Монодрама 2.

Другой случай монодраматической работы с Анимусом относится к разведенной женщине 40 лет, матери троих сыновей. Ее желание исследовать состояние своего внутреннего мужского начала связано с ее переживаниями по поводу неопределенности в отношениях с ее новым избранником. Отношения, по ее словам, будто «застряли» на стадии встреч в то время, когда ей хотелось бы, чтоб они переходили на уровень все большей ответственности со стороны мужчины.

Директор предложила протагонисту определить на сцене, где и каким образом относительно друг друга располагаются ее мужское и женское начала и какими они представляются на символическом языке образов. Мужское начало, как представилось протагонисту, занимало большую часть сцены, женское – было символически отделено от мужского полукругом и занимало 20 % пространства сцены.

Мужское представилось женщине-протагонисту состоящим из трех персонажей. Первым ее воображению представился юноша-студент по имени Ванечка, умелый и практичный в быту, но неопытный в отношениях с девушками. Затем появился женатый и имеющий двоих детей Офицер лет 35, крепкий и умный, прекрасный стратег и тактик. И, наконец, возник Звездочет старше 40 лет, мудрый, проникающий в тайны мироздания и создающий песни и сказки для детей. Женское начало представилось протагонисту в виде Девочки 12 лет, с двумя косичками, с разбитыми коленками, в зеленом сарафане.

По предложению директора прояснить, каковы взаимоотношения между мужскими частями, протагонист, находясь по очереди в роли каждого из мужских персонажей, определила, что Офицер испытывает братские чувства к Ванечке, воспринимая его как младшего брата. Ванечка уважает Офицера, но не стремится ему подражать, ощущая, что у него своя собственная дорога. В целом же Ванечка уважает и любит Офицера, испытывает по отношению к нему чувство мужской солидарности.

Звездочет понимающе и принимающее относится к Офицеру и Ванечке, но Офицеру он желает стать более гибким и толерантным, а о Ванечке Звездочет думает, что молодость - это единственный его недостаток. По мнению Звездочета, Ванечке еще только предстоит познать великое чудо общения с женственностью.

На вопрос директора, как Девочка в зеленом сарафане воспринимает мужские персонажи, протагонист в роли Девочки ответила, что к Офицеру она относится как к доброму и надежному старшему брату (у женщины-протагониста есть старший брат). Протагонист в роли Девочки добавила, что раньше, когда Офицер был юношей, у Девочки были с ним конкурентные отношения, но сейчас их сменила покровительственная позиция Офицера, возникло взаимное уважение Девочки и Офицера.

Звездочета Девочка (женское) воспринимает как старшего доброго наставника, как отцовскую фигуру, любовь которой ощущает с детства (к реальному же отцу, которого уже нет в живых, протагонист испытывает амбивалентные чувства – одновременно любви и обиды за жесткое отношение к ее матери).

В роли Ванечки протагонист почувствовала, что ему не хочется связываться с девушками, и в частности, с этой в зеленом сарафане, так как они капризны и не стоит воспринимать их серьезно.

В роли Девочки протагонист почувствовала, что и у нее в адрес Ванечки есть некоторая обида, так как она прекрасно видит, что он не принимает ее всерьез. «Ты, мне кажется, относишься ко мне как к фантику от конфетки, - сказала протагонист в роли Девочки. – Я хочу, чтобы ты относился ко мне как к человеку. Вот, даже говорю тебе это кукольным голосом, потому что чувствую, что ты воспринимаешь меня как куклу!» Действительно, голос женщины-протагониста стал в этот момент по-детски обиженным, когда она из роли Девочки обращалась к Ванечке (зона внутреннего конфликта в области развивающихся мужского и женского аспектов личности).

Директор отметила для себя, что появление кукольного голоса может стать ключом для другой сцены, связанной с некой детской обидой. Придерживаясь запроса женщины-протагониста исследовать Анимус, то есть мужское начало ее личности, директор предложила протагонисту именно в роли Ванечки сделать шаг назад, переместившись как бы за спину Ванечки, предлагая представить, что здесь - более глубокий слой его внутреннего мира. Протагонист, оказавшись в этой более глубинной области, пометив ее половинкой белого листа, сказала, что Ванечка испытывает на этом уровне чувство вины перед Девочкой в зеленом сарафане, и боится приблизиться к ней, боится развития каких бы то ни было отношений с любой девушкой, так как хочет избежать боли, которую Ванечка уже однажды испытал в отношениях с бывшей возлюбленной. Та посмеялась над его чувствами к ней, когда он ей открылся (реально такой истории в своей жизни женщина-протагонист не помнит). «Лучше держать женщин на удалении, - сказала протагонист в роли внутреннего голоса Ванечки. – Иначе, если дашь им приблизиться, получишь удар, и будет больно!»

