Под взглядом Тенаара

Дубэ внезапно проснулась. Кто-то громко стучал в дверь. Дубэ не сразу поняла, где находится. Открыв глаза, увидела отверстие под потолком и все вспомнила. Гильдия. Она вспомнила, кто мог стучать: Рекла, пришедшая на утренние занятия.

– Я сейчас, – пробормотала Дубэ, вставая с кровати.

Она оделась и открыла дверь. Лезвие сверкнуло в темноте и уперлось ей в грудь. Дубэ быстро вытащила свой кинжал.

– Ты что, сумасшедшая? – прокричала она.

Девушка приставила оружие к ее горлу. Это был меч.

– Ты должна быть пунктуальной. Я же сказала тебе, что ты будешь наказана, если не станешь делать того, что я тебе говорю.

Дубэ молча стояла с кинжалом, вынутым из ножен.

– Вложи кинжал в ножны, – прошипела страж ядов.

Дубэ повиновалась.

Девушка бросила на нее сердитый взгляд:

– Ты должна умыться. Следуй за мной.

И они двинулись по пустынному извилистому коридору, но на этот раз Дубэ знала маршрут. Ночное изучение карты пригодилось ей, теперь она узнавала подземные ходы, хотя ни разу тут не бывала. Рекла отметила это и усмехнулась.

– Ты всего лишь выполнила свой долг.

Она вела Дубэ в сторону терм: Дубэ запомнила расположение на карте. Они находились рядом с гимнастическими залами, вода подавалась туда из горячего подземного источника. Это место находилось не слишком далеко от Земли Огня, изобилующей многочисленными вулканами. Вероятно, сюда доносилось дыхание Тала – самого большого вулкана этой земли, которое и согревало подземные источники.

Термы располагались в большом круглом зале, похожем на все остальные помещения этого подземелья, грубо вытесанные в скале. Большая статуя Тенаара из черного кристалла высилась в углу.

И опять, как и в Большом зале, где происходило посвящение, у ног Тенаара стояла другая фигура – маленькая. На этот раз Дубэ удалось лучше рассмотреть ее. Это действительно был мальчик с серьезным, даже печальным выражением лица, слишком взрослым для ребенка. Он был удивительно красив, а вьющиеся волосы, высеченные с необыкновенным мастерством, казались мягкими и блестящими. Вокруг головы, под волосами, выступал какой-то заостренный предмет, который Дубэ не смогла разглядеть. На ребенке была туника и широкая куртка, спускавшаяся до пят, а руки разведены в стороны, как будто он хотел обнять весь зал.

Дубэ молча застыла: она спрашивала себя, кого изображает эта статуя.

Почти весь зал занимал большой бассейн с горячей водой, испарения от которого наполняли все помещение. Из нескольких громадных отверстий в стенах водопадами стекала вода. В зале было много людей – мужчин и женщин.

– Сегодня я сама привела тебя сюда, но с завтрашнего дня перед тем, как явиться ко мне, ты будешь приходить сюда одна. Увидимся в трапезной, после первого удара колокола, – сказала Рекла, уходя.

Дубэ смотрела на бассейн, в котором копошились тела, и ей показалось, что это – призраки, питающиеся темнотой. Все люди были физически хорошо развитыми благодаря упражнениям, но бледными, и все казались одинаковыми.

Дубэ поспешно разделась, положила свою одежду в одну из ниш, специально выбитых в стене, потом нырнула в бассейн и долго оставалась под водой. Теплая вода заставила ее расслабиться. Она вдруг вспомнила то утро в Земле Солнца, ледяные воды Темного ручья. В нем она обретала силу и ощущение чистоты.

Дубэ немного поплавала, хотя это было трудно из-за слишком теплой воды, а потом встала под один из каскадов. Рядом с ней стоял мужчина, он посмотрел на нее, и в его взгляде не было лукавства, но было любопытство. Дубэ поняла, что это всего лишь интерес к новобранцу Гильдии. И все же смутилась. Она поплыла обратно, вышла и вытерлась. Когда Дубэ застегнула последнюю пуговицу жилета, раздался первый удар колокола.

Если бы Дубэ не изучила карту со всей добросовестностью, то и тогда она без труда нашла бы дорогу к трапезной: все шли в одном направлении, достаточно было устремиться за ними, чтобы найти этот просторный зал.

На этот раз на столах уже все было разложено: каждому полагался кусок черного хлеба и миска с молоком.

