Я могу идти. Сюда же я как-то пришла?

Угу. — Похоже, ее слова не произвели на него особого впечатления. — Покажи мне свои ступни.

Когда она не пошевелилась, он присел на корточки, взял ее за лодыжку и приподнял ногу. Маргред подогнула пальцы, пытаясь скрыть паутинку. Но Калеб, похоже, не обратил на это внимания — его больше интересовала ее пятка с нежной исцарапанной кожей. Ноги людей были созданы для ходьбы. Ноги людей… Прогулка к морю от коттеджа поневоле напомнила Маргред человеческую историю о русалке, которая пожелала стать смертной женщиной, а потом чувствовала себя так, словно идет по битому стеклу или лезвиям ножей.

Калеб рассматривал ее поцарапанную и израненную ступню, и по лицу его ничего нельзя было прочесть.

Я подберу тебя у съезда на пляж. А потом мы подскочим к Уили и подберем тебе кое-что необходимое.

То есть купят вещи, необходимые ей, хотел он сказать.

У меня нет денег, — призналась Маргред.

Он лишь крепче сжал губы.

Я могу ссудить тебе некоторую сумму.

И как я с тобой расплачусь?

Он отпустил ее ногу и отряхнул песок с ладоней.

Я уже думал об этом.

Уверена, так оно и было. Ты ничего не пропускаешь.

Он вперил в нее пронзительный взгляд зеленых глаз.

И что это должно означать?

Только то… что ты живешь разумом. Ты всегда взвешиваешь последствия своих поступков — что хорошо, что плохо, что логично и каким должен быть следующий шаг. А я живу не так.

И думаешь, что это неправильно.

Вовсе нет, — поправила она его. — Но это делает нас… — Она приподняла руки, а потом уронила их, — …разными.

Он застыл, не сводя с нее пристального взгляда.

Может быть, именно поэтому мы так хорошо подходим друг другу.

Может быть. Такая возможность согрела ей сердце. Но между ними существовали различия, о которых он даже не подозревал.

Различия, которые делали продолжительные отношения невозможными.

Антония Бароне с грохотом водрузила поднос на стальной прилавок и недовольно взглянула на дочь.

Не нужно учить меня, как делать лазанью. Я готовила ее еще тогда, когда тебя и на свете-то не было.

Раздражение Реджины закипало, как горшки и кастрюльки на плите. Обычно ей удавалось сдержаться. Но только не сегодня. Не сегодня, когда, притом что у них и так не хватает рук, Антония бросает все и смывается в разгар обеденного наплыва посетителей, оставив Реджину разбираться с ордой промокших и недовольных туристов.

— Я не говорю тебе, как делать что-то. Я просто говорю, что если бы взяли свежий сыр моцарелла вместо этой нарезанной ломтиками гадости, которую ты покупаешь…

Дата добавления: 2015-10-16