Глава 7. Снилось Насте, что плывет она в трюме большого судна, искренне не понимая

Снилось Насте, что плывет она в трюме большого судна, искренне не понимая, почему именно в гордом одиночестве. И вдруг знакомый голос ее педагога‑репетитора нравоучительно пояснил:

– Это оттого, что все остальные артисты молоды, здоровы и полны сил. Они будут выступать в круизе и приносить прибыль. А ты, Лазарева, что? Отработанный материал! Скажи спасибо, что мы вообще тебя взяли с собой. Так что сиди в трюме и не возбухай!

– Не ожидала от вас, Евгений Степанович, такой речи, – обиделась Настя.

– А ты как думала? Незаменимых у нас, как известно, нет.

– Но здесь нет даже иллюминатора, я словно собака в конуре, – навалилась на Настю грустная мысль.

– А вокруг океан. Океан страстей, моя дорогая. Страстей, которые ты никогда не пускала к себе в сердце. Поэтому тебе и смотреть ни на что не надо, – пояснил бывший педагог. – Тебе не дано быть женщиной, вот и не бухти!

Он ушел, оставив Анастасию в полной темноте и тишине. Слышно было только, как работает механизм судна – с какими‑то легкими скрипами и другими посторонними звуками. К тому же началась сильная качка.

Наконец Настя открыла глаза, не сразу поняв, где действительно находится. Она жутко замерзла, отлежала руки и ноги и ничего не видела. Но потом сообразила: просто в помещении, где она лежит, очень темно. И тут как‑то вдруг вспомнила, где же она, от чего кровь застыла у нее в жилах.

«Господи! Я все еще валяюсь в доме того красавчика возле дивана! Встать не могу… нажралась мартини… И что, я тут и сгину в его хоромах? Где хозяин дома‑то? Лучше бы уж изнасиловал, а потом закопал… Ой, какие у меня мысли странные – изнасиловал… Нет уж, не надо! А что тут за странные звуки? Вот черт! Диван шатается, кто‑то занимается любовью прямо у меня над головой… Это Петр мирится со своей ревнивой подружкой… Какой ужас! А я? Про меня забыли? И что? Я теперь должна лежать здесь и слушать все это? А что я могу еще? Уйти? Уйти я не могу. Остается лежать, дожидаться конца и уползти, спасаясь от стыда и позора. Они думают, что я уже ушла. И наверняка считают, что я притворялась, будто встать не могу. А если я появлюсь сейчас, вдруг я их напугаю и сделаю импотентами? Нет, пугать нельзя… Да и что я им скажу? Почему я до сих пор в их доме? Эх, хороша ситуация: принес парень официантку домой, потом случайно забыл про нее. А она всего лишь нажралась у него в доме и прикорнула за диваном. Но вы, ребята, разбудили меня своими стонами и теперь я отчаливаю…» Настя даже вспотела от роящихся в голове мыслей.

А неприятные думы накатывали волнами. «Это мне наказание за все причитания о моей несчастной судьбе. Вот, мол, Настя, посмотри, как может все повернуться. Что ты теперь скажешь? Дожила, мать, до тридцати пяти лет и не знала, что можешь попасть в такое положение? Вот получите на чай!» Настя вздохнула и затихла на время, пока еще не решив, что ей делать дальше.

– Классно, дорогой! Хочешь воды? – спросил женский голос, тяжело дышащий, но вполне довольный.

Настя, как человек, связанный с музыкой, а следовательно, обладающий прекрасным слухом и звуковой памятью, сразу поняла, что голосок принадлежит Свете.

– Лучше коньяк, – ответил мужской голос.

И у Насти фактически перестало биться сердце – этот голос не принадлежал Петру, что и явилось своеобразным шоком. Ведь она уже почти смирилась с мыслью стать посмешищем в глазах супругов.

Забулькала жидкость, застучало стекло о стекло, и продолжился весьма милый разговор.

– Твой‑то точно не вернется? – спросил мужчина.

