На самолете

I

В течение многих, многих лет я не только мечтала, но и всячески стремилась полететь куда-нибудь на самолете. Однако мои близкие отговаривали меня, опасаясь, что я или испугаюсь в момент подъема самолета, или у меня начнется сильное сердцебиение.

Я много читала о самолетах, летчиках, полетах. Но все это не давало мне реального представления об ощущениях, которые испытывают люди, находящиеся на самолете.

Чаще всего мне представлялось, что этих людей сильно болтает вправо и влево, им делается дурно, у них наступает то состояние, которое испытывают пассажиры на море во время качки…

И вот во время моего отпуска обстоятельства сложились так, что я должна была лететь куда-нибудь самолетом, и притом одна, ибо моя переводчица и обычная спутница в моих странствованиях, М. Н., сама крайне нуждалась в отдыхе.

Моя харьковская подруга Н. Д. еще в начале весны приглашала меня погостить у нее летом. Я решила лететь к ней в Харьков, а раз решено — так и сделано: я купила билет и собралась в дорогу. Было воскресенье — теплый, солнечный день в середине августа.

В II часов утра за мной пришла М. Н., чтобы проводить меня в аэропорт и усадить на самолет, при этом М. Н. должна была предупредить экипаж самолета, что я не вижу и не слышу.

Уже в автобусе, направлявшемся в аэропорт, М. Н.. спросила меня:

— Как вы себя чувствуете?

— Хорошо… Мне кажется, что еду провожать кого-то другого, кто должен улететь, а сама я останусь в Москве.

— Неужели? — удивилась М. Н.

— А если вам станет страшно в самолете, тогда как же?

— Как-нибудь обойдется… Ведь я не одна буду в самолете, там же будут люди.

Сознаюсь, что этот разговор до некоторой степени встревожил меня: раньше я старалась не думать о том, как буду себя чувствовать в самолете, но теперь уже нельзя было не думать, а думая о предстоящем полете, я начала слегка волноваться. Между тем М. Н. не унималась и продолжала начатый разговор:

— Если случится авария, вам дадут парашют и выброситесь из самолета…

Я перебила:

— Куда же это я выброшусь?.. Вдруг упаду в реку или на деревья и, зацепившись парашютом за ветки, повисну на них… И не буду знать, где я нахожусь…

— Вы только не забудьте открыть парашют, когда выброситесь, — наставляла меня М. Н.

— Вы думаете, я буду помнить о том, что нужно раскрыть парашют?.. Да я так перепугаюсь, если выброшусь из самолета, что обо всем на свете забуду.

— Нет, об этом нельзя забывать…

— Да хорошо, хватит говорить об этом, вы только напрасно меня расстраиваете… Никакой аварии не будет: погода хорошая…

Утром, собираясь в дорогу, я очень спешила сделать все необходимое по хозяйству, а главное — собственноручно накормить и напоить котенка; поэтому сама осталась без завтрака. Подъезжая к аэропорту, я ощутила такой аппетит, что решила подкрепиться в ресторане аэропорта. До отправки самолета у нас еще было достаточно времени. Мы сдали на хранение вещи и отправились в ресторан.

Здесь я была впервые. Не обращая внимания на публику, М. Н. прошла со мной по ресторану, показывая мне незанятые столики, покрытые белоснежными скатертями (как сказала М. Н.), на которых стояли сверкающие бокалы различной величины, приборы с горчицей и солонки. Под ногами я ощущала так старательно натертый пол, что могла бы с большим успехом поскользнуться и упасть, если бы меня сопровождала менее опытная спутница.

— Здесь так красиво, так все блестит! — восхищалась М. Н. Вдоволь налюбовавшись комфортабельным рестораном, мы заняли один из свободных столиков и заказали обед. Во время обеда М. Н. сказала мне, что за соседним столиком сидит какой-то гражданин и пристально смотрит на меня. Я спросила:

— Скажите, он в форме летчика?

— Нет, а что?

