10 страница. — С помощью генетики, располагая временем и энергией, можно восстановить что угодно,—

— С помощью генетики, располагая временем и энергией, можно восстановить что угодно,— ответила Нандита. — Генная инженерия — самая могущественная сила на планете. Комплекс ПараДжен был построен на территории, загрязненной радиоактивными материалами, и мы создали микробов, которые поглощали радиацию и нейтрализовали ее. Мы создали и других микробов, которые питали почву и растения. Ко времени Раскола территория стала раем. Я не утверждаю, что кто-то действительно изменил климат, потому что ничего об этом не знаю, но при наличии времени и оборудования это возможно: достаточно будет создать бактерии, которые поглощали бы или выделяли тепло или высвобождали бы воду, запертую в определенных областях или слоях. Таким образом можно изменить погодные условия и в конце концов сам климат в достаточно крупных масштабах. Однако, для того чтобы создать и распространить подобные бактерии в обход геологических часов, понадобится невероятное количество энергии. В старом центре ПараДжен может до сих пор вырабатываться электричество, но его совершенно точно не хватило бы для подобных целей.

— Значит, кто-то создал микробов, которые изменяют погоду, — произнесла Изольда, — и жуткого монстра, который нам об этом сообщил. Тот факт, что это предложение многое объясняет, говорит о том, насколько мир слетел с катушек.

— Но все равно непонятно, почему это существо узнало Нандиту, — сказала Ариэль. — Это не какой-то случайный монстр, рожденный из резервуара. Он знает тебя. Он видел тебя раньше и, судя по тому, как он говорил, ожидал, что ты тоже его узнаешь.

— Что, если дело в генных модулях? — спросила Хочи. — Сейчас это неизвестное существо, но раньше это был кто-то, кого вы знали. В него… встроили модули и… обезобразили его. Вы поняли, о чем я.

— Такое количество генетических модификаций сведет человека с ума, — сказала Нандита. — Мы уже видели, как это происходило, и в случаях с гораздо меньшим масштабом. Изменения настолько сильные, как то, что мы видели, разорвут сознание пополам.

— Возможно, в этом-то все и дело, — предположила Ариэль. — Ты знаешь, кто это может быть?

— А вот и автомагистраль, — заметила Кесслер. До сих пор женщины двигались по тропе у основания телефонных столбов, которая тонкой лесистой полосой пролегала между домами с одной стороны и офисами с другой, но теперь тропа закончилась. Несколько телефонных проводов, которые еще не оборвались, протянулись над широкой низиной асфальта и машин. Ариэль пробралась через кустарник, чтобы получить лучший обзор, и насчитала десять полос плюс четыре открытых обочины по краям дороги. — Как минимум двести футов (61 м) шириной, — прикинула Кесслер, — и недостаточно автомобилей, чтобы предоставить нам хоть сколько-нибудь приличное прикрытие. Если предпримем это, придется рассчитывать на скорость и удачу.

— Когда мы пересекали эту магистраль в прошлый раз, прошли под ней, — сообщила Мэдисон. — Мне тогда понравилось больше.

— Ничего подобного здесь поблизости нет, — сказала Кесслер. — Только мосты поверху, как вон тот, но у него нет стенок, так что на нем мы будем еще более незащищены, чем если бы просто перебежали дорогу.

— Я уже делала это раньше, — произнесла Хочи. — Мы справились прекрасно.

— Что будет, если мы останемся на этой стороне? — спросила Мэдисон. — Стоит ли пересечение риска?

— На этой стороне более вероятна встреча с патрулем Партиалов, — сказала Кесслер. Она взяла у Хочи карту и показала ее остальным женщинам. — Кроме того, через пару миль мы выйдем к этой развязке, а за ней начинается коммерческий район: широкие дороги и открытые стоянки. Там мы будем еще больше открыты всем взглядам. Однако, если пересечем магистраль сейчас, то сможем затеряться среди жилых кварталов, а на ночь остановимся в кампусе местного колледжа: на его территории есть открытые зоны, но это лужайки, а не стоянки, так что, скорее всего, мы окажемся в укрытии под достаточно густыми кронами деревьев. Мы никогда не занимались в этой местности сельским хозяйством, так что здесь не должно быть постов Партиалов.

