Письмо, письменность, предметное письмо, пиктография, логография, иероглифы, папирус, клинопись, пергамент, ксилография, кодекс.

Основная литература:

1. Ю. П. Буданцев. Теория и практика журналистики и массовых информационных процессов. – М.: 1993.

2. В. В. Ворошилов. Журналистика. – Учебник. 3-е издание. – Спб.: изд-во Михайлова В. А., 2001. – 447 с.

3. Е. П. Прохоров. Введение в теорию журналистики. – М.: изд-во МГУ, 1995.

Дополнительная литература:

1. Дж. М. Ауэл. Клан Пещерного медведя. Долина лошадей. Охотники на мамонтов. Очаг Мамонта. Путь через равнину. – Спб.: изд-во «Азбука», 1999.

2. Л. И. Владимирцев. Всеобщая история книги. – М.: 1988.

Тема III. Пражурналистские и раннежурналистские явления в обществе

Когда основой для массовых информационных коммуникаций стало развитие письменности, практически тот час же в обществе появились и люди понимавшие необходимость эффективного массового информирования и использовавшие приемы и методы этой работы. Так, например, уже в древнем Риме для передачи оперативных сведений и новостей употреблялись стены общественных зданий, которые покрывались белой краской; на площади около дома верховного жреца выставлялись специально обработанные белые прочные доски: на них писали о правительственных распоряжениях, важных государственных новостях, о благоприятных и неблагоприятных днях, об итогах гаданий по полету птиц и т.д. Далее эти дощатые щиты – таблицы складывались в архив. При Гае Юлии Цезаре стали оперативно сообщать о решениях сената с помощью выбеленных досок, выставляемых для всеобщего обозрения. При императоре Августе на досках начали публиковать и светскую хронику. Были и рукописные издания, которые выходили ежедневно и содержали сведения о жизни государства, общественных событиях, войнах, играх и т.д. Созданный по распоряжению Цезаря еженедельник «Комментариус рерум новарум» («Записки о новых событиях») переписывали 300 рабов.

Использовались стены домов и для надписей информационно – рекламного содержания – в частности в них сообщалось о гладиаторских боях.

При раскопках Помпей было обнаружено более восьмидесяти таких надписей. Одна из них гласила: «31 мая в Помпеях выступят гладиаторы эдила Авла Светтия Церта. Под навесом амфитеатра состоится травля диких зверей. Удачи всем бойцам из школы императора Нерона! Писал Секунд; стену белил Виктор; помогал Всесбин; по поручению (неразборчиво)». Часто публику извещали о том, по какому поводу организуются игры, сколько гладиаторов выйдет на арену и что еще будет предложено вниманию зрителей: в программу могли включить, например, помимо борьбы гладиаторов, еще и праздничное шествие. Порой заманивали посетителей уверениями, что, мол, обьявленная труппа борцов «приводит в восхищение весь мир».

Таким образом, античная культура вплотную подошла к созданию института журналистики, т.е. регулярного оповещения всего населения о повседневных событиях. Но стены и камни, и появившиеся папирусные свитки, и дорогостоящий пергамент – это были лишь протогазеты, пражурналистские явления, то есть первичные формы обмена информацией (слишком узкий круг читателей и ограниченность распространения «изданий»). На рубеже первого и второго веков новой эры переживает расцвет римская сатира (Ювенал, Марциал, Лукиан). В раннем Средневековье (V-Xвека нашей эры) на сознание и поведение аудитории воздействуют нравоучительные трактаты и проповеди, которые также как и книги переписывались от руки.

Западноевропейская рукописная книга.

Центрами книжной культуры в раннем средневековье стали монастыри.

Скрипторий (мастерская по переписыванию книг) и библиотека стали обязательной частью любого средневекового монастыря. Недаром сложилась поговорка «Монастырь без книжного шкафа – как крепость без арсенала» (Claustrum sine armario est quasi castrum sine armamentario).

В VII-X вв. в Западной Европе было построено множество монастырей, где усердно переписывались книги. Прекрасные каллиграфы и мастера книжного оформления создали там немало изумительных памятников книжного искусства. Располагая мастерскими, библиотеками, школами, монастыри естественным образом стали центрами культуры и религиозного просвещения.

Переписывание церковных книг приравнивалось к апостольскому подвигу, а имена некоторых переписчиков после их смерти были окружены легендарным ореолом. Не каждому монаху позволялось браться за такое богоугодное дело. Переписыванием занимались не только молодые грамотные монахи, но и почтенные члены монашеских орденов, нередко даже сами аббаты. Некоторые из них успевали выполнить гигантскую по объему работу. Каллиграф Фульдского, затем Регенсбургского монастыря Отло (1010-1070) за свою жизнь переписал девятнадцать Требников, три Евангелия, Псалтырь, шесть других книг религиозного содержания, и все они были богато украшены инициалами, заставками и т.п.

Однако расцвет монастырских скрипториев длился недолго. В 1291 г. в знаменитом некогда своими великолепными рукописями Мурбахском монастыре уже не осталось ни одного грамотного монаха. В Санкт-Галленском монастыре неграмотными были и монахи, и сам настоятель. В других обителях на скриптории смотрели уже просто как на источник дохода. Переписчики не обращали внимания на каллиграфию, оформляли книги неряшливо. Дорогой и дефицитный пергамент для книг добывали, уничтожая библиотеки: оттуда, как со склада, брали фолианты, расшивали их, смывали или соскребали текст и вписывали новый, пользовавшийся спросом на книжном рынке.

Надо сказать, что еще в раннем средневековье инициатива в книгоиздательском деле не всегда принадлежала церкви. Светские власти также занимались им. В правление франкского короля, затем императора Карла Великого (768-814) Франкская держава, созданная династией Каролингов, не могла бы функционировать без грамотных людей. Карл Великий заставлял свою родню и все окружение учиться грамоте. По его инициативе при дворе была собрана богатая коллекция книг античных и средневековых авторов.

По примеру дворцовой академии расширили свою деятельность монастырские школы и скриптории. Там стали переписывать не только религиозную литературу, но и произведения поэтов, философов, ученых, ораторов древности. Благодаря этому до нас дошли труды Тацита, Светония, Саллюстия, Цицерона, Вергилия, Тита Ливия и многих других античных авторов.

При Карле Великом и его ближайших преемниках высоко поднялось искусство оформления книг. Тогда же была проведена реформа письма. В скрипториях преобладающим шрифтом стал ясный и приятный для глаза каролингский минускул, подобие латинского шрифта античной эпохи.

Параллельно существовала и народная культура, далеко не во всем подчиненная влиянию христианства. Создавались героические эпосы: «Песнь о Нибелунгах», «Сказание о Беовульфе» и другие, слагались песни и сказки, развивалось изобразительное искусство.

