Пролог. 2 страница. – Опять прогуливаешь?

– Опять прогуливаешь?

– Встретимся позже, Теа.

Не намерен перед ней отчитываться. Может и позволяю куда больше, чем остальным, но контроль не доступен даже ей. Слишком ценю свободу, чтобы так глупо ее лишаться, не получая ничего взамен.

Во всяком случае, пока.

***

Без удивления провожаю взглядом удаляющуюся фигуру. Постоянные прогулы давно стали системой, в очередной раз доказывают нетерпение Эйдена ко всему, что навевает скуку.

Покачав головой, направляюсь к шкафчикам, с намерением взять учебник. В голове невольно возникает вопрос, чем же Эйд сейчас будет заниматься? Точно не дома сидеть. Он там вообще редко появляется, пропадая в других местах, о которых не распространяется. Даже мне не говорит, что неимоверно обижает. Ведь обо мне то он все знает. Несправедливость и несоизмеримость наших секретов заставляет злиться. Пробуждает желание умолчать о чем-нибудь в ответ и всякий раз терпит фиаско, стоит этому взбалмошному парню оказаться рядом и с невинной улыбкой спросить как мои дела.

– Засранец, – тихо вздыхаю, строя предположения о его местопребывании.

И почему он отказывается пускать меня в свою реальность? Сам ведь с детства воспитывает во мне осознание, что более близкого человека, чем он нет, и не будет, но стоит сделать шаг в сторону его жизни, мгновенно отгораживается ухмылками или банальным игнором.

Подобные мысли довольно привычны. Снова поглощают все мое внимание, вырывают из реальности. Погружаюсь в себя, не замечая ничего вокруг. Тени пробегающих учеников отмечаются на периферии сознания, не отвлекая. Однако внешние факторы не забывают обо мне. Напоминают приглушенным ударом и чередой отборных ругательств. Мгновенно выныриваю из размышлений, с недоверием глядя в строну незнакомца, которого, похоже, ударила дверцей шкафчика. Волна вины не заставляет себя ждать, накрывает с головой.

– Прости, больно?

– Ты куда вообще смотришь?!

Смотрит на меня с таким раздражением, что невольно вздрагиваю. Не верю, что это он и впрямь мне. Благодаря стараниям Эйдена давно отвыкла от неприкрытой агрессии.

Прославившись слегка бешеным, взрывным характером, хорошей памятью и любовью отвечать агрессией на агрессию, тот давно создал мне статус кво. Закрытый доступ в мое окружение. Жесткий контроль тех, кто набивается в друзья и уж точно серьезные разборки с глупцами, решающими хоть как-то задеть меня.

Так даже проще. Не приходится сомневаться в моих друзьях, проверенных с детства.

Ждать подлости. Разочаровываться в людях.

– Если у тебя проблемы, не нужно срываться на посторонних.

Парирую с невозмутимым лицом. Чувство вины неумолимо растворяется в поглощающем удивлении. С интересом косясь на парня, достаю литературу и, захлопнув шкафчик, отворачиваюсь, намереваясь удалиться. Не хватало его необоснованную грубость слушать. Мне этого и дома хватает.

– Если у тебя проблемы со зрением, стоит обратиться к специалисту, – не остается он в долгу.

Морщусь, от того ехидства, что звучит в голосе. Снова повернувшись в его сторону, прохожусь внимательным взглядом.

Симпатичный, с довольно привычной, ничем не выделяющейся внешностью. Средний рост, на голове классическая мужская стрижка коротких темно-коричневых волос, выразительные серые глаза и твердый, упрямый мужской подбородок. Из всего этого облика выбивается лишь его взгляд. Смотрю прямо в глаза, стараясь понять, что мне кажется неправильным. Что-то очень напоминает. Словно в них куда больше мозгов и опыта, чем можно ожидать от восемнадцатилетнего парня. Что-то подобное порой отмечаю и у Эйда.

