Глава 8. Настя, чуть не закричав от боли в затекших мышцах, аккуратно вылезла из своего убежища

Настя, чуть не закричав от боли в затекших мышцах, аккуратно вылезла из своего убежища. Гостиная была пуста. Попыталась подняться, преодолев резь в спине, но наступить на травмированную ногу все равно не представлялось никакой возможности – анестезия уже отошла, и сустав пульсировал адской болью. Анастасия поползла по коридору к выходу – по памяти, как Петр заносил ее в дом. И в углу нашла то, что ей было сейчас просто необходимо, а именно палки для горнолыжного спуска. Пусть витые, кривые, но только благодаря им она смогла разогнуться и встать в полный рост, заковылять по коридору дальше.

«А чего я так спокойно разгуливаю по дому? – возникла опасливая мысль. – Ведь здесь готовится убийство, живут двое преступников. Если они меня обнаружат, то немедленно и не задумываясь уберут как ненужного свидетеля!» – Насте стало по‑настоящему страшно. Она дотащилась до входной двери, дернула ее, но та оказалась запертой на ключ, которого у нее не было.

Так… И что делать дальше?

Несколько секунд Настя размышляла у входа, а затем направилась в обратном направлении, усмехнувшись про себя: «Черт побери, па‑де‑де на костылях!»

Не было никакой возможности перемещаться бесшумно – стучали палки по паркету, от ее прыгающих движений тоже возникали соответствующие звуки. На каждый производимый шум Настя сама вздрагивала и с замиранием сердца прислушивалась, не бегут ли по ее душу бандиты.

«Интересно, как гадкая парочка станет меня убивать? Заставят выпить снотворное и потом положат в машину вместе с Петром? Мол, он приехал домой вместе с любовницей, пьяные и довольные они и угорели… Может, нас даже разденут и положат в объятия друг друга уже трупами, сымитировав любовную сцену. Неужели следователь не подумает о том, почему мужчина приехал домой к жене, пусть и гражданской, с любовницей? Хотя выдумщица Света наверняка какое‑нибудь объяснение придумает», – рассуждала Настя, с ужасом понимая, что мысль оказаться в объятиях красавца‑мужчины даже в мертвом состоянии способна привести ее в трепет.

«Что ж со мной такое? Откуда такая тяга к его темным глазам? Я бы сказала даже: явно сексуальная тяга. Может, оттого, что я задумалась над этим вопросом в последнее время, а тут как раз и подвернулся Петр? Со мной подобное вообще первый раз!» – продолжала изводить себя глупыми мыслями Настя.

В гостиной она быстро нашла небрежно брошенную женскую сумку (очень известной марки, из кожи крокодила) и без зазрения совести принялась рыться в ней. Сотовый телефон в золотом корпусе она нашла сразу же и… И именно в этот момент раздался жуткий вопль у нее за спиной:

– А ты кто такая?! Глеб, скорее! Воры! Что ты делаешь у нас в доме?!

Настя вжала голову в плечи, словно страус, и быстро сосчитала до десяти, чтобы не потерять сознание от спазма сосудов во всем теле от неожиданности.

Единственное, что она сделала на автомате, так это засунула телефон себе в вырез кофты и обернулась на звук гневного голоса. Настя сама себе удивилась – жест у нее получился настолько естественным, словно она всю жизнь ходила по рынкам и промышляла кражей овощей, пряча утащенное в одежде, благо отсутствие собственных крупных форм позволяло воровать килограммами.

Света в ярко‑розовом нижнем белье минимального размера и черных чулках смотрелась очень эффектно. На ногах у нее оказались пушистые тапочки в виде зайчиков с ушами, поэтому и не было слышно, как она подкралась сзади. Настя смогла оценить сексуальный и ухоженный вид хозяйки дома, даже не будучи мужчиной.

– Ты?! – выдохнула Света. – Что ты делаешь у нас в доме?!

– Зашла в гости, – неопределенно ответила бывшая балерина, пожимая плечами и пытаясь принять непринужденную позу.

– Воровка! Негодяйка! – заверещала Света голосом, больше напоминавшим пожарную сирену. – Глеб, скорее сюда! Скорее! Тут такое творится!

