Скверное предчувствие

- Как ты думаешь, что задумал Перрин? - спросила Берелейн, прогуливаясь вместе с Фэйли и Аллиандре.

Фэйли не ответила. Далёкое солнце, скрытое за облаками, мягко освещало угасающий день. Скоро оно зажжёт горизонт, а потом уступит своё место ночи. Через два дня Перрин отправится на суд. Она знала, что он откладывал его специально, надо дать Аша’манам больше времени, чтобы решить странную проблему с вратами.

Их армия становилась всё больше, до сих пор к ним присоединялись всё новые и новые люди. Разведчики докладывали, что силы Белоплащников тоже увеличивались. Не так быстро, но всё же росли. В подобные дни армия являлась символом силы и, по меньшей мере, наличия еды.

Растущие поблизости деревья кривокорня жадно пили воду из ручья, текущего рядом с лагерем Перрина. Это были очень странные растения: их корни уходили прямо в воду, а стволы были словно из гладкого стекла, слипшегося при застывании. В Салдэйе ничего подобного не было. Казалось, пара неосторожных шагов - и угодишь в болото.

- Не хочешь отвечать? - спросила Берелейн. В последнее время она казалась рассеянной.

- Вот о чём я подумала. Возможно, будет неплохой идеей послать представителя к армии Белоплащников. Как думаешь, Перрин позволит мне отправиться поговорить с ними? Возможно, мне удастся внести свой вклад в его защиту.

Она опять подняла эту тему.

- Нет, - сказала Фэйли. - Ты же знаешь, он твёрдо решился на этот суд, Берелейн.

Первенствующая сжала губы, но не стала настаивать. Три женщины продолжили свою прогулку в сопровождении десятка Дев. Раньше Фэйли, возможно, и пожаловалась бы на подобное внимание. Но только до того, как её так неожиданно и так легко захватили.

В отдалении она увидела группу беженцев, покидающих лагерь, уходящих по пересечённой местности на юго-восток. До того, как с вратами всё пошло наперекосяк, удалось переправить около десяти тысяч людей в сельские районы Кайриэна. Их заранее предупредили хранить молчание. Перрин не хотел, чтобы кому-то ещё стало известно его местонахождение. Женщины сохранили бы тайну, но мужчины, конечно, как всегда всё разболтают.

О проблемах с вратами знали немногие; Перрин объявил людям, что Аша’манам нужно сохранить силы для битвы с Белоплащниками. В определённой степени это было правдой. Однако некоторые беженцы попросили разрешения уйти пешком. На дорогу Фэйли им давала немного золота или украшений из запасов Севанны и желала доброго пути. Удивительно, как много людей хотели вернуться домой в земли, находящиеся под властью Шончан.

Несмотря на их отбытие, армия Перрина росла день ото дня. Фэйли и остальные прошли мимо большой группы людей, упражняющихся во владении на мечом. Решившие обучаться беженцы теперь представляли собой силу приблизительно в двадцать пять тысяч человек. Они тренировались до самой темноты. До Фэйли доносились строгие выкрики Тэма.

- Хорошо, - продолжала размышлять Берелейн. - Но что же Перрин задумал? К чему этот суд? Ему что-то нужно от Белоплащников?

Она обошла вокруг скрюченного ствола кривокорня. Первенствующая, как и многие другие, подозревала в действиях Перрина скрытые мотивы, которых на самом деле не было. Он был бы очень удивлён, узнав о приписываемых ему интригах.

«И она ещё утверждает, что разбирается в мужчинах», - подумала Фэйли. Несмотря на собственные заявления, Перрин не был ни глупым, ни простым. Он строил планы, размышлял и осторожничал. Но в то же время он был прямолинейным. Сознательно.

Он имел в виду именно то, что говорил.

- Я согласна с Берелейн, - произнесла Аллиандре. - Нам нужно просто убраться подальше. Или напасть на этих Белоплащников.

Фэйли покачала головой.

- Перрина беспокоит, что люди думают, будто он сделал что-то не так. До тех пор, пока Белоплащники продолжают настаивать на том, что он - убийца, его имя не будет очищено.

Его упрямство и сумасбродство было отчасти благородным.

Хотя это могло стоить ему жизни. Однако она любила его за это чувство чести. Не стоит пытаться изменить его, остаётся лишь постараться, чтобы другие не смогли воспользоваться этими его качествами.

У Берелейн, как всегда бывало, когда они спорили о Белоплащниках, во взгляде мелькнуло нечто странное, и она, возможно, неосознанно, посмотрела в ту сторону, где встала лагерем их армия. Свет. Она ведь не собирается вновь просить дать ей поговорить с ними? Она уже придумала дюжину различных причин, почему ей так нужно туда попасть.

Фэйли заметила большую группу солдат, которые шли по внутренней части лагеря, пытаясь незаметно следовать за Фэйли и её охраной. Перрин хотел, чтобы её хорошо охраняли.

- Этот молодой Лорд Капитан-Командор, - невзначай произнесла Аллиандре, - он выглядит весьма внушительно в своей белой одежде, не так ли? Если вы сможете не обращать внимания на солнечные лучи, украшающие его плащ. Такой красавец-мужчина.

- О? - произнесла Берелейн. Удивительно, но её щёки порозовели.

- До меня доходили слухи, что пасынок Моргейз - довольно привлекательный мужчина, - продолжила Аллиандре. - Но я не ожидала, что он настолько...

- Подобен высеченной из мрамора скульптуре, - прошептала Берелейн, - реликту Эпохи Легенд. Совершенная вещь, дошедшая до нашего времени. Чтобы мы могли ей поклоняться.