— Шансы того, что кто-то в это самое время наблюдает за этим самым участком дороги, малы, — добавила Хочи. — Не настолько малы, как нам бы хотелось, но все же. Если решим пересечь магистраль, у нас должно получиться.

— Тогда давайте сделаем это, — сказала Изольда. — Хан скоро проснется, и тогда будет лучше, чтобы мы оказались как можно дальше от патрулей Партиалов.

Ариэль кивнула, бросив взгляд на спящего младенца. На самом деле ребенок был усыплен: его постоянный плач заставил Нандиту использовать небольшие дозы наркотика для безопасности группы. Однако действие снотворного скоро пройдет. К тому времени как мальчик снова начнет шуметь, женщинам надо найти хорошее убежище. Группа пробралась через деревья — здесь они росли гуще, чем на тропе, по которой они путешествовали раньше, — и приблизилась к краю широкого открытого шоссе.

— Все готовы? — прошептала Ариэль. Убедившись, что все женщины сказали «да», она сделала глубокий вдох. — Вперед.

Женщины бросились бежать. Рюкзаки подскакивали у них на спинах, а подошвы обуви яростно били по асфальту. Край дороги потрескался и крошился — растения отвоевывали обратно свою исконную территорию, — но автомагистраль была такой широкой, что посередине покрытие оставалось гладким — усеянным опавшими листьями и надутой ветром пылью, но по-прежнему целым. Женщины пробежали сзади грузовика доставки, потом — перед пикапом. Преодолели три полосы. Четыре. Ариэль уже почти достигла барьера посередине, когда услышала крик и, подняв взгляд, увидела на мосту неподалеку фигуры людей.

— Партиалы! — закричала она. — Не останавливайтесь! — Девушка присела за ржавым корпусом старого внедорожника и начала палить, пытаясь загнать солдат в укрытие. Фигуры исчезли, но Ариэль не сводила глаз с моста, готовая стрелять в первую высунувшуюся голову. — Не останавливайтесь! — прокричала она. — Мы должны двигаться на юг!

Хочи первой добралась до барьера и перепрыгнула через него, а затем взяла на руки Арвен, пока преграду преодолевала Мэдисон. Обе девушки побежали на юг, к деревьям, в то время как Кесслер, которая двигалась за ними почти по пятам, нашла укрытие за фургоном для мебели и открыла еще одну автоматную очередь.

— Ариэль! — крикнула женщина. — Я тебя прикрою! Догоняй!

Нандита ловко перескочила через барьер и помедлила, помогая перевалиться через него Изольде, к груди которой по-прежнему был прикреплен слинг с Ханом. Ариэль услышала, как ребенок начал кричать. Вероятно, его разбудила стрельба. Девушка добралась до барьера как раз тогда, когда его преодолела Изольда, и, не замедляя бег, перепрыгнула через ограду.

В краткий момент затишья раздался голос с моста:

— Не стреляйте!

— Черт вас побери, конечно, не будем, — прорычала Ариэль, пробегая мимо Кесслер и укрываясь за облезлым белым седаном, который перегородил полосу наискосок. На переднем сидении, навалившись на руль, сидел скелет. Ариэль прицелилась по мосту и крикнула, чтобы Кесслер пошевеливалась. — Спрячьтесь под деревья! — Она снова выстрелила. — Мы сможем оторваться от них среди домов!

— Здесь забор-сетка! — ответила Хочи. — Ты должна выиграть нам больше времени, чтобы мы смогли прорваться через нее!

Ариэль сжала зубы и снова стала палить.

— Давайте, маленькие засранцы, высуньте головки. — Еще одна автоматная очередь. — Ну, давайте, попробуйте.

— Не стреляйте! — крикнули на мосту. — Мэдисон!

