Глава 11. - Это очень длинная история, но ты же не хочешь тратить свое время?

- Это очень длинная история, но ты же не хочешь тратить свое время? - Мужчина медленно расхаживал по комнате, что-то выискивая среди полок с книгами.

- Просто расскажи мне. Ты же знаешь все. - Последняя фраза была скорее очевидной лестью, но, тем не менее, это подействовало.

- Возможно, мне не следовало бы рассказывать тебе об этом, так как ты еще не полноправный член команды, но пожалуй, этот момент мы можем исключить. Только не перебивай меня, я быстро сбиваюсь. Сказываются века отшельничества.

Я только кивнула, поудобней устроившись в кресле и скрестив руки на груди, чтобы скрыть порванную футболку. Но Линел не обратил внимания, полностью сосредоточившись на странном свитке, взятом откуда-то с дальней полки и существенно пострадавшем от времени.

- Зазеркалье не первый мир, созданный нами. Эта грань стала одной из последних, возведенных бессмертными. Возможно, именно поэтому Другие решили разрушить ее первой. Кто-то говорит, что этот барьер наиболее слаб, потому что на него уже не осталось сил. Я не знаю правды. Бессмертные, запертые в нем, стали лишь отражениями, безвольными марионетками, обязанными повторять всю нашу жизнь снова и снова.

- Но почему? - Мне никак не удавалось принять такую правду, слишком безумной она казалась на первый взгляд.

- Там не ничего. Пустота. Только безликое стекло и бесконечность. Увы, мы не знали на что обрекаем наших братьев. Наших сил не хватило, чтобы окончательно закрыть портал, поэтому они были вынуждены наблюдать за нами. Тени реальных людей, отголоски настоящей жизни. Но зло не в этом. А в той правде, что они хранят с собой. Зеркала запоминают все, фиксируют словно камеры. Мы не знаем и половины, но они могут рассказать гораздо больше, чем нам стоит видеть.

- Что вы имеете в виду?

- Отражающие поверхности есть везде. Люди, сами того не зная, окружили себя ими, словно поклоняясь этой тонкой глади. Сложи все воедино и посмотри, какие из наших тайн останутся нераскрытыми, - многозначительно отметил мужчина.

Я замерла, представив, что каждое наше отражение не важно зеркало или просто поверхность воды становится окном, в которое наблюдают те, кому не дано испытать того же на себе. Стоит ли винить в этом манию преследования?

- И что теперь? - Мне так и не удавалось понять происходящее в полной мере.

- Они хотят справедливость, да и в чем их винить? Разве бы ты не хотела хоть раз узнать каково это испытать дуновения ветра на своем лице, жар солнца или тепло прикосновения? Это превратилось в манию, дикую потребность стать тем, кем ты никогда не являлся.

- Но как умерла та женщина?

- Она увидела то, что не следовало бы знать. - Взгляд Линела не изменился, словно он говорил о повседневных вещах, но мне почему-то стало холоднее. - Правда ранит нас гораздо сильнее, чем ты думаешь. Люди слабые существа, живущие только тогда, когда все укладывается в ограниченные ими рамки. Отражения показали ей то, что обычное сердце не смогло выдержать - прошлое, настоящее, будущее... Не важно. Она сдалась этим видениям. Но ее жертвы было не достаточно, чтобы разрушить барьер. К счастью.

- Жертвы? - Это походило на древние времена, когда агнца приносили богам, но получали в ответ лишь молчание.

- Ну, ты, я надеюсь, знаешь, что ни одна смерть не проходит незаметной для этого мира. И чем она страшнее и несправедливее, тем сильнее ее отклик. Это как круги на воде от брошенного камня. Чем он больше, тем заметнее отголоски. Человек силен в своей смерти, но как видишь недостаточно. Барьеры ставили бессмертные, отдавая свою вечную жизнь во славу мира, а это неравная цена. Кто скажет, сколько людей должно погибнуть, чтобы стать причиной рухнувших преград?

- Но вы говорили про жертву, - прервала его я. - Разве это не значит принять свою смерть добровольно?

- Чистое сердце, гораздо сильнее того, что омрачено страхом надвигающейся смерти, - заметил Линел. - Так и было во времена Великой войны. Каждая граница - это бессмертный, пожертвовавший собой, а порой и не один. Сейчас они не могут найти подобных глупцов. - По комнате прокатился глухой смех. - Другие решили попробовать человеческие жизни, но это пока не приносит результата. Смертный, соприкасаясь с барьером, умирает, но энергия его смерти весьма слаба.

