В факте Воскресения Христова — торжество нашей веры, торжество правды, торжество добродетели, торжество жизни, торжество бессмертия

Нет, что бы ни говорили противники христианства, мы все-таки с твердым убеждением и радостной верой скажем:

"Христос Воскресе!"

В этом факте Воскресения Христова — торжество нашей веры, торжество правды, торжество добродетели, торжество жизни, торжество бессмертия.

Воскресший Христос есть краеугольный камень веры нашей. Наздани бывше, — говорит апостол Павел, — на основании апостол и пророк сущу краеугольну Самому Иисусу Христу (Еф. II, 20). Если Христос воскрес, то Он не такой смертный, как мы. Мы можем верить в Его Божественность и в Божественное происхождение веры нашей. Если же Он не воскрес, то Он, конечно, только человек, а не воплощение Божества. Если Он не воскрес, то мы вправе подвергнуть сильнейшему сомнению все Его чудеса, все то, что Он говорил о Самом Себе, все то, что обещал людям. Если же Он воскрес, то это есть чудо из чудес, пред которым бледнеют все другие евангельские чудеса, к принятию которых не представится уже тогда никаких затруднений. Без Воскресения Христова невозможна была бы и проповедь апостолов, основанная на вере в Воскресшего Господа и распространившая эту веру по всему миру. Не все ли апостолы усомнились в том, что Христос есть Мессия, пока они не уверились в Его Воскресении? Не все ли они, как предрек Спаситель, рассеялись, как "овцы, не имущие пастыря"? Даже по Воскресении Господа как трудно было уверить некоторых из них, что Он действительно воскрес. А без этой уверенности разве вышли бы они на всемирную проповедь? И разве обратился бы мир, погруженный во тьму язычества, к вере христианской без этой проповеди? И что бы они начали проповедовать? Как бы они сказали: верующий в Сына Божия имеет жизнь вечную (1 Ин. V, 13), когда Сам Сын Божий оставался бы мертвым? Как бы они сказали: Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же (Евр. XIII, 8), когда бы всякий знал, что Он был жив, а потом мертв?

Таким образом, без Воскресения Иисуса Христа гроб Его был бы вместе и гробом веры христианской: потому что все прежде веровавшие в Него перестали бы верить; потому что никто не принял бы на себя труда проповедовать веру в Него; потому, наконец, что эта проповедь сама по себе не стоила бы доверия. Но теперь гроб Иисуса Христа стал святилищем, ибо в нем совершилось торжество веры христианской.

Воскресение Христово есть торжество не только веры нашей, но и правды вообще.

Если Христос не воскрес, то мы вынуждены признать нечто ужасное, невероятное, именно, что фарисеи, книжники и первосвященники иудейские были правы, Сын же Человеческий был не прав. Почему? Потому что, удостоверяя Свое Божественное достоинство, Христос указывал то, что Он воскреснет в третий день. Род лукавый и прелюбодейный, — говорил Он фарисеям, требовавшим знамения, — ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка; ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи (Мф. XII, 39-40).

Этими словами Господь вполне определенно указывает на Свое Воскресение как на знамение Своего Божественного посланничества, и, следовательно, если Он воскрес, то свидетельство Его истинно, предсказание оправдалось, — мы можем верить в Него и в Его учение. Если же Он не воскрес, то, значит, в Своем ответе фарисеям Он сказал неправду; значит, Он Сам заблуждался, и правы первосвященники, признававшие Его простым человеком и распявшие Его как обманщика за то, что, будучи человек, делал Себя Богом (Ин. X, 33).

Стоит только отвергнуть воскресение — нужно будет отвергнуть и Праведного, Святого Бога, нельзя более верить в победу правды и добра, если Иисус Христос погиб позорною смертью, погиб так же, как Иуда, как хулящий разбойник.

Какая может быть речь о победе вообще над злом, над неправдою, когда Христос не воскрес?

Если эта всесовершенная нравственная личность без всякого пятна и порока, чистая, бесконечно великая и сильная по Своей бескорыстной любви побеждена ненавистью, подавлена грешными и недостойными людьми, потерпела самую жалкую неудачу в Своих идеальных стремлениях; если это чистейшее Существо, находившееся в таком искреннем общении с Владыкою мира как Сын со Своим Отцом и Ему одному служившее, осудили неправедным судом, замучили, опозорили, распяли и умертвили на кресте, и Бог не обнаружил никакого сострадания к Нему, допустил бесславно погибнуть и не прославил Его в торжестве Воскресения, то, значит, нет правды на земле, нет ничего чистого и святого в этом грешном, грязном и пошлом нашем мире.

Если победили Каиафа и Иуда, то уничтожен самый принцип правды. Тогда добро бессильно и никогда не сможет одолеть неправду. Тогда зло — законный царь жизни. Тогда на кресте совершилось нечто ужасное: зло восторжествовало над воплощенным Добром, ложь над Истиною, пошлость над Величием, низость над Чистотою, самолюбие и ненависть над Любовию и Бескорыстием. Кто же после всего этого может еще искренно верить в последнюю победу добра и правды?