Все заняли свои места, и наступила полная тишина. Дубэ догадалась, чего ожидают собравшиеся, и в самом деле – на амвоне появился Иешоль.

– Помолимся Тенаару, чтобы он даровал нам долгий день труда, по окончании которого мы сможем насладиться даром сумерек, благоприятствующих убийствам и столь дорогих детям Тенаара…

Он произнес ту же молитву, что и накануне вечером, и снова вся братия хором ответила ему:

– Кровь к крови, плоть к плоти, да прославится имя Тенаара.

Иешоль казался удовлетворенным.

– Ешьте, пейте, подкрепляйте свои силы.

И все решительно приступили к своей пище. Дубэ быстро выпила молоко и проглотила хлеб.

– Что дальше? – спросила она, покончив с едой.

Рекла выпила свое молоко только наполовину.

– Ты не очень-то похожа на убийцу. Тебя никогда не учили быть терпеливой?

– Но я же воровка.

Рекла издевательски усмехнулась:

– Ты – девочка-смерть, это – твоя судьба. – Она сделала небольшую паузу, чтобы подразнить Дубэ. – Научись понимать, когда надо ждать, а когда – действовать.

После завтрака они отправились в храм. Там было тихо и темно, как всегда. Только ветер завывал да дождь шумел – за стенами бушевала гроза. Дубэ вслушивалась в эти звуки. Чуть больше недели она жила в подземельях, но уже тосковала по всему, что осталось за этими стенами. В какой-то момент она почти решила выйти, чтобы насладиться дождем и ветром, бьющими по лицу, но тут же выкинула из головы эту мысль. Рекла подошла к алтарю и встала на колени.

– Становись на колени.

– Я не верю в Тенаара.

Дубэ не понимала, почему так поступает. Иешоль ясно объяснил: жить в Гильдии значит исповедовать культ, а жизнь в Гильдии – единственный способ избежать страшной смерти. Однако она не хотела подчиняться. Она считала, что Учитель запретил ей.

Рекла медленно обернулась:

– Любое твое ненужное непослушание, любое твое лишнее слово ведет к мучениям. Сейчас ты этого не чувствуешь, потому что напилась снадобья, но вспомни вечер своего посвящения, вспомни свои нечеловеческие крики. Ты снова испытаешь это, Дубэ, если не преклонишь колени.

Дубэ сжала кулаки, но встала на колени. Воспоминание о звере терзало ее, лишало сил и решимости отказаться.

– Я вовсе не заинтересована в том, чтобы ты оставалась с нами. Для меня ты была и будешь одной из проигравших, потому что ведешь себя как они. Но его превосходительство верит в тебя, а он – подобие Тенаара на земле, во всяком случае, пока не вернется Избранный Сын Бога. Если я сейчас не перерезала тебе глотку, так только из-за моей веры, так и знай.

– А я не убиваю тебя только благодаря принятому снадобью, – ответила Дубэ.

Рекла ухмыльнулась и стала учить Дубэ молитве.

– Могущественный Тенаар, бог молний и клинков, повелитель крови, освети мой путь, чтобы я могла совершить убийство и принести тебе в дар кровь проигравшего.

Рекла объяснила, что эту молитву читают убийцы перед выполнением своей миссии, и потребовала от Дубэ повторить молитву.

Дубэ надо было перевести дух. Что-то внутри мешало ей повторить эту отвратительную молитву. Дубэ сделала над собой усилие, ей удалось произнести эти слова, но таким озлобленным и переполненным ненавистью голосом, что Рекла тут же нахмурилась. В отличие от Иешоля эта девушка болезненно реагировала на святотатство, однако ее горящий взгляд ничего не мог изменить.

Дубэ начинала понимать границы дозволенного: только один человек мог решить ее участь – Иешоль, завлекший ее в свои сети. Раз так – с Реклой она не всегда будет церемониться.

Кончив молитву, они встали и уселись на одну из скамеек. Рекла начала просвещать Дубэ. О многом Дубэ уже знала от Учителя, что-то рассказывал Гаан, пока тянулись долгие дни очищения. Да и о слухах нельзя забывать, как ни страшно было, а все же люди обсуждали Гильдию. Рекла начала издалека. Тенаар – жестокое божество, обожающее смерть. Но прежде всего это бог, совершающий выбор: по одну сторону – избранные, победители, по другую – проигравшие. Проигравшие – обычные люди, те, кто никогда не убивают или же делают это на войне, по чужой воле. Это – существа, недостойные Тенаара. Он ненавидит их и жаждет уничтожить, потому что отвратительной ошибкой других богов было создание людей со слишком нежным сердцем. Победители – носители смерти, убийцы Гильдии.

