вейл и Винси вошли в главный корпус колледжа, где так же нервно, как и разведчики снаружи, переминались с ноги на ногу несколько солдат в форме техников.

— Мы уже несколько недель используем это место, — сообщила Одра. — Пытаемся заново напустить спутниковую связь. Таким образом мы и обнаружили эту женщину: она пыталась проскользнуть через бывшие спальные районы к северу отсюда, но спутник засек ее передвижения. Как я уже говорила, мы доставили ее сюда, чтобы держать под должной охраной. Мы полагаем, что, возможно, она поднялась по реке и сумела обойти наши патрули.

— Я когда-то возглавлял контрольно-пропускной пункт в Тарритауне, — произнес Винси. — Там никого не было

— Насколько я понимаю, пропускной пункт был заброшен с тех пор, как вы покинули его и присоединились к людям, — ответила сержант, добавив сугубо формальное «сэр».

В линке разлилось раздражение Винси, но Вейл не позволил ситуации накалиться и перевел разговор на другое:

— Что вы имеете в виду, говоря, что обнаружили ее при помощи спутника? — спросил он. — Каналы связи «Земля-борт» не работают с Раскола.

— Они не работали до прошлой недели, — ответила сержант, и Вейл ощутил ее гордость. — У генерала Тримбл было несколько каналов, с помощью которых она следила за войнами между фракциями, но ее контрольный пункт был… безвозвратно поврежден во время гражданской войны. В этом колледже располагался обновленный перед самым Расколом научный отдел, посвященный информационным технологиям. Наши техники поработали над ним какое-то время, и неделю назад мы наконец сумели восстановить старые каналы Тримбл.

— Вы не посчитали, что об этом стоит доложить? — спросил Винси.

— Мы три раза докладывали Морган, — отозвалась сержант. — Она ни разу нам не ответила. Однако со спутниками нам очень повезло, так как они помогли обнаружить Деларосу, несмотря на снегопад. Сюда.

Одра провела мужчин в тщательно охраняемую комнату. Марисоль Делароса, которую Вейл узнал по найденным на нее документам, лежала у стены. Над пленницей нагнулись двое солдат, которые пытались промыть и перевязать сильно кровоточащую рану на плече. Посреди комнаты стоял небольшой нейлоновый прицеп для велосипеда; в таких люди до Раскола могли катать своих детей. Прицеп был покрашен в бледно-белый цвет и в ширину достигал не более двух футов, а на нем стояла толстая металлическая канистра, тоже подвергнувшаяся процедуре окраски. По нескольким царапинам на боку канистры Вейл понял, что когда-то груз имел зеленый цвет, чтобы его было легче скрыть в лесу. Мужчина предположил, что Деларосе пришлось на скорую руку перекрашивать его, когда начались безумные зимние бури Риссдала. Прицеп был меньше, чем Вейл ожидал. Хотя мужчина и дивился тому, что партизанка сумела подобраться так близко, он не мог отрицать заслугу маскировки, благодаря которой передвижения Деларосы было сложно засечь. Учитывая, сколько неприятностей Партиалам сейчас доставляло людское сопротивление, одинокая женщина с небольшой поклажей могла прятаться в глуши почти бесконечно.

«Пока не явилась сюда, — подумал Вейл, — и не попыталась убить восемьдесят процентов населения планеты».

Он почувствовал, как на его теле выступил пот. Когда Деларосу обнаружили, она попыталась активировать бомбу. «Еще одна минута — и мы все были бы мертвы».

— Это действительно то, что мы думаем? — спросила Одра. — Ядерная боеголовка?

Вейл мог скрыть свои эмоции от линка и солгать, если бы захотел, но чувства Винси в любом случае все выдадут. Кроме того, поисковые отряды и так все уже поняли. Они осмотрели поклажу Деларосу, определили, что это, и нейтрализовали угрозу. «Они выполнили свою работу. Я не могу им лгать».

— Да.

— Чертовы люди, — произнесла сержант. — Они никогда не остановятся, да? Сначала биооружие, а теперь это. — Она яростно махнула рукой в сторону Деларосы. — Если эта ведьма подобралась так близко и мы не видели ее, то как мы можем быть уверены, что больше подобных гостей у нас не будет? Что мы должны делать?

Голос подал находившийся у стены новоназначенный медик. На его именном значке было написано «Эфир», и перекличка понятий заставила Вейла улыбнуться.

— Я сейчас скажу вам, что нужно делать, — произнес Эфир. — Мы отвезем эту бомбу в обратно и превратим Ист-Мидоу в автостоянку.

