И 17 ГЛАВЫ 9 страница

Все снова изменилось, я вдруг поняла, что Ник меня избегает, хуже, он настолько старается не встретится со мной даже случайно, что как только я просыпалась то минут через пятнадцать его машина отъезжала от дома, а возвращался он только под утро, когда я засыпала. Я мерила шагами комнату и ждала, когда наконец он сам скажет мне что происходит, но Ник и не думал. Он просто делал все, чтобы не видеть меня. Мое обещание данное Виктору не исполнить, если я не поговорю с Ником и не смогу его убедить отпустить меня, хотя бы ненадолго. Я даже придумала, каким образом я могу встретиться с охотниками. Но мой муж должен отдать приказ охране. Без его указания я не смогу переступить порог этого дома, мне не откроют ворота. Я звонила, а мне отвечал секретарь, обещал, что Ник перезвонит, но никто не перезванивал, я приходила в его кабинет, но дверь всегда была закрыта. Я даже набралась наглости и уже во второй раз приказала начальнику охраны требование поговорить с Мокану, но тот ответил, что уже передал. Мною овладевало отчаянье и уже не только потому что мое обещание становилось невыполнимым, а от того, что я поняла – меня игнорируют, мое слово не просто ничего не значит, а оно не важнее чириканья воробья за окном или мяуканья бродячей кошки. Смешно, но я не могу встретится с собственным мужем с которым живу под одной крышей. Точнее с тем, кто упорно называется моим мужем.
Нет, мы поговорим. Я хочу знать, за что меня наказывают. Что я, черт возьми, сделала, почему не заслуживаю даже объяснений? Я выпила больше дюжины чашек черного кофеи упрямо ждала, пока наконец-то, среди ночи, не услышала шелест покрышек по гравию подъездной дорожки. Бросила взгляд на часы – полчетвертого. Прильнув к окну, я увидела, что Ник приехал домой совсем на другой машине. Когда он вышел из шикарного белого кабриолета, то обошел капот и склонился к окошку, оттуда показалась женская рука, и я увидела, как мой муж галантно поцеловал запястье той, кто так любезно привезла его домой. Я прилипла к стеклу, стараясь разглядеть ту женщину, но Ник заслонял ее собой. Они несколько минут разговаривали, и я продала бы душу дьяволу, лишь бы понять о чем. Я просто видела, как он облокотился о крышу кабриолета – черный элегантный костюм, белая рубашка, аккуратно зачесанные назад длинные волосы. Женская рука изящно стряхивала пепел с дамской сигареты, и я различала ярко-красный маникюр и кольца на тонких пальцах. Мною овладело странное чувство, оно поднималось из глубины как темная волна, словно туча, которая неожиданно заслоняет солнце. Женщины. Другие женщины в жизни Николаса. Как я могла не думать об этом раньше. Ведь если я нахожу его неотразимым соблазнителем, что мешает ему быть таким же с другими? Сколько их у него? Ответ напрашивался сам собой. У Ника появилась любовница, вот почему я стала ему безразлична. Не знаю, что со мной произошло в этот момент, но все остальные чувства заглушила ярость, очень болезненная она тисками сдавила грудную клетку.
Белый кабриолет уехал, закрылись ворота и Ник пошел в дом. Я спрыгнула с подоконника и решительно выскочила за дверь. Он, наверняка, уже успел зайти к себе в спальню, а внутри меня клокотал гнев. Я еще не могла дать ему определение, но меня разрывало от злости. Я громко постучала в дверь и та резко распахнулась. Ник стоял на пороге в расстегнутой рубашке с бутылкой виски в руках. Осмотрел меня с ног до головы, даже возникло чувство, что он сейчас нагло присвистнет. Конечно, полчетвертого утра, а я причесана, пахну духами и при полном параде, включая туфли на каблуках. На лбу написано, что я его ждала.
- Какой визит! Не спится? Стало скучно? Пришла поболтать? Посмотреть фотографии? Задать вопросы?
Он язвил, каждое слово полное сарказма и иронии. Я стояла напротив и тяжело дышала, от него пахло женскими духами, приторно сладкими, спиртным и сигарами. Я поняла, что я чувствую. Это ревность. Дикая, необузданная и примитивная.
- Хорошо провел время? – это вырвалось само собой, я уже не совсем контролировала то что говорю.
- Отлично. Хочешь виски?
Он протянул мне бутылку и усмехнулся, а я оттолкнула его руку.
