Акт 5. Глава 1.

-150:39:43

Расположенное дальше, чем находящиеся на окраине города холмы, извилистое городское шоссе уходило на запад, удаляясь от огней города. В то же время, незаселенный участок леса ждал путешественников на другом конце шоссе.

Эта дорога выходила за границы города, и путешественникам оставалось лишь спокойно наблюдать за её поворотами.

Хотя эта дорога была двуполостной, на слабо освещённом городском шоссе практически не было признаков движения. Полночная магистраль была забыта всеми и погружена в тишину.

И посреди этой тихой ночи летел серебряный зверь.

Мерседес-Бенц 300SL. Обтекаемое тело машины, наполненное изящным очарованием, было так же спокойно, как благородная дама на приёме, в то время как рёв шестицилиндрового двигателя был столь же великолепен, как и рёв дикого зверя. И тот, кто вёл этот автомобиль со скоростью под 100 км/ч, был… кем-кем?

Руки, которые легко вертели руль этой машины, могли принадлежать лишь принцессе.

– Ой-ёй? Этот агрегат невероятно быстр, не правда ли? – сказала Ирисфиль, в чьих руках был руль, а на лице её была радостная улыбка.

Лицо Сэйбер, что сидела на пассажирском сидении, напротив было нервозным. Кивнув в ответ, она буквально выдавила из себя улыбку.

– Дей… действительно, весь… весьма неожиданно, что ты достигла такого ис… искусства… в… вождении…

– Правда? Я специально тренировалась, чтобы достичь таких успехов.

Судя по тому, как Ирисфиль управлялась с коробкой передач, она была очень, очень неопытным водителем.

– Среди всех тех игрушек, которые Киритцугу привёз в замок семьи Айнцберн, эта – моя самая любимая. Тогда я просто накручивала круги вокруг замка, и сегодня я впервые еду по такой широкой дороге. Это великолепно!

– Игрушка… кхм…

Вряд ли кто-нибудь будет возражать, если при нём скейтборд или велосипед назовут игрушкой. Но для машины, которая неслась под 100 км/ч по извилистой дороге, слово «игрушка» абсолютно не подходило. Люди никогда не назовут игрушкой то, что может при малейшей ошибке поставить под угрозу их жизни.

Хотя эта машина была классическим седаном, который был создан больше чем сорок лет назад, внутри него был двигатель 2996cc MI98, с помощью которого машина могла разогнаться до 260 км/ч. «Неспешная» поездка Ирисфиль была лишь блеклой прелюдией в сравнении с настоящим потенциалом этой машины.

Определённо, Киритцугу специально доставил эту машину в замок семьи Айнцберн, чтобы затем обеспечить Сэйбер и Ирисфиль транспорт к замку, что находился в лесу города Фуюки.

Две недели эта машина стояла припаркованной на подземной стоянке отеля. Теперь они вели своего необычайно ценного скакуна в лесной замок.

– Э… погоди, Ирисфиль, ты что же, едешь не по левой полосе?

– А, да, – ответила Ирисфиль мимоходом, словно она допустила маленькую ошибку. Затем она крутанула руль, и машина сменила полосу.

С момента своего рождения Ирисфиль никогда не покидала земли семьи Айнцберн. Так что совершено естественно, что она была на шоссе впервые. С самого начала их поездки, Сэйбер следила за тем, что возникало на пути автомобиля. Практически сразу очевидным стало то, что Ирисфиль понятия не имела что означали знаки дорожного движения. Судя по тому, что она не знала, по какой из полос ей следует двигаться, о существовании правил дорожного движения Ирисфиль также не подозревала.

По крайней мере, она понимала значение сигналов светофора – она чуть сбавила скорость, когда увидела красный свет. Хотя сейчас была полночь, и на дороге было безлюдно, чудом будет, если они смогут добраться до пункта назначения в целости и сохранности.

– Мы ещё не прибыли в замок семьи Айнцберн, расположенный в этом городе?

– На машине добраться до него можно за час. Как только мы прибудем на место, мы сразу его увидим.