Настя стояла посреди комнаты и, как бы выразилась молодежь, «тупила». Она честно не знала, что ей делать. Броситься на Свету и свалить ее на пол парой ударов тренированной балетной ноги она бы сейчас, при своем далеко не здоровом состоянии, никак не смогла. Имелась возможность пристукнуть девицу палкой, но Насте было до нее не дотянуться.

Глеб прибежал на пронзительный голос своей любовницы быстро и тоже с удивлением уставился на незнакомку в таком странном виде.

– Кто это? – спросил он у своей пассии.

– Та самая несносная официантка, которую Петр припер к нам в дом! – выпалила Света обиженным голосом, словно маленькая девочка, жалующаяся учителю на одноклассника‑хулигана.

– А что она тут делает? – задал весьма умный вопрос Глеб, сжимая и разжимая свои внушительные кулаки. – Хозяин что, нанял ее на работу?

– Вот и я хотела бы знать! – взвизгнула Света. И тут ее прорвало: – Эта калека и не уходила отсюда! Какая работа? Посмотри на нее! Неужто романтика Петра уж совсем потянуло на экзотику? Нет, она пряталась в доме! Глеб, надо что‑то делать… Скорее… Она могла слышать про наш план!

– Я ничего не слышала, – слишком поспешно ответила Настя, чем мгновенно выдала себя.

– Глеб, хватай ее! – продолжала биться в истерике Света. – Скорее, лови!

Напарник несколько растерялся и удивленно посмотрел на свою пассию:

– Чего ты кипятишься? Куда она, в конце концов, денется? Как убежит? Посмотри на ее ноги!

Мужчина оказался несколько поумнее, чем показался Насте по своим речам изначально.

– Идиот! Сейчас вернется Петр, а здесь эта кляча. Он же ее ищет! – истерила эротичная хозяйка.

– И что мне делать? – спросил Глеб.

Настя наблюдала за их перепалкой и уже подумывала о том, чтобы потихоньку слинять отсюда, пока любовники ругаются. Но Света все‑таки гневным взглядом и громким окриком заставила Глеба начать действовать.

– И что мне с ней сделать? – повторил он свой вопрос, делая шаг в сторону незваной гостьи.

– Свяжи и отволоки куда‑нибудь в дальнюю комнату… Я пока еще не знаю, что будет потом, – ответила Светлана, нервно постукивая по полу тапочком‑зайчиком, – она пока не вписывается в мой план.

– Света, ты удивляешь меня. Мы не сможем ее отпустить… Она же теперь все знает и все расскажет, – продолжал радовать Настю своей сообразительностью Глеб.

– Идиот! Конечно, я это понимаю, но еще не решила, как ее прикончить, чтобы подозрение не упало на нас, – ответила Света, тоже обрадовав Настю.

Глеб надвинулся на незваную гостью, и та попятилась, насколько было возможно в ее ситуации.

– Опомнитесь, люди! – воззвала она к ним. – Вы что, серьезно думаете, будто сможете убить столько народа, сколько захотите, и никто ничего не узнает? Да вы не в себе! Немедленно выпустите меня отсюда, и пожизненное не будет вам грозить!

Настя бушевала скорее для собственного поднятия духа, чем для острастки врагов. Однако всем присутствующим было понятно, что силы неравны, хоть Глебушка и давал сбои в своей атаке на хромую девушку, все время оборачиваясь на своего «командира в юбке».

– Ты баба или мужик? Вперед! – подгоняла его Света.

– Не трогай меня! – выставила вперед палки Настя, прижимаясь спиной к стене. Сама себе она напомнила охотника на вампиров из какого‑то старого американского фильма. Как будто ее зажали в углу кровососы и она отчаянно отмахивалась от них осиновым колом. Можно было только удивляться тому, какие глупые мысли лезли ей в голову в минуту опасности.

– Урод, хватай ее! – завизжала Света. – Ой, кто‑то подъехал к дому… Наверное, Петя. Точно он! Скорее!