- Не хочу.
- Злишься? Может, зайдешь?
Я поняла, что он пьян и эта бутылка скорей всего не первая. Сколько нужно вампиру, чтобы опьянеть? Я не знала. Но одно знала точно. Он провел этот вечер, а возможно и все другие с этой женщиной. В тот момент, когда я сидела взаперти, в своей клетке, его собственность, вещь, которую надежно охраняли верные псы, он развлекался. Свободный, готовый к случайному сексу самец.
- А почему она не зашла? – спросила я, и в горле застрял ком.
Он засмеялся, отхлебнул виски прямо из горлышка. Многозначительно посмотрел на короткую юбку, на вырез блузки и его бровь удивленно поползла вверх.
- В следующий раз обязательно приглашу и познакомлю вас. Я просто решил, что она тебе не понравится.
Это было больно. Еще больнее, потому что неожиданно. Я не знала, что так отреагирую. Я вообще не задумывалась, что он такой…сукин сын…сволочь.
- Правильно решил, - огрызнулась я и резко развернулась на каблуках, хотела гордо уйти пока слезы обиды и ревности еще не выступили на глазах, как вдруг он схватил меня за плечи и затащил в комнату, захлопнул дверь ногой и с такой силой придавил к стене, что у меня искры из глаз посыпались. Ник бесцеремонно разглядывал вырез моей блузки и когда я попыталась дернуться, взял меня за шею и удержал, теперь он смотрел мне в глаза.
- Нормальным мужчинам нужна физическая разрядка, особенно когда их дразнят изо дня в день и ничего не дают взамен. Когда у них стоит круглыми сутками и их скручивает от дикого желания.
А потом он поцеловал меня, насильно, сжимая одной рукой мои щеки, привлекая к себе. Я пыталась отбиваться, но это было бесполезно. Ник жадно нашел мои губы, преодолевая сопротивление, и ворвался языком в мой рот. И в этот момент я поняла, что не в силах сопротивляться этому урагану, его губы дарили боль и наслаждение, именно так как я и представляла себе. Необузданно, дико, и уже через секунду я вцепилась в его волосы, не давая оторваться от себя. Казалось, я дышала этим поцелуем, ждала его целую вечность. Он на секунду оторвался от моих губ и увидев его взгляд окончательно сошла с ума. Бездна. Синий омут без дна. Я схватилась за ворот его рубашки и притянула к себе в жадном безумном желании терзать эти губы, о которых я так долго грезила. О, они не просто сладкие на вкус, они умопомрачительные и, казалось, я ждала эти губы, целую вечность. Но, внезапно, он оторвался от моего рта. Ник смотрел мне в глаза, его зрачки превратились в маленькие точки, и вдруг тихо сказал:
- Не сейчас. Иди спать. Сегодня МНЕ это не нужно.
Если бы он дал мне пощечину, наверное, было бы не так больно. Слезы злости застыли в глазах. Вот сейчас я поняла, что такое ненависть. В этот самый момент, когда он отверг мои поцелуи и то, что я предлагала. А ведь я предлагала, бесстыдно пришла к нему в комнату прекрасно осознавая, чем это может закончится. Я бросилась прочь из комнаты, бежала по лестнице, спотыкаясь о ступени. Слезы застилали мне в глаза. Вот она первая боль, когда ее причиняют намеренно. Я ведь знала, что это будет, знала и не смогла остановиться.
Я не слышала шагов позади себя, но он догнал меня и крепко прижал к себе сзади.
- Больно? – зарычал мне прямо в затылок, - черт раздери, тебе больно? Что ты чувствуешь сейчас? Чувствуешь боль?
Резко повернул меня к себе, и я не успела опомниться, как его жестокие губы снова впились в мой рот. Я хотела его ударить, но вместо этого жадно зарылась пальцами в длинные волосы, с невероятной силой притягивая его к себе. Да, мне было больно. Но ничего не сравнится с этим, я живая, и только он может ее утолить, как жажду или дикий голод. Я раздирала на нем рубашку в клочья, от нетерпения и сумасшедшей страсти, меня трясло как в лихорадке, чувствовала, как его пальцы сминают мое тело, ломая все мои представления о сексе. Ничего более примитивного и в то же время нереально прекрасного я никогда не испытывала. Ник вихрем пронес меня вниз по лестнице, и мы буквально ввалились в одну из комнат. Я ничего не видела, я жадно целовала его губы, до изнеможения, сходя с ума от страсти, которую никогда в своей жизни не испытывала. Ник подхватил меня под ягодицы и приподнял, прижимая к стене, мы целовались как голодные звери. Его щетина царапало мне щеки и подбородок, но я наслаждалась даже этим, жадный язык исследовал мой рот, сводя с ума, я пила его дыхание, отдавая свое. В этот момент мне было все равно где мы, увидят ли нас или услышат. Я оплела его торс ногами, цепляясь за голые плечи, оставляя на них следы от ногтей, чувствуя какой он твердый, упругий, как его член упирается в мою горящую плоть, готовый прорвать и его брюки и шелк моих трусиков.
