Глава 35. Башня Белого Золота - прекрасное строение

Башня Белого Золота - прекрасное строение. В ней было бесчисленное множество этажей и каждый из них был по-своему прекрасен. Некоторые скрывались за закрытыми дверями, в некоторые вели огромные арки. А на самом верху располагался круглый тронный зал. К нему вела длинная винтовая лестница, по которой шли несколько воинов, а впереди них шагали пленники. Их руки были закованы железными наручниками, а ноги – кандалами. Эти двое были обессилены и шли медленно, еле держась на ногах. Из ран сочилась кровь, лица были разбиты, но воины не давали передохнуть им и секунды, подгоняя бранной речью и острыми мечами. Когда парни, наконец, дошли до самого верха и перед ними открылись двустворчатые двери, они оказались в огромном зале, где всё сверкало золотом и серебром. На высоком потолке были рисунки, на которых изображены драконы, боги и люди. Это была какая-то история и её можно было прочесть, вот только держать голову поднятой было слишком больно - она начинала кружиться, а ноги подкашивались ещё сильнее.

Сзади кто-то ударил по ногам и Фрэнк вместе с Джерардом упал на колени прямо перед роскошным троном, украшенным самоцветами. Он был пустой, а голос Императора раздался откуда-то сбоку:

- С первого взгляда на тебя, Фрэнк, я понял, что ты создашь мне кучу проблем. А ведь у тебя такая хорошая мать. Она наверняка расстроится, когда узнает, что с тобой случилось.

Фалинор лениво прошёл несколько шагов и встал прямо напротив парней. Его лицо не выражало абсолютно ничего, как будто ему было всё равно и он изначально знал, что они никогда не смогут завоевать Имперский город.

- Избранные. Да, я уже слышал эту историю. Победили дракона и захотелось больше славы? Решили ещё и Скайрим освободить? Вот только сил не рассчитали, - прошипел Император. – Назови своё имя. Кто ты такой?

Фалинор обращался к Джерарду, смотря на него с презрением. Его губы искривились, ему было противно от одного только вида юношей, стоящих перед ним на коленях.

Волшебник поднял голову и посмотрел прямо на Фалинора. Его глаза потускнели от боли и недостатка сил, но сам он всё ещё держался.

- Я – предвестие твоей смерти.

Как только Джерард произнёс это, один из воинов больно ударил его по спине, отчего парень чуть было не упал на пол, но он вовремя успел выставить руки вперёд.

- Не смей так говорить с Императором! Проявляй уважение.

- Ага, сейчас же, - усмехнулся Джерард, возвращаясь в прежнее положение, но тут же получил новый удар.

- Заткнись! – закричал на него тот же стражник.

- Прекратить, - прервал его Император. – Мне нужно его имя.

- Его зовут Джерард, мой повелитель, - сообщил другой воин.

- Джерард… Зачем ты здесь? – спросил Фалинор. – Ты ведь мог стать великим, твоё имя бы знали не только в Скайриме. О тебе бы ходили легенды. Победил Алдуина, спас Мир. Но теперь ты прослывёшь предателем Империи. И если о тебе и будут говорить, то только осуждающе. Потому что из-за тебя, я обещаю, Скайрим испытает такое, что никто и в самом страшном сне не видел.

- Да откуда тебе знать? – заговорил Фрэнк. – Откуда тебе знать, что о нём будут говорить? Он пытался вернуть своей стране независимость. Он пытался освободить её от тебя!

- Мне это надоело, - отвернулся Император. – Уведите их. Я спущусь через несколько минут.

Подняв пленников, воины потащили их вниз по ступеням. Джерард падал, спотыкался, но его быстро поднимали и вели дальше, тянули за руки, отчего Уэй морщился от боли. Фрэнка разъедала злость. Ему хотелось ударить этих двух мужчин, разбить им головы, крича, чтобы они были аккуратнее. Но он даже дёрнуться не мог – так крепко его держали с двух сторон.

- Хватит! Перестаньте! – изо всех сил закричал Айеро, когда Джерарда ударили ногой в живот. – Он же сейчас сознание потеряет.

Фрэнк еле сдерживал дрожь в голосе. Он боялся, но не за себя, а за друга, у которого вновь открылись раны, полученные в бою, его колени дрожали, а глаза уже даже не открывались от усталости. А принц корил себя за то, что позволил Джерарду идти вместе с ним в этот поход, он всё думал, что нужно было всё-таки отправить именно его за поддержкой, а не кого-то другого.