Росли и расцветали города, развивались ремесла и торговля. Это обостряло потребность в грамотных, образованных людях для ведения торговой документации, работы в городском самоуправлении, устройства дел в ремесленнических цехах. В результате возникло совершенно новое явление – городские школы, отличавшиеся от церковных и монастырских и по программе, и по составу учащихся. Здесь занимались выходцы из самых различных слоев общества – рыцари, горожане, крестьяне.

На основе некоторых из этих школ в XII в. стали формироваться университеты, сыгравшие затем выдающуюся роль и в истории книги.

В XI в. в итальянском городе Салерно открылось первое в Европе высшее медицинское учебное заведение. Старейшими в Западной Европе университетами считаются Болонский (возник в 1119 г.) и Парижский (официально учрежден в 1200 г.). В начале XIII в. возникли Кембриджский и Оксфордский университеты в Англии и Саламанкский в Испании. В 1400 г. в Европе действовали уже 55 университетов.

Первые уставы, регулировавшие издание и распространение книг, были обнародованы Болонским университетом (1259-1289 и 1334) и парижской Сорбонной (1275 и 1316). Согласно этим документам, подготовка, размножение и распространение рукописных книг были поручены университетским чиновникам – так называемым стационариям. В мастерских по переписке работали обычно несколько мастеров и подмастерьев: переписчики-скрибы, каллиграфы, рубрикаторы, иллюминаторы, миниаторы, переплетчики. Они объединялись в цехи и гильдии. Уже в 1292 г. в парижских податных списках числятся 24 переписчика книг. В первой половине XV в. книготорговцы и ремесленники, изготовлявшие книги, занимали в Париже целый квартал, получивший название Латинского. О дороговизне книг можно судить по таким примерам: в X в. графиня Анжуйская приобрела сборник проповедей за двести овец, три бочки зерна и несколько куньих шкурок; в Испании за один манускрипт отдавали несколько домов с виноградниками. Школьный учебник стоил больше двух телят.

Основным писчим материалом в средневековье служил пергамент. На раннем этапе его иногда красили, обычно в пурпур, писали золотом или серебром. Широкое распространение получили так называемые палимпсесты – пергаменты, с которых был стерт, соскоблен первоначальный текст, а затем написан новый. К этому способу в Европе прибегали еще во времена раннего средневековья. В результате подверглось соскабливанию множество ценнейших текстов, особенно античных. Инструментом для письма, как и в античности, служили калам и птичье перо – сначала в равной степени, а затем писцы перешли в основном на птичьи перья. Пользовались и металлическими перьями, но редко, так как они были слишком жесткими. Эластичные стальные перья были изобретены лишь в конце XVIII в., а массовое их производство и вовсе началось только лишь с середины XIX в.

Для разлиновки листа употреблялись острый серебряный грифель или свинцовый карандаш. В 1125 г. для этого впервые использовали графит.

В середине века было известно несколько рецептов приготовления чернил. Главными компонентами служили черный орех (дубовый нарост), сульфат меди и гуммиарабик. Густые черные чернила той эпохи были по качеству выше античных – их не так легко было смыть. Но на рынок попадали в весьма незначительном количестве, так как скриптории и канцелярии изготовляли чернила лишь для собственных нужд. Чернильницей служил рог, вставляемый в специальное отверстие в столешнице. Существовали и переносные металлические чернильницы. Широко применялись цветные чернила, особенно – красные, приготовленные, как и в античности, на свинцовой основе. Они давали четкий алый цвет. Пользовались также зелеными, голубыми и желтыми чернилами, реже – фиолетовыми.

Первая стадия изготовления книги – выделка пергамента. В скрипторий обычно попадал пергамент невысокого качества – недостаточно гладкий, с жировыми пятнами. Выделку его поручали монаху не из числа грамотных. Он проверял весь запас, сортировал его и годные листы нарезал по трафарету. Потом выскабливал пергамент ножом или пемзой, заклеивал трещины специальным клеем (сохранился даже рецепт такого клея). Затем начиналась вторая стадия – разлиновка. Для этого использовали циркуль, линейку и грифель или карандаш. В большинстве рукописных книг текст расположен в два столбца, и каждый обрамлен тонкими бледными листьями. Размещению текста на листе придавалось большое значение. Площадь полей и текста распределялась в соответствии со строгими правилами композиции. Непременно оставлялись места (обычно – обрамленные) для миниатюр, инициалов, виньеток и прочих элементов украшения. И только после этого за работу брался каллиграф-переписчик, следуя особым правилам письма.

Оформлял книгу не сам каллиграф, а другие специалисты – миниаторы, рубрикаторы, иллюминаторы. Миниатор (лат. minium-сурик, красная краска) – художник, рисовавший цветные иллюстрации, миниатюры, инициалы; заголовки, отдельные строки – «рубрики» и т.п., - раскрашивал красным рубрикатор (лат. ruber-красный). Иногда инициал или миниатюру иллюминировали сусальным золотом. Мастерами оформления сначала были монахи, но с XIII-XIV в. все чаще этим стали заниматься художники-миряне.

Инициалы, орнамент на полях, декоративные рамки, маленькие картинки и украшения текста, самостоятельные картины на целую страницу – все это были элементы декоративного оформления средневековой рукописной книги. Заглавного или титульного листа книги не имели. Текст начинался словами: «Incipit liber» («Начинается книга») или вообще без них.

Так как книги оставались дорогими, их хранили бережно, вкладывали в прочные, массивные обложки. На переплетные крышки шли доски твердого дерева (отсюда выражение «прочитать книгу от доски до доски»), они обтягивались кожей или пергаментом, реже – материей (бархатом) и украшались тем или иным способом.

Для предохранения от пыли книгу снабжали металлическими застежками (лат.fibula) или тесемочками. Иногда ее обтягивали своего рода чехлом – камизой; часть его составляла обычная оболочка книги, а дальше как бы полуоткрытый футляр. Его завязывали ремешком из цветной кожи и таким образом книгу можно было подвесить к поясу или седлу.

Вспомним, что бумага в свое время попала из Китая в Европу через «арабский мост». Уже в XI в. в Европе, на территории Испании, неподалеку от Валенсии, в арабском городе Хатива начали изготовлять бумагу. Древнейшая из сохранившихся до нашего времени книг, написанных на бумаге, находится также в Испании в одном из монастырей близ города Бургоса: это Требник начала XI в.

В середине XIII в. бумажная промышленность возникла в Италии – в городе Фабриано, и вскоре итальянская бумага составила серьезную конкуренцию арабской.

