Страница пропущена

пись, полученную мною на родине для сына 1912 года рождения. Очевидно, старая форма метрической выпи­ски с церковными печатями возымела соответствующее действие. Но в Новониколаевске ночью 21 июня 1918 го­да меня арестовали. Обыск и арест производили бело­гвардейские офицеры коменданта города (чехословац­кий офицер и эсеры местной организации), допрос вели в здании реального училища, где в то время помещалась канцелярия контрразведки Временного правительства. После допроса перевели в тюрьму.

Возникло подозрение, что меня кто-то выдал, так как белогвардейцы точно знали подробности пути, по кото­рому я добирался до Новониколаевска. Только после выхода из тюрьмы удалось узнать причину ареста. При освобождении из тюрьмы мне выдали отобранные при аресте документы; среди них находился рапорт комен­данта военного городка г. Новониколаевска, который до­носил, что по заявлению Татьяны Богомоловой из Мо­сквы возвратился Никитин Михаил Филиппович, ездив­ший в Центр по профсоюзным делам. В Томске несколь­ко человек было задержано правительственными вой­сками, а ему удалось бежать. Необходимо задержать, сообщалось дальше, Никитина, как вредного элемента.

Татьяна Богомолова, жена подрядчика Осипова, у которого я до революции работал арматурщиком, ока­залась агентом контрразведки. Она и донесла о том, что я возвращаюсь в Новониколаевск, узнав об этом от моей жены.

Богомолова скрылась из города до прихода советских войск.

После выхода из тюрьмы я уехал на Алтай, где про­жил до мая 1919 г. В тюрьме и на Алтае я все узнал подробно о чехословацком мятеже в Новониколаевске, об участии в нем эсеров, меньшевиков и о зверском убийстве членов местного исполкома Совета депутатов.

В мае 1918 года англо-французские и американские империалисты в Челябинске, Новониколаевске и других городах на Сибирской железнодорожной магистрали организовали мятеж солдат чехословацкого корпуса, со­стоящего из военнопленных, которым было разрешено

Советским правительством выехать к себе на родину че­рез Сибирь и Дальний Восток.

24 мая из Омска по прямому проводу передали Но­вониколаевскому Совету депутатов, что в Челябинске че­хословацкие войска подняли восстание против Совет­ской власти, предлагали немедленно принять меры к разоружению чехословацких воинских частей, находя­щихся в эшелонах на станции Новониколаевск.

В это время председатель исполкома Совета т. Ро­манов находился на совещании в г. Иркутске.

Командир чехословацких воинских частей Гайда за­верил членов исполкома, что они не собираются высту­пать против Советов и что оружия в их эшелонах нет, но к осмотру вагонов не допустили. Таким образом Гайда обманул представителей Совета.

Тов. Петухов и Ботко на заседании исполкома сооб­щили членам Совета о результатах переговоров с Гай-дой. Члены Новониколаевского Совета допустили роко­вую ошибку, доверившись заверениям Гайды, и не приняли необходимых мер к защите советских организаций в Новониколаевске.

В распоряжении Новониколаевского Совета находил­ся отряд Красной гвардии из 70 человек. Основная часть Красной гвардии в количестве 300 человек месяц тому назад была отправлена в г. Читу для участия в подав­лении восстания атамана Семенова.

Для Новониколаевского Совета было непосильным разоружить три эшелона чехословаков. Около 12 часов ночи 25 мая чехословацкие отряды, окружив здание До­ма резолюции, ворвались в помещение Совета, аресто­вали членов исполкома во время их заседания. Только двум товарищам удалось скрыться. Одновременно чехословаки пытались окружить и уничтожить отряд Крас­ной гвардии у станции железной дороги, но отряд отсту­пил в военный городок. Все красногвардейцы из воен­ного городка и вообще из города стали отходить в на­правлении к Бердску и далее — к Барнаулу.

В Новониколаевске эсеры и меньшевики активно участвовали в контрреволюционном перевороте. Вместе с белогвардейскими офицерами и черносотенцами они разыскивали, арестовывали и избивали большевиков.

В аресте и зверском убийстве выдающихся больше­виков, членов исполнительного комитета Совета депута-

тов А. И. Петухова, Ф. И. Горбаня, А. Ф. Клеппера, Ф. П. Серебренникова, В. И. Шамшина, а позднее В. Р. Романова, В. С. Кидяева и многих других, целиком по­винны эсеры. Именно их руки обагрены кровью лучших представителей рабочего класса, преданных больше­виков.

После контрреволюционного переворота в Новониколаевске буржуазия и ее свора — эсеры и меньшевики, при помощи обнаглевшей белогвардейщины организова­ли Временное сибирское правительство, а в ноябре 1918 года вся власть в Сибири была передана ими ярому мо­нархисту, ставленнику англо-французских империали­стов Колчаку, который чинил зверские расправы над тру­дящимися Сибири до конца декабря 1919 года.

