Глава 5. На царском дворе трубил рожок

На царском дворе трубил рожок. Отовсюду собирались гости. Для их потехи сегодня организовывалась царская охота. Иноземные послы и купцы, бояре и государевы наместники, кто во что горазд, хвалились друг перед другом одеяниями, породистыми скакунами, дорогой сбруей и оружием.

Выглянув в окно, царь скривил лицо:

- Господи, как же они только надоели мне все, дармоеды. И снова выезжай, развлекай их, улыбайся. Видеть их не могу, проклятых. И не сидится же им. Нет бы делом каким нужным заняться: хозяйства в порядок привести, какой-нибудь закон полезный принять в Боярской Думе. Так нет же, подавай им царскую охоту.

В покои вошел слуга Митрофан, что всегда помогал царю одеваться.

- Батюшка-государь, надо бы уже выезжать. Егерь Поспелка разведал зверя, а гости коней горячат.

- Брр. Ненавижу охота. Уж лучше б на рыбалке посидеть: спокойно, благонравно. И главное – молча.

- Так ведь надо же, государь-батюшка. Такова доля ваша, царская.

Царь Данило тяжко вздохнул и дал на себя надеть серебряную кольчугу.

Выйдя из покоев, Данило с удивлением увидел в темном коридоре Нестора с каким-то мальчиком.

- О, Нестор. Я сейчас занят, после охоты поговорим. И кстати: Митрофан! Митрофа-а-н! Передай повеление мое. Этих, - царь небрежным жестом показал на Нестора и мальчика, - помыть, накормить, раздеть-одеть… ну, короче, разберитесь тут как-нибудь. А я поскакал.

Царю подали белоснежного высокого коня невиданной красоты. Он казался по сравнению с другими конями настоящим великаном, сильным и крепким, а из ноздрей его выходило пламя. Ухватив за поводья, царь попытался самостоятельно на него забраться.

- Оох! – попытка не удалась. Он сполз обратно.

Еще раз.

-Ойе! Е-мое! - снова неудача.

- Слуги! Ну вы что, совсем уже там… слов нет. Ну помогите царю-то! – наконец закричал он.

К лошади подбежали двое крепких ратников, и подхватив царя, буквально забросили его в седло.

- Ну как, государь-батюшка!

- Да ничего так, сижу. Отворяйте уж ворота, поехали…

Царь пустил коня во всю прыть, так, что казалось сама земля содрогается от поступи белоснежного гиганта. Гости горячили своих коней, но, выбиваясь из сил, безнадежно отстали. Про себя же в этот момент царь думал: «Нда, и зачем мне этот волшебный конь. Взять бы обычную лошадку, да и ездить помаленьку. Ан нет – статус, статус. А этот Буцефал за один присест съедает только сена с полстога, да овса пудов пять Еще и иноземное зелено вино ему каждый вечер заливать нужно, кремы, мази, присыпки, рекомендованные производителем. Еще и кредит по нему выплачивать, почти четыре гульдена заморских за год. Шутка ли сказать – четыре гульдена!!! Правда летит – ветер его не догоняет! А как навернусь с него на такой-то скорости!». Царь крепко держался за поводья. Чтобы корону не унесло встречным воздушным потоком, он незаметно привязал ее прочным шелковым шнурочком. Пролетая над очередной вековой сосной, он увидел где-то внизу егеря, мчащегося на своем Коньке- Горбунке. За Горбунком стелилась пыль, словно след от реактивного лайнера.

«Надо бы притормозить…» - подумал царь и потихоньку натянул поводья. Конь начал сбавлять ход и наконец приостановился. Мимо пролетел егерский Горбунок на сумасшедшей скорости, а потом раздался жуткий визг подков.

- Поспелка, далеко ли гости?

- Да через час будут?

- А что там с охотой?

- А что, готово все. Медведь ученый обложен. Вы к нему подъедите, тыкнете при гостях рогатиной для трюков: там вроде будет крови море, рев, визг. В общем все спецэффекты. А потом мы нашего мишку уведем, а другого, что охотники добыли, подложим. В общем, как всегда.

- Добро. Боже, ну и надоели же мне все эти спектакли. Эх, служба царская – не мед.

Царь достал из-за голенища фляжку, отпил из нее чего-то крепкого и покривился. Конь его стоял терпеливо, ожидая подхода гостей. Поспелка отъехал проверить, все ли готово к моменту поимки медведя.

