Организация опричнины

Централизации государства способствовала и опричнина - создание особо управляемой территории и специального вооружённого отряда для борьбы с боярской оппозицией.

Социальной опорой царской власти было мелкое служилое дворянство, заинтересованное в захвате земель княжеско-боярской аристократии и усилении своего политического влияния.

В 1565 г. царь, с разрешения высшего духовенства и преданной ему части боярско-дворянской верхушки, устроил свой особый двор, в состав которого включил около 20 городов с уездами и отдельных волостей, преимущественно в центральных и северных областях государства.

В Москве было взято в опричнину несколько улиц и пригородных слобод. На всех этих территориях у прежних владельцев были отобраны их вотчины и поместья, а им самим были предоставлены новые земли в других местах.

«Опричные» земли, переданные опричникам, управлялись царём и его помощниками. А на всей остальной территории царства управление оставалось в руках земских бояр.

Решительным политическим актом самодержавной власти стала «опричнина» (1565—1572). Иван IV предпринял попытку подавить оппозиционное боярство и утвердить центральную власть.

Вся тер­ритория государства была разделена на «опричнину» и «земщину», такое деление было чрезвычайным, подчиненным политическим целям и не опиравшимся на традиционную территориально-адми­нистративную структуру. Были также сформированы особые во­оруженные подразделения (опричники), составившие ударную силу и репрессивный механизм опричнины.

В этих условиях сложилась особо жесткая уголовно-правовая и уголовно-процессуальная прак­тика.

Царь добился у духовенства, бояр и «всей земли» неограниченной власти для борьбы с крамолой.

Созданное «опричное» войско Ивана IV выполняло обширные репрессивные и охранительные задачи. Опричнина должна была обеспечивать личную безопасность самодержца.

Её основной целью являлось истребление крамолы, гнездившейся, по мнению царя, преимущественно, в боярской среде. Таким образом, опричнина выполняла функции высшей полиции по делам государственной измены.

Конный отряд в 1000 человек, зачисленных в опричнину, был впоследствии увеличен до 6000 человек.

Для отличия от остального войска опричники получили особую чёрную одежду и знаки: у каждого всадника к седлу были привязаны собачий череп и метла. Это были символы главного дела опричника - выслеживать, вынюхивать, выметать измену царю и грызть государственных злодеев-крамольников.

Иван IV наделил опричников правом внесудебной расправы. Зловещим представителем этого корпуса стал дворянин Малюта Скуратов (Г. Я. Плещеев-Бельский) - «око государево», как он себя называл.

Наряду с действительными врагами царя Ивана Грозного, опричниками были убиты десятки тысяч ни в чём неповинных людей, в том числе - женщины и дети. Только в одном Новгороде в ходе погрома, который продолжался около месяца, было уничтожено до 15 тыс. представителей всех сословий.

Опричнина стала первым в нашей стране специальным учреждением, которое вело борьбу с государственными преступлениями и занималось политическим сыском.

Хотя власть родового боярства была существенно ослаблена, в полном объеме искоренить влияние бояр опричнина не смогла.

В 1572 г. опричнина была отменена после того, как многие опричники струсили и не явились или опозорились в ходе войны с войсками крымского хана Девлет-Гирея.

18 марта 1874 г. московские колокола своим печальным перезвоном возвестили жителям столицы о кончине царя Ивана Васильевича Грозного.

Русские люди искренне молились об упокоении Грозного,- великого в своих подвигах и злодеяниях царя.

В духовной 1572 года Иван Грозный все царство поручил во владение («отказал») старшему сыну, а младшему удел под верховной властью старшего сына.

Народ не забыл жестокость Грозного царя, не забыл ненавистную ему опричнину, как и великие дела его царствования, как взятие Казани, завоевание Астрахани и Сибири, построение храма Василия Блаженного.

Была проиграна Ливонская война (1558-1583гг.), возникло тяжелое хозяйственное положение, намечался кризис престолонаследия, так как старшего сына Ивана царь убил собственноручно, а средний Федор и младший Дмитрий в плане психики внушали серьезные опасения.

Вооруженные силы составляли великокняжеское войско, состоявшее из детей боярских, слуг под дворским (дворян). Основу войска составлял государев полк. Кроме того могло созываться народное ополчение – Московская рать.

В конце XV - начале XVI вв. была проведена реоргани­зация вооруженных сил, которые стали включать: старое боярское ополчение, дворянское поместное ополчение, на­родное ополчение и княжеское дворцовое войско.

Роль дворянского ополчения возрастала. Ополченцы должны были, по призыву великого князя, являться к месту сбора «конно, оружно, людно».

То есть каждый из них представлял собой вооружённого кавалериста со своими слугами.

Причём их количество должно было соответствовать величине поместного владения (с 150 десятин – один ратник на «коне и доспехе полном»). Полки дворянской конницы представляли собой грозную силу и надежную опору великокняжеской власти.

Был отрегулирован порядок сбора народного ополчения: от каждой единицы обложения («сохи») требовалось выставить определённое количество «посошных» ратников с оружием и припасами.

Усилилась роль и княжеского дворцового войска: в нём появились артиллерийские орудия и наёмные солдаты и офицеры.

Образование единого государства обеспечило необходимые условия для активной внешней политики.

В середине XVI в. Москвой были завоеваны Казанское и Астраханское ханства, а Ногай­ская орда (Приуралье) признала вассальную зависимость от Московского великого князя.

Затем в состав Московского государства вошли Башкирия, Среднее и Нижнее Поволжье и часть Урала.

В 1582 г. началось покорение Сибири, и к концу XVII в. вся Сибирь была «под рукой» русского царя.

Многие земли, входившие в состав великого княжества Литовского и Речи Посполитой, перешли под власть Москвы.

В 1654 г. с Россией[2] воссоединилась Украина.

Таким образом, сформировался многонациональный состав Русского государства. К XVII в. Россия по своей территории и числен­ности населения стала крупнейшим в мире государством.

Главную силу московского войска в XVI-XVII вв. по-прежнему составляло дворянское конное ополчение.

Не имея финансовых и технических средств для образования регулярной армии, московский царь раздавал часть черносошных земель в поместья «служилым людям» на условиях несения военной службы.

Для помещиков эта служба продолжалась почти всю жизнь: от 15-летнего возраста до старости или тяжелого увечья.

От­борной частью дворянского ополчения была тысяча «дво­рян московских», которые составляли своеобразную царскую гвардию и в то же время служили источником офицерских кадров для про­винциальных отрядов.

Однако огромное войско (к концу 17-го века около ста тысяч) было плохо организовано и обучено, ведь вернувшись из похода, разъезжалось по домам.

В XVI в. правительство начало создавать войска, которые имели более посто­янный и регулярный характер. Ими явились стрелецкие полки.

В Москве и её пригородах располагались около 20 стрелецких полков (или «при­казов»), численностью около 1000 человек каждый.

В наиболее важных провинциальных городах и в пограничных крепостях также находились отряды стрельцов (общая численность 20-25 тысяч).

Кроме них, в городах, имевших военное значение, жили отряды пушкарей (крепостной ар­тиллерии), казаков и отряды служилых людей сторожевого и технического характера: ямщики (для почтовой служ­бы), воротники, затинщики, казенные плотники и кузнецы.

Все перечисленные группы составляли категорию «слу­жилых людей по прибору».

Они набирались («приби­рались») на службу из низших слоев населения, жили с семьями в своих домах в пригородных слободах (стре­лецкая, пушкарская, казацкая, ямская) и получали от правительства земельные наделы, передаваемые по наследству.