— Вы говорили, что здесь есть летчики. Я подумала о том, что здесь случайно может находиться сын А. И. — ведь он тоже летчик.

— Нет, этот, который смотрит на вас, в гражданском костюме… Пока мы находились в ресторане, я все время думала о том, что могу случайно встретить сына моей бывшей учительницы А. И. — летчика С. М. К.

В ресторане мы задержались, потому что ждали официантку, чтобы уплатить за обед, и чуть не опоздали на посадку. Подбежали к самолету в последнюю минуту. Раньше я, как ни пыталась, не могла по-настоящему представить, каким образом люди попадают на самолет: по трапу, как это бывает на пароходе, или же каким-то иным способом? Очень ли высоко нужно подниматься для того, чтобы попасть в самолет?

Приблизившись к самолету, М. Н. сделала рукой условное движение, которое означало, что мне придется подняться на ступеньки. Вслед за М. Н. я стала подниматься вверх, прошла несколько ступенек и очутилась у входа в самолет. Перешагнув через порог дверцы самолета, я ощутила под ногами толстый, мягкий ковер. Это обстоятельство чрезвычайно удивило меня, и я подумала не без удовольствия: «Вот как! Здесь даже ковер, а я думала, что сразу ступлю на железный пол».

Мне очень хотелось сейчас же осмотреть весь самолет, чтобы потом я могла его представлять таким, каков он есть в действительности. Да не только представлять, но и рассказать о самолете и его внутреннем устройстве своим незрячим друзьям. Но, к сожалению, нельзя было медлить ни одной секунды: М. Н. спешила усадить меня на мое место и выйти из самолета. Она подвела меня к большому мягкому креслу и, усадив, торопливо сказала:

— Вот, возле вас даже окно. Я протянула руку в правую сторону и обнаружила стекло и прикрывавшую его занавесочку. В этот момент кто-то взял меня за руку и «произнес» дактилологией: «Оля, здравствуйте!»

Я почувствовала прикосновение мужской руки.

От удивления я даже не ответила на приветствие заговорившего, со мной, ибо кто же мог в самолете «говорить» со мной при помощи ручной азбуки. Я обратилась к М. Н.:

— Кто это?

— Не узнали? Это С. М. К… Оставляю вас на его попечение… Бегу… До свидания!

М. Н. ушла, а ко мне подошел С. М.

— Я вас везу, — сказал С. М. — Сейчас мы поднимемся, — и он ушел в свою кабинку.

Итак, судьбе было угодно, чтобы я свой первый полет совершила на том самолете, который вел С. М. К., хорошо знакомый мне летчик, и притом товарищ детства, с которым мы не однажды проказничали вместе. Его мать работала тогда педагогом в клинике для слепоглухонемых детей, где воспитывалась и я…

Я поудобнее уселась в кресло и приготовилась набраться впечатлений о том, что я в состоянии была ощутить и воспринять. Прошло примерно с полминуты, я вдруг ощутила, что самолет дрогнул и плавно покатился по ровной дороге. Спустя некоторое время самолет как будто легко подпрыгнул вверх, и я без малейшего страха, а наоборот, с чрезвычайным любопытством по вибрациям ощутила, что самолет отделился от земли и постепенно набирает высоту.

В этот достопримечательный и памятный для меня миг я чувствовала себя отлично как физически, так и нравственно. Даже мое сердце, за которое я чуточку побаивалась, билось ровно и спокойно, как будто бы я ехала по земле в хорошей автомашине. А между тем, когда я еще по дороге в аэропорт пыталась представить себе этот «страшный» момент отрыва от земли, мне почему-то оказалось, что я непременно испугаюсь, когда самолет «взмоет вверх», что я буду испытывать сильное сердцебиение и, чего доброго, мне, пожалуй, сделается дурно… На самом деле, ничего страшного не случилось: самолет плавно набирал высоту, а набрав ее, пошел вперед, набирая скорость и время от времени «ныряя» вниз, когда попадал в воздушные ямы. Я продолжала чувствовать себя настолько хорошо, что мне порой казалось, будто меня обманули: посадили не в самолет, а в какую-то другую машину, которая очень быстро мчится по асфальтированному шоссе, то подпрыгивая, то мягко припадая к земле на своих каких-то особенных эластичных рессорах. Словом, если бы я не знала о том, что нахожусь в самолете, я была бы уверена, что еду по земле, а не лечу над нею, настолько этот полет не соответствовал тому, как я представляла на основании прочитанного состояние человека и его ощущения в то время, когда он находится высоко над землей в летящем самолете.