Царь достал богато украшенную рогатину, с жемчугами и яхонтами. Рогатина была особая, с секретом. Когда незаметно нажать на кнопочку, то острые лезвия прятались. Оно ведь и понятно: не так и просто выучить медведя, чтобы он артистично выполнил свою роль. Поэтому всего таких ученых медведя было два: Потап и Абраша, и их приходилось беречь. Сегодня предстояло «колоть» Потапа: громадного серого зверя, который горою возвышался над щупленьким царем.

А в это время во дворце Нестора и Никиту повели трапезничать. В светлице стоял огромный стол, покрытый белой скатертью. Правда сказать, во многих местах скатерть эта была покрыта пятнами от буйных застолий. Но пятна Никитка обнаружил только тогда, когда подвинул к себе свою тарелку.

Посреди стола на большом серебрянном подносе лежал с десяток жареным перепелов, фаршированных рисом и изюмом. К ним подавалась зелень: нежный латук, петрушка, пряный базилик. В отдельных блюдах лежала гора черной икры, рядом паровой судак, диковинно украшенный, и еще много всяких яств, которые сложно было распознать.

- Ну что же, Никита, давай трапезничать от царской милости…

Неспешно старец начал есть. А Никите было как-то очень непривычно и странно разрушат такую красоту. Взяв деревянную ложку, он начал уплетать черную икру, лишь изредка закусывая ее кусочками хлеба.

- Чего это ты, Никитка, за икру так схватился. Съешь-ка лучше перепела, он сладко приготовлен. А икры всюду вдоволь.

- Неужели. У нас икра почти не встречается, жуткий дефицит.

- Диковинно у вас. У нас же черной икры вдоволь, уже поди и собаки ее не едят.

Когда поднос уже наполовину опустел, на улице раздался бабий визг. Ключница, а за ней и вся челядь, закричали, как говорили в те времена, «дурным голосом».

- Ай-я-яй, батюшку нашего царя несут.

У Нестора и Никиты в горле застрял кусок. Все слуги выбежали во двор. Действительно, царя несли на носилках, а он лежал на животе и громко орал всякими нехорошими словами.

- Ой-ёй-е!. Мать, понимаешь, перемать! Защитники, вашу дивизию…

Из правой ягодицы царя торчало древко стрелы.

Бабы заголосили, собаки подняли тревожный лай.

Нестор начал расспрашивать проходящих мимо стражников о том, что же произошло.

- Э, да оказия вышла. Как попер медведь на царя, да такой здоровый… А царь беднешенький, с рогатинкой со своей мыкается. Вот один из парней наших и решил спасти царя, медведю стрелою прямо в глаз попав. Да дрогнула видно рука, вот и попал не туда.

- А что медведь? Как не задрал-то батюшку нашего!

- А чего ему задирать. Как попал наш молодец царю пониже спины, то царь заголосил нехорошими словами. А медведь при голосе этом стал на задние лапы, вытянулся по стойке «Смирно!», взял лапою под козырек, повернулся «Кругом!» и ушел в чащу.

Царя понесли в покои, взволнованный придворный лекарь Израиль Францевич со своим старым саквояжем начал пробиваться через гудящую толпу:

- Ой, ну таки пропустите, гуси вавилонские!

До вечера было тревожное затишье. Дворовые люди перешептывались между собой, обсуждая произошедшее. Многие уже всерьез говорили о смерти правителя и тайком обговаривали, кто же будет ему наследником. Так как прямых наследников не было, а были только дочери, выданные за иноземных крон-принцев, выходило так, будто будут из-за престола иноземные зятья вести войну. Весть о ранении царя, переходя от одного сплетника к другому, обрастала душещипательными подробностями. В конце концов договорились до того, что стрела прошла царю насквозь и вышла из макушки, по пути превратив все царское нутро в ошметки. Другие же говорили, что стрела непременно с нервно-паралитическим ядом, и царь давно помер, а на его месте будет его двойник.

Ближе к вечеру во двор вышел Митрофан, подошел к Нестору и подозвал его к себе жестом:

- Пойдем, старец Нестор, пошепчемся немного.

Они отошли в сторонку.

- Царь приказал тебя с отроком к нему провести. Но только тихонько, чтобы не сильно было приметно. Как наступит вечер, подойдите к Агафье, ключнице. Она вас тайным ходом к царю и подведет.

- Добро, Митрофан Василиевич. А как здоровье государя? Тяжела ли рана?

- Рана не тяжела. Не слушайте, что люди болтают: им абы сенсацию раздуть. Но болезненна и не к месту рана та. Видано ли дело – государю стрелу в казенную часть. Срамно.

- Ну дак все равно лучше, нежели меж лопаток! – поделился своими мыслями Нестор.