- Поверь, это ещё цветочки, - ответил ему рослый мужчина.

Он одним рывком поднял Уэя с колен и пихнул в спину, чтобы тот шёл быстрее. Может они послушали Фрэнка, может просто поняли, что волшебник скоро и без них потеряет сознание, но они больше его не трогали. В молчании стража довела парней до тюрьмы. Но они ещё долго шли мимо темниц, продвигаясь всё дальше по коридору. В одной из камер Фрэнк заметил знакомое лицо – он видел этого человека, сражающегося рядом с ним ещё несколько часов назад. Теперь же он сидел на полу, запрокинув голову назад, стеная от боли.

Парней завели в тёмную камеру, дверь которой закрывалась на несколько замков. Джерард, коснувшись стены, сполз по ней вниз. Пока стражники зажигали факелы, Фрэнк опустился на колени перед другом, заглядывая ему в глаза.

- Джи… Джерард, - шептал он, касаясь пальцами, его лица. – Ты слышишь? Ответь хоть что-нибудь.

В ответ на мольбы Айеро, Джерард слабо кивнул и приоткрыл глаза. Его губы пересохли, на них образовалась белая пелена. Веки падали, парень не мог держать их открытыми и сразу же закрыл.

- Мы выберемся отсюда. Слышишь? Обязательно выберемся.

На лице волшебника появилась слабая усмешка. Он качнул головой и снова приоткрыл глаза, налитые кровью.

- Нет, Фрэнк. Отсюда нам уже не выбраться.

- Мы и не из такого выбирались. Мы столько пережили, - шёпотом говорил ему принц. – И отсюда выберемся. Джерард, только не закрывай глаза.

- Я ничего не могу, - хриплым голосом ответил Уэй.

- Вместе мы справимся.

- Фрэнки…

- Джи.

Фрэнк поднял его грязные, окровавленные руки к своему лицу и поцеловал. Он прижал ладони к своим губам, а на его глазах появились слёзы.

- Ты сам знаешь, что отсюда выхода нет.

- Есть, - настаивал Айеро.

Джерард снова покачал головой, а по его щеке скатилась слеза. Он плотно сжал губы, зажмурившись. Пальцами он провёл по губам принца, будто целуя их.

- Я люблю тебя, Фрэнк.

- Я тоже, тоже люблю тебя. Больше всего на свете. Мы выберемся.

Джерард сжал ладони Фрэнка, пытаясь улыбнуться, но у него это плохо получилось. В этот момент принца подхватили под мышки и потащили в центр комнаты. Его поставили у столба, а руки связали сзади. А Джерарда привели к кресту, что стоял рядом. Каждую руку и ногу привязали к деревянным доскам, а парень совсем не сопротивлялся. Он уже даже не мог держать голову в вертикальном положении.

Фрэнк не помнил, как потерял сознание. Его рассудок просто отключился, но вдруг его резко вернули к жизни. Холодный поток воды внезапно настиг парня, промочив насквозь одежду и волосы. Вскрикнув, Айеро отрыл глаза и шумно вздохнул.

- Что? Проснулся? – усмехнулся воин и поставил ведро на пол. Отойдя к противоположной стене, он начал распутывать цепи. – Надеюсь, ты выспался. Потому что у тебя сегодня тяжёлый день. Но не такой тяжёлый, как у него.

Когда мужчина говорил это, он ухмылялся, даже не пытаясь скрыть своей радости.

- Император придумал для него кое-что интересное. Тебе понравится.

Фрэнк смотрел на мужчину в доспехах исподлобья, в его глазах плясали искры ярости. Парню хотелось высвободиться из своих пут и пронзить воина любым острым предметом, ударить по лицу, чтобы он никогда больше не улыбался.

Руки и ноги принца затекли, плечи болели, хотелось расправить их, сесть в нормальную позу или даже лечь, потому что раны, полученные в бою, ныли и не давали забыть о себе ни на секунду.

Фрэнк перевёл взгляд на Джерарда. Тот без сознания висел на кресте, на его запястьях виднелась запёкшаяся кровь, губы его потрескались и побелели. Спутавшиеся чёрные волосы падали на лицо, некоторые пряди прилипли ко лбу, а из рассечённой брови вела дорожка крови к скуле.