Предложение директора шагнуть еще более глубоко на один шаг, чтобы оказаться на позиции, символизирующей еще более скрытый, чем предыдущий, уровень внутреннего мира Ванечки, открыло перед протагонистом сцену, где Ванечке 10 лет, и где он испытывает большую потребность в материнской ласке, а отец ограничивает его в этом. «Ластишься как девочка», - насмешливо говорит отец десятилетнему сыну, когда тот льнет к матери. Отец представился женщине-протагонисту не таким, каким был ее физически крепкий реальный отец, а несколько более хрупким, чем мать, педантичным человеком, строителем по профессии, не похожим на реального отца внешне (дефицит защищающих сил в области отцовского аспекта Анимуса). В целом же воображаемый отец показался женщине-протагонисту более благополучным и добродушным, чем реальный отец (компенсация защиты за счет развития духовных сил отцовского компонента в области Анимуса). Мать Ванечки представилась ширококостной крепкой женщиной, также не похожей на невысокую средней комплекции реальную мать женщины-протагониста (компенсация защиты за счет переразвития материнского потенциала).

В развернувшейся кататимной сцене мать Ванечки не решалась приблизиться со своими нежностями лишний раз к сыну, чтобы не сердить мужа. Поэтому маленькому Ванечке (травмированный в детстве фрагмент Анимуса) не хватало отцовского и материнского тепла.

Директор предложила протагонисту обозначить позиции маленького Ванечки, его отца и матери символами. Протагонист выбрала спичечный коробок для Ванечки, свечу для отца и вазу - для матери, расположив их в углах небольшого треугольника. Директор спросила протагониста в роли маленького Ванечки, может ли он обратиться к родителям и сказать им о своих желаниях прямо. «Родители, мне хочется больше тепла, хочется даже просто попеть с вами песни! – обратился к отцу с матерью Ванечка. – Вы все время серьезные, все время работаете, а мне хочется побыть с вами».

В роли матери протагонист испытала удивление, услышав просьбу Ванечки. Она всегда чувствовала, что муж ее любит, но проявляет свои чувства только за дверьми супружеской спальни. Слова сына о том, что ему не хватает тепла, помогли ей понять, что при ребенке они с мужем действительно напрямую не показывают ни теплых, ни печальных чувств. И она переняла от своего мужа этот стиль сухих отношений, который должен демонстрироваться при ребенке. Тут же мать открыла, что внутри ее бездна нежных чувств к сыну, но выразить их она не может. Кроме запрета на выражение чувств, идущего от мужа, в ее голове отпечаталось: «Старики всегда говорили, что мальчику нельзя показывать свои чувства – разболтается, вырастет никчемным».

В роли отца протагонист сказала Ванечке: «Я люблю тебя и маму по-своему».

Тогда директор предложила протагонисту в роли Ванечки повторить свою просьбу. «Родители, мне не хватает тепла!» - снова сказала протагонист в роли мальчика. Эта фраза была повторена протагонистом в роли Ванечки несколько раз. После этого в роли отца протагонист отметила, что ему вдруг захотелось всех рассмешить: взять для этого тыкву, вырезать в ней глаза и вставить туда свечку. А затем – в шутку вместе с сыном «напугать» маму. После того как эта веселая для всех трех членов символической семьи сцена была проиграна протагонистом, она захотела из роли Ванечки переспросить маму, не испугалась ли та в самом деле? В роли мамы протагонист ощутила вслед за приливом веселья – особую благодарность сыну за заботу. В роли Ванечки протагонист испытала мальчишескую гордость от того, что мама заметила его сыновнюю и, в то же время, мужскую заботу о матери как о женщине. У Ванечки возникло понимание, что это умение заботиться он перенял от отца.

В роли отца протагонист захотела обратиться к своей жене, матери Ванечки. Отец сказал: «Будь поласковей с сыном, доверяй своему сердцу, в какой мере и когда быть с ним ласковей, чтобы он не рос сухарем черствым».

В роли матери протагонист испытала большое облегчение. «Фух! – вздохнула мать и обратилась к отцу. – Ты будто снял с меня оковы, когда разрешил доверять самой себе. Ты поддержал своей уверенностью мудрость моего сердца. Мне очень приятно твое доверие, я раньше боялась, что ты меня осудишь за нежность к сыну».