- Он совершенно обычный, - фыркнув, возразила Фэйли. - Мне больше нравятся мужчины с бородой.

Это не было ложью, ей действительно нравились бородатые мужчины, а Перрин был красивым. У него была внутренняя сила, что делало его привлекательнее. А этот Галад Дамодред был… ну, несправедливо сравнивать его с Перрином.

Это всё равно что сравнить оконный витраж с бюро, сделанным мастером-краснодеревщиком. Оба представляли собой превосходную работу мастеров, поэтому было трудно выбрать что-то одно. Но окно, конечно, давало свет.

На лице Берелейн была какая-то отстранённость. Определённо, её привлекал Дамодред. Какие перемены в столь короткий срок. Фэйли указывала Берелейн, что если та обратит внимание на другого мужчину, это поможет пресечь слухи. Но Командующий Белоплащниками? Неужели эта женщина потеряла всякий стыд?

- Так что же делать? - спросила Аллиандре, когда они обогнули южную сторону лагеря, на полпути от того места, с которого они начали.

- С Белоплащниками? - спросила Фэйли.

- С Майгдин, - ответила Аллиандре. - Моргейз.

- Меня не покидает чувство, что она использовала мою доброту в своих интересах, - сказала Фэйли. - После всего, через что мы вместе прошли, она не рассказала мне, кто она такая.

- Похоже, вы решили полностью отказать ей в доверии, - сказала Берелейн.

Фэйли не ответила. Она думала о том, что сказал ей Перрин, и, вероятно, он был прав. Фэйли не стоит так сердиться. Если Моргейз действительно сбежала от Отрёкшегося, это просто чудо, что она до сих пор жива.

Кроме того, и сама Фэйли солгала о себе, когда встретила Перрина впервые. По правде говоря, её гнев был скорее оттого, что Моргейз собиралась судить Перрина.

Она осмелилась судить Перрина. Горничная Майгдин могла быть благодарной, но королева Моргейз увидит в Перрине конкурента. Будет ли Моргейз действительно справедливым судьёй, или она использует шанс подорвать репутацию самозваного лорда?

- Я чувствую себя так же, как и вы, миледи, - мягко сказала Аллиандре.

- И как это?

- Обманутой, - сказала Аллиандре. - Майгдин была нашим другом. Я думала, что знаю её.

- В подобной ситуации вы вели бы себя так же, - сказала Берелейн. - Зачем раскрывать кому-то информацию о себе, не имея на то веских причин?

- Потому что мы - друзья, - ответила Аллиандре. - После всего, через что мы прошли вместе, выясняется, что она - Моргейз Траканд. Не просто королева, а Королева с большой буквы. Женщина-легенда. И всё это время она была с нами и подавала нам чай. Не очень умело, кстати.

- Но признайте, - задумчиво сказала Фэйли, - что со временем у неё это стало лучше получаться.

Она нащупала на шнурке камень Ролана.

Она носила его не каждый день, но всё же довольно часто. Обманывала ли их Моргейз всё время, пока была у Шайдо? Или напротив, своеобразным образом показывала своё истинное лицо? Жизнь без ярлыков, где ей не нужно было вести себя подобно «легендарной» Моргейз Траканд. Можно ли сказать, что при таких обстоятельствах, скорее всего, проявится истинная натура человека?

Фэйли сжала шнурок. Моргейз не станет из злобы использовать этот суд против Перрина. Но она может рассудить по чести. Это означает, что Фэйли нужно собраться и быть готовой…

Невдалеке послышались крики.

Фэйли не медля побежала к деревьям. Инстинктивно она ожидала, что из-за кустов повыскакивают айильцы, начнут убивать и захватывать в плен, и в какой-то момент её охватил приступ паники.

Однако крики доносились из лагеря. Фэйли выругалась и, оборачиваясь, почувствовала, как что-то тянет её за пояс. Она взглянула вниз и увидела, как её поясной нож сам по себе выскользнул из ножен и взмыл в воздух.

- Пузырь зла! - где-то в стороне воскликнула спотыкающаяся Берелейн. Фэйли увернулась, упав на землю, нож рассёк воздух прямо над её головой и исчез. Фэйли приподнялась и сразу увидела, как Берелейн сражается с кинжалом, который, судя по разрезанной рубашке, похоже, пропорол себе путь на свободу из скрытых в рукаве ножен.

В смятении была не только Берелейн, но и весь лагерь. Занимавшиеся неподалёку беженцы бросились врассыпную, их мечи и копья, будто обретя собственную волю, взмыли в воздух. Это выглядело так, будто всё оружие в лагере вдруг ожило и восстало против своих владельцев.

Движение. Её нож вернулся, и Фэйли рванулась в сторону. Но беловолосая фигура в коричневой одежде перехватила оружие в воздухе и сжала изо всех сил. Вцепившись в него и сжав зубы, Сулин перекатилась по земле, выдернула нож из хватки воздуха и со всей силы ударила им о камень, сломав клинок у рукояти.

Нож перестал двигаться. Однако копья Сулин сорвались со своего места на её спине и развернулись в воздухе, направив на неё свои наконечники.

- Беги! - выкрикнула Дева, поворачиваясь им навстречу и пытаясь справиться со всеми тремя сразу.

- Куда? - спросила Фэйли, поднимая с земли камень. - Оружие повсюду.

Берелейн боролась со своим кинжалом. Она держала его, но он пытался ударить её, выворачивая ей руки то в одну, то в другую сторону.