II

Я уже упоминала о том, что сидела возле окна. Это обстоятельство несколько смущало меня: мне казалось, что на меня смотрят все пассажиры и говорят между собой о том, что напрасно мне досталось такое хорошее место… В самом деле, ведь я не могла смотреть вниз, а мне так хотелось знать, над какими местами мы пролетаем в тот или иной момент.

Правда, я пробовала представлять себе земной пейзаж таким, как описывается в книгах: то вьющуюся серебристую ленту реки, то зелено-желтые пятна лесов и полей, то, наконец, рельефные очертания городов…

Но все это я только припоминала и предполагала, что именно так воспринимают пейзажи зрячие люди, находящиеся в летящем самолете. У меня уже не возникало зрительного представления о том, что находится внизу: как рельефные, так и красочные представления абсолютно отсутствовали в тот момент в моем уме.

А между тем мне очень хотелось представить хотя бы что-нибудь из того, над чем мы пролетали. Несколько раз я наклонялась к оконному стеклу, отдергивала занавесочку, полагая, что буду воображать, будто смотрю в окно, но даже то, что я усиленно пялила глаза, ничего существенного не прибавило к моим тщетным попыткам зрительно представить зеленые пейзажи. Я пожалела, что нет возле меня М. Н.; она могла бы хоть рассказать мне о том, что сама видит, и это до некоторой степени не только скрасило бы мою «оторванность» от земли и всего внешнего мира, но даже могло бы способствовать тому, что я, находясь под свежим впечатлением рассказанного, представила бы реку или город более ощутимо, более рельефно. Без этого свежего впечатления все находящееся внизу представлялось мне как бы неустойчивым, расплывчатым и эфемерным, неосязаемым и необоняемым. Со вздохом сожаления я закрывала окно занавеской и отворачивалась в другую сторону, решив предаться иным ощущениям — ощущениям движения самолета, которое я отчетливо воспринимала.

С. М., по-видимому, беспокоился обо мне и, зная, что в самолете никто не может общаться со мной, подходил ко мне.

— Как вы себя чувствуете?

— Благодарю, очень хорошо! Мне так нравится лететь! — отвечала я в полном восторге.

— Вот и хорошо… Воды не хотите? Если вам нужно будет что-нибудь, позовите товарищей. Здесь есть обслуживающая женщина, она подойдет к вам. Не скучайте…

Я вовсе не скучала, но С. М. угостил меня яблоками, справедливо полагая, что они помогут мне коротать время. Я устроилась поудобнее в глубоком кресле и самым добросовестным образом принялась уничтожать яблоки. Движение самолета как будто баюкало меня, навевая легкую дремоту, а если самолет «нырял» в «яму», И это нисколько не тревожило меня: ведь машину вел С. М., следовательно, мне нечего было бояться.

Покончив с яблоками, я позвала женщину, о которой сказал С. М., и попросила ее проводить меня в туалетную.

Но увы! Встав с кресла, я не смогла твердо держаться на ногах: я покачивалась во все стороны, словно находилась на палубе корабля, застигнутого в море сильным ураганом. На мою беду, самолет, несколько раз нырнул вниз, и мне отчетливо представилось, что мы падаем… Появилось непреодолимое желание ухватиться за что-нибудь руками и таким образом удержаться от падения вниз. Но ухватиться было не за что: со всех сторон были перегородки и дверь, за которую я и ухватилась как можно крепче.