– Встал не с той ноги? – насмешливо приподнимаю бровь, невольно копируя тон брата. Незнакомец раздражено вздыхает, копируя мои действия. От подобного отзеркаливания

и пронизывающего, сканирующего взгляда по телу проходит дрожь и липкое чувство чего-то неприятного. Словно стою перед ним голая. Далеко не самое приятное ощущение, однако глаз не отвожу. Не имею ни малейшего желания показывать свою слабость. Проиграть в этой безмолвной дуэли.

– Теа, ты Эйдена не видела? – вмешивается в наш незримый спор Эни.

Облегченно улыбаюсь. Смотрю на нее, мысленно ликуя, что не выгляжу проигравшей.

– Он уехал.

– О, а это…? – заинтересованно смотрит на хама, продолжающего сверлить меня взглядом.

С неохотой поворачиваюсь к нему и неожиданно понимаю, что из его взгляда исчезли скука с раздражением, сменившись заинтересованностью и… удивлением?

Неужто только теперь понимает, с кем все это время спорил? Теперь, услышав про Эйда, сожалеет о своей несдержанности? Одновременно предвкушаю его извинения и стараюсь отогнать необъяснимую нотку разочарования, что он резко изменится. Прекратит пикировку, которая невольно затронула что-то внутри. Смутное желание узнать, кто выйдет победителем. Продолжить.

– Эйда? – прерывает повисшее молчание.

– Моего брата.

– Интересно…

Слова сопровождаются новым осмотром, которые физически не переношу. Куда более внимательным, порождающим неконтролируемое желание спрятаться от этих серых глаз. В голову приходит невольная ассоциация с чем-то вроде экспоната, который с маниакальным возбуждением ученого осматривают под разными ракурсами. Мерзкое чувство.

Не намерена больше оставаться здесь. Ухожу не прощаясь. Нет ни капли желания выказывать вежливость тому, кто по отношению ко мне ее малейшей крупицы не проявил. Тихо злюсь на подобное отношение. Ведь ничего же ему не сделала. Вообще первый раз его вижу. Индюк самовлюбленный.

– Теа, ты где витаешь? – раздается над ухом веселый голос.

Недоуменно поднимаю голову, встречаясь с ироничным взглядом Нес. Улыбаюсь в ответ, радуясь компании подруги, плещущей жизнерадостностью и каким-то азартом.

– Задумалась.

Кривлюсь, вспоминая, о ком сейчас думала. Не в силах сдержать любопытства. Оборачиваюсь в сторону шкафчиков, где еще минуту назад стоял мой 'знакомый', однако они пустуют, а загадочный хамоватый парень исчез из поля зрения.

– Какой взгляд, – игриво шевеля бровями, хмыкает Нес, смотрит в ту же сторону. – И кого мы там ищем?

Ее тон вызывает улыбку. Прячу руками лицо, представляя ее реакцию, если расскажу про хама. Вряд ли Нес поймет мой интерес. Я и сама не до конца понимаю его природу, но он определенно есть, что непременно вызовет бурю негодования у подруги. Это, пожалуй, единственное в чем мы с ней никак не можем прийти к консенсусу, расходясь во мнениях.

Нес часто повторяет, что мне везет, что меня никто не задевает. И я с ней согласна. Но иногда так хочется почувствовать, каково это – быть как все. Знать в лицо тех, кто тебя недолюбливает. Не жить в отдельном мире, созданным братом. Имеющем четкие границы, которые никто не рискует пресечь.

Хоть мне и нравится эта забота, нравится, что почти никто не нарушает гармонию

моего внутреннего мира своим негативным влиянием, иногда хочется выбраться из этого. Совсем ненадолго очутиться на свободе. А Нес этого не понимает и лишь головой качает, стараясь убедить, что мне вряд ли понравиться реалии 'мира без влияния брата'.

– В школе новичок, – говорю полуправду, опуская наш диалог.

– Красивый?

– Симпатичный, – улыбаюсь, следя за преображением подруги.