Видимо, личная встреча с хозяином дома не входила в намерения Глеба, и он мгновенно поменял тактику, проявив небывалую прыть. Парень легко выбил палки из рук Насти, схватил ее и поволок в неизвестном ей направлении. Настя закричала, умоляя о помощи, но Света перекрыла ее зов жутким криком:

– Стукни ее посильнее, чтобы она прекратила визжать и потеряла сознание! А потом завяжешь ей рот!

Настя моментально замолкла, так как не хотела, чтобы ее столь сильно стукнули по голове, чтобы случилась потеря сознания. Глеб отволок пленницу в самую дальнюю комнату и кинул там на диван. Настя слегка вскрикнула от боли в спине, хоть и не хотела показывать свою слабость перед всякими подонками.

– Что вы собираетесь делать? Послушайте, я ничего не знаю и знать не хочу, что у вас здесь за дело. Просто отпустите меня! – сделала она очередную попытку вразумить гориллу‑шофера.

– Я не могу… – глухо ответил Глеб, не смотря в глаза своей жертве. Затем вытащил из шкафа целый пук крепкой бечевы и скомандовал Насте: – Протяни руки и не сопротивляйся, иначе будет больно.

Настя подчинилась, все еще пытаясь достучаться до глубин человечности Глеба:

– Прошу вас, не надо… вы же видите, в каком я состоянии… Вы же не сможете так вот безжалостно убить меня? Вы же еще не убийца, остановитесь вовремя…

А в ответ она услышала нерадостное:

– Знаешь, а ведь если будет надо, то смогу, ты не знаешь меня… Чтобы жить с любимой женщиной, я и не на такое способен.

Ловкими движениями парень‑здоровяк затянул замысловатые узлы на соединенных за спиной руках Насти, невзирая на ее стоны. И тут она действительно испугалась, поверив, что Глеб сможет ее убить. А уж под руководством своей выдры он и вовсе расчленит ее на кусочки и зажарит шашлык.

Глеб по‑деловому, неторопливо и аккуратно, связал пленнице ноги. А затем, попросив прощения – ах, как трогательно! – заткнул ей рот кляпом, дабы сразу пресечь и крики, и стоны.

– Ну, вот и молодец! – сказал он напоследок. – Сиди тихо и жди своей участи… Зря ты приехала с этим парнем в этот дом. То есть попала не в то время, не в то место и не с тем человеком.

Глеб еще раз посмотрел на дело своих рук, сплюнул и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

«Черт! Черт! Черт! – выругалась про себя Настя. – Что же я такая неповоротливая? А еще возомнила себя избранной… Мол, я не зря осталась в доме, а для того, чтобы предупредить и спасти человека. И что? В чем сейчас будет заключаться моя ответственная миссия? В том, чтобы быть убитой вместе с ним? Я вообще‑то не это планировала. Как же все некстати! И моя травма, и Петр со своим навязчивым приглашением посетить его дом… А итог очень печален. Я даже не успела нажать кнопку последнего вызова на телефоне Светы и предупредить Петра или вызвать милицию… Какой хороший был план! А теперь телефон, болтающийся у меня в лифчике, совершенно бесполезен…»

Настя обвела взглядом комнату. Небольшое помещение было явно нежилым. Скорее всего оно использовалось как кладовка – по одной стенке располагались стеллажи с коробками, на тянущихся вдоль стенок вешалках висела зачехленная одежда, еще какие‑то предметы мебели были свалены посреди каморки. Настя подавила приступ тошноты, похолодев от ужаса, что может захлебнуться своей же рвотой, и погрузилась в ощущения своего тела. Много лет, чтобы поддерживать в отличной форме себя, а также свое пошатнувшееся здоровье, Настя занималась йогой. К тому же эти занятия поддерживали гибкость тела, твердость духа и даже разрабатывали суставы. Вот и сейчас она по возможности расслабилась и сосредоточилась. Только злые мысли снова и снова лезли ей в голову.

