Что означает слово «технологии» по отношению к власти?

Вообще, технология дает возможность воспроизвести тот или иной вид деятельности в соответствии с описанным образцом этой деятельности на другом материале и в других условиях. Это позволяет переносить эту деятельность в любую точку земного шара, на любых носителях, с любыми ресурсами.

Но технологии власти имеют отношение не к материальной природе (как в случае производственной деятельности), а к природе общественной. С середины ХХ века человечество стало осваивать уже не материальную природу, а социальную, общественную природу человека (то, что К.Маркс называл «второй природой»).

Этот процесс освоения начался в связи с тем, что великие революции XIX-XX вв. принесли с собой колоссальные потрясения. Стало понятно, что социальные процессы, процессы строительства и удержания власти, процессы формирования культуры необходимо осваивать, иначе происходят грандиозные разрушения ⁷.

В ХХ веке было немало попыток перенести в область общественных отношений инженерную идеологию (2). Казалось возможным по планам и проектам строить такое общество, которое было задумано. Но неудачные результаты этих попыток заставляют усомниться в том, что инженерный подход, взятый из сферы производственных технологий, применим к сфере управления общественными процессами и изменения общества в целом.

Проблема общественных технологий и их коренное отличие от прежнего понятия «технологии» состоит в том, что, хотя основная идея технологичности сохраняется, меняется процесс и материал, по отношению к которым производится деятельность. В основе технологий, связанных с производством вещей, основной процесс и материал либо остаются неизменными, либо меняются в заранее определенных рамках. Этот процесс можно разбить на процедуры, операции. Материал при этом меняется таким образом, каким ему предписано. А в случае с общественными изменениями материал меняется стихийно, он рефлексивен, активен, потому что этот материал – люди, объединения людей, организации.

Субъекты, включенные в технологии, начинают рефлексивные игры, начинают менять условия и обстоятельства, а самое главное – начинают менять себя

В рамках инженерного подхода для решения этих проблем шло построение систем обратной связи для корректировки деятельности, использование электронно-вычислительных машин для учета гигантского количества информации и применение вероятностных методов.

Но проблема в другом. Ведь рефлексивные субъекты, включенные в технологии, начинают рефлексивные игры, начинают менять условия и обстоятельства, а самое главное – начинают менять самих себя. То есть – условия меняются кардинальным образом, в отличие от производственных технологий, где можно заранее просчитать этапы изменений первичного материала.

Таким образом, технологии работы с общественными системами кардинально отличаются от инженерных технологий.

Во-первых, новые образцы организации не изложены на бумаге, а, как правило, формируются на людях, как некоторые зародыши или позиционные структуры в обществе, которые несут этот образец на себе. В результате «образцы» тоже становятся играющими, участвующими в процессе и меняющимися в соответствии с изменением ситуации. То есть «образец» технологичности следующего уровня способен развиваться, и вопрос состоит в том, сможет ли он в себя «вобрать» этот процесс и его организовать.

Это – вопрос организации и скорости, темпов развития. То есть, грубо говоря, эти люди (демонстрирующие на себе технологию) постоянно демонстрируют свою эффективность и вбирают в свою схему все большее количество материала. В этом смысле завершение технологии состоит в том, что новый образец поглощает и вбирает в свою организацию все окружающее пространство. Здесь нет и не может быть разделения образца и способа его реализации, ситуации и материала.

Во-вторых, социально-общественные технологии всегда связаны с конфликтом, противоборством и играми. В этом смысле эти технологии не реализуются. Они становятся⁸, как бы вырастают из образцов, поглощая все вокруг и достигая конечной, неизвестной заранее формы. Поэтому результат здесь не продуктивный, заранее известный, а совершенно другой. Он состоит в том, что тот образец, который выбран как зародыш следующей технологичности, распространяется и становится главенствующим, поглощает другие.

Результатом здесь является образец организации. Например, результатом демократизации является демократия. Но каждый раз заранее неизвестно, какая именно: та, которую удастся «вырастить».

Поэтому такого рода «технологии» скорее должны рассматриваться как определенные способности людей и возможности и способы становления организаций. Иными словами, это не технологии получения определенного продукта, не технологии деятельности – это технологии организации, которые компонуются в разного рода виды деятельности, человеческой активности, культуры.

С этой точки зрения, если мы рассматриваем власть как определенную схему организации, основная идея «технологий» власти состоит в том, чтобы запустить процесс восстановления полной схемы организации власти – схемы, которую несет на себе «образец».

Для того, чтобы «технологии» власти начали работать, необходимо возникновение ситуации, в которой старая власть начинает разрушаться, перестает быть властью. Это значит, что вещи, которые до этого были само собой разумеющимися, начинают ставиться под сомнение, становятся неочевидными; общество начинает переходить ту грань всеобщих трансценденций, которые до этого никаким образом сомнению не подвергались.

Но вопрос «технологий» появляется тогда, когда не только возникает сомнение в существующей структуре власти, но и возникают следующие вопросы: возможно ли восстановление власти и какая власть при этом сможет опять все собрать во что-то жизнеспособное? Поскольку главная задача власти – это восстановление всеобщей жизни. Как говорил Аристотель в «Политике», «наилучшим государственным строем дόлжно признать такой, организация которого дает возможность всякому человеку благоденствовать и жить счастливо».

Дата добавления: 2015-10-13