Глава 5 3 страница

«Как же это… знакомо!»

* * *

– Ты убил ее, убил! – всхлипнув, закричала Мая, она подпрыгнула, больно цапнула когтистой ладошкой Иргиса за подбородок, после чего пронеслась сквозь шарахнувшихся во все стороны корагов к неподвижному телу блондинки и, упав на колени, принялась трясти ее за плечи. – Очнись, очнись же, мррранта!

А черный туман, забыв свои «выпитые» и «недопитые» жертвы, стремительно уползал прочь от маленькой галуры и ее спутника. На их эмоции даже не пытались покушаться. И дело было не в ментальных щитах Огненного Волка и не в кулоне из герлизия, который он носил на шее. Причина панического страха корагов крылась в природе магической силы, которой несло от хвостатой девчонки. Только магия демиурга обладала способностью без согласия существа обратить его душу в чистую энергию, и этой самой магии в сероглазой малышке было более, чем достаточно.

Седьмой Хранитель обвел пристальным взглядом контейнеры, большая часть которых была пуста, внимательно посмотрел на кровницу, прикидывая возможную угрозу для нее, затем подошел к лежащим на полу Фэбу с Мэл, и, проверив пульс обоих, болезненно поморщился.

– Ты убил ее? – голос уже пришедшего в себя четэри заставил синеволосого обернуться.

– Она представляла угрозу для Равновесия и для нас, – спокойно ответил тот, а Мая, краем ухо слушая их, тихо зашипела.

Минутой позже в хранилище корагов влетел запыхавшийся Арацельс. Он уже знал, что его Арэ мертва: связь заветного дара, объединявшая их, оборвалась. Но верить в то, что потерял свою женщину навсегда, эйри не желал.

* * *

Я проснулась с ощущением бесконечной легкости и умиротворения. Дааа, много, видать, времени прошло после того памятного разговора с Ринго‑Ридом, раз мне удалось так хорошо выспаться. Стараясь привести в порядок разбредающиеся мысли, посмотрела вниз и подумала, что сон, судя по всему, еще не закончился. В противном случае, выходило, что я изволю почивать под потолком в то время, как все остальные прохлаждаются внизу. Без меня! Вот гады. Хотя нет… минуточку. Присмотревшись, я чуть не охнула. Народ там «носился» как раз со мной. И вид у меня, мягко говоря, был не самый живой. А… у меня ли? Лицом, фигурой похожа вроде, но цвет волос и фасон платья… да я б такое с собой ни в жизнь не сотворила! Хотя какая жизнь, если речь идет о покойнице? Это они меня для похорон, что ли, так «мило» принарядили? Черррт! Кажется, я стану ооочень злобным духом. После такого коллективного издевательства над моим бедным телом. Кстати! А что они там с ним делают? И где мы вообще находимся? Не каэра точно… но что‑то знакомое. Хранилище корагов? О‑о! Хорошее место для смерти я выбрала. М‑да… Интересно лишь, с чего сюда столько народа набежало?

Я попробовала спуститься пониже, но меня словно приклеило к потолку. Попыталась оглядеть себя – ничего не увидела. Неправильный я какой‑то призрак… ни тела полупрозрачного, ни голоса, ничего нет. Одно только ощущение себя любимой, намертво прицепленной к каменному своду.

А внизу, рядом с моим телом сидели Мая с Алексом и рисовали какие‑то каракули у меня на запястьях, в то время как грудная клетка моя странно светилась в районе сердца. У стены, привалившись друг к другу, спали (ну, мне так показалось, больно уж лица у них спокойные были и тела неподвижные) Мэл с Фабианом. Смерть с Иргисом стояли возле Арацельса как два конвоира, а сам он неотрывно смотрел на бездыханную меня и что‑то тихо шептал. Наверное, шептал… Во всяком случае, губы у него шевелились, а глаза горели золотисто‑красным светом. Так у Эры с Лу бывало. Правда, их цвет – синий, что, как говорил перевертыш, нормально для Высших демонов. Это только мой муж ненормальный… демон.