– Мы не похожи на солдат, которые убивают других из ненависти. Тем более мы – не какие-нибудь наемные убийцы, убивающие за деньги и продающие благородное искусство убийства за кусок хлеба, – сказала Рекла, и ее глаза заблестели. – Мы убиваем во славу Тенаара, освобождаем мир от проигравших, чтобы настало время Тенаара: это будет мир, лучший мир, в котором будут жить только обожаемые им создания, это мы – победители.

Дубэ едва сдержала усмешку. Гильдия, убивающая во имя лучшего мира… Но Иешоль получал деньги за то, что спускал с цепи своих победителей. Гильдия управляла огромными денежными потоками!

Правдой было лишь то, что жизнь в этом мире ничего не стоила. Дубэ поняла это, когда ее выгнали из родной деревни, а отец ее не спас.

Рекла продолжала рассказывать: победители отмечены судьбой, они убивают еще в детские годы. Это дети, родившиеся от женщин, умерших во время родов, или такие, как Дубэ, кто во время игр убивает своего товарища, или дети, намеренно убивающие, просто так, без всякой причины.

Дубэ лишь покачала головой. Это не было сделано для Тенаара. Она понимала. Горнар умер не во имя Тенаара. Так произошло потому, что такова была судьба, вот и все. Дубэ молча слушала, но ничему не верила. Она слушала свою наставницу день за днем, но оставалась верна самой себе.

«Я – не такая, как они, и никогда такой не стану».

После обеда у Дубэ был один свободный час.

Рекла протянула ей толстую книгу в черном кожаном переплете, с увесистыми ржавыми накладками.

– Я хочу, чтобы к завтрашнему дню ты прочитала не меньше половины, – сказала она и удалилась, скрывшись в темном коридоре.

Дубэ заперлась в своей комнате, где в унынии целый час перелистывала книгу. Это был тайный текст для посвященных, описывавший социальное устройство Дома. Дубэ и представить себе не могла, что у Гильдии такая сложная организация. Она предполагала, что должны быть какие-то подразделения воспитанников, но даже не догадывалась, сколько каст и классов существует в этой сложной организации, насчитывавшей несколько сотен людей.

Она узнала, как много в секте стражей уровня Реклы: ответственный по кухне, ответственный за жертвоприношения, ответственные за новичков, за гимнастический зал, за чистоту в храме, есть и другие.

Дубэ открыла для себя, что Гильдия имеет подразделения и вне Дома, благодаря людям, которые, не будучи посвященными, каким-то образом позволяли Гильдии простирать свои щупальца по всему Всплывшему Миру. По большей части это были жрецы, которые тайно совершали обряды, и множество магов. Существовал и тайный список этих людей. Дубэ многих знала, некоторые служили советниками у королей, другие у графов. Ей было известно, что Гильдия могущественна, но даже не предполагала насколько.

О том, что час истек, Дубэ узнала по водяным часам. Она почувствовала себя так, будто наступило освобождение, теперь, наконец, она может отправиться в гимнастический зал.

Войдя, она с трудом узнала помещение, накануне вечером пустое и полутемное, сейчас оно было освещено, словно солнечным светом, большими бронзовыми треножниками, источавшими легкий фруктовый запах. Правда, и запах пота, который смешивался с запахом крови, сильно ощущался. Дубэ почувствовала легкое головокружение, но быстро пришла в себя. Она нашла Реклу, уже ожидавшую ее.

В залах собралось множество людей. Больше всего – детей и подростков, девочек и мальчиков. Были тут и совсем маленькие дети – все они делали самые разные упражнения, развивавшие и укреплявшие мускулатуру, улучшавшие чувство равновесия или способность концентрироваться. Некоторые упражнялись с оружием, кто-то сходился в рукопашном бою, отрабатывая приемы и изучая наиболее уязвимые точки человеческого тела. Кто-то суетился у мишеней. Но ни в ком из них не было ничего детского. Напряженным лицам не хватало той живости, которая (Дубэ знала это) свойственна детям. Это были взрослые в детском обличье. Дубэ вдруг вспомнила статую, стоявшую рядом с Тенааром, – странного мальчика с лицом взрослого человека.

