Часть 5 5 страница

Ощущение дежа вю было ужасным, вот только Хэйдан оказался на месте Ромуальда, заплакав и краснея от стыда, еле дыша от боли, срываясь на скулеж, а сам Ромуальд усмехнулся, рассматривая его. Решил, что со стороны Грэхэма он, должно быть, смотрелся вовсе не как отвратительная проститутка, а очень мило и нежно. К Хэйдану проснулась невероятная любовь и жалость, но желание и тупая физиология все опошлили, поэтому он сделал то же самое, что раньше делал Грэхэм – несколько резких, грубых и болезненных движений, чтобы привыкнуть к ощущениям и технике. Хэйдан заливался, взвизгивал, как девчонка, но недостаточно громко, чтобы кто-нибудь услышал. Да и на улице, кроме них, никого не было. Бронзовые волосы растрепались, Ромуальд им залюбовался, поняв, что Хэйдан его в тот раз развернул чуть боком не из вредности, а ради удобства. Сделал то же самое, чуть не зарычав от удовольствия. Это было потрясающе, вот, почему Грэхэм так любил «это» делать. Ему-то было ни капли не больно, только приятно. А уж видеть, как под ним извивается чужое тело, прижатое, буквально распятое и беззащитное – просто эйфория.

Звуки по лесу разносились точно такие же, исключение составляли только несколько фактов – Хэйдан не пищал, он просто рыдал и всхлипывал. А Ромуальд не молча пыхтел, как Грэхэм, у него само собой сквозь стиснутые зубы вырывалось рычание. Влажные шлепки были те же, сверчки так и не заткнулись, хотя могли бы ради такого случая потерпеть. Шорохи деревьев из-за ветра. Запахи тоже примерно те же – смешавшийся и непонятно, кому принадлежащий пот, трава, решившая, что ночью ей нужно обязательно пахнуть сильнее, и сигаретный дым. Дымом пахло от Ромуальда, который по дороге к лесу нервно курил. Собирался, как и Хэйдан, бросить, но не получалось теперь уже никак.

И точно так же быстро все произошло, Ромуальд тоже не стал издеваться ради первого раза, так что отстранился вовремя. Отдышался, стоя в согнутом положении. Потом выпрямился, облизнул пересохшие губы. Застегнул штаны, подобрал свитер, натянул его и принялся забирать растрепанные волосы в петлю. Хэйдан ощутил всю прелесть стыда после «этого», которая в феврале захлестнула Ромуальда. Он сел так же резко, опустив голову, принялся натягивать штаны, схватив их с земли. Волосы тоже частично прикрывали лицо, тело гудело, а та самая часть просто горела, пульсируя тупой болью. Это было мучительно, но, как ни странно, приятно. Может даже просто из-за морального осознания.

Вот, почему Ромуальд согласился на второй раз, хоть и спустя целый месяц.

Блондин в это время не верил самому себе. Ему было стыдно. Он понял, что испытывал Хэйдан в тот раз, и догадался, что не ошибся тогда – было действительно стыдно. Он тоже показался себе каким-то извращенцем и мучителем. Хэйдан себе казался подстилкой и уродом. Он застегнул рубашку, сунул ноги в упавшие с них туфли и встал медленно.

- И что теперь?.. – уточнил.

- Что? – пожал плечами Ромуальд.

- Кто из нас девчонка? – усмехнулся рыжий неловко, прикусив губу, сдерживая опять рвущиеся слезы.

- Никто, - тупо ответил блондин. – Я не хочу быть для тебя кем-то ниже по уровню. Ты понял теперь, что я чувствую?.. – у него, как ни странно, тоже слезы к глазам подступили.

Хэйдан молча кивнул.

- Прости, - еще раз выдал, часто моргая и опустив голову. Блондин не выдержал и шагнул к нему, обнял за шею крепко, а Грэхэм стиснул его талию, пряча лицо в шее. Ромуальд почувствовал, что Хэйдан все же заныл опять.

- Это ты меня прости, - зашептал Бликери, шмыгнув носом, тоже еле сдерживаясь. – Я знаю, что тебе было отвратительно. Мне тоже тогда так было.

- И всегда так? – Хэйдан вздрогнул. Если Ромуальд сказал бы, что так ужасно это все для него было каждый раз, Грэхэм бы отказался от «этого» вообще.