Ариэль в замешательстве нахмурилась. Мэдисон резко повернулась.

— Он только что произнес мое имя?

— Откуда эти существа знают нас по имени? — требовательно спросила Кесслер, наваливаясь на сетку всем своим весом.

— Мэдисон, — прокричал голос, — это я! Мэдисон, мы нашли вас!

Мэдисон кинулась обратно на дорогу.

— Это Гару!

— Это не Гару, — прорычала Ариэль, — это всего лишь уловка. Пригни голову, пока не получила пулю!

— Мы прорвали ограду! — крикнула Хочи.

— Мэдисон, скажи им, чтобы не стреляли. — Голос эхом отдался в низине, по краям которой стояли деревья. — Это я, я поднимаюсь!

— Не стреляй в него, — прошипела Мэдисон, — это мой муж.

— Не может быть, — произнесла Изольда.

На мосту поднялась фигура и рядом с ней другая, потом еще одна. Они находились более чем в ста метрах от девушек и их было трудно различить, но Ариэль ясно видела, что они одеты не в форму Партиалов.

— Это он! — Мэдисон упала на колени, рыдая. — Это он, живой!

— Встречаемся на той стороне, — сказал Гару и побежал по мосту. К нему присоединились еще несколько фигур, а другие отстали, пригнувшись, чтобы занять позиции для стрельбы и обеспечить женщинам прикрытие, пока они не покинут открытую дорогу. Ариэль не знала, что думать, и осталась под защитой корпуса автомобиля, из-за которого продолжала целиться в сторону моста.

— Пойдем, — сказала Изольда. — Если бы они были плохими ребятами, то уже застрелили бы нас.

— Если только они не хотят, чтобы мы остались живы, — ответила Ариэль.

— Это Гару, — настаивала Изольда. — Ты не знаешь его так, как мы, — я узнаю его голос.

— Убирайтесь с дороги, — приказала Кесслер. — Кто бы это ни был, нужно покинуть открытое место.

Ариэль с досадой застонала, но поняла, что Кесслер права. Девушка окинула последним взглядом стрелков на мосту, а затем подскочила и побежала к деревьям. Хочи и остальные повалили достаточный отрезок ограды, чтобы через него можно было перебраться. Сейчас Кесслер и Нандита помогали Изольде. Хан жалостно вопил от бесконечной боли, которой была наполнена его жизнь. Изольда преодолела ограду, Кесслер и Нандита последовали за ней.

Они не успели еще пересечь даже служебный проезд на холме, когда из кустарника вылетел Гару, зовущий Мэдисон по имени. Девушка ответила и побежала ему навстречу, бросившись в объятия мужа вместе в Арвен на руках. Это было первое за тринадцать лет воссоединение настоящей семьи. Ариэль увидела, что Изольда и Хочи плачут. Даже у Кесслер на глазах выступили слезы. Ариэль тоже хотела заплакать, но у нее ничего не вышло. Нандита оставалась столь же бесстрастной, как и всегда.

— Я нашел вас, — говорил Гару. — Я нашел вас. Я нашел вас.

— Я думала, что ты погиб, — ответила Мэдисон.

— Нужно найти укрытие, — сказал Гару. — Мы уже достаточно нашумели. Каждый Партиал на острове может услышать нас и… — Он резко замолчал, переводя взгляд с Арвен на Хана. — Плачет не Арвен? Здесь два ребенка?

— Этот — мой, — ответила Изольда. Ее глаза были ввалившимися, а в голосе сочилось изнеможение. — Ему почти месяц.

— Тогда сейчас все станет действительно интересно, — заметил Гару.

Мэдисон нахмурилась.

— В чем дело?

Из-за деревьев показались товарищи Гару, впереди которых шел Сенатор Хобб.

— Нужно укрыться, — сказал Хобб. — Можете успокоить этого ребенка?

— Мои поздравления, — сухо произнес Гару. — Вы стали отцом.

Глава 19

Изольда с изумлением смотрела на Сенатора Хобба.