Фрэнк еле слышно застонал, глядя на друга. Ему хотелось развязать его, уложить в тёплую кровать, стереть кровь с его лица и рук, обработать раны. Хотелось увезти его подальше от этого страшного места. И Фрэнк уже сотню раз пожалел, что не сбежал несколько месяцев назад с Джерардом, куда глаза глядят.

Размышления принца прервал скрип двери. В полутёмную комнату вошёл Император, а следом за ним мужчина устрашающего вида. Его лицо ничего не выражало, он просто следовал за своим господином, потирая запястья.

- Доброе утро, Ваше Высочество, - усмехнувшись, поздоровался Фалинор. – Надеюсь, Вам было удобно.

Фрэнк, сжав губы, отвернулся, не желая смотреть на издевательскую ухмылку. Но это ещё больше позабавило Императора. Пройдя к стулу, он плавно опустился на него и поправил полы своей светлой мантии.

- Моя дочь, Энель, очень в тебе разочарована. Но несмотря на это она очень просила не убивать тебя. Я не мог отказать ей. Поэтому я не сделаю этого. Нет. Ты будешь жить. И мучиться за то, что решил пойти против меня и Империи. А ведь ты мог бы нормально жить. У тебя было бы всё и никаких проблем. Надо было просто следовать плану, делать то, что говорят. И всё.

- Людям не нравится твоя политика, - хриплым голосом проговорил Фрэнк. – Я думал о народе.

- Ты думал о себе! – воскликнул Император. – Мечтал прославиться! Великий Фрэнк из рода Айеро, освободитель, избавил Скайрим от гнёта Империи. Вот, о чём ты думал.

Фрэнк сжал челюсти и опустил голову. Слова Фалинора резали по ушам, словно острые бритвы. Так ли это было на самом деле? Вдруг принцу показалось, что то, что говорит Император чистая правда и внутри Фрэнка действительно сидела гордыня, которая заставила его стать королём, пойти против Империи. А слова Партрункса разожги в нём этот огонь.

- Молчишь. Значит, я прав.

Но Фрэнк мог бы жить с Джерардом. Уйти с ним, куда угодно. Они могли бы быть счастливыми и здоровыми. Никто из них не испытывал бы больше боли, никто не был бы обессилен, истощён, ранен, закован цепями. Айеро пожертвовал своим счастьем, здоровьем и благополучием самого дорого для него человека. И всё ради чего? Чтобы прославиться? Фрэнк точно знал, что причина не в этом.

- Ты не прав. Всё не так, - подал голос парень.

- Это уже неважно. Потому что люди будут считать так, как считаю я.

В это время Джерард подал признаки жизни. Простонав, он пошевелил пальцами, но в сознание не пришёл. Фрэнк с тревогой в глазах проследил за его движениями, даже не заметив, что Фалинор с усмешкой наблюдает за ним.

- Что связывает вас двоих? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Пророчество? Нет. Здесь есть что-то ещё. Что-то даже большее, чем просто дружба. Долг? Нет…

Император, щуря глаза, изучал лицо Фрэнка, пока говорил. Принц же неосознанно отводил глаза и кусал губы, надеясь на то, что этот сероглазый мужчина никогда не узнает правды.

- Ты можешь молчать сколько угодно. Мне уже всё равно, что вас связывает. Я знаю достаточно – он значит для тебя слишком много, - серьёзно сказал Император и сделал паузу, лениво доставая из внутреннего кармана своего одеяния свиток. Развязывая ленту, он продолжил говорить: - Давай так, Фрэнк, ты подписываешь эту бумагу и никто не пострадает.

Айеро поднял голову и посмотрел сначала на Императора, а после перевёл взгляд на свиток в его руках.

- Что это?

- Хочешь почитать? – спросил Фалинор и протянул свиток стражнику, который всё это время стоял недалеко от него.

Мужчина подошёл к принцу и развернул свиток. Он держал его, пока глаза Фрэнка бегали по строчкам, а губы беззвучно читали текст. С каждым предложением взгляд его наполнялся ужасом. Освещение было плохим, но даже несмотря на это парень отчётливо видел каждое слово, каждую букву. Дочитав до конца, он перевёл взгляд на Императора.

- Я не стану, - пересохшими губами, еле удерживая дрожь в голосе, произнёс Фрэнк.