Некоторые из них занимались торговлей и разными ремеслами, но всегда должны были готовы выступить на государеву службу.

Во время войны из числа посадского и крестьянского населе­ния набирались дополнительные кадры «даточных людей», главным образом для обозной и других вспомогательных служб при войске.

Татары и некоторые другие восточные народы, под­чиненные московскому царю, в случае войны, по­ставляли особые конные отряды для совместных действии с русскими войсками.

Военно-технический прогресс в области военного дела и низкая боеспособность московских «ратных людей» - стрельцов, побудила московское правительство в XVII в. завести «полки иноземного строя».

Были образованы три вида таких полков: сол­датские (пехота), рейтарские (конница) и драгунские (смешанного строя).

Их комплектование производилось за счёт русских вольных («охочих») людей и наемных инозем­ных офицеров.

Однако до конца века эти полки не стали постоянным войском, так как формировались лишь на время войны и распускались по окончании воен­ных действий.

Только немногочисленные кадры иностранных офицеров и генералов оставались на русской службе.

Они жили в Немецкой слободе под Москвой, и впоследствии молодой царь Пётр I учился у них военному делу.

Военная реформа связывалась с идеей обязательной дворянской службы. Служилые люди получали плату в форме поместных наде­лов. Дворянство составляло костяк вооруженных сил.

В их состав входили: «боевые холопы», которых приводили на службу те же дворяне, ополченцы (из крестьян и посадских), казаки, стрельцы и другие профессиональные военные, служащие по найму.

С начала XVII в. появляются регулярные подразделения «нового строя»: рей­тары, пушкари, драгуны.

Так в 1680 году государственные доходы насчитывали 1220367 рублей, из которых 700 000 рублей пошли на содержание армии, 224366 рублей на дворцовое управление, 67767 рублей на казенные предприятия.

На службу в русскую армию поступают иностранцы.

Таким образом, скла­дывание приказно-воеводской системы управления означало централизацию всего управления и ликвидацию остатков дворцово-вотчинной системы.

Важное место заняла финансовая реформа: уже к середине XVI в. вся денежная система была сосредоточена в руках государства.

По пути унификации финансовой системы шла государ­ственная податная политика (введение «посошной» системы обло­жения, т.е. установление единых критериев обложения: земельного угодья, численности поголовья скота и т.п.).

В конце XVI в. была произведена опись земельных угодий и определено число окладных единиц («сох»). Вводился целый ряд прямых («кормленный откуп», «пятина» с движимого имущества, ямские, пищальные деньги) и косвенных (таможенный, соляной, кабацкий) налогов и сборов. Была установлена единая торговая пошлина — 5% цены товара.

В XV в. церковь была важным фактором в процессе объединения русских земель вокруг Москвы и укрепления централизованного государства. В новой системе власти она заняла соответствующее место. Взаимоотношения государства и церкви в XVI-XVII вв. были сложными, неоднократно подвер­галась изменениям её правовая регламентация.

В 1459 г. московская церковь становится автокефальной: церковный собор постановил ставить в Москве митрополита, «по велению господина нашего великого князя», без всякого участия Константинопольского патриарха. Это стало возможным после взятия столицы Византийской империи турками в 1453 г., в результате чего влияние греческого патриарха резко упало.

Через сто лет, в 1589 г. в Московском царстве учреждается своё патриаршество, что привело к росту притязаний церкви на политическую власть. В ходе реформы по централизации церковного управле­ния (1620-1626 гг.) были учреждены Патриаршие приказы: Дворцовый, Казенный, Разрядный, Судный. В 1649 г. возник Монастырский приказ.

Церковные феодалы сохранили свои огромные территории, ряд личных привилегий. В частности, они не платили государевых податей, подлежали только церковному суду, их жизнь, честь, имущество закон защищал повышенными мерами наказания.

На решение государственных вопросов оказывало влияние и высшее духовенство.

Церковные соборы обсуждали многие вопросы, которые выдвигала великокняжеская власть, оказывали ей поддержку.

Хотя великий князь назначал митрополитов и епископов по своему усмотрению[3], на практике церковные деятели не всегда выступали советчиками и помощниками великого князя. Иногда они, исходя из своих интересов, противодействовали его мероприятиям.

Участники Стоглавого собора 1551г., сторонники иосифлянства, встретили царские вопросы о том, достойно ли монастырям приобретать земли, получать льготные грамоты, ожесточенным сопротивлением.

Церковно-монастырское землевладение объявлялось незыблемым, а покушавшиеся на него – «хищниками и разбойниками» (глава 60 Стоглава).

Несмотря на подкрепление Собором 1551г. имущественных прав церкви, уже 1 мая 1557г. соборным узаконением предписывалось отобрать у епископов и монастырей все казенные земли, села, рыбные ловли, которыми они несправедливо завладели.

Монастыри занимались не только сельским хозяйством, но и торговлей. Особенно выделялся торговавший солью Соловецкий монастырь.

Поощрялась и торговля монастырских крестьян. Возле крупных монастырей регулярно проводились ярмарки, некоторые из них приобрели всероссийское значение (у Свенского монастыря в Брянске, Макарьевского на Волге и др.).

Ремесленники и торговцы селились рядом с монастырями, образуя торгово-промышленные посады.

Некоторые из них стали впоследствии городами (Тихвин, Загорск).

Больше двух десятков монастырей имели в XVII в. каменные стены, за которыми при нападении врагов отсиживалось окрестное население. В этом случае монастыри превращались в настоящие крепости. Так, получили широкую известность осады Троице-Сергиева и Соловецкого монастырей.

В середине XVII в. патриарх Никон провел реформы по укреплению церковной системы, а также осуществил сверку церковных книг с греческими оригиналами и внес в них исп­равления.

Ему противостояла группировка (раскольники), возглавляемая протопопом Аввакумом.

Противники церковных реформ стали подвергаться преследованиям.

Выступая против реформы, которую осуществляло правительство, старообрядцы пользовались поддержкой крестьян и других групп населения, недовольных закрепощением и усилением эксплуатации.

Однако, из-за попыток церкви подчинить себе светскую власть, между патриархом Никоном и царем Алексеем Михайловичем произошел разрыв.

На церковном Соборе 1666 г. Никон был лишен патриаршего сана, а его пре­емники на этом посту уже не претендовали на превосходство над царской властью.

Высшим церковным органом был Освященный собор.

Все его члены входили в состав Земского собора. Духовенство как сословие обладало некоторыми привилегиями и льготами: оно освобождалось от податей, телесных наказа­ний, повинностей и др.

Система органов церковного управления включала епис­копаты, епархии, приходы и монастыри.

Епархии возглавлялись епископами. В их полномочия вхо­дили: назначение поповских старост; утверждение священни­ков, избираемых населением; открытие новых монастырей; назначение с разрешения государя архимандритов и игуменов; отправление святительского суда.

В каждой епархии находилось несколько приходов и мо­настырей.

Во главе приходов стояли священники, назначаемые государственными чиновниками либо избираемые приходом. Монастыри возглавлялись архимандритами и игуменами.

Юрисдикция церковного суда распространялась на ду­ховенство, церковных крестьян и монашество. В церковную судебную систему входили: суды епископов, наместнические суды и монастырские суды.

Главными источниками церковного права были: «Кормчая книга», «Правосудье митрополичье» и «Стоглав» (1551 г.).