Былая умиротворенность, приправленная любопытством, быстро сменялась грустью. Он там, а я тут… обидно‑то как!

Алекс поднял голову и посмотрел на меня. От странной его улыбки закрались подозрения, что этот страж, в отличие от остальных, меня видит. Надежда сделала стойку, но тут же поникла, так как мужчина, прервав зрительный контакт, вновь наклонился к кровнице и сказал ей что‑то на ухо. Та с готовностью кивнула и, надкусив палец, принялась метить кровью мою шею. Эээ… зачем это?!

– Готово! – громко сообщил шестой Хранитель. – Сейчас она очнется.

– Ну почему они все не сдохли? – рядом раздался разочарованный вздох.

И, словно по мановению волшебной палочки, в паре метрах от меня возник полупрозрачный силуэт явно расстроенной Лилигрим. Вот она‑то как раз была нормальным призраком! Классическим таким… разве что цепей не хватало. Правда, тоже почему‑то предпочитала зависать под потолком. Медом тут намазано, что ли?

– А тебе компании не хватает? – подумала я, даже не пытаясь перевести мысли в слова, все равно не получится. Но Лили, к моему удивлению, услышала и, посмотрев в мою сторону, тихо произнесла:

– Катрина?

А потом меня резко дернуло вниз – и все вокруг провалилось во тьму. Но прежде, чем это произошло, мне на какие‑то доли секунды показалось, что я видела Мэл в объятьях ее мужа. И оба они были совершенно прозрачные. Глюк? Как знать…

* * *

Я открыла глаза и поморщилась. Грудь болела, кости ныли, а в голове неприятно звенело. Чудесссно… добро пожаловать назад, Катя! Вот уж верно говорят умные люди: если у тебя ничего не болит – значит, ты умер. А я, судя по ощущениям, снова жива.

– Мррр‑ранта? – осторожно мурлыкнула галура, заглядывая мне в лицо.

– Ага, – не стала спорить я, машинально ощупывая свои ключицы и то, что ниже. Под мокрой от крови тканью платья не обнаружилось никаких ран, но тупая боль все равно не давала покоя. Залатали‑таки друзья‑кудесники… Уже радость!

– Катенок? – надо мной, оттеснив Алекса, склонился Арацельс. Остальные присутствующие деликатно отошли в сторону, давая нам возможность пообщаться. – Ты… ты… Это ведь ты?

– А? – от такого оригинального приветствия я, признаться, офигела. – А кого тебе надо, вампирчик? – приподнявшись на локтях, спросила его.

– Точно ты! – расплылся в счастливой улыбке муж.

– Нууу, – воспользовавшись его помощью, я села и, чуть морщась от ноющей боли во всем теле, демонстративно осмотрела свой странный наряд, затем подергала золотистый завиток, упавший мне на лоб и, наконец, изрекла: – А я вот в этом что‑то не уверена.

– Чудо ты мое, – до неприличия нежно прошептал Хранитель и, игнорируя возмущенный писк, сгреб меня в объятья.

– Раздавишь, дурак, – пропыхтела я ему в шею, но вырываться не стала.

Ну и пусть меня ломает, как при высокой температуре. Пусть болит в груди и щиплет шею. Подумаешь, фигня какая. Зато я жива, и мы вместе! Что, вообще, может быть лучше, чем сидеть вот так рядом с ним, чувствовать его тепло, его силу, его заботу… Знать, что он мой навсегда… стоп! А мой ли? Что‑то я опять не ощущаю нашу брачную связь.

– Арацельс, – заволновалась я. – А заветный Дар… он…

– Связь восстановится, – муж потерся подбородком об мой висок. – А не восстановится – заключим новый союз.

– Эм… ясно, – заражаясь его спокойствием, кивнула и, не сдержавшись, погладила любимого мужчину по щеке. – А с Лу, значит, тоже связь оборвалась? – в моем голосе плескалась надежда.

