Моя нерешительность прошла. Ответ был так прост. Что были четверо нежеланных детей по сравнению с невероятным богатством?

Они были ничем. Мама уже научила меня этому. А девственница надоест ему.

Это было неправильно! Нечестно! У нашей матери было все! Свобода ходить куда угодно; свобода тратить деньги без счета, покупая в самых дорогих магазинах. У нее были деньги даже для того, чтобы купить такого молодого человека, чтобы любить и спать с ним. А что было у нас с Крисом, кроме разбитых мечтаний, нарушенных обещаний и бесконечных галлюцинаций?

А что было у близнецов, кроме кукольного дома, мыши и ухудшающегося здоровья?

Назад в запертую покинутую комнату я возвращалась со слезами на глазах и с тяжелым, как камень, чувством в груди. Я нашла Криса спящим с раскрытой «Анатомией» Грэя на груди. Осторожно я пометила страницу, закрыла книгу и убрала ее.

Потом я легла сзади и прижалась к нему, а тихие слезы катились по моим щекам, отчего его пижама стала влажной.

Кэти, — сказал он сонным голосом. — Что случилось? Почему ты плачешь? Кто-нибудь видел тебя?

Я не могла встретить глазами его участливый взгляд, и по необъяснимой причине я не могла сказать, что произошло. Я не могла рассказать ему о том, что нашла нового мужа матери спящим в ее комнате. И подавно, я не могла ему рассказать о своем детском романтическом порыве поцеловать его, пока он спал.

Ты не нашла ни цента? — спросил он недоверчиво.

Ни цента, — прошептала я ему, пытаясь спрятать свое лицо от его взгляда. Но он взял меня за подбородок и повернул мою голову так, что мог посмотреть мне в глаза. О, почему мы так хорошо знали друг друга? Он впился в меня глазами, и хотя я пыталась сделать свой взор бессмысленным, у меня не получалось. Все, что я могла сделать, это закрыть глаза и еще крепче прижаться к нему. Он спрятал мое лицо в волосах, а его руки гладили меня по спине.

Все в порядке. Не плачь. Ты просто не знаешь, где искать.

Мне надо было исчезнуть, убежать, неважно куда; мне также надо было взять все это с собой.

— Теперь ты можешь идти к себе в постель, — сказал Крис хриплым голосом. — Бабушка может войти и поймать нас.

Крис, тебя не рвало, после того, как я ушла?

Нет. Мне лучше. Иди, Кэти.

Тебе действительно лучше или ты просто так говоришь?

Разве я уже не сказал, что мне лучше?

Спокойной ночи, Кристофер Долл, — сказала я, поцеловала его в щеку и залезла на свою кровать.

Спокойной ночи, Кэтрин. Ты замечательная сестра и отличная мать для близнецов, но ты не умеешь врать, да и воровка из тебя ни к черту.

Каждый из визитов Криса в мамину комнату обогащал наше тайное хранилище. Очень долго мы собирали намеченные пятьсот долларов.

Вновь наступило лето. Теперь мне было семнадцать, а близнецам недавно исполнилось восемь. В августе исполнилось три года нашему заточению. Перед тем, как придет следующая зима, мы должны были убежать. Я смотрела на Кори, который выбирал только горошины с темными точками, потому что они были «счастливыми». В Новый Год он даже не притрагивался к ним. Теперь же он ел их, потому что каждая горошинка давала ему целый день счастья, так мы ему сказали. Крису и мне приходилось что-нибудь придумывать, иначе он ел бы одни пончики. Когда мы заканчивали есть, он садился на пол, брал свое банджо и, не отрываясь, смотрел очередной глупый мультфильм. Кэрри садилась рядом с ним как можно ближе и смотрела не в телевизор, а в его лицо.

Дата добавления: 2015-10-13