- Хочу тебя…, - простонала я, зарываясь пальцами ему в волосы, кусая его губы и слыша рычание в ответ.
- Знаю, - хриплый шепот, самоуверенный и наглый, заставляющий взвиться от возбуждения на грани сумасшествия.

Ник пронес меня через всю комнату, придерживая одной рукой как перышко, другой он дернул скатерть на огромном столе в зале для приема гостей, и уложил меня на прохладное дерево. Звон разбившейся в дребезги посуды, не вызвал никакой реакции потому что внутри нарастал рев. Ник, разорвал на мне блузку обеими руками от горла до пояса, и жадно сомкнул губы на моем соске, обхватывая груди ладонями, сминая почти до боли. Я вскрикнула, непривычно…так жалобно, словно наслаждение убивало. Через секунду моя юбка была разорвана по шву и безжалостно отброшена в сторону. От предвкушения я задыхалась. Ник схватил меня за трусики и потянул их вверх, шелк заскользил по возбужденной плоти, и я всхлипнула, приподнимаясь навстречу жадным рукам и губам. Он сгреб мои волосы на затылке, заставляя смотреть себе в глаза, которые стали черными как угли, в тот же момент его пальцы проникли во внутрь моего тела. Из горла вырвался хриплый стон, я почувствовала, как его губы снова обхватили сосок и он прикусил его слегка оттянув. Я схожу с ума…я плыву, сокращаюсь, еще одно движение и…
- Еще рано кричать, - послышался горячий шепот над моим ухом, - но ты сегодня охрипнешь, я клянусь тебе.
Сейчас Ник находился прямо между моих ног. И я дико захотела, чтобы он взял меня грубо, глубоко, сейчас. Не руки, а его член.
- Я хочу тебя, - простонала, двигая навстречу его ласкам бедрами, заставляя его побледнеть и сжать челюсти, - я хочу тебя, Ник…хочу…тебя. Сейчас.
- Сначала кончи для меня…, закричи мое имя, - прошептал он, и через секунду я взорвалась, почувствовав прикосновения его рта к воспаленной плоти. Жадные губы, движение дерзкого языка и пальцев внутри моего тела. Я закричала его имя, наслаждение граничило с агонией. От сильных спазмов мучительно тянуло низ живота. Это не было оргазмом, это было похоже на ядерный взрыв, меня выгнуло дугой, крик перешел в стон облегчения и по щекам покатились слезы. Меня всю трясло, тело взмокло и покрылось потом.
- Да…- его голос, он погружал еще глубже в омут наслаждения, - да моя сладкая, как долго я этого ждал…
Я не чувствовала удовлетворения, я хотела еще и еще, хотела все что он мог мне дать. Приподнялась и потянула его к себе за кожаный ремень, быстро расстегивая брюки, в неистовом желании принять его в себя. В жажде отдаться, подчиниться ударам его тела.
Я закричала снова, когда он наконец-то взял меня, когда проник одним грубым толчком настолько глубоко, что я вскрикнула и распахнула широко глаза. Он замер, чтобы я приспособилась к его размерам, но я не хотела передышки, эта наполненность, чуть болезненная, но сводящая с ума окончательно лишила стыда. Я впилась руками в его ягодицы, заставив проникнуть еще глубже, и его лицо побледнело, исказилось от страсти, на щеке выступили вены.
- Не щади, - взмолилась хрипло, впиваясь в его рот, обхватывая руками и ногами и он перестал сдерживаться. Зверь. Он рычал, овладевая мною, пронзая безжалостно и резко, именно так как я желала. На грани с болью. Почувствовать эту страсть, дикость, безумие, которое клокотало в нем. Я охрипла от криков. Он сдержал свое обещание, я словно умирала и возрождалась.