И без того прямая спина выпрямляется сильнее, даря лучший обзор на шикарную грудь девушки. Черные глаза блестят, невольно заставляя любоваться их красотой. Рефлекторно Нес поправляет свои густые белые волосы, придавая им чуть больше объема, и оглядывается в поисках парня.

В отличие от меня, она очень любит привлекать мужское внимание. Флиртовать, при этом неумолимо держа их на расстоянии. Любит находиться в эпицентре событий и неуловимо для меня умудряется и меня в него втягивать. До сих пор гадаю, как такой серьезный и помешанный на моей безопасности братец позволил нам сдружиться.

– И где ты его видела?

– Столкнулась у шкафчика.

Еще раз стрельнув в нужную сторону взглядом, Нес пожимает плечом, вновь переводя внимание на меня. В глазах ее неожиданно вспыхивает дьявольский огонь, словно та вспоминает что-то важное, а на губах появляется предвкушающая улыбка.

– Пошли, – тянет меня к кабинету изобразительного искусства. – Ты должна это услышать!

Невольно ежусь от ее тона. Ничего хорошего он не обещает. Как правило подобные слова Нес влекут за собой участие в сомнительных историях, из которых нередко нас вытаскивает Эйден. Однако спорить с ней бесполезно, все равно сделает по-своему. Поэтому, мысленно умоляя ни во что не ввязываться, позволяю вести себя, смиряясь с тем, что на литературу скорей всего не попаду и, гадая, что она задумала на этот раз.

Глава 3. Конкурс.

– Мисс Янг, рад, что вы посетили наше скромное собрание, – зажав нос пальцами, гнусавит Нес, копируя нашего преподавателя по изобразительному искусству, и сама же смеется над собственной шуткой. – Скажи, ты не находишь странным такое его обожание тебя и твоих работ?

– А должна?

Улыбаюсь, предвкушая фонтан черного юмора, который с минуты на минуту должен грянуть. Нес никогда не упускает такой шикарный повод, как возбужденное состояние мистера Китча, в котором тот пребывает сегодня.

Лично я полностью разделяю его восторг от той новости, что услышала, и уверена, что подруга так же возбуждена от открывающихся перспектив, однако это не значит, что она решит изменить себе и намеренно проигнорирует возможность поддеть 'любимого' преподавателя.

– Обязана! Я бы на твоем месте задумалась, хотя если тебе нравятся лысые старикашки с изумительно шепелявым голосом, то все в порядке.

– Нес! Китчу всего пятьдесят и он определенно не тянет на звание лысого, – смеюсь в ответ на ее подмигивание.

– Проверь зрение, Ти, – фыркает она, поправляя сумку. – У него огромнейшая лысина.

Кстати, где твой брат?

Поражаюсь ее способности резко перескакивать с темы на тему. С каждым таким скачком все больше укрепляюсь во мнении, что она физически не может разговаривать о чем-то одном больше трех минут.

– Не имею понятия.

Нес смотрит с удивлением, прикидывает в голове варианты отсутствия Эйда и его машины на стоянке и, наконец, сдается, так и не решив, что выглядит более правдоподобным.

– Вы поссорились? У него появилась очередная подружка? Его похитило НЛО? – перечисляет пришедшие в голову идеи.

Последняя вызывает очередной смешок, качаю головой, забавляясь ее разочарованием.

– Думаю, у него просто дела, хотя версию с НЛО так сразу отвергать не стану.

За беззаботным тоном скрываю нотку волнения. Эйден крайне редко забывает забрать меня и всегда предупреждает, если не приедет. Еще раз внимательно оглядев парковку, убеждаюсь в отсутствии на ней своего синеволосого братца.

– Мир жесток, – подняв глаза к небу, протягивает Нес, вырывая меня из раздумий.

– Что, лень пешком идти? – иронично приподнимаю бровь, сдерживая улыбку.

– А тебе нет?

– Можно и свежим воздухом подышать. Это даже полезно.