- Не всегда, - заверил парень. – Просто… Я наверно идиот, но потом начало нравиться… Зато теперь ты знаешь, как это стыдно, - усмехнулся он. – Ты же ни слова не сказал мне, да? – он отстранился, чтобы на Хэйдана посмотреть. Лицо Грэхэма странно изменилось. Исчезло циничное выражение «настоящего самца», появилось нормальное, человеческое и во многом опытное.

- Я не знал, что это так. Если не хочешь, ничего не говори, ладно? – он сунул руки в карманы и перестал парня обнимать, медленно пошел к интернату, чтобы успеть до звонка с ужина на отбой, а не лезть в подвал.

- Иногда хочется говорить, а иногда нет, - пожал плечами Ромуальд, шагая рядом с ним. – Когда мне очень стыдно – я не могу ни слова сказать, извини.

- Тогда почему в пятницу говорил? – удивился, но в то же время подколол его Хэйдан.

- Потому что невероятно хотелось тебя, - фыркнул Ромуальд с улыбкой. Он не стал спрашивать «Очень больно?» потому что знал. Да, больно. Нет, Хэйдан не признается, скорее всего, он просто скажет «нормально».

- Ты обидишься, если я скажу, что больше не хочу делать этого, как… - «девчонка» он не сказал. Исправился. – Если не хочу делать этого вот так?

- Да и я не собираюсь брать на себя всю ответственность, - заверил его Ромуальд, показушно зевнув, прикрыв рот ладонью. – Слишком хлопотно, да и беспокоиться надо постоянно – как ты там, не умираешь ли? Мне намного больше нравится просто лежать и ныть, - ехидным голосом, совсем не похожим на женский, пояснил он. – Просто хотел тебе все объяснить на практике, раз не понимаешь на словах.

- Спасибо, больше не надо. Я не буду повторять ошибок, - пообещал Хэйдан, а сам мысленно облегченно вздохнул. Покосился на блондина, пропуская его вперед возле двери… И подумал: «И все-таки, он девчонка. Ведь сам сказал, что любит лежать и ныть».

Хотя уважение и понимание на Грэхэма снизошли.

* * *

Габриэль с утра решил, что эта игра не такая ужасная, какой кажется на первый взгляд. Все достаточно весело, если подумать хорошенько, ведь можно поиздеваться над противным Флорианом.

На французском, когда парень начал тонуть, он передал ему записку с «правильным» ответом, и Марвилл вслух сказал такое, что у учительницы даже уши побагровели. Флориан получил линейкой по рукам, а потом отправился в угол, обещая Габриэлю самые страшные муки.

Неужели капитан «Ночей» так вызверился на него из-за того, что Флориан подслушивал за Ромуальдом и Хэйданом?!

Хэйдан, кстати говоря, Габриэля с утра пугал. Он медленно ходил, на уроках сидел, будто умирал, а когда капитан обернулся к Ромуальду, чтобы понять, в чем дело, тот ему просто нежно улыбнулся и подмигнул. Капитан решил не уточнять, в чем дело, потихоньку догадавшись и глядя на Хэйдана с ужасом. Как он мог на такое согласиться?! Зато когда Габриэль показал им обоим взглядом на стоящего в углу сплетника, у которого на шее иногда были заметны следы, оба «этих» округлили глаза в шоке. Уставились на ухмыляющегося капитана восхищенно, а Ромуальд еще и с восторгом. План шел идеально, семимильными шагами, можно сказать.

После уроков, перед самым обедом, капитан поделился планами.

- Он любит всю эту мерзость – слюни, сопли, цветы, конфеты… Дил с Филом сказали, потому что у него на тумбочке куча всякой ерунды, типа закладок с блестками и календариков.

- Боже, - Ромуальд выгнул бровь. Ему до такого было еще очень далеко. Да и он бы никогда до этого не опустился. – И что ты решил?

- Посмотрим, как он отреагирует, когда узнает, что это я был, - пожал плечами капитан, а парни его не узнавали. Стоило Габриэлю подсунуть живой объект для издевательств, и серьезность как рукой сняло. Он увлекся сильно и прочно, во всем был виноват голод по чьему-нибудь телу, который рос с каждым годом.

- Как ты вообще умудрился это сделать? – усмехнулся Хэйдан, когда Ромуальд уже отошел к столу, а они еще стояли на раздаче и шептались.