Но если Христос воскрес, то это значит, что правда и добро оказались могущественнее зла. Тогда Его Воскресение есть твердое ручательство за возможность спасения каждой нравственной личности и за окончательную победу правды на земле. Тогда можно верить, что есть правосудный Бог, есть правда, есть добро. Более того: можно верить, что приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего... и тогда воздаст каждому по делам его.

Воскресение Христово есть, наконец, торжество бессмертия. Здесь жизнь восторжествовала над смертью, и мы вместе с апостолом можем сказать: Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа? (1 Кор. XV, 55). Если Христос не воскрес, то мы могли бы утверждать, что закон смерти непобедим, и что смерть никогда никого в конечном итоге не выпустит из своих челюстей. У нас не было бы ни одного примера полной победы над смертью, ибо, если мы и знаем случаи воскресения, например, Лазаря, сына Наинской вдовы и другие, то эта победа была лишь временная: смерть только на время уступила свои жертвы, но потом снова поглотила их. Без Воскресения Христова мысль о бессмертии, таким образом, оставалась бы всегда под большим сомнением. Но если один Сын Человеческий воскрес и не поглощен смертью, то, значит, бессмертие не мечта, не праздная фантазия; значит, оно возможно в вечности как действительный факт, и в этом мы имеем несомненное ручательство и нашего бессмертия, — бессмертия всех сынов человеческих. Мы можем верить, что и мы воскреснем вслед за Христом, почему апостол Павел и утверждает: Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его (1 Кор. XV, 20, 22-23).

Отсюда должно сделать и дальнейший вывод, имеющий для нас громадное значение: если существует бессмертие, то вся жизнь приобретает глубокий смысл как подготовительный период к будущей вечности. Если же бессмертия нет, то жизнь — не что иное, как странная непонятная бессмыслица, нелепость. Для чего, — скажем словами апостола, — и мы ежечасно подвергаемся бедствиям?.. Станем есть и пить, ибо завтра умрем! (1 Кор. XV, 30, 32).

Понятной становится мрачная фантазия одного неверующего писателя, упершегося в этот роковой вопрос: "для чего?"

"Я — в гробу, — пишет он, — черви гложут мое тело, а крот тихо роет свой тоннель над моей могилой. Странная, бессмысленная тишина...

Стоило ли столько лет мыкаться по белу свету для того, чтобы в конце концов попасть в это ужасное место? Стоило ли испытывать то огромное количество нравственных и физических мук, которые пришлось переиспытать мне на протяжении моей жизни, чтобы в результате попасть в беспощадные руки Смерти — этого единственного реального божества, — которая злорадно опустила меня в беспросветную тьму могилы? Какую непонятную нам цель преследует природа в этом диком процессе разложения? Для чего я и многие другие смертные старались скоплять в своем мозгу на протяжении всей своей жизни этот запас сведений, это богатство знаний? Я изучил десять языков, я прошел высшую школу, я работал над многими вопросами человеческого знания, затративши на все это массу нервной энергии. Теперь мой труп в гробу. Куда же делась и во что обратилась вся эта масса затраченного мною труда? Она пропала, безвозвратно погибла. Громадный червяк вполз в мою левую ноздрю и, с трудом пробираясь сквозь набухшую, разложившуюся слизистую ткань, достиг нервного вещества головного мозга. Достиг и начал все глубже и глубже внедряться в него, выедая постепенно и те божественные участки моего мозга, в которых хранились драгоценности накопленного мною при жизни знания...

Стоит ли рождаться на свет, стоит ли жить, стоит ли работать после всего этого?"

Конечно, не стоит, если нет воскресения, нет бессмертия.

И для неверующих в будущую жизнь на все мучительные вопросы — "для чего? зачем?" — ответа нет.

Только мрак, уныние, ужас...

Но Христос воскрес, и для нас все становится ясно, прозрачно, понятно. В Его воскресении разрешаются все вопросы о целях и задачах жизни. Жизнь — уже не "дар напрасный, дар случайный", не "пустая и глупая шутка", а великий дар Творца человеку, данный для того, чтобы он мог достигнуть вечного, высшего блаженства. Наша деятельность, наше служение ближним — не работа Данаид, наполняющих бездонную бочку, не пустые труды без всякой надежды сделать человека действительно счастливым, а соучастие в работе Христовой, которая должна окончиться в царстве любви и славы Божией. Самые страдания, которыми полна жизнь, уже не смущают нас, ибо мы начинаем понимать, что эти страдания готовят нас и ближних наших к блаженной жизни с Богом, что будущее не только заставит страдальцев забыть прошедшее, но и заставит их благословлять это прошедшее как путь к радости и счастью. Даже смерть не страшна, ибо для нас это — только переход в другую жизнь, более светлую, более радостную, если, конечно, мы будем того достойны.

Христос воскрес, и для нас открылись врата Царства, наглухо закрытые для человека после его грехопадения.

Христос воскрес и вошел... в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие (Евр. IX, 24). Нам остается только следовать за Ним.

Христос воскрес и дал нам новую жизнь, полную благодатных сил. Наше дело — пользоваться этими силами.

Вот почему для нас так много глубокого, таинственного, радостного смысла в тропаре святой Пасхи, который никогда мы не перестанем повторять:

"Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав".

Дата добавления: 2015-10-16