— Что ты здесь делаешь?

— Изольда?

Хобб выглядел наполовину удивленным, наполовину напуганным.

— Нам нельзя здесь оставаться, — сказала Ариэль, подталкивая остальных вперед через деревья. — В любую минуту может появиться патруль Партиалов. Нужно уходить.

— Это… — Не в состоянии двинуться с места, Хобб ошеломленно уставился на младенца. — Мой… ребенок?

— Поговорим об этом по пути, — произнесла Нандита и посмотрела на Гару. — Вы пришли с севера или с юга?

— С юга, — сообщил Гару. — За последние два дня нам не встретился ни один Партиал.

— Тогда мы отправимся на юг, — сказала Нандита. — Хочи, найди место, где можно укрыться на ночь.

— Мы заметили подходящее место недалеко отсюда, — проговорил Хобб. — Это средняя школа, находящаяся прямо на этой улице, где-то в четырех кварталах отсюда…

— Спасибо, — решительно ответила Нандита, — но мы сами можем найти себе убежище. Так как с нами младенцы, приходится разбивать лагеря особого рода. Школа не подойдет.

Мужчины пошли в ногу с женщинами. Дорогу показывали Хочи и Кесслер. Минутой позже к группе присоединились стрелки Гару с моста и заняли позиции в тылу колонны. Ариэль пробежала вперед, чтобы догнать Изольду. Всего мужчин было шестеро, так что их число равнялось числу женщин.

— Мальчик или девочка? — спросил Хобб.

— Мальчик, — ответила Изольда, не удостоив мужчину и взглядом.

С благоговение в голосе Хобб произнес:

— У меня есть сын.

— Ты ясно дал понять, после того как переспал со мной, что не заинтересован ни во мне, ни в ребенке, — сказала Изольда. — Значит, это у меня есть сын, а у тебя остались только воспоминания о том, чего больше никогда не будет.

— Ты ведешь себя так, будто я отверг тебя, — произнес Хобб. — Я занятой человек. Ты же не можешь думать, что я ненавижу тебя, только потому, что у меня не каждый день было время на душевные разговоры.

— Я работала в твоем офисе, — парировала Изольда. — У тебя не было времени сказать даже «доброе утро, Изольда», и это мне показалось довольно ясным намеком.

— Мы действовали в соответствии с Актом Надежды, — с негодованием произнес Хобб. — Рождение тобой ребенка было нашим гражданским долгом — твоим и моим, — но я никогда не ожидал, что он выживет. Они никогда не выживали. Если бы я знал…

Изольда оборвала его:

— Ты действительно думаешь, будто то, что ты говоришь, оправдывает тебя?

— Но я…

— Я думаю, что вам пора заткнуться, — сказала Ариэль, становясь между ними. — Мы можем поговорить об этом позже.

— Или никогда, — произнесла Изольда.

— Никогда тоже хорошо, — сказала Ариэль. Хобб нахмурился, но промолчал.

Вслед за Хочи они на первом же повороте покинули главную дорогу и, покружив по узким обсаженным деревьями улочкам, наконец нашли дом, который стоял вдали от остальных, а три из четырех его внешних стен смотрели на густой лес. Группа обошла дом сзади, забралась внутрь через широкое разбитое окно, чтобы входная дверь выглядела нетронутой, и проскользнула в подвал. Там было влажно и пыльно, но путники закрыли двери и подперли их стоящими на ребре матрасами, надеясь, что снаружи никаких звуков слышно не будет.

Арвен опустили на пол, давая ей возможность порезвиться. Девочка была возбуждена встречей с отцом и, сидя на заплесневелом ковре, что-то бессловесно лепетала. Изольда достала Хана из слинга и попыталась накормить сына, но вопящий малыш испытывал слишком сильную боль, чтобы сосать молоко, поэтому Изольде вместо этого пришлось попытаться его успокоить. Ариэль подумала, что волдыри Хана выглядят хуже, чем обычно, но точно определить было сложно.