- Почему же? – легко спросил Фалинор, сворачивая полученный от стражника свиток. – Что в этом такого плохого?

- Никто не пострадает, говоришь? Нет. Никогда.

- Уверен?

- Я никогда не подпишу это.

- Ну что ж, - вздохнул Император и кивнул мужчине, который пришёл вместе с ним. Он не спеша подошёл к небольшому шкафу, вытащил оттуда деревянный ящик на замке и поставил его на стол, который Фрэнк до этого не замечал. – Перед тобой самый страшный человек в этом городе, да и, наверное, во всё Тамриеле. Он мастер своего дела.

- Какого дела? – полушёпотом спросил Фрэнк, наблюдая, как самый страшный человек вытаскивает из ящика какие-то предметы и кладёт их на стол.

Фалинор улыбнулся. Не переставая наблюдать за действиями мужчины, он ответил:

- Перед тобой Красный палач. И он специализируется не только на отсечении голов. Пытки. Он зверски пытает людей.

Принц сжал челюсти, когда огромный мужчина подошёл к нему и поднял его на ноги. Он обвязал верёвкой его горло, что парень теперь даже не мог сползти вниз. В жестоких глазах не было ничего живого, его лицо выражало полное отчуждение. Он был как будто мёртв. Ему было всё равно. Он просто выполнял свою работу.

Фрэнк уже настроился на боль. Он был готов к ней, решил для себя, что вытерпит всё, что угодно. И какого же было его удивление, когда палач отошёл от него, взял со стола нож и подошёл к Джерарду. После того как мужчина легонько ударил его несколько раз по щекам, парень пришёл в чувства. Он щурил глаза от боли и от света, на его лице было написано, что ему ужасно некомфортно, тело болело неимоверно, что маг даже не мог мыслить.

- Джи, - прошептал Фрэнк себе под нос и его никто не услышал.

Привыкнув к свету, Джерард обвёл глазами комнату. Он ни на чём особенно не зацикливал взгляда, ему казалось, что всё это страшный сон. Но тут он наткнулся на Фрэнка. Парень, привязанный к деревянной балке, стоял и тяжело дышал, в его глазах читался страх и ужас.

- Фрэнк…

- Уверен, что не хочешь подписать? – снова спросил Фалинор у принца.

Взгляд парня метнулся к Императору. Он покачал головой из стороны в сторону, вновь выражая свой отказ.

- Я спросил в последний раз, Фрэнк.

- Я в последний раз ответил – нет.

- Ладно, - ответил Фалинор и, встав со стула, подошёл к факелу. Протянув руку, он коснулся свитком огня. Тот быстро вспыхнул. Огонь пожирал бумагу быстро и безжалостно. Прямо на глазах Фрэнка горело то, что вероятно могло спасти их.

Красный палач подошёл к Джерарду и ножом распорол его куртку и рубашку, оголив грудь. У Фрэнка затряслись губы и участилось дыхание. Он смотрел на медленные движения палача и не мог произнести и слова. Джерард ничего не говорил. Его глаза слипались, а тело содрогалось от холода и пульсирующей боли. Парень сжал челюсти, когда холодная сталь коснулась его кожи и заскользила вниз, рассекая её. Тёплая струйка крови побежала вниз, а палач всё сильнее давил на рукоять. Порез становился всё глубже. Джерард зажмурился и застонал.

- Да что вы делаете? – дрожащим голосом воскликнул Фрэнк. – При чём здесь он? Это я! Я собрал войско и привёл его сюда. Я пошёл против Империи. Я нарушил все правила!

- Знаю, Фрэнк, - согласился Император. – А ещё ты отказался подписывать документ, который я предлагал тебе.

Палач вновь принялся давить на клинок и Джерард снова сдержанно застонал от боли.

- Но почему тогда ты мучаешь его? – закричал Фрэнк, глядя на Фалинора. – Вот же я! Здесь!

Фрэнк дёргал руками и всем телом, пытаясь вырваться из оков, а Император с усмешкой наблюдал за его жалкими попытками.

- Ну, хватит! Хватит! Перестаньте же!

- Но, Фрэнк, это только начало. Сегодня день, когда я хочу сделать твою жизнь хуже смерти.

- Ну, так сделай. При чём здесь Джерард? Тебе ведь нужен я.

- Всему своё время.