Аллиандре окружали сразу три ножа. Свет! Фэйли вдруг почувствовала себя необычайно удачливой, потому что сегодня взяла с собой только один. Несколько Дев пытались помочь Аллиандре, попеременно бросая в ножи камнями и уклоняясь от собственных копий.

Берелейн была одна. Сжав зубы и чувствуя себя идиоткой из-за того, что помогает женщине, которую ненавидит, Фэйли прыгнула к ней и сцепила свои руки поверх рук Берелейн, объединив силы с Первенствующей. Вместе они развернули кинжал в противоположную сторону, направив его лезвием вниз, так что он воткнулся в землю.

Едва они сделали это, он замер.

Фэйли вздохнула с облегчением и посмотрела на растрёпанную Берелейн.

Женщина зажала правую руку левой, пытаясь остановить идущую из пореза кровь. Затем кивнула Фэйли:

- Спасибо.

- Что его остановило? - спросила Фэйли под частый стук сердца. По всему лагерю раздавались крики. Проклятия. Лязг оружия.

- Может, земля? - спросила Берелейн, опускаясь на колени.

Фэйли запустила пальцы в почву. Она оглянулась, с тревогой замечая, что одна из Дев повалилась на землю, хотя другие сбили несколько летящих копий. Фэйли бросила ком земли в то, что всё ещё висело в воздухе.

Едва земля коснулась копья, оружие упало. Сулин увидела это, и её глаза над вуалью расширились. Она бросила камни, взяла горсть земли и бросила над головой навстречу нацелившемуся ей в сердце копью.

Это остановило его, и оно упало на землю. Следовавшие за Фэйли солдаты, охранявшие их, тоже переживали не лучшие моменты своей жизни. Они сбились в круг и, сидя на корточках, щитами отражали нападение собственного оружия.

- Быстрее! - крикнула Фэйли Девам, загребая обеими руками землю. - Передайте остальным! Расскажите им, как это остановить!

Она бросила ком земли в кинжалы, вьющиеся вокруг Аллиандре, сбив одним броском сразу два, а затем побежала к солдатам.

* * *

- Тебе не нужно извиняться, Галад, - мягко сказала Моргейз. - Ты не мог знать о том, что происходило в Цитадели Света. Ты находился далеко, за многие лиги оттуда.

Они сидели в его палатке на стульях друг напротив друга, свет угасающего дня ложился на стены. Галад сидел, наклонившись вперёд и сжав перед собой руки. Какой задумчивый. Она вспомнила своё первое впечатление от него много лет назад, когда только вышла замуж за его отца. Малыш просто был частью сделки, и, хотя Моргейз усыновила его, она всё волновалась, что он чувствовал себя менее любимым, чем его единокровные брат и сестра.

Галад всегда был очень серьёзен. Он быстро подмечал, когда кто-то делал что-то не так. Но, в отличие от других детей, особенно Илэйн, он не использовал своё знание в качестве оружия. Она должна была догадаться раньше. Понять, что его привлекут Белоплащники своим видением мира, который для них делился на белое и чёрное. Могла ли она лучше его подготовить?

Показав ему, что мир не делится только на белое и чёрное. Он даже не серый. Он полон красок, которые иногда не вписываются ни в один спектр морали.

Он встревожено посмотрел вверх, не расцепляя рук.

- Я напрасно обвинил Валду. Когда я пришёл к нему, я сказал, что требую Правосудия Света, потому что он жестоко с тобой обращался и убил. Половина этого оказалась неправдой. Я сделал нечто, будучи неправым, по крайней мере, частично. Несмотря на это, я рад, что убил его.

Слова застряли у неё в горле. У Валды была репутация одного из лучших ныне живущих фехтовальщиков. И Галад победил его в поединке? Этот юнец? Хотя он больше не был юнцом. Галад сделал свой выбор, и сейчас ей было трудно судить его. В какой-то степени, его выбор казался даже достойнее её собственного.

- Ты всё правильно сделал, - сказала она. - Валда был мерзким змеем. Я уверена, что это он стоял за смертью Найола. Галад, ты оказал миру услугу.

Он кивнул.

- Он заслужил смерть за то, что сделал с тобой. Но, в любом случае, я должен сделать заявление. - Он поднялся и начал прохаживаться, сцепив руки за спиной, казалось, его белые одежды сияют на свету. - Я объясню, что моё обвинение Валды в убийстве было ошибочным, но он всё равно заслуживал смерти за другие свои деяния. Страшные деяния. - Он остановился на мгновение. - Жаль, что я не знал.

- Ты ничего не мог сделать, сынок, - сказала она. - Вина за то, что меня захватили, лежит только на мне. Мне не следовало доверять моим врагам.

Галад взмахнул рукой.

- Невозможно было сопротивляться Гейбрилу, если то, что ты слышала - правда. Что касается твоего плена, ты не доверяла своим врагам. Тебя, как и всех нас, предал Валда. Чада никогда не были врагами тем, кто идёт в Свете.

- А Перрин Айбара? - спросила она.

- Отродье Тени.

- Нет, сын. Мне не нравятся некоторые вещи, которые он делает, но я уверяю тебя, он - хороший человек.

- Следовательно, суд докажет это, - сказал Галад.

- Хорошие люди могут совершать ошибки. Если ты будешь продолжать в том же духе, это может иметь нежелательные для всех последствия.

Галад замер, нахмурившись.

- Матушка, ты хочешь сказать, что нужно позволить ему избежать наказания за его преступления?