- И что теперь? - Я все еще помнила тело бедной женщины, брошенное перед зеркалом. Такова была моя реальность.

- Они должны остановить это. - Ученый поднял взгляд в потолок, словно видя там Энджа и его команду. - Подобные попытки случались всегда, вот только нас было больше. Пока не разрушена граница, у нас есть шанс. Большее тебе знать не обязательно. Ну, по крайне мере пока.

- А смерть Принца? - Имя всплыло в памяти автоматически. - Он погиб из-за них?

Лицо мужчины неожиданно потемнело, выражая странную отчужденность. Он не смотрел на меня, словно перед его глазами пролетали картины из прошлого. Наконец затворник заговорил:

- Я устал, так что продолжим позже. Тебе тоже стоит прийти в себя, да и порванная футболка не делает большой чести. Встретимся завтра. Можешь идти.

- Но мы не закончили! - возмутилась я, даже не пытаясь подняться. - Я хочу знать о них все! Особенно о том громиле.

- Об этом можешь спросить меня.

Я вздрогнула от неожиданности и бросила взгляд в сторону двери. Не знаю, как ему удавалось появляться незаметно, но Эндж преспокойно стоял в дверях, и к моему глубочайшему сожалению, совсем не пострадавший от рук Энки. Возможно, мне следовало скрывать это разочарование тщательнее.

- Ты не рада меня видеть? - расхохотался мужчина, слегка потерев свою шею широкой ладонью. - Нет ничего слаще, чем видеть в твоих глазах ненависть и тщательно скрываемый ужас.

- Ты себе льстишь, - устало заметила я.

- Жизнь тебя ничему не учит, так ведь? Ты как землеройка, у которой полностью отсутствует кратковременная память, и она может снова и снова получать удары электричества, но упорно идти напролом. Никого не напоминает?

- Ты прерываешь наше занятие, - раздраженно вступился Линел, напрягшись в его присутствии.

- Ты сам сказал, что вы уже закончили. Так что я хочу забрать свою подопечную и заняться с ней чем-то более увлекательным.

Я вздрогнула от этих слов, но попыталась не показать виду. Человек странное существо. Мы привыкаем ко всему - к боли, унижениям, даже постоянному страху. Можем удивиться раз или два, а потом делаем вид, что нам это наскучило. Я слишком устала казаться удивленной или напуганной, хотя, наверное, до сих пор делала это по привычке.

- Веди себя разумно, Эндж. Мы все устали от твоих выходок, сынок.

- Тогда лучше отвернись. - Мой наставник резко шагнул в комнату и одним движением поднял меня со стула. Я даже не пыталась сопротивляться, понимая, что это только сильнее разозлит его. Мне удалось лишь на секунду бросить прощальный взгляд на Линела перед тем, как выйти из комнаты, но мужчина уже вновь погрузился в свои документы.

Мы шли молча, а я едва поспевала за его размашистым шагом. Оставалось только догадываться, что мне уготовил Эндж на этот раз. Но я не понимала причин его ярости, вряд ли она могла так вспыхнуть из-за того, что меня чуть не убили. Мужчина не был склонен к сантиментам.

Я боялась даже подумать, сколько в этом замке коридоров. Удивительно, что мужчине всегда удавалось находить верную дорогу. Было понятно лишь одно - он не собирается проводить меня до моей комнаты - мы почти не поднимались вверх, лишь бесконечно шли вперед, казалось, двигаясь по кругу.

Наконец Эндж замедлил свой шаг. Вокруг оказались лишь темные, словно обгоревшие, обои и два небольших светильника в конце коридора, обрамлявшие неярким светом высокую тяжелую дверь без каких-либо отличительных знаков. От царившей вокруг тишины звенело в ушах. Я была уверенна, мои крики здесь никто не услышит, а даже если и услышит, не станет обращать внимания. Обитатели этого дома привыкли к подобным ситуациям.

Прямо перед дверью мужчина замер, а затем, немного подумав, все-таки отпустил мою руку, но его сосредоточенный взгляд говорил о том, что реши я бежать, пощады не будет. Мне пришлось послушаться и терпеливо ждать, пока он отпирал замок. Пронзительный скрип открываемой двери заставил меня вздрогнуть - так могли звучать лишь камера пыток или карцер. Хотя, особой разницы я в этом не видела.