– Не‑а… Носится, как сумасшедший, по городу в поисках какой‑то ненормальной. А потом поедет на работу. Вот такая вот фигня… Вообще‑то, очень прикольно получилось: приволок какую‑то пьяную, не держащуюся на ногах тетку, я ему учинила скандал, разыграла жуткую сцену ревности, хотя и так было понятно, что ни о какой любовной интрижке там даже речи не может идти. Официантка совершенно не в его вкусе – старовата и к тому же худа, как вобла. Не знаю, зачем и для чего он приволок ее домой… Наверное, из жалости. А потом началось самое интересное: я убежала, он за мной, совсем позабыв про ту дуру. А когда вернулся за ней, ее уже и след простыл из гостиной. Поняла, что вечеринки не получится, и убралась восвояси.

Света весело рассмеялась. Мужской голос ее поддержал, а Насте захотелось завыть от возмущения.

«Ах ты тварь! Обозвала меня старой и воблой! Глупая кукла! Я бы тебе показала, только не могу сейчас эффектно появиться без ущерба для своего здоровья. Кстати, а кто такой этот типчик, с которым ты развлекаешься в отсутствие мужа? Хотя и так понятно. Жалко, я не взяла у Петра номер телефона, я бы обязательно пригласила его домой, пусть бы полюбовался на женушку…» – злобно думала Настя, лежа за диваном тише воды, ниже травы.

– Петр распсиховался, понес всякую ерунду, мол, девушка спасла ему жизнь и он сам навязал ей свое общество, пригласив к себе, а тут я со своими истериками и ненужной ревностью. Он страшно разозлился, говорил, что официантка больна, что поступил с ней как настоящая свинья, оставив одну. Кончилось тем, что Петр понесся ее искать. Вот идиот! – Голос Светы стал злым и холодным. – Ему всегда было дело до кого и до чего угодно, только не до меня. Я всегда для него была лишь дополнительным предметом обстановки в его доме.

«Ага, старой раскладушкой», – с усмешкой подумала Настя.

– Ну, это ты брось, – возразил Свете любовник. – Ты всегда купалась в деньгах и хвасталась, что отхватила самый лучший вариант – красивый, сексуальный, добрый и щедрый. Ты всегда брала у него столько денег, сколько тебе было нужно, он всегда водил тебя по дорогим ресторанам, ты не вылезала из салонов красоты. Массажист домой? Пожалуйста! Личный фитнес‑инструктор? Никаких проблем!

– И со всеми я еще спала, – хохотнула Света.

– Ненасытная дрянь!

– Ага! А ты, мой личный шофер, лучше помолчи, а то не куплю тебе «Роллекс» на его денежки, – пригрозила Света. – Вот посмотри, у меня на каждом пальчике по бриллианту. Петя еще и подарками меня заваливает все время, по поводу и без повода…

– Некоторые девки терпят толстых, старых мужиков ради денег, а рядом с тобой такой красавец, – здраво отметил, как теперь уже выяснилось, водитель Светы. – Так чего же ты бесишься? Чего тебе не хватает? Почему рискуешь потерять такое теплое местечко? Водишь мужиков прямо к нему в дом, в его постель. Ты же очень сильно рискуешь.

«Да, хотелось бы знать», – подумала Настя, поджимая окоченевшие коленки к себе.

Снова звякнуло стекло и забулькала жидкость – по всей видимости, любовник наступил на «любимую мозоль» подружки.

– Чего я бешусь? Хороший вопрос… Правильный вопрос, мой слоненок. От безысходности! Оттого, что я ничего не могу сделать. Я для него как игрушка… такая дорогая, безмозглая игрушка. Лучше б я его не встречала в своей жизни! Я ведь сначала безумно влюбилась в него, а в ответ – только любые материальные блага, но не он сам. Петр закрыт для меня, абсолютно закрыт! И я знаю, что так будет всегда. А если скажу, что меня что‑то не устраивает, я могу в тот же день остаться без него, и мое место займет другая малышка. Он не любит меня, Глеб, вот в чем дело. И никогда не полюбит. Разговора о том, чтобы жениться на мне, он не заводил ни разу со дня нашего знакомства. И вот мы вместе уже два года, а он остался все таким же холодным и отстраненным. Я буквально бешусь! Да, бешусь! Я с ума схожу! Я могу попросить что угодно и получу все, что захочу, только… не его сердце. О чем ты еще спрашивал? Как я смею приводить в дом любовников? Глупый слоник, ты думаешь, что Петр не знает об этом? Ха‑ха‑ха! Да ему все равно, наплевать на меня и на то, что я делаю. Понимаешь? Он не ревнует и не любит…

– Ты еще поплачь, – хихикнул Глеб.