- Ты мне сначала скажи, что с твоей походкой. Учителя не заметят, конечно, но я вижу, - прошипел Габриэль страшным голосом.

- Догадайся…

- Слизняк?.. – не поверил капитан.

- Да он долбанный садист, думал – умру, - пожаловался рыжий, морщась, но делая очередной шаг. – Чтоб я сдох, мне так стыдно, что я с ним такое делал…

- Будешь осторожнее? Нежнее? – Габриэль захихикал делано высоким голосом, издеваясь.

- Черта с два, я его теперь вообще… - по голосу Хэйдана, похожему на то, что он сейчас либо выдохнет пламя, либо зарычит, было понятно – нежности Ромуальд больше не дождется. – Гад… Издевался надо мной, как хотел, вчера. Чтоб я еще раз…

- Давай. Сделай его, - пожелал Маккавити, выслеживая взглядом Флориана. Тот сел за свой стол и принялся манерно крутить кистью правой руки, облизываться то и дело, болтая о каких-то глупостях.

Противный до одурения. Сладкий до тошноты. Любимчик учителей, подхалим и гаденыш.

- Так что там с Марвиллом?.. Все же решил, что он не так плох? – сострил Хэйдан.

- Если закрыть глаза и разозлиться, как следует, то вполне нормально, - вздохнул капитан.

- Что ты вчера сделал? Рассказывай, я тебя пойму, уж поверь.

- Я нормальный, - напомнил Габриэль.

- Разумеется, - кивнул Хэйдан, совсем ему не веря. «Нормальный» не увлекся бы до трех засосов.

- Ну, он просто спал в ванне. Не волнуйся, там пены было много, я ничего не видел даже.

«А жаль, да?» - хихикнул Хэйдан мысленно.

- Вот… - продолжил капитан. – Потом он начал звать какого-то Мартина, ну мне стало как-то… В общем, взбесило. И я ему щедро три засоса поставил, - он вздохнул. – Ну и, когда он чуть не проснулся, я чисто случайно пощупал его коленку. Но это просто так, ничего не значит.

- Больше ничего не щупал? – певуче уточнил Хэйдан.

- Нет, - мрачно отрезал Габриэль.

- Ну давай, развлекайся. Главное – влюби его в себя.

- Я уже даже придумал, как, - заверил его капитан.

Уроки оказались сложнее, потому что к концу года, ближе к выпускным экзаменам старших парней «удачно» заваливали заданиями по самые уши. Флориан долго мучился с французским, но когда Габриэль великодушно вдруг предложил помочь, его послали так далеко и так выразительно, что смотревший на губы капитан «Ночей» чуть не забыл, как его зовут, и зачем он вообще подошел. Положил перед парнем свою тетрадь по французскому и сел напротив за тот же стол.

- Точно правильно? – не поверил Флориан, не доверяя такой доброте.

- Правильно.

- А чего ты мне помогаешь? – парень покосился на надзирательницу, бродившую возле мелких мальчишек, положил чужую тетрадь под свою, чтобы было незаметно, как он туда смотрит, и принялся списывать.

- Представь, что ты мне нравишься, - выдавил Габриэль, наконец. Но получилось так серьезно и в то же время насмешливо, что он задумался о карьере актера.

Флориан не оторвался от тетради, в которой быстро, острым карандашом писал по-французски диалог «В гостях».

- Ха-ха, с каждым днем твой юмор все острее, - сообщил он равнодушно, не поверив ни на секунду.

- Я серьезно, - Габриэль облокотился о стол и навис над ним немного, задние ножки стула остались висеть в воздухе. Флориан посмотрел на него исподлобья очень скептически, поправил тупым концом карандаша мягко изгибающуюся прядь, упавшую на глаз, и продолжил строчить.

- Иди ты. Надоели ваши дурацкие шутки.

- Почему ты мне не веришь? – шепотом осведомился капитан «Ночей», наклонив голову и заглянув ему в лицо. Флориан покусал карандаш, глядя на одну строчку в его тетради.

- Что тут написано? «Вус аве» или «ву ля ву»? – не понял он, показав пальцем на строчку. Габриэль перегнулся через стол и выгнул шею.

- «Ву ля ву». Так почему ты мне не веришь?

- Потому что отстань, ты мне мешаешь и загораживаешь свет. За тетрадь спасибо.

