Самое трудное — после победы

Победа досталась вьетнамцам чрезвычайно высокой ценой. Восстановление территориальной целостности страны произошло при сохранении двух экономических систем. На Севере действовала жесткая административно-командная система, усугубленная многолетним военным режимом. На Юге, несмотря на тяжелые последствия войны, сохранялась экономика, опиравшаяся на частную инициативу. Однако уход американцев лишил Юг финансовых вливаний, связанных с обслуживанием армии США. Произошел обвал рыночного хозяйства. Вьетнам оказался в критическом положении, перед ним встал вопрос о выборе пути. Такой выбор оказался нелегким, он затянулся на годы.

Долгожданное объединение вызвало огромный взлет национального самосознания. Преобладала вера в то, что революционная энергия, повернутая в сторону мирного строительства, в короткие исторические сроки позволит создать мощное, процветающее независимое государство. Амбициозные планы Ханоя насторожили Пекин, который был склонен рассматривать Вьетнам как сферу своего влияния, не захотел считаться с тем, что возникла новая реальность — крупное государство с 60-миллионным населением, со своими интересами. Не случайно Дэн Сяопин в беседе со мной даже в 1989 году выражал беспокойство по поводу намерения Ханоя создать индокитайскую федерацию. Не могу сказать, были ли такие намерения действительно серьезными, но очевидно, что Вьетнам имел заинтересованность в самом тесном сотрудничестве с Лаосом и Кампучией, которые вместе с ним входили во французский Индокитай.

Пекину, видимо, было трудно осознать, что Вьетнам поднялся и почувствовал способность играть самостоятельную роль в индокитайском регионе, что с этим нужно считаться. На китайско-вьетнамских противоречиях по-своему играла полпотовская группа, пришедшая к власти в Кампучии и пользовавшаяся поддержкой КНР. Вьетнам ввел в Кампучию свои войска, и это спасло ее от геноцида, но породило острейший очаг международной напряженности. Пекин решил «проучить Вьетнам», бросив против него 600-тысячную армию. Мы немало делали, чтобы помочь Вьетнаму выдержать давление с Севера, а затем встать на ноги и заняться экономическим строительством.

Я в «телеграфном ключе» перечисляю эти известные всем события, чтобы напомнить, в какой момент мне пришлось заняться вопросами советско-вьетнамских отношений. Вьетнамское руководство, особенно Ле Зуан, настойчиво ставило перед нами просьбы о расширении сотрудничества и увеличении экономической помощи, поставок продовольствия, товаров, а также оружия, об усилении политической поддержки. Своего рода идеологическим обоснованием такого подхода была ставка на создание мощного индустриального Вьетнама, доминирующего в Юго-Восточной Азии, что, по их мнению, отвечало и стратегическим интересам Советского Союза.

И надо сказать, долговременная концепция перехода от военной к мирной экономике, к разработке которой мы приложили руку, во многом отражала этот на самом деле авантюрный подход. Его реализация сопровождалась насаждением методов, чуждых специфике и возможностям Вьетнама. Все было брошено на строительство огромного металлургического комбината, цементных заводов, электростанций, больших промышленных комплексов и т.д. Что из этого вышло? Возвели мощную электростанцию Хаобинь, а использовать ее мощности нельзя было из-за отсутствия линий электропередачи и... потребителей. Огромные размеры приобрела «незавершенка» — омертвлены миллионы капитальных вложений, которых не хватало в сельском хозяйстве, легкой промышленности.

Построили цементный завод, а работать некому, вьетнамцы отказываются от работы, ссылаясь на недоедание. На открытых угольных разработках водить большегрузные машины было некому — истощенным, изможденным людям это просто было не по силам. Обо всем этом я узнал, когда в 1981 году принял участие в работе V съезда КПВ.

Повсюду бросалась в глаза брошенная, ржавеющая техника. На свалку отправлялись автомобили, трактора, станки из-за небольших поломок — не было ремонтной базы. К советскому руководству шли все новые просьбы о поставках техники. В Москве все чаще стали приниматься решения об отказе. Ле Зуан эмоционально реагировал на это, постоянно напоминая о необходимости поддержки «победившей пролетарской революции».

Со временем стало ясно, что избранная модель развития ошибочна. Страна с благоприятным климатом, огромными возможностями для ценных субтропических культур, легкой промышленности, туризма пошла по пути, который не соответствовал ее реальным возможностям и противоречил экономической целесообразности.

Новое советское руководство поставило перед руководством Вьетнама вопрос о внесении корректив в стратегию развития. Внутри самого Вьетнама росло недовольство тяжелым экономическим положением, все чаще вспыхивали волнения. Просто уклониться от них партии уже нельзя было, надо было реагировать. Народ отвергал навязываемый ему курс. Его не вдохновляли «великие стройки». У него не было элементарных условий существования: ни поесть досыта, ни обуться, ни одеться прилично, уж не говоря о жилье и пользовании современными промышленными товарами. Ситуация приобретала критический характер, в партии набирала силу дискуссия.

В июле 1986 года скончался Ле Зуан, немного не доживший до восьмидесяти. Генсеком избрали принадлежащего к хошиминовской когорте Чыонг Тиня, которому от роду было почти столько же лет.

На декабрь 1986 года был намечен VI съезд КПВ, и к нам для консультаций приезжал Чыонг Тинь. Хочу воздать должное этому человеку: он решительно высказывался за пересмотр экономической политики и обновление кадров и видел свою задачу в том, чтобы выработать новую политику, успешно провести съезд и уступить место другому руководителю.

После острых дискуссий VI съезд КПВ высказался за проведение в жизнь новой стратегии социально-экономического развития. Были выделены три целевые программы — производство продовольствия, товаров широкого потребления и товаров на экспорт. Это, по сути дела, был первый съезд компартий социалистических стран, открыто заявивший о необходимости перемен и недвусмысленно высказавшийся в поддержку перестройки. Генеральным секретарем ЦК КПВ был избран Нгуен Ван Линь. Ему было за семьдесят. Почти всех «стариков» из руководства, в том числе Чыонг Тиня, перевели в институт советников.

Дата добавления: 2015-09-05