– Нет, Теа. Свежим воздухом полезно дышать, когда ты сидишь в салоне кабриолета, а не когда уничтожаешь пешей прогулкой новые дизайнерские туфли. Это отстой, – философски парирует она. – Что рисовать будешь?

Вот. Опять Нес это делает.

Подвисаю на секунду, стараясь сообразить о чем она, пока в голове не всплывает воспоминание о недавнем объявлении. Ради такого и в самом деле стоило прогулять литературу. Да ради такого шанса я бы прогуляла что угодно, ведь сегодня был последний день, когда можно было подать заявку на участие в конкурсе художественных работ.

От одной мысли о призе, тело покрывают мурашки. Лучшие работы участников, занявших призовые места, выставят в Музее современного искусства Сан-Диего (MCASD). тем, кто займет первое и второе место обеспечено обучение в Институте искусств Чикаго (SAIC). Мечта любого начинающего художника.

– Мы же еще не прошли первый этап, – вздыхаю, вспоминая, как много людей со всего мира подали заявки. После озвученной цифры становится понятно, почему срок подачи был сжат до трех дней, а о самом конкурсе не разглашалось вплоть до сегодняшнего дня.

– Пройдем, можешь не сомневаться, – плещет уверенностью Нес и неожиданно замирает. Заинтересованно смотрит на кого-то за моей спиной. – А это еще кто?

Поворачиваюсь в указанном направлении, мгновенно попадая под пристальный взгляд стальных серых глаз. В десяти метрах от нас, облокотившись на белоснежную машину, стоит тот самый хам из коридора. Чем я так привлекла его внимание? Опять этот изучающий и слегка раздраженный взгляд. Если я вызываю столь неприятные эмоции, зачем следить за мной? Или у меня разыгрывается мания преследования на ровном месте? Возможно, его интересует отнюдь не моя посредственная персона, а Нес?

Такой вариант мне нравится. Такой расклад обнадеживает на спокойную жизнь, однако врожденная логика мешает принять его как единственно верный. Слишком пристальный взгляд. На меня.

И что-то подсказывает мне, что в голове у него отнюдь не романтические мысли.

– Новичок. Я тебе о нем говорила.

– Он смотрит на тебя.

– Это свободная страна, – пожимаю плечом, стараясь выкинуть странные мысли из головы, – и смотреть на людей не запрещено. Пошли домой?

– Почему у меня ощущение, что вы знакомы? – не сдается Нес, проявляя упрямство.

– Мы не знакомы.

– Да? – переводит она в мою сторону прищуренный взгляд, наполненный явным недоверием. – И как часто тебя подвозят незнакомцы в тачке стоимостью свыше двух миллионов?

Сколько?!

– Бугатти Вейрон, – поясняет, отметив шок на моем лице.

– Нес, он просто посмотрел на меня, – судя по приподнятой брови, мне не верят, – так как мы столкнулись в коридоре. Не понимаю, с чего ты решила, что нас собираются подвести.

– Возможно, из-за этого, – кивает она мне за спину, и словно в подтверждение ее словам оттуда доносится уже знакомый мужской голос, в котором все так же скользят нотки раздражения.

– Где твой брат?

– Прости? – подобное начало диалога сбивает с толку. Поворачиваюсь к парню с весомой долей заинтересованности.

– Я спрашиваю, почему тебя не забирает брат. Он ведь обычно это делает?

– Скажи, а ты кем из нас так заинтересован? – уточняю с приличной долей издевки, которая появляется в моем голосе в моменты злости. – Если Эйдом, то ты не в его вкусе.

– Так плох?

Похоже, моя реакция его забавляет. Сложив руки на груди, с ухмылкой разглядывает меня с головы до кончиков туфель.

– Если опустить не особо значимые нюансы, то как минимум два недостатка я могу назвать прямо сейчас.

– Весь во внимании, – приподнимает этот хам бровь, сканируя мое лицо своими цепкими глазами.

– Ты парень.

– А второй?