Сэйбер лишь хотела завершить эту опасную поездку как можно скорее. Огромной удачей было уже то, что на шоссе вообще не было машин, но извилистая дорога была чрезвычайно опасна для такой быстрой машины. Кровь Сэйбер ещё не остыла от недавно завершившейся битвы. Как Слуга, она обладала невероятными рефлексами и силой, и могла немедленно выпрыгнуть из машины вместе с Ирисфиль, до того как произойдёт неизбежное. Однако этот легендарный автомобиль мог превратиться в гору искореженного железа. Сэйбер, которая бережливо распоряжалась всеми ресурсами, когда управляла страной, не могла быть столь расточительна.

– Лучше бы наняли шофёра…

– Нет, этого нельзя было делать. Не то чтобы в этом не было смысла, но это слишком опасно. С того момента, как мы прибыли в Фуюки нас могут атаковать в любой момент. Я думаю, что ты, Сэйбер, тоже не хочешь, чтобы невинные люди гибли в Войне.

– Да, это так…

«Что опасней на горной дороге – атака вражеского Мастера или навыки вождения Ирисфиль?» – шутя, спросила Сэйбер саму себя, и вдруг ощутила ауру жажды убийства, которая была направлена на них.

– Останови машину!

– А? – озадачено спросила Ирисфиль, сбитая с толку предупреждением Сэйбер.

У Сэйбер не было времени что-либо объяснять. Она потянулась к водительскому сиденью, одной рукой схватила руль, а её левая нога ударила по тормозам.

Причиной тому, что Сэйбер удалось немедленно принять нужное решение, которое позволило ей остановить разогнавшийся автомобиль, был её навык «Верховой Езды» как Слуги. Она полностью понимала, как управлять транспортными средствами, как теми, о которых она знала, так и теми, что были ей не знакомы.

К счастью, машина продолжала свой путь по прямой, вместо того чтобы завертеться на месте.

Колёса Мерседеса скользили по бетонному покрытию, создавая клубы белого дыма. В тот момент, когда машина скользила по дороге, Сэйбер вновь ощутила враждебное внимание, направленное на них.

Без сомнения это был вражеский Слуга. Воистину, помяни чёрта…

– Сэйбер, это…

Странная фигура, освещённая фарами Мерседеса, стояла на дороге. Увидев эту сцену, Ирисфиль непроизвольно вскрикнула.

Высокая человеческая фигура, невозмутимо стоящая посреди дороги, игнорировала опасность быть сбитой.

Старинная чёрная роба была богато украшена ярко-алыми узорами. Ненормально большие глаза заставляли вспомнить ночных животных. Но даже если проигнорировать всё вышеперечисленное, сложно было поверить в то, что случайный прохожий оказался здесь в такое позднее время суток.

Тормоза полностью погасили скорость Мерседеса, и машина остановилась. Между машиной и странной фигурой было около 10-ти метров.

– …Сэйбер?

Слуга наспех оценила ситуацию, и затем произнесла:

– Покинь машину, как только я выйду из неё. Не отходи от меня далеко.

Если тебе противостоит Слуга, то даже автомобиль с его железным корпусом был всё равно, что картонная коробка. Если они останутся в машине – они будут беззащитны. И поэтому лучше было сменить текущую позицию на ту, где можно было защититься от атак противника.

Сэйбер открыла дверцу машины и вступила в прохладную ночь. Ночной ветер ласкал придорожные деревья, шурша их листьями. Воздух был наполнен запахом жжёной резины.

Человек, стоящий напротив неё отличался от виденных ею ранее противников. Если это тот Слуга, с которым ей не довелось встретиться – значит, он был либо Кастером, либо Ассассином… по крайней мере, так думала Сэйбер.

Так как Сэйбер и Ирисфиль не знали о том, что произошло в поместье семьи Тосака прошлой ночью, они не знали, что Ассассин бы уничтожен и не вычеркнули его имя из списка противников. Однако этот Слуга никуда не убегал и не прятался. Наоборот, он гордо стоял перед ней, что на Ассассина было определённо не похоже. Методом исключения, вывод был лишь один – человек, представший перед ними, был Кастером.

Однако.

Разве выражение на его лице соответствовало лицу воина, который намеривался сражаться?

Озадаченный Король Рыцарей внимательней посмотрел на противника.

Он улыбался, улыбался по неизвестной причине, и это была не улыбка солдата, который был готов встретить смерть на поле боя. Почему Кастер улыбался именно так, словно встретил брата, которого он не видел много лет? Его бледное лицо сверкало от невинной улыбки.