- Подойди, - сказала она, протягивая руку. - Сядь. А то у меня голова кружится оттого, что ты ходишь туда-сюда.

Возможно, он стал Лордом Капитаном-Командором совсем недавно, однако уже сердился, когда кто-то отдавал ему приказы. Тем не менее, он сел.

Как странно, она вновь почувствовала себя королевой. Галад не видел её в самое тяжёлое время. Он думал о ней, как о прежней Моргейз, и рядом с ним она чувствовала себя как раньше. Почти.

Найол держал её пленницей, но уважал, и она начала думать, что тоже способна уважать его. Что случилось с доской, на которой они с Найолом так часто играли в камни? Ей претила мысль о том, что она разбилась при нападении Шончан.

Может ли Галад стать таким же Лордом Капитаном-Командором, как Найол, или, возможно, даже лучшим? Королева внутри неё, Королева с большой буквы снова проснулась, чтобы найти способ зажечь в нём свет и задушить тень.

- Галад, - сказала она. - Что ты собираешься делать?

- Ты о суде?

- Нет. Я о твоей армии.

- Мы будем сражаться в Последней Битве.

- Замечательно, - сказала она. - Но известно ли тебе, что это значит?

- Это означает сражаться на одной стороне с Возрождённым Драконом.

- И Айз Седай.

- Мы можем биться на одной стороне с ведьмами какое-то время ради высшей цели.

Она закрыла глаза, выдыхая.

- Галад, послушай себя. Ты называешь их ведьмами? А ведь ты отправился к ним, чтобы учиться, возможно, даже стать Стражем!

- Да.

Она открыла глаза. Он казался таким искренним. Но даже самые опасные и жестокие охотничьи собаки могут быть искренними.

- Матушка, ты знаешь, что они сделали с Илэйн? - спросил он.

- Ты имеешь в виду, что они её потеряли? - Моргейз всё ещё злилась из-за этого.

- Они отправили её с заданием, - ответил он с отвращением в голосе.

- Они отказали мне в возможности встретиться с ней, вероятно, потому что её не было в тот момент, и она находилась на опасном задании. Я встретил её позже, уже не в Башне.

- Где она была? - с нетерпением спросила Моргейз.

- Здесь, на юге. Мои люди называют Айз Седай ведьмами. Иногда я размышляю, насколько они правы.

- Галад…

- Не всех женщин, владеющих Единой Силой, можно назвать злыми по сути, - сказал он. - Это традиционное заблуждение всех Чад. Путь Света не является обязательным; он только говорит, что искушение использовать Единую Силу может развратить. Я считаю, что женщины, управляющие сейчас Белой Башней, ослеплены собственными эгоистичными планами и интригами.

Она кивнула, не желая это обсуждать. Хвала Свету, хорошо, что Элайды сейчас здесь нет, и она не слышит эти речи.

- В любом случае, - сказал он, - мы будем сражаться на одной стороне с ними и с Возрождённым Драконом, и, если потребуется, с этим Перрином Айбарой. Борьба с Тенью перевешивает всё остальное.

- Тогда позволь нам присоединиться к этой борьбе, - сказала она. - Галад, забудь об этом суде! Айбара намеревается расформировать часть своей армии, а остальных передать ал’Тору.

Он встретил её взгляд, затем кивнул.

- Да. Теперь я вижу, что сам Узор привёл тебя ко мне. Мы отправимся вместе. После того, как закончится суд.

Она вздохнула.

- Я делаю это не потому, что сам выбрал, - сказал Галад, вновь поднимаясь. - Айбара сам предложил, чтобы его судили. На человека давит его собственная совесть, и не предоставить ему шанс было бы неправильно. Позволим ему доказать нам и самому себе свою невиновность. А затем продолжим. - Он помедлил, дотронувшись до меча в белых ножнах, лежащего на его туалетном столике. - А если мы продолжим без него, значит, он упокоится в Свете, заплатив за совершённые им преступления.

- Галад, - сказала она, - тебе известно, что Лини была среди людей из лагеря Перрина, которых ты захватил?

- Ей следовало объявить о себе и показаться мне. Я бы освободил её.

- И всё же она этого не сделала. Я слышала всё сказанное тобой, ты едва ли не угрожал казнить заключённых, если Перрин не явится на битву. Ты действительно собирался так сделать?

- Их кровь была бы на его совести.

- Кровь Лини, Галад?

- Я… я бы отыскал её среди остальных и освободил.

- Но значит, остальных ты убил бы? - спросила Моргейз. - Людей, которые не сделали ничего плохого, которые виновны только в том, что Айбара их обманул?

- Казни бы не произошло. Это были просто угрозы.

- Ложь.

- Ох, матушка, какой в этом толк?

- Заставить тебя задуматься, сын, - ответила Моргейз. - О том, чему я должна была научить тебя раньше вместо того, чтобы оставлять тебя наедине с нехитрыми иллюзиями. Жизнь не так проста, как бросок монеты, где выпадает либо одна сторона, либо другая. Я тебе никогда не рассказывала о деле Тэма Филмли?

Галад покачал головой, он выглядел раздражённым.

- Послушай меня. Он был каменщиком в Кэймлине и весьма уважаемым. Это случилось в начале моего правления, он был обвинён в убийстве собственного брата. Так как он был очень уважаемым человеком, и случай был очень важным, то судьёй по делу выступала я сама. В конце его повесили.

- Подходящая смерть для убийцы.

- Да, - сказала Моргейз. - К сожалению, убийца остался на свободе. На самом деле это сделал один из его рабочих. Это всплыло только через два года, когда виновника схватили за другое убийство. Когда мы его вешали, он смеялся над нами. Филмли был невиновен. Настоящий убийца был среди тех, кто проходил свидетелем обвинения по этому делу.