В начале XIV в. бумажные фабрики появляются во Франции – в Труа, затем в Германии – в Нюрнберге, в Хемнице, в Равенсбурге; в середине XV

в. немецкая бумажная промышленность и по масштабу, и по качеству продукции оказалась лидером. В других европейских бумажная промышленность возникла позже: в Англии – в конце XV в., в Швеции, Дании и Голландии – в начале XVI в., хотя здесь пользоваться бумагой стали еще в XIV в. В деревянной или каменной ванне (ролле) тряпье рубилось на мелкие части, перемалывалось и варилось в чане. Массу зачерпывали специальным черпаком и выливали в прямоугольное сито, одновременно формируя лист. Листы выкладывали на сукно, сушили, разглаживали. Затем листы опускали в котел с желатином, чтобы бумага не пропускала чернила. Стремление оградить свою продукцию от подделок побудили бумажников применять как своеобразные фирменные знаки – филиграни – изображения или литеры из тонкой проволоки, припаиваемые к сетке бумажной формы для получения соответствующих знаков, ясно различимых на свет. Изображались: гербы, звери, цветы и т.д.

Новый материал позволил увеличить количество книг. С середины XIV века стала применяться ксилография, когда на деревянной доске вырезали зеркально рельефное изображение или текст, затем на рельеф тампоном наносили краску, а печатник прижимал к этой доске лист бумаги, легко приглаживая ее щеточкой или специальной кожаной подушкой. Массовый выпуск книг путем ксилографии значительно удешевил книгоиздание. А вслед за распространением производства бумаги в Европе появилось и книгопечатание, изобретенное в г. Майнце в 1450 г. Иоганном Гутенбергом (родился между 1394-1400 г., умер в 1468 г.).

Изготовление печатных литер в технике Гутенберга происходило следующим образом:

1. На пластине твердого металла вырезалась буква в зеркальном изображении или выпуклую, или углубленную.

2. Выпуклая- ее заливали гипсом, снимали форму, а затем делали металлические литеры.

3. Углубленная – изображение заливалось металлом. Сплав: 70 ч. свинца, 25 ч. олова, 5 ч. сурьмы – «гарт». Чернила для печати: смесь сажи и олифы.

Сухая бумага плохо впитывает краску. Поэтому ее предварительно увлажняли.

Одновременно с бумагой при наборной кассе готовили печатную форму – набор. Наборная касса – это поставленный наклонно открытый сверху плоский ящик с ячейками разного размера – в зависимости от частоты употребляемости буквы (590, 21). Для удобства наборная касса была разделена на две части - верхнюю с ячейками для прописных букв и знаков препинания и нижнюю для строчных букв. В верхней кассе литеры располагались в алфавитном порядке, а в нижней – с таким расчетом, чтобы наиболее часто встречающиеся буквы были под рукой. Наборщик, читая укрепленный напротив лист с набираемым текстом, держал в одной руке верстатку – специальный, придуманный, вероятно, также Гутенбергом инструмент, - другой рукой собирал в ней буква за буквой нужную строку, а затем перекладывал ее на наборную доску, на которой составлялась печатная форма.

Когда печатная форма была подготовлена, переходили к печатному прессу. Располагалась печатная форма с набором – одной, двумя или больше страниц набранного текста. Набор обматывали суровой ниткой, чтобы он не рассыпался и вообще не разъезжался. Затем его смазывали тонким слоем краски. Увлажненный лист бумаги укладывали не прямо на форму, а на тимпан (декель) – обтянутую тканью или мягкой кожей раму, прикрепленную шарнирами к талеру. Чтобы при этом бумага не рассыпалась и не сдвигалась при печатании, ее накалывали на две иглы посреди тимпана и, кроме того, накладывали сверху фрашкет – деревянную или железную раму с натянутой на нее бумагой или картоном, в котором было вырезано место, куда должен попасть печатаемый текст, и оставлены поля. Фрашкет был прикреплен к тимпану шарнирами: они предохраняли поля бумаги, чтобы те не запачкались. Подготовив должным образом печатную форму и тимпан, его накладывали на форму, а талер задвигали под тигель пресса. Прессовщик поворачивал рычаг и с силой прижимал бумагу к печатной форме. На ней появлялся оттиск. Тогда винт с тигелем поднимали, поворачивая рычаг в противоположную сторону, вынимали из-под пресса талер, поднимали фрашкет, снимали с тимпана отпечатанный лист и вывешивали его на просушку. Высушенные листы снова шли под пресс, чтобы получить оттиск на оборотной стороне. Затем их укладывали на доску, сверху накрывали другой доской и придавливали грузом в 40-50 фунтов, чтобы разгладить. Через 5-6 часов их вынимали, складывали в кипы, сортировали и отдавали в переплет.

Иоганном Гутенбергом были напечатаны: астрономический календарь, медицинский, два варианта Библии, Псалтырь, трактат Фомы Ахвинского «О совести и разуме»; но кроме того точно также печатались и всевозможные листовки, памфлеты и информационные листки…

Таким образом только с изобретением Гутенбергом печатного станка стало возможным обеспечить оперативность передачи информации и давать ее населению в необходимом объеме. Вторая половина 15 века ознаменована повсеместным появлением типографий: Италия – 1465 г., Швейцария –1468 г., Франция – 1470 г., Бельгия, Венгрия, Польша – 1473 г., Чехия и Англия – 1482 г., Австрия и Дания – 1482 г., Швеция – 1483 г., Португалия – 1487 г.

На Руси первыми письменными документами стали летописи, а эпос бытовал в форме былин и исторических песен.

Древнерусская письменность.

Основой любой древней культуры является письменность. Когда она зародилась на Руси? Долгое время существовало мнение, что письмо на Руси пришло вместе с этим трудно. Есть свидетельство о существовании славянской письменности задолго до христианизации Руси. В 1949 г. советский археолог Д. В. Авдусин во время раскопок под Смоленском нашел глиняный сосуд, относящийся к началу X в., на котором было написано «горшуна» (пряность). Это означало, что уже в это время в восточнославянской среде бытовало письмо, существовал алфавит. Об этом же говорит и свидетельство византийского дипломата и славянского просветителя Кирилла. Во время отбывания в Херсонесе в 60-е годы IX в. он познакомился с Евангелием, написанным славянскими буквами. В дальнейшем Кирилл его брат Мефодий стали основоположниками славянской азбуки, которая, видимо, в какой-то части основывалась на принципах славянского письма, существовавшего у восточных, южных и западных славян задолго до их христианизации.

История создания славянской азбуки такова: византийские монахи Кирилл и Мефодий распространяли христианство среди славянских народов юго-восточной Европы. Греческие богословские книги необходимо было перевести на славянские языки, но азбуки, соответствующей особенностям звучания славянских языков, не существовало. Ее то и задумали создать братья, благо образованность и талант Кирилла делали эту задачу выполнимой.