И пока Сэйбер стояла в замешательстве, Кастер не теряя времени даром, сделал нечто более странное.

Опустив голову в поклоне, он опустился на одно колено, словно придворный перед королём, и произнёс:

– Я долго ждал, Ваше Величество. Моя Святая Дева.

– Хах?

Мозг Сэйбер отказывался понимать то, что в данный момент происходило. Хотя она была королём, и видела коленопреклоненными бессчетное количество лордов и героев, она не помнила человека стоящего перед ней. Он не был тем, кто в прошлом служил под её командованием.

Во-первых, обращение «Святая Дева» было более чем странным. Когда она правила Британией как Король Артур, она до самой своей смерти не раскрывала факт того, что на самом деле она была женщиной.

Ирисфиль вышла из Мерседеса, сразу после Сэйбер. Она укрылась за спиной своей Слуги, которая стояла, созерцая Кастера, готовая начать бой.

– Сэйбер, ты его знаешь?

– Нет, я впервые в жизни его вижу…

Словно услышав шёпот Сэйбер и Ирисфиль, Кастер вскинул голову и произнёс:

– О… о… как ты можешь так говорить? Ты не помнишь меня?

В ответ на эти ещё более бессмысленные слова, Сэйбер раздражённо произнесла:

– Что бы ты не говорил, я вижу тебя впервые. Возможно, ты где-то допустил ошибку. Ты обознался.

– О.О… мвааааа…

Кастер всхлипнул, словно был чем-то очень расстроен. Он вцепился руками в свои волосы. Его неимоверно счастливое лицо в момент стало жалким и потерянным. Похоже, его настроение менялось мгновенно – одно лишь это говорило о том, как он мог быть опасен.

– Это я! Я твой вечный и самый преданный слуга Жиль де Ре! Я всегда мечтал воскресить тебя, всегда ждал того дня, когда я вновь смогу увидеть тебя. Именно поэтому я здесь, Жанна д’Арк!

Услышав эти слова, Ирисфиль застыла, удивлёно раскрыв рот.

– Жиль де Ре?

Уже второй Слуга открыл им своё истинное имя. Хотя цель его была неизвестна, имя Кастера в Четвёртой Войне было более чем знаменито.

Но Сэйбер лишь хотела прояснить ситуацию.

– Мне незнакомо ни твоё имя, ни та, кого ты называешь Жанной д’Арк.

Когда Кастер услышал ответ Сэйбер, он произнёс озадачено:

– Не может быть… ты что, всё забыла? Ты забыла всё, что было с тобой, когда ты была жива?

Сэйбер всё больше раздражало то, что она никак не могла прояснить ситуацию, поэтому она отвесила Кастеру лёгкий поклон и произнесла заученную фразу, продолжая формальную процедуру:

– Так как ты назвал мне своё имя, согласно рыцарскому кодексу, я назову тебе своё. Я Артурия, дочь Утера Пендрагона, король Британии.

Кастер продолжал стоять на одном колене перед девушкой, что гордо назвала ему своё имя. Спустя мгновение замешательства он невольно вскричал:

– О.О… ваааааа!

Его голос был действительно громким, а одновременно с этим криком он стал молотить кулаками по земле.

– Как ужасно, как жестоко! Она не только потеряла память, её разум помешался… ты…. ты! Господь, почему ты так жесток к моей нежной и прекрасной деве?!

– Что ты несёшь? Я не…

– Жанна, я понимаю, почему ты не признаешься в этом. Ты, кто была предана Богу и верила в Него больше чем кто-либо другой, была брошена Им. Когда тебя нарекли ведьмой и казнили, Господь не дал тебе ни помощи, ни спасения. Ведь не без причины ты себя так ведёшь.

Сэйбер внезапно испытала отталкивающее чувство, отличное от страха. Она ощутила, как её волосы встали дыбом.

Мужчина, что был перед ней, совсем не слушал её слов, точнее он и не хотел их слышать. Он уже всё для себя решил, лишь только взглянув на неё, и он не сомневался в правильности своего решения ни на секунду. Он был настолько уверен в себе и своей правоте, что до него не дойдёт ни одно из её слов.