Видя мою растерянность, ко мне подошла та же женщина, чтобы проводить меня на место. Но в этот момент самолет снова «нырнул», я обеими руками обхватила женщину, несмотря на то что она сама не имела никакой опоры, кроме пола. Я засмеялась: ведь в самом деле смешно, что я так непроизвольно хваталась за все окружающее. Должно быть, остальные пассажиры видели происходящее, ибо некоторые из них поспешили ко мне на помощь и благополучно довели меня до места. Я поспешила скорее сесть: в таком положении «ныряние» самолета и всевозможные «воздушные провалы» нисколько не пугали меня.

Больше ничем особенным не нарушалось мое спокойное состояние. Самолет летел все быстрее и быстрее, и, только когда мы стали приближаться к Харькову, я ощутила, что скорость полета уменьшается. Именно поэтому я и догадалась, что скоро будет Харьков.

И вот осторожно и с каждой минутой замедляя скорость, самолет пошел вниз. Очень внимательно, всем телом прислушивалась я к сотрясениям самолета. Так прошло несколько минут. Вот еще незначительный толчок — и самолет покатился по площадке аэродрома. Я сразу ощутила, когда мы сели, а также когда, прокатившись, самолет, наконец, неподвижно замер. Ожидая, что ко мне подойдет С. М., я не встала со своего места, ибо не знала, куда идти. Я лишь надела шляпу и пересела на краешек кресла. Вскоре подошел С. М.

— Мы приехали.

— Знаю. Я жду вас.

— Вас встречают?

— Да.

С. М. помог мне сойти с самолета, причем, как я заметила, он, по-видимому, опасался, чтобы я не упала с лестницы. На аэродроме меня уже ждали. Я распрощалась с С. М., поблагодарила его за оказанное внимание и обещала быть у его матери на следующий день.

III

В Харькове я погостила три недели, встречаясь со своими прежними знакомыми и друзьями. Некоторые из них никак не хотели верить тому, что я прилетела одна. «Да и вообще, — говорили они, — неужели тебе не было страшно?» А одна приятельница сказала:

— Вот я вижу и слышу, а без мужа ни за что бы не полетела.

— А почему? — спросила я.

— Как почему? Мало ли что может случиться… Вдруг с сердцем станет плохо…

— Ничего с твоим сердцем не случилось бы. Мне совсем не было страшно в самолете… А если бы что и случилось, ко мне подошли бы люди и С. М.

— А, так ты с ним летела? Это другое дело… Встретившись с матерью С. М., я заверила ее:

— С вашим сыном мне не страшно было лететь. Когда я буду обратно ехать в Москву, мне хочется снова попасть на его самолет. С ним я полечу хоть на луну!

— Это уж как придется, — отвечала А. И., — может быть, он в тот день, когда ты будешь улетать, полетит в другое место. Но это не имеет никакого значения, у нас все летчики хорошие, опытные, ты можешь вернуться в Москву на любом самолете, и ничего с тобой не случится.

— Вы в этом уверены? — спросила я.

— Конечно, я же знаю наших летчиков. Подумав над словами А. И., я сказала:

— Да, я тоже думаю, что наши советские летчики — замечательные ребята, знают свое дело отлично! Понимаю также, что другой летчик не хуже С. М. управляет своим самолетом. Однако все дело в том, что С. М. знает способ общения со мной… Вот это обстоятельство очень ободряло меня, когда я летела в Харьков…

Но планы планами, а все сложилось иначе, несмотря на мое большое желание лететь в Москву с С. М. Я договорилась с ним о том, что собираюсь вылететь из Харькова 1 сентября; в этот день он должен был лететь в Москву. Но вдруг меня так неудержимо потянуло домой, так захотелось поскорее вернуться в любимую, родную Москву, что я, не дождавшись 1 сентября, купила билет на 29 августа.