«Кормчая книга» представляла собой переработанный в XIII веке и приспособленный к русским условиям византийский «Номоканон» - сборник церковных и светских правил, постановлений и законов Византийской империи. «Книга» служила руководством для управления церковью, особенно церковными судами.

«Правосудье митрополичье» - юридический церковный сборник начала XIV века, содержавший несколько переработанные нормы «Устава Ярослава» и «Русской Правды».

В «Стоглаве» были собраны и систематизированы все нормы действующего церковного права.

Им определялись: по­рядок богослужения, дисциплина духовенства, монашества и мирян по отношению к церковным обрядам, литургии и цер­ковной жизни, статус монастырских вотчин, юрисдикция цер­ковного суда.

Духовенство, как особое сословие, наделялось рядом привилегий и льгот: освобожде­нием от податей, телесных наказаний и повинностей.

Церковь в XV—XVII вв. являлась одним из крупнейших земле­владельцев.

В начале XVI в. была сделана попытка ограничить рост церковно-монастырского землевладения, в середине века (Стогла­вый собор 1551 г.) был поставлен вопрос о секуляризации церковных земель.

Практические результаты не были значительными: была про­ведена только частичная конфискация монастырских земель в от­дельных регионах и произведено ограничение наследственных (по завещанию) вкладов вотчин в монастыри.

В 1580 г. монастырям запрещается покупать вотчины у служилых людей, принимать их в заклад и на «помин души».

Наиболее ощутимым ограничением стала закрепленная в Соборном Уложении ликвидация «белых» монастыр­ских, патриарших, митрополичьих и архиерейских слобод в городах.

Вместе с тем политическая роль церкви возрастала, в 1589 г. в России учреждается патриаршество, и русская церковь получает полную самостоятельность.

Особое положение церкви отразилось в статьях Соборного Уложения: впервые в светской кодификации предусматривалась ответственность за церковные преступления (они стояли на первом месте в кодексе).

Принятие на себя государ­ством дел, ранее относящихся к церковной юрисдикции, означало ограничение последней.

Церковь, в лице своих организаций, являлась субъектом земель­ной собственности, вокруг которой уже с XVI в. разгорелась серьез­ная борьба. С этой собственностью было связано большое число людей: управляющих, крестьян, холопов, проживающих на церков­ных землях.

Все они подпадали под юрисдикцию церковных властей.

До принятия Соборного Уложения 1649 г. все дела, относящиеся к ним, рассматривались на основании канонического права и в церков­ном суде.

Преступления против церкви до середины XVII в. составляли сферу церковной юрисдикции.

Наиболее тяжкие религиозные преступления подвергались двойной каре: со стороны государственных и церковных инстанций. Еретиков судили по постановлению церков­ных органов, но силами государственной исполнительной власти (Разбойный, Сыскной приказы).

Также под церковную юрисдикцию подпадали дела о преступлениях против нравственности, бракоразводные дела, субъектами которых могли быть представители любых социальных групп.

Власть патриарха опиралась на подчиненных церковным органи­зациям людей, особый статус монастырей, являвшихся крупными землевладельцами, на участие представителей церкви в сословно-представительных органах власти и управления.

Церковные прика­зы, ведавшие вопросами управления церковным хозяйством и людь­ми, составляли бюрократическую основу этой власти.

Подведу итоги по данному разделу работы.

В 1632 г., воспользовавшись периодом бескоролевья, наступившим после смерти короля Сигизмунда III, Россия начала войну за возвращение Смоленска. Русские войска потерпели в этой войне поражение. Однако король Владислав отказался от претензий на русский престол и получил выкуп – 20 тыс. руб.

В 1637 г. донские казаки захватили турецкую крепость Азов – важнейший стратегический пункт, дававший России выход в Азовское море. Но в 1642 г. его пришлось вернуть туркам, т.к. правительство не оказало поддержки казакам, опасаясь конфликта с Османской империей.

Вхождение Украины в состав России (Земский собор 1653 г. согласился принять Украину в состав Русского государства, а в январе 1654 г. в г. Переяславле всенародное собрание – Переяславская рада – высказалось за воссоединение) повлекло за собой войну с Речью Посполитой (1654-1667).

Она истощила обе воюющие стороны и закончилась в 1667 г. Андрусовским перемирием. Речь Посполита возвратила России Смоленскую и Черниговскую земли, признала вхождение Левобережной Украины в состав России. Условие этого перемирия было подтверждено «Вечным миром» 1686 г. В 1656-1658 гг. велась русско-шведская война за возвращение Балтийского побережья в устье Невы, закрепленного за Швецией по Столбовскому миру 1617 г. Война окончилась неудачно для русского правительства. По Кардисскому миру 1661 г. Россия возвратила завоеванные ею в ходе войны земли в Ливонии и вновь лишилась выхода к морю.

С 1667 по 1681 г. продолжалась война с Турцией и Крымом за Правобережную Украину. По Бахчисарайскому миру 1681 г. Турция признала право России на Киев, земли между Днепром и Бугом объявлялись нейтральными. В конце XVII в. Россия организовала два Крымских похода с целью овладения Крымом (походы В.В.Голицына 1687, 1689). Она завершились неудачно для России. В 1695 и 1696 гг. Петр I организовал Азовские походы. Первый поход окончился неудачей, поскольку Россия не имела флота. Второй поход позволил 40-тысячной русский армии с помощью флота, созданного на верфях Воронежа зимой 1695-1696 г., овладеть Азовом.

В XVII в. шло освоение Сибири и Дальнего Востока. В 1618 г. русские люди дошли до Енисея и основали там г. Красноярск. В 1619 г. – Енисейский, в 1631 г. – Братский, 1632 г. – Якутский остроги.

К середине столетия русские землепроходцы (В.Поярков, С.Дежнев, Е.Хабаров) вышли к берегам Тихого океана, а к концу века было основано русское поселение на Камчатке – Верхнекамчатск.

Таким образом, в XVII в. основные противоречия возникали с Речью Посполитой, Османской империей и Швецией. За это время удалось присоединить Левобережную Украину, возвратить Киев, Смоленские и Черниговские земли. В состав государства вошли обширные территории Сибири, которые становились объектом хозяйственного освоения. Однако основные стратегические задачи – выход к Балтийскому и Черному морям – остались нерешенными.

XVII век – новый период российской истории. Россия, выдержав великую смуту, преодолела ее последствия.

В ней воцарилась и укрепилась новая династия Романовых.

Сложилась государственная система крепостного права, укрепилась самодержавная власть. Государство расширяет свою территорию. Вслед за Западом - Россия сделала первые шаги по созданию предпосылок для перехода к индустриальному обществу.

Содержание «Соборного уложения» 1649 г.

Основными источниками права в Московском великом княже­стве являлись: «Русская Правда», великокняжеские и царские нормативные акты, «приговоры» Боярской думы, постановления Земских соборов, грамоты, распоряжения, уставные и указные книги Приказов.

«Русская Правда» в целом не отражала нового уровня социального, экономического и политического развития.

Поэтому основными правовыми документами в XIV-XV вв. были великокняжеские нормативные акты - жалованные, указные, ду­ховные грамоты и указы.

В них определялись полномочия местного управления, регламентировалась деятельность на­местников, кормленщиков и т. д.

Среди них можно отметить Двинскую (1397-1398 гг.) и Белозерскую (1488 г.) уставные грамоты, «Запись о душегубстве» (1456-1462 гг.), Белозерскую таможенную грамоту (1497г.).