«И что дальше? Сейчас они опоят Петра и инсценируют его гибель, потом займутся мной… А что мне делать? Спокойно ждать смерти? А почему я вообще должна что‑то делать? Разве нет для этого мужчины, сильного и красивого? Петр… пусть он меня и спасает… Хотя мы с ним в разном положении. Он‑то ведь абсолютно ни о чем не подозревает, спокойно пьет, наверное, сейчас шампанское со своей подругой. А я, в отличие от беззаботного хозяина, уже знаю, что нас хотят убить. Следовательно, что? Правильно! Вся надежда на меня!»

Настя открыла глаза и начала медленно раскачиваться из стороны в сторону, потягиваясь до хруста в суставах. Она решила начать свою фирменную разминку, способную довести тело до гибкости змеи. Настя всегда была очень гибкой, это качество было у нее врожденным, плюс специфика ее профессии и годы тренировок довели его до состояния гуттаперчи. Над ней даже шутили в театре, что когда она закончит свою карьеру балерины, то сможет пойти в любой цирк и работать там или гимнасткой, или женщиной‑змеей.

Ей понадобилось минут двадцать, чтобы ценой невероятных физических усилий вытащить одну руку из пут, а уж потом и другую. Затем несколько минут Настя восстанавливала кровообращение в полностью онемевших руках, а когда почувствовала свои пальцы, развязала себе рот, вытащила кляп и распутала ноги.

«Я смогла! Я – молодец!» – ликовала она, массируя затекшие икры.

Настя достала сотовый телефон и дрожащими руками набрала номер службы спасения. Дальнейший разговор напоминал разговор больного с глухим.

– Служба спасения слушает вас.

– Ой, здравствуйте! Помогите мне, пожалуйста, – зашипела Настя, не зная, сколько у нее времени, чтобы успеть сообщить важные сведения, пока ее не услышали злоумышленники и не пришли за ней.

– Что у вас случилось?

– Я так волнуюсь… я… я… – У Насти сорвался голос.

– Главное, возьмите себя в руки, не волнуйтесь. Я помогу вам. – Голос женщины‑оператора оставался совершенно беспристрастным и твердым.

«Легко ей говорить», – раздраженно подумала Настя, как, наверное, думали на ее месте все люди, оказавшиеся в беде.

– Как вас зовут? – спокойно спросила женщина.

И тут Настя поняла, что действительно находится в состоянии крайней паники, так как сразу не смогла даже вспомнить свое имя.

– А… это… меня зовут… Настя. Да, Настя‑я!

– Очень хорошо, Настя. Не волнуйтесь. Теперь скажите, что с вами произошло? – Женщина говорила четко, отрывисто и максимально спокойно.

– Так просто не расскажешь, даже не сообразишь…

– Настя, соберитесь! Вам угрожают? – начала выручать ее оператор.

– Сейчас уже нет… но говорили, что убьют, – ответила Настя, вцепившись в трубку, как утопающий цепляется за спасательный круг.

– На вас напали?

– Сейчас уже нет, – повторила Настя, стараясь быть точной, с маниакальным упорством, с которым китайский болванчик трясет головой. – Но вот раньше меня связали… то есть напали, конечно же…

– Что значит – раньше? Вы освободились?

– Нет, я все еще в логове бандитов, я просто развязалась…

– Вы были связаны?

– Да… Ой, спасите меня!

– Где вы находитесь? Скажите адрес, – произнесла оператор, действующая по схеме.

– Я не знаю!

– Как не знаете? Вас привезли с завязанными глазами?

– Нет, с отвязанными, то есть с открытыми… Но что же вы меня мучаете?! Я приехала с одним человеком к нему в гости.

– А он напал на вас? – решила облегчить ей задачу оператор.

– Да не он напал! Он – хороший парень! – начала выходить из себя Настя.

– Вы же ехали к нему домой?

– Да!

– И кто же напал? Грабители? Вас ограбили?

– Нет, у меня и брать‑то нечего. Ой, кстати, этому парню тоже грозит смертельная опасность!

– Его тоже связали?

– Нет, пока он пьет шампанское, но не знает, что его хотят отравить, а потом перенести в гараж.

– И это хороший парень? – впервые дрогнула женщина‑оператор. – На вас напали, а он пьет шампанское?! Девушка, вы знаете, что все разговоры записываются? В случае ложного вызова вас смогут привлечь к уголовной ответственности. Мой вам добрый совет – повесьте трубку!

