Глава. Запоздалая помощь

[Храм Шивы. Группа людей поют мантры. Среди прочих тантрик, учивший нашего героя. Камера приближается к нему. Видны только закрытые глаза. Возникает образ нашего героя. Его лицо пристально смотрит, его окружает ареол красного света. Лицо растекается в глупой улыбке. Вновь видно лицо тантрика оно изменило свое выражение. Тантрик пытается к чемуто прислушаться. Возникает заплакное лицо матери больной девочки. И бледное молящееся лицо ее отца. Тантрик резко открывает глаза.

Картина меняется, уже знакомое нам селение. Тантрик быстрыми шагами перемещается по улице, глубоко вонзая свой посох в землю. ]

Старик двигался по улице с несвойственной его возрасту скоростью, можно было бы побиться об заклад, самый быстрый юнец не смог бы угнаться за его шагом. Его губы непрерывно шептали, в его руке был сосуд из тыквы, в который он добавлял что-то растертое, то что-то подливал из маленьких сосудов, которые доставал из многочисленных узелков и торбочек, подвязанных к массивному поясу и свисавших с шеи и плеч. Посох, в котором сочетался метал и, не во многом уступающее ему по прочности дерево, оставлял в дорожном субстрате глубокие дыры.

- Глупец! Безумец! Сорвать медитацию на Совете Великих! Влезть в мысли и хвастаться видением! Как он не смог почувствовать к чему все приведет! Ах, если бы он похвастался этим, когда я был лишь на пути на Совет! Только бы успеть!

Нерадивый ученик, опьяненный силой! Как же, он ведь удержался от экуляции! Он, видите ли, все время был хладен и отстранен! Безмозглый самодур! Ведь он же упивается властью над другим человеком который день! Он отравлен этим ядом и не чувствует его присутствие! Ах! Если бы это был вещественный яд! О! Его бы он распознал за версту по запаху, по еще, не знаю чего там у него в его дурной башке!

О! Как же! Он вторгается в чужое сознание! Он меня! Непобедимого во многих распрях с Главами великих школ вывел из медитации! А мои попытки указать на то, что он натворил отверг на ментальном уровне и не просто отверг – захлопнул себя в своем бесСэрдечном панцире! О! Если бы он так не был опьянен этим детски бахвальством! Ему рас плюнуть, сделать снадобье и влить в уста этой несчастной. Не пустили бы на порог?! Да его бы не остановил и взвод британских снайперов у одра – смертного одра его любимой. Какой парадокс! Тьфу! Я уже говорю словами этого шудры! Какое противоречие! Какое противопоставление! Любить до смерти!

Старик посохом вышиб дверь, на него, и на этот пушечный залп никто не обратил внимание. Все внимание было приковано к одру умирающей. Умирала сама Лакшми!

Старик, не церемонясь распахнул девичью грудь, она уже не была напряжена. Он влил бальзам в уста, и выводил кистью и пальцем на теле умирающей причудливые узоры. Надо отдать должное брахману: все необходимое было под рукой.

Ну, все дело сделано теперь надо заткнуть этого горлопана! Не чувствуя ног старец влез (вскарабкался) на гору. Перед гуру расплывалось в дебильной улыбке лицо ученика. Мгновение, и улыбка как черепки разбитого посохом кувшина слетела с юнца. Да вот такое же безмолвное вторгалось в белокурую голову, когда он, находясь между мирами, внимал безгласному голосу неизвестных. О! Если бы это произошло раньше!

На гору «юный натуралист» не взял ритуального ножа. Защищаться от зверей? Да местного барса он приручил в первый же месяц! Юноша спокойно встал, поднял руки в верх, в настроении в духе Эдипа. Нет, он не стал выдавливать свои глаза, нет, он рванулся в перед. Вернее рванулся бы… Посох копьем вылетел из рук старика. Мысль как никогда была послушна и проворна, он знавал дух пророчества, он мог внушать мысль человеку. Но чтоб так быстро без усилий. Он чувствовал прилив сил! Откуда ведь он истратил за это время то, что копил десятилетиями! Я не успел спасти одну жизнь, но этой смерти не бывать!

Юнец свалился подкошенный. Навершие посоха попало в точу под ребром - в районе правой почки. Малец вырубился мгновенно. Ерунда, оправится легко, а вот вогнать в кровавое месиво оставшееся от тела отлетающую душу… Ишь чего удумал, прыгнуть со скалы.

Несколько дней молодой тантрик пролежал в тайной пещере, связанный по рукам и ногам, дабы не вышел на встречу жаждущим мести. Он бы не стал сопротивляться, и был бы разодран на куски. Когда же все собрались на похороны, гуру развязал бледное холодное тело, пылавшее из нутрии хладным пламенем уныния.

Плата за любой грех одна и та же. Лишь греховное влечение души удовлетворено, какой бы силой не обладало наслаждение грехом, всегда приходит в душу пустота, и этот факт рушит все равновесие. Отсутствие полноты бытия и необходимость восполнить пустоту начинает переворачивать душу. Заполнить этот вакуум правильно нелегко и требует продолжительного времени, но у души, которая имеет навык заглушать эту пустоту, всегда есть поползновение прибегнуть к этому незаконному способу борьбы с пустотой. Эмоции нужны, они вдохновляют и подталкивают нас к поступку. И если нам необходимо совершить нравственный подвиг, эмоции великое подспорье. Однако необузданные эмоции могут захлестнуть разум. Сжечь духовный сад насажденный в Сэрдце. Самое страшное – эмоциональное истощение, оно не дает удивляться, сопереживать и даже пугаться. И душа выходит к порогу смерти, не только духовной, но и физической.

…

Он лежал ниц в ногах гуру в тайной пещере его глухой голос таял в треске огня, освещавшего пещерный свод. Огонь играл на лице гуру украшенного ритуальными красками, но в полумраке лицо его было ужасающим.

- Мне не место среди твоих учеников! Я слышал лишь то, что хотел, а не то, что требовалось! Я иду домой!

Затем юнец, получив касание головы ногой учителя и деньги, тайком пробрался на вокзал.

На кремацию он не ходил. Нет, он не боялся ни кого. Он принес горе! Больше он им не принесет вреда. На похоронах девушки-мученицы умерла родственница. Осиротела племянница брахмана, отец умер, когда еще она была маленькая, а девочка почти ровесница умершей. Брамин принял племянницу в семью, а через месяц она вышла замуж за юношу, которому была обручена его дочь. Но это не дало ожидаемого влияния в стране.

Еще неделю, несмотря на траур, ученики внутри души несказанно радовались. Оказывается, они-то учились правильно, а этот русский выскочка пусть и узнал много, но не научился этим пользоваться!

- Два года. И все. Учеником у меня он был не долго. Но, уча его я тоже учился! Ох! Горе-то какое! Такой урок - и такой ценой!

…

Дата добавления: 2015-10-13