Ни о чем не предупреждая, Эндж с силой втолкнул меня внутрь, навстречу непроглядной темноте. Я выставила вперед руки, чтобы ни на что не натолкнуться, но ладони нащупали лишь пустоту и ничего больше. Секунда и я уже лежала на полу, больно ударив коленку.

В помещении неожиданно вспыхнул яркий механический свет, совершенно меня ослепив. До слуха донесся гулкий звук шагов - мужчина прошел мимо меня куда-то вглубь зала.

Прошло несколько минут, прежде чем мне удалось разглядеть место, где я нахожусь. Оно показалось вначале пустынной и безликой, только позже глазам удалось поймать очертания немногочисленной мебели. От гладких металлических стен веяло холодом, а мутные зеркала, занимавшие половину пространства, передавали лишь размытые образы, бесконечно извивающиеся в непонятной агонии. В конце зала в ряд располагались спортивные тренажеры, как в лучшем фитнесс-центре, а одну из стен занимали турник, кольца и пара боксерских груш - одна маленькая, а другая почти с меня размером. Наставник стоял в центре комнаты на матах, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Его взгляд светился жестокостью, обещанием боли.

- Я не занимаюсь спортом, - как бы невзначай заметила я, поднимаясь на ноги и потирая ушибленную ногу - я не долетела до спасительных матов меньше метра.

- Разве я о чем-то спрашивал? - зло усмехнулся мужчина.

- Извини, но я даже на уроках физкультуры всегда сидела на скамейке запасных. Не люблю бегать.

- Важно от кого убегать и ты совсем скоро это поймешь.

- Мне нужен отдых. - Это скорее походило на мольбу, но мне пора было уже привыкнуть, что Эндж не способен на милосердие.

- Я не Энки, милая, и не стану с тобой нянчиться. Думаю тебе уже пора столкнуться с реальностью.

Я горько усмехнулась в ответ на его слова. А разве ни этим мне приходилось заниматься изо дня в день с момента... моей смерти? Оставалось лишь удивляться, как новая жизнь может становиться все хуже и хуже.

- Ты не имеешь права. - К сожалению, это прозвучало как вопрос, и Эндж уловил мои сомнения.

- Не забывай, что ты - моя. Если я говорю тренировка, значит, ты киваешь и делаешь все, что тебе прикажут.

Спорить было бесполезно, но после визита солнечного блондина, что-то внутри сомневалось в безграничной власти наставника. Оказалось зря.

Мужчина задумчиво потер бровь кончиком пальца и хищно улыбнувшись, не спеша направился ко мне. Мне с большим трудом удалось сохранить былое безразличие, когда, подойдя практически вплотную, он сосредоточил на мне взгляд своих карих глаз, в затем, подняв руку, легонько прикоснулся к моей груди, в самый центр солнечного сплетения. Это принесло с собой адскую боль, словно раскаленный прут пронзил тело, дойдя до самого сердца. Я закричала, на глазах выступили слезы, свет на секунду совсем померк. Мне не удалось устоять на ногах. Все вокруг пошатнулось, и в следующую секунду я уже лежала на полу. Снова.

Жжение в груди никак не успокаивалась, заставляя меня извиваться как змею. Все это время мужчина стоял надо мной, со спокойным видом наблюдая за моими мучениями. Текли минуты, и мой крик перерос в хрип, я просто больше не могла переносить этого.

Эндж дождался, когда моя агония утихнет, и только потом подошел ближе и присел на корточки, одним легким движением убирая волосы с моего лица.

- Теперь ты понимаешь, о чем я? Никого не волнуют твои желания. Существует только один вопрос - как много боли ты готова вынести?

- Хватит, - задыхаясь, произнесла я, пытаясь отползти от него, но у меня ничего не получилось.

- Мне нравятся твои мольбы, но мое ледяное сердце им не пронять. Мы будем продолжать до тех пор, пока ты не поймешь, что твоей сказочной страны с белыми единорогами и радугами во все небо больше нет. Есть я и боль. Больше ничего.

- Я все понимаю.

- Нет. Понимала, не вела бы себя как идиотка, и убрала бы наконец свою голову с плахи.