Память о погибших верных партии большевиках и выдающихся борцах за создание власти Советов будет вечно храниться в сердцах всех людей нашей Советской страны.

* * *

В мае 1919 года, работая на постройке мыловаренно­го завода кооперативной организации «Закупсбыт» в Новониколаевске, я поддерживал регулярную связь с подпольной организацией РКП (б) и вел политическую работу среди рабочих завода.

15 августа в числе пяти товарищей, работавших на заводе, я был арестован. Дело передали на рассмотрение военно-полевого суда и перевели нас в тюрьму на Алек­сандровской улице. Военно-полевому суду подлежали тт. Бобылев, я, Никулин, Дунаев и Нефедов. Судить, по полученным сведениям, должен был адъютант Колча­ка — Степанищев. От него можно было ждать только смертной казни. Но ввиду срочного выезда Степанищева, как мы после узнали, на восток наше дело повел офицер — юрист Кощеев. В связи с тем, что улик в про­тивоправительственной политической работе у них не оказалось, нас обвиняли только в уклонении от военной службы. 4 октября Кощеев за недоказанностью престу­пления вынес оправдательный приговор, и нам удалось выйти из тюрьмы. Я немедленно уехал на Алтай и воз­вратился в Новониколаевск только перед вступлением Красной Армии в город.

В декабре 1919 года войска Красной Армии с боями подходили к Новониколаевску. Армия Колчака в беспо­рядке отступала на восток по железной дороге, на кре­стьянских подводах, пешком, кто как смог спасался от народного возмездия.

За несколько дней до прихода Красной Армии я про­брался в Новониколаевск. Город был забит отступаю­щими частями колчаковской армии. Войска их, демора­лизованные, не знали никакой дисциплины. Большая часть солдат не имела орудия. По Иркутской улице раз­местилась какая-то артиллерийская часть, от всего сна­ряжения которой остались одни походные кухни да те­саки, последними солдаты разрубали мясо и разрезали хлеб.

За день до вступления передовых частей Красной Армии в Новониколаевск командование отступающей белой армии, для задержки советских войск, взорвало береговые фермы железнодорожного моста через реку Обь. Взрыв моста вызвал еще большую панику среди находившихся в городе частей колчаковской армии. Они в течение всего дня и ночи бежали в страхе по всем ули­цам города в разные стороны.

В ночь на 14 декабря 1919 года передовые части Крас­ной Армии с двух сторон вошли в город. Кучка офицеров пыталась оказать сопротивление, в отдельных местах го­рода открывали беспорядочную стрельбу по проходящим передовым частям Красной Армии, а с колокольни церк­ви у вокзала открыли стрельбу из пулемета, но Красная Армия быстро навела в городе порядок.

Утром по улицам города уже ходили военные патру­ли Красной Армии. Жители города свободно вздохнули и возвращались к нормальной жизни.

Немедленно были созданы революционный комитет и городской комитет Новониколаевской организации РКП (б).

За один год Колчак нанес огромный ущерб народному хозяйству страны, особенно Сибири. Банды контрреволю­ционеров загубили сотни, тысячи людей.

В Новониколаевске после колчаковщины остались сотни трупов замученных и зверски убитых советских работников. В казармах военного городка лежали трупы солдат колчаковской армии, умерших от тифа. Город содержался в ужасных антисанитарных условиях. Среди.

населения свирепствовал тиф, занесенный колчаковскими солдатами. Железнодорожные пути были забиты повре­жденными вагонами и паровозами.

Не многим колчаковским извергам удалось скрыться, большинство из них подверглось аресту и суду, в том числе Колчак и его адъютант Степанищев.

20 декабря 1919 года Новониколаевский городской комитет большевиков поручил мне, тт. Степанову и Его­рову организовать отдел труда. 5 января 1920 года сибревком утвердил Новониколаевский уездный комитет труда (укомтруда). В состав комитета труда вошли: Грей Владимир Павлович — председатель, я и Фугенфиров М. И. — члены коллегии.

На комитет труда возлагалась задача — организовать работу по очистке города, военного городка и привести их в хорошее санитарное Состояние, а также оказать по­мощь железнодорожному и водному транспорту в вос­становлении подвижного состава.

Для выполнения этих заданий комитетом создается трудовой полк. Трудовой полк в количестве двух тысяч человек разместился в военном городке. Для трудармейцев организовали питание, политическую и культурную работу.

Чтобы ускорить очистку города до наступления ве­сенних дней, мобилизовали все нетрудовое население.

Проработав в Новониколаевском укомтруде более трех лет в должности члена коллегии и заместителя председателя, в августе 1923 года я выехал совсем из Сибири по путевке ЦК партии и работал в Москве в со­ветских и партийных органах.

Дата добавления: 2015-10-16