Талантливый лингвист, Кирилл взял за основу греческий алфавит, состоящий из 24 букв, дополнил его характерными для славянских языков шипящими (ж, щ, ш, ч) и несколькими другими буквами. Некоторые из них сохранились в современном алфавите – б, ь, ъ, ы, другие давно вышли из употребления – ять, юс, ижица, фита.

Итак славянский алфавит первоначально состоял из 43 букв, близких по написанию греческим. Каждая из них имела свое название: А – «аз», Б – «буки» (их сочетание образовало слово «азбука»), В – «веди», Г – «глаголь», Д – «добро» и так далее. Буквы на письме обозначали не только звуки, но и цифры. «А» – цифру 1, «В» – 2, «Р» – 100. На Руси только в XVIII в. арабские цифры вытеснили «буквенные». В честь своего создателя новая азбука получила название «кириллица».

Некоторое время наряду с кириллицей была в употреблении и другая славянская азбука – глаголица. Она имела тот же состав букв, но с более сложным, витиеватым написанием. Видимо, эта особенность и предопределила дальнейшую судьбу глаголицы: к XIII в. она почти полностью исчезла.

Надо вспомнить и о том, что договоры Руси с Византией, относящиеся к первой половине X в., имели «противени» – копии, также написанные на славянском языке. К этому времени относится существование толмачей-переводчиков и писцов, которые записывали речи послов на пергамент.

Христианизация Руси дала мощный толчок дальнейшему развитию письменности, грамотности. На Русь со времени Владимира стали приезжать церковные грамотеи, переводчики из Византии, Болгарии, Сербии. Появились, особенно в период правления Ярослава Мудрого и его сыновей, многочисленные переводы греческих и болгарских книг как церковного, так и светского содержания. Переводятся, в частности, византийские исторические сочинения, жизнеописания христианских святых. Эти переводы становились достоянием грамотных людей; их с удовольствием читали в княжеской, боярской, купеческой среде, в монастырях, церквах, где зародилось русское летописание. В XI в. получают распространение такие популярные переводные сочинения, как «Александрия», содержащее легенды и предания о жизни и подвигах Александра Македонского, «Девгениево деяние», являющееся переводом византийской эпической поэмы о подвигах воина Дигениса.

Таким образом, грамотный русский человек XI в. знал многое из того, чем располагала письменность и книжная культура Восточной Европы, Византии. Кадры первых русских грамотеев, переписчиков, переводчиков формировались в школах, которые были открыты при церквах со времени Владимира І и Ярослава Мудрого, а позднее при монастырях. Есть немало свидетельств о широком развитии грамотности на Руси в XI-XII вв. Однако она была распространена в основном лишь в городской среде, особенно в кругу богатых горожан, княжеско-боярской верхушки, купечества, зажиточных ремесленников. В сельской местности, в дальних, глухих местах население было почти сплошь неграмотным.

С XI в. в богатых семьях стали учить грамоте не только мальчиков, но и девочек. Сестра Владимира Мономаха Янка, основательница женского монастыря в Киеве, создала в нем школу для обучения девочек.

Ярким свидетельством широкого распространения грамотности в городах и пригородах являются так называемые берестяные грамоты. В 1951 г. во время археологических раскопок в Новгороде сотрудница экспедиции Нина Акулова извлекла из земли бересту с хорошо сохранившимися на ней буквами. «Я двадцать лет ждал этой находки!» – воскликнул руководитель экспедиции профессор А. В. Арциховский, давно предполагавший, что уровень грамотности Руси того времени должен был найти отражение в массовом письме, каким могли быть в отсутствии на Руси бумаги письмена либо на деревянных дощечках, о чем говорили иностранные свидетельства, либо не бересте. С тех пор в научный оборот введены сотни берестяных грамот, говорящих о том, что в Новгороде, Пскове, Смоленске, других городах Руси люди любили и умели писать друг другу. Среди писем деловые документы, обмен информацией, приглашение в гости и даже любовная переписка. Некто Микита написал своей возлюбленной Ульяне на бересте «от Микиты ко Улианици. Поиде за меня…».

Осталось и еще одно любопытное свидетельство о развитии грамотности на Руси так называемые надписи граффити. Их выцарапывали на стенах церквей любители излить свою душу. Среди этих надписей размышления о жизни, жалобы, молитвы. Знаменитый Владимир Мономах, будучи еще молодым человеком, во время церковной службы, затерявшись в толпе таких же молодых князей, нацарапал на стене Софийского собора в Киеве «Ох тяжко мне» и подписался своим христианским именем «Василий».

Береста – очень удобный материал для письма, хотя и требовал определенной подготовки. Березовое лыко варили в воде, чтобы кора стала более эластичной, затем снимали грубые ее слои. Лист бересты со всех сторон обрезали, придавая ему прямоугольную форму. Писали на внутренней стороне коры, выдавливая буквы особой палочкой – «писалом» - из кости, металла или дерева. Один конец писала заостряли, а другой делали в виде лопаточки с отверстием и подвешивали к поясу. Техника письма на бересте позволяла текстам сохраняться в земле столетиями.

Изготовление древних рукописных книг было делом дорогим и трудоемким. Материалом для них служил пергамент – кожа особой выделки. Лучший пергамент получался из мягкой, тонкой кожи ягнят и телят. Ее очищали от шерсти и тщательно промывали. Затем натягивали на барабаны, посыпали мелом и чистили пемзой. После просушки на воздухе с кожи срезали неровности и вновь шлифовали пемзой. Выделанную кожу нарезали на прямоугольные куски и сшивали в тетради по восемь листов. Примечательно, что этот древний порядок брошюровки сохранился по сей день.

Сшитые тетради собирали в книгу. В зависимости от формата и количества листов на одну книгу требовалось с 10 до 30 шкур животных – целое стадо! По свидетельству одного из писцов, работавшего на рубеже XIV-XV вв., за кожу для книги было уплачено три рубля. В то время на эти деньги можно было купить три лошади.

Писали книги обычно гусиным пером и чернилами. Привилегию писать лебединым и даже павлиньим пером имел царь. Изготовление письменных принадлежностей требовало определенного умения. Извлекали перо непременно из левого крыла птицы, чтобы изгиб был удобен для правой, пишущей руки. Перо обезжиривали, втыкая в горячий песок, затем кончик наискось срезали, расщепляли и затачивали специальным, перочинным ножичком. Им же выскабливали ошибки в тексте.

Средневековые чернила, в отличие от привычных для нас синих и черных, были бурого цвета, так как делались на основе железистых составов, а проще говоря, ржавчины. В воду опускали кусочки старого железа, которые, ржавея, окрашивали ее в бурый цвет. Сохранились древние рецепты изготовления чернил. В качестве компонентов, помимо железа, использовали дубовую и ольховую кору, вишневый клей, квас, мед и многие другие вещества, придававшие чернилам яркость и силу цвета.