- Ты такая горячая…тугая, влажная. Когда ты кричишь, я с ума схожу. Знаешь сколько раз я вспоминал эти крики, как я хотел тебя до дикого отчаянья, до безумия? А ты отталкивала меня снова и снова…
Я слышала его сквозь туман наслаждения, нескончаемого как сама вечность. Теперь я знал, а почему меня так сильно тянуло к нему. Он давал то чего никто и никогда не смог бы мне дать. Он давал мне боль. Любую. Нежную, легкую, острую, безумную. Он знал, чего я хочу. Мне кажется он знал чего хочет любая женщина. И да…мое подсознание и мое тело помнили это. Я не считала сколько раз он кончил сам, мои крики и его рычание, хриплые стоны, прерывистые грубые фразы, которые переходили в жаркий шепот, слились в одно целое. Когда я обессиленная, с синяками на теле от его жестоких пальцев, со следами от его жадных губ наконец-то поняла, что все закончилось, я плакала. Такого наслаждения в моей жизни не было и не будет. Но боль будет всегда. Я сдалась на милость победителя. Как поступает с побежденными Николас Мокану?

ГЛАВА

Она спала, уставшая, обессиленная, спала на нем. В обрывках одежды, влажная от пота. Он слышал ее дыхание, слышал, как постепенно восстанавливался ритм ее сердцебиения. Он не был счастлив, он просто поджаривался от бешеных эмоций. Счастье это так мало по сравнению с эйфорией, от которой подрагивал каждый нерв на теле как после огромной дозы наркотика. Боялся пошевелиться, чтобы не разбудить. Вот так…на нем…всегда. Ее запах в венах, звук ее тихого дыхания, проникает под кожу. Он ревновал даже к солнцу за задернутыми шторами, ведь она проснется и это уже разлука. Убил бы любого, кто посмел сейчас войти и разбудить. Дотрагиваться кончиками пальцев до шелковой спины и ощущать под подушечками шрамы от ее крыльев.
«Моя….душа…сердце…плоть…боль…моя»
Ее ладонь на его груди, тонкие пальцы расслаблены, и он до безумия влюблен в каждый ноготок, в каждую черточку. А под ладонью его сердце, оно бьется тихо-тихо замирая от наслаждения. Он перебирал каждую секунду, проведенную вместе, каждый взмах ресниц, вздох и стон. Он не мог оторваться часами, как ненасытное животное. Знал, что она не выдержит, но не мог остановиться. Голод лишь утих на время. Брал ее, понимал, что слишком много, грубо, ненасытно…нет слишком мало. Всегда мало. Она изменилась, превратилась в очень страстную, жадную, ненасытную самку. Никогда не думал, что ее огонь может сравняться с его пламенем. Под утро…хммм какого дня? Он на руках отнес ее в их спальню и она уснула моментально, просто отключилась, рухнув ему на грудь, после последней вспышки экстаза. И так продержалась слишком долго. Даже больше чем он ожидал.
Что скажет, когда проснется? Что будет в ее сиреневых глазах? Страх? Сожаление? Он боялся. Да, боялся ее. Потому что эту Марианну не знал. Она другая. Непредсказуемая, необъяснимая и оттого притягательная во сто крат больше чем раньше.
Они должны были с этого начинать. Точнее он должен был забить на Фэй, на родственников и увезти ее домой, чтобы раз за разом доказывать кем они были друг для друга.
Она приревновала…это была его стратегия, последняя ставка полная блефа. Заключил сделку, подписал кредит, а потом с милой улыбкой сообщил, что потерял ключи от машины. Его подвезли с надеждой на продолжение и после стандартного «Я позвоню тебе, милая», укатили полные уверенности, что позвонит. Он весь пропахся безвкусными духами, которые вызывали тошноту, но оно того стоило. Она пришла. Сама. Злая, взбешенная, готовая выцарапать ему глаза… Да, девочка, ревнуй это так возбуждающе, сходи с ума, мне нравится, когда твои глаза меня ненавидят. Все что хочешь только не равнодушие, а твою любовь я завоюю, вырву, украду, убью за нее, но получу любой ценой.
Зазвонил его сотовый, но даже конец света или торнадо не заставили бы его сдвинуться с постели.
«Твою мать…надо было нахер отключить его или выкинуть в окно»
Марианна пошевелилась, и он прижал ее к себе чуть сильнее, чтобы почувствовала – она не одна.
На секунду стало страшно, вот сейчас поднимет голову, посмотрит и приговорит. Окончательно и бесповоротно.