Хобб с тревогой смотрел на мальчика.

— Что с ним? Он болен!

— Он с этим родился, — сообщила Нандита. — Мы даем ему немного обезболивающего и жаропонижающего, чтобы он чувствовал себя более-менее комфортно, но больше мы сейчас ничего сделать не можем.

— Знаете, на что это похоже… — протянул Хобб, внимательно рассматривая ребенка.

— На биологическое оружие, — проговорил, заметив то же самое, Гару и подался вперед. — Симптомы идентичны.

— Что за биологическое оружие? — спросила Изольда.

— Точно нам ничего не известно, — ответил Гару. — Партиалы заболевают. Мы считали это частью их «срока годности», но то, что нам удалось подслушать, свидетельствует о другом. Они говорят о биологическом оружии и думают, что это наших рук дело.

— Те двое, с которыми мы столкнулись неподалеку от Плейнвью, сказали то же самое, — произнесла Ариэль. — Почему они считают, что это биологическое оружие, а не просто какой-то вирус?

— Потому что болезнь атакует только некоторые районы, — ответил Гару. — Нам рассказали о ней, тоже неподалеку от Плейнвью, две жертвы. Думаю, это были разведчики, которые заразились и не смогли вернуться на базу. Когда мы их обнаружили, они были слишком слабы, чтобы сопротивляться, поэтому мы выудили из них как можно больше информации взамен на милосердную смерть.

Мэдисон побледнела.

— Они попросили, чтобы вы их убили?

— Очевидно, они очень страдали, — сообщил Гару. — Партиалы считают, что биологическое оружие активировали в том районе Ист-Мидоу, где находится бывший дом Нандиты, а затем контролирующий это оружие человек направился на восток по маршруту, который Партиалы пока не смогли определить. Симптомы во многом напоминают болезнь этого ребенка — чешуйчатая кожа, желтые волдыри, высокая температура. Кроме того, у тех двоих, с которыми мы говорили, были явные галлюцинации. Они все твердили о каком-то огромном монстре, о снеге…

— Не может быть, — произнесла Ариэль. Она не отрывала глаз от Изольды, которая ответила ей тем же ошеломленным взглядом. Ариэль взглянула на остальных женщин, и ее сердце екнуло: она увидела, что каждая из ее спутниц пришла к такому же выводу.

— Как неожиданно все замолчали, — проговорил Гару. — Что происходит?

— Это не может быть он, — произнесла Изольда.

— Безусловно, может, — ответила Кесслер. — Везде, где мы проходили…

— Я знаю, — прорычала Изольда. — Я знаю, что, скорее всего, это Хан. Я просто не хочу, чтобы все действительно так оказалось.

— Так ты назвала его? — спросил Хобб. — Хан?

— Непонятно, почему Хан тоже подхватил эту болезнь, — произнес Гару. — Она была создана так, чтобы действовать только на Партиалов…

— Он и есть Партиал, — огрызнулась Изольда. — Как и я. — Она жестом указала на Ариэль. — Мы обе — спросите Нандиту.

Тогда мужчины посмотрели на Ариэль, а потом на Нандиту.

— Что? — удивился Хобб.

— Это длинная история, — произнесла Ариэль, — и у Нандиты очень плохо получается ее рассказывать. Вот основные моменты: Нандита была генетиком в ПараДжен. Они создали Партиалов и засунули в них кучу странных болезней, включая РМ и альтернативный вирус, который убивает Партиалов. Когда Партиалы восстали, был выпущен не тот вирус, потому что убийца Партиалов был заключен только в нескольких последних моделях с обычным человеческим жизненным циклом. Во мне, Изольде и Кире.

Хобб уставился на нее непонимающим взглядом.

— Что? — снова спросил он.

Гару покачал головой.

— Я думаю, вы хотели сказать «что, черт вас побери?»

— Ариэль не упомянула причины наших действий, — сказала Нандита, — но в основном все правильно. В ДНК Изольды закодирован макет убивающей Партиалов чумы, и, когда ее ДНК при зачатии Хана соединилась с ДНК Хобба, то, похоже, чума… высвободилась.