Я смотрела на него, надеясь, что мужчина шутит, но его лицо оставалось серьезным. Он вновь поднял руку и потянулся ко мне, остановив ее всего лишь в паре сантиметров от груди.

- Продолжим?

В ответ я упрямо покачала головой, не слишком надеюсь на положительный исход. На этот раз боль вспыхнула в плече, будто кто-то медленно вгонял в него тонкое сверло. Мне пришлось крепко уцепить зубы, но крик все равно вырвался наружу, прокатившись по стенам и практически оглушив меня.

Я стала упираться пятками в пол, пытаясь увернуться, чтобы хоть как-то уменьшить боль, но только усилила ее. На секунду она достигла своего пика, а затем пошла на убыль, оставляя после себя судорогу в плече.

- Хочешь что-нибудь сказать? - Из-за слез, навернувшихся на глазах, лицо Энджа совсем расплылось, но я явно чувствовала его хищную полуулыбку. - Я могу продолжать до самого утра. Согласна?

- Нет. - Слово далось мне с трудом, потому что я никак не могла вспомнить, как нужно дышать. - Хватит.

- Слова, слова... Мне нужно нечто большее. Ты дашь мне это?

С минуту мужчина дожидался моего ответа, но голос пропал, а каждое, даже еле уловимое, движение превращалось в пытку. Он тяжело вздохнул и вновь, словно нехотя, потянулся ко мне.

Что-то внутри сломалось. Наверное, я дошла до своего предела, когда четкая до этого граница между добром и злом стирается напрочь, оставляя в душе только животные инстинкты. Мне было плевать, что будет дальше, хотелось одного - выжить! Время словно замедлилось, а мир вокруг стал четче. Боль отошла на второй план, уступив место ярости. Она вспыхнула так неожиданно, словно мое место занял совсем другой человек. Темная сторона.

Я дернулась в сторону и резко вскинула ногу, целясь Энджу в голову, но тот легко блокировал удар, и, схватив за лодыжку, удержал меня на месте.

- Не засчитывается, - произнес он и отпустил мою ногу. - У тебя ещё две попытки, потом будет переход хода. Играем.

Мужчина резко поднялся и отошел к центру зала, с интересом ожидая моих действий. Я все-таки смогла подняться и медленно последовала за ним, но держась на прилично расстоянии, дающем мне возможность маневра. Хотя могло ли это помочь против двухметрового натренированного бойца? Надежда была не велика.

Я хотела просто уйти, оставить весь этот кошмар позади. Желание было столь велико, что другие мысли отсутствовали. Мне не удавалось придумать никакого плана действий, только двигаться по кругу, медленно приближаясь к спасительной двери. Но Эндж прекрасно знал каждый мой шаг, а поэтому первым делом отгородил меня от выхода из зала. Он терпеливо ждал моей атаки, а я искала хоть что-то, способное послужить оружием, но кругом не находилось ничего стоящего.

- Милая, у нас впереди конечно целая вечность, но ты не могла бы поспешить. Мое тело не любит простаивать впустую.

- Просто отпусти, - с замиранием сердца прошептала я, уже ни на что не рассчитывая.

- Заслужи.

Когда тебе не оставляют выбора, мир теряет свои привычные цвета, выцветая только до черного и красного. Я не хотела играть по его правилам, но сейчас, все было проще, когда решение принимает кто-то другое. В тот момент мне не удалось понять, что сегодня состоялся мой первый проигрыш - Эндж победил, заставив пойти против себя самой.

Я еще раз осмотрелась вокруг, но взгляд остановился лишь на зеркальной стене, которая, словно издеваясь надо мной, дублировала нашу с мужчиной борьбу. Меня не учили играть по правилам, наверное, именно это и давало мне сил стоять здесь перед ним с гордо поднятой головой, а не молить о пощаде, ползая на коленях.

Рядом со мной лежали гантели для тренировок, я взяла самую маленькую из них, хотя и она весила не меньше пяти килограмм. Эндж засмеялся, видимо рассчитывая увидеть мою жалкую попытку попасть ею в его голову. Но я любила удивлять, да и с целкостью у меня оказалось довольно плохо, а, помня о феноменальной реакции наставника, было абсолютной глупостью рассчитывать на удачу. Все следовало сделать наверняка.