Писец промокал чернила мелкотолченым песком, посыпая его на лист пергамента из песочницы – сосуда, похожего на современную перечницу.

К сожалению, древнейших книг сохранилось очень мало. Всего около 130 экземпляров бесценных свидетельств XI-XII вв. дошло до нас. Было их немного и в те времена.

На Руси в средние века знали несколько видов письма. Древнейшим из них был «устав» – с буквами без наклона, строго геометрической формы, напоминающими современный печатный шрифт. В XIV в., с распространением делового письма, медленный «устав» сменил «полуустав» с буквами помельче, более простыми в написании, с легким наклоном. Полуустав отдаленно напоминает современный курсив. Еще сто лет спустя, в XV в., начали писать «скорописью» – плавно соединяя соседние буквы. В XV-XVII вв. скоропись постепенно вытеснила другие виды письма.

Для украшения рукописи заглавия в средние века писали особым, декоративным шрифтом – вязью. Буквы, вытянутые вверх, переплетались между собой (отсюда и название – вязь), образуя текст, похожий на ленту орнамента. Писали вязью не только на бумаге. Золотые и Серебряные сосуды, ткани часто покрывали нарядными надписями. Из всех видов древнего письма до XIX в. сохранилась именно вязь, правда, только в старообрядческих книгах и декоративных надписях «под старину».

На страницах древнерусских книг текст был расположен в один или два столбца. Буквы не делились на строчные и прописные. Они заполняли строку длинной чередой без привычных нам интервалов между словами. Экономя место, некоторые, преимущественно гласные буквы писали над строкой или заменяли знаком «титло» - горизонтальной линией. Усекались и окончания слов, хорошо известных и часто употребляемых, например Бог, Богоматерь, Евангелие и т.п. Из Византии была заимствована традиция над каждым словом ставить знак ударения – «силу».

Долгое время не существовало нумерации страниц. Вместо этого внизу справа писали слово, с которого начиналась следующая страница.

Любопытны и некоторые особенности древнерусской пунктуации. Из привычных нам знаков препинания в ходу была только точка, заимствованная из византийской письменности. Ставили ее произвольно, иногда определяя границы между словами, иногда обозначая конец фразы. В ΧV-XVI вв. письменность усложнилась. В книгах появились, например, запятые – для обозначения пауз, точка с запятой, заменявшая знак вопроса.

Труд писца был нелегок. Работа двигалась медленно. В среднем, за день удавалось написать всего два-четыре листа, не только без ошибок, но и красиво.

Средневековые рукописные книги нарядно оформлялись. Перед текстом обязательно делали заставку – небольшую орнаментальную композицию часто в форме рамки вокруг названия главы или раздела. Первую, заглавную букву в тексте – «инициал» – писали крупнее и красивее остальных, украшали орнаментом, иногда в виде человечка, животного, птицы, фантастического существа. Обычно инициал был красным. С тех пор говорят – «писать с красной строки». Завершался раздел «концовкой» – небольшим рисунком, например, изображением двух птиц, похожих на павлинов.

Самым сложным видом иллюстрирования книги были миниатюры. Миниатюры писали художники на свободных от текста листах книги кистью и краской. Чаще всего это были портреты заказчиков или автора книги (например, евангелистов), иллюстрации к тексту. Большое влияние ни искусство миниатюры оказала иконопись. Лучшие мастера иконописцы Феофан Грек и Андрей Рублев писали книжные миниатюры. Меньшие размеры, по сравнению с иконами, требовали большей тонкости художественного исполнения.

Летописи.

Летописи – это средоточие истории Древней Руси, ее идеологии, понимания ее места в мировой истории – являются одним из важнейших памятников и письменности, и литературы, и истории, и культуры в целом. За составление летописей, т.е. погодных изложений событий, брались лишь люди самые грамотные, знающие, мудрые, способные не просто изложить разные дела год за годом, но и дать им соответствующее объяснение, оставить потомству видение эпохи так, как ее понимали летописцы.

Летопись была делом государственным, делом княжеским. Поэтому поручение составить летопись давалось не просто самому грамотному и толковому человеку, но и тому, кто сумел бы провести идеи, близкие той или иной княжеской ветви, тому или иному княжескому дому. Тем самым объективность и честность летописца вступали в противоречие с тем, что мы называем «социальным заказом». Если летописец не удовлетворял вкусам своего заказчика, с ним расставались и передавали составление летописи другому, более надежному, более послушному автору. Увы, работа на потребу власти зарождалась уже на заре письменности и не только на Руси, но и в других странах.

Летописание, по наблюдениям отечественных ученых, появилось на Руси вскоре после введения христианства. Первая летопись, возможно, была составлена в конце Χ в. Она была призвана отразить историю Руси со времени появления там новой династии Рюриковичей и до правления Владимира с его впечатляющими победами, с введением на Руси христианства. Уже с этого времени право и обязанность вести летописи были даны деятелям церкви. Именно в церквах и монастырях обретались самые грамотные, хорошо подготовленные и обученные люди – священники, монахи. Они располагали богатым книжным наследием, переводной литературой, русскими записями старинных сказаний, легенд, былин, преданий; в их распоряжении были и великокняжеские архивы. Им подручней всего было выполнить эту ответственную и важную работу: создать письменный исторический памятник эпохи, в которой они жили и работали, связав ее с прошлыми временами, с глубокими историческими истоками.

Ученые считают, что прежде чем появились летописи – масштабные исторические сочинения, охватывающие несколько веков русской истории, существовали отдельные записи, в том числе церковные, устные рассказы, которые поначалу и послужили основой для первых обобщающих сочинений. Это были истории о Кие и основании Киева, о походах русских войск против Византии, о путешествии княгини Ольги в Константинополь, о войнах Святослава, сказание об убийстве Бориса и Глеба, а также былины, жития святых, проповеди, предания, песни, разного рода легенды.

Позднее, уже в пору существования летописей к ним присоединялись все новые рассказы, сказания о впечатляющих событиях на Руси, вроде знаменитой распри 1097 г. и ослеплении молодого князя Василька, или о походе русских князей на половцев в 1111 г. Летопись включила в свой состав и воспоминания Владимира Мономаха о жизни – его «Поучение детям».

Уже на первом этапе создания летописей стало очевидным, что они представляют собой коллективное творчество, являются сводом предшествующих летописных записей, документов, разного рода устных и письменных исторических свидетельств. Составитель очередного летописного свода выступал не только как автор соответствующих заново написанных частей летописи, но и как составитель и редактор. Вот это и его умение направить идею свода в нужную сторону высоко ценилось киевскими князьями.