– Вы с ума сошли?! Зачем мне ее вешать, если я взываю о помощи! Вы не понимаете! Хороший парень, владелец дома, не знает, что я в доме, вот и ведет себя так спокойно…

– Как же он не знает, что вы в доме, если сам привез вас? Вы же только что говорили. Не дурите мне голову! – Голос стал раздражаться, то есть в нем появились человеческие нотки, только Насте толку с того не было никакого.

– Ну и что?! А потом так получилось, что он подумал, будто я ушла. А я осталась в доме. Случайно.

– Девушка, вы сами понимаете, что говорите? Вы употребляли крепкие алкогольные напитки или наркотические препараты?

– Нет! Вернее, выпить я, конечно, выпила, потому и заснула возле дивана, но это неважно. Важно, что и меня, и Петра хотят убить! Приезжайте скорее!

– Говорите адрес. – Голос женщины‑оператора не сулил ничего хорошего.

– Я же говорю: я его не знаю!

– Но вы рассказывали, что приехали добровольно. И не знаете куда?

– Так получилось! – Телефонная трубка в руках Насти уже нагрелась то ли от длительности разговора, то ли от накала ее эмоций.

– Хорошо. Говорите фамилию, имя, отчество и год рождения владельца дома, мы найдем адрес, если он там прописан.

– Его зовут Петр, – шумно вздохнула Настя, понимая, что пропала.

– И все? – В голосе женщины‑оператора зазвучали стальные нотки.

– Все.

– Знаете, что…

– Отследите по сигналу телефона! – взмолилась Настя.

– Что‑то вы не похожи на человека, которому угрожает смертельная опасность. А такие шутки по телефону могут дорого вам обернуться!

– Да какие шутки? Помогите нам! Иначе на вашей совести будут два трупа!

Эти слова были последними, которые Настя успела сказать в трубку сотового телефона, перед тем как он весело пикнул, сообщая о разрядке, и отключился.

Настя тупо смотрела на погасший экран! Нет, нет, такого просто не может быть! Словно оборвалась последняя ниточка, удерживающая мост над пропастью… Она для порядка потрясла трубкой, снова включила телефон, но мобильник только слабо мигнул экраном и опять отрубился, сообщая о своей безоговорочной кончине.

«Надо же… всё против меня… – удивилась Анастасия. А затем с интересом посмотрела на маленькое окошко в хозяйственной комнатке, программируя себя, что ей и Петру никто не поможет, кроме нее самой.

Минут через десять в результате еще одного, и немалого, физического напряжения она смогла выбраться через то окошко наружу. Настя очутилась во дворе дома, а именно среди сосен, которые, как известно, не отличаются сильной кустистостью внизу, отчего спрятаться среди них не представляется никакой возможности. Действительно, картина просматривалась на много метров вперед. Настя посмотрела на несколько подсобных домиков, на крышу над местом, где хозяева жарят шашлыки и барбекю, но не заметила ни одного живого существа.

«Бесполезно, все бесполезно… Кругом забор, и мне его не перелезть, – поняла она и почувствовала, как ее захлестывает, то есть просто накрывает с головой волна отчаяния. – Мне не выбраться отсюда, мы пропали… В дом я не вернусь, лучше уж умереть на свежем воздухе. Главное, что я не знаю, сколько у меня еще времени…»

Ей не давали покоя грустные мысли, но все же она направилась вдоль дома, держась то за стену, то за стволы сосен или просто балансируя на весу.

Заглянув снизу под полуоткрытую ставню в торце здания, Настя поняла, что нашла гараж для машин Петра. И, недолго думая, закатилась внутрь, спряталась за ящик с инструментами. Больше ничего она придумать не могла. Рассчитывать оставалось только на одно обстоятельство, что злоумышленники ее не хватятся, пока не разберутся с Петром.

Как Настя и предполагала, никакой тревоги в доме не прозвучало, никаких криков: «Где она? Ищите беглянку!» и так далее… Зато вскоре она услышала шум за дверью, ведущей из гаража в дом. Та распахнулась, впустив в гараж сквозняк. Настя ниже пригнулась за ящиком и зажмурилась от озарившего помещение ослепительного электрического света.