Улыбка Вейл исчезла.

Делароса, связанная, в бинтах и кислородной маске, попыталась броситься на Эфира, но второй медик придержал ее.

— Никто не собирается ничего взрывать, — произнес Винси, и линк воспламенился яростью Одры.

— Мы можем обойтись здесь и без того, чтобы какой-то поклонник людей отдавал нам приказы, — огрызнулась она. — После всего, что они с нами сделали, ты на их стороне?

— Я против геноцида, — ответил Винси. — Причина всех наших бед в том, что, с тех пор как мы вернулись из Китая, один вид все время пытался подчинить себе другой. Мы больше не пойдем по этому пути.

— У нас появится передышка, — произнесла Одра. — Доктор Морган закончит свою работу и, возможно, спасет некоторых из нас от «срока годности».

— А что, если исцеление заключается в сосуществовании? — спросил Вейл. Он оглядел комнату, на секунду встретившись глазами с каждым Партиалом — с сержантом, медиками, охранниками. — Что, если я скажу вам, что «срок годности» можно излечить прямо сейчас, просто вдыхая тот же воздух, что и эта женщина в углу?

Делароса недоверчиво на него посмотрела, и линк сообщил Вейлу, что Партиалы отнеслись к его заявлению столь же скептически.

— Это невозможно, — сказал Винси.

— Представьте, что это так, просто ради смеха, — попросил Вейл, хотя в его голосе не было ни единой нотки веселья. Он выразительно посмотрел на Винси, взглядом умоляя его. Его линк наполнился почти физически ощутимой искренностью. — Притворитесь на мгновение, что она и все люди, которые являются носителями РМ, — это лекарство от «срока годности». Что их организмы производят и выделяют через дыхательную систему химический реагент, совсем как ваши организмы выделяют реагент для них.

Первым неуверенно ответил Эфир:

— Мы бы… нашли способ синтезировать его и… создали бы таблетку или что-то подобное.

«То же самое пытались сделать люди, — подумал Вейл. — То же самое пытался сделать я». Он покачал головой.

— Его нельзя синтезировать. Это двойная биологическая реакция: вы выдыхаете частицу, которая делает РМ неопасным для людей, а затем человеческий организм преобразовывает эту частицу и выделяют ее в виде лекарства от «срока годности». Для протекания реакции оба вида — живые организмы — должны находиться в непосредственной близости друг от друга.

— Да они скорее поубивают нас, — произнесла Одра.

— Не все, — ответил Винси.

— Хватит и одного из них, — сказала Одра. — Вот эта мятежница — эта одинокая женщина — протащила прямо у нас под носом ядерную бомбу, и мы сумели остановить ее только тогда, когда до катастрофы оставались считанные секунды. Как это можно компенсировать существованием одного, двух или даже тысячи дружески настроенных людей?

— Мы можем научиться собирать эту частицу, — проговорил Эфир. — Будем держать людей в контролируемой среде — в тюремном лагере, на меньшем острове, где нам будет легче за ними следить, — и каждое утро отправлять туда несколько солдат, чтобы собрать исцеляющие частицы. А потом проведем вакцинацию армии.

Лицо Деларосы побагровело.

«А сейчас они воссоздают мой собственный провалившийся план», — подумал Вейл.

— Предположим, что это не сработает, — сказал он. — Предположим, что… — он обратился к статистике заповедника и поменял местами числа, — для исцеления двух тысяч Партиалов требуется десять человек. По одному человеку на каждые две сотни. Если начнем осуществлять этот план прямо сейчас, до того, как еще больше солдат погибнет от «срока годности», то нам понадобится около тысячи человек, так? Пятнадцать сотен? Как обеспечить жизнь стольких людей?

— Пускай сами себя обеспечивают, — произнесла Одра. — Мы превратим это во что-то вроде… трудового лагеря.

— А как же Партиалы, которые будут жить с ними? — спросил Вейл. — Как я уже сказал, чтобы производить эту частицу, люди должны находится с Партиалами в непосредственной близости. Вы тоже будете жить в трудовом лагере?

— Их в любом случае нужно будет сторожить, — ответила Одра. — Мы могли бы делать это посменно.

— А как быть с остальными тридцатью тысячами людей? — спросил Вейл, чувствуя, как все возрастает его отвращение ко всему разговору. — Как мы поступим с теми, кто нам не нужен? Тоже отправим их в трудовые лагеря или сразу убьем?