Мне сказали, что я купила билет неудачно, потому что придется лететь на транзитном самолете «Тбилиси–Москва». Этот самолет делал посадку в Харькове.

Я не понимала, чем же плох транзитный «проходящий» самолет. Все, кто меня провожал, беспокоились и неоднократно спрашивали, не волнуюсь ли я.

На аэродром и в самолет меня провожала жена С. М., она же предупредила окружающих, что я не вижу и не слышу, что они в случае надобности могут писать в моей руке.

На этот раз я сидела не возле окна, а рядом с другими пассажирами. Я была права, что не волновалась преждевременно: этот самолет также хорошо снялся с аэродрома, плавно набирая высоту и скорость. Да и сам начальник аэродрома сказал мне, чтобы я абсолютно не беспокоилась:

— Все будет хорошо: самолет большой и комфортабельный, машину ведет опытный летчик.

Не знаю, оттого ли, что я так рвалась в Москву, или в самом деле это было так, но мне казалось, что этот самолет шел быстрее, чем тот, на котором я летела в Харьков. Вначале все обстояло благополучно: самолет быстро мчался и «нырял». Я откинулась на спинку кресла и хотела вздремнуть. Однако мне не суждено было испытать состояние спящего человека в летящем самолете. Приблизительно на полпути между Харьковом и Москвой нас настигла буря с проливным дождем. Об этом я узнала позже, когда уже была на земле, а в то время, когда мы летели, я заметила только, что самолет поднимался все выше и выше, иногда сильно падая вниз и снова взмывая вверх. Раза два или три самолет сильно накренялся то на левый, то на правый борт и раскачивался так, что кресла как будто припадали к полу, а потом выпрямлялись. Иногда же внезапно и стремительно кидался вниз, от этого у меня замирало сердце, а ноги как будто отваливались от остального тела, но в следующий момент самолет выравнивался, поднимался выше, и я успокаивалась.

Несмотря на то что самолет качало и трепало, я не испытывала приступа тошноты; но было другое, от чего я несколько страдала. Дело в том, что из Харькова я вылетела в такую жаркую погоду, что не нуждалась в жакете, а спрятала его в чемодан и сдала на хранение. На мне было легкое платье, шляпа и газовая косыночка. Когда разразилась буря и мы поднялись выше, мой летний туалет оказался непригодным: я стада испытывать ужасный холод — вся дрожала, не попадая зубом на зуб и не зная, чем мне накрыться. Я обратилась к своему соседу по креслу со словами:

— Как вы себя чувствуете?

— Мне так холодно. Он коротко ответил, написав на моей ладони.

— Хорошо. Всем холодно.

Этот ответ весьма разочаровал меня, ибо я неясно надеялась на какую-то помощь со стороны соседа.

Спустя некоторое время самолет пошел более спокойно и ровно. Вдруг с правой стороны у меня промелькнуло что-то теплое, я повернулась лицом в эту сторону и ощутила солнечный свет… А еще через несколько минут мой сосед сказал мне:

— Скоро Москва…

Подлетая к Москве, самолет уменьшал скорость полета и осторожно снижался. На, аэродром он спустился очень легко, без каких бы то ни было толчков и покатился по площадке; это я сама сразу почувствовала. Меня встречали М. Н. и И. А. От них я узнала о том, что была буря с дождем, на асфальте аэродрома еще сохранились небольшие лужи.

Я очень обрадовалась, что снова нахожусь в Москве, а также и тому, что сама испытала состояние людей, находящихся на летящем самолете. Теперь я представляла все это не по-книжному, а с помощью собственных восприятий и ощущений. Буря же ничуть не испугала меня, напротив, мне так понравилось летать, что я всем своим знакомым с восторгом рассказывала о своем воздушном путешествии, добавляя при этом:

— Теперь я думаю уже о следующем полете… Думаю также о летчиках: какие они смелые, находчивые и сильные духом люди… Да, отличные ребята наши советские храбрые летчики!

Стихи

Дата добавления: 2015-10-13