- Правда твоя, хотя лишь Господь знает, как лучше.

Вскоре стало смеркаться. Нестор пошел ближе к кладовым, и увидев Агафью, окликнул ее. Ключница в ответ кивнула и поманила рукой. Придворная молва приписывала Агафье бурный роман с царем. Но чего стоит эта молва, было ясно из истории с царским ранением.

Одетая во все темное, она напоминала монашку, только живые карие глаза на смуглом лице, далекие от монашеской отрешенности, не соответствовали образу. Хотя если так прикинуть, то сложена была Агафья ладно, и характер имела задорный... Ну, да то царское дело.

Осторожно открыв тяжелые дубовые ворота, ведущие в царские кладовые, ключница впустила туда сначала Никиту, потом Нестора, и, оглядевшись, вошла сама.

- Пойдем, только очень тихо. Огня зажигать не буду, кабы не увидел кто тайного хода. Помогите-ка мне отодвинуть эту бочку. – прошептала Агафья.

Бочка с соленьями оказалась довольно тяжелой. Втроем они едва с ней сладили. Под бочкой был деревянный люк, присыпанный землей и трухой, открыв который Никита почувствовал затхлый запах плесени. Вниз вела ветхая деревянная лестница.

- Спускайся, Никитка, - прошептал Нестор, - там, внизу подождешь нас.

Никита медленно начал спускаться. Последней опять спускалась Агафья, закрыв за собой люк. Когда люк закрылся стало совсем темно. Раздалось чирканье кремешков и посыпались искры. Наконец Агафья распалила лучину, свет пробежал по низким осклизлым сводам.

- Пойдем, пойдем.

Подземелье то расширялось, ту сужалось. Иногда они проходили какие-то залы, в стенах которых виднелись ниши с коваными наручниками и кандалами, вмурованными в стену. В одном из углов лежал чей-то скелет. В темных закоулках копошились и попискивали крысы.

- Веселенькое местечко, нечего сказать! – Никита даже содрогнулся.

- Пыточная, - Нестор посмотрел вокруг и медленно перекрестился. – При Василии Мстителе еще была построена, то есть ей уже почти триста лет… Двести девяносто три, если быть точнее. Царь Василий, когда подавлял мятежные города Барановец и Красов, что взбунтовались против его власти и перешли на службу к саркабам, приказал каждого десятого жителя этих городов привезти в стольный град Горохов, где их пытали и казнили. Потом еще привезли тех, на кого пытаемые показывали – и их казнили. Суров был царь Василий, прозванный Мстителем. Кстати, застенки эти называют Лыковкой. До сих пор шпионы бояться Лыковки более всего.

- Садист какой-то царь ваш, - Никиту поежился. – Ну ничего себе методы.

- Время было тяжелое, Никитка. Да и как прикажешь с разбойными соглядатаями и прочими поступать – кормить их сладкими медами и по животу гладить?

- А сейчас тоже пыточную того, используют?

- Да нет, вроде бы не используют.

- Хотя следовало бы, - подключилась к разговору Агафья, которая до этого молчала. - При Василии Мстителе был порядок, всякую скверну огнем выжигали: предателей, казнокрадов, разбойников. А ныне лебезят перед каждым, а с простым человеком что хотят, то и делают: нигде правды не найти… А теперь тише, уже пришли почти.

Вверх поднималась точно такая же ветхая лестница, но теперь первой начала подниматься Агафья, а затем уже старец с мальчиком.

Когда отрылся люк, они оказались…прямо в опочивальне царя. Царь Данило лежал на животе и тихо охал.

- Привела я, царь-батюшка, кого ты велел, - сказала Агафья, поклонившись в пояс.

- Ну будет, ступай! – царь отмахнулся от ключницы, как от назойливой мухи.

- Здоров будь, государе! – теперь поклоны начал отвешивать Нестор, за шею пригиная и растерявшегося Никиту.

- Да будешь тут здоров с этими олухами! Представить только, царю стрелой в … мягкое место. Ну это вообще, ни в какие рамки…

- Казнишь, государе, стрелка-то незадачливого? – зачем-то спросил Нестор.

- Да надо бы, только не покушение же, а вроде как защищал. Когда бы покушался, то встряла бы мне стрела меж лопаток прямо в сердце. Поэтому помилую, и в дальний гарнизон сошлю, обозником…

Все это время царь пристально, с интересом, вглядывался в Никиту. Тому даже стало как-то неуютно: он чувствовал себя диковинным зверьком на выставке. Просто даже неприлично так разглядывать человека. После нескольких тягостных минут молчания царь спросил:

- Это и есть наш гость из Волшебного Мира? Как зовут?