– Я уже выплакала все слезы, Глебушка. А сейчас… сейчас я проверю, насколько крепко меня любишь ты… Ты готов?

– Хм, даже не знаю, – задумался водитель. – Ты только что признавалась в любви к нему, а ведь, соблазняя меня, говорила, что любишь меня…

– Дурак ты, Глеб! Я предлагаю тебе занять его место. Что толку от моей любви, если она безответна? Я хочу избавиться от отравляющего меня чувства. Не будет Петра, и я смогу жить и свободно дышать. А ты поможешь мне и успокоишь меня. Я выбрала тебя, так что не разочаровывай меня, Глеб! – В голосе Светы появились стальные нотки.

– Хорошо, хорошо, успокойся… Я сделаю все, что ты скажешь! – Мужчина явно был мягкотелым. Или просто доведенным алкоголем до нужной кондиции.

– Повторим наш план действий. От схватки лицом к лицу мы отказались, так как тебе с ним не справиться.

– Ну, тут я бы вообще‑то поспорил… – набивал парень себе цену в глазах любовницы.

– А я знаю! Я – главный разработчик плана, и я лучше знаю Петра! – отрезала Света.

«Ничего себе, инфантильная блондинка, жена «нового русского»… – содрогнулась Настя. – Вот до чего женщину может довести любовь. Хотя о какой любви здесь может идти речь? Все увязло в бессильной злобе…»

– Значит, так. Петр возвращается домой, я, как могу и умею, заглаживаю свою вину – соблазняю его, напоив шампанским. Хотя он его и не любит, но уговорю. А когда он заснет от снотворного, наступает твоя очередь действовать. Ты перетаскиваешь его в машину в гараже – кстати, не забудь надеть резиновые перчатки, – заводишь двигатель, ну и…

– Не погорим? – поинтересовался Глеб.

– Не подкопаешься! Сам смотри, мы же все предусмотрели. Отпечатков мы не оставим. Я будто бы буду спать и не услышу, как Петр приедет домой… Да и вообще, все подтвердят, что он часто задерживался на работе допоздна, а то и на всю ночь. Утром я обнаружу его в гараже уже мертвого и подниму жуткий шум. Уж в этом‑то я специалист!

– Верю.

– А дальше пусть обнюхивают и обследуют, что хотят… Следы нашей ночной встречи и распития шампанского уничтожу. Так и придут к выводу, что он приехал домой поздно и пьяный. Заснул в машине, а потом угорел… Знаешь, как пьяные приходят домой на автопилоте и падают замертво в прихожей? Вот и все! Концы в воду!

– А почему ты уверена, что все его состояние достанется тебе, то есть нам? – спросил шофер, во время поправившись.

– Так я уже навела справочки, – быстро ответила Света. – Родственников‑то у Петра нет!

– Ты говорила, что он был женат.

– Был. И, думаю, Петр до сих пор любит ту стерву, если я так и не смогла растопить его сердце. Но жена‑то его погибла в авиакатастрофе, а других родственников у него нет. Такой вот самородок мне достался, который не мог не натолкнуть меня на такие вот криминальные мысли. Плохо себя ведет, за то и получит.

– Ловка ты, ничего не скажешь, – вздохнул напарник по планируемому преступлению. – Не знаю, кого ты там любишь или не любишь… оба вы друг друга стоите… но больше всего ты любишь деньги.

– А что мне еще остается? – засмеялась Света. – И не сравнивай меня с Петей. Он – святой, а я – плохая девчонка. Но я живу с ним уже два года, и тому есть много свидетелей. Таким образом, являюсь его гражданской женой и, следовательно, могу претендовать на наследство.

– Ловко…

– А то! Я обо всем подумала. Даже если не унаследую все, мы к тому времени много чего возьмем сами, будь уверен. Эх, Глеб, как же мне нужна твоя помощь! Мы с тобой еще заживем!