Сказав это, Фалинор медленным шагом покинул камеру, а дверь за ним закрылась. И весь оставшийся день комната была заполнена криками, стонами и плачем. Фрэнк умолял палача остановиться. Он уже был готов на всё, готов был подписать всё, что будет угодно Императору, он готов был делать, всё, что ему скажут. Он просил, чтобы палач наконец перестал мучить Джерарда и переключил своё внимание на него, Фрэнка. Но тот как будто его не слышал, продолжая резать бледную кожу, покрывшуюся холодным потом и кровью. Тело волшебника дрожало, он был обессилен и истощён, руки затекли, болела каждая царапина, каждая клеточка организма. Казалось, что это никогда не закончится. А палач останавливался лишь тогда, когда отходил сделать глоток воды. Ближе к обеду, как подумал Фрэнк, мужчина ушёл и вернулся через полчаса. За это время принц пытался поговорить с Джерардом, докричаться до него, однако парень был без сознания и не отвечал ему. Но как только вернулся мучитель, то он сразу же привёл мага в чувства. И пытки продолжились. Фрэнк уже не знал, что говорить. Он не хотел смотреть на это, хотел отвернуться и не видеть. Ему было ужасно больно и стыдно перед Джерардом. Ведь это не он должен был так страдать, это не его испытания. Крики наполняли уши Фрэнка, по его щекам катились солёные слёзы, глаза опухли, но Джерарду было в сотню раз хуже.

Наверное был уже вечер, когда Красный палач наконец остановился. Он развязал Джерарда и тот с глухим ударом упал на пол. После этого был развязан и Фрэнк. Ему позволили опуститься на пол, вот только руки по-прежнему были закреплены за деревянной балкой.

- Джерард, - хрипло позвал друга Фрэнк. – Джерард, прошу тебя, открой глаза. Услышь меня. Джерард…

- Я слышу тебя, Фрэнк, - тихо ответил Уэй.

- Джи, - у Фрэнка вновь покатились слёзы. – Прости меня. Умоляю, прости. Я не думал, что так выйдет. Не знал…

- Фрэнк, - оборвал его Джерард, - хватит. Ничего уже не сделаешь.

- Джи…

Уэй привстал на коленях и, превозмогая боль, подполз к Фрэнку. Он лёг рядом с ним и положил голову на его колени.

- Я так устал.

- Прости…

- Не извиняйся. Ты всё равно не смог бы ничего не сделать. И не думай, что если бы ты подписал ту бумажку, что-то бы изменилось. Всё было бы точно также.

- Но вдруг нет.

- Что там было написано?

- Мой отказ от Скайрима, от людей. Там было написано, что я всех их продаю в рабство за свою свободу и новую, красивую жизнь в Имперском городе. В том числе и свою мать. Он хотел, чтобы я продал свою мать, чтобы я согласился на то, чтобы каждый город был сожжён до тла.

- Я понимаю, почему ты не подписал этого.

- Теперь я жалею об этом. Люди бы выстояли. Мама может даже бы догадалась обо всём. Она ведь знает, что я никогда в жизни бы не отдал её ни за что.

- Это бы ничего не изменило, - усталым голосом произнёс Джерард и вдруг поморщился от боли.

Заметив это, Фрэнк напрягся. Он разглядывал лицо, изрезанный торс и руки Джерарда. Ему хотелось накрыть его хоть чем-нибудь, но запястья были крепко связаны за спиной.

- Исцели себя, Джерард.

Но волшебник только медленно покачал головой из стороны в сторону.

- У меня нет сил, - произнёс он.

- Как? – испугался Айеро.

- Их просто нет.

- Ты теперь не можешь колдовать? Вообще?

- Сегодня точно не могу…

Фрэнк закусил губу, с болью во взгляде смотря на подрагивающие реснички друга. Тень от них колебалась и танцевала на щеках непонятный танец. Бисеринок пота на лбу стало гораздо меньше. Некоторые из них стёрлись, некоторые – испарились. Но волосы всё ещё были влажными и липли ко лбу. На скуле был длинный шрам, а кровь вокруг него уже начала запекаться.
Принцу снова стало не по себе. Ему хотелось обнять Джерарда и защитить от всего на свете – от Красного палача, Императора, от судьбы и Богов. Но он даже не мог пошевелить руками, не мог прикоснуться к холодной коже, провести по волосам, не мог наклониться и поцеловать его лоб или потрескавшиеся губы.