– У тебя скверный характер и манера поведения, – добавляю невозмутимо. Хочу уйти и избавить себя от его компании, но незнакомец неожиданно меняет тон, словно почувствовав мой настрой.

– Это уже три недостатка, Теа, – а улыбка его красит. Невольно отмечаю, что в первую очередь он улыбается глазами, заражая окружающих своим весельем.

– Третий вытекает из второго автоматически, так что смело можешь объединить их в один огромный минус.

– Ну а если тобой?

– Что?

– Интересуюсь, – терпеливо разъясняет парень, не спуская с меня глаз.

– Вот когда будешь знать наверняка, кто тебе интересен, тогда и подходи. Отвечу.

– Я запомню это обещание, – кивает он, садясь в машину. – Подвезти?

Собираюсь вежливо отказаться. Даже рот открываю, но меня опережает так не вовремя

очнувшаяся Нес, ответив согласием. Стоит нам устроиться на сидении, как я вновь попадаю под недоверчивый взгляд.

– Просто столкнулись, да?

– Именно.

– Кто-то совсем не умеет врать, – смеется подруга, качая головой. – Но я рада. Теперь мои ласточки останутся целы, – проявляет она снисходительность, с обожанием поглядывая на свои туфли, и снова меняет тему разговора. – Так что ты будешь рисовать?

– Мы же даже темы не знаем, – в данный момент меня больше интересует, откуда наш сегодняшний водитель знает нужные адреса? – Вот если пройдем во второй этап, тогда и думать буду.

– Когда.

– Что?

– Не 'если пройдем', а 'когда пройдем'. Мой дом.

Нес открывает дверь, намериваясь вылезти из машины, но что-то вспомнив, оборачивается на водителя.

– Марку и номер машины я запомнила. Внешность твою легко нарисую, так что даже не думай похищать мою подругу… если она сама этого не захочет, конечно, – прибить ее, что ли? – но тогда обязательно посвятите меня в свои романтические планы, а то сдам тебя копам со всеми потрохами. Уяснил?

– Ты достаточно доходчиво объясняешь, – усмехается парень, а у меня возникает чувство, что ее угрозы его отнюдь не впечатлили.

– Вот и славненько. А ты, – поворачивается она ко мне, – позвони как будешь дома. А если что кричи, я услышу.

– Конечно мамочка, – приятно осознавать, что кто-то за тебя так сильно переживает.

На губах расцветает улыбка, а в душе умиротворенность, из которой меня вырывает голос незнакомца.

– Так и будешь сидеть в машине?

– Что?

– Приехали, Теа.

– Спасибо… – в замешательстве замираю, неожиданно осознав, что до сих пор не знаю его имени.

– Итон.

– Итон, – киваю, собираясь покинуть автомобиль. – Спасибо, что довез.

Второй раз за день попадаю под обаяние его улыбки, которая мне определенно нравится. У Итона в такие моменты лицо сразу становится мягче. И все же стоять и разглядывать его некрасиво, поэтому развернувшись, решительно направляюсь к дому.

– Теа, – окрикивает он меня.

Что? Обернувшись, приподнимаю вопросительно бровь.

– Не забудь позвонить подруге.

– Я подумаю, – я и в самом деле ему подмигнула? Ну надо же.

Сама себе качая головой, иду к дому, отметив, что мотор завелся и машина должна вот- вот сорваться с места.

– Теа, – опровергает мои ожидания Итон.

– Что? – не буду оборачиваться. Как-то мне не хочется показывать, что общение с ним вызывает улыбку.

– У тебя красивая улыбка. Не нужно ее прятать.

Улыбка расцветает еще шире. Приятно понимать, что он так в самом деле думает. Но оборачиваться все равно не буду. Вместо этого решительно открываю дверь, надеясь, что Эйд дома, либо дома нет родителей.

Я не люблю оставаться с ними наедине. Без брата.

Возможно, это странно и неправильно, но такова моя ситуация. Без Эйда я чувствую себя чужой в этом доме. Лишней.