Я отошла к центру комнаты и, замахнувшись, бросила гантелю в сторону зеркал. Через секунду по комнате разнесся оглушительный звон - на пол посыпались блестящие осколки. В этом было нечто завораживающее, словно сноп искр, уничтоживший целый зеркальный мир.

Не дожидаясь реакции мужчины, я схватила самый большой осколок, напоминавший длинный острый клинок. Его край врезался в кожу, оставив глубокий след на ладони, но боль сейчас была не главным. Странно, но теперь она тревожила меня все меньше и меньше. Захватив зеркало чуть поменьше в другую руку, я направилась к наставнику, слегка пригнувшись для атаки.

Эндж напрягся, сдвинувшись с места и включаясь в мой танец из отступлений и пробных атак. Мы кружились по комнате, пытаясь обнаружить слабые места друг друга. Никто не решался нанести удар первым. Но это должна была быть я. Призы достаются тем, кто умеет рисковать и тем, кому нечего терять.

Обманный выпад вперед отвлек внимание мужчины, который видимо, не слишком рассчитывал на мой успех, а поэтому и не прикладывал особых усилий, чтобы остановить меня. Еще один взмах и острое стекло задело его руку, распоров кожу практически от плеча до запястья. Мужчина дернулся в сторону и с непониманием посмотрел на алую кровь, стекающую на светлые маты.

- Ладно, это я, пожалуй, смогу засчитать. Неплохая попытка, - сказав это, Эндж рассмеялся, все так же держа руку вытянутой, показывая мне, как рана затягивается. Через несколько секунд от нее не осталось и следа, а я чуть не закричала от отчаяния.

Какой смысл был в этой борьбе, когда бессмертие кардинально меняло правила игры. Можно было до самого утра размахивать осколками, вот только я выдохнусь гораздо быстрее, чем на наставнике появиться хоть одна серьезная рана. Он знал об этом и просто-напросто выматывал меня.

- Ты так слаба. Какой идиот решил, что ты достойна стать одной из нас.

Я потеряла контроль над ситуацией, ярость затуманила сознание, сделав меня уязвимой. Стоило подождать, отступить на время, пока Эндж вновь не потеряет бдительность, но мне не хотелось терять время. Я кинулась на него, занеся стекло высоко над головой. Мужчина вмиг перехватил мою руку и вывернул ее мне за спину, крепко прижав к себе. Свободной ладонью он коснулся моей шеи. Одно движение и я закричала от боли, но невыносимое жжение в горле заставило меня замолчать. Второй осколок выскользнул из руки, но в тот момент это волновало меня меньше всего.

- Спешка наш злейший враг, ведь впереди вечность. - Мужчина еще крепче сжал мое запястье, а потом, резко вывернув, медленно стал приближать его к груди. Мне оставалось лишь наблюдать, как острие неумолимо движется к моему сердцу. Я не могла этого остановить. Из-за острой боли силы покинули мое тело, к тому же Эндж был в сто раз сильнее, особенно сейчас, когда видел мое бессилие.

- Тебе страшно? - Его зловещий шепот заставил моё сердце забиться быстрее, хотя я думала, что такое просто невозможно. Казалось, оно сейчас разорвется в груди.

Не услышав ответа, мужчина с силой вонзил осколок в мою грудь, совсем рядом с сердцем. В глазах потемнело, а уши заложило от низкого гула. В тот миг прекратилось все - невыносимая боль в горле, пульсация в занятье. Мир исчез, растворившись в непонятно откуда взявшемся тумане. Мои ноги подкосились, и я рухнула на маты, больше не удерживаемая Энджем.

Сердце остановилось, но почти тут же возобновило свой ритм, будто не понимая, что игра окончилась нашим провалом. Вот только смерть забыла обо мне, решив оставить на растерзание непобедимому войну.

Текли минуты, но ничего не менялось, я все еще находилась в спортзале, бездумно уставившись в светлый потолок. Звук легких шагов, раздавшийся совсем рядом, отвлек меня. Эндж стоял практически вплотную ко мне, не сводя своего взгляда с распростертого перед ним тела.

- В реальной схватке никто не даст тебе времени прийти в себя, так что лучше сама поднимайся, мне надоело все время тебя подталкивать.