– Неее, он раньше ваш брак аннулировал, – ответил Ар. – И силу свою у тебя забрал, так что можешь смело снимать перчатку, опасности «сгореть» уже нет. Карнаэл не воспринимает тебя больше как свою Хозяйку.

– А Рида?

– Его пока воспринимает. Но без подпитки этот контакт долго не продержится.

– Даже так? – я насторожилась. – А когда Лу успел разорвать нашу связь?

– Нууу, – протянул супруг и, чуть отстранившись, чтобы заглянуть мне в глаза, сказал: – Пока ты спала.

Я огляделась. Другие Хранители что‑то вполголоса обсуждали, не обращая на нас внимание. Мая тоже была с ними, а вот Мэл и Фэб продолжали неподвижно сидеть у стены, и что‑то мне больше не казалось, будто они спят.

– Что с ними? – кивнула в сторону застывшей пары.

– Погибли, – вздохнув, ответил Ар, а я сглотнула подступивший к горлу ком.

– А воскресить, как меня, не получится?

– Там… – супруг замялся. – Там другая ситуация.

– Понятно, – приставать с расспросами не хотелось. Брюнетку с ее мужем было безумно жалко, но в словах своего снежного мужчины я не сомневалась. Если он сказал, что шансов на их спасение нет – значит, так оно и есть. К сожалению. – А что я еще проспала? – в душе нестройной толпой теснились скверные предчувствия.

Как‑то же мне удалось добраться до хранилища корагов, чтобы словить тут чей‑то смертельный удар? И эта одежда, волосы… я ведь ничего не помню! Что случилось? Когда и почему перевертыш аннулировал брак? Он же упорно отказывался это делать! И… где, черт побери, содержимое большей части «банок»?!

От последней мысли меня прошиб холодный пот. Если корагов нет в их «камерах», то…

– Кхм, – деликатно кашлянул Смерть, приближаясь. – Тут такое дело, Цель… Карнаэл засыпает.

– Уже? – продолжая обнимать меня, удивился муж. – Но Лу же говорил, что процесс начнется позже…

– Ты не понял: не часть Дома! Он весь, похоже, погружается в сон.

– Почему вы так решили? – мужчина нахмурился.

Я искоса взглянула на четэри, тот был сильно напряжен и явно встревожен.

– С этого! – подошедший к нам Иргис указал на пустые емкости, стоящие вдоль стен. – Пошла защитная реакция на снятие печати с хранилища корагов. Когда твоя Арэ выпустила их…

– Это не она!

– Это я?! – в один голос воскликнули мы с мужем. Мысль, что я лунатик‑деверсант добила окончательно.

– Это была Лилигрим, – успокаивающе погладил меня по голове Арацельс.

– В твоем теле, – добавил ложку дегтя в мед его слов синеволосый. Да какую ложку? Ведро! Я аж задохнулась от возмущения.

– Чтооо? Да как… да… Так вот почему я блондинка! – ничего умнее мне выговорить так и не удалось.

Внутри все кипело, даже ноющая боль, доставлявшая неудобства ранее, отошла на второй план, снесенная потоком праведного гнева. Теперь понятно, почему я тут. Кое‑кто воспользовался моим зачарованным сном и наворотил в Карнаэле дел… Господи! Угрохала Дом да еще и моими руками! Моими!

Меня затрясло. И теперь уже не от возмущения, а от страха. Осознание того, что кто‑то посторонний украл (пусть и на время) мою жизнь, примерил мою внешность и едва не угробил близких мне людей – убивало.

– Кстати, да, – супруг положил ладони мне на голову и осторожно провел по волосам сверху вниз. По коже прокатилась приятная волна тепла, в глазах чуть потемнело и я понемногу начала успокаиваться. – Давно мечтал это сделать, – сообщил Арацельс, накрутив на палец мою темную прядь.

– Ты же блондинок предпочитаешь? – как‑то невесело пошутила я.