- А ты извини за вчерашнее, просто не смог удержаться. Всегда питал слабость к чужим голым ляжкам, - довольно пошло выдал Габриэль, двинув темной бровью, так что Флориан опешил и застыл.

- Чего?..

- И шейкам тоже, - улыбнулся Габриэль нежно. Похлопал ресницами наивно-наивно, а у парня на лице появился такой ужас, что Маккавити стало смешно.

- Ах ты козел… - прошептал Марвилл, борясь с желанием взять тетрадь и отхлестать ублюдка по лицу.

Кстати говоря, он всегда завидовал этому лицу. Красивой челюсти, мужественной ямке на волевом подбородке, красивому носу с очень аристократической выемкой на переносице. Жестким, выпирающим скулам, шикарному овалу лица, высокому лбу. Спокойным, взрослым не по годам глазам. И такой же взрослой, рано появившейся щетине. Габриэль был одним из немногих старшеклассников, кто уже пару лет брился.

Ему завидовали, а он бесился, когда иногда резался, и приходилось ходить с пластырем на лице.

Флориану это явно было не по зубам и не по бритве, его лицо было гладким-гладким, нежным и даже не намекающим на мужественные проявления гормонов. Оставалась только извечная проблема утром, ну и тактильный голод.

- Ну почему сразу «козел»… Может, я просто боялся, что ты меня отвергнешь. Но знаешь, мне всегда казалось, что мы друг другу подходим.

- Да ты что, - хмыкнул, начав собираться, Флориан. Не глядя на нахала.

- Мы оба капитаны… А ты – вообще капитан Венеры. Венера – это любовь, не так ли?.. Вот, почему ты такой…

- Какой? – снисходительно переспросил Марвилл, а Габриэля несло по кривой дорожке, его подстегивала реакция сплетника. То, как он из самоуверенного придурка превращался в немного смущенного, недоверчивого парня. С определенными инстинктами, противоречащими мужской природе.

- Хорошенький, - улыбнулся капитан «Ночей». – Не убегай, а? Что ты, как слизняк, в самом деле. Он тоже бегал-бегал и попался, - Габриэль сам себе не верил, но сейчас высказывал то, что думал. Его истинный характер начал рваться наружу только при каком-то гаденыше, которого раньше он терпеть не мог. Над которым сейчас издевался, не более. Обманывал и готовился предать. Но глупое подсознание воспринимало Флориана, как объект противоположного пола, пригодный для завлечения.

- Вот именно, - ухмыльнулся Флориан, так и не встав со стула. – Я не Бликери, так чего ты хочешь от меня, сказав это?

- А на что ты готов?

Парень опешил и хихикнул от такого поворота событий.

- Да ни на что. Отстань от меня, Маккавити, хватит придуриваться.

- Ну, раз ты боишься…

Они оба встали, но уже на выходе, в коридоре Марвилл обернулся. Глянул на Габриэля гордо и немного надменно. Очень капризно.

- Хотя, если ты серьезно, учти – меня, как Бликери, на слова не купишь.

- А, так ты дороже? – фыркнул капитан «Ночей», намекая на продажность Флориана. А тот и отрицать не стал.

- Ну, может и дороже. Так что можешь не надеяться, что я брошусь тебе в ноги с криками «ну спасибо, уважил».

- А что мне сделать, чтобы ты мне поверил? – Габриэля захватил охотничий азарт.

- Ну, не знаю… Я люблю цветы. Люблю подарки. Люблю сладкое. Подари мне какую-нибудь шоколадочку, что ли… - он усмехнулся, повел плечом. – Придумай. Если ты серьезно, в чем я сильно сомневаюсь.

Он развернулся, обнимая стопку книг, которые надо было отнести обратно в класс, положить в парту. Но Габриэль успел вытащить из своего кармана узкую коробочку из пластика, на которой была яркая этикетка, а внутри красовались четыре фирменные конфеты от настоящих, частных шоколатье. Опять же, папочка в пятницу прислал эту коробочку, а Габриэль прекрасно знал теперь, что Флориан любит сладкое. Он поставил эту коробочку на книги, которые держал парень. Флориан не стал оборачиваться, просто улыбнувшись немного ехидно и самодовольно.

- Я надеюсь, это похоже на «шоколадочку»?

- Будем считать, что это – твой первый плюс, - сообщил парень и пошел своей дорогой. Ромуальд выскочил из зала, держа в руке несколько тетрадей.