Очередной летописный Свод был создан знаменитым Илларионом, который писал его, видимо, под именем монаха Никона, в 60-70-е годы ΧІ в., после смерти Ярослава Мудрого. А потом появился Свод уже во времена Святополка в 90-е годы ΧІ в.

Свод, за который взялся монах Киева-Печерского монастыря Нестор и который вошел в нашу историю под именем «Повести временных лет», оказался, таким образом, по меньшей мере, пятым по счету и создавался в первое десятилетие ΧІІ в. при дворе князя Святополка. И каждый свод обогащался все новыми и новыми материалами, и каждый автор вносил в него свой талант, свои знания, эрудицию. Свод Нестора был в этом смысле вершиной раннего русского летописания.

В первых строках своей летописи Нестор поставил вопрос «Откуда есть пошла Русская земля, кто в Киеве начал первым княжить и откуда Русская земля стала есть». Таким образом, уже в этих первых словах летописи говорится о тех масштабных целях, которые поставил перед собой автор. И, действительно, летопись не стала обычной хроникой, каких немало было в ту пору в мире – сухих, бесстрастно фиксирующих факты, но взволнованным рассказом тогдашнего историка, вносящего в повествование философско-религиозные обобщения, свою образную систему, темперамент, свой стиль. Происхождение Руси, как мы об этом уже говорили, Нестор рисует на фоне развития всей мировой истории. Русь – это один из европейских народов.

Используя предшествующие своды, документальные материалы, в том числе, например, договоры Руси с Византией, летописец развертывает широкую панораму исторических событий, которые охватывают как внутреннюю историю Руси – становление общерусской государственности с центром в Киеве, так и международные отношения Руси с окружающим миром. Целая галерея исторических деятелей проходит на страницах Несторовой летописи – князья, бояре, посадники, тысяцкие, купцы, церковные деятели. Он рассказывает о военных походах, об организации монастырей, закладке новых храмов и об открытии школ, о религиозных спорах и реформах внутрирусской жизни. Постоянно касается Нестор и жизни народа в целом, его настроений, выражений недовольства княжеской политикой. На страницах летописи мы читаем о восстаниях, убийствах князей и бояр, жестоких общественных схватках. Все это автор описывает вдумчиво и спокойно, старается быть объективным, насколько вообще может быть объективным глубоко религиозный человек, руководствующийся в своих оценках понятиями христианской добродетели и греха. Но, прямо скажем, его религиозные оценки весьма близки к общечеловеческим оценкам. Убийство, предательство, обман, клятвопреступление Нестор осуждает бескомпромиссно, но превозносит честность, смелость, верность, благородство, другие прекрасные человеческие качества. Вся летопись была проникнута чувством единства Руси, патриотическим настроением. Все основные события в ней оценивались не только с точки зрения религиозных понятий, но с позиций этих общерусских государственных идеалов. Этот мотив звучал особенно значительно в преддверии начавшегося политического распада.

В 1116-1118 гг. летопись снова была переписана. Княживший тогда в Киеве Владимир Мономах и его сын Мстислав были недовольны тем, как Нестор показал роль в русской истории Святополка, по заказу которого в Киево-Печерском монастыре и писалась «Повесть временных лет». Мономах отнял летописание у печерских монахов и передал его в свой родовой Выдубицкий монастырь. Его игумен Сильвестр и стал автором нового Свода. Положительные оценки Святополка были поумерены, а подчеркнуты все деяния Владимира Мономаха, но основной корпус «Повести временных лет» остался неизменным. И в дальнейшем Несторов труд входил непременной составной частью как в киевское летописание, так и в летописи отдельных русских княжеств, являясь одной из связующих нитей для всей русской культуры.

В дальнейшем по мере политического распада Руси и возвышения отдельных русских центров летописание стало дробиться. Кроме Киева и Новгорода появились свои летописные своды в Смоленске, Пскове, Владимире-на- Клязьме, Галиче, Влидимире-Волынском, Рязани, Чернигове, Переяславле-Русском. В каждом из них отражались особенности истории своего края, на первый план выносились собственные князья. Так, Владимиро-Суздальские летописи показывали историю правления Юрия Долгорукого, Андрея Боголюбского, Всеволода Большое Гнездо; Галицкая летопись начала ΧІІІ в. стала по существу биографией знаменитого князя-воина Даниила Галицкого; о черниговской ветви Рюриковичей повествовала в основном Черниговская летопись. И все же и в местном летописании четко просматривались общерусские культурные истоки. История каждой земли сопоставлялась со всей русской историей, «Повесть временных лет» являлась непременной частью многих местных летописных сводов, некоторые из них продолжали традицию русского летописания ΧІ в. Так, незадолго до монголо-татарского нашествия, на рубеже ΧІІ-ΧІІІ вв. в Киеве был создан новый летописный свод, в котором отражались события, происходившие в Чернигове, Галиче, Владимиро – Суздальской Руси, Рязани и других русских городах. Видно, что автор свода имел в своем распоряжении летописи различных русских княжеств и использовал их. Хорошо знал летописец и европейскую историю. Он упомянул, например, ІІІ крестовый поход Фридриха Барбароссы. В различных русских городах, в том числе в Киеве, в Выдубицком монастыре, создавались целые библиотеки летописных сводов, которые становились источниками для новых исторических сочинений ΧІІ-ΧІІІ вв.

Сохранение общерусской летописной традиции показал Владимиро-Суздальский летописный свод начала ΧІІІ в., охвативший историю страны от легендарного Кия до Всеволода Большое Гнездо.

Древнерусская литература.

Общий подъем Руси в XI в., создание центров письменности, грамотности, появление целой плеяды образованных людей своего времени в княжеско-боярской, церковно-монастырской среде определили развитие древнерусской литературы. Эта литература развивалась, складывалась вместе с развитием летописания, ростом общей образованности общества. У людей появилась потребность донести до читателей свои взгляды на жизнь, размышления о смысле власти и общества, роли религии, поделиться своим жизненным опытом. Литература вызывалась к жизни также потребностями времени; нуждами церкви, заказами княжеской верхушки. На этом общем благоприятном культурном фоне появлялись оригинально и независимо мыслящие писатели, средневековые публицисты, поэты.

Нам неведомы имена авторов сказаний о походах Олега, о крещении Ольги или войнах Святослава. Первым известным автором литературного произведения на Руси стал священник княжеской церкви в Берестове, впоследствии митрополит Илларион. В начале 40-х годов XI в. он создал свое знаменитое «Слово о законе и благодати», в котором в яркой публицистической форме изложил свое понимание места Руси в мировой истории.

