Председатель Совета

Воспоминания составлены сыном В. Р Романо­ва, присланные им Новосибирскому горкому КПСС в 1942 году во время Великой Отечествен­ной войны.

Впервые были опубликованы в газете «Совет­ская Сибирь» 25 апреля 1957 года.

(Начало вырезано каким-то вандалом) …Работа на пред­приятиях и особенно на таких крупных, как Сормовский завод, в больших рабочих коллективах, научила его с ранней молодости разбираться в причинах тех лишений и той нужды, которые он наблюдал вокруг себя и пере­носил сам. Этому способствовало и то, что ему удалось связаться с существовавшими тогда политическими кружками и кружками самообразования. Будучи по натуре человеком настойчивым, Василий Романович даже в тяжелых условиях царского режима много и упорно занимался самообразованием. Каждую свободную минуту старался отдать книге, особенно много читал технической литературы. Плоды этой упорной учебы не замедлили сказаться: отец стал рабочим довольно высокой квалификации, достаточно развитым в культурном отношении, хотя в школе сидеть ему почти не пришлось.

Уже в молодости Василий Романович примкнул к ре­волюционному рабочему движению. По рассказам мате­ри, еще в 1900 – 1902 гг. на нашей квартире собирались рабочие, читали запрещенную литературу. Уже тог­да отец попал под надзор полиции. Не­сколько раз его арес­товывали.

По рассказам са­мого Василия Рома­новича, с 1903 г. он стал членом РСДРП. Будучи большевиком, принимал участие в революции 1905 года, в стачках и демонстрациях, в вооруженной борьбе сормовских рабочих. Из личных впечатлений раннего детства и рассказов матери я помню, что в конце 1907 года и в начале

1908 года за участие в революции 1905 года отец сидел в Нижегородской тюрьме. После выхода из тюрьмы оставаться в Сормове из-за преследований полиции и жандармерии стало невозможным. Василий Романович с семьей переезжает в Киев. До конца 1912 года он работал надсмотрщиком котлов на электростанции Киевского политехнического института, не прекращая своей революционной деятельности. В этот период в нашей квартире часто появлялись жандармы. Некоторые из обысков за­канчивались кратковременным арестом Василия Романо­вича, а в 1912 году ему пришлось провести в тюрьме не­сколько месяцев. Мы всей семьей ходили к отцу на сви­дания.

После освобождения из тюрьмы дирекция института, как неблагонадежного, уволила Василия Романовича. Найти постоянную работу в Киеве так и не удалось. Со­стоящий под надзором полиции не внушал доверия хо­зяевам. В 1913 году Василий Романович уезжает в Сибирь и поступает экспедитором (приемщиком грузов) в товарищество «Работник».

С этого времени Василий Романович безвыездно живет в Новониколаевске. С 1916 года по октябрь 1917 года состоит председателем правления Новониколаевского общества потребителей «Экономия» и активно ведет партийную, революционную работу.

После Октябрьской социалистической революции Василий Романович избирается председателем Новониколаевского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. С декабря 1917 года вплоть до эсеро-чехословацкого мятежа он оставался бессменным председателем исполкома.

Работа в Совете поглотила его целиком, не оставляя ни одного часа времени для личной жизни. Рабочих насчитывалось в городе не особенно много. В то же время в Новониколаевсе имелось довольно большое число торговой буржуазии, тесно связанной с кулацкими слоями деревни. Так что всякое мероприятие Совета встре­чалось буржуазией буквально в штыки. Буржуазия ста­ралась всячески помешать Советской власти, вплоть до применения террористических методов. Одним из таких актов явилось покушение на Василия Романовича, орга­низованное в мае 1918 года. Удалось ли найти органи­заторов покушения — не знаю, так как вскоре произо­шли новые события. Вспыхнул чехословацко-меньшевистско-эсеровский мятеж и Советская власть в Сибири временно пала.

Белогвардейско-чехословацкий переворот в Новониколаевске произошел в конце мая 1918 года. Василий Романович находился в г. Иркутске на совещании пред­седателей исполкомов. Белогвардейцы ознаменовали переворот расстрелами революционных рабочих и повальными обысками по всему городу. Они расстреляли заместителя председателя Совета Петухова и других большевиков.