— Пятнадцать сотен — это уже едва ли не больше, чем можно содержать в заключении, — произнес Эфир. — Если мы не хотим позволить им напасть на нас, бежать или превратить все дело в потасовку, то должны как можно строже ограничить их численность…

— Да послушайте сами, что говорите! — прокричал Вейл. Он чувствовал, как его сердце колотится, а давление повышается, несмотря на генные модули, которые должны были контролировать его состояние. — Это не животные! Они вас создали!

— И пытались нас уничтожить, — парировала Одра. — Эта идея с трудовым лагерем не сильно отличается от того, как мы поступали до сих пор: держали их в изоляции на Лонг-Айленде. Но то, что мы сохранили им жизнь, было ошибкой. Вы знаете, что еще мы увидели при помощи спутника? Они собираются на юге: огромная армия людей, вооруженная до зубов, готовится к последней атаке.

— Они собираются на юге? — спросил Вейл. — Как можно дальше отсюда?

— Они пытаются уйти из радиуса взрыва, — ответила Одра. — А чем еще это может быть? Они отступают к Южному побережью, отправляют эту женщину взорвать бомбу, а затем поднимаются по реке в обход Манхэттена, чтобы прикончить выживших.

— Это план военных действий, — проговорил Вейл. — Но люди — не армия! Так поступили бы вы, но не… — Однако еще не успев закончить, он понял, что запутался в петле ошибочной логики, рожденной под влиянием расистских предубеждений, и выбраться из этой петли ему не стоит даже надеяться. — Просто… убирайтесь отсюда. Все.

— Но… — начал было возражать Винси. Вейл выпустил через линк заряд властности, и Партиалы послушно направились к двери.

— Я хочу поговорить с пленницей, — сказал Вейл. — Заприте дверь и возвращайтесь к своему патрулированию, вы все. И ни с кем об этом не говорите.

Дверь закрылась, и Вейл запер ее, а затем медленно прошел в угол, где лежала беспомощная раскрасневшаяся Делароса. Он пододвинул офисный стул и тяжело на него уселся, не пытаясь соблюдать приличия или формальности. «Я слишком устал», — подумал он, а затем повторил это вслух:

— Я слишком устал.

Женщина не шевельнулась и продолжила следить за ним своими темными серьезными глазами.

— Должно быть, вы сейчас в ярости, — произнес он. — Верно? Вы попали в плен к тем людям, которых собирались уничтожить. Включая, полагаю, и меня. Я не Партиал, но виновен в том, что произошло на этой проклятой богом планете, не меньше, чем все они. Нет, моя вина даже тяжелее. — Он увидел удивление в ее глазах и кивнул. — Я член Доверия. Хотя вы вряд ли знаете, что это такое.
Она помедлила мгновение и покачала головой. Вейл протяжно выдохнул.

— Немногие люди знают. — Он посмотрел на бомбу, забрызганную грязью и оцарапанную сотней камней, корешков и всем остальным, что попадалось по пути сюда. Это был простой металлический цилиндр, облупившийся от непогоды и совершенно ужасающий. — Перст Божий, — тихо проговорил он, а затем наклонился, ухватился за прицеп и подтянул его к себе. Развинтив цилиндр с одной стороны, он обнаружил внутреннюю электронику с импровизированным пультом пожелтевших пластиковых рычажков, возможно, найденным в старом заброшенном доме. — Вам уже много лет, — медленно проговорил он и бросил на женщину быстрый взгляд. — Нет, конечно, я не хочу сказать, что вы старая, я бы никогда не сказал даме такую грубость. Но вам достаточно лет, чтобы вы помнили старый мир. То, что мы оставили позади. Вы помните, как в фильмах и по головизору на ядерных бомбах всегда были большие красные таймеры? Как будто к корпусу прикрепили большой будильник, и, по-моему, даже это было бы современнее, чем то, что сделали вы. — Он указал рукой на переключатели с оголенными проводами, но прикоснуться к ним не рискнул. — Плохой парень запускает таймер, или это случайно делает хороший парень, а потом все смотрят, как время уходит: пятьдесят девять, пятьдесят восемь, пятьдесят семь. Тик-так, тик-так. Однако вы не стали устраивать подобное. — Он снова посмотрел на пленницу. — Никаких таймеров, никакого периода судорожного бегства, в течение которого все пытаются добраться до убежища. Вы собирались просто щелкнуть этими рычажками и взлететь на воздух вместе со всеми нами. — Он прикрутил крышку обратно и посмотрел на Деларосу, которая лежала на полу и истекала кровью. Он наклонился и снял с нее кислородную маску. — Едва ли это можно назвать допросом, если вы даже не можете говорить.