Вместе с Реклой она прошла несколько залов, переполненных детьми и подростками.

– На мой взгляд, твое место здесь, вместе с детьми твоего возраста, но его превосходительство убежден, что ты заслуживаешь большего.

Наконец, они пришли в залы, где упражнялись взрослые. Тренировались они самостоятельно. Дубэ подумала, что это, конечно, не Темный ручей, где было так приятно упражняться, но она, по крайней мере, попытается сконцентрироваться и обрести саму себя, обрести хотя бы немного спокойствия.

Однако Рекла уверенно направилась к человеку, стоявшему в стороне. Он прислонился к стене, держа в руке хлыстик, в его позе было что-то чрезвычайно дерзкое. Он был высоким и худощавым, даже чрезмерно худым. Его лысая голова блестела от яркого света факелов. Лицо было плоским, с крючковатым носом, выдающимся подбородком, большим ртом и тонкими губами.

Как только Рекла приблизилась к нему, человек мгновенно выпрямился и вытянул неестественно длинные руки по швам. Человек не смотрел подошедшим женщинам в глаза, стоял опустив голову, разглядывая исподтишка. Его голос очень соответствовал его облику: умильный, тонкий, почти пронзительный.

– Приветствую тебя, Рекла. А это – новое приобретение, как я полагаю. – И он бросил взгляд на Дубэ. Его глаза были совершенно черными, как два темных колодца, взгляд уклончивый, ускользающий.

Рекла ответила только кивком. Казалось, что она относится к нему с некоторым пренебрежением и плохо скрываемым отвращением.

– Его превосходительство хочет, чтобы ты сегодня проверил ее способности и доложил ему.

– Как будет угодно его превосходительству, – ответил человек, не без иронии отвесив поклон. Он не выглядел таким фанатом, как Рекла. Им двигало нечто иное, а не фанатизм.

Страж ядов развернулась и ушла. Новый наставник Дубэ долго разглядывал ее. Девушка с трудом терпела этот взгляд, думая о том, как ей пригодился бы плащ, скрывавший лицо и фигуру.

– Я – Шерва, страж гимнастического зала. А как тебя зовут?

– А ты не знаешь? – спросила Дубэ.

Человек криво усмехнулся:

– Я хочу услышать от тебя самой.

Дубэ удовлетворила его просьбу.

– Тело убийцы много говорит о нем. Видно, что твое тело натренировано, это хорошо. Однако тебе неизвестна техника убийств голыми руками, да и обращаться со шпагой ты почти не умеешь. Ты хорошо стреляешь из лука, но только одной рукой, и предпочитаешь кинжал. Это тоже хорошо, так как победители хотят крови, а кинжал – оружие, избранное Тенааром.

– Ты меня не удивил.

– Я и не собирался. Ты давно не практиковалась?

– Я никогда не практиковалась. Меня только тренировали.

Шерва погладил подбородок, критически оглядывая Дубэ.

– Верно… ты ведь воровка, так?

Дубэ почти с гордостью подтвердила это.

– Когда завершилось твое обучение?

– Два года назад.

– И до сих пор ты только помогала Сарнеку, верно? Нет, не только. За эти два года ты продолжала совершенствовать ту технику, которой он тебя обучил. Бескровное убийство, наемное убийство без жертвоприношения.

Дубэ не знала, что сказать. После суровой Реклы разговор с этим человеком был намного интереснее. В нем было что-то болезненное, как все в этом месте, но было и нечто притягательное.

– В любом случае, – сказал он, – разумеется, недостаточно просто посмотреть на тебя, чтобы как следует понять, что ты умеешь. Нужна практика.

Он повернулся и пошел, Дубэ отправилась за ним. Он шел абсолютно бесшумно, его движения были гибкими и точными, такой поразительной пластики Дубэ никогда не видела даже у животных. Казалось, что воздух расступается, когда он идет, и осторожно смыкается за его спиной.

– Не удивляйся, – сказал Шерва, не оборачиваясь, будто прочитав ее мысли. – Моя ловкость – результат многолетних тренировок, теперь это стало моей специальностью.

Дубэ начинала испытывать странную симпатию к этому человеку.

Они оказались в пыльной и темной комнате, вдали от шума гимнастического зала. Помещение было небольшим, но здесь было все: мишени и оружие всех видов. Шерва залил масла в лампу, а потом зажег ее при помощи уголька.