– Я тебя предпочитаю, дурочка, – сделал акцент на втором слове он и, одарив меня многообещающим взглядом, обратился к друзьям:

– Вы уверены?

– Уверены‑уверены, – к нам присоединился и Алекс. – Хватит уже миловаться. Пора сваливать!

– Куда? Как и Лемо, в храмовый сад? Но там…

– Какой сад, Цель? – поморщился Смерть, устало потирая переносицу. Его длинный хвост с красной стрелой на конце нервно метался по полу, оплетая то одну ногу владельца, то другую. – Ты в коридор загляни.

Арацельс и заглянул. Встал, поднял меня на руки и, дойдя до дверного проема, так и остался стоять на пороге, удрученно глядя на покрытый плесенью низ стен и едва горящие факелы наверху.

– Когда эта «красота» доберется до середины – нам крышка, – доверительно сообщил Алекс.

– А она скоро доберется, – мрачно добавил четэри, наблюдая за постепенно ползущим вверх налетом.

Оказалось, что бледно‑голубое нечто на камнях не имело ничего общего с пенициллином. Это была какая‑то особая дрянь, выделяемая Домами перед уходом в спячку. И все бы ничего, да только вещество это, как выяснилось, токсичное. Стоило подышать его парами минут пятнадцать – и мы бы все уснули крепким сном вместе с Карнаэлом лет этак… на много. Жди потом прекрасного прЫнца на белой кляче, который явится будить «спящую красавицу» Эру вместе с ее «заколдованным» замком!

– Так куда же вы предлагаете уходить? – спросил Арацельс, унося меня обратно в хранилище, где, к счастью, пока не наблюдалась похожая активность этого «снотворного» налета.

– Есть у меня на примете одно безопасное место, – уклончиво проговорил мой земляк.

– Где? В одном из миров? Но как преодолеть коридоры? – засыпал его вопросами красноглазый. – До зала перехода мы вряд ли дойдем. А использовать блуждающие порталы, – он осмотрелся, – так нет их поблизости. К тому же, где гарантия, что на других этажах дела обстоят лучше. Может…

– Просто доверься мне! – оборвал его Алекс и, посмотрев на остальных, добавил: – Все доверьтесь, – уголок его губ чуть поднялся, запечатлев на лице кривую улыбку.

Эйри прищурился, я поежилась. Что‑то странное творилось с этим стражем. Какой‑то он стал не такой. Чересчур загадочный и слишком самоуверенный. Хотя… а много ли мне известно о нем? Может, это как раз и нормально для него, а я тут зря волнуюсь?

– Мы идем, – ответил за друзей Смерть.

– Да, – согласно кивнул синеволосый Хранитель. – Говори куда, Алекс?

– Но что же теперь будет с мирами и их жителями? – слетело с моих губ раньше, чем я успела прикрыть рот рукой.

– Карнаэл уснет, а миры продолжат свое обычное существование за тем лишь исключением, что никто и ничто не будет вмешиваться в ход их развития. Пока не придет новый Хозяин и не разбудит Дом, – голосом лектора сообщил мне Иргис. Будто кусок из книги зачитал.

– Ясно, – пробормотала я, прижимаясь к боку мужа. – А куда мы все‑таки отправимся, Алекс? – желая сменить собеседника, обратилась я к земляку.

– В один очень красивый дом, – ответил тот и, достав из кармана крошечный мешочек с сверкающей синей пылью, начал быстро рассыпать ее по кругу. – Нас там давно уже ждут, кареглазая.

* * *

Нас там действительно ждали. Ярко освещенный мраморный зал с изумрудными колоннами после покрытого «плесенью» каменного «склепа» казался сказочным дворцом: светлые стены с большими белыми дверями были украшены ненавязчивым орнаментом, за нашими спинами тихо журчал небольшой фонтан с причудливой скульптурой, а впереди, на ступенчатом возвышении, стоял покрытый зеленым бархатом трон. Какой же дворец без трона? На нем, как и положено по сценарию, восседало главное лицо этого «королевства». Правда, Луана, одетая в черный эластичный комбинезон с серебристыми пряжками и неприлично глубоким вырезом, была очень экстравагантной «королевой». Она разглядывала нас с не меньшим любопытством, нежели мы ее, и при этом почесывала животик развалившегося на ее коленях Ринго, который самозабвенно жевал свою наркотическую травку, и старательно пытался не сводить глаза в кучу.