В XVI веке основными источниками русского права стали «Судебник» 1497 г. и «Судебник» 1550 г.

«Судебник» 1497 г. - первый общерусский свод законов - был утвержден великим князем Иваном III и Боярской думой.

Судебник основывался на следующих источниках: нормах «Русской Правды», «Псковской судной грамоты», нормах обычного права, уставных княжеских грамот; и на судебной практике.[4]

Судебник содержал 68 разделов (статей) из них 26 были новыми) и преследовал следующие цели:

1) распространить юрисдикцию великого князя на всю территорию централизованного государства;

2) ликвидировать правовые суверенитеты отдельных зе­мель, уделов и областей;

3) упорядочить важнейшие отношения в различных сферах общественной и государственной жизни, особенно земельных и судебных.

Содержание Судебника характерно следующими осо­бенностями:

• нормы права излагались без определённой системы;

• открыто закреплялись привилегии землевладельцев;

• устанавливалось неравное положение представителей зависимых со­словий.

• во многих статьях сохранялся казуальный характер изложения правовых норм.

• впервые была сделана попытка сгруппировать нормы права по определённым темам.

Судебник 1497 года положил начало российской национальной системе права, являлся первым российским кодифицированным актом.

В нём в основном содержатся нормы уголовного и судебно-процессуального права.

Судебник 1550 года был одобрен земским Собором 1549 года.

Судебник 1550 г. («Царский судебник») был принят при участии царя Ивана IV.

При его создании учитывалось содержание уставных и указных книг приказов, текущие указы, Судебник 1497 года, изменение ситуации в социальной жизни.

Судебник 1550 года состоял из 100 глав-статей.

В нём более подробную рег­ламентацию получили судебный процесс, уголовно-правовые и имущественные отношения. Были включены статьи, предусматривающие ответственность за взяточничество.

Усиливалась детализация розыскного процесса, расширялся круг субъектов преступления, а тя­жесть наказания была поставлена в зависимость от социальной принадлежности. Законодатель разработал формы вины.

Впервые было введено положение о том, что закон не имеет обратной силы.

Имущественные права церкви последовательно сужаются: ей было запрещено приобретать земли в посадах, ограничено право приобретения вотчин, с 1551 года за долги земли могли передаваться церкви лишь с разрешения государства.

После принятия Судебника 1550 года в юридическую практику постепенно входит такое средство защиты интересов кредитора как правеж – битье батогами по икрам ног на площади.

Согласно указу 1555 года за 100 рублей на правеже стоять более месяца не дозволялось. Если правеж не помогал, должник отдавался займодавцу для отработки долга «головою до искупа».

Семейное право в XV—XVI вв. в значительной мере основыва­лось на нормах обычного права и подвергалось сильному воздейст­вию канонического (церковного) права.

В 1551 году прошел Стоглавый собор, на котором участвовали представители духовенства, царской администрации, служилые люди.

Принятый Стоглав регулировал преимущественно церковные вопросы, ограничивалось церковно-монастырское землевладение.

Им определялись: по­рядок богослужения, дисциплина духовенства, монашества и мирян по отношению к церковным обрядам, почитание общерусских святых, литургии и цер­ковной жизни, статус монастырских вотчин, юрисдикция цер­ковного суда, ограничение торгово-ростовщической деятелньости монастырей.

Произошла унификация церковных обрядов и ужесточение моральных требований к духовенству.

Духовенство, как особое сословие, наделялось рядом привилегий и льгот: освобожде­нием от податей, телесных наказаний и повинностей.

«Сто­глав» определял брачный возраст: для мужчин — 15 лет, а для жен­щин — 12 лет.

Юридические последствия мог иметь только церковный брак.

Для его заключения требовалось согласие родителей, а для крепостных — согласие их хозяев.

«Домострой» (свод этических и бытовых правил и обычаев) и «Стоглав» закрепляли власть мужа над женой и отца над детьми.

Устанавливалась общность имущества супругов, но закон запрещал мужу распоряжаться приданым жены без ее согласия.

В 1648 г. был созван представительный Земский собор, который создал специальную комиссию во главе с князем Н.И.Одоевским.

Комиссия и собор заседал около года. Обсуждение проекта представителями Земского собора проходило посословно.

Важным результатом его работы стало принятие «Соборного уложения» - общероссийского правового сборника.

«Соборное уложение» было принято в 1649 г. в Москве с одобрения царя Алексея Михайловича Романова.

Акт включал 25 глав и 967 статей. Оно явилось первым печатным сводом правовых норм России в количестве 1000 экземпляров.

Его текст был разос­лан в приказы и на места.

В нем было приведено в систему и обновлено все российское законодательство.

Наметилось разделение правовых норм по от­раслям и институтам.

В законе объединялись нормы уголовного, административного, процессуального и светского гражданского права.

Россия опередила другие страны по уровню кодификации. Соборное уложение было переведено на латинский, французский, немецкий и датский языки. Оно действовало до введения в действие в 1835 году Свода законов Российской империи. Отдельные нормы вошли в Свод и действовали до 1917 года.

В изложении норм права сохранялась казуальность.

Открыто закреплялись привилегии бояр, дворян и духовенства и устанавливалось неравное положе­ние зависимых сословий.

Основными источниками «Соборного уложения» стали: Судебники 1497 и 1550 гг., «Стоглав» 1551 г., указные книги приказов (Раз­бойного, Земского и др.), царские указы, приговоры Боярской думы, решения Земских соборов, литовское и византийское законодательство.

«Новоуказные статьи» стали промежуточным этапом кодифика­ции русского права в период между Судебниками и Соборным Уло­жением (первая половина XVII в.).

Все большее место в системе источников права начинают зани­мать разного рода частные акты — духовные грамоты, договоры («ряды»), акты, закрепляющие собственность на землю и другие.

В «Соборном уложении» был установлен статус главы госу­дарства - царя как самодержавного и наследного мо­нарха. Этот документ зафиксировал полное закрепощение крестьян, установив право их бессрочного сыска и воз­вращения прежнему владельцу.

«Уложение» содержало специальную главу, в которой закреплялись все важнейшие изменения в пра­вовом статусе поместного землевладения. Устанавливалось, что владельцами поместий могли быть как бояре, так и дворяне.

Закон представлял вотчину как при­вилегированную форму феодального землевладения. В зави­симости от субъекта и способа приобретения, вотчины подраз­делялись на: дворцовые, государственные, церковные и частновладельческие.

Вотчинникам предоставлялись широкие полномочия по распоряжению своими землями: они могли продать, заложить, передать вотчину по наследству и т. д.

«Уложение» ограничивало экономическое могущество церкви: запрещалось приобретение церковью новых земель, сокращались многочисленные привилегии.

Для управления вотчинами монастырей и духовенства учреждался Монастыр­ский приказ.

Вотчины по праву XVI—XVII вв. делились на несколько видов в соответствии с характером субъекта и способом их приобретения: дворцовые, государственные, церковные и частновладельческие.

Дворцовые вотчины формировались из еще не освоенных никем земель или из частных земельных фондов князей.

Последние скла­дывались чаще всего как результат приобретений, осуществлявших­ся в ходе и результате различных сделок: купли, получения в дар или по завещанию (исключение здесь составляло законодательство Нов­города, запрещавшее князьям приобретать земли в частную собст­венность в пределах новгородских территорий).

При этом законода­тель и практика различали правовой статус частновладельческих земель князя и земель государственных («казны»).

