|
Читайте также: |
Никакого запаха мяты. Я стояла с журналом манги, как было уже один раз. Я смогла выскользнуть из комнаты Марии Отонаси.
– Ха-ха!
Мне удалось! Моя угроза удалась!
Ощущение полного тупика испарилось. Все в порядке. Я все еще могу драться. В первую очередь надо повидаться с Рюу Миядзаки.
Я вышла из магазина и осмотрелась, чтобы понять, где я. Главная улица; я знаю это место. Квартира Рюу Миядзаки совсем недалеко.
Подойдя к его двери, я нажала кнопку звонка.
Рюу Миядзаки открыл мгновенно.
Он был бледен. Мешки под глазами были чернее, чем раньше. И он молчал. Просто стоял и молча смотрел на меня.
– …Эй, что случилось?
– …Ничего.
Его ответ, однако, ясно дал мне понять, что что-то явно случилось.
– Мария Отонаси сделала с тобой что-то?
– Нет… она ничего не делала.
Его слова не несли никакой информации вообще и потому звучали почти механически. Что-то явно было не так. Ну, он и раньше казался каким-то странным, но сейчас его странность вышла на новый уровень.
– Может, войдешь пока? – пригласил он монотонным голосом. Я вошла; в то же время червячок подозрения продолжал шевелиться во мне.
– …Что это?
Едва войдя, я заметила разбитое окно.
– А, это Отонаси разбила, – вяло ответил брат. Наверняка Мария Отонаси что-то сделала с ним. Иначе никак не объяснишь.
– …Наш вчерашний план провалился?
– Угу.
Снова вялый ответ. …Черт возьми, что же произошло?
– Почему ты не отвечал, когда я звонила?
– …«Звонила», хех.
– Э?
– Разве ты не в мужском роде о себе говоришь?
…Точно, мне надо снова это поправить.
– …Просто ошибся. Я ведь никто.
– …Час дня уже наступил, хех, – произнес он, глядя куда-то в пространство.
– Ну – да… но с чего ты это вдруг?..
– Этот блок ты забрал на третий день. Стало быть, это наверняка ты. Поэтому я могу быть уверен. Но если бы сейчас было два… я, наверно, решил бы, что Хосино опять пытается меня обмануть, и не понял бы, что это ты. Я, знаешь ли, не Мария Отонаси, я не могу вас различать по движению лицевых мышц.
– …Тут ты меня запутал.
– Скажи, как ты меня зовешь?
– Ээ? «Рюу Миядзаки», конечно, разве я тебя не звал так все это время?
– Да, наверно. Да.
– Кончай уже нести всякий бред и расскажи лучше, что произошло вчера!
– Ладно.
Кивнув, Рюу Миядзаки опустился в свое кресло и уставился в черный монитор.
– Я действовал точно по плану. Как видишь, план провалился.
Я думал, что он продолжит, поэтому ждал какое-то время; но он просто сидел без движения и пялился в монитор. И молчал.
– Э? И все?..
– Не знаю я ничего! Наш план провалился, и Мария Отонаси забрала Кадзуки Хосино. Я не знаю, что произошло потом. Понятия не имею, что между ними было!
– …Что? Но мне от этого совсем никакой помощи.
– Ну… думаю, да, никакой.
Эти слова Рюу Миядзаки произнес холодным тоном, даже не глядя в мою сторону.
– …Ты собираешься бросить меня?
Но он по-прежнему не оборачивался.
Понятно. Вот что он собирается делать. Он опять заткнет уши и будет притворяться, что его нет.
– Ты ведь жалеешь, правда?
Лишь после этих слов он искоса взглянул на меня.
– Ты жалеешь, что увидел несчастье Рико Асами, когда она попросила тебя о помощи и ты побежал к ней домой – и в итоге она втянула тебя во все это; жалеешь, правда? Именно! Если б ты ничего не узнал, мог бы жить без забот и оплакивать собственное несчастье. Если б ты тогда не откликнулся на звонок Рико Асами…
– Я не жалею! – оборвал он меня. – Единственное, о чем я жалею, – что не заметил раньше. Если бы заметил, смог бы все предотвратить. А значит, все, что случилось, с начала и до конца – моя вина. И я не хочу больше повторить эту ошибку!
Наконец он повернулся ко мне лицом.
– Вот почему я решил, что буду по-прежнему помогать Рико. И что бы ни произошло, этого решения я не изменю.
– … Брат.
В груди у меня разлилась теплота.
Брат сказал это так искренне.
– Спасибо тебе, брат. Пожалуйста, помогай мне и дальше.