«Надо же, и этот здесь. Вот прохвост!» – мысленно обрадовалась я, глядя на зверька.

– Добро пожаловать на Эллейбрус! – радушно улыбнулась демоница и (сволочь такая!) подмигнула моему мужу.

– Какого демона, Алекссс?! – сквозь зубы зашипел Арацельс.

– Видишь ли, красссавчик, – Луана легко поднялась кресла и, не спуская с рук зверька, направилась к нам. – Это не совсем Алекс.

– А я‑то думаю, что с ним не так? – легонько стукнул себя полбу Иргис, после чего положил обе руки на плечи Маи, всем своим видом показывая, что она под его защитой, и настороженно посмотрел на Хозяйку этого Дома. Та одарила их обоих не менее настороженным взглядом, но ничего сказать не успела, так как первый Хранитель зло зарычал, надвигаясь на шестого:

– Рррайс? Убью гада!

– Спокойно, малыш, – Алекс… то есть одноглазый эйри в его теле приподнял руки в примирительном жесте и криво улыбнулся. По старой привычке, что ли? Ведь лицо у него без шрамов сейчас, да и мой земляк раньше вполне нормально улыбался.

– Что ты сделал с ним? – вмешался в разговор Смерть, обнимая меня за плечи.

После того, как Ар отошел, четэри, судя по всему, взял на себя роль моего непосредственного защитника. Я, естественно, не возражала. Леший знает, что этой мымре синеокой в голову взбредет? На выходки Луаны я уже имела честь любоваться, и не раз.

– Он просто ссспит, – пояснила демоница, вставая между «Алексом» и моим супругом. – Временно. Другой возмож‑шшш‑жности забрать дух мужа из Карнаэла я не успела придумать. То, как поступила Лили с Катей, навело меня на эту мысль. И… в результате мы все спаслись. Вы не рады? – черные брови затянутой в латекс девицы взметнулись вверх. – Эй?! Не слышу благодарности! Я тут стараюсь, забочусь о них. Отправляю им на помощь Райса, а они… – она поджала губы и отвернулась, строя из себя обиженную.

– Что ты задумала, Луана? – немного успокоившись, проговорил Арацельс. Он снова вернулся к нам и, забрав меня у Смерти, спросил: – Зачем мы тебе?

– Для компании, – тут же обернулась к нему перевертыш.

– Тебе Райса с Алексом мало?

– Да, – хитро щурясь, кивнула она. – Вы все такие интересссные, да и бросать вас там было жалко. Я хотела бы забрать еще ту девчонку, что устроила весь кавардак, но не нашшшлось подходящего тела. Кровницу трогать нельзя, она и так уникальный экземпляр, – посмотрев в сторону галуры, над которой как коршун нависал синеволосый страж, проговорила демоница. – Двое, что с нею связаны – тоже. Тобой, красссноглазый, я бы не посмела воспользоваться…

– Точнее, не смогла бы, – поправил ее Арацельс.

– Может, и так: демона усыпить гораздо сложнее, нежели человека, – согласилась Хозяйка Эллейбруса. – Ну, а Катьке и так досталось, чтоб ее снова использовать, – снизошла до моей скромной персоны она. – Люди такие хрупкие.

– Хорошо еще, что ты Лилигрим в Ринго не додумалась засунуть, – рассмеялся Алекс‑Райс.

– Дейссствительно, – грустно хмыкнув, согласилась Луана, а я мысленно ужаснулась, представив зверька играющего на скрипке и доводящего всех до белого коленья своими выходками. – Не додумаласссь.