После этого директор предложила протагонисту перейти в роль Ванечки. Протагонист ощутила, что мальчику Ванечке хорошо. Он увидел, что родители проявляли чувства, а значит, чувства МОЖНО ощущать и МОЖНО показывать! Особенно важно для него было, что, глядя на открывших друг другу свои чувства родителей, он получил пример того, что показывать можно как хорошие, так и плохие чувства - и грусть, и радость… «Значит, я не плохой мальчик и мужчина, раз даже мой отец испытывает и грусть, и радость», - подумал маленький Ванечка.

Директор предложила протагонисту переместиться на сцене на тот уровень, где Ванечка как студент вспомнил о своем страхе получить удар от девушки в виде насмешки в ответ на его чувства к ней. Теперь на этом уровне в роли Ванечки протагонист почувствовала, что признается девушке в любви, и хотя у той вырывается смешок, Ванечка-студент видит и понимает, что это происходит только потому, что девушка внутренне не готова, пугается его признания и связанных с ним отношений. Это понимание позволило Ванечке-студенту сохранить ощущение своей ценности как мужчины. Решение расстаться с его прежней возлюбленной выглядело теперь как осознанное, так как Ванечка-студент увидел, что девушка, которой он признался, всего-навсего прячется за насмешливой бравадой, потому что боится своих чувств и сближения в отношениях с мужчиной. Он решил расстаться не от обиды, а чтобы не мучить ее. Так Ванечка взял ответственность за отношения с девушкой. Он немного погрустил о расставании, но при этом ощущал, что то, что с ним происходит – нормально, что взрослому мужчине можно грустить. Его согревал опыт принятия отцом и матерью его чувств. Ванечка с удовольствием ощущал, что не теряет своего мужского авторитета и уважения к себе из-за того, что грустит.

Директор спросила, как этот «новый» Ванечка воспринимает теперь заявление женского: «Я не кукла!». Протагонист в роли Ванечки ответила: «Чувствую, что Девочке с косичками теперь незачем обижаться на меня, так как я воспринимаю ее всерьез и понимаю ее чувства».

На вопрос директора, как сейчас выглядит женское, протагонист ответила, что теперь это не 12-летняя девочка с двумя косичками и разбитыми коленками, а девушка лет 20, в летящем нежно-голубом сарафане (в русских сказках соборный образ зрелой женственности это Василиса Прекрасная - девушка в кокошнике, с длинной косой и в белом, красном или голубом сарафане). У нее светлые волосы до плеч, заколотые по бокам, на ногах - белые босоножки.

Из роли Девушки в голубом (женского) протагонист спросила Ванечку: «Как ты ко мне относишься?» Из роли Ванечки протагонист ответила: «Очень хорошо, с нежностью, которая может вырасти как цветы и трава на поле. Мне хочется радовать тебя, сделать для тебя что-то ценное. А ты как относишься ко мне?». Из роли Девушки в голубом протагонист заверила: «С уважением. Мне приятно принимать твою заботу и внимание. И защиту».

Директор, дублируя девушку в голубом, произнесла: «Я чувствую, что ты мне интересен как мужчина». Протагонист в роли Девушки в голубом уверенно повторила: «Да. Я это чувствую. Ты интересен мне как мужчина». В результате в роли Ванечки протагонист почувствовала окрыленность. «Мне ценно, что ты говоришь напрямую со мной о своих чувствах, - сказал девушке Ванечка. – Мне просто хочется все делать для тебя».

«Как теперь выглядит Ванечка?» - спросила директор.

«У него более ясный взгляд, более открытое лицо, он стал улыбчивым. Одежда не изменилась – все те же голубые джинсы и майка, но он теперь более открыт риску, более смел и уверен в себе», - ответила протагонист.

Директор предложила протагонисту в роли Ванечки поинтересоваться, чего именно хочет девушка, что и произошло. В роли Девушки в голубом женщина-протагонист ответила: «Хочу путешествовать по разным странам!» - «Прекрасно! Давай составим маршрут, - предложила протагонист в роли Ванечки. Затем она переместилась в роль Девушки в голубом и сказала, что прежде хочет познакомить Ваню со своими родителями, так как очень важно, чтобы они отпустили ее с ним путешествовать (согласие как благословение родителей – естественный этап передачи ответственности за дочь представителю мира мужчин).