– Обычно я занимаюсь детьми, как ты могла видеть, но Иешоль хочет, чтобы я обучал тебя, и так будет в дальнейшем.

Дубэ удивилась той естественности, с которой человек произнес имя Верховного Стража.

– Мы обучаемся всю жизнь. Есть приемы, которыми ты не владеешь. Будем работать над ними.

Дубэ почему-то показалось, что она вернулась в детство. А ей всегда очень нравилось обучаться, изучать новые приемы.

– Ты убивала, как наемный убийца? – неожиданно спросил он.

– Нет, – сухо ответила Дубэ. И мысленно перенеслась к своему первому убийству.

Шерва, улыбаясь, исподтишка наблюдал за ней. Его улыбка была асимметричной и лукавой.

– А может быть, и да. В любом случае меня это не интересует. Если я это и сделала, то только ради денег. Не стоит убивать ради убийства как такового.

– Рекла так не думает. Иешоль тоже. Убивают ради Тенаара – так они говорят.

Беседа принимала занятный оборот, и Дубэ хотела угадать какой.

– Я совершенствую технику. Наверное, таков мой способ служения Тенаару. А теперь перейдем к делу: покажи мне, на что ты способна.

Все как в детстве. Ей надо было показать, как она обращается с разными видами оружия, изображая засады, показывая свою ловкость в упражнениях. Шерва был скуп на комментарии и за все время экзамена не проронил ни слова, но Дубэ поняла, что произвела хорошее впечатление, как в упражнениях с луком, так и с кинжалом. Казалось, что Шерва удовлетворен и ее подвижностью. Но с мечом дела пошли хуже. Дубэ помнила, что Шерва, лишь поглядев на нее, все точно сказал о ее возможностях. Впрочем, ее мускулатура говорила сама за себя, и Дубэ это знала.

Когда пришлось демонстрировать способность убивать голыми руками, Шерва удивил ее.

– А теперь – никаких манекенов. Схватись со мной.

Дубэ на какое-то мгновение чуть не потеряла сознание.

– Я могу сделать тебе очень больно. Учитель обучал меня разным приемам.

– Делай то, что я тебе говорю, и все!

Дубэ вздохнула и решила бороться всерьез.

Она показала все: как ломают шейные позвонки, душат руками и ногами, бьются на кулаках. Но этот человек был сверхъестественно подвижен. Он выскальзывал из рук подобно ужу. Не успевала Дубэ решить, что держит его мертвой хваткой, как он без усилий высвобождался. Он складывал руки и ноги под невероятными углами, словно весь был на шарнирах. Дубэ ни разу не удалось захватить его, даже как следует стукнуть. В конце испытания она начала задыхаться, Шерва при этом дышал спокойно и ровно.

– Это – волшебство… – прошептала Дубэ.

Шерва хитро улыбнулся:

– И это тоже, но не только. Это – запрещенная медицина и упражнения. Спустя годы ты тоже так сможешь. Хочешь?

Дубэ не знала. Она пришла сюда не для того, чтобы усовершенствоваться и стать отличным убийцей. Она предпочитала не думать о том, что ей придется убивать и сделать это профессией. Она пришла сюда, чтобы выжить, она продала свое тело, чтобы не стать добычей зверя.

– Тебе решать, ты – учитель, – ответила она.

Шерва, казалось, некоторое время раздумывал, потом заговорил:

– Я могу подтвердить то, что сказал сначала. Тебе нужно научиться владеть шпагой, а твоя ловкость хотя и превосходна, но может быть улучшена. Тебе следует изучить технику рукопашной борьбы. И конечно же то, чего хочет Иешоль: ты должна обучиться обряду убийства Гильдии!

Они оставались в зале еще около часа. Шерва показывал ей болезненные упражнения для разработки суставов. Учитель тоже их показывал. Дубэ подумала, что, вероятно, Учителя тоже обучал Шерва, и хотела было спросить об этом. Однако упражнения Учителя не были такими рискованными и мучительными. Шерва заставлял ее предельно напрягаться, чуть ли не разрываться, а потом возвращаться в прежнее положение. В каком-то смысле это было приятно. Тело двигалось, работала мускулатура, суставы хрустели. С усталостью тела, с болью уходила тоска, пропадало чувство подавленности, и Дубэ снова становилась свободной. После упражнений у Дубэ болел каждый мускул, но ей казалось, что она хотя бы немного обрела душевный покой.

Дата добавления: 2015-10-16