Раньше я еще пыталась что-то изменить, но не теперь. Не знаю, чем вызываю такую неприязнь у собственной матери. В голове не укладывается, как можно до беспамятства любить одного ребенка и презирать другого. Что я сделала не так? И когда? Сколько себя помню, мама всегда относилась ко мне с прохладой. Никаких лишних касаний. Объятий. Ничего. Но она хотя бы не срывалась на мне. Бывали вечера, когда мы вполне мирно с ней общались и она давала советы, но потом… потом что-то в ней сломалось. С каждым новым годом она все больше и больше отдалялась от меня, злясь от одного моего присутствия рядом.

Однажды я прямо спросила, почему она такая со мной, на что услышала фразу, до сих пор режущую по нервам своей несправедливостью.

– Твое появление было ошибкой, стоящей мне лучших годов жизни, – глядя мне прямо в глаза, заявила мама и с невозмутимым лицом ушла, оставив осмысливать услышанное.

Это неожиданное воспоминание заставляет радужное настроение скрыться за затаенной обидой, а улыбку исчезнуть. Совершая автоматические движения, направляюсь на кухню.

– Дочь? Ты чего так рано?

Опять я за своими раздумьями никого не замечаю. На кухне сидит папа и слегка удивленно смотрит на меня. Быстрый осмотр местности показывает, что мамы нет, и к собственному стыду это позволяет облегченно выдохнуть.

– Да вроде как обычно, – достану йогурт и пойду в комнату, пока удача мне улыбается.

– Теа, – не вышло.

Вздохнув, оборачиваюсь. А ведь я уже в дверях стояла.

– Посиди со мной, я тебя и так редко вижу.

– А мама где? – все еще не решаюсь остаться, опасаясь нежелательного столкновения.

– У мамы клиент, и приедет она не раньше чем через час.

Это хорошо. Если я правильно понимаю, у мамы очередной проект, а значит она опять с головой уйдет в работу.

Она у меня дизайнер от бога. И на ее услуги очередь выстраивается, однако Элен – моя мать – слишком привередлива и, не смотря на жгучую любовь к своей профессии, часто отказывается от неинтересных на ее взгляд предложений, раз за разом повторяя, что не станет растрачивать свой талант впустую. И тогда наступает тихий ад для меня. От бездействия она начинает злиться, что никогда и никак не проявляется на ее отношении к Эйду и Роберту – моему отцу – зато всегда явственно сказывается на мне.

К счастью, при посторонних она никогда не принимает активных действий, задевая меня незаметными для других нюансами, но если мы одни, то малейшее мое движение вызывает поток неоправданной злости и крика.

– Дочь, ты где опять витаешь?

– А? А… нет, нигде, – нужно прекращать растворяться в своих мыслях. Улыбнувшись папе, наливаю себе сока и сажусь рядом.

– Я сегодня подала заявку на участие в конкурсе.

Папа заинтересованно смотрит на меня, вопросительно приподняв бровь. Его любимый жест, который бессовестно еще в детстве скопировал Эйд. Даже сейчас воспоминание о том, как брат сутки напролет торчал у зеркала, стараясь добиться того же эффекта, вызывает улыбку. Ему тогда всего семь лет было и он, восхищаясь отцом, старался перенять все его повадки. Забавный.

Зато теперь их можно было спутать, настолько они стали похожи не только внешне, но и по поведению. Особенно, когда Эйд ходил со своим естественным темно медовым цветом волос. Оба высокие, приблизительно одинаковой комплекции, хотя у брата все же фигура красивее и более стройная, что ли. У обоих живые переменчивые темно-зеленые глаза, прямой нос и упрямый подбородок. От мамы же Эйд получил выразительные скулы и слегка пухлые губы.

Единственным разительным отличием между спокойным уравновешенным отцом и взрывным братцем является их характер.

– Теа?

– Прости, задумалась. А ты замечал, что Эйден твоя копия?