Такое разделение сохранялось достаточно долго, пока в лице верховного субъекта собственности не слились государство и князь (как персона). Тогда на смену старому разделению пришло новое: государственные «чер­ные» земли и дворцовые земли.

Уже с XVI в. государство предприняло ряд мер, направленных на сокращение церковного землевладения.

На Стоглавом соборе был сформулирован принцип, согласно которому все земельные приоб­ретения церкви (прежде всего, монастырские) нуждаются в обяза­тельном санкционировании со стороны государства.

На Соборе 1572 г. было запрещено богатым монастырям приобретать землю по дарственным от частных лиц.

Собор 1580 г. запретил такие приобре­тения по завещаниям, купчим и закладным грамотам.

Общинные земли как объект вещных прав находились во владе­нии, пользовании и распоряжении коллективного субъекта—волос­ти или посада (городской общины).

То, что община пользовалась не только правом владения, но и распоряжения землей, доказывалось фактом раздачи земли новым поселенцам. Однако чаще всего реали­зация общинных прав распоряжения землей носила внутренний (для общины) характер, проявляясь вовне преимущественно в сделках мены.

Наиболее распространенной формой внутриобщинной реали­зации прав распоряжения землей были земельные переделы.

По способам приобретения вотчинные земли делились на родо­вые, выслуженные и купленные.

В отношении родовых вотчин права рода в древнейшие времена включали общие для всех его членов правомочия по владению, поль­зованию и распоряжению.

В XVI—XVII вв. единый комплекс родо­вого имущества постепенно распадается на составные части, по от­ношению к которым отдельные представители рода наделяются только правом пользования и владения, а право распоряжения оста­ется за родом.

На это указывало, например, такое ограничение лич­ных прав, как обязательность согласия всех родичей при отчуждении родового имущества отдельными членами рода.

Проданное имущество могло быть выкуплено членами рода, при­чем в качестве покупателей они имели явное преимущество перед другими лицами.

Уже к XVI в. родовые права на имущество ограничивались, глав­ным образом, правом родового выкупа и правом родового наследо­вания.

Право родового выкупа впервые было официально закрепле­но в Судебнике 1550 г. (ст. 85), а затем подтверждено Соборным Уложением 1649 г. (гл. XVII) и первоначально распространялось только на имущества, отчужденные посредством возмездных сделок: купли-продажи, залога, мены.

Только во второй половине XVII в. оно было распространено на безвозмездные сделки.

Родовой выкуп технически осуществлялся одним лицом, но от имени всего рода в целом, а не выкупившего его лица. Цена выкупной сделки обычно совпадала с ценой продажи, на что прямо указыва­лось в Соборном Уложении (гл. XVI).

Особое внимание законодатель уделял регламентации круга лиц, которые допускались к выкупу проданной или заложенной вотчины.

Отстранялись от выкупа нисходящие родственники продавца, а также боковые, принимавшие участие в сделке.

Право родового выкупа не распространялось на купленные вот­чины, отчужденные при жизни их владельца.

Здесь индивидуальная воля получала определенное преимущество: «а до купель дела нет: кто куплю продаст, и детям и братьям и племянникам тое купли не выкупати» (ст. 85 Судебника 1550 г.).

Купленные вотчины, перешедшие по смерти приобретших их лиц родичам, получали статус родовых.

Поместное землевладение складывалось в качестве особой, но в правовом отношении недостаточно определившейся формы земле­владения уже в XIV—XV вв. В тот период поместные выделы осу­ществлялись из княжеских (дворцовых) земель в пользу непосредст­венно связанных с княжеским двором лиц.

Поместья давались за самые различные виды государственной службы, поэтому необходимо было ввести определенные эквивален­ты для оценки соответствующих заслуг.

Первоначальным обязательным условием пользования помес­тьем была реальная служба, начинавшаяся для дворян с пятнадцати лет.

По достижении этого возраста поступивший на службу сын помещика «припускался» к пользованию поместьем. Ушедший в отставку помещик получал поместье на оброк вплоть до достижения сыновьями совершеннолетия, с середины XVI в. — поместье на тот же срок оставалось в его пользовании.

К наследованию поместьем стали привлекаться боковые родственники, женщины получали с него «на прожиток».

Пенсионные выдачи женщинам (вдовам поме­щиков и их дочерям) производились до момента нового замужества (вдовы) или до совершеннолетия (дочери), а с начала XVII в. — уже вплоть до смерти вдовы и детей.

Такие выдачи рассматривались законом не как наследование, а лишь как пожалование.

Поэтому распоряжение этим имуществом было связано с рядом специальных ограничений.

Например, вплоть до Соборного Уложе­ния разрешался только обмен поместья на поместье, с 1649 г. был допущен обмен поместий на вотчины (при соблюдении необходимых обменных эквивалентов), но только с санкции государства (гл. XVII, ст. 2—7).

К концу XVII в. устанавливается практика обмена помес­тий на денежные оклады («кормовые деньги»), что в скрытой форме означало уже фактическую куплю-продажу поместий.

Официальная продажа поместий (за долги) была допущена в XVII в., тогда как сдача поместий в аренду за деньги разрешалась уже ст. 12 гл. XVI Соборного Уложения.

Сближение правового статуса вотчины и поместья, завершив­шееся к середине XVII в., указывало на консолидацию имущест­венных прав, принадлежавших различным группам господствующе­го класса.

Вещное и обязательственное право по Соборному Уложению 1649 г.

Сфера гражданско-правовых отношений, регулируемых специ­альными нормами, может быть выделена в системе Соборного Уло­жения с достаточной определенностью.

К этому законодателя по­буждали вполне реальные социально-экономические обстоятельст­ва: развитие товарно-денежных отношений, формирование новых типов и форм собственности, количественный рост гражданско-пра­вовых сделок.[5]

Субъекты гражданского права должны были удовлетворять опре­деленным требованиям, таким, как пол, возраст, социальное и иму­щественное положение. Возрастной ценз определялся в пятнад­цать—двадцать лет, с пятнадцатилетнего возраста дети служилых людей могли наделяться поместьями, с этого же возраста у субъекта возникало право самостоятельного принятия на себя кабальных обя­зательств.

За родителями сохранялось право записывать своих детей в кабальное холопство при достижении последними пятнадцатилет­него возраста.

Двадцатилетний возраст требовался для приобрете­ния права принимать крестное целование (присягу) на суде (гл. XIV Соборного Уложения).

Что касается полового ценза, то в XVII в. наблюдалось сущест­венное возрастание правоспособности женщины по сравнению с предыдущим периодом.

Так, вдова наделяется по закону целым ком­плексом правомочий, процессуальными и обязательственными пра­вами.

Нужно отметить существенные изменения в сфере и порядке наследования женщинами недвижимых имуществ.

Вещи по русскому праву XVII в. были предметом целого ряда правомочий, отношений и обязательств.

Основными способами при­обретения вещных прав считались: захват, давность, находка и пожа­лование.

Наиболее сложный характер носили вещные имуществен­ные права, связанные с приобретением и передачей недвижимой собственности.

Пожалование земли представляло собой сложный комплекс юри­дических действий, включавший выдачу жалованной грамоты, со­ставление справки, т.е. запись в приказной книге определенных све­дений о наделяемом лице, на которых основывается его право на землю, обыск, проводимый по просьбе наделяемого землей и заклю­чающийся в установлении факта действительной незанятости пере­даваемой земли (как фактического основания для просьбы на ее получение), ввод во владение, заключавшийся в публичном отмере земли, проводимом в присутствии местных жителей и сторонних людей.