– Какой же он тяжелый… – пыхтел Глеб.

– А ты думал! Почти сто килограммов… Здоров лось! – ответила любовнику Света. – Осторожнее, не порань его, чтобы на теле не осталось ни одной лишней отметины. При обследовании трупа не должно возникнуть ненужных вопросов.

«Какой цинизм!» – мелькнуло у Насти.

– Усаживай его за руль… Давай помогу, вот так вот… – пыхтела парочка убийц.

– А он не проснется раньше времени? – запаниковал Глеб.

– Я подсыпала ему лошадиную дозу, – успокоила Света. И вдруг рассмеялась: – Я ведь люблю его, ты не забыл? И хочу, чтобы он умер не мучаясь. Просто угорел во сне, и все. Тихо и мирно.

– Ну, ты и штучка! – удивился Глеб.

«Какой же он все‑таки идиот! – невольно подумала Настя. – Неужели парень не боится, что когда‑нибудь его подружка точно так же изощренно и безжалостно поступит и с ним? А ведь между ним и Петром разница, словно между слоном и божьей коровкой!»

– Так всё… усадил, – доложил Глеб. – Руки сюда, ноги сюда…

– Ключ в зажигание, заведи двигатель, открой окно, захлопни дверцу, – командовала Светлана.

– Все! – выдохнул Глеб.

– Уходим!

– А что будем делать с той официанткой? – спросил Глеб, и Настя мысленно присоединилась к его вопросу, ей было тоже интересно.

– Ты хорошо ее связал? – вопросом на вопрос ответила Света.

– Морским узлом. И кричать не будет, упаковал ее знатно, – заверил сообщницу Глеб.

«Идиот! – еще раз подумала Настя. – Хотя он же не в курсе, что я не простая официантка и что у меня такая физическая подготовка».

– Пусть пока полежит. Считаешь, я не думаю о том, как от нее избавиться, чтобы никто ничего не узнал? С Петром‑то я все рассчитала, а вот тетка свалилась как снег на голову. Один‑то труп еще может сойти с рук… я надеюсь… – почему‑то не очень уверенно сказала Света, – а вот два, да еще не связанных друг с другом… Хотя, постой, у меня вроде была какая‑то мысль… Точно, они же вместе приехали сюда! На том и сыграем: вместе приехали и вместе умерли. Теперь дело за малым.

– За чем?

– Мы перехитрим ее. Пойдем к ней, скажем, что все это был всего лишь розыгрыш, и мы отпустим ее, если она с нами выпьет за примирение. Только надо быть очень убедительными!

– Ты хочешь ее тоже усыпить?

– Конечно! И подложим сюда же, в машину. Мол, они угорели вместе. Все равно ничего лучше сейчас не придумать. Идем к официантке! Думаю, она так напугана, что от радости выпьет и съест все, что мы ей предложим. Да, да, в наших же интересах, чтобы их смерть была абсолютно одинаковой.

Снова подул сквозняк, хлопнула дверь, и Настя осталась в гордом одиночестве, не беря во внимание, что в машине с работающим мотором находился Петр в бессознательном состоянии.

«А ведь у меня очень мало времени», – резануло в сознании Насти.

Ощущение близкой опасности подстегнуло ее, заставило быстро вылезти из укрытия и открыть дверцу джипа. Пришлось тут же приложить немало усилий для удержания тяжелого тела Петра, которое сразу накренилось в ее сторону. Мужчина был без сознания – лицо белое, словно присыпанное мелом, дыхания не слышно. Настя поднялась на здоровую ногу, держась за машину, и дрожащими руками попыталась нащупать пульс у него на шее. От страха у неё стучало в голове, отчего она ничего не ощутила под своими пальцами. Настя с силой потрясла Петра за плечи и даже отхлестала его по щекам, но ничего не изменилось.

