ГЛАВА 28

Сет исчез более четырех месяцев назад. От него не было ни звонков, ни эсэмэс‑сообщений, ни иных вестей. Никаких новостей не было и от Ниалла. А между фэйри Летнего и Зимнего дворов все чаще происходили стычки. Да и фэйри Темного двора нападали на фэйри Летнего двора. Айслинн никак не могла выйти из ступора печали, что делало ее придворных слабее и слабее. Ну, заявила она о своем решении быть счастливой. Но заявление – еще не действие. А действий не было. И она, и Кинан находились в каком‑то застое, отчего страдал их двор. Они сидели в своем кабинете, а стражники сообщали им о положении дел в Хантсдейле и окрестностях. Ничего серьезного пока не произошло, но тон стражников с каждым днем становился все мрачнее.

– Ли‑эрги наглеют прямо на глазах, – сказала глейстига.

Правда, ее тон был не таким тревожным, как у летних дев или рябинников. Глейстиги считались наемницами. Они переходили от двора ко двору. Иногда их нанимали, чтобы досадить соперникам. В остальное время они вели типичную жизнь одиночек.

Кинан молча выслушал донесение. На лице Айслинн застыла маска показного спокойствия.

Кинан стиснул ее руку. Солнечный ручеек перетек из его ладони к ней.

«Слабое утешение».

Похоже, он боялся, что Айслинн совсем расстроится от дурных вестей.

«Я слабею», – подумала она.

В эти дни она казалась себе стеклянным волчком: он может долго кружиться, но при столкновении с малейшей преградой на пути разбивается вдребезги.

Потом заговорил Квинн:

– Пока Бананак где‑то околачивалась, стражники заглянули в ее логово. Никаких следов Сета не обнаружили.

– Что?

Стеклянный волчок налетел на угол. При упоминании Сета, да еще вместе с Бананак, ее пробрала холодная дрожь.

Кинан крепче сжал руку Айслинн. Сейчас он был вроде якоря, дающего хотя бы внешнюю устойчивость.

– Квинн… – произнес он, выразительно глядя на советника.

– Никаких следов Сета? – переспросила Айслинн, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. – Как это понимать?

Остальные стражники беспокойно переминались с ноги на ногу, однако Квинн сохранял полное спокойствие.

– Это, моя королева, надо понимать так. Бананак – черный ворон. Если бы она убила Сета, остались бы следы. Но стражники не обнаружили ни крови, ни костей.

– Довольно, – прорычал Кинан.

Он по‑прежнему держал Айслинн за руку и теперь старался притянуть ее поближе.

Ей показалось, что кабинет наполняется туманом.

– Нет. Я хочу знать. – Она поймала пристальный взгляд Кинана. – Я должна знать.

– Эш, я сам с этим разберусь, – тихо уговаривал ее Кинан. – Тебе вовсе не обязательно выслушивать… неприятные сообщения.

– Я никуда не уйду. Я должна это слышать.

Кинан помолчал, затем нехотя бросил Квинну:

– Продолжай.

Квинн откашлялся.

– Но стражники обнаружили там кое‑что другое. Рубашку… нашей королевы. – Он сделал выразительную паузу, бросив взгляд на Кинана. – Кусочек кожи, сброшенной ручным удавом Сета. И книгу, принадлежащую Сету.

– Зачем ей все это? – почти крикнула Айслинн.

До этого момента в ее сознании все прочнее утверждалась мысль о том, что Сет ее бросил. После рассказа Квинна она вновь стала думать о возможном похищении любимого.

– Оставьте нас, – велел рассердившийся король Лета.

Стражники удалились, бормоча, что Квинн наверняка заработал наказание. Когда за ними закрылась дверь, Кинан порывисто отодвинул кофейный столик и упал перед Айслинн на колени.

– Позволь мне самому разобраться в этом. Прошу тебя, Эш.

Айслинн опустила руку ему на плечо.

– Я должна знать, откуда там эти вещи. Сет не дружил с Бананак.

– Возможно, ты не все знала. Он ведь находился в дружеских отношениях с Ниаллом. А Бананак – птица их двора. – Кинан погладил волосы Айслинн. – Сет принял покровительство Темного двора. Он был зол на меня. Словом… у нас был разговор. Сет пригрозил мне, что воспользуется своим влиянием при Темном дворе и расправится со мною, если я… если я вздумаю манипулировать тобой.