Раздачу земли в рассматриваемый период наряду с Помест­ным приказом осуществляли и другие органы — Разрядный приказ, Приказ Большого дворца, Малороссийский, Новгородский, Сибир­ский и другие приказы.

Договорная грамота, составленная заинтересованными лицами, приобретала законную силу только после ее завершения в офици­альной инстанции, что выражалось в постановлении на грамоте пе­чати.

Контроль государства за процедурой оформления сделок с землей значительно усилил­ся после введения писцовых книг.

Письменный договор именовался по-разному: запись, заемная кабала, заемная память.

В Московском государстве (XV-XVII вв.) письменной формой договора занимались так называемые "подьячие". Они составляли так называемую "купчую крепость", или просто "крепость".

В России должностные лица несли ответственность за нерадение и за злоупотребления при заключении сделок.

Уложение 1649 года наказывало за составление ложной заемной кабалы или иной крепости по соглашению с площадными подьячими; заключение сделки под принуждением; попытку ложно обвинить в принуждении к сделке.

За подложную крепость наказывали: торговой казнью, тюрьмой на полгода.

Площадным подьячим угрожало отсечение руки, послухам - торговая казнь и тюрьма.

Первым законом, в котором за­креплялась обязательная явка и запись договора в регистрационную книгу, был Указ 1558 г., изданный в дополнение к Судебнику 1550 г.

В XVII в. практиковалось составление договорных грамот площад­ными подьячими, чаще всего получавшими свою должность «на откуп» или «на поруку». Написанные ими грамоты заверялись печа­тями в Приказной палате.

Подробно регламентировалось залоговое право.

Обязательственное правопродолжало развиваться в на­правлении замены личностной ответственности имуществен­ной.

Тем не менее, друг за друга отвечали супруги, родители, дети.

Долги по обязательствам переходили по наследству. Одновременно ус­танавливалось, что отказ от наследства снимает и долги по обязательствам.

В законе были определены случаи добровольной замены в обязательствах одного лица другим.

В случае стихийных бедствий должнику предоставлялась от­срочка уплаты долга на срок до 3 лет.

«Соборному уложению» известны договоры купли-продажи, мены, дарения, хранения, найма имущества и другие.

В Уложении нашли отражение и формы заключения догово­ров.

Регламентировались случаи заключения договоров в письменной форме.

Договор дарения должен был заключаться письменно и при свидетелях, а дарение недвижимости допускалось по разрешению и с регистрацией в государственных органах.

Для некоторых видов сделок (например, отчуждение недвижимости) устанавливалась крепостная фор­ма, требовавшая «рукоположительства» свидетелей и регист­рации в Приказной избе.

Отсутствие письменного документа при передаче вещи на хранение (договор поклажи) лишало права на предъявление иска. Исключение делалось для военных – тогда поклажа могла осуществляться при свидетелях. Хранитель не нес ответственность в случае гибели имущества в результате стихийного бедствия и не по его вине.

Субъектами гражданско-правовых отношений являлись как частные, так и коллективные лица.

Исковая давность по долгам равнялась 15 годам.

Закреплялась обязанность возмещения причиненного вреда: в случае потравы хлеба скотом; самовольного покоса сена; порубки леса.

Наследственное и семейное право по Соборному Уложению 1649 г.

Нормы наследственного права устанавливали наследование по закону и по завещанию.

Наследники по закону искали и отвечали по таким обязательствам «без докладу» и «без записи».

В XV—XVI вв. основной круг наследников по закону включал сыновей вместе с вдовой.

При этом в наследовании участвовали не все сыновья, а лишь те, которые оставались на момент смерти отца в его хозяйстве и доме.

Братья получали равные доли наследства и имущества, отвечая по отцовским обязательствам (от лица всей семьи) и расплачивались по ним из общей наследственной массы.

При наличии сыновей дочери устранялись от наследования не­движимости (ст. 60 Судебника 1497 г.), однако в рассматриваемый период они постепенно начинают допускаться к законному наследо­ванию вотчин.

Прежде всего, приданое дочерям комплектовалось как «часть на прожиток» — выделялось из комплекса родовой недви­жимости. Первоначально эта доля отрезалась только от государст­венных земель, находившихся во владении отца, т.е. поместий.

Распоряжение «крестьянскими землями» было ограничено целым рядом факторов, одним из важнейших была община.

Она осуществляла передел (обмен) земельных наделов, распределяла тя­жесть налогообложения и повинностей, могла стать наследницей имущества, контролировала договорные и обязательственные отно­шения своих членов.

Земельные наделы передавались по наследству сыновьям, но распоряжение ими было ограничено земельными пра­вами общины.

Основным направлением развития наследственного пра­ва было расширение круга наследников и прав наследователя.

Завещание мог сделать любой член семьи. Оно составля­лось в письменной форме, утверждалось «рукоположительством» послухов и дьяка.

В круг наследников по закону входили дети, переживший супруг, в некоторых случаях и другие родствен­ники (например, при наследовании родовых вотчин).

К на­следованию призывались только те сыновья, которые остава­лись на момент смерти отца в его хозяйстве и доме. Братья наследовали в равных долях. При наличии сыновей дочери устранялись от наследования недвижимости.

В круг наследников по закону входили дети, пережив­ший супруг, в некоторых случаях и другие родственники.

Родовые и жалованные вотчины наследовали сыновья. До­чери наследовали только при отсутствии сыновей.

Вдова по­лучала часть вотчины на «прожиток», т. е. в пожизненное вла­дение. Родовые и жалованные вотчины могли наследоваться только членами того же рода, к которому принадлежал заве­щатель.

Купленные вотчины могла наследовать вдова завещателя, кото­рая, кроме того, получала четверть движимого имущества и собст­венное приданое, внесенное ею в семейный бюджет при вступлении в брак.

Поместье переходило по наследству к сыновьям, каждый из ко­торых получал из него «по окладу».

Определенные доли выделялись «на прожиток» вдовам и дочерям, до 1684 г. в наследовании поместья участвовали боковые родственники.

Завещание оформлялось в письменной форме, подтверж­далось свидетелями и представителем церкви.

Воля завещате­ля ограничивалась сословными принципами: завещательные распоряжения могли касаться только купленных вотчин.

Ро­довые и выслуженные вотчины переходили к наследникам по закону.

С давних времен в течении многих веков по старому русскому обычаю делались имущественные вклады «на упокоение души».

По завету усопшего в храмы, монастыри, церкви передавали фамильные иконы, украшенные драгоценными камнями оклады, шитые пелены, покровы, образки, панагии, кресты, богатые церковные сосуды, золотые и серебряные оклады книг и икон.

Следуя старому русскому обычаю, икону, снятую с гроба, оставляли церкви, где отпевали усопшего[6].

Поминальные вклады делали и цари, и крестьяне.

Эти вклады обязательно учитывались и вписывались во вкладные книги.

Полнейший из этих документов «Вкладная книга XIV – XVII веков» Троице-Сергиева монастыря, содержит сведения о вкладах знаменитых государственных деятелей, полководцев, дипломатов, и обычных крестьян, ремесленников, торговых людей.

Делопроизводство велось на основе переписных книг.

В области семейного права продолжали действовать принципы «Домостроя» — главенство мужа над женой и детьми, фактическая общность имущества и т.п. Они раскрывались и в законодательных положениях Соборного уложения.