Я подавила подступившую в горлу тошноту и попыталась перевернуться на бок. Первое же движение заставило меня застонать: мышцы свело судорогой, а вздох так и застрял в горле, не успев добраться до легких. Двигаться - было плохо идеей, но теперь не имело смысла сожалеть о проделанном. Я только крепче стиснула зубы и, оперевшись на руки, которые до сих пор дрожали, присела на корточки. Голова закружилась, но мне удалось удержать свое тело вертикально. Эндж обошел меня вокруг, словно пытаясь решить, как бы побольнее ударить на этот раз.

- Я и не рассчитывал, что ты окажешься сильнее. Просто груша для битья. Думаю, нам стоит сделать такие тренировки традицией. Это так сближает, верно?

Зрение постепенно восстанавливалось, пробиваясь сквозь серую пелену. Первое, что бросилось мне в глаза - осколок зеркала, который я выронила ранее. Он лежал всего в метре от меня, поблескивая в искусственном свете. Это вернуло мои мысли к тому, что застрял в моей груди. Стекло торчало лишь на пару сантиметров, а выжженная футболка теперь еще и обагрилась кровью. От увиденного на глазах выступили слезы. Это было так страшно - футуристично, но в тоже время реально. Любой другой на моем месте уже оказался бы мертв, но я думала, дышала, двигалась...

Мне нужно было оружие, но вытащить осколок из груди не представлялось возможным. Пугала сама мысль прикоснуться к нему, когда он так глубоко засел в теле. В моем теле. Поэтому я двинулась чуть в сторону, словно хотела отползти от мужчины подальше. Он был столь увлечен своими планами на мой счет, что даже не обратил внимания, что его жертва подобралась слишком близко к оружию.

- В какую игру ты хочешь сыграть? - До заветной цели оставалась всего пара десятков сантиметров.

- Не надоело проигрывать? - Я повернулась к нему спиной, чтобы он не увидел моих действий.

- Даже интересно, сколько пройдет времени, прежде чем ты мне надоешь? - Мимолетное движение и осколок уже покоится в моей ладони. Его прохлада добавила мне уверенности.

- Так, какой твой следующий ход? Молить о пощаде? Ползать у меня в ногах?

- Почти, - усмехнулась я и собрала оставшиеся силы, сосредоточившись на злости, бьющейся внутри. Шаг и Эндж оказался за моей спиной, наклонившись вперед, почти к самому уху. Он рассчитывал, что уже выиграл, но мне совсем не хотелось признавать поражения.

Я выждала, а потом резко развернулась и со всей силы вонзила острый осколок в его ступню до самого конца. Мужчина замер и посмотрел на меня. В его глазах читалась лишь усмешка, а не растерянность. Для него это была всего лишь игра, а для меня реальная жизнь. Со злости я ударила его ногой в коленную чашечку, услышав резкий хруст - кость была сломана. Эндж наконец пошатнулся и повалился на землю, схватившись за место травмы. Это был мой шанс, вероятно, всего несколько секунд, но этого должно было хватить, чтобы добраться до двери.

Я попыталась подняться, но быстро поняла, что раны гораздо серьезнее, чем мне хотелось думать. Мир вокруг кружился, то расплываясь, то набирая четкость. В голове стоял гул, мешавший сосредоточиться на чем-либо. Тело совсем не слушалось, словно живя собственной жизнью и нам с ним было не по пути. Но самое страшное заключалось в том, что позабытая на время боль возвращалась вновь и теперь была сильна как никогда. Хотелось свернуться на полу, сжаться в клубок и отгородиться от всего. Но время играло против меня - мужчина уже приходил в себя.

Мне пришлось ползти, оставляя за собой кровавый след на девственно чистых матах. Я почти добралась, почти коснулась заветной двери, но за секунду до этого тяжелая мрачная тень преградила мне дорогу. Эндж. Теперь это действительно был финал. Увы, у меня изначально не было шансов на победу.

Он наклонился и, не раздумывая, коснулся указательным пальцем моего виска. Вспышка. Казалось, голова сейчас взорвется, а потом пришла спасительная темнота.

В моей комнате кто-то был. Чей-то силуэт скользил из одного угла в другой, но темнота не позволяла мне разглядеть лучше. Искра за искрой, как при цепной реакции, вокруг вспыхнули пять свечей, заполнив пространство мягким светом. Человек подошел к моей кровати, и я вздрогнула от нехорошего предчувствия. Рядом стоял мой наставник, раскладывая на тумбочке различные бутыльки и мешочки. Мне оставалось лишь грезить о смерти.

Дата добавления: 2015-10-16