– «Брат», хех.
Брат слегка кивнул.
– Слушай… Скажи мне свою цель.
– Почему так поздно?...Ну ладно, я не в обиде! Моя цель – заполучить Кадзуки Хосино. Для этого я должен заставить [Кадзуки Хосино] сдаться. Истерзать Кадзуки Хосино до такой степени, чтобы он расцарапал собственную шею до крови, чтобы он, стоя на коленях, сам отдал собственное тело со словами «пожалуйста, сделай со мной что пожелаешь».
– …Понятно, значит, это сомнений не вызывает?
– Конечно. Я ведь говорил уже несколько раз, разве нет?
– Говорил, говорил, – пробормотал брат и, опустив голову, затих. Мне это показалось странным, так что я осторожно заглянул ему в глаза.
– …Э?
Он плакал. Брат плакал.
– Б-брат, почему ты плачешь?
Такое впечатление, будто он не замечал, пока я ему не сказал; брат прикоснулся к щекам, понял, что действительно плачет, удивился и вытер слезы неловким движением руки.
Сколько же времени прошло с тех пор, как брат последний раз плакал при мне? Кажется, последний раз был, когда мы узнали, что родители обманывают нас. После этого брат перестал плакать вообще. Чтобы продолжать сражаться с чем-то невидимым внутри себя, он прекратил выказывать любые проявления слабости.
И этот человек плакал.
– …Я спасу ее, – прошептал он.
– Я принял решение. Я решил выручить мою сестру. Мою слабенькую Рико. Я решил выручить ее хотя бы в этот раз, потому что я не смог поддержать ее тогда, я был слишком занят собственными проблемами. Я решил. Спасти ее. Спасти, спасти, спасти, спасти, спасти, спасти. Да, я так решил, но –
Он поднял голову и взглянул на меня в упор.
– … Кто ты такой?
Мое дыхание остановилось.
– Рико – вот кого я решил спасти. Но – кто ты? Скажи мне, кто, черт побери, ты такой?!
– …Что т-ты говоришь, брат? Я…
– Никто. Ты сам это сказал несколько минут назад, помнишь?
…Верно. Я правда так сказал.
– Именно. Ты не Рико. Если ты Рико, почему ты выглядишь как Кадзуки Хосино? Но ты и не Кадзуки Хосино. Тогда кто же ты? Объясни… почему я должен выручать абсолютно незнакомого парня? Да мне на тебя насрать!!
Это неправильно.
Я точно знаю, это не могут быть истинные чувства брата.
– Ты для меня лишь подделка под мою сестру, которую я не могу отличить от [Кадзуки Хосино]!
Эти слова он произнес лишь чтобы ранить меня.
И чтобы ранить себя.
– Б-брат…
– Прекрати!
Брат кричал, пытаясь заглушить голос собственного сердца.
– Не смей звать меня братом, чертов незнакомец!!
Так вот он раздавил свое собственное сердце, и…
– Ах…
…Я почувствовала, что и мое сердце раздавлено тоже.
Брат не спасет меня. Потому что я не его сестра. Да, так и есть. Я не Рико Асами. Тогда кто же я? Кадзуки Хосино? Нет. Пока нет. Секундочку… а вообще, я правда хотела стать Кадзуки Хосино?
– Ах…
Чего же я хотела на самом деле?
Вообще-то я должна бы это знать, я ведь получила «шкатулку».
Я вспомнила то время, когда папа с мамой еще не развелись.
Мне казалось, что мы были очень счастливой семьей. По выходным часто гуляли по магазинам, ходили в кино или в рестораны сябу-сябу [8]. Вот такая у нас была семья. Папа всякий раз, когда приходил с работы, сразу же заходил ко мне в комнату, а я всякий раз безуспешно пыталась заставить его стучать, прежде чем входить. Мама всегда делала мне милые и изысканные бэнто. Я вечно цапалась с братом, но в то же время мы всегда играли вместе.
Я думала, что все прекрасно. Я ни секунды не сомневалась, что мы всегда будем вместе, как другие семьи.
Но это все было ложью.
Наша семья не развалилась на части. Она держалась на лжи с самого начала.
Помню, брат сказал мне, когда они сообщили нам о разводе:
«Ну и прекрасно. Наконец-то нам не нужно больше притворяться счастливой семейкой. И меня наконец перестанет грызть совесть».
Тогда я не осознала значения этих слов. Но через какое-то время поняла. Почему родители делали вид, что ладят между собой, когда уже готовились к разводу? Почему всякий раз неловко улыбались, когда делали мне что-то хорошее?