Но вместо этого нежная рука обвила его шею, а щека потерлась о его грудь. По телу прошла дрожь.
- Наверное, я ужасно пахну, - прошептала, и он почувствовал ее улыбку.
- Самый лучший запах. Ты пахнешь нами. Тобой и мной, мной в тебе и тобой на мне, - ответил он и с наслаждением провел по голой спине вниз, касаясь ямочек на пояснице.
- Мне нужно в душ, - а сама даже не пошевелилась, ее губы приятно щекотали кожу.
- Не нужно…могу вдыхать тебя вечность.
- Я не уверена что дойду.
Он усмехнулся с триумфом. О да, после всего что они творили в течении десяти часов подряд он готов ей поверить.
- Я могу отнести, - пошевелился, но рука сильнее сжала его шею.
- Еще немножко…, - голос сонный, полный неги.
Да хоть вечность, малыш. Хоть столетия, если тебе хорошо. Он согнул ногу в колене и закрыл глаза. Хотелось молчать и в тот же момент кричать во всю глотку. Проклятый сотовый звонил и звонил. Протянул руку и швырнул о стену.
- Никого нет дома.
Она беззвучно засмеялась.
- Лгун.
- Еще какой, профессионал.
- Даешь уроки?
Не выдержал перевернул ее на спину и склонился над ней, разглядывая нежное лицо, припухшие от его поцелуев губы.
- Тебе – нет.
- Я хорошая ученица.
- Охотно верю, тогда тем более - нет.
Она провела кончиками пальцев по его щеке и вдруг спросила:
- Но ты мог бы научить меня скрывать свои эмоции, как ты?
- Ты и так их долго скрывала.
- У меня плохо получалось...я дико хотела тебя с самой первой секунды, как увидела. И ты об этом знал. Ты же говоришь, что чувствуешь как я пахну.
А это провокация, он улыбнулся уголком рта. От того как она это сказала у него снова встал. Эта Марианна более откровенна, чем та нежная и скромная. Но ему она нравилась больше, вот такая дерзкая, умеющая дать отпор и от того такая сложная.
- Еще как считается.
В ее животе тихонько заурчало, и он рассмеялся.
- Я голодная.
- Я тоже, очень голодный, просто изнывающий от голода.
Ладонь легла ей на живот и не спеша поднялась к ребрам, чуть выше. Нежно коснулся соска, обвел темную ореолу и посмотрел ей в глаза – потемнели.
- Ненасытный, - провела рукой по его груди, где остались следы от ее ногтей и зубов, - разве на тебе все не заживает мгновенно?
- Кто-то кусался и царапался, как дикая кошка…Заживает…просто я давно не ел…и немного устал, - сказал и застыл. Упоминание о его голоде могли быть сейчас неуместными. Дерьмо…мог бы и промолчать.
- Как часто ты…ешь?
Накрыла ласкающую руку своей рукой.
- Каждый день…иногда раз в два дня. Внизу большой холодильник с пакетами донорской крови.
Настороженно посмотрел ей в глаза, ожидая реакции.
- А…по-настоящему ты ешь?
- Почти нет. Не ради насыщения точно. Не ем, с тех пор как принят в клан.
- Моя кровь, разве она не возбуждает тебя, или ты контролируешь себя?
Захватил ее палец губами, спустился поцелуями к ладони. Она пахла им. В мозгу болезненно вспыхнули прикосновения этих рук к его телу и плоти. В паху заныло. Проклятье он снова хотел ее.
- Твоя кровь для меня слишком ценная, каждая капля дороже жизни.
Сиреневые глаза восторженно вспыхнули. Ей нравилось то, что он говорил. В ее животе снова требовательно заурчало.

- Отнесу тебя в душ, а потом прикажу принести завтрак…или обед… в постель.
Но когда отнес, снял всю одежду и поставил под струи прохладной воды, уйти не смог. Она вздрагивала от каждого прикосновения, словно после всего, что было каждый нерв оголен до предела, а чувствительность увеличилась в тысячи раз. Но разве можно отказать себе в удовольствии увидеть, как закатываются ее глаза, и сбивается дыхание? Увидеть как его женщина желает. Как жадно смотрит на него, с голодным блеском, с пересохшими губами, которые хрипло шепчут его имя. Знать, что это он вызвал такой дикий, бешеный голод в ней. Она не просто хочет…хочет ЕГО. Ника. Как никто и никогда в его вечной жизни не хотел. Прикасаться к ней и дарить наслаждение и получать от этого кайф не сравнимый с дозой красного порошка, не сравнимый ни с чем. Когда-нибудь она снова скажет ему «люблю», он готов подождать, когда она рядом. Вот такая, доступная…принадлежащая только ему.