– Давай выпьем? – предложил Глеб.

– Давай, только не много, а то отрубишься раньше времени.

– Обижаешь… Главное, его напои. А скажи, вообще твой Петр пьет за рулем?

– Да он фактически вообще не пьет, а уж за рулем никогда, – ответила Света.

– Как же тогда поверят, что он напился? – удивился Глеб.

– А кто с ним живет последнее время? Правильно – я. Вот у меня и спросят. И я отвечу, что в последнее время Петр часто приезжает домой пьяный. Снимает стресс, так сказать… Не бойся, Глеб, я буду очень убедительна… Я еще раз говорю: предусмотрела буквально все долгими одинокими вечерами.

«Не сомневаюсь…» – подумала Настя, размышляя на тему, для чего ей все это надо. Вернее, почему это все с ней произошло. Она с ужасом понимала, что только что стала свидетелем разговора двух убийц. Они за распитием спиртных напитков и любовными утехами оговаривают план убийства человека, который не сделал им ничего плохого. Мало того – обеспечивал любовнице полное материальное благополучие и дал работу Глебу. Какая же низость! Какая мерзость! Убийство человека – что может быть хуже? «Но что же делать мне? Как предупредить Петра?» – задумалась Настя. А на диване снова начались движения и раздались звуки, говорящие о многом.

Настю затошнило, но она сдержалась и продолжила размышлять: «Мне нет никакого дела до Петра и его жизни. В чем‑то он сам виноват, выбрав себе такую женщину… Но я не смогу остаться в стороне, если уж Бог оставил меня в доме, чтобы я услышала о заговоре. Не может быть такого совпадения. Это – знак. Я должна предотвратить готовящееся расчетливое убийство».

Насте пришлось набраться мужества и терпения, чтобы дождаться, пока любовники закончат свою оргию. Кроме омерзения, она не испытывала ничего.

– Ладно, тебе пора удалиться на время, – наконец сказала Света, тяжело дыша. – А я позвоню Петру – пора загонять кота в ловушку.

Настя с тоской подумала: «Интересно, сколько времени я уже здесь валяюсь? Совершенно потеряла счет времени и пространства. Тело онемело, и еще они скоро услышат, как от холода стучат мои зубы, отбивая похоронный марш».

– Алло, дорогой… ты где? Что ты делаешь в милиции? Все еще ищешь ту ненормальную? Я серьезно начну ревновать! Что значит, не сходи с ума? Котенок, ну прекрати… Нет, мне, конечно, не все равно, что она пропала, только… Ты же говорил, что толком не знаешь официантку, так откуда ты можешь знать, что с ней что‑то случилось? Может, тетка поехала к своему любовнику зализывать раны?

– Ты что делаешь? – зашипел Глеб. – Он сейчас обозлится и не приедет домой!

Но Света не отреагировала на его замечание, а замурлыкала в трубку:

– Петушок мой, Петенька, мне так плохо… я себя чувствую очень одинокой и потерянной… Что от тебя зависит? Возвращайся домой, я жду! А завтра с утра продолжишь поиски своей спасительницы…

– Все! Он приедет! Йес, получилось! – закричала Света, закончив разговор. – А ты тоже хорош – вдруг бы он тебя услышал! Или ты вошел во вкус? Убить его сегодня хочешь, мой хищник?

– Боюсь, что на следующий раз у меня может не хватить смелости, а сейчас выпил для храбрости, – пояснил Глеб. – Ты же знаешь, я вообще‑то не злоупотребляю алкоголем.

– Ладно, иди в гостевой домик и сиди там тихо, пока я не приду за тобой. А я бегу в ванную, потом приготовлю свою адскую смесь и – в кроватку в эротическом белье, в таком черном, которое ему нравится.

– Не заводи меня…

– Не ревнуй, мой тигр! Сегодня ты освободишь меня от наваждения, снимешь камень с моей шеи.

И Настя наконец услышала шаги, которые уносили эту парочку из гостиной для подготовки к воплощению своего злого умысла.

Дата добавления: 2015-10-13