Галад затих.

- Это единственный случай, - сказала Моргейз, - о котором я знаю совершенно точно, когда кого-то по моей вине повесили по ошибке. А теперь, Галад, ответь мне: должны ли меня повесить за мою ошибку, за то, что я осудила невиновного?

- Ты делала то, что считала правильным, матушка.

- Но человек, который не заслуживал смерти, всё равно мёртв.

Галад выглядел обеспокоенным.

- Чада любят говорить, что Свет их защищает, - сказала Моргейз, - вершит правосудие и ведёт людей к справедливости. В жизни всё по-другому, Галад. Валда, прикрываясь благословлением Света, мог творить ужасные вещи. А я, надеясь на помощь Света, несправедливо обрекла на смерть человека.

Я не утверждаю, что Айбара невиновен. Мне недостаточно известны все за и против, чтобы об этом судить. Но я хочу, чтобы ты понял. Иногда и хороший человек может ошибаться.

Бывает, его следует наказать. А бывает так, что наказание не послужит никому, и лучшее, что можно сделать - это отпустить его, преподав урок. Как делала я, получив собственный урок после вынесения несправедливого приговора.

Галад нахмурился. Это было хорошим знаком. Наконец он покачал головой, а его лицо прояснилось.

- Увидим, что покажет суд. Он…

Снаружи раздался стук о шест палатки. Галад повернулся и сильнее нахмурился.

- Да?

- Милорд Капитан-Командор, - сказал Белоплащник, откинув полог палатки и пройдя внутрь. Это был худой человек с запавшими глазами и тёмными кругами под ними.

- Нам только что передали из лагеря этой твари Айбары. Они просят отложить день суда.

Галад поднялся.

- С какой целью? - потребовал он ответа.

- Как они утверждают, из-за волнений в лагере, - ответил Белоплащник. - Что-то про раненых, о которых им нужно позаботиться. Милорд Капитан-Командор… это явная уловка. Какой-то трюк. Мы должны напасть на них, или, по крайней мере, отказать в бессмысленной отсрочке.

Галад колебался. Он посмотрел на Моргейз.

- Это не уловка, сын, - сказала она. - Уверяю тебя. Если Айбара утверждает, что ему нужно время, значит, так оно и есть.

- Хм… - произнёс Галад, показывая посыльному, что тот может идти. - Я должен подумать. В том числе о том, что ты сказала, матушка. Возможно, дополнительное время, чтобы подумать, будет… полезно.

* * *

- Способные направлять говорят, что работают на пределе своих сил, - объяснял Гаул, вместе с Перрином осматривавший лагерь. - Но на то, чтобы осмотреть всех, потребуется несколько дней.

Солнце клонилось к горизонту, но, похоже, многим предстояла длинная ночь в заботе о раненых. Пострадавших были тысячи, хотя большинство ран, к счастью, были несерьёзными. Были и потери. Даже слишком много, возможно столько же, как от укусов при нашествии змей.

Перрин хмыкнул. У самого Гаула рука была забинтована и висела на перевязи на груди; он справился со всеми копьями, и только одна стрела чуть его не убила. Каменный Пёс остановил её собственным предплечьем. Когда Перрин спросил, как это случилось, тот лишь засмеялся и ответил, что уже много лет не попадал в себя собственными стрелами. Айильский юмор.

- Есть ли вести от Белоплащников? - спросил Перрин, поворачиваясь к Аравайн, которая шла с другой стороны.

- Да, - ответила она. - Но ничего особенного. Их командующий сказал, что подумает о том, чтобы дать нам время.

- Ну, это же не ему придется принять решение, - сказал Перрин, направляясь к лагерю майенцев, чтобы проверить людей Берелейн. - Я не рискну давать сражение, когда четверть моих людей ранены, а Аша’маны смертельно устали от Исцеления. Суд состоится, когда я скажу, и если Дамодред не согласен, он может напасть прямо сейчас.

Гаул пробормотал что-то в знак согласия. Он, как обычно, был вооружён копьями, однако, как заметил Перрин, сегодня они были связаны гораздо сильнее, чем всегда. Аравайн несла фонарь, хотя необходимости в свете ещё не было. Она тоже предполагала, что им предстоит долгая ночь.

- Дай мне знать, когда Тэм и Илайас вернутся, - сказал Перрин Гаулу.

Перрин послал каждого из них в близлежащие деревни, чтобы убедиться, что люди в них - те, что не прибились к проходящей армии - не пострадали от пузыря зла.

Берелейн успокоилась, рука у неё была перевязана. Она отчиталась лично, в своём шатре, рассказала, сколько её солдат было ранено, и поимённо перечислила потери. В её лагере - только шесть человек.

Покидая её шатёр, Перрин зевнул; он послал Аравайн проверить Айз Седай. Гаул убежал помогать переносить раненых, и Перрин обнаружил, что на пути к лагерю Аллиандре он остался один.

Его молот не пытался убить его. Насколько ему было известно, молот оказался единственным оружием, на которое не подействовал пузырь зла.

Что бы это значило?

Он покачал головой, затем, услышав, как кто-то догоняет его по тропинке, временно оставил эту мысль и задержался. Он учуял запах Тэма и, повернувшись, увидел приближающегося крепкого мужчину.

- Перрин, сынок, - сказал запыхавшийся от бега Тэм. - Только что произошло нечто необычное.