Перед тем, как знакомить Ваню с родителями, протагонист в роли Девушки в голубом сказала, обращаясь к директору: «Если честно, то я хочу, чтобы Ванечка еще и поуговаривал меня отправиться с ним в путешествие. Мне на 50 % все-таки хочется сидеть дома, в безопасности». В роли Ванечки протагонист стала рассказывать Девушке о прекрасных водопадах, которые ждут их впереди, о живописных ландшафтах, о медведице, кормящей своих медвежат и ручной волчице, которых они увидят. После этого в роли Девушки в голубом протагонист почувствовала радость и готовность ехать. Символ ручной волчицы соответствует «приручению» женской защитной агрессии, а символ кормящей медвежат медведицы – показывает на перспективу материнства, которая открывается перед женщиной после того, как она доверится мужчине.

По предложению директора протагонист обозначила на сцене интерьер воображаемой комнаты, где состоится знакомство родителей девушки и Ванечки. Позиции отца и матери протагонист обозначила листами бумаги с соответствующими надписями. Протагонист предпочла наблюдать эту воображаемую сцену из метапозиции. Больше всего разговаривал с Ванечкой отец девушки. Мать занималась чаем и угощением как радушная хозяйка. Родители согласились отпустить Ванечку, доверив ему дочь.

«Что убедило родителей доверить дочь Ванечке?» - спросила директор. «Его способность взвешивать все обстоятельства, сила и самостоятельность в принятии решений, и самое важное - его искренняя забота об их дочери», - ответила протагонист, убрав со сцены два листа, обозначавшие родителей девушки. – «Теперь их можно убрать», - сказала она.

«Как теперь располагаются мужские и женский персонажи на сцене –как раньше или иначе?» – спросила директор. Протагонист расположила все мужские персонажи по диагонали, их расположение приблизилось к территории женского вплотную. В центре, наиболее близко к позиции Девушки в голубом расположился Ванечка.

Протагонист выразила желание закончить сессию, отметив, что чувствует себя по-новому, что приятно взволнована и рада проделанной работе.

В ходе обратной связи из ролей она сообщила, что в роли Девочки в зеленом сарафане в первой половине сессии чувствовала напряжение на линии между собой и Ванечкой, а по отношению к другим мужским персонажам – ощущала комфорт. В роли Ванечки – была поражена тем, что за его мужской силой в ходе работы вдруг обнаружились напряжение и боль. В конце сессии в роли Ванечки протагонист ощутила в теле разливающуюся легкость, снимающую напряжение. Звездочет позволил протагонисту почувствовать внутреннее равновесие и приятное чувство взаимопонимания при общении с женским персонажем, а Офицер – внутреннее благородство, уверенность в себе и силу, защищающую женщин. К концу сессии все мужские персонажи ощущали, что лучше чувствуют и понимают друг друга, испытывают братские чувства в адрес друг друга.

Спустя некоторое время после этой сессии протагонист смогла принять важное решение, по поводу которого колебалась уже несколько лет.

Заключение

Подобная кататимная групповая и индивидуальная работа с мужскими и женскими архетипическими образами проводится автором этой дипломной работы с 2000 года в гг. Ростове-на-Дону, Киеве, Одессе, Владикавказе, Беслане, Санкт-Петербурге, Каменске-Шахтинском, Волгодонске и др. городах России. Такой подход неизменно помогает мужчинам и женщинам обретать большее внутреннее равновесие и более гармоничные отношения друг с другом. Опыт работы с архетипическими мужскими и женскими функциями личности описан автором в книге «Мужчина и Женщина – тайна сакрального брака», которая готовится к изданию в Санкт-Петербурге в издательстве «Речь».

Психодрама, использующая язык архетипических символов, в частности – мужских и женских архетипических образов, - позволяет легко преодолевать естественную работу защитных механизмов сопротивления и получать доступ к наиболее вытесняемым сознанием, теневым областям личности, какими являются мужское начало для женщин, и женское – для мужчин.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Киппер Д. Клинические ролевые игры и психодрама. М, ТОО Независимая фирма «Класс», 1993.

2. Лейтц Г. Психодрама: теория и практика. Классическая психодрама Морено. М, изд. Группа «Прогресс», «Универ», 1994.

3. Под ред. Холмса О. и Кар М. Психодрама: вдохновение и техника. М, ТОО Независимая фирма «Класс», 1997.

4. Юнг К. Г. «Психология бессознательного». М, Канон, 1994.

5. Юнг К. Г. «Конфликты детской души». М. Канон, 1995.

Юнг К. Г. «Дух Меркурий». М, Канон, 1996.

Дата добавления: 2015-10-13