Во второй половине XI в. появляются и другие яркие литературно-публицистические произведения: «Память и похвала Владимира» монаха Иакова, в котором идеи Иллариона получают дальнейшее развитие и применяются к исторической фигуре Владимира I. В это же время создаются «Сказание о первоначальном распространении христианства на Руси», «Сказание о Борисе и Глебе», святых покровителях и защитниках Русской земли.

В последней четверти XI в. начинает работать над своими сочинениями монах Нестор. Летопись была его завершающей фундаментальной работой. До этого он создал знаменитое «Чтение о житии Бориса и Глеба». В нем, как и в «Слове» Иллариона, как позднее в «Повести временных лет», звучат идеи единства Руси, воздается должное ее защитникам и радетелям. Уже в ту пору русских авторов беспокоит эта нарастающая политическая вражда в русских землях.

Литература XII в. продолжает традиции русских сочинений XI в. Создаются новые церковные и светские произведения, отмеченные яркой формой, богатством мыслей, широкими обобщениями; возникают новые жанры литературы.

На склоне лет Владимир Мономах пишет свое знаменитое «Поучение детям», ставшее одним из любимых чтений русских людей раннего средневековья. В начале XII в. один из сподвижников Мономаха игумен Даниил создает свое, не менее знаменитое «Хождение игумена Даниила в святые места». Богомольный русский человек отправился к гробу Господню и проделал длинный и трудный путь – до Константинополя, потом через острова Эгейского моря на остров Крит, оттуда в Палестину и до Иерусалима, где в это время было основано первое государство крестоносцев во главе с королем Болдуином. Даниил подробно описал весь свой путь, рассказал о пребывании при дворе иерусалимского короля, о походе с ним против арабов. Даниил молился у гроба Господня, поставил там лампаду от всей Русской земли; около гроба Христа он отпел пятьдесят литургий «за князей русских и за всех христиан». И «Поучение», и «Хождение» были первыми в своем роде жанрами русской литературы.

XII-начало XIII в. дали немало и других ярких религиозных и светских сочинений, которые пополнили сокровищницу русской культуры. Среди них «Слово» и «Моление» Даниила Заточника, который, побывав в заточении, испытав ряд других житейских драм, размышляет о смысле жизни, о гармоничном человеке, об идеальном правителе. Обращаясь к своему князю в «Молении», Даниил говорит о том, что настоящий человек должен сочетать в себе силу Самсона, храбрость Александра Македонского, разум Иосифа, мудрость Соломона, хитрость Давида. Обращение к библейским сюжетам и древней истории помогает ему донести свои идеи до адресата. Человек, по мысли автора, должен укреплять сердце красотой и мудростью, помогать ближнему в печали, оказывать милость нуждающимся, противостоять злу. Гуманистическая линия древней русской литературы и здесь прочно утверждает себя.

Автор середины XII в. киевский митрополит Климентий Смолятич в своем «Послании» священнику Фоме, ссылаясь на греческих философов Аристотеля, Платона, на творчество Гомера, также воссоздает образ высоконравственного человека, чуждого властолюбию, сребролюбию и тщеславию.

В своей «Притче о человеческой душе» (конец XII в.) епископ города Турова Кирилл, опираясь на христианское миропонимание, дает свое толкование смысла человеческого бытия, рассуждает о необходимости постоянной связи души и тела. В то же время он ставит в своей «Притче» вполне злободневные для русской действительности вопросы, размышляет о взаимоотношении церковной и светской власти, защищает национально-патриотическую идею единства Русской земли, которая была особенно важна в то время, как Владимиро0Суздальские князья начали осуществлять централизаторскую политику накануне монголо-татарского нашествия.

Одновременно с этими сочинениями, где религиозные и светские мотивы постоянно переплетались, переписчики в монастырях, церквах, в княжеских и боярских домах усердно переписывали церковные служебные книги, молитвы, сборники церковных преданий, жизнеописания святых, древнюю богословскую литературу. Все это богатство религиозной, богословской мысли также составляло неотъемлемую часть общей русской культуры.

Но, конечно, наиболее ярко синтез русской культуры, переплетение в ней языческих и христианских черт, религиозных и светских, общечеловеческих и национальных мотивов прозвучало в «Слове о полку Игореве». Это поэма эпохи. Это ее поэтическое образное выражение. Это не только взволнованный призыв к единству Русской земли, не только горделивый рассказ о мужестве «русичей» и не только плач по погибшим, но и размышления о месте Руси в мировой истории, о связи Руси с окружающими народами. Века «Траяна» и Херсонес, венецианцы, немцы, греки – все они связаны с судьбой Русской земли, где славен лишь тот, кто выражает ее подлинные интересы.

А ведь эти произведения XII в., звучавшие на всю Русь, были созданы в период самой большой политической раздробленности страны.

Из сохранившихся ценных рукописных книг той эпохи следует упомянуть Архангельское Евангелие, относящееся к 1092 г. В течение столетий эта книга переходила из рук в руки и какими-то непонятными путями попала в Архангельскую губернию, в избу крестьянина. Неграмотный новый владелец Евангелия, не подозревая о величайшей ценности книги, много лет использовал ее взамен прогнившей деревянной подпорки для своей ветхой печи. В 60-е гг. XIX в. какой-то грамотный человек, увидев эту старую книгу небольшого формата, приобрел ее у крестьянина и в 1877 г. она попала в Москву и была продана Румянцевскому музею (сейчас Государственная библиотека СССР им. В. И. Ленина) за 500 рублей. Благодаря крепкому деревянному переплету, книга хорошо сохранилась, несмотря на все, что ей суждено было перенести. Книга написана мелким уставным письмом и оформлена скромно: есть виньетки и инициалы, выполненные киноварью (красной краской).

Выделяется своим художественным оформлением Мстиславово Евангелие (около 1115 г.). Прекрасный пергамент, красивое письмо, выполненный золотом и разноцветными красками орнамент, роскошный переплет, покрытый серебром, с изящными золотыми бляхами и филигранью. Из записи в Евангелии следует, что эту книгу переписал Алекса, сын священника Лазаря, по заказу новгородского князя Мстислава. Другая запись свидетельствует, что после Алексы, писавшего текст чернилами, работу продолжал другой мастер – Жаден, раскрасивший нужные места золотом. Из третьей записи, более поздней (около 1125 г.), мы узнаем, что, заняв после смерти отца престол великого князя в Киеве, Мстислав послал своего тиуна Наслава с упомянутым Евангелием в Византию и приказал снабдить там книгу красивым переплетом.

На Руси, как и в остальной Европе, всякое просвещение начиналось со «священного писания». В школах читали Часослов, Псалтырь, Апостол. Они же распространялись и за стенами школ, особенно Псалтырь, которая была самой популярной книгой для домашнего чтения. Ее лирические стихи удовлетворяли эстетическим потребностям читателей, а отдельные фразы широко использовались как афоризмы для украшения живой речи. Псалтырь читали больным, чтобы облегчить их муки, и при отпевании усопших использовали ее тексты.