- Пузырь зла поразил и те деревни тоже? - встревожено спросил Перрин. - Люди пострадали?

- Нет-нет, - ответил Тэм. - Я не про это. В деревнях всё в порядке. Они даже ничего странного не заметили. Я о другом.

От Тэма пахло странно. Задумчивостью и обеспокоенностью.

Перрин нахмурился.

- Что? Что случилось?

- Я… в общем, мне нужно уйти, сынок, - сказал Тэм. - Покинуть лагерь. Я не знаю, когда вернусь.

- Это…

- Это никак не связано с Белоплащниками, - сказал Тэм. - Меня просили не рассказывать. Но это связано с Рандом.

Цвета закружились. Ранд шёл по залам Тирской Твердыни. У него было мрачное выражение лица. Опасное.

- Перрин, - сказал Тэм, - думаю, я должен это сделать. Это связано с Айз Седай, и я должен покинуть тебя прямо сейчас. Я не могу рассказать. Они заставили меня поклясться.

Перрин заглянул в глаза Тэма и кивнул:

- Тогда всё в порядке. Помощь нужна? С тобой кто-нибудь пойдёт туда, куда ты собрался?

- Со мной всё буде хорошо, - ответил Тэм. От него пахло смущением. Что же происходит? - Я постараюсь привести помощь, сынок.

Он положил руку Перрину на плечо:

- Ты всё делаешь правильно. Я горжусь тобой, и твой отец тоже гордился бы. Продолжай в том же духе. Если раньше не выйдет, тогда увидимся на Последней Битве.

Перрин кивнул в ответ. Тэм поспешил в сторону своей палатки, видимо, пошёл собираться.

* * *

Довольно трудно сохранять величественный вид, когда тебя несут на носилках по городской стене Кэймлина, но Илэйн старалась изо всех сил. Иногда лучше пожертвовать производимым впечатлением, но добиться того, что тебе нужно.

Постельный режим! Для королевы! Ха! Чтобы отвязаться от Мелфани, она дала слово, что не встанет на ноги. Но не обещала, что останется в спальне.

Четыре Гвардейца, высоко подняв носилки, несли их на плечах. Илэйн в тёмно-красном платье удобно устроилась между подлокотниками. Её волосы были аккуратно уложены, поверх них покоилась андорская Корона Роз.

День был душный, стало жарче, но небо по-прежнему было затянуто тёмными облаками. На какое-то мгновение она почувствовала себя виноватой за то, что заставляет бедных людей в форме нести её по такой жаре. Но эти люди за неё готовы броситься в бой, поэтому могут справиться и с тёплой погодой.

В конце концов, Гвардейцам не так часто выпадает честь нести собственную королеву.

Бергитте шагала рядом с носилками, и, судя по чувствам, доходящим от неё по узам, всё происходящее её забавляло. Илэйн опасалась, что женщина будет настроена против этой прогулки, но вместо этого та лишь посмеялась. Бергитте, похоже, была уверена, что дневная прогулка, хоть наверняка и расстроит Мелфани, не станет угрозой для Илэйн и её детей. Для Стража это означало возможность посмотреть, как Илэйн носят по всему городу, и она выглядит дура дурой.

Илэйн поморщилась. Что скажут люди? Королева до внешней стены путешествует в носилках? Что ж, Илэйн не позволит возможным слухам помешать ей лично увидеть испытания, и не даст тирану-акушерке над собой издеваться.

Со стены открывался неплохой обзор. Слева от неё раскинулись поля, простирающиеся до Арингилла; справа - шумный город. Поля для этого времени года были слишком бурыми.

Со всего королевства приходили неутешительные отчёты. Девять полей из десяти не дали всходов. Гвардейцы поднесли Илэйн к одной из крепостных башенок, но столкнулись с трудностями, поняв, что повернуться с длинными носилками на лестнице в башне не получится. Предполагалось, что смотр будет проходить на верху башни. К счастью, на такой случай были предусмотрены дополнительные короткие ручки. Носильщики заменили ручки и продолжили движение.

Пока её несли наверх, девушка отвлекалась, раздумывая о Кайриэне. Все Благородные Дома с нетерпением ждали её прибытия и восхождения на трон, но всё же кроме довольно вялых попыток никто не предлагал своей поддержки. Даэс Дей’мар в действии, и маневрирование для восшествия Илэйн на трон - или для неудачи в этом деле - началось тогда, когда Ранд впервые упомянул, что намеревается передать ей трон.

В Кайриэне сотни различных политических течений двигались в сотнях различных направлений. У неё не было времени на то, чтобы изучить их все, прежде чем она займёт трон. Кроме того, если кто-то решит, что она в игре, значит она та, кого нужно обыграть. Нужно найти способ захватить Солнечный Трон, не слишком сильно вмешиваясь в местные интриги Домов.

Носилки Илэйн поскрипывали при подъёме, наконец, показался край башенки.

Алудра стояла наверху рядом с образцом дракона. Бронзовая труба оказалась довольно длинной и была закреплена на деревянном основании. Это был прототип, только для показа. Второй работоспособный дракон стоял на следующей башне. Она находилась достаточно далеко, так что если что-то пойдёт не так, Илэйн будет в безопасности.

Казалось, стройной тарабонке даже не приходила в голову мысль, что она передаёт королеве иностранной державы оружие, способное изменить мир. Похоже, всё, чего хотела Алудра, как объяснил Мэт, - это отомстить Шончан или что-то вроде того. Путешествуя со зверинцем Люка, Илэйн провела какое-то время с этой женщиной, однако, до сих пор не была уверена в том, насколько ей можно доверять. Ей нужно попросить мастера Норри за ней проследить.