Тот факт, что Уложение регулировало семейные отношения, свидетельствует о сужении церковных полномочий.

Юридически значимым признавался только церковный брак.

Закон допускал заключение одним лицом не более трех брачных союзов в течение жизни.

Четвертый брак не влек юридических последствий, то есть вдова и дети не получали право наследования.

Закон выделял понятие «незаконнорожденный». Внебрачные дети не могли усыновляться, а следовательно, принимать участие в наследовании недвижимого имущества. Даже если после их рождения отец вступал в брак с матерью.

Брачный возраст был определен еще Сто­главом: для мужчин пятнадцать, для женщин — двенадцать лет. На заключение брака требовалось согласие родителей, а для крепостных крестьян — согласие помещиков.

Сговор и сватовство оформлялись рядной записью, в которой указывалось приданое. Свадьба оформлялась свадебной записью.

Юридический статус мужа, как во времена Русской Правды, оп­ределял юридический статус жены: вышедшая замуж за дворянина, становилась дворянкой, вышедшая за холопа — холопкой.

Закон обязывал жену следовать за мужем — на поселение, в изгнание, при переезде.

Жена и дети могли быть отданы мужем (отцом) в услужение для отработки ссуды. Дети не могли жаловаться на родителей в судебном порядке под угрозой наказания кнутом.

Развод допускался в ограниченном числе случаев: при уходе одного из супругов в монастырь, при обвинении супруга в антигосу­дарственной деятельности («лихом деле»), при неспособности жены к деторождению.

Уголовное право по Соборному Уложению 1649 г.

«Соборное уложение» не давало определения понятию преступления, однако, из содержания его статей можно сделать вывод, что пре­ступлением является нарушение царской воли или закона.

Объектами преступления, в соответствии с «Соборным уло­жением", являлись: церковь, государство, семья, личность, иму­щество и нравственность.

При характеристике объективной стороны преступления за­кон устанавливал смягчающие и отягчающие обстоятельства.

К смягчающим принадлежали: состояние опьянения, неконтролируемость действий, вызванная, оскорблением или угрозой (аффект).

К отягчающим относились: повторность преступления, совокупность нескольких преступлений, раз­меры вреда, особый статус объекта и предмета преступления.

Закон выделяет отдельные стадии преступного деяния: умысел (который сам по себе уже может быть наказуемым), покушение на преступление и совершение преступления.

Закон знает понятие ре­цидива (совпадающее в Уложении с понятием «лихой человек») и крайней необходимости, которая является ненаказуемой.

Субъектами преступления могли быть как отдельные лица, так и группа лиц.

Закон разделяет их на главных и второстепенных (соучастников).

Соучастие может быть как физическим (содействие, практическая помощь, совершение тех же действий, что совершал главный субъект преступления), так и интел­лектуальным (например, подстрекательство к убийству).

В этой связи субъектом стал признаваться даже раб, совершавший преступление по указанию своего господина.

Субъективная сторона преступления обусловлена степенью вины, Уложение знает деление преступлений на: умышленные, неос­торожные и случайные.

Хитростное, то есть происшедшее по вине человека: «а буде кто с похвалы, или с пьянства или умыслом наскачет на лошади на чью жену и та жена умрет» наказывался смертной казнью.

Бесхитростное убийство, то есть происшедшее в силу причин, от человека не зависящих, случайных, грешным делом наказанию не подлежали: лошадь от чего испужався и узду изорвав, рознесет и удержати ее будет не мочно, или кто стреляючи из пищали или лука по зверю или по птице и убъет кого за горою.

Однако точной границы между неосторожностью и случайностью не проводится.

Не наказывалось причинение смерти в состоянии необходимой обороны. Причем и в случае убийства нападавшего слугой при защите своего господина, убийства татя, если при задержании он оказал сопротивление.

Система преступлений по Соборному Уложению выглядела сле­дующим образом:

а) преступления против церкви: богохульство, совращение пра­вославного в иную веру, прерывание хода литургии в храме;

б) государственные преступления, любые действия (и даже умы­сел), направленные против личности государя или его семьи, бунт, заговор, измена. По этим преступлениям ответственность несли не только лица, их совершившие, но и их родственники и близкие;

в) преступления против порядка управления: злостная неявка ответчика в суд и сопротивление приставу, изготовление фальшивых грамот, актов и печатей, самовольный выезд за границу;

г) преступления против благочиния: содержание притонов, укры­вательство беглых;

д) должностные преступления: лихоимство (взяточничество, не­правомерные поборы, вымогательство), неправосудие (заведомо не­справедливое решение дела, обусловленное корыстью или личной неприязнью);

е) преступления против личности: убийство, разделявшееся на простое и квалифицированное (убийство родителей детьми, убийст­во господина рабом), нанесение увечья (тяжелого телесного повреж­дения), побои, оскорбление чести (в виде обиды или клеветы, рас­пространение порочащих слухов). Не наказывалось убийство изменника или вора на месте преступления;

ж) имущественные преступления: татьба простая и квалифици­рованная, конокрадство, совершенная в госу­даревом дворе, кража овощей из огорода и рыбы из садка), разбой (совершаемый в виде промысла) и грабеж;

з) преступления против нравственности: непочитание детьми ро­дителей, отказ содержать престарелых родителей.

Целями наказания по Соборному Уложению были устрашение и возмездие, изоляция преступника от общества составляла дополни­тельную и второстепенную цель.

Для системы наказаний были характерны следующие признаки:

а) индивидуализация наказания (жена и дети преступника не отвечали за совершенное им деяние);

б) сословный характер наказания. Он выражался в том, что за одни и те же преступления разные субъекты несли разную ответст­венность (так, за аналогичное деяние боярин наказывался лишением чести, а простолюдин кнутом — гл. X);

в) неопределенность в установлении наказания. Этот признак был связан с целью наказания — устрашением.

В приговоре мог быть указан не сам вид наказания и использовались такие формулировки: «как государь укажет», «по вине» или «наказать жестоко».

Принцип неопределенности допол­нялся принципом множественности наказаний.

За одно преступление могло быть установлено сразу несколько наказаний: битье кнутом, урезание языка, ссылка, конфискация имущества.

За кражу наказания устанавливались по нарастающей: за первую кражу —битье кнутом и урезание уха, два года тюрьмы и ссылка; за вторую - битье кнутом, урезание уха, четыре года тюрьмы; за тре­тью — смертная казнь.

Система наказаний включала: смертную казнь, телесные и членовредительские наказания, тюремное заключение, ссылку, конфискацию имущества, отстранение от должности, церковные наказания и штрафы.

Целями наказания были устрашение, возмездие и изоляция преступника от общества.

В Соборном Уложении применение смертной казни предусмат­ривалось почти в шестидесяти случаях.

Например подлежали смертной казни разбойники-рецидивисты, а также лица, совершившие разбой, сопряженный с убийством или поджогом.[7]

Членовредительные наказания включали: отсечение руки, ноги, урезание носа, уха, губы, вырывание глаза, ноздрей.

К болезненным наказаниям относилось сечение кнутом или бато­гами в публичном месте (на торгу).

Тюремное заключение, как специальный вид наказания, могло устанавливаться сроком от трех дней до четырех лет или на неопре­деленный срок. Как дополнительный вид наказания (иногда как основной) назначалась ссылка (в отдаленные монастыри, остроги, крепости или боярские имения).

К представителям привилегированных сословий применялся такой вид наказания, как лишение чести и прав, варьирующийся от полной выдачи головой (т.е. превращение в холопа) до объявления «опалы» (изоляции, остракизма, государевой немилости).