– А ты заметила, что так и не рассказала мне о конкурсе?

– Уверен, что выдержишь поток моего восторга?

– Это вызов? – ну вот, опять бровь приподнимает, только теперь не вопросительно, а насмешливо.

– Попрошу запротоколировать, что пострадавший сам меня спровоцировал. Переглянувшись, дружно смеемся, и я все же рассказываю о конкурсе.

За что я люблю общение с папой, это за его внимательность. Ему и в самом деле интересно все, что касается моей жизни, и он с удовольствием слушает мои рассказы. Жаль, что в силу его обычной загруженности на работе у нас редко выпадают такие вечера.

– Значит Чикаго.

– Это мечта, пап, – блаженно выдыхаю, представляя себя их студенткой, – знаешь, какой там преподавательский состав?

– Видимо хороший, – щелкает папа меня по носу, усмехаясь моим недовольством. Вот, что он, что Эйд. Оба знают, что терпеть этого не могу, и оба с заядлым упорством это делают.

– Па-а-ап…

– Я дома.

Ну почему всякий раз, слыша мамин голос, я напрягаюсь? Даже не глядя в зеркало, знаю, что огонек радости в глазах потухает, сменяясь настороженностью. Может, успею проскользнуть незаметно? Хотя бы до появления брата. Когда он рядом, мне совсем не страшно.

– Мы на кухне, – папа, папа, ну зачем?

– Я в комнату, мне еще уроки делать, – поднимаюсь из-за стола, в отчаянной попытке сбежать пока не поздно, и замираю на месте, опоздав всего на каких-то пару секунд.

– Вы? – в кухню вплывает улыбающаяся стройная брюнетка с похожими на мои золотисто-карими глазами. Однако при виде меня улыбка ее слегка подугасает, а в глазах появляется привычный холодок. – Теа, – ну надо же, какой тон разочарованный, – я думала здесь Эйд. Где он?

– Не знаю. Я его еще со школы не видела.

– Кто тебя тогда привез? – удивляется папа.

Видимо, слышал шум мотора и решил, что это брат закинул меня домой и уехал по своим делам.

– Знакомый предложил подвезти нас с Нес, и мы согласились, – ну что в моих словах такого страшного, чтоб смотреть на меня с таким презрением?

Перевожу взгляд в папину сторону. Нормальная реакция. Обычный интерес, что за знакомый меня подвозит и никакого отвращения.

Встретившись с моим взглядом, он ободряюще улыбается, поднимается, видимо, желая приобнять, но зазвонивший телефон заставляет его покинуть пределы кухни.

– Знакомый, значит?

– У меня не может быть знакомых? – моим голосом можно застудить Африку.

– Отчего же, даже удивительно, что ты до сих пор ни с кем не связалась. С твоей-то внешностью и характером, – я что-то говорила про свой голос? Куда там. С ледяным тоном матери мне не сравниться.

И что значит с моим характером и внешностью? Что она хочет этим сказать?

– О чем ты?

– О твоем поведении. Если ты так вешаешься на родного брата при любой возможности, то даже представить страшно, как ты ведешь себя не с родственниками. Пользуешься популярностью?

Обидно. Очень обидно, но плакать я не стану. Не при ней.

Закрыв глаза, делаю вдох, понимая, что сейчас ненавижу ее. Каждой клеточкой ненавижу. Вешаюсь на Эйда? Пользуюсь популярностью? Назвала б меня сразу шлюхой, чего уж мелочиться-то?

– Что, нечего сказать? – ненавижу эту ее холодную ядовитую улыбку, которая появляется на ее губах исключительно для меня. Какая честь, однако.

Но я не опускаюсь до выяснения отношений. Не поможет. Пробовала уже.

– Правильно, иди в комнату, милая, – как ей удается произнести ласковое слово так, словно это худшее ругательство в мире? – Не стоит портить настроение окружающим.