Если, конечно, драконы работают. Илэйн посмотрела на людей внизу. Только сейчас она поняла, насколько высоко они находятся. Свет!

«Я в безопасности, - напомнила она себе. - Помни о видении Мин». Не то чтобы она упоминала об этом при Бергитте - больше нет. И она в самом деле намеревалась перестать собой рисковать. Это предприятие не было рискованным. Совсем нет.

Она отвернулась, не дожидаясь, пока у неё закружится голова, и принялась усердно изучать дракона. Его форма напоминала большой бронзовый колокол, хотя длиннее и уже.

Похоже на положенную на бок огромную вазу. Илэйн получила не один официальный протест от рассерженных колокольных мастеров города. Алудра настаивала, чтобы её указания выполнялись точно, в связи с чем мастерам приходилось переделывать работу по три раза.

Вчера поздно ночью город потряс громкий звук. Словно где-то обрушилась каменная стена или ударила молния. Этим утром Илэйн получила записку от Алудры.

Она гласила: «Первое испытание прошло успешно. Встретимся сегодня на городской стене для демонстрации».

- Ваше Величество, - сказала Алудра. - С вами… всё хорошо, да?

- Я в порядке, Алудра, - ответила Илэйн, пытаясь сохранить достоинство. - Дракон готов?

- Готов, - подтвердила Алудра.

Она носила длинное коричневое платье, её чёрные волнистые волосы свободно спадали до талии. Почему она сегодня без косичек? Казалось, Алудру не заботили украшения, по крайней мере Илэйн никогда не видела, чтобы она их носила. Рядом с ней стояли пять человек из отряда Красной Руки Мэта, один из них держал нечто, напоминающее щётку для дымохода. У другого в руках находился металлический шар, а у третьего - маленькое деревянное ведёрко.

Илэйн заметила похожую группу на соседней башне. Кто-то поднял в воздух шляпу и помахал ей. Похоже, Мэт решил лично понаблюдать за рабочим драконом. Отчаянный парень. А что если дракон взорвётся, как ночной цветок?

- Итак, представление начинается, - произнесла Алудра. - Эти молодцы покажут вам, что будет происходить по соседству.

Она колебалась, глядя на Илэйн.

- Ваше Величество, думаю, вас нужно поднять повыше, чтобы вам было лучше видно.

Несколько минут спустя нашли несколько ящиков, на которые поставили носилки, приподняв Илэйн настолько, что она могла смотреть поверх зубцов башни. Как оказалось, на стоящем в отдалении холме было что-то сооружено, хотя было слишком далеко, и Илэйн не могла понять, что именно. Алудра достала несколько зрительных труб и дала по одной Илэйн и Бергитте.

Илэйн поднесла трубу к глазам. Чучела. Алудра расставила на холме рядами пятьдесят таких чучел. Свет! Где она взяла так много? Вероятно, вскоре Илэйн получит несколько многословных протестов от портных со всего города.

Мэт обещал, что результат стоит практически любой цены. Конечно, Мэт был верен себе. Он не был самым надёжным человеком в округе. «Но ведь это не он фактически отдал бесценный тер’ангриал сторонникам Тени», - напомнила себе Илэйн. Она поморщилась. В её кошеле находилась ещё одна копия лисьего медальона. Одна из трёх, созданных ею до сих пор. Если она обречена на постельный режим, то хотя бы употребит это время с пользой. Было бы веселее, если бы она могла всё время направлять.

Все три копии медальона работали так же, как и первая. Надев их, она не могла направлять, и мощное плетение могло пробить защиту. Ей очень нужен был оригинал для дальнейшего изучения.

- Как видите, Ваше Величество, - произнесла Алудра натянутым голосом, поскольку ей явно было непривычно проводить подобные представления, - мы неплохо постарались воссоздать условия, при которых вы можете использовать драконов, верно?

«Только вместо пятидесяти ряженых кукол, нам придётся противостоять сотням тысяч троллоков», - подумала Илэйн.

- Обратите теперь внимание на соседнюю башню, - сказала Алудра, указывая в ту сторону.

Илэйн повернула трубу, рассматривая происходящее на башне. Там она увидела пять человек в форме Отряда, ожидающих рядом с другим драконом. Мэт разглядывал что-то внутри самой трубы.

- Эти люди обучались обращению с драконами, - продолжила Алудра, - но ещё не достигли нужной мне сноровки. Хотя пока сойдёт, верно?

Илэйн опустила трубу, заметив, что команда, обслуживающая макет дракона, откатила трубу - та была на колёсах - и направила её в небо. Один засыпал внутрь немного чёрного порошка из ведёрка, а другой забил свернутый комок чего-то непонятного.

А затем третий утрамбовывал всё это внутрь при помощи своей длинной щётки. Оказалось, это была не щётка для дымохода, а какой-то инструмент, используемый для уплотнения.

- Это вещество похоже на порошок внутри ночного цветка, - сказала Бергитте. В её чувствах проскальзывала настороженность.

Алудра пронзила Стража взглядом.

- Откуда же вам известно, что находится внутри ночного цветка, Майрион? Вы представляете, насколько опасно его вскрывать?

Бергитте пожала плечами.

Алудра нахмурилась, но, не получив ответа, глубоко вздохнула и постаралась успокоиться:

- Устройство совершенно безопасно. Мы будем стрелять из другого дракона, поэтому никакой опасности нет, так? В любом случае, они безопасны. Литьё отличное, а мои расчёты совершенны.