Делароса молча на него смотрела, но Вейл больше ничего не сказал. Мгновение спустя Делароса все же заговорила, и мужчина услышал в ее голосе боль.

— Это все равно на допрос похоже мало.

— Вы не будете знать ответов на мои вопросы.

Женщина, поморщившись, слегка изменила положение плеч.

— Например, на какие?

— Например, почему в этом мире все друг друга ненавидят. Почему я не могу заставить четверых человек согласиться на мир даже тогда, когда сам вел их за руку на протяжении девяноста пяти процентов пути.

— Я не испытываю к вам ненависти, — произнесла Делароса. — Ни к вам, ни к ним. Здесь нет ничего личного.

— Но вы все равно хотите взорвать нас всех.

— Это прекратит войну, — ответила Делароса. — Все в этом мире умирают, и надежды не осталось. Нервы слишком натянуты. Оглянитесь на все то, что происходило, и скажите мне, чего мы могли бы избежать.

— Вы могли бы не появляться с ядерной бомбой в самом сердце армии, — сказал Вейл. — Вы думайте, что ваш остров находится под оккупацией? Просто подождите, когда станет известно о вас.

— Вы слышали, о чем они только что говорили, — отозвалась Делароса. — Эта боеголовка — только предлог. Как сказали вы сами, Партиалы — армия, они были созданы для битв. Люди находятся в не меньшем отчаянии. Война неизбежна.

— Значит, вы хотели закончить ее еще до того, как она успела бы начаться.

— Это кажется мне единственным правильным с точки зрения нравственности выходом.

— Нравственность, — повторил Вейл. — Интересная характеристика попытке геноцида.

— Если уничтожить Уайт-Плейнс, от всех Партиалов останутся только те, что сейчас на Лонг-Айленде, — сказала Делароса. — Мы снова окажемся в приблизительно равных условиях. Выжившие Партиалы лишатся своего командования и перестанут впустую дожидаться приказов. Возможно, они заключат с людьми мир, я не знаю. Но даже если они нападут, люди смогут защититься. У них хватит мужества. У них будет шанс.

Вейл кивнул, в раздумьях глядя на бомбу.

— Ситуация, которую я описывал ранее, не плод моей фантазии, — тихо проговорил он. — Все так и есть. Кира Уокер обнаружила эти биологические процессы, а я с тех пор сумел изучить их, погрузиться в их научную составляющую, и все действительно так и есть. Это могло бы всех спасти.

— Вы думаете, кто-нибудь согласится на подобное решение?

— Раньше я думал, что да, — ответил Вейл, прикрыв глаза. — Давным-давно. Но затем случился Раскол и… Теперь я так не думаю. Я сказал Кире, что если Морган узнает о лекарстве от «срока годности», то поработит все людское население. А менее трех минут назад всего лишь четверо солдат предложили два варианта развития этого ужасного сценария. — Он постучал пальцем по бомбе, прислушиваясь к металлическому отзвуку. — Знаете, однажды мне уже приходилось делать выбор. Люди или Партиалы. Я принял решение спасти группу людей и поработил десять Партиалов. Это был единственный выход. — Он вздохнул. — Что еще мне остается?

Делароса нахмурила лоб.

— О чем вы говорите?

Вейл снял щиток с пульта бомбы и поглядел на импровизированные переключатели.

— Я по-прежнему считаю, что прекратить все это можно, только сделав выбор между двумя видами.

— Вы говорите серьезно?

Вейл щелкнул одним из рычажков.

— Как я понимаю, бомба приводится в действие некой комбинацией?

Делароса глубоко вздохнула. Когда она ответила, в ее голосе звучало едва ли не благоговение.

— Да. — Она помедлила. — Ладно. Включено, выключено, включено, выключено. Справа налево.

Вейл приподнял бровь.

— Таков ваш тайный код?

— Так бомба не могла взорваться случайно, — пояснила Делароса. — А в остальном — чем проще, тем лучше. Я подумала, что с таким простым кодом, даже если вы поймаете меня, кто-нибудь может запустить механизм по незнанию.

Вейл посмотрел на ряд рычажков и по очереди перевел первые три в нужное положение.

— Включено, выключено, включено. — Он поднял взгляд. — Ваше последнее слово?

— У меня болит плечо, — произнесла Делароса. В ее голосе прозвучала сталь. — Заканчивайте.