– Очнись! Жанна! Сними пелену с глаз своих! Ты святая Орлеанская Дева, Спасительница Франции, Жанна д’Арк!

– Ладно! Ладно! Всё, остановись! – вскрикнула Сэйбер, не выказывая больше замешательства и не сдерживая себя. Она открыто показала своё отвращение к преклонившему колено Кастеру.

– Я – Сэйбер, а ты – Кастер. Мы оба – Слуги, что сражаются за Святой Грааль. Он – причина, по которой мы с тобой встретились.

– Сэйбер, бессмысленно говорить ему что-либо, – сказала Ирисфиль Королю Рыцарей.

Как Сэйбер, Артурия была заморожена во времени и пространстве, и прибыла в эту эпоху как Героическая Душа. Поэтому она не знала, что за события произошли после её жизни. Поэтому она никак не могла знать о зловещей легенде про графа Жиля де Ре, так же известного как «Синяя Борода».

Жиль де Ре был национальным героем Франции и спасителем, но он так же занимался чёрной магией, чтобы сделать реальными свои эротические фантазии. От его рук погибло много молодых юношей и девушек, и его даже прозвали «святым монстром»…

Трагичный и последний аккорд жизни Жиля был связан со смертью храброй воительницы Жанны д’Арк, что сражалась рядом с ним. Именно преданность Святой Деве заставила его появиться в этой Войне за Святой Грааль. Невозможно было узнать, действительно ли у Жанны и Артурии были схожие черты, но по сути своей они определённо были похожи. Поэтому, Жиль – Кастер окончательно убедился в том, что Сэйбер и есть та самая девушка, о которой были все его мысли. В этом он не сомневался ни на йоту, и ничто не могло поколебать его уверенности.

– Жанна, пожалуйста, перестань называть себя Сэйбер, а меня Кастером. Скоро мы сбросим кандалы и перестанем быть Слугами. Война за Святой Грааль вскоре завершиться!

– Только в твоём воображении, – произнесла Ирисфиль от имени Сэйбер, которая была уже настолько разгневана, что не могла говорить.

– Эй, генерал де Ре, если Война уже окончена, то что насчёт Грааля?

– Это же так очевидно! Грааль, который может исполнить любое желание уже в моих руках! – ответил Кастер с удовлетворенной улыбкой на лице.

– Моё единственное желание состояло в том, чтобы воскресить мою святую деву, Жанну д’Арк, и теперь моё желание наконец-то исполнилось! Грааль выбрал меня – без битв!

– Дзынь! – раздался пронзительный звук. На глаз у Кастера асфальт был аккуратно разделён надвое.

Это был Невидимый Воздух Сэйбер. Хотя Кастер не мог его видеть, он чувствовал, что остриё меча смотрело ему прямо в лицо.

– Если ты посмеешь столь неуважительно говорить о предмете мечтаний Героических Душ – я рассеку тебя надвое, Кастер! – хотя Сэйбер изо всех сил пыталась контролировать свой голос, но он всё равно излучал убийственный гнев.

– Поднимайся. Рыцари не атакуют тех, кто стоит на коленях. Если ты Слуга, оставь свои жалкие доводы при себе, и обрети Грааль на поле боя. Позволь мне, Слуге Сэйбер стать твоим первым оппонентом.

Сумасшедший блеск мгновенно исчез из глаз Кастера.

Его лицо, которое было искажено от восхищения, внезапно стало спокойным. Кастер вскинул голову и посмотрел на Сэйбер. Нерушимая воля в его взгляде никуда не делась.

Его взгляд был полон решимости. Его уверенность просто превратилась в более стойкую веру.

– Похоже, одних моих слов недостаточно. Твоё сердце всё ещё закрыто, Жанна? – мрачный голос Кастер больше не походил на горестные стенания.

– Тогда мне очень жаль. Похоже, мне придется провести интенсивную терапию. Чтобы не произошло в следующий раз, к нему я обязательно подготовлюсь.

Чёрная роба мгновенно отплыла назад, создавая между ним и Сэйбер большую дистанцию. Кастер, который встал на ноги, разительно отличался от того человека, который недавно стенал, стоя на коленях.

Аура, исходившая от него, была аурой великолепного командующего, который был способен утопить в крови всю планету… не только Героические Души, даже тираны содрогнулись бы от страха.