- Ну как?!

- Надеюсь, конфеты он любит, - усмехнулся капитан и вернулся за своей тетрадью, оставшейся на столе.

- Ну ты просто гений, - похвалил блондин.

- А ты чего такой довольный? – «удивился» Габриэль, будто ничего не знал.

- А вот, - не стал раскрывать секретов Ромуальд. Будто тоже не знал, как Хэйдан жаждет его «наказать» за вчерашние издевательства. В конце концов, Бликери уже вошел во вкус и полюбил делать «это» в роли девчонки. Ему в любом случае понравится.

Через двадцать минут, когда все разошлись из зала и бродили во дворе, по коридорам, занимались чем-то своим, раздался чей-то дикий вопль ужаса. Разумеется, все метнулись к его источнику – кто-то из «Венер» пытался поднять согнувшегося капитана, но получалось не очень. Флориан держался одной рукой за рот, кашлял, хрипел, а второй рукой махал на себя, чуть ли не хватая воздух горстями.

- Господи, да что с тобой?! – парень, которого звали Карл, был в панике. Он своего капитана обожал, но тому было очень и очень плохо, так что кто-то побежал за медсестрой.

Через пару минут, пока мисс Хадсон шаркала по коридору, Флориан перестал уже и кашлять, он рухнул в кресло и просто сипел, пытаясь вдохнуть. Лицо, которое сначала было красным, сейчас побелело.

Габриэль со своим заместителем и Хэйданом «подбежали» последними по вине еле плетущегося Грэхэма. В этот момент он Ромуальда ненавидел…

Но когда капитан «Ночей» увидел, как медсестра вместе с Карлом насильно утаскивают Марвилла в медкабинет, он ничего не понял. На столике осталась коробочка с тремя конфетами.

Габриэлю поплохело, он потащил парней к медкабинету, куда и так отправились самые любопытные.

- Что случилось?! – растолкав всех, осведомился он прямо у мисс Хадсон. Та заставила задыхающегося парня выпить стакан воды с растворенной в ней таблеткой.

- Я не понимаю, какой идиот дал ему орехи?! – возмутилась медсестра, а Флориан опять засипел, сидя на кушетке, как королева на троне, ткнул пальцем в Габриэля, а тот незаметно опустил его руку и загородил спиной, чтобы мисс Хадсон не увидела.

- А что не так с орехами?.. – уточнил он скромно. И правда, на коробочке не было указано, что там есть орехи, конфеты были не завернуты, а только символически обернуты тонкими ленточками. Внутри притаилась опасность – мелкая ореховая стружка вперемешку с кремом.

- У него аллергия на орехи, - вздохнула мисс Хадсон. – От этого можно даже умереть, дыхательные пути перекрываются… А тебе какая разница, Маккавити? – не поняла она вдруг.

- А чего он сипит до сих пор?..

- Говорить не может, но это скоро пройдет, - заверила медсестра. – Флориан, ты можешь идти, если чувствуешь себя лучше. Можешь дышать?

Парень кивнул, встал и вышел из кабинета, Габриэль поплелся за ним.

- Ну я не знал, что у тебя аллергия…

Сип послужил ответом, в нем ясно слышалось: «А по-моему знал и нарочно это сделал».

- Ты же не умер, - нервно хихикнул капитан «Ночей» и понял, что это он зря, потому что Флориан развернулся и пару раз кулаками стукнул его по груди. Возмущенно, но с закрытым ртом.

- Ммм!! – заверил он очень эмоционально. Выглядел очень забавно, так что Габриэль не сдержал ухмылку.

- Ммм!!! – взъярился капитан Венеры, взмахнул руками возмущенно, развернулся и пошел подальше. На свежий воздух, подышать.

- Полный финиш, - сообщил Ромуальд, когда его капитан зашел в гостиную. – Промахнулся ты…

- Ну, не все потеряно, - пожал плечами Габриэль.

- Я бы не простил, - фыркнул блондин.

- Ну, так то – ты.

- У меня характер попроще, - «успокоил» Ромуальд, парню просто пришлось согласно вздохнуть. – Если хочешь знать – сегодня к нему лучше больше не лезть.

- Учту, - кивнул Габриэль, а близнецы переглянулись и махнули руками наплевательски.

- Подари ему что-нибудь еще, - выдали они хором, когда блондин ушел, а Габриэль задумался, что же делать.