— Высвободилась? — ужаснулся Хобб. — Мой сын умирает от болезни, которую вы создали, и выговорите только, что она «высвободилась»?

— Возможно, я смогу вылечить Хана, — произнесла Нандита. — Скорее всего, он жив, благодаря своему человеческому началу, и если я смогу добраться до лаборатории на острове Плам, то там находится оборудование для генной инженерии, с помощью которого можно полностью удалить болезнь.

Изольда крепко прижимала Хана к себе, нежно укачивая его. Ее глаза были полны слез.

Лицо Хобба все еще было объято ужасом.

— Ты Партиал?

— Вы должны осознать это и двигаться дальше, — сказала Ариэль. — Мы сами знаем об этом только несколько недель.

— Давайте вернемся на шаг назад и поразмыслим над следующим, — произнесла Кесслер. — Мы направлялись на остров Плам — и нам все равно туда нужно, — но, если Хан является биологическим оружием…

— Нет, — оборвала ее Изольда.

— Если он так быстро убил тех двух солдат у Плейнвью, — продолжила Кесслер, — подумай, на что он способен, если мы доставим его в самое сердце армии Партиалов.

— Никогда, — прошипела Изольда. — Он младенец, а не бомба!

— Партиалы разрушили все, что мы когда-то любили, — сказала Кесслер. — Мы могли бы покончить со всем этим прямо сейчас: с войной, оккупацией, даже с охотой на нас…

Ариэль фыркнула:

— Вы хотите прекратить охоту, добровольно сдавшись?

— Мы проведем в тюрьме не более пары дней, — произнесла Кесслер. — А потом все, кто на нас охотился, умрут, а также те, с кем они работали. Тогда мы сможем быстро добраться до острова Плам без того, чтобы останавливаться каждые несколько часов и прятаться. У нас может получиться вылечить его даже раньше.

— Я не позволю вам использовать моего сына в качестве оружие! — выпалила Изольда.

— Это в любом случае не имеет значения, — сказал Гару. — Вот почему мы шли по вашим следам через весь остров: мы должны немедленно бежать. Нет времени атаковать Партиалов и уж точно нет времени на посещение какой-то лаборатории.

— Если мы не доберемся до нее, Хан умрет, — сказала Нандита.

— А если мы не отправимся на юг так быстро, как только можем, он все равно умрет, — произнес Гару. — Вы слышали о ракетной атаке в Плейнвью?

Ариэль кивнула.

— Солдаты думали, что это сделали мы.

— Вы оказались в неправильном месте в неправильное время, — проговорил Гару. — Это была первая операция военной кампании, призванной отвлечь армию Партиалов и выманить ее на север, подальше от Ист-Мидоу и всего, что находится к югу от него. Мы эвакуируем всех, кого только сможем: прочь из Ист-Мидоу, прочь с острова, а затем как можно дальше вдоль побережья.

— Нам нельзя бежать от Партиалов, — ответила Хочи. — Мы нуждаемся в их феромонах, чтобы вылечить РМ.

— Я уверен, что некоторые из них последуют за нами, — сказал Гару. — ​​Больше некуда будет идти.

— О чем ты говоришь? — спросила Ариэль. — Что должно произойти?

— Бывший сенатор Марисоль Делароса везет в Уайт-Плейнс ядерное оружие, — пояснил Гару. — Радиоактивные осадки распространятся на немалую часть Лонг-Айленда. Мы не знаем, которую часть и насколько велика будет пострадавшая территория, так что безопаснее всего уйти. Если вы направитесь на северо-восток к вашей лаборатории, то будете двигаться по ветру и окажетесь в большой опасности.

— Каким образом она раздобыла ядерную бомбу? — поинтересовалась Кесслер.

— Какая разница «как»? — спросила Xочи и посмотрела на Гару. — Сколько у нас времени?