Мужичина, что стоял перед ней был определённо не тем, кого будет легко победить. Сэйбер, которая стояла напротив Кастера, поняла это инстинктивно.

– Клянусь, Жанна. В следующий раз, когда мы встретимся, я непременно… освобожу тебя от проклятья Господа!

– Оставь свои слова. Уходи, если у тебя нет желания поднять меч.

В ответ на хладнокровную фразу Сэйбер, Кастер просто ушёл в призрачную форму и растворился в ночи.

Вздохнув, Сэйбер успокоила свои чувства. Ирисфиль спиной прислонилась к Мерседесу, словно была обезвожена.

– Встреча с таким нелепым противником… как же утомительно…

– Именно. В следующий раз, когда я встречусь с ним, я разрублю его до того, как он откроет свой рот. Я бы выбила из него всю дурь, продлись это на минуту дольше.

Хотя Кастера уже здесь не было, в голосе Сэйбер слышалось негодование.

– Ты сожалеешь о том, что ему удалось так легко уйти?

– Ага. Я собиралась заставить его заплатить за его поведение и за ту чушь, что он говорил мне, а он взял и убежал.

Тень странной эмоции пробежала по лицу рассерженной Сэйбер. Затем она нахмурилась и сказала:

– Но если честно, возможно отступление Кастера для меня является сам удачным вариантом развития событий.

– Да? Правда? – удивилась Ирисфиль, услышав от Сэйбер столь унылую фразу.

Если оппонентом Сэйбер был тот, кто был силён в волшебстве, то его самым очевидным противником будет Сэйбер, у которой было сильное Сопротивление Магии. И если между ними начнется бой, то Сэйбер должна будет победить с огромным преимуществом.

Но Сэйбер всем своим видом показывая то, что она сама не знает, почему отступление Кастера было благоприятно для неё, лишь покачала головой и грустно улыбнулась.

– Этот Кастер… какой-то иной. Его нельзя сравнивать с другими волшебниками и Магами. И хотя я не могу сказать точно… но мне кажется что мне опасно сражаться с ним в таком состоянии, когда моя левая рука непригодна для боя.

Шестое чувство Сэйбер было усилено благодаря способностям класса, к которому она принадлежала. И если она говорила, что противник опасней чем кажется, то Ирисфиль стоит повнимательней присмотреться к Кастеру.

– В конце концов, сначала мы должны разобраться с Лансером…

– Да. Но к счастью, Лансер является благородным воином, который не будет ни прятаться, ни убегать. Он тоже хочет закончить нашу дуэль.

Хотя они были врагами, Сэйбер испытывала симпатию к Лансеру. Но даже если и так, то Ирисфиль было не по себе. Ведь неважно, насколько рыцарский дух будет преобладать в Слуге, нельзя было сказать, что его Мастер будет столь же благороден.

Сколь долго Король Рыцарей, который став Слугой, оказался закован в кандалы Командных Заклинаний, сможет сражаться за честь своего меча?

Безрадостно подумав об этом, Ирисфиль ничего не смогла с собой поделать, опасаясь худшего.

Но ни Ирисфиль, ни Сэйбер, ни покинувший их Кастер не знали, что за ними наблюдали.

В кронах деревьев густого леса, который тянулся по обеим сторонам шоссе, прятался преследователь, чьё лицо было скрыто за ужасной маской. Он внимательно следил за сценой развернувшейся на дороге. И он был не только в кронах, казалось, что тени от деревьев так же были наблюдателями – практически не излучавшими магической энергии тенями – которые не были замечены Сэйбер. Это не мог быть никто другой как Ассассин. Похоже, он, согласно приказу Кирея, следовал за Ирисфиль и Сэйбер от самых складов.

И вот Ассассин, который изначально должен был следить за Ирисфиль, неожиданно обрёл новую информацию. Последний Слуга, который не показался в битве в портовом районе – Кастер – был разоблачён Ассассином.

И хотя аура Кастера, который ушёл в призрачную форму, уже истаивала, Ассассин всё ещё мог засечь её след благодаря своему острому чутью. Преследование нужно было начинать именно сейчас…

– Это не твоя забота, – неожиданно раздался голос за спиной Ассассина. Размытые очертания появились из тьмы ночного леса и обрели форму – это был ещё один носитель маски-черепа.