Джерард спал на коленях друга. А Фрэнк наблюдал за его изредка подрагивающими веками и думал о том, что наверное ничего бы не случилось, если бы он в своё время не отправился с друзьями в путешествие по Скайриму, чтобы сыграть в некоторых городах и деревнях, если бы Джерард не вздумал вдруг отправиться учиться магии в гильдию магов, старцы которой жили вдали от людей. Наверное, ничего бы и не случилось, если бы его не отправили в аптеку за травами и алхимическими сыворотками, если бы он не увидел выступление группы, не встретился с Фрэнком на следующий день за завтраком и они бы не отправились на прогулку. Может быть, всё было бы иначе, если бы Джерард приехал в Морфал неделей позже или бы просто не вышел на улицу в тот же час, что и Фрэнк. И, наконец, всё могло бы быть совсем по-другому, если бы Фрэнк не нарушал правил, а действовал так, как нужно было Империи.

Но тут принц вспомнил разговор с Партрунаксом. Дракон говорил ему, что есть два пути и только от Фрэнка зависело, что будет в конце.

- Ты сейчас на перепутье, - произнёс Партрунакс. – Многое зависит от твоего решения.
- Что же мне делать?
-Ты сам должен выбрать.

“Может быть, я сделал неправильный выбор? – думал Фрэнк. – Ведь чего я добился? Моё войско разбито, Скайрим ещё в большей опасности, чем был. А я сижу здесь, в тёмной камере и наблюдаю за тем, как самого дорогого мне человека убивают на моих глазах”.

Фрэнк не помнил, как уснул. Но проснулся он от того, что кто-то вошёл в камеру. Человек развязал ему руки и поставил на пол тарелку с хлебом и кувшин с водой. Айеро сразу же накинул на Джерарда его плащ, который валялся недалеко и осторожно, чтобы не разбудить его, съел небольшой кусочек хлеба, оставив другу большую часть. Сделав глоток воды, принц начал аккуратно водить пальцами по волосам волшебника, а через некоторое время он проснулся. Превозмогая боль, он сел и позволил Фрэнку себя накормить. Когда парень напился, принц оставшейся водой промыл ему раны и очистил лицо от грязи и крови. Джерард всё это время молчал и, тяжело дыша, смотрел в пол. После того, как Фрэнк закончил, он отставил уже пустой кувшин в сторону и обнял Джерарда за плечи. Волшебник опустил голову и, вздохнув, прикрыл глаза.

Они просидели так совсем недолго. Вскоре дверь отворилась и вошёл мучитель. Он резким движением потянул Джерарда за руку, вызвав неимоверную волну боли, и пнул Фрэнка в грудь, когда тот попытался остановить его. Пока принц задыхался от боли, палач привязал Джерарда также как и день назад, а после скрутил руки Айеро за балкой и туго перевязал их.

Этот день был ужасным. Непонятно, кто кричал громче – Фрэнк или Джерард, когда палач вбивал огромные гвозди в ладони парня. Кровь текла по рукам, капала на пол. По щекам Джерарда струились слёзы, его трясло от болей в ладонях, что он совершенно забыл про многочисленные резаные раны по всему телу. Фрэнк кричал и плакал, умолял оставить друга, переключиться на него. Он просил себе любой смерти, лишь бы только Джерарда отпустили.

На третий день Джерард лишился мизинца на левой руке.

На четвёртый – его колено было раздроблено.

На пятый день парень был жестоко избит тяжёлыми сапогами с железными вставками.

На шестой – Красный палач прижигал к его коже по всему телу раскалённые угли, подносил огонь от факела так близко, что невозможно было терпеть. От ожогов напухли волдыри, которые мучитель потом протыкал острым кинжалом и из них начинал бежать гной.

Фрэнку казалось, что он сходит с ума. Он уже устал кричать и плакать, его голова болела от своего же голоса, режущего уши. Он не мог смотреть, как ежедневно издеваются над Джерардом, он будто чувствовал его боль, вот только не физически. Его душа разрывалась на части. Ему хотелось провалиться сквозь землю, потерять сознание, только чтобы не видеть больше этих ужасных пыток и его глаз.

Его глаза налились кровью, покраснели от постоянных слёз. Его руки и ноги постоянно дрожали, спал он неспокойно, если вообще мог уснуть.