— Этого мы тоже не знаем, — ответил Гару. — Вероятно, она передвигается медленно, стараясь оставаться незамеченной. Я не знаю размеров ядерной боеголовки, но не могу себе представить, чтобы ее было легко перевозить. Тем не менее ваша группа путешествует еще медленнее из-за детей. Если вы хотите попасть в безопасное зону, то должны отправляться прямо сейчас.

— Мы не можем просто уйти, — произнесла Изольда. — Если нас настигнут радиоактивные осадки, Хан может умереть, но, если мы не доберемся до этой лаборатории, он умрет точно. Я рискну попасть в зону осадков.

— Я… — тихо произнесла Мэдисон и виновато замолчала. — Я не могу подвергать Арвен опасности.

Ариэль переводила взгляд с одной матери на другую, чувствуя себя зажатой в тисках.

— Ты же знаешь, я бы пошла за тобой на край земли, если бы могла, — проговорила Мэдисон, глядя на Изольду влажными от слез глазами. — Я бы сделала что угодно, только бы помочь твоему малышу, но не могу больше думать только о себе. Я должна спасти Арвен, и, если это означает… — Она закрыла глаза. — Я думаю, нам нужно разделиться.

— Этого делать нельзя, — сказал Гару.

Мэдисон возмутилась:

— Я не стану подвергать Арвен опасности…

— Я не сказал, что ты должна, — прервал ее Гару. — Я утверждаю, что нам нужно убираться из опасной зоны всем вместе. — Изольда хотела возразить, но Гару повысил голос. — Я знаю, ты хочешь помочь своему сыну, но ваш план трудновыполним в любом случае. Если вы сумеете прорваться через армию Партиалов, если вы найдете эту лабораторию, если Нандите удастся вылечить мальчика — слишком много «если». Это совершенно не осуществимо. Отправляйтесь с нами на юг: мы уберемся подальше от взрыва и найдем другой способ помочь малышу…

— Если мы промедлим так долго, он умрет! — крикнула Ариэль.

— Не так громко, — сказала Хочи. — Мы стараемся оставаться незамеченными.

— Мы никогда не найдем другую такую лабораторию, как на острове Плам, — ответила Изольда. — Она независимая и автономная и была построена для того, чтобы работать с заболеваниями. Если мы хотим спасти Хану жизнь, то сможем сделать это только там.

— Нам следует разделиться, — сказал Сенатор Хобб с мрачным видом, и Ариэль увидела в нем частичку старого Хобба, харизматичного лидера, который провел остров через худшие дни гражданской войны. Хобб посмотрел на Гару. — Бери своих жену и ребенка и всех, кто захочет пойти с вами на юг. Присоединитесь к остальным беженцам и убирайтесь с острова. Я отведу Изольду и Нандиту в их лабораторию, и мы догоним вас, как только сможем.

— Вы умрете, — произнес Гару.

— Тогда я умру, защищая своего сына, — сказал Хобб. — Это стоит того.

— Я остаюсь с Изольдой, — проговорила Ариэль.

Хочи кивнула.

— Я тоже.

— Значит, я тоже остаюсь, — сказала Кесслер и посмотрела на Хочи. — Я, понимаешь ли, тоже мать.

— Это не одно и то же, — возразила Хочи, но Кесслер покачала головой.

— То, что ты мне не особенно нравишься, не значит, что я не люблю тебя, — произнесла Кесслер. — Я растила тебя десять лет. Ты моя дочь, как бы ты к этому ни относилась.

— Прости, Изольда, — сказала Мэдисон, утирая слезы. — Я сожалею, что не могу пойти с тобой.

— Защищай Арвен, — проговорила Изольда. — На твоем месте я сделала бы то же самое. Все в порядке.

— Я люблю тебя, Изольда, — произнесла Мэдисон и с несчастным видом обняла свою сводную сестру.

Изольда тоже обняла Мэдисон.

— И я тебя, Мэдс.