Поймав ее вздох губами, завернул полотенце и отнес в постель.
- Я принесу тебе завтрак.
- И мою одежду, - щеки вспыхнули.
- Можно я скажу «нет»?
- НЕТ!
Он засмеялся и закрыл за собой дверь.

Вернулся с подносом, она сидит на подоконнике в его рубашке, растрепанная, пахнущая шампунем.
- Я должен работать, - но вместо этого подошел к ней и запустил пальцы во влажные волосы.
- Иди…- ответила тихо и потерлась щекой о его ладонь, - можно с тобой?
- Можно, со мной все можно, - сказал и сам удивился. Забрать ее в офис? Впервые за семь лет их брака. Никогда не брал, даже в мыслях не было. А сейчас казалось, отпустит, а вернется все волшебство между ними исчезнет. Волшебство захотелось забрать с собой и контролировать.
- Я не буду мешать?
Черт за ее улыбку можно тысячу раз сдохнуть.
- Будешь, - улыбка исчезла, - я хочу, чтобы ты мне мешала.
Положил ей в рот кусочек тоста и подал стакан с молоком.
Пока переодевался краешком глаза следил, как она ест, как тоненькая струйка молока стекла по подбородку и спряталась на груди. Если он не прекратит, работы сегодня не будет. Второй день…Ложь! Пятый! Все сброшено на Серафима, который теперь его заместитель, сделки, закупки партий товара, продление договора с кланами. Но сегодня нельзя пропустить. Носферату требуют новых жертв, Гиены оплошали в Китае нужно заплатить взятку. Европейский Клан нуждается в финансовой поддержке и наконец Влад, куда он делся черт его раздери?... Не оставил ни одного документа по новому проекту с ликанами в Чехии.
Дьявол она одевается, а не раздевается…приказал члену успокоиться, а в ответ его послали далеко и надолго. В паху снова требовательно заныло.
Оделась, и стало больно, ревность даже к ее шелковым чулкам и нижнему белью, которое может соприкасаться с ее кожей всегда.
Секунда, он уже возле нее и застегнул ее платье сзади, отодвинул волосы и с наслаждением вдохнул запах.
- С ума сойти, - прошептал ей на ушко.
- Поехали?
Повернулась к нему, и он задохнулся, увидев браслет на ее запястье. Она вдруг взяла его за руку и, глядя прямо в глаза спросила:
- Та женщина…
- Нет женщин, - оборвал, не дав закончить, - есть ты.
Удивлена. Не верит. Начнет верить. Он заставит. На недоверие не останется времени.

Сделки, контракты, телефонные звонки, все снуют туда-сюда. Дверь открывается и закрывается. Секретарь назойливо стучит в кабинет. А он как дурак смотрит как она сидит в кресле, закинула ногу на ногу, читает…пьет кофе. Иногда смотрит на него, иногда в окно. В середине разговора с подчиненными вдруг набрал номер цветочного магазина и через несколько минут ей привезли букет белых роз. Продолжил разговор. Черт, впервые он отсутствует. Он не вникает в суть сделки. Перечитал раз пять и отложил, снова смотрит на нее. Она читает, поправила прядь волос за ухо, склонила голову к плечу. Даже отсюда видит на ее шее следы от его жадного поцелуя. В животе все скрутилось в узел. Почувствовать губами пульсацию венки на тонкой шее стало необходимостью.
- Господин, Носферату требуют поставку живого товара.
Посмотрел на Серафима и ничерта не понял.
- Они голодают, - повторил заместитель и подсунул Нику бумагу, - отдайте приказ сделать завоз товара в катакомбы.
- Сколько?
- Пятьдесят человек.
- Это много. У нас есть всего тридцать. Им хватит. Договорись с Нолду. Больше не дам. Раньше хватало двадцати.
Снова на нее – закусила нижнюю губу. Требовательное желание сгрести ее волосы и жадно целовать, облизывать эту губу, посасывать, на секунду выбило из реальности.
- Господин?
- Черт с ними - тридцать пять. Проверь по тюрьмам и наркодиспансерам. Законы знаешь. Что с Гиенами?