– Сет? – Айслинн попятилась назад. – Сет тебе угрожал? Когда? Почему ты мне ничего не сказал?

Кинан растерянно пожал плечами.

– Мне не хотелось тебя огорчать. Помнишь, мы с тобой тогда обо всем договорились. Скажу честно: сначала я собирался тебе рассказать. Но потом… Дония меня простила. Сообщать тебе о том происшествии было бы просто глупо. Я не хотел мешать вашему счастью. Когда Сет исчез, упоминать о его угрозах было бы уже не глупо, а жестоко по отношению к тебе. Тебе и без того хватало печали.

– Ты должен был мне рассказать. Ты же обещал ничего от меня не утаивать.

Внутри ее сердито метались солнечные лучики. После недавнего холода ей стало нестерпимо жарко.

– Вот я и рассказал. Только что. Квинн меня вынудил своей несдержанной болтовней.

– Не вини Квинна. Он правильно сделал. Я должна знать такие вещи. Я – королева Лета, а не безгласная летняя дева. Неужели я должна постоянно тебе об этом напоминать?

– Ты расстроена.

– А как я, по‑твоему, должна себя чувствовать? У Бананак находят мою рубашку. Вещи Сета. Да, я расстроена.

– Вот этого, Айслинн, я и стараюсь избегать. Я хочу видеть тебя счастливой.

Айслинн села на диван. Кинан тоже. Она отодвинулась, загородившись подушкой.

– А я хочу знать, где Сет и что с ним.

Ей говорили, что Летний двор предпринял всесторонние поиски, но не обнаружил никаких признаков Сета. И вот – на тебе!

– Это какая‑то бессмыслица, – пробормотала Айслинн. – Я встречалась с Бананак. Сет не мог… она не из тех, с кем бы он мог уйти добровольно.

– Ты так думаешь? Сет – близкий друг Темного короля. У твоего смертного есть черты, о которых ты не знаешь. Каким был этот парень до встречи с тобой?

Кинан пристально поглядел на нее.

– Сет – далеко не безгрешен. А Темный двор полон искушений, на которые попались многие смертные. Вот так‑то, Эш.

– Не называй меня так. Слышишь?

У нее щемило сердце. Она ненавидела свое нынешнее состояние. Ей было ненавистно, что Кинан называет ее давним человеческим именем.

«Я – не смертная девчонка Эш. Я теперь совсем другая».

Она была королевой фэйри, чей двор нуждался в сильных правителях. Другие дворы были им враждебны, и она не понимала причины этой вражды. Дония и Ниалл имели основания ненавидеть Кинана. Оба были для нее недосягаемы. Ей хватило бы и этого, а тут еще Бананак со своими обещаниями скорой войны.

– Если хочешь, чтобы я узнал больше, я могу испросить аудиенции у Ниалла, – предложил Кинан. – Надеюсь, ты не станешь приглашать к нам Бананак.

– Нет. – Айслинн казалось, что она до сих пор ощущает привкус дыма после видений, показанных ей Бананак. – Если мы действительно на грани войны, я не хочу, чтобы она здесь появлялась. Я стараюсь быть королевой, достойной наших фэйри. А приглашать сюда эту безумицу… Но просто сидеть сложа руки я тоже не могу. Она должна что‑то знать.

– Тогда чего ты хочешь, Айслинн? – настороженно спросил Кинан. – Неужели ты действительно хочешь шагнуть навстречу опасностям? Подумай, поможет ли это? Сет не был счастлив, если Бананак сумела опутать его своими иллюзиями и заманить к себе…

– Мы можем отправиться к Бананак?

Подступающие слезы жгли ей глаза. А она думала, что давным‑давно все выплакала.

– Вдруг она его заставила мучиться…

– Мы не знаем, был ли Сет у нее в гостях, или как лучше это назвать. Позволь мне…

– Если она причинила Сету зло, я этого так не оставлю, – заявила Айслинн. – Напади она на Донию или на меня, ты бы реагировал по‑другому.

– Айслинн, я не могу из‑за одного смертного рисковать благополучием нашего двора.

– Не забывай: этот «один смертный» имеет самое прямое отношение ко мне.

– Даже если Бананак взяла его в плен, мы не сможем на нее напасть.

– А ты когда‑нибудь пытался?

– Нет.

– Тогда не говори, что этого не смогу я.

Если Бананак похитила Сета и убила его… Айслинн найдет способ жестоко отомстить этой мерзкой фэйри. На это у нее есть целая вечность.