- Что?.. – парень был суров и задумчив.

- У тебя есть кольцо? – опять хором, посмотрев на блондина, уходящего по коридору.

- Ну еще чего! – Габриэль чуть не засмеялся. – Я же вам не Грэхэм. Да и Марвилл – не Ромео.

- Да и не хуже, если честно, - пожал плечами Фил.

- Так у тебя есть кольцо? – уточнил Дил.

- Откуда оно у меня?! – капитан просто опешил. Ну он же не баба, зачем ему кольца носить.

- Короче, ладно, мы все сделаем, - вздохнули парни, опять переглянувшись. - Самое главное – не подавай вида, что это делаешь ты.

На вопросительный взгляд Фил пояснил.

- Он же любит глупости, мы просто сделаем вид, что у него появился тайный поклонник.

- Тогда он будет у нас практически ручной, - усмехнулся Дил. – А ты продолжай к нему лезть, вот и посмотрим, кто выиграет – тайный поклонник или ты.

- А если поклонник? – Габриэль прищурился.

- Тогда мы скажем, что это ты и был, - развели руками близнецы. – Так что все в шоколаде, расслабься.

- Значит, я – идиот и романтик… Ну хорошо, - парень вздохнул и пошел к Лео, поговорить о чем-нибудь мужском.

* * *

Злой Флориан успокоился только под вечер, за ужином он скромно пил компотик, не в силах запихать в себя хоть что-нибудь. Зато компотик его охладил, и парень спокойно поднялся в спальню, разделся, откинул покрывало вместе с одеялом и уставился на конвертик из красной бумаги. Рядом лежала белая роза, аккуратно срезанная с куста в интернатском саду.

Капитан Венеры в полном шоке машинально плеснул в стакан воды и поставил туда розу, а потом сел на кровать и открыл конвертик. Там оказался сложенный вчетверо листок с чернильными строчками. Ни единой кляксы, ничего.

По мере прочтения подозрительность и скепсис с лица Марвилла пропали, появилась глупая улыбка, когда дело дошло до комплиментов. Но на словах про кольцо «символизирующее чистые и искренние чувства, в которых лично признаться не могу, потому что ты слишком хорош для кого-либо» Флориан просто онемел, перевернул конверт, оттуда выпало маленькое колечко, сделанное будто специально на его палец. Пальцы были тонкие, с овальными ногтями, аристократические, все же.

Два тонких серебряных колечка были сплавлены в одно, скрещиваясь в двух местах. Тщательно прорезанные завитки делали его таким симпатичным, что Флориан не смог долго сопротивляться искушению – надел его сначала на указательный палец, потом передумал и переместил на средний. Полюбовался и усмехнулся.

Это было идеально. Точно так, как он всегда хотел.

Фил и Дил долго шарили в своих вещах, выискивая спертое у старшей сестры кольцо. Оно лежало там давно, потому что уезжать из дома, не отомстив, они не могли. Ведь сестру-то не отправили в закрытый колледж для девочек, а их выслали в Стрэтхоллан всего два года назад. С тех пор они не знали, что же с этим кольцом делать, но то, что у сестры его больше нет, грело душу.

Теперь пошло на пользу, а письмо близнецы придумывали вместе, писал Дил с его каллиграфическим почерком.

Марвиллу было приятно настолько, что завидовать Ромуальду с его кольцом он перестал. Ну вот, теперь Бликери – не единственный, кого балуют подарками. Может, поклонник Флориана даже лучше, чем Хэйдан. Вот. Точно. Просто он скромный, поэтому не признается лично.

Заснул парень довольный-довольный, обнимая подушку нежнее некуда.

* * *

Ромуальд идею не одобрил, потому что Габриэль все должен делать сам, ведь его выбрали «палачом». Но капитан отмахнулся тем, что близнецы все придумали, пусть помогают.

На уроках Габриэль старался не оборачиваться направо, потому что через стол сидел Марвилл. Зато Хэйдан растекался сиропом, улыбался, косился на Ромуальда, а оба они – на Флориана.

Тому было хорошо…

Даже учительницы заметили, что сплетник как-то немного спокойнее стал, добрее. На вопросы отвечал не сразу, будто выныривая из мечтаний, но зато правильно и по теме. Тихим, нежным голосом отвечал даже. Хэйдан им залюбовался.