- Перестрелка при вывозе товара прямо на границе. Засветились. Человеческая полиция вмешалась, убрали троих смертных. Отсиживаются. Нужно устранить свидетелей, дать взятки и пусть выезжают. Здесь накажем.
- А что с товаром?
- Товар спрятан. Огромная партия. Нужно вывезти через несколько недель.
- Твою мать, уроды. Значит так,этих ублюдков вывози сегодня, перешли им новые документы. Высылай туда своих, пусть зачистку сделают по свидетелям. Товар вывезти немедленно.
- Понял. Что с ними?
- В катакомбы. Пусть подумают с неделю на голодном пайке. Василия ко мне, пусть тварь расскажет, почему начали перестрелку со смертными.
Поднял голову – ее нет. Осмотрелся по сторонам. Запах доносится, но очень далеко. Дьявол. Швырнул ручку на стол.
Пронесся мимо Серафима. Цветы лежат на столике, книга тоже. Распахнул дверь. В коридоре полумрак. В здании нет охраны, только на входе и выходе. Насторожился, принюхиваясь. Сердце колотится все быстрее. Секунда и он уже внизу.
- Где она?
Охранник хлопает глазами, Ник вцепился ему в горло и приподнял на вытянутой руке.
- Кто выходил из здания?
- Никто за последний час.
- Кто входил?
- Уборщик и все.
- Уверен?
- Да, на сто процентов, господин.
Выпустил и тот тяжело дыша, взялся за горло. Желание перегрызть горло этому недоноску нарастало гулом в висках. Если упустил – кожу сдерет живьем. Где она?! Запах что-то глушит, он чувствует его но определить местонахождение не может. Несколько секунд смотрел на охранника, тот побледнел от ужаса.

Ник шел на запах, еле слышный, но она в здании. В этом он был уверен. Сотрудники почти все разошлись. Нигде не горит свет. От сквозняка хлопают открытые окна.
- Марианна! – позвал громко, по коридорам пронеслось эхо. И вдруг почувствовал ее, сильно, внезапно. Сердце радостно подпрыгнуло. Она наверху, на крыше скорей всего, или на балконе.
Секунда и он уже вышиб ногой дверь. Остановился. Она смотрит на небо, взялась за перила. Светлое платье развевается на ветру, волосы блестят от лунного света.
- Марианна, - выдохнул и почувствовал дикое облегчение.
Повернулась. Удивлена. Черт, какой же он болван. Просто вышла подышать воздухом, а он панику устроил. Видимо вентиляция плохая, поэтому настолько слабо улавливал ее присутствие. В этот момент Ник понял, что испугался. Чего? Испугался, что она просто сбежала. Ушла от него. Но что-то тревожило. Он не мог понять что именно. Как будто не так все.
- Я искал тебя, - подошел и стал сзади, положил руки ей на плечи, с трудом преодолевая невыносимое желание прижать к себе до хруста в костях.
- Здесь красиво, много звезд на небе.
Повернул ее к себе, теперь она смотрит на него. ЕЕ взгляд всегда выбивает почву из-под ног.
- Не доверяешь мне? – спросила тихо, в голосе горечь.

- А ты мне доверяешь?
- Не знаю, - ответила и отвернулась, - ты держишь меня взаперти, я не свободна. Я постоянно под охраной, я не могу и шаг сделать, чтобы тебе об этом не доложили. Это не слишком располагает к доверию.
Ее кожа пахнет свежестью, все еще пахнет им. Склонился к ее шее и не удержался, втянул аромат, закрывая глаза и вдруг словно током ударило. Есть еще запах…чужой. Человека. Очень слабый. Как лезвием по натянутым нервам, очень болезненно и молниеносно.
- Ты была здесь одна?
- Да, - ответила очень быстро. Слишком быстро или у него паранойя?
Осмотрелся по сторонам. Никого. Хотя, он бы почувствовал не оглядываясь.
- Отвези меня домой.
Пошла к выходу, но он удержал за руку, притянул к себе. Но Марианна выдернула ладонь. Требовательно взял за плечи, не отпуская, хотел поцеловать, но она сжала губы.
- Почему?
Жадно провел руками по ее спине, прижимая сильнее, чувствуя, как проснулось желание, быстро, мощно. Ослепляя вспышкой. Взять. Сейчас, прямо здесь. «Моя».
- Не могу так, - уперлась руками ему в грудь, - как пленная, как твоя игрушка, собственность. Захотел - приласкал, захотел- прогнал. Отпусти, я хочу домой.