Второй Ассассин отличался от предыдущего лишь фигурой – их маски-черепа и мешковатые плащи были идентичны. Ко всему прочему, их фигуры так же отличались от силуэта того Ассассина, который вёл наблюдение в портовом районе. Похоже, хоть они и были одного класса, между каждым из них были определённые различия.

– Значит, этим займёшься ты?

– Хм… тебе лишь нужно продолжать следовать за Сэйбер и её Мастером. Кстати, Мастер Кирей знает о происходящем здесь?

– Нет, Мастер Кирей не накладывал на меня «общее восприятие», – покачал головой Ассассин, который следил за Ирисфиль и Сэйбер. Похоже, за схваткой между Слугами наблюдал другой Ассассин.

Услышав ответ, второй Ассассин щёлкнул языком.

– На всякий случай мы должны сообщить Мастеру Кирею о том, что здесь произошло…

– Я с этим справлюсь, – раздался третий голос. Сейчас никто не был удивлён – рядом с ними появилась ещё одна маска-череп. У этого Ассассина было тело ребёнка. Он был невысокого роста, а голос его был по-детски звонок. Возможно, никто не знал, сколь много Ассассинов собралось здесь.

Чудовищный рёв двигателя Мерседеса раздался под ночным небом, и машина рванула вперёд по дороге. Наверное, Ирисфиль и Сэйбер поспешили продолжить свой путь.

Одновременно с этим три тени кивнули друг другу, и исчезли в ночи.

***

В темноте, что была вязкой, словно венозная кровь, горела одинокая свеча. Тусклый свет отражался от красивого лица Урю Рюуносуке. Алая кровь стекала по пальцам, которые были слишком стройными для того, чтобы принадлежать мужчине. Перед Урю Рюуносуке, который сидел за длинным столом, лежали три ряда свежего мяса, на которых отчётливо виднелись красные участки.

Это был кишечник. На этом столе лежали человеческие кишки.

Сперва Урю Рюуносуке просто смотрел на то, что лежало на столе, затем левой рукой взял камертон и ударил им о край стола.

Динь.

Камертон издал чистый звук.

И до того, как его звук утих окончательно, Рюуносуке быстро нажал на определённую часть внутренностей пальцем правой руки.

И в это мгновение…

– А… ха…

Раздался звук, который напоминал стоны человека бьющегося в агонии.

Рюуносуке внимательно вслушался в этот звук, и удовлетворено кивнул, выяснив, что он совпал со звуком издаваемым камертоном.

– Прекрасно, это у нас будет «ми».

Сказав это, он пометил участок внутренностей булавкой. Множество похожих отметок, которые обозначали музыкальные ноты, покрывали внезапно заволновавшийся кишечник.

Похоже, эти органы был всё ещё живы. Если правильно выразиться, обладатель этих органов был ещё жив.

На распятии, что стояло во главе стола, была привязана девочка, которая тихо плакала от боли. На её животе был сделан горизонтальный разрез, а её внутренние органы были вытащены и разложены на столе, где их изучал Рюуносуке.

Даже Синяя Борода восхитился Рюуносуке, который придумал сделать из человеческого тела орган, чтобы играть на нём мрачную музыку. Чтобы использовать девочку в качестве основы для органа и не дать ей умереть в процессе от колоссальной кровопотери и инфекций, Синяя Борода наложил пару исцеляющих заклинаний на её тело, в том числе и для того, чтобы не дать мозгу заглушить боль.

Рюуносуке всегда поражал тот факт, что человеческое тело прекращало свои жизненные процессы, когда его помещали в чрезмерно экстремальную ситуацию. Но сейчас, с помощью волшебства, все предыдущие затруднения были легко решены. Теперь Рюуносуке мог расправить крылья своей любознательности и свободно импровизировать.

– Очень хорошо, ещё разок. До, ре, ми… – хмыкнул Рюуносуке нажимая на пальцами на «кишечную клавиатуру». Но стоны агонии, которые сопровождали его действия, на этот раз не несли в себе музыкальной гармонии.

– Хм?

Окровавленный настройщик нахмурился и поднял взгляд и вновь нажал на ту клавишу, звук которой он только что проверял камертоном. Однако, стон девочки висевшей на распятье, отличался от того, который она издала ранее.