Широко также было распространено Евангелие. Для церковных нужд издавали и сборник церковных служб – Служебную Минею, в которой содержание было распределено по месяцам. Кроме Евангелия и Минеи, в обязательный минимум богослужебных книг входили, кроме того, Апостол, Триодь постная, Триодь цветная, Псалтырь, Служебник и Требник. Однако четко разделить древнерусские книги на книги учебные, книги богослужебные довольно трудно. Единственное, чем отличаются книги, применявшиеся в богослужении, от книг для чтения, - это необходимым для литургической торжественности богатым оформлением.

По календарному принципу распределялась агиографическая литература – Жития святых, входившие в краткой форме в так называемые Прологи, в пространной форме – в месячные чтения, Четьи-Минеи. Переведенные с греческого языка, они были дополнены местным, русским материалом. Существовали и описания жизни святых, не вошедшие в эти собрания, однако широко распространенные – рассказы об Иоанне Златоусте, Николае Чудотворце и т. д. В те времена житийная литература – агиография часто заменяла людям художественную, будила фантазию, возбуждала эмоции. Жития на Руси часто рассказывают о князьях, об их походах против язычников и других врагов государства или церкви и потому больше походят на исторические повествования. Примером может служить уже названное «Сказание о Борисе и Глебе», сыновьях великого князя Владимира, злодейски убитых «окаянным» Святополком в 1015 г. По настоянию Ярослава они были причислены византийской церковью к лику святых великомучеников. О популярности этого произведения говорит то, что почти 200 списков его дошли до наших дней.

Популярным жанром на Руси тех времен были уже упоминавшиеся «Изборники» – среднее звено между религиозной и светской литературой. В эти дидактические сборники входили фрагменты из «священного писания», творения «отцов церкви», сентенции различных мудрецов, произведения других античных и средневековых писателей, статьи о риторике, логике, поэтике, сведения из истории и т.д. Мы называли сборник «Пчела», составленный в Византии в XI в. и переведенный на древнерусский язык в конце XII в., включавший в себя афоризмы, собранные из книг «священного писания», творений «отцов церкви» и античных философов. Охотно читали на Руси и сборники «Златоуст», «Маргарит», «Измарагд» («Изумруд») и другие. Часть материалов в них составляли переводы с греческого, остальные – оригинальный русский материал. В «Пчеле» и других сборниках читатель мог найти слова Эсхила и Софокла, Сократа и Демокрита, Платона и Пифагора, Демосфена, Плутарха, Эпиктета, иногда и целые отрывки из их произведений.

К жанру, связывавшему между собой религиозную и светскую художественную литературу, можно отнести и апокрифы, распространявшиеся на Руси с XI в. Это были собрания легенд, тематически примыкавшие к канонической, официально призванной церковью литературе, однако нередко в сюжеты, их трактовку вносились чуждые церкви мотивы. Например, в апокрифы на темы Ветхого или Нового заветов вплетался мифологический материал античности и Древнего Востока, а на Руси Добавлялись также мотивы фольклора, сказок. Сохранился фрагмент Апокрифического жизнеописания апостолов – своеобразный роман о путешествиях со множеством сказочных деталей: экзотическими народами, разбойниками, описаниями дальних стран, морскими приключениями и т.д. От XII в. до нас дошло «Хождение богородицы по мукам». Очень популярны были апокрифы о мудром царе Соломоне, например – «Соломон и Китоврас», «Мудрость Соломона» и т. д. Некоторые апокрифы сохранялись в русской народной литературе до второй половины XIX в.

Среднее положение между религиозной и светской литературой занимали весьма распространенные «Хождения» – путешествия различных духовных лиц или мирян а Иерусалим и другие святые места. Например, «Хождение игумена Даниила из Русской земли» (XII в.) – рассказ о путешествии русского монаха в Палестину – по сути представляет собой путевой дневник. Особой известностью пользовались «Хождение Стефана Новгородца в Константинополь» (XIV в.), «Хождение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина – описание его путешествия в Индию (XV в.) и т.д.

Очевиден вывод о том, что к появлению журналистики существовали как предпосылки технического характера (распространение производства бумаги, книгопечатание), так и общественного, выражавшиеся в постепенном развитии рыночных способов ведения хозяйства.

В сфере духовной культуры постепенно складывались и все шире распространялись традиции острого, полемического выражения собственных взглядов, чему мы видим немало примеров как в эпоху Античности, так и в последовавшее за ними Средневековье.

Здесь следует заметить, что и в дальнейшем различные технические изобретения, значительным образом изменявшие либо качество и скорость печати, либо менявшие скорость распространения информации, самым непосредственным образом влияли на развитие журналистики. К ним в первую очередь можно отнести – изобретение телеграфа (1832), фотографии (1839), телефона (1876), звукозаписи (1877), телевидения (1884), радио (1895). Революцию в полиграфии совершили ротационная печатная машина (1846). Она заменила плоскую печать отдельных листов на работу с рулоном бумаги, при этом процесс совершенствования средств распространения информации продолжается и в наши дни.

Но для возникновения журналистики как явления требовалось появления целой группы устойчивых факторов социального, культурного, математико-технического порядка, - т.е. должна была сформироваться потребность общества в новом социальном институте.

Потребность в периодике ранее всего появилась в тех странах, где быстрее шло становление рыночных отношений. Прообразом газет стали листки новостей чаще всего содержащие журналистскую информацию. Старейший листок таких новостей появился в 1470 г. в Кельне. А в торговом центре XVI в. Венеции специальные писцы размножали от руки торговые новости и продавали их, взамен требуя за экземпляр – gazzetta – мелкую монету, составлявшую цену за сообщение.

Полноценные периодические печатные издания появляются в Германии в 1609 г., хотя и корреспондентская сеть и полиграфическое исполнение были весьма далеки от совершенства. Однако уже к 1630 г. печатные периодические издания появились во многих странах Европы и их было не менее 30.

К признакам периодической печати можно отнести: регулярность, периодичность относительно большой тиражируемости, широкое распространение изданий, оперативность, актуальность информации.

Рост числа печатных изданий:

в XVIII в. – 100 изданий;

в XIX в. – 900 изданий;

к 1900 г. – 50 тысяч изданий.

Очень рано произошло разделение печати на типы:

1. оперативные, событийные – газеты;

2. склонные к анализу, большие по объему – журналы;

3. более редкие – календари, бюллетени;

4. повременные – справочники.

Отметим, что все эти издания относились и относятся к прессе, – т.е. «печатным листкам» вышедшим из-под печатного станка какой бы наисовершеннейшей конструкцией он ни обладал!

Дата добавления: 2015-10-21