— Я не стану никого заставлять идти с нами, — сказал Хобб, обращаясь в четверым армейцам в группе. — Эти девушки неплохо справлялись до сих пор сами. Вы принесете больше пользы, если пойдете с Гару обратно на юг и соберете как можно больше людей.

— Тогда мы отправляемся на рассвете, — произнес Гару. — Отдыхайте, пока можете, потому что впереди у нас долгий путь.

Глава 20

На карте Киры была отмечена тюрьма. Она находилась в том месте кэндлвудского побережья, где в него на юге вдавался длинный палец воды под названием залив Данбери. Кира предположила, что это наиболее вероятное место, где группа мятежных Партиалов могла устроить штаб: те же меры, которые помогали держать взаперти заключенных, можно было использовать и для защиты от врага. Тюрьма стала бы для Айви вполне подходящим местом, чтобы обороняться от сил Морган.

Кира покинула тропу, которую считала безопасной, и, вместо лесных полос между районами, стала пробираться через некогда жилые кварталы, надеясь избежать встречи с другими предупредительными метками — и людьми, которые их оставляли. Она по-прежнему не знала, что думать об Айви, и хотела, чтобы встреча с ними прошла на ее условиях.

Хотя девушка и пыталась избегать лесов, они занимали здесь слишком большую территорию, поэтому в конце концов ей пришлось преодолеть несколько густо заросших холмов и оврагов. Пересекая ручей неподалеку от Паданарам-роуд, она обнаружила еще одну римскую четверку, вырезанную на стволе дерева, и обошла ее стороной.

Теперь маршрут Киры пошел в гору. Подъем оказался не крутым, но продолжительным. Спустя четверть мили Кира миновала невспаханную ферму, поля которой полностью заросли десятилетними деревьями. Тюрьма находилась на другой стороне поля, и Кира стала медленно и осторожно, почти ползком, пробираться через растительность. Каждые несколько секунд она останавливалась, чтобы прислушаться, не раздаются ли позади или впереди нее какие-нибудь звуки. Девушка ничего не услышала и, когда рискнула воспользоваться линком, тоже ничего не уловила.

Казалось, путь через поле занял несколько часов. Когда Кира приблизилась к тюрьме, полдень уже давно миновал. «Солнце у меня за спиной, — подумала девушка, лежа в траве и планируя свои дальнейшие действия. — Если я встану, то мой силуэт будет очень легко заметить, но, если не стану высовываться, солнце будет светить наблюдателям в глаза, а я останусь в тени». Задержав дыхание, Кира медленно поползла вперед.

Тюрьма оказалась столь же пустой и обветшалой, как и остальные здания, которые видела здесь Кира.

Чтобы быть уверенной, девушка еще час наблюдала за зданием, пытаясь проявить терпение и не выдать себя. Только тогда, когда солнце скрылось за горизонтом, она рискнула покинуть свое укрытие среди деревьев и проскользнуть через вздувшуюся парковку к изломанной тюремной ограде: в некоторых местах она была пробита и покорежена, а с внутренней стороны вдоль нее валялись скелеты в выцветших желтых комбинезонах. Тринадцать лет назад последние умирающие заключенные пытались прорваться через ограду, но побег был остановлен чумой, которая забрала их жизни.

Кира гадала, сколько преступников успело бежать, только чтобы рухнуть и умереть в поле позади нее. Тела за забором были исклеваны воронами, одежда несчастных — дырявой и порванной. Там, где в ограде образовались пробоины, на территорию пробрались дикие псы и растащили трупы по полю, раскидав их. С самого Раскола ни одна нога, ни человеческая, ни партиалская, не ступала на эту землю. Кира на всякий случай обошла тюрьму по периметру, но со всех сторон история была все той же. Искать осталось только у самого озера и в домах вокруг него, которые Айви могли избрать для основания своего поселения.

Ночью девушка спала в тюрьме, не смея развести костер, а утром съела свое последнее яблоко. Ее живот заурчал, но Кира не рискнула отправиться на поиски еды. Она все никак не могла оправиться от линкового послания на окровавленном дереве.

Дата добавления: 2015-07-12