- Никита.

- Странно, имя совсем наше. Я-то думал, будет какой-нибудь Валтазар ибн Халид… Ну что ж, Никита, будем знакомы. Что скажешь, верно ли я со стрелком поступаю? – левый глаз царя лукаво прищурился.

- Верно поступили, Данило… Кондратьевич! – проговорил Никита. Произнеся «Данило», которое вырвалось совсем некстати вместо «царь-батюшка», Никита позеленел от страха. Ему вспомнились недавно виденные подземелья пыточной.

Царь тихо рассмеялся.

- Давненько меня никто по имени-отчеству не величал. Как принял престол от покойного батюшки, так и не слышал ни от кого своего имени, а об отчестве и забыл даже. Ну и что же ты, отрок, посоветовал бы мне делать?

- Я? Вам?

- Ну да, ты мне. Ты же из Волшебного Мира, мудрость имеешь. Вот скажем даже в этой истории что мне делать… ведь осрамил меня стрелец-то гвардейский, еще и рану нанес…

- Честно сказать… э-э-э… Надо бы разобраться… Во-первых, я бы пересмотрел подготовку стрелков. Что же это такое, что они так плохо стреляют. Тренироваться нужно: два часа утром и два часа вечером, например… Обязать их всех тренироваться по четыре часа в день, да самых искусных поставить инструкторами…

- Инструкторами?

- Ну, чтобы объясняли и поправляли, если что. Ну и следили за выполнением упражнения. И стрелять не только по доскам стоячим, но и по движущимся мишеням – тележку там специальную сделать, лошадь в нее запрячь, и пустить на всю по полю.

- Весьма мудро говоришь, - удивился царь. – Рассуждаешь, словно муж, убеленный сединами.

Нестор тоже одобрительно покачивал бородой.

Никита, ободренный такой реакцией, продолжил уже с большей долей энтузиазма.

- У меня есть столько хороших предложений. Например, с транспортом. Видел я, как у вас тянут баржи бурлаки, а разгружают все вручную. Это не очень-то продуктивно, и надо что-то предпринимать в этом направлении. Если бы мне, царь, немного умелых плотников и кузнецов, то можно было бы склепать кое-что интересное.

- Плотников и кузнецов. Да получишь, сколько надобно. А что еще надобно.

- Ну, доски, железо и так далее.

- Повелю – будет.

Нестор несколько замявшись, вставил свою реплику.

- Надёжа государь, и еще Никита обещался научить людей делать карты, рисунки нашей земли. Прикажи людей ученых, грамоту разумеющих, собрать где-либо, чтобы мог он обучить их.

- Ну, это тоже можно, - ответил царь, и глаза у него загорелись.

Далее разговор продолжался недолго. У царя разболелась рана, и он, охая, приказал завершить аудиенцию. На дворе их уже ждала крытая повозка, с четырьмя гвардейскими стрельцами в сопровождении.

- Царь приказал отвезти вас в Злобино, на свою дачу. Там и разместитесь… - бодро отрапортовал старший стрелец и отдал честь.

Они подошли к повозке. Ездить на таких Никите еще не приходилось. Выполнена внешне она была роскошна, внутри оббита бархатом, а высокие колеса на спицах выглядели весьма легкими. Но когда кучер тронулся, Никита понял, что в те времена путешествия были действительно весьма утомительны. Колеса были без покрышек, и без подвески – ни пружин, ни, на худой конец, рессор. Все внутри так дрожало и вибрировало, что, уже через километр неспешной рыси Никиту начало подташнивать. И это еще по относительно ровной дороге. Ехать пришлось целых два часа.

- Да уж, и над каретой тоже бы надо поработать. Ей-бы рессоры, да скаты – уже было бы лучше.

Новые апартаменты показались Нестору чрезвычайно роскошными: мягкие широкие кровати с белыми заморскими простынями, мебель, которую он никогда не видывал, огромные светлые окна со стеклом вместо бычьего пузыря. Никите же царская резиденция напомнила дом отдыха средней руки, сделанный в стиле этно. Золота особо нигде не было, обычные беленые стены, лишь по углам покрытые незатейливой мозаикой. На стенах висели какие-то мечи и копья, щиты, головы кабанов.

Как только они положили свои вещи, им принесли довольно скромную, для царских масштабов, трапезу: жареную курицу, хлеба и свеклы квашенной. После этого повели в мыльню, где их долго парили и охаживали веником царские банщики. Никита уснул, едва добредя до своей кровати.

Дата добавления: 2015-10-21