Хотя он всё основательно подготовил, и давление на кишечник было именно в том же месте, похоже гарантии того, что стон будет тем же самым – не было.

Этот музыкальный инструмент созданный из человека, содержал ошибки в своей изначальной конструкции.

– Хех… как обидно…

Рюуносуке грустно вздохнул и почесал затылок.

Вчерашняя попытка сделать из человека балдахин не удалась, а теперь и идея с человеческим органом так же себя не оправдала. Если это будет продолжаться, даже Рюуносуке мог потерять веры в вои силы.

– Не смотря ни на что, важнее всего – идея. Даже если результат оказался не таким, как задумывалось изначально, вызов неизведанному сам по себе очень много значит.

Слова Синей Бороды вдохновили Рюуносуке. Для юноши, которого никто не понимал, который в одиночку изучал понятие «искусства смерти», подобные слова значили очень много.

Нужно стараться усердно. Урю Рюуносуке вновь воспарял духом. Не нужно бояться неудач. Неудача – мать успеха; его путь к конечной цели начинался с самого низа.

В конце концов, нужно всё делать постепенно. Слишком рано сбрасывать со счетов человеческий орган. Если он сможет найти причину проблемы, он сможет подобрать к ней решение.

К тому же, если не принимать в расчёт настройку, боль девочки, которая стонами вырывалась из нее, когда он нажимал на её кишечник, была очень привлекательной. Избавляться от такого источника предсмертных стонов было в высшей степени расточительно.

Воздух, в котором витал запах крови, внезапно потяжелел. Конденсация магической энергии, что до этого была здесь везде, стала ещё больше. Всё это говорило о том, что хозяин волшебной мастерской вернулся.

– А, вы вернулись.

Появившись прямо перед зажжённой свечкой, Героическая Душа Синяя Борода, Слуга Кастер даже не посмотрел на Рюуносуке. Если сравнивать выражение его лица с тем моментом, когда он уходил, чуть ли не плача от радости, то сейчас оно изменилось кардинально.

Похоже, с ним случилось что-то неприятное, пока он отсутствовал. Хотя Рюуносуке был несколько обеспокоен этим, он не мог не отрапортовать Кастеру о результатах своих исследований.

– Сэр, мне очень жаль. Как вы и сказали, инструмент не работает. Но я…

– …Не достаточно.

– Хах?

Рюуносуке не понял, что имел в виду Кастер, произнеся эту фразу. Кастер оставил стоять обескураженного Рюуносуке в стороне, вытянул правую руку и его пальцы легли на голову девочки, что висела на распятье, словно орлиные когти.

– Очевидно, этого не достаточно! Этого уровня!

– Да-да. Я тоже это понял… хах?

Рюуносуке не успел закончить фразу. Длинные пальцы Синей Бороды, что напоминали паучьи лапы, внезапно наполнились силой. Голова девочки оказалась раздавлена, словно перезрелый фрукт.

– Это… это…

Рюуносуке не был огорчён тем, как Синяя Борода с ним обращался. Он понимал, что в данный момент, Кастер был эмоционально возбуждён, и полностью игнорировал то, что Рюуносуке вообще существует.

– Гнусный Бог, даже сейчас ты удерживаешь душу Жанны, и не отпускаешь её! Этих богохульных жертвоприношений недостаточно!

В глазах Синей Бороды не было ни проблеска разума. Он кричал изо всех своих сил. Хотя Рюуносуке не знал, что произошло, но, похоже, что Жанна, о которой Слуга только что упомянул, была той девушкой в доспехах, которую он видел в хрустальном шаре.

– Возможно, это эмоциональная травма, которую ему нанесла его бывшая.

Рюуносуке стало жаль его. Хотя они недолго знали друг друга, Рюуносуке понял, что этот странно выглядящий демон выражал свои эмоции самым простейшим образом.

– Я должен показать ей, что этот так называемый Бог теперь – просто миф. А спасение всего мира – просто наглая ложь. Молитвы кроткого агнца не будут услышаны на Небесах!

– Хм, да, я понимаю, сэр.

Соглашаясь, Рюуносуке вообще не понимал, о чём говорит Синяя Борода, и даже не намеривался понять. Урю Рюуносуке считал, что вмешиваться в личные проблемы других людей – верх бескультурья.

