О ГОЛОСОВАНИЯХ

Из предыдущей главы видно, что способ, каким ведутся общие дела, может

служить довольно надежным указателем состояния нравов и здоровья

Политического организма в данное время. Чем больше согласия в собраниях, т.

е. чем ближе мнения к полному единодушию, тем явственнее господствует общая

воля; но долгие споры, разногласия, шумные перебранки говорят о преобладании

частных интересов и об упадке Государства.

Это проявляется менее явно, когда в его состав входят два или несколько

сословий, как в Риме - патриции и плебеи, чьи распри нередко волновали

Комиции даже в самые лучшие времена Республики. Но это - исключение, более

кажущееся, чем действительное, ибо тогда, вследствие пороков, внутренне

присущих такому Политическому организму, образуются, так сказать, два

Государства в одном: то, что неверно в отношении обоих вместе, верно для

каждого в отдельности. И в самом деле, даже в наиболее бурные времена,

плебисциты среди народа, когда Сенат не вмешивался, проходили всегда

спокойно и решения их определялись значительным большинством голосов, ибо у

всех граждан был лишь один интерес, у народа - лишь одна воля.

В противоположной точке, замыкающей круг, возвращается единодушие: это

бывает, когда у граждан, впавших и рабство, нет больше ни свободы, ни воли.

Тогда страх и лесть заменяют подачу голосов выкриками; уже больше не

обсуждают: боготворят или проклинают. Таков был позорный способ подачи

мнений в Сенате при императорах. Иногда это делалось со смехотворными

предосторожностями. Тацит замечает (162), что при Отоне (163) сенаторы,

осыпая Вителлия (164) проклятиями, старались в то же время поднять ужасный

шум, чтобы он, случайно сделавшись повелителем, не мог знать, что,

собственно, сказал каждый из них.

Из этих различных соображений рождаются принципы, по которым должно

устанавливать способ подсчета голосов и сопоставления мнений в соответствии

с тем, насколько легко узнается общая воля и насколько Государство клонится

к упадку.

Есть один только закон, который по самой своей природе требует

единодушного согласия: это - общественное соглашение. Ибо вхождение в

ассоциацию граждан есть самый добровольный акт в мире; поскольку всякий

человек рождается свободным и хозяином самому себе, никто не может ни под

каким предлогом подчинить его без его согласия (165). Постановить, что сын

рабыни рождается рабом, это значит постановить, что он не рождается

человеком (166).

Следовательно, если после заключения общественного соглашения окажется,

что есть этому противящиеся, то их несогласие не лишает Договор силы, оно

только препятствует включению их в число его участников: это - чужестранцы

среди граждан. Когда Государство учреждено, то согласие с Договором

заключается уже в самом выборе местопребывания гражданина; жить на данной

территории - это значит подчинять себя суверенитету*.

________

* Это всегда должно относиться лишь к свободному Государству. Ибо в

других случаях семья, имущество, отсутствие пристанища, нужда, насилие могут

удержать жителя в стране против его воли; и тогда само по себе одно его

пребывание в стране уже не предполагает более его согласия на Договор или на

нарушение Договора.

За исключением этого первоначального Договора, мнение большинства

всегда обязательно для всех остальных: то - следствие самого Договора. Но

спрашивается, как человек может быть свободен и в то же время принужден

сообразоваться с желаниями, что не суть его желания? Как те, кто не согласен

с большинством, могут быть свободны и одновременно подчиняться законам, на

которые они не давали согласия?

Я отвечаю, что вопрос неправильно поставлен. Гражданин дает согласие на

все законы, даже на те, которые карают его, если он осмеливается нарушить

какой-либо из них. Непременная воля всех членов Государства - это общая

воля; это благодаря ей они граждане и свободны*. Когда на собрании народа

предлагают закон, то членов собрания спрашивают, собственно говоря, не о

том, сообразно оно или нет с общей волей, которая есть их воля. Каждый,

подавая свой голос, высказывает свое мнение по этому вопросу, и путем

подсчета голосов определяется изъявление общей воли. Если одерживает верх

мнение, противное моему, то сие доказывает, что я ошибался и что то, что я

считал общею волею, ею не было. Если бы мое частное мнение возобладало, то я

сделал бы не то, чего хотел, вот тогда я не был бы свободен.

___________

* В Генуе у входа в тюрьмы и на кандалах каторжников можно прочесть

слово: Libertas (Свобода (лат.)). Такое применение этого девиза прекрасно и

справедливо. В самом деле, лишь преступники всех состояний мешают гражданину

быть свободным. В стране, где все эти люди были бы на галерах, наслаждались

бы самой полной свободой.

Это, правда, предполагает опять-таки, что все особенности общей воли

воплощены в большинстве голосов. Когда этого уже нет, то какое бы решение ни

было принято нет более свободы.

Показав выше, как в решениях, принимаемых всем обществом, заменяли

общую волю изъявлениями воли частных лиц, я уже достаточно определил и

средства, способные предупреждать такое злоупотребление; об этом я буду еще

говорить ниже. Что до того, какое относительное большинство голосов

достаточно, чтобы видеть здесь провозглашение общей воли, то я также излагал

уже принципы, по которым можно установить и это. Разница в один-единственный

голос нарушает разделение поровну: один-единственный несогласный разрушает

единодушие. Но между единодушием и разделом голосов поровну есть ряд

случаев, когда голоса разделяются неравно и в каждом из них можно

устанавливать число, позволяющее видеть провозглашение общей воли сообразно

состоянию и нуждам Политического организма.

Два общих принципа могут служить для определения этих отношений: первый

- говорящий о том, что чем важнее и серьезнее решения, тем более мнение,

берущее верх, должно приближаться к единогласию; второй - чем скорее

требуется решить рассматриваемое дело, тем меньшей должна быть разница,

требуемая при разделении голосов: для решений, которые должны быть приняты

немедленно, перевес в один только голос должен быть признан достаточным

(167). Первое из этих положений представляется более подходящим при

рассмотрении законов, второе - при рассмотрении дел (168). Как бы там ни

было, именно путем сочетания этих положений и устанавливаются те наилучшие

отношения большинства и меньшинства голосов, чтобы решение считалось

принятым.

Глава III

Дата добавления: 2015-10-16