А мне значит портить можно? Риторический вопрос. Конечно можно. Как же иначе? Смерив мать равнодушным взглядом, беру яблоко и гордо удаляюсь с кухни.

Не плачу даже оказавшись в своей комнате. Просто подвигаю мольберт и наношу кривые линии на белоснежный лист, толком не осознавая, что рисую. Выплескиваю обиду в рисунке, освобождаясь от ненужных эмоций такими привычными действиями. Нанося мазок за мазком, уношусь в другой мир, где нет места необоснованному презрению. Нет места злости, ненависти и иным разлагающим человека чувствам. Возвращаю себе прежнее спокойствие и умиротворенность. Стараюсь простить ее. Не ради матери, ради себя самой. Не хочу тонуть в своей обиде. Не вижу смысла разжигать в себе ненависть, лелеять ее в своей душе, и самой же отравлять этим собственную жизнь. Это неправильно. Так не должно быть. В мире и так сотни людей, готовых растоптать тебя при первой возможности, зачем помогать им, уничтожая себя изнутри? Пусть уж сами постараются.

Может я и дура, может бесхарактерная, но даже сейчас, услышав очередное подтверждение отношения матери к себе, продолжаю любить ее, лелея надежду, что когда- нибудь она перестанет так себя вести. Ненавидя ту боль, что она мне причиняет, по- прежнему люблю ту женщину, которая в детстве заплетала мне косы, рассказывая сказки. Пусть и без лишних нежностей, но тогда это была забота. Своеобразная любовь, за которую я

ей благодарна.

– Ти, кто тебя обидел?

Эйд? Когда он вернулся? Почему у него такой угрожающий голос? И как он догадался?

– С чего ты взял?

От его дыхания волосы шевелятся. Перекидывает их на одно плечо, освобождая для себя другое. Спина касается его груди, чувствую легкое поглаживание, скользящих от копчика вверх по позвоночнику рук.

– Твои рисунки, Теа, говорят за тебя. Ты расстроена. Кто?

– С мамой поспорила, – признаюсь, наслаждаясь расслабляющей лаской.

– На тему?

Ох, знал бы ты, как часто мы 'спорим', и твой голос не был бы таким удивленным.

– Ей не понравилось, что меня домой привез знакомый.

Легкие поглаживания резко прекращаются. Спиной чувствую, как он напрягся. Могу поклясться, что сейчас в упор смотрит на мольберт, стараясь подавить злость. Только причину ее появления не понимаю. Не может же Эйд тоже считать меня распутной? Конечно, не может. Тогда что?

– Эйд?

– Что за знакомый, Теа? Что его так разозлило?

– Просто знакомый. Мы с ним у шкафчиков столкнулись, а после школы он нас увидел и предложил подвезти.

– А имя у него есть?

– Итон.

– Итон, – вздрагиваю, от прозвучавшей в его голосе угрозы.

– Не знаю, что тебя разозлило, но он вроде милый.

– Милый?

– Эйд, да что с тобой?

Обернувшись, встречаюсь с недобрым взглядом. Пожалуй, мы стоим слишком близко. Назад мне не отойти, мольберт мешает, впереди Эйд, значит в бок. Делаю осторожный шаг, но меня резко перехватывают, прижав к себе.

– Теа, он тебе понравился? – интуиция и чувство самосохранения кричат помалкивать и ни в коем случае не говорить 'да', однако, врожденная честность не позволяет соврать. Хотя, судя по взвинченному состоянию Эйда, стоило бы.

– Он показался мне интересным.

– Не смей к нему больше подходить.

– Почему? Ты ведь его даже не видел, Эйден.

– И видеть не хочу. Тебе всего шестнадцать! – когда Эйд повышает голос, лучше молчать и со всем соглашаться. Потому что это означает крайнюю взбешенность брата. Но если я сейчас промолчу, про Итона могу забыть. Пусть как парня я его пока не рассматриваю, но как человек он мне более чем интересен. И это несправедливо запрещать мне с ним общаться.

Дата добавления: 2015-10-21