– И что дальше делать будем? – задал интересующий всех нас вопрос Смерть.

– Дальшшше? Хм… – демоница сделала вид, что задумалась и, выдержав паузу, предложила: – Просто жить?

– Где? – печально усмехнулся крылатый Хранитель, глядя на нее.

– А чем тут плохо? – оживилась та. – Вы тренированные, образованные стражи с довеском в виде корага, привязанного к вашему телу. Среди людей и четэри вам будет тяжело. Зато я бы не отказаласссь от вашей помощи. В моих двенадцати мирах часто случаются всякие неприятности, и если бы вы согласссились…

– Не получилось прибрать к рукам Карнаэл, так ты решила заполучить хотя бы нас в качестве трофея? – не скрывая сарказма, полюбопытствовал мой муж. Он почти совсем успокоился, судя по голосу и ровному стуку сердца, который я слышала, прижимаясь к его груди.

– Но‑но, красссноглазый! Я вам ценное предложение тут делаю, а ты язвить изволишшшь! Тебе что: не нравится мой Дом? – подплыла к нам эта бестия, покачивая своими обтянутыми тканью бедрами. – А тебе? – ткнув мне в грудь тонким пальчиком с длинными черными ногтями, спросила она.

– Да мне эээ… – я запнулась, не зная, что ответить, и покосилась на своего Хранителя в поисках поддержки.

– Здесь красиво, – честно признался он. – И светло.

– Ну, так оссставайтесь! – заулыбалась Луана, обводя нас всех довольным взглядом. – Карнаэл уснул, путь туда вам до его пробуждения заказан. А когда лет через пятьдесят его можно будет попробовать раз‑ссс‑збудить, я первая это сделаю. Так что сможете вернуться. Если захотите, конечно, – она немного помолчала, после чего выдала: – Раз теперь вы все стали безработные, я готова вас нанять. Хорошие условия жизни и доссстойное жалование гарантирую. Как вариант?

Стоит ли говорить о том, что вариант был заманчивым?

Однако мы (то есть Хранители, я и Мая скромно молчали, не желая вмешиваться в их разговор) долго препирались с потенциальной работадательницей, спорили с ней, торговались, но, в конечном итоге, согласились на предложение перевертыша, слегка его подкорректировав. Даже договор заключили, как и положено по правилам. И жалование тут было не причем, хотя оно и оказалось приятным дополнением ко всему остальному. Просто нам требовалось подходящее место для жизни. А Лу, судя по всему, очень нужны были мы. Он…она… демон, короче, даже Маю решился принять в своем Доме, несмотря на то, что галура его явно настораживала. Еще бы! С ее‑то способностями. Хотя… кто знает этого хитреца? Может, он все и затеял ради такого уникального экземпляра, как вирта (о том, что Лу забрал нас к себе ради Арацельса, я думать категорически отказывалась). Мы были диковинными зверушками для него, и заполучить нас в свою коллекцию, наверняка, казалось Высшему отличной идеей. А Хранителям с их ночной ипостасью Дом, подобный Карнаэлу, подходил для проживания куда лучше, чем любой из миров. К тому же стражи привыкли уже служить Равновесию. Здесь, там… какая разница? Наша связка без них не развалится, а этой польза будет. Да и посещение родных планет никто не запрещает. Пока Карнаэл спит, следить за открывающимися переходами некому.

– Сейчас я покажу вам Эллейбруссс! – торжественно провозгласила Луана, когда все рабочие моменты были прояснены.

– А мне можно показать мою комнату? – смущенно попросила я, чувствуя, что длительную экскурсию не перенесу физически.

– Ладно, куколка, – милостиво махнула рукой демоница и… сбросила меня на мягкую постель в огромной комнате.

То есть не она сбросила, а я туда упала. Сначала ни с того ни с сего оказалась в центре изумрудного облака, взлетевшего прямо с пола. Всего пара мгновений невесомости – и вот мы с мужем, за которого я крепко держалась все это время, лежим рядом и смотрим в потолок… белый сводчатый потолок с мерцающими под ним огоньками.