По ночам Фрэнк вздрагивал от каждого шороха, не переставая прижимать к себе Джерарда. Он пытался кормить его, но маг не мог даже жевать. Что принц только не делал, чтобы заставить друга съесть хоть кусочек хлеба. Да и себя тоже приходилось уговаривать. В таком состоянии он не мог и не хотел ничего брать в рот.

Всё чаще принц молил всех Богов Тамриеля о том, чтобы они уже наконец помогли им, спасли, помиловали, прекратили адские муки Джерарда. Но Боги молчали и не появлялись. Наблюдая за мучениями друга, Фрэнк уже начал умолять Богов, чтобы они подарили Джерарду смерть – единственное спасение.

На седьмой день вместе с Красным палачом в камеру зашёл Император. Всё такой же статный и светловолосый, в дорогих шелках с надменным взглядом.

- Пожалуйста, хватит. Прошу Вас, оставьте его. Он уже еле живой, - захлёбываясь, заговорил Фрэнк, пытаясь схватить Джерарда за руку, но каратель уже оттащил его и снова привязывал к кресту.

Фрэнк утопал в своих слезах, ведь Джерарду снова придётся выносить пытки.

- Пожалуйста, - шептал Фрэнк. – Я умоляю. Я всё сделаю.

Красный палач тем временем уже связывал его руки – ежедневный ритуал.

- Надо было раньше думать, - зло прошипел Император. – А сейчас уже поздно.

Губы Фрэнка тряслись, ему хотелось кричать, он готов был унижаться перед Фалинором столько, сколько придётся, только чтобы Джерарда отпустили, чтобы прекратили его пытки. Но Император отвернулся от парня. Он разглядывал Джерарда, который даже голову держать ровно не мог. Он весь был в синяках и ссадинах, ранах, с искалеченными конечностями.
Без тени усмешки Фалинор произнёс, обращаясь к Айеро:

- Сегодня его жизнь оборвётся. И вот тогда настанет твоя очередь. Но поверь, тебе будет намного хуже.

Джерард слышал всё это. Его слух обострился, каждое слово Императора эхом отдавалась в его голове. Он приподнял голову, чтобы посмотреть на него.

- Оставьте его, - вновь раздался голос Фрэнка.

- Нет, - протянул Фалинор. – Ты увидишь его смерть. Он будет умирать в жутких мучениях прямо перед тобой и ты ничего не сможешь с этим сделать. Ты не сможешь даже пошевелиться. А потом наступит твоя очередь. Тебя ждут мучения несравнимые ни с какими Адскими Пустошами. А знаешь что потом?

Император ехидно улыбнулся, глядя Фрэнку в глаза. А Джерард всё это время наблюдал за ним, за выражением его лица, за отражением огонька, который плясал в его глазах. А в его груди закипал гнев и ярость.

- Потом мы поедем в Скайрим. Остановимся прямо перед входом в Синий дворец. Твоя матушка выйдет встречать нас. И я убью тебя прямо у неё на глазах.

- Оставь его в живых, - не унимался Айеро.

- Я убью вас обоих, - прошипел Император.

И тут Фрэнк почувствовал, как верёвка, связывающая его руки, накаляется. Она с каждой секундой становилась всё горячее. Парень перевёл взгляд на Джерарда и увидел, что в его глазах пляшет самый настоящий огонь. Не отражение факелов. Казалось, что этот огонь был прямо внутри него. Джерард светился, будто горели все его органы, а по венам текла раскалённая лава.

- Ты никого больше не убьёшь, - сильным голосом сказал Джерард, от которого затряслись стены и пол, а по потолку пошла трещина.

И в этот же момент Фалинор закричал не своим голосом от боли. Его кожа начала плавиться, глаза покраснели, изо рта, ушей и носа полилась ярко-красная горящая жижа. А через несколько секунд он рухнул на пол и больше не шевелился, также как и палач, который до этого задыхался, держась за горло и хватая ртом воздух. А внутри Джерарда будто что-то взорвалось. Он задыхался и кашлял кровью. Верёвка на руках Фрэнка лопнула и он сразу же подбежал к другу. Он уже перестал кашлять. Из его рта текла густая тёмная кровь и, когда Фрэнк аккуратно приподнял его лицо, Джерард вымученно улыбнулся и из последних сил произнёс:

- Я люблю тебя, Фрэнки.

Сразу после этих слов его веки опустились вниз, а сердце навсегда остановилось.

Дата добавления: 2015-07-11