Обвинен­ного могли лишить чина, права заседать в Думе или приказе, лишить права обращаться с иском в суд (условно говоря, это напоминало частичное объявление вне закона).

Широко применялись имущественные санкции (гл. X Уложения в семидесяти четырех случаях устанавливала градацию штрафов «за бесчестье» в зависимости от социального положения потерпевшего).

Высшей санкцией этого вида была полная конфискация имущества преступника.

Еще в систему санкций входили церковные нака­зания: покаяние, епитимья, отлучение от церкви, ссылка в монас­тырь, заточение в одиночную келью и др.

Судебный процесс по Соборному Уложению 1649 г.

Судебное право в Уложении составило особый комплекс норм, регламентировавших организацию суда и процесса.

Виды судов: церковные, вотчинные, губные и земские, воеводы, приказов, царя, Боярской Думы.

По гражданским делам процесс был состязательным.

Истец подавал челобитную, в которой указывал цену иска, место жительства ответчика, мог прилагать письменные договоры.

«Суд» начинался с «вчитания», подачи челобитной жалобы.

Затем происходил вызов приставом ответчика в суд. Сторонам предоставлялось право договориться о сроке явки в суд.

Суд направлял сторонам зазывные грамоты.

Если по зазывной грамоте в суд не являлся истец, то его ожидали неделю, после чего он утрачивал право на иск. Если в течение недели не являлся ответчик, то дело решалось в пользу ответчика.

На рассмотрение дела по существу и взыскания иска давался недельный срок.

В том случае, когда ответчик выслушав исковую жалобу не давал на неё ответа, дело решалось в пользу истца, иск взыскивался без судебного разбирательства.

Ответчик мог представить поручителей (явный пережиток, идущий от послухов Русской Правды).

Стороны могли закончить дело примирением. Тогда они подавали в суд челобитные и уплачивали пошлины.

Судоговорение в обвинительно-состязательном процессе было устным.

Каждая стадия процесса (вызов в суд, поручи­тельство, вынесение решения и т. д.) оформлялась особой гра­мотой.

Выигравшей стороне выдавалась соответствующая грамота.

В состязательном порядке также разбирались дела о бесчестьи словом, обидах, о беглых крестьянах, мелких кражах.

Розыскной (инквизиционный) процесс применялся при разбирательстве по уголовным делам. Розыск или «сыск» применялся по наиболее серьезным уголов­ным делам.

Дело здесь могло начаться без жалобы потерпевшего, а по инициативе судебно-следственных органов.

Другим отличием, было то, что по тяжким преступлениям не допускалось примирение. [8]

Дело в розыскном процессе могло начаться с заявления потерпев­шего, с обнаружения факта преступления («поличного») или с обыч­ного наговора, неподтвержденного фактами обвинения («язычная молва»).

После этого в дело вступали государственные органы.

Потерпевший подавал «явку» (заявление) и пристав с понятыми отправлялся на место происшествия для проведения дознания.

Следственные материалы подразделялись на: «роспросные речи» - выражаясь современным языком, протоколы допросов; «сказки» - так назывались любые показания, включая доносы; «обыскные списки» - следственные дела; «челобитья» - прошения.

Доказательства, которые использовались и принимались во вни­мание судом, в состязательном и розыскном процессе были многообразны:

- свиде­тельские показания (практика требовала привлечения в процесс не менее десяти свидетелей. Ими могли быть представители любых сословий, холопы, женщины и крестьяне),

- письменные доказательства (наиболее до­верительными из них были официально заверенные документы),

Письменные доказательства можно подразделить на две группы: договорные акты, заключенные частными лицами (заемные и служилые кабалы, рядные купчие, закладные, духовные) и акты официальные, выдававшиеся от имени государства (жалованные грамоты, межевые акты, судебные решения).

- крестное целование (допускалось при спорах на сумму не свыше одного рубля).

Присягу могли приносить с 15-летнего возраста. Присягать за субъекта могли его законные представители: муж за жену, сын за мать, люди за своих господ. Принесение присяги происходило в торжественной обстановке, в специальной церкви.

Каждый имел право на крестоцелование как на доказательство не более трех раз по трем разным искам.

Иностранцы целовали крест в том приказе, где разбиралось дело. С них присяга бралась по их законам.

Частые случаи лжеприсяги вызвали еще в 1629 году просьбу выставлять по искам в 300 рублей и более к крестному целованию трех человек, по человеку на 100 рублей, потому что иск великий, одному человеку нельзя верить.

- жребий.

Процессуальными мероприятиями, направленными на получе­ние доказательств, были «общий» и «повальный» обыски,

При общем обыске - опрос населения осуществлялся по поводу факта совершен­ного преступления.

При повальном обыске — опрос населения осуществлялся по поводу конкретного лица, подо­зреваемого в преступлении. Крестоцелование было завершающим этапом повального обыска.

Особыми видами свидетельских показаний были «ссылка из ви­новатых» и «общая ссылка».

«Ссылка из ви­новатых» заключалась в ссылке обвиняемого или ответчика на свидетеля, показания которого должны абсо­лютно совпасть с показаниями ссылающегося, при несовпадении дело проигрывалось.

Подобных ссылок могло быть несколько, и в каждом случае требовалось полное подтверждение.

«Общая ссылка» заключалась в обращении обеих спорящих сто­рон к одному и тому же свидетелю или нескольким свидетелям. Их показания становились решающими.

Судоговорение в состязательном процессе было устным, но протоколировалось в «судебном списке». Каждая стадия оформлялась особой грамотой.

В гл. XXI Соборного Уложения впервые регламентируется такая процессуальная процедура, как пытка.

Применение пытки регламентировалось: ее можно было приме­нять не более трех раз, с определенным перерывом.

Показания, данные на пытке («оговор»), должны были быть перепроверены посредством других процессуальных мер (допроса, присяги, «обыс­ка»).

Показания пытаемого протоколировались.

Основанием для ее примене­ния могли послужить результаты «обыска», когда свидетельские по­казания разделились: часть в пользу подозреваемого, часть против него.

В случае, когда результаты «обыска» были благоприятными для подозреваемого, он мог быть взят на поруки, т.е. освобожден под ответственность (личную и имущественную) его поручителей.

Особое место и внимание отводилось преступлениям, о которых было заявлено: «слово и дело государево», т.е. в которых затрагивался государственный интерес.

Человека, прокричавшего «слово и дело государево» надлежало взять под охрану и доставить в Приказ тайных дел, где и проводилось расследование. Сыск начинался с допроса изветчика

Затем обычно следовал арест и допрос обвиняемого, очные ставки, допросы свидетелей. Сыск завершался вынесением приговора.

Если изветчик на первом допросе заявлял, что слово и дело крикнул по пьяному делу или с целью избежать чьего-то насилия. То его наказывали кнутом и дело заканчивалось. Но если ложный характер доноса выяснялся в ходе следствия, то изветчику назначалось наказание, которое могло быть наложено на обвиненного, в случае подтверждения доноса.

«Соборное уложение» сыграло важную роль в развитии русского права. Оно соответствовало своей социально-экономической формации. Оно действовало до принятия в 1835 г. «Свода законов Российской империи».

[1] См.: Вопросы истории. 1989.№12.С.6.

[2] По мнению В.И. Даля, слово «Россия» пришло на Русь из Польши в конце XVI века.

Дата добавления: 2015-10-21