- Илэйн, - сказала Бергитте. - И всё же я думаю, что было бы лучше наблюдать за происходящим снизу. Даже если тот, рядом с которым находимся мы, поджигать не будут.

- После всего, через что я прошла, чтобы подняться сюда? - спросила Илэйн. - Нет уж, спасибо. Алудра, ты можешь начинать.

Она проигнорировала раздражение Бергитте. Неужели Алудра действительно думает, что сможет поразить одну из тех ряженых кукол этим своим железным шаром? Это было очень далеко, а шар был таким маленьким, возможно чуть шире человеческой ладони. Неужели Илэйн потратила все эти усилия только на то, чтобы в результате получить нечто, работающее даже хуже катапульты? По слухам, драконы могли запустить этот шар дальше, однако, выстреливаемые катапультой камни во много раз крупнее.

Команда закончила работу. Последний боец коснулся маленьким факелом фитиля, торчащего из шара, закатил его в трубу, а затем они развернули трубу наружу.

- Вы видите? - сказала Алудра, поглаживая дракона. - Достаточно всего троих человек. Четвёртый на всякий случай, если один из них будет ранен. При необходимости мог бы справиться и один, но вышло бы гораздо медленнее.

Солдаты отступили назад, и Алудра подняла красный флаг. Она подняла его высоко в воздухе, подав сигнал другой команде. Илэйн смотрела на них сквозь трубу. Солдат поджёг небольшой запал. Мэт с любопытством наблюдал за происходящим.

Алудра опустила флаг. Солдат коснулся запалом дракона.

Звук последовавшего далее взрыва был настолько мощным, что Илэйн даже подпрыгнула. Грохот был резкий словно раскат грома, а потом она услышала нечто вроде отголоска выстрела. Она поднесла руку к груди, вспомнив, что нужно дышать.

Ямка на склоне горы взорвалась мощными брызгами пыли и земли. Казалось, даже земля задрожала! Словно Айз Седай использовала плетение для взрыва земли, но здесь Единая Сила не использовалась.

Кажется, сама Алудра была разочарована. Илэйн поднесла зрительную трубу к глазам. Снаряд не долетел до чучел шагов двадцать, но оставил воронку диаметром пять шагов. Неужели шар взорвался подобно ночному цветку, чтобы сотворить такое? Нет, это устройство нельзя было назвать улучшенной катапультой или требушетом. Это было чем-то иным. Чем-то, способным пробить землю железным шаром с такой силой, что он оставит после себя воронку, а затем ещё и взорвётся.

Да ведь при помощи этих драконов можно сравнять с землёй целую крепостную стену! А если они все ударят одновременно…

Алудра вновь подняла флаг. Илэйн с помощью трубы наблюдала, как команда на соседней башне прочистила трубу, а затем перезарядила. Мэт с мрачным видом держался за уши, что вызвало у Илэйн улыбку. Лучше бы он наблюдал с её башни. Процесс перезарядки занял совсем немного времени, возможно, минуты три. А Алудра упоминала, что можно добиться ещё большей быстроты?

Алудра написала несколько распоряжений и отправила их вместе с посыльным солдатам на соседней башне. Они немного изменили положение дракона. Женщина взмахнула флагом и Илэйн застыла в ожидании следующего взрыва, но, когда он произошёл, всё равно подскочила.

На этот раз попадание пришлось в самый центр строя ряженых. Их разорванные остатки взвились в воздух. Взрыв уничтожил пять или шесть чучел и повалил наземь целую дюжину.

Обладая способностью стрелять каждые две минуты, поражать далёкие цели и причинять такие разрушения, это оружие станет по-настоящему смертоносным. Возможно, столь же смертоносным, как дамани. Бергитте с невозмутимым лицом, не отрываясь, смотрела сквозь зрительную трубу, Илэйн чувствовала, что женщина застыла в изумлении.

- Ну как? Вас устраивает это оружие? - спросила Алудра.

- О да, Алудра, - улыбаясь, ответила Илэйн.- Более чем. В твоём распоряжении ресурсы всего города, да что там, всего Андора. В Андоре найдется ещё несколько литейщиков колоколов.

Она взглянула на женщину-Иллюминатора.

- Но ты должна держать планы и разработки в секрете. Я отправлю с тобой гвардейцев. Мы не можем допустить, чтобы какой-нибудь литейщик вздумал покинуть родину и продать информацию врагам.

- Пока они не доступны Шончан,- сказала Алудра, - меня это не беспокоит.

- Что ж, а вот меня - очень даже волнует, - ответила Илэйн. - И я присмотрю за тем, чтобы это оружие использовали правильно. Мне нужно, чтобы ты поклялась, Алудра.

Женщина вздохнула, но дала клятву. Илэйн не собиралась использовать его против кого-либо, кроме троллоков и Шончан. Однако зная, что такое оружие находится лишь в её распоряжении, она будет чувствовать, что её народ в большей безопасности.

Подумав об этом, она улыбнулась и обнаружила, что ей трудно сдержать волнение. Бергитте, наконец, опустила свою трубу. Она была настроена… торжественно.

- Ну что ещё? - спросила Илэйн, когда до гвардейцев дошла очередь осматривать сквозь трубу произведённые разрушения. Она чувствовала легкое смятение в желудке. Неужели она съела что-то плохое на завтрак?

- Мир изменился, Илэйн, - Бергитте покачала головой, отчего её коса мотнулась. - И он изменился очень сильно. У меня скверное предчувствие, что это только начало.

Дата добавления: 2015-10-16