Это было сплошное притворство, чтобы обмануть меня, чтобы я думала, что мы счастливая семья. И даже не ради меня – они это делали, чтобы приглушить собственную совесть.
Вот почему я стала думать, что «счастье» можно заполучить, лишь украв его у других.
Но неужели это и правда что-то, что можно украсть?
Итак, чего же я хотела? Не знаю. Понятия не имею. Совершенно не знаю. И знать не хочу. У меня ведь и «шкатулки» нет больше.
Но сейчас мне нужно сбежать. Я обязана сбежать.
Я должна выбраться из этой комнаты, и побыстрее. Я просто должна выбраться отсюда. Тогда я еще смогу сбежать.
Я попыталась выбежать, но споткнулась. Пытаться встать показалось почему-то пустой тратой времени, так что я бросилась к двери почти на четвереньках.
Непонятно почему перед глазами у меня возникла пара стройных, красивых ног, как у модели.
Я подняла глаза.
– П-почему…
Передо мной стояла она – Мария Отонаси.
В такое время… неужели?!. Я обернулась и взглянула на брата. Он обхватил голову руками, отгородившись от всего, что было вокруг. Брат знал, что Мария Отонаси совсем рядом. Он уже тогда решил меня бросить. Он знал, что я приду, но уже тогда решил сдать меня Марии Отонаси.
– …Все равно это бессмысленно, – монотонным голосом произнесла она. – Человек не может отбросить самого себя. Даже если бы ты смогла, та, вторая ты догнала бы тебя. Ты это знала с самого начала. Вот почему ты не можешь отбросить себя, даже когда у тебя «шкатулка». Ты можешь достичь со своим «желанием» лишь того, что имеешь сейчас. Ты ничего не можешь приобрести с этой «Неделей в трясине». Ты просто медленно погружаешься в трясину.
Она, которой я восхищалась, сказала так мне, которая не смогла быть похожей на нее.
А что насчет тебя? Ты тоже ничего не можешь достичь, потому что отбросила саму себя?
Я вновь посмотрела ей в лицо. Взгляд ее почему-то показался мне печальным.
Я должна сбежать. Но куда? Эта комната – больше не мое убежище, и Мария Отонаси преграждает мне дорогу к выходу. Я по-прежнему сижу, скорчившись на полу, и ничего не могу сделать. И никуда не могу идти.
Я, никуда, не могу, идти.
– Позволь мне спросить тебя. Я уже спрашивала как-то, но ответь еще раз. Скажи мне…
И она задала вопрос.
– … Кто ты?
Я…
– Кто я?..
Мне самой бы это знать.
Она достала зачем-то свой телефон и протянула мне, по-прежнему сидящей на полу.
«Позволь мне сказать, кто ты».
Голос принадлежал [ему], тому, кто не сомневался в собственной личности, сколько бы я ни ковыряла его существование.
[Кадзуки Хосино] ответил на мой вопрос.
«Ты никто, вообще никто; ты всего лишь враг, который существует только для того, чтобы я его победил».
– Нет…
Я не оно.
Я не живу только ради тебя! Как будто я могу принять такой бред!
– … Я Рико Асами!!
Я признала это; но тут же осознала, что только что сделала колоссальную ошибку.
В смысле – я не смогу больше стать Кадзуки Хосино; только не теперь, когда я признала, что я – Рико Асами. Я не могу больше заставить себя думать так. Мое убежище перестало существовать.
И как только я это поняла –
– Аа, аааАААААААААААААААААА!!
«Шкатулка» внезапно начала разбухать. Она подобно пуле пронеслась по моим жилам, все мое тело болит, как же больно, не могу терпеть! Прекратите, мне больно, прекратите, кто-нибудь, спасите меня! Я хочу вытащить ее! Но я не могу ее вытащить, не могу, не могу. «Шкатулки» нет в этом теле! Но почему тогда так больно? Прекратите, прекратите, прекратите!!
– Я поняла… поняла уже, так что хватит…
Все потому что я поняла: я не могу быть никем, кроме себя.
Я совершила ошибку. Я неправильно поняла собственное «желание», которое загадала «шкатулке». Мне не нужно такое тело. Это просто бессмысленно. Я… я всего лишь…
– Я всего лишь хотела стать счастливой!
Но это уже невозможно.
Счастье закрыто для меня с того момента, как я встала на путь, залитый кровью.
Я вцепилась в девушку, которая сумела стать другой собой, которая называла себя «шкатулкой».
Я не ошибусь больше. Я не ошибусь больше, поэтому, пожалуйста!
– Спаси меня!
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 42 | Нарушение авторских прав