– Просто опорочить Бога – недостаточно! Мы должны доказать миру его беспомощность и лживость его любви! Нам нужно доказать, что Бог не может управлять нами! Неважно, сколь злые поступки ты совершишь, Бог тебя не накажет. Так, Рюуносуке?

– Ага, Бог и иная ерунда – всё это старьё, в которое верят дураки. Сэр, вы много круче в сравнении с этим ненастоящим богом.

– Тогда давай очерним Бога более решительно! Мы создадим гору из богохульных жертвоприношений, и поставим её перед ней!

Услышав последние слова Синей Бороды, Рюуносуке стал кое-что понимать.

– Это значит… что мы будем делать нечто, что количественно и качественно превосходит то, что мы делаем сейчас?

– Да, именно! Ты абсолютно прав, Рюуносуке! Ты очень хорошо меня понял!

Когда он узнал, что Рюуносуке прекрасно понял, что он имел в виду, лицо Синей Бороды осветила радостная улыбка, и он хлопнул юношу по плечу. Рюуносуке уже давно привык к его мгновенным сменам настроения.

Только вот он вовсе не был заинтересован в том, чтобы изменять свои методы.

– Рюуносуке, сколько у нас детей заперто в камерах?

–..Одиннадцать ещё живы. Трое умерли, когда я с ними немного поиграл.

– Очень хорошо. Начнём с одиннадцати, подготовь их к жертвоприношению как можно скорее. Когда мы закончим с ними, мы должны найти им замену да завтрашнего утра.

– Это немного… огорчает.

В конце концов, Рюуносуке не любил массовой резни. Да, он наслаждался искусством убийства, но не был машиной смерти. Подобные же действия не имели особого вкуса убийства. Если просто намолотить гору трупов, то это ничем не будет отличаться от войн или стихийных бедствий. Медленно убивая людей одного за другим – лишь так можно познать чудеса жизни.

Синяя Борода увидел на лице Рюуносуке недовольство. Улыбаясь ангельской улыбкой, он заговорил с ним, словно просвещая непослушного ребёнка.

– Рюуносуке, сейчас не время жадничать. Каждая жизнь в этом мире принадлежит нам. Поэтому тебе нужно правильно себя вести и в глубине души быть щедрым как король. Пожалуйста, помни о том, что твоё богатство неисчерпаемо. Только тогда ты можешь называть меня своим Мастером.

– Как король?

Да. Рюуносуке очень богат.

Его никогда не интересовали деньги. Для Рюуносуке – единственной ценной вещью в этом мире была человеческая жизнь. Так же, он, получивший помощь от Синей Бороды, не мог быть преследован по закону за убийства. Он мог убивать когда угодно, где угодно и как угодно. Всё это было даровано ему Синей Бородой.

Если некто может делать всё что захочет со всем, что только есть в этом мире, то это всё равно, что обладать вообще всем. Даже Папа Римский и Президент США не могли с ним сравниться. Определённо, Урю Рюуносуке был самым богатым человеком в мире.

– Но я думаю, нам всё же следует немного спланировать то, как мы это осуществим…

– О, Рюуносуке, это капиталистическое общество слишком долго тебя отравляло. Живя в этой эре, ты неизбежно будешь обладать таким ходом мыслей. Но ты должен понять, что для дворян расточительство – благодетель. Тот, кто обладает богатством, должен показывать его миру. Только так ты сможешь показать великолепие своих богатств и сделать их более ценными для тебя.

– Хм… – слова Синей Бороды полностью убедили Рюуносуке. Повелитель смерти и разрушений вновь вдохновил его. В любом случае, как уже сказал Синяя Борода, сейчас им нужно сконцентрироваться на том, чтобы избавиться от этих детишек за ночь. Возможно, он найдёт какой-нибудь способ получить максимум веселья за минимум времени. Лишь одна это мысль привела Рюуносуке в возбуждённое состояние.

Однако.

Хотя он принял точку зрения Синей Бороды, Рюуносуке не мог забыть тело девочки, которая была живым органом.

Лицо, которое было раздавлено Синей Бородой и больше не существовало – изначально было очень милым.

Дата добавления: 2015-10-16