– И ты бы рискнула безопасностью нашего двора? – спросил Кинан.

– Ради любимого человека – не задумываясь.

Кинан вздохнул, но больше возражать не стал.

– Что ж, моя королева, тогда собирайся. Отправимся в ее логово.

Король и королева Лета, сопровождаемые внушительным отрядом стражников, шли к Бананак. Та часть разума Айслинн, где обитал здравый смысл, ехидно спрашивала ее: «Неужели тебе мало?» Сначала стычка с Ниаллом в «Вороньем гнезде». Потом стычка с Донией. Наконец, визит Ниалла в лофт – дерзкий и унизительный для нее и Кинана. В лофте поход к Бананак казался Айслинн делом первостепенной важности. Но сейчас, когда они шли к Темному двору – кошмарному месту, где обитали гончие Габриэла, Бананак и прочие чудовища, – этот замысел уже представлялся ей чистым безрассудством.

«Но у Бананак могут быть ответы», – напоминала себе Айслинн.

Она не спрашивала Кинана, откуда он знает, где искать Бананак. Страх вытеснил из головы Айслинн почти все мысли, кроме одной: она идет к врагам, открыто угрожающим ее двору. Идет к чудовищной фэйри, исчадию войны и кровопролития.

Кинан привел ее к трущобному дому с черными от копоти окнами. Неужели Темный двор не нашел себе более достойного места? У них с Кинаном был просторный, залитый светом лофт. Дония предпочла старинный особняк. А здесь… даже около здания воздух был пропитан чем‑то грязным. Айслинн сжалась от отвращения. Так же мерзко, как оказаться голой перед похотливо гогочущей толпой.

«Страх. Утробный, безотчетный страх».

Значит, они не ошиблись адресом.

У входной двери Кинан нахмурился. Он даже не стал стучать, а распахнул дверь и вошел внутрь. Казалось, он готов наносить удары по всем, кто встретится.

«Гнев».

Она еще не видела Кинана в таком гневе.

– Кинан! – Айслинн схвати л а его за руку. – Не забывай, мы пришли сюда разговаривать!

– А вот и королевочка пожаловала!

Айслинн вскинула голову. Бананак, словно чудовищный гриф, сидела на балке. Ее волосы‑перья, похожие на два крыла, занимали всю длину балки. Если их расправить, они были бы вдвое длиннее ее тела. Словно в ответ на мысль Айслинн, Бананак расправила свои «крылья».

– Вы добры ко мне, – с каркающим смехом произнесла она и спрыгнула вниз. – Входите. Темный король рассердится, если ваше внимание остановится только на мне.

– Но мы пришли к тебе, – начала Айслинн. – Мне нужно знать…

Бананак зажала ей рот, не дав договорить.

– Тсс! Не смей портить мне развлечение. Если хочешь услышать меня, держи рот на замке.

Айслинн кивнула. Бананак убрала руку, попутно оцарапав ее щеку.

Они последовали за Бананак в необычайно глубокий бетонный подвал. Возможно, это был даже не подвал, а подземелье. В воздухе стоял удушливый запах, похожий на запах жженого сахара вперемешку с мускусом и потом. Пол был залит чем‑то скользким, отчего каждый шаг сопровождался чавкающим звуком. Айслинн неодолимо захотелось убежать отсюда. Она шла, скрестив руки на груди, только бы никого и ничего не касаться. Здешние фэйри казались ей кошмарной галереей уродцев. Но не все. Некоторые имели более привычный вид, хотя тоже внушали Айслинн страх.

На нее глазели и ухмылялись краснорукие ли‑эрги. Ее разглядывали вилы[10]. Дженни Зеленые зубы[11], сплетничавшая с кучкой соплеменниц, подмигнула Айслинн. И среди этой пестрой толпы, как дозорные, двигались гончие Габриэла, наводя ужас на обитателей подземелья.

Айслинн поискала глазами своих стражников. Те умели замечательно сражаться в поединках, но вряд ли смогли бы отразить массированный натиск. Летний двор был совсем не готов к войне. Зато Темный двор был готов к ней в любое мгновение, поскольку, среди прочих пороков, был соткан из насилия.

– Ну как, нравится у нас? – шепотом спросила Бананак. – Знаешь, они просто жаждут сожрать тебя заживо. Ты же отняла у прежнего короля его смертную. А нового короля заставила оплакивать сразу двоих смертных.