«Неужели он умер или впал в кому от Светиной «лошадиной» дозы? – закралась ей в голову ужасная мысль. – Нет, не может быть! Петр просто глубоко спит. Я спасу и его, и себя. Мы выберемся отсюда! Главное, не раскисать!» – подбодрила себя Настя.

И тут столкнулась еще с одной проблемой. Ни за что на свете она бы, со своим птичьим весом, да еще находясь далеко не в лучшей своей физической форме, не смогла сдвинуть Петра с места. А на то, чтобы придумать какой‑то рычаг и сдвинуть его тело хотя бы на соседнее сиденье, у нее не было времени.

Сейчас убийцы обнаружат, что ее в той кладовке нет, и тут же поднимут панику… Сколько у нее времени? Хорошо, если парочка не сразу вернется в гараж, а поищет беглянку по дому и по территории… И Настя приняла самое правильное решение.

– Прости, дорогой, но поедем тандемом! – сказала она бесчувственному Петру и села прямо на него сверху, на колени.

Джип – машина большая и просторная, а Настя очень изящная, поэтому и поместилась вторым этажом на шофере. Сказать, что ей было неудобно, – ничего не сказать. Джип, естественно, был с автоматической коробкой передач – хоть здесь облегчение. Правда, нажимать на педали Настя могла только одной ногой, что тоже вносило свои трудности. Но две самые большие проблемы, а именно с гаражными воротами, а затем еще и въездными, Настя решила легко и не по‑женски: она их просто снесла, стартанув с места на приличной скорости, причинив, конечно, значительный ущерб целостности автомобиля.

Потерять сознание за рулем машины Анастасия себе не позволила, хотя очень хотела, из‑за того, что стукнулась коленкой о переднюю панель, когда врезалась в ворота. Она даже не зажмурила глаза, когда сшибала конструкции, наблюдая, как металлические и бетонные ошметки разлетаются в разные стороны. Заднее стекло машины покрылось трещинами, словно Дед Мороз коснулся его своим посохом, нанеся морозный рисунок.

«Только бы машина осталась на ходу!» – думала Настя, заправски разворачиваясь и поднимая вокруг себя облако пыли. А дальше она вдавила педаль газа и понеслась по дороге скорее не куда‑то, а от кого‑то.

Всей спиной беглянка чувствовала погоню за собой, так как не услышать грохота, когда она выбивала тараном ворота, преступники не могли. В гараже Петра стояли другие машины, Настя успела рассмотреть. И сейчас пожалела, что не проткнула колеса оставшимся средствам передвижения. Поэтому неслась она с запредельной скоростью, ощущая тепло тела Петра, что не могло ее не радовать – значит, он все еще был жив.

Настя не смотрела в зеркало заднего вида, просто боялась это делать, она глядела только вперед расширившимися от ужаса глазами. Мало того что она никогда не ездила в джипах, в которых дорога где‑то далеко внизу от водителя (то есть сидишь в такой машине относительно высоко), так еще и расположилась на человеке, отчего оказалась еще выше, поэтому чувствовала себя просто водителем сумасшедшего автобуса, на единственном пассажире которого сидела верхом. Картина, как говорится, не для слабонервных. Так же решили и работники дорожно‑патрульной службы, мимо которых Настя промчалась. К тому же она не сразу остановилась на их требование, и машина с мигалкой, также на запредельной скорости, неслась за джипом километра два, прежде чем Настя поверила, что за ней не преследователи гонятся, а как раз те люди, к которым ей срочно надо.

Сержант Степан Иванов, много лет выполняющий свою работу с переменным успехом, радостно подумал, что получит прибавление к зарплате и явные изменения на погонах, когда задержал джип, ехавший со скоростью почти двести кэмэ в час. «В нем либо наркота, либо преступники…», – гадал он, потирая руки и энергично вращая палочкой, когда шел к замершему наконец у обочины внедорожнику. И тут на него из машины выпало сразу два водителя, сидевших за рулем. А именно, совершенно бесчувственный парень и перепуганная насмерть девушка с холодными, как у трупа, руками и окровавленной коленкой.

– Спасите… нас хотят убить… – прошептала она, вываливаясь наружу и фактически теряя сознание от перенапряжения.

Дата добавления: 2015-10-13