Отпустить?…Не сейчас…руки сами скользили по ее телу. Губы искали ее рот, дыхание сбилось.
- А я хочу тебя, - простонал ей в ухо, чувствуя под тонким атласом резинку трусиков. Подхватил на руки и посадил прямо на поручень. Сзади пропасть высотой в тридцать метров.
- Ты хочешь… а я? Меня ты спросил или это как всегда не имеет значения?
Имеет, еще как имеет, если бы она не хотела - он бы не тронул, пальцем бы не прикоснулся. Но ведь она так сладко пахнет желанием, влагой. Наклонился и зажал зубами сосок прямо сквозь материю. Дернулась в его руках, но не оттолкнула.
- Чего ты хочешь? - хрипло прошептал прямо в губы, которые приоткрылись, когда он сжал ее грудь, другой рукой притягивая к себе за поясницу. Его колено между ее ног. Там жарко, горячо.
- Доверия, - всхлипнула, когда он дотронулся до ее бедра под платьем и очертил резинку трусиков, - самую мал…оооооо…сть, - он уже дерзко погрузил палец в ее лоно и заскрежетал зубами.
Выгнулась в его руках, цепляясь за плечи. А он уже не мог остановиться, опустился на колени, поднял платье до самых бедер.
- Доверия? - белые кружевные трусики пропитались ее влагой, отодвинул полоску материи в сторону. О, дьявол, он сейчас кончит, коснется ее губами и взорвется.
- Да, - или ответила на вопрос, или реакция на касания его рта. Вцепилась в поручни. Распахнула стройные ноги, позволяя ласкать. Какая она вкусная, горячая, нежная. Погрузил язык в сочную мякоть, отыскивая твердый узелок, обхватывая его губами. Ее громкий стон и невероятное усилие сдержаться чтобы не взять прямо сейчас, а довести до конца и только потом … Вот оно, непроизвольное движение ее бедер навстречу. Умопомрачительное чувство власти, обжигающее и сводящее с ума. Вцепилась в его волосы, уже не держится, но он удержит, не даст упасть и в то же время сбросит в пропасть наслаждения. О, да…Вцепилась в его волосы. Кричит. Нет ничего слаще ее крика, когда она кончает для него. От его ласк.
Поднялся с колен, сжимая одной рукой за талию, другой торопливо расстегивая ширинку. Озверел от страсти, глядя в ее пьяные, одурманенные глаза. Жадно нашел губы, поделился ее ароматом, вторгаясь языком в ее рот.
- Подожди, - удержала, не давая войти, и он зарычал. Сломать сопротивление не стоило никаких усилий, но он не сможет.
- Уезжать иногда…без тебя…без охраны,- задыхается, но не позволяет продвинуться ни на миллиметр. А у него уже отказали все тормоза.
- Нет, - протолкнулся вперед, еще немного и погрузится в желанное тело, ведь оно еще пульсирует после оргазма, от предвкушения свело скулы. Вцепилась в его плечи и удерживает. Глупая. Он возьмет все равно.
- Изредка, прошу тебя, Ник, ты будешь знать где я. Мне это нужно…пожалуйста. Немного свободы. Доверяй мне.
Охватила его член пальцами и направила в себя, но снова на грани, не давая войти. Вцепился зубами в ее шею, прикусил, давая почувствовать боль.…Еще сильнее сожмет рукой, и он разрядится ей в ладонь.
- Черт…да…хорошо. Изредка…очень редко…Малыш, впусти меня, не то я за себя не отвечаю. О даааааа. Дааааа!
Вонзился так глубоко, застонал, по телу прошла дрожь. Прижал к себе, выгибая ее назад, над головокружительной высотой. Задавая бешеный темп, не жалея, зная как ей нравится его порывистая дикость. Через минуту излился в нее, рыча ей в шею, царапая клыками нежную кожу. Возбуждение было настолько сильным, что он даже не почувствовал как обнажились клыки. Рывком прижал к себе.
- Запрещенный прием, - прошептал ей в ухо и усмехнулся, - ты нашла мое слабое место. Пируй. Я не нарушаю обещания. Даже те, которые из меня вырвали силой.
Нашел ее губы и нежно поцеловал.
Он лгал. Она его слабое место. Вся. И дело не в сексе. Она могла просить все что угодно и он не сможет отказать. Так было всегда. С самого первого взгляда. Эта девчонка вертела им как хотела.

Дата добавления: 2015-10-13