Вейл закрыл глаза.

— Мне жаль, — произнес он, обращаясь не к женщине, но ко всему миру.

Выкл.

Часть 3

Глава 38

Госпиталь содрогнулся, и Кира едва удержалась на ногах.

— Что это было?

Отдаленный гул, отдающийся в самых глубинах земли, не смолкал.

Грин нацелил свою винтовку на Армина. Один из Айви увидел это движение или даже предчувствовал его и навел на Грина собственное оружие. Армин выскочил через боковую дверь и скрылся. Все это произошло так быстро, что Кира не успела никак отреагировать.

— Что за… — начал было Маркус, но больше Кира ничего не услышала: Грин зарядил по коридору долгой очередью. Айви расступились, а Грин оттянул Маркуса и Киру обратно к лестнице. Айви нашли укрытие и открыли ответный огонь, но троица уже преодолела первый лестничный пролет и бросилась на пол. Дверь над ними изрешетили пули, и дерево разлетелось яростным градом щепок. Пробив гипсокартон с обеих сторон двери насквозь, пули покатились по толстым бетонным ступеням. Во время первой же паузы Грин тоже начал стрелять, приказав Кире и Маркусу продолжить спускаться. Гул, которые они слышали, до сих пор не затих, а, наоборот, только набирал силу.

— Мы не можем уйти, — крикнула Кира. — Это мой отец!

— Твой отец хочет убить тебя! — ответил Грин.

— Я должна поговорить с ним, — настаивала Кира, пытаясь подняться обратно. — Я должна его остановить.

Грин оттолкнул ее от лестницы и крикнул, пытаясь заставить ее прислушаться к его словам:

— Мы потеряли преимущество — на их стороне численность и высота, а также возможность укрыться. Как только твоя голова покажется над лестницей, тебе ее тут же снесут.

— Но у них на крыше вертушка, — прорычала Кира, пытаясь вырваться из хватки Грина. — Они пытаются не захватить этаж, а бежать!

Воздух взорвался еще одним шквалом пуль, и троица прижалась к полу, прикрывая головы. Маркус подполз к Кире и стал кричать ей на ухо. Из-за звуков оружейного огня она едва его услышала:

— В другом конце коридора тоже есть лестница!

Кира кивнула, и они поползли вниз, чтобы убраться с линии огня.

— Каждый этаж имеет форму буквы «Т», — объяснила Кира Грину. — Мы сейчас находимся на одном из концов горизонтальной палочки, но в другом ее конце тоже есть лестница, по которой мы сможем подняться и обойти их сзади.

— А ты не думаешь, что они следят и за второй лестницей?

— Я думаю, что они заберут свою кровь и попытаются бежать, — ответила Кира. — И я хочу остановить их до того, как это произойдет.

Они достигли седьмого этажа и на полной скорости бросились бежать по коридору. Грин рухнул на пол и, держа дверь за собой открытой, поднял винтовку на изготовку, будто снайпер. Однако вместо того чтобы глядеть назад, он смотрел вперед, в противоположный конец коридора. Кира не стала останавливаться и спрашивать причину этого; если Айви ощутят через линк, что Грин находится на этой лестнице, то, возможно, не станут никого искать на второй. На бегу девушка вытащила свой пистолет, проклиная себя за то, что потеряла винтовку, и молясь успеть обойти Айви со спины до того, как Армин сумеет бежать. Маркус сопел чуть позади нее, изо всех сил пытаясь не отставать. Кира набрала скорость, готовая влететь в дверь и броситься вверх по лестнице, но внезапно дверь распахнулась сама и в коридор с автоматом наготове выглянул Айви. Кира запаниковала и готова была нырнуть в сторону, но затем в воздухе раздался громкий хлопок, и Айви рухнул. Между его глазами расцвела красная дыра.

— Бегите! — крикнул Грин, и Кира, не медля ни мгновения, мысленно его поблагодарила и кинулась вверх по лестнице. Она слышала, как над ней топают ботинки и злобно ревет ветер. Армин и его солдаты готовы были улететь прочь.

— Мы не знаем, где они все находятся, — сказал Маркус, придерживая Киру за руку. — Если некоторые из них все еще на восьмом этаже и мы пройдем мимо них по пути на крышу, то будем окружены.

Кира сосредоточилась на линке.

— Ты прав, — произнесла она, указывая рукой. — Наверху большая группа, но внизу по-прежнему остается меньшая.

— Это так странно, — отозвался Маркус. — Ты можешь… их почувствовать?