- Да ты только посмотри на него… - соблазнял он шепотом капитану в ухо. – Такой весь… Просто светится…

- Не буду я смотреть, - Габриэль шипел, будто он лично это кольцо послал вместе с письмом и розой. Ощущение было именно такое.

- Ну посмотри… - хихикал Грэхэм.

- Тебе уже лучше?

- Кстати, да.

- Ладно, посмотрю.

Учительница литературы уткнулась в свою книгу, парни прилежно читали учебники, а Габриэль обернулся. Усмехнулся. И правда, сплетник был прелестью, когда не ехидничал и не выбалтывал чужие секреты. Он сидел, подперев щеку рукой, смотрел куда-то вообще в окно, периодически тяжело вздыхал и еле заметно улыбался. На среднем пальце очень симпатично смотрелось кольцо.

- С ума сойти, - вздохнул капитан «Ночей» в адрес Хэйдана. Тот отвлекся от чтения и опять оглянулся. Потом посмотрел на Ромуальда. Нет, блондин намного лучше. Но ведь и Флориан просто душка, когда доволен. – Интересно, откуда Фил с Дилом знают, что делать.

- Понятия не имею. Может, любовные романы читают, - фыркнул Грэхэм.

Прозвенел звонок, все начали собираться, а Марвилл как сидел, так и завис, лыбясь в окно. Габриэль к нему подошел и встал прямо перед столом.

- Ты чего такой радостный? – ехидно осведомился он.

- Не твое дело, - очнувшись от транса, улыбнулся, а не буркнул капитан Венеры. Убрал учебник в парту, потому что по алгебре ничего не задали, выгреб другие учебники и принялся складывать их стопкой, чтобы тащить удобнее было. Габриэль помолчал, а потом решил опять прицепиться – схватил руку Флориана за запястье и поднес к своим глазам.

- Ммм… Колечко где-то спер? Ц-ц-ц, я думал, ты только подслушиваешь и подсматриваешь.

- Подарили, - все еще с улыбкой «разочаровал» его Марвилл.

- Кто? – хмыкнул Габриэль.

- Тебя не касается, - заверил парень, дергая рукой, но капитан «Ночей» не отпускал. Вот продажная шкура, а? Конфеты, значит, от Габриэля его не устраивают, а кольцо от черт знает, кого – ради бога?!

Учительница выгнала их из кабинета, сама ушла тяжелыми шагами, вперевалочку по коридору. А Габриэля все еще трясло. Нет, ну надо же, а! Он Флориану не нравится, а какой-то тайный хмырь – очень даже! Не смотря на то, что этот хмырь – он же сам, Марвилл-то этого не знает. И все равно предпочитает какого-то хлюпика с розами!

«Ну вообще…»

- Понятно, - Маккавити помолчал, Флориан изучал его нахальным взглядом. Как всегда – очень шаловливым, даже почти томным. – Шейка-то как? – нашелся Габриэль и протянул руку, отвел волосы сплетника, рассматривая чуть побледневшие, но никуда, само собой, не пропавшие пятна. – Поклонничек-то твой не заревнует? – он опять хотел поиздеваться, но Флориан вовремя махнул рукой, удачно угостив его пощечиной. Книги одной рукой он не удержал, все упало на пол, поэтому пришлось сесть и собирать их.

- Больно, вообще-то! – возмутился Габриэль.

- Переживешь, - пожал плечами Марвилл. – Потому что трогать меня может только тот, кого я полюблю. Можешь смеяться, - разрешил он, но Габриэль просто помог ему собрать книги и отдал их.

- Все понятно. И кого же ты любишь?

- Тебе этого знать не нужно, - помолчав, ответил Флориан и пошел в зал, отнести учебники, а только потом отправиться в столовую. Есть не хотелось, приятное ощущение влюбленности заменяло самые вкусные вкусности.

Этим вечером роза была уже не белой а кремовой с бордовой каемочкой по краям лепестков. Письмо еще более приятное, чем вчера, так что парень чуть не запищал, а его подопечные только лезли смотреть. Флориан отпихивал их и строил недотрогу. Перечитал раза три, а потом на крыльях любви полетел в ванную, долго чистил зубы, слишком задумавшись о том, кто бы мог быть этим поклонником. Ну пусть не Кевин, пожалуйста! Только не он.

Дата добавления: 2015-09-06