– Его смертных? Сет – мой… – попыталась было возразить Айслинн.

Бананак закаркала, захлопала призрачными крыльями и вонзила когти в руку Айслинн, притворяясь сочувствующей.

– Бедная королевочка. Может, он напрасно оплакивает того смертного? Напрасно винит тебя в том, что это ты забрала парня?

Впереди появилось нечто вроде громадного дымчатого экрана. Если в парке «картинки» Бананак казались Айслинн реальными, то сейчас она понимала их иллюзорность. Разумеется, безумная фэйри показывала то, что сама любила больше всего: поле сражения. На развороченной земле валялись искалеченные и окровавленные трупы фэйри. Горели погребальные костры, в их дыму реяли тени мертвых. Тут же были и горстки обезумевших от страха смертных. Другие смертные уже ничего не боялись, поскольку их жизненный путь оборвался.

В центре этого жуткого поля битвы стоял не менее жуткий стол, составленный из костей и жил. Ножками ему служили столбики из черепов. Бананак уселась на такой же костяной стул. Перед нею на столе лежал Сет.

Бананак из видения перехватила взгляд Айслинн и сказала:

– Будь я королевой, съела бы его потроха, только бы посмотреть, как ты станешь вопить и корчиться.

С этими словами она вонзила когти Сету в живот.

Сет закричал.

«Это просто дурацкие иллюзии, – твердила себе Айслинн. – Там нет ни капельки реальности». Но ее страх нарастал.

«А вдруг она показывает мне варианты будущего? Вдруг это действительно произойдет, если я сделаю неправильный выбор?»

Кинан притянул Айслинн к себе.

– Не бойся. Это ее иллюзии. Не смотри на них. Отведи глаза.

«Экран» закачался, когда поблизости появилась вила. Ее изящные башмачки, скрепленные серебряными цепочками, громко и раздражающе стучали по цементному полу.

– Это иллюзия, – повторил Кинан. – Никакого Сета там нет.

– Ты так уверен, королек? – насмешливо спросила Бананак. – Неужели у тебя еще осталась уверенность?

Бананак дотронулась рукой до живота Айслинн в том месте, где находились уже зажившие раны, которые ей нанесла Дония.

– Отметины, чудные отметины. Памятные знаки моей скорой войны…

Айслинн собрала всю свою волю и напомнила себе: она не пугливая смертная девчонка, чтобы ее можно было поразить таким дешевым спектаклем. Она прикрыла ладонь Бананак своей и спросила:

– Сет у тебя? Это ты забрала его?

– Какой замечательный вопрос, – послышался голос Ниалла.

Он прошел вперед и встал рядом с Бананак.

– Тебя спросили. Отвечай.

– Они побывали в моем гнезде. Теперь явились сюда. Смертного здесь нет. Но ты и так это знаешь…

Она прильнула к плечу Ниалла и обняла его своими крыльями. Крылья по‑прежнему оставались неосязаемыми, но теперь они не казались иллюзорными.

– Хватит.

Ниалл прошел к своему трону на возвышении. В отличие от дворов Лета и Зимы здесь был трон. Темный двор представлял собой диковинную смесь старомодных манер и разных гадостей более позднего времени.

Айслинн сделала несколько шагов к трону. Кинан последовал за ней, несколько стражников – тоже. Остальные рассредоточились по подземному залу. Впрочем, случись что, пользы от них было бы мало. Опасность исходила не только от Бананак. Неподалеку стояли ли‑эрги, несколько глейстиг, гончие. Чуть поодаль Айслинн заметила Пулакскую кошку[12]и невольно вздрогнула. Подобно сфинксу из египетской пустыни, кошка молча лежала и наблюдала за происходящим.

«А она‑то как затесалась в эту компанию?» – подумала о кошке Айслинн.

Они с Кинаном переглянулись. Ну и придворные у Ниалла! Но здесь, при дворе Темного короля (Айслинн мысленно называла это место «логовом»), пророчества Бананак обретали особо зловещий оттенок.

Ниалл развалился на троне и глядел на них со смешанным чувством презрения и любопытства.

– Зачем вы оба здесь?

– Мне нужно знать, что случилось с Сетом. Где он? Почему исчез?

Айслинн не знала всех тонкостей этикета фэйри. Что должна была делать королева, оказавшись при чужом дворе? Кланяться тамошнему правителю? Приседать в реверансе, чтобы снискать его благосклонность? Она бы охотно сделала и то и другое, если бы подобные церемонии помогли найти Сета.