Его лицо не выражало изумления или ужаса, но сердце Киры все равно изнывало: в первый раз за свою жизнь он смотрел на нее, как на чужую, как на кого-то, кого едва понимал. Девушка попыталась отстраниться от этого внезапного эмоционального круговорота и шепотом поделилась с другом своим планом.

— Я не улавливаю деталей, — сказала она. — Не так, как это умеют делать они. Я не могу определить, сколько их или где конкретно они располагаются. По-моему, на этом этаже остались один или двое, а на крыше их несколько больше. — Снаружи дико выл ветер, буря поднялась будто из ниоткуда и унесла феромонные данные, оставляя девушку слепой. — Будь здесь и следи за этой дверью так, будто от этого зависит твоя жизнь, потому что так и есть. Как только она шевельнется, стреляй; не жди возможности прицелиться, просто пали.

— Ты не пойдешь на крышу одна.

— Я не могу позволить ему бежать, — ответила Кира. Взведя затвор, она поднялась на еще один пролет, готовя себя к… к чему, она не знала. «Ко встрече с четырьмя или пятью Айви и их автоматами, — мысленно произнесла она и сжала зубы, обдумывая слова Грина. — На их стороне численность и высота и еще неизвестно какое оружие, установленное на вертушке. У меня только дурацкий пистолет и… ну, наверное, более хорошее укрытие. Но что я должна делать? Убить солдат? Застрелить отца?» Она вспомнила лихорадочную речь Армина о том, что мир сам раздирает себя на части. Айви, которого она застрелила, все еще лежал в больничном коридоре, истекая кровью.

«Что еще мне остается?»

Она добралась до двери, которая вела на крышу, и аккуратно положила на нее руки, толкая совсем легонько, чтобы только заглянуть за нее, но что-то не давало двери открыться. Девушка надавила сильнее, и дверь подалась, но затем снова захлопнулась. «Это ветер, — подумала Кира. — Что там происходит? И что это был за гул, который мы слышали?» Снизу вскрикнул Маркус и открыл огонь. Кира молилась, чтобы с ним все было в порядке. Она еще раз изо всех сил навалилась на дверь. Та с грохотом распахнулась, и Кира ввалилась внутрь. По ней тут же ударил ветер, который немедленно снова захлопнул дверь. Сквозь свои развевающиеся волосы девушка увидела, как вертушка — бледно-серый реактивный самолет с корпусом, напоминающим грузовой автобус, и двумя огромными винтами вместо крыльев — взлетела. Люк был открыт, и в нем стоял ее отец, молча наблюдая за девушкой, а затем винты наклонились, и Киру вдавило в дверь. Как только давление спало, она бросилась бежать вперед, крича поверх ветра, чтобы Армин остановился, чтобы он вернулся. Вертушка полетала на юг, и Кира смотрела, как летательный аппарат превратился в маленькую точку на фоне синевато-серого неба. В отсутствие работы двигателей ветер стал пронизывающе-холодным. Дрожа, Кира проводила своего отца взглядом.

— Ты в порядке? — спросил Маркус. Она даже не услышала, как он поднялся по лестнице и подошел к ней сзади. Девушка кивнула. В голосе Маркуса звучала смесь благоговения и ужаса. — Что произошло?

— Я не успела, — тихо ответила Кира. — Они были уже в вертушке, когда я…

— Я не о том, — произнес Маркус и тронул ее за плечо. — Гляди.

Он повернул Киру лицом к северу, где находился материк, и девушка ахнула. Небо над полями, лесами и невысокими холмами северной части острова было красным и бурлящим, будто горело от низкого пламени. На горизонте высился огромный ядерный гриб, в ширину достигающий много миль и глубоко вонзающийся в атмосферу.

На крышу поднялся Грин. Его линк был столь темным от отчаяния, что даже Кира почувствовала это. Ее стало подташнивать. Голос Партиала был тихим и мертвым:

— Уайт-Плейнс уничтожен.

Глава 39

Мухаммед-хан умер в 20:34 вечера в небольшом доме на Северном побережье. Из-за болезни он и так находился на грани смерти. Дитя в возрасте всего лишь нескольких недель не смогло выжить под давлением погодных условий. В подвале безутешная Изольда прижимала его к себе и рыдала. Ариэль стояла у задних окон, выходящих на крутой скалистый обрыв, внизу которого бурлили воды пролива, и глядела на запад, где располагался материк. И ядерный гриб.

Дата добавления: 2015-07-12