Василия Романовича белогвардейцы схватили на ст. Канск в тот момент, когда он возвращался из Иркутска. Арест его был осуществлен, как мне известно из расска­за матери, провокационным путем.

На второй день после белочехословацкого мятежа Василий Романович еще из Иркутска пытался разгова-

ривать с Новониколаевском по прямому проводу и вы­яснить, что произошло. Некий Пославский, эсер, по про­фессии, кажется, адвокат, имевший прямое отношение к мятежу и получивший в новом «правительстве» какой-то большой чин, назвал себя по прямому проводу Петуховым, т. е. заместителем председателя исполкома, заверил Василия Романовича, что якобы в Новониколаевске все спокойно и слухи о мятеже безосновательны. По­сле этого отец немедленно выехал в Новониколаевск.

Вплоть до дня своей трагической гибели он уже боль­ше не видел свободы, беспрерывно находясь в белогвар­дейских застенках. Василия Романовича держали в за­ключении в Мариинской, Красноярской, Новониколаев­ской тюрьмах, в Александровском централ? Несколько раз мне с матерью удалось получить свидания с отцом и слышать его рассказы об избиениях, которым подверга­ли белогвардейцы политических заключенных.

Была ли у отца возможность вырваться на свободу, уйти в большевистское подполье и оттуда бороться за свержение колчаковщины? Наверное, такая возможность объективно имелась. Не помню, в каком месяце 1919 го­да удалось совершить побег крупной группе политиче­ских заключенных из Александровского централа. К не­счастью, незадолго до побега Василий Романович забо­лел сыпным тифом, и его увезли в Новониколаевскую тюрьму.

Второй случай для побега представился накануне из­гнания колчаковцев из Новониколаевска. Один из нахо­дившихся в городе полков колчаковской армии, Барабинский полк, сделал попытку вооруженного восстания. Но плохо подготовленное и неорганизованное, не связан­ное с большевистским подпольем, восстание не увенча­лось успехом, и его подавили в ту же ночь. Передавали, что участники восстания намеревались освободить поли­тических заключенных, содержавшихся в одном из ти­фозных бараков местной колчаковской конвойной коман­ды (там в то время был и больной отец). Но последние якобы в момент, когда им предложили выйти на свобо­ду, отказались, сочтя это провокацией. Впрочем, если бы они и воспользовались случаем, вряд ли кто-либо из них, еще не оправившихся от болезни и обессилевших, сумел скрыться.

Буквально в этот или на следующий день всех политзаключенных из бараков под сильным конвоем перевели в центральную тюрьму по Ядринцовской улице.

Озверевшие колчаковские банды за несколько дней до своего бегства учинили над политзаключенными рас­праву.

Однажды утром, в начале декабря, жители Ипподромского района Новониколаевска увидели страшную картину: в крутом овраге, в конце Вагановской улицы, было свалено более сотни изуродованных и уже окоче­невших трупов. Весть распространилась по городу бы­стро, но немногие решались подойти к месту расправы. Я оказался в числе этих немногих, так как чувствовал, что здесь находится и мой отец. Многие трупы лежали с размозженными черепами, изуродованными конечностя­ми, не имели огнестрельных ран, так как убийство про­изводилось холодным оружием. У некоторых, в том числе и у отца, на теле виднелись глубокие ожоги от раска­ленного железа.

С приходом Красной Армии освобожденный город предал погребению тела погибших борцов, организовал мощную демонстрацию, отдавая им свой последний долг.

В заключение хочется добавить несколько слов о замечательных личных качествах большевика Романова.

Это был человек прямой души и неподкупной честности, вплоть до мелочей, отличался убежденностью в правоте дела, за которое он боролся. Отец с большой любовью относился к людям, к семье и особенно к детям, видя в них будущее. Будучи самоучкой, он очень ценил образование и делал все для того, чтобы дать его нам. Личное обаяние Василия Романовича в сочетании с замечательными качествами революционера вызывает особое уважение к его памяти!

Дата добавления: 2015-10-16