– Мне подумалось, что Бананак знает ответ.

– Моя Бананак? – усмехнулся Ниалл. – Дорогая, ты действительно можешь ответить на вопросы Летнего двора?

Фэйри‑ворон буквально вспорхнула на возвышение и обхватила шею Темного короля, словно намеревалась его задушить.

Ниалла это ничуть не тронуло.

– У них есть вопросы.

– Вот как? – рассеянно произнесла Бананак, наслаждаясь струйкой крови, вытекавшей из раны на горле Ниалла.

– Вопросы, – повторил он.

Все затихли. Бананак огляделась по сторонам.

– Грядет моя война. Войнам нужны жертвы и пепел, – сказала она. Ее крылья становились все плотнее. – Пока ты все это не разрушил, мы там, где и должны быть.

Произнеся эти непонятные слова, Бананак поцеловала Темного короля и почти шепотом добавила:

– Мы прольем кровь, мой король. Если нам повезет, ты даже сможешь погибнуть ужасной смертью.

Потом она взлетела. Айслинн схватила Кинана за руку, когда Бананак пронеслась мимо них.

Затем Ниалл нетерпеливо махнул рукой. Жест был весьма красноречивым, но Темный король подкрепил его словами:

– Вы слышали ответ. Ничего другого вы здесь не услышите. Ступайте.

Нет, другие ответы были. Айслинн в этом не сомневалась. Он слишком заботился о Сете, его нынешнее безразличие явно было напускным, рассчитанным на нее с Кинаном.

«Будь Сет мертв, Ниалл не был бы так спокоен», – вдруг подумала Айслинн.

Ее решимость дала трещину.

– Пожалуйста, расскажи, что ты знаешь, – умоляющим тоном произнесла она.

Презрительный взгляд Ниалла напомнил ей об их стычке в «Вороньем гнезде». Вокруг по‑прежнему было тихо. Двор Ниалла замер, ожидая ответа короля. Конечно, если он пожелает ответить.

– Я знаю, что причиной его ухода была ты. Но не знаю, заслуживаешь ли ты его возвращения.

– Значит, с ним все в порядке?

– Он жив, цел и невредим, – подтвердил Ниалл.

– Но…

Айслинн одновременно стала легче и тяжелее.

«Сет жив и здоров».

Радость от этой вести тонула под тяжестью других слов, произнесенных Ниаллом.

«Сет покинул меня и решил не возвращаться».

– Ты ведь знаешь, где он, – сказала она Ниаллу. – И знал…

Фэйри Темного двора с беззастенчивым любопытством глазели на нее, ожидая, что она даст волю слезам или безудержной ярости. Они даже облизывались, словно ощущали ее чувства на вкус. Она всегда боялась вульгарных, полных ненависти темных фэйри. Как разительно они отличались от ее придворных.

Напрягшийся Кинан протянул ей руку. Айслинн инстинктивно сжала ее.

– Ниалл, передай ему, что я…

– Я к тебе в посыльные не нанимался, – перебил ее Ниалл, сопроводив слова на редкость презрительной ухмылкой.

Придворные зашушукались и захихикали. Айслинн двинулась к подиуму. Кинан пытался ее удержать.

– Нет, Айслинн. Подойди ближе, – позвал ее Ниалл. – Встань передо мной на колени и попроси Темный двор оказать тебе милость.

– Айслинн! – крикнул Кинан, но она вырвалась и быстро подошла к возвышению.

Там она встала на колени.

– Ты скажешь мне, где он?

Ниалл подался вперед и довольно громко, чтобы слышали все, прошептал:

– Только если он сам меня об этом попросит.

На эти слова у Айслинн не было ответа. Она стояла на коленях на грязном полу, опустив глаза. Ее взгляд упирался в ботинки Темного короля. Если Сет не захотел быть в этом мире, какое право она имела настаивать на его возвращении? Любовь означала свободу для тех, кого любишь, а не клетку, куда ты их пытаешься загнать.

«Быть может, он потому и не пришел проститься со мною, что боялся моих уговоров».

Она вспомнила его последнее голосовое сообщение. Сет говорил, что позвонит, но не обещал вернуться.

Айслинн стояла на коленях, пока Кинан не поднял ее и не увел.

Дата добавления: 2015-09-06