– Мягко, – прошептала я, проведя рукой по шелковому покрывалу.

– Светло, – ответил Арацельс, наблюдая за местным аналогом осветительных приборов.

– Хорррошшшо, – выдохнула я, глупо улыбаясь.

Так и началась наша новая жизнь в новом Доме с новой Хозяйкой и новыми приключениями.

* * *

Они встретились на краю миров – в месте, где иллюзия была реальностью. Именно здесь проходили решающие схватки их ручных волков. И именно тут они иногда стояли, глядя на багровый закат, и просто разговаривали. Не прав тот, кто сказал, что демиург – существо, напрочь лишенное чувств. И пусть другие представители их расы называли носителей дара творца масками, пусть… Прозвище – не означает суть. Это имя они получили как за склонность к маскараду, так и за тщательно отрепетированную способность скрывать эмоции от окружающих. Доводя свое умение до совершенства, создатели миров зачастую так сильно увлекались, что забывали: а как это на самом деле… быть живым? Но иногда судьба смеялась даже над демиургами, заставляя их ощутить весь каскад эмоций, присущий, как детям Таоса с даром демонов и богов, так и простым смертным.

Маленький островок, затерянный в бескрайних водах седьмого – самого надежного мира в связке, сейчас благоухал ароматами цветущей вишни. Ветер играл бело‑розовыми лепестками, над сочной травой порхали серебристые бабочки, а на высоком обрыве беседовали двое: создатель Карнаэла и его извечная тень. Именно так давным‑давно окрестили талантливого, но очень молодого демиурга, взявшего себе имя Ин. Она была безупречна: умна, быстра, оригинальна. Выбрав его своим кумиром и соперником, эта особа постоянно пыталась переплюнуть Дэ, но Дома ее, хоть и отличались смелыми решениями и необычным стилем, по‑прежнему оставались одними из многих, а его – лучшими, среди лучших. Проект идеальной связки миров она задумала давно, а вот с воплощением его в жизнь не спешила. Со временем Ин и вовсе отказалась от обычной для творца деятельности. Зачем долгие века торчать в одной точке вселенной, строя очередной недостаточно уникальный Дом? Куда проще тайно опробовать собственные идеи на чужой территории, и, убедившись в том, что они удачны, потом воплотить все в собственном шедевре. Единственном и неповторимом – таком, какой не создал еще ни один демиург… в Доме, гораздо лучшем, чем те, автором которых является легендарный Дэ. Вот только сунуться со своими запрещенными экспериментами в его новую связку – было, пожалуй, не самым умным решением Ин. А, может, и наоборот. Так или иначе, но именно здесь – в третьем мире, молодая (по меркам Таосса) и крайне амбициозная «тень» задумала отрепетировать создание новой расы, наградив ее некоторыми способностями демиургов.

Вот только добиться похожих магических свойств у смертных созданий еще не удавалось никому, да и не приветствовались подобные начинания в Безмирье, но Ин рискнула. Убила одним махом двух зайцев: изобрела галур и… напакостила всегда безупречному Дэ. Всего‑то и надо было – прикинуться одной из многочисленных богинь, что мечтала попасть в его команду. Пройти тесты, поразить всех нестандартным подходом к делу и, используя особенности дара, скрыть свою истинную личность. А потом жизнь пошла по банальному сценарию: годы исправной работы в коллективе (отличное прикрытие для сования любопытного носа в технологии, используемые Дэ на новом проекте), дружба с самой милой и одаренной богиней (подбор исходного материала для источника жизни первых кровников), ну и выбитая (не без труда) самостоятельность в разработке рас для третьего и пятого миров – чудесное прикрытие для воплощения собственного плана!

Ин, поглощенная своей гениальной во всех смыслах авантюрой, естественно, не заметила, когда именно создатель Карнаэла ее вычислил. Сначала он просто наблюдал, заинтригованный такой откровенной наглостью. Потом начал пакостить исподтишка, мешая ее планам. А когда фальшивая сотрудница для получения энергии чистой души уничтожила свою названную сестричку – самую добрую и красивую богиню в их группе – Дэ взбесился. Да, да… и «бесчувственные» демиурги способны выходить из себя. И последствия такого вот выхода порой бывают непоправимы. В тот роковой день легендарный творец миров, сам того не зная, создал свой величайший шедевр. Вот только ценой его рождения стали жизни практически всей команды талантливых и не очень богов и демонов, что попали под убийственную волну гнева своего начальника. Он не желал им смерти, но убил. Он не собирался заряжать свой новый Дом энергией их душ, но сделал это, не желая упускать такую возможность. Карнаэл стал самым живым из всех «живых» Домов, а еще – самым таинственным и непредсказуемым. Ему, если честно, не требовались Хозяева, но Дом, придерживаясь первоначального сценария, смиренно выбирал себе подходящего Демона, и также смиренно подчинялся ему до тех пор, пока это шло на пользу связке.

Поддержание равновесия миров и наблюдение за хранилищем корагов – были главными обязанностями любого Хозяина. Тюрьмы для демонов, потерявших контроль над собственной силой и телом – являлись неотъемлемой частью каждого Дома. Затерянные в пространственно‑временной петле, эти Дома‑лаборатории, после окончания работ над созданием связанных миров, служили лучшим местом изоляции темных сущностей, опасных и для себя в частности и для всего живого вообще. Дар Творца имел две крайности: способность рождать из пустоты души и… способность их уничтожать, обращая в чистую энергию. А еще только демиурги могли создавать специальные ловушки для сбесившихся корагов, поэтому черный туман их душ и хранился в специальных тюрьмах, построенных создателями лично. Первой стадией защиты было зачарованное особым способом стекло контейнеров, второй – стены хранилища, третьей – магическая печать и код на двери, четвертой – сам Дом. Ведь ни один дух не в силах покинуть его без тела. А кораги не способны иметь собственную материальную оболочку, следовательно – ловушка надежна. Так было, есть и будет во все времена. Пока живы Дома, пока у них есть Хозяева и… пока целы миры, завязанные на них.

«Это не честно!» – возмутилась Ин, скосив свои черные глаза в сторону собеседника.

Она выглядела сейчас свежей и юной, как пятнадцатилетняя девочка. Фиолетовые косы ее были небрежно откинуты за спину, а верхнюю половину лица закрывала темно‑лиловая маска.

«Что именно, Мастер?» – пряча ироничную улыбку в уголках губ, поинтересовался желтоволосый мужчина, маска которого, в отличие от собеседницы, была насыщенно‑бордового цвета.

Этим двоим не требовались слова, чтобы понимать друг друга, они общались с помощью мыслей. Их голоса молчали, позволяя звонким бубенцам на одежде спорить с нежными переливами крошечных колокольчиков, но глаза их – блестящие озера вечной тьмы – сейчас «говорили», и разговор этот был полон несвойственных демиургам эмоций.

Когда‑то давно на заре семи миров он едва не совершил самое страшное по их законам преступление – чуть не уничтожил в гневе себеподобную. Не демоницу, не богиню, а другого творца, так элегантно плюнувшего ему в душу. Но, к чести этой мелкой стервочки, поймать ее Дэ смог не сразу. А когда смог – уже успел остыть и обдумать ситуацию. Тогда‑то они и заключили то роковое для Ин пари. Он назвал созданную ею расу несовершенной и хрупкой, а она предложила проверить это временем. С тех пор и проверяют… Погружаются в многовековой сон и пробуждаются вновь, чтобы убедиться в правоте одного их них. Странный спор, подкрепленный магией крови, – стал ловушкой для обоих. Покинуть связку, не дождавшись ответа на поставленный вопрос – означало признать свое поражение. А на это ни